Тайная история «Звёздных войн»: Искусство создания современного эпоса

Глава X ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

В 1983 году, приступая к финалу трилогии, Лукас думал, что навсегда прощается со «Звёздными войнами». «Мне кажется, в любом проекте происходит примерно следующее, — рассуждал он. — Ты влюбляешься в персонажей и в мир. Он становится как дом родной. Придумывать, что там происходит — одно удовольствие: ведь теперь это твоя собственная страна фантазий. Я и правда люблю эту вселенную. У меня ведь там друзья. Это свой уголок — я там как дома. И меня всегда будет преследовать желание опять вернуться домой и снова увидеться с друзьями».¹ Впрочем, про мораль первого фильма режиссёр тоже не забыл: «Как бы ни был привлекателен мир «Звёздных войн», рано или поздно приходит пора покинуть дом и отправиться куда-нибудь ещё».²

Десять с лишним лет спустя Джордж наконец достал ту же самую папку, в которой некогда хранил первые наброски к «Звёздным войнам», и коснулся карандашом жёлтой бумаги в голубую полоску. Хоть режиссёр и стремился «куда-нибудь ещё», он почему-то снова оказался там же, откуда начинал.

Утром 1 ноября 1994 года Лукас начал писать сценарий к I Эпизоду. Этот насыщенный день освещался съёмочной группой документалистов, которым поручили запечатлеть процесс создания трилогии. В первом из двенадцати роликов, созданных для сайта starwars.com, Джордж готовится приступить к работе:

На дворе 1 ноября 1994 года. Сегодня я начинаю писать новую трилогию «Звёздных войн». Утром я отвёз детей в школу. Старшей дочери всю ночь нездоровилось. Я глаз не сомкнул.³

Режиссёр проводит зрителям экскурсию по своему кабинету. «У меня под рукой стопка свежей жёлтой бумаги, — комментирует Джордж, демонстрируя планшет с жёлтыми листами, на которых по традиции пишет свои первые черновики. — Новенькая коробка карандашей, — продолжает он, доставая из ящика стола гремящую коробку с маркировкой „тм“. — Всё готово, — подытоживает Лукас и плюхается в кресло. — Теперь мне нужна только идея».

В ролике показывают его знаменитую красную папку, на которой стоит заголовок «Звёздные войны». В этом каталоге с пятисантиметровым корешком хранятся все заметки по истории вселенной, которые режиссёр копил и сортировал двадцать лет, а перед работой над приквелами основательно дополнил. В папке полно закладок, на которых написано: «персонажи», «сюжет», «план», «джедаи» и «империя».

Дальше мы видим заметки без датировки. К примеру, одна страница посвящена Энакину — вероятно, она создана недавно. Рядом с его именем написано «Возраст 9-20» — именно этот период его жизни в итоге охватят приквелы. В описании значится:

Мальчик, который строит дроидов и гоняет на энергоболидах Честный и трудолюбивый

Мечтает стать космическим пилотом и джедаем Доброе сердце Голубые глаза

Стоит ему оказаться рядом с техникой, он интуитивно понимает, как она работает

Он мутант? Кто был его отцом? Почему его мать изгнали.

Затем Джордж рассуждает: «Здорово, когда можно сесть в одиночку и вдоволь поработать. Это настоящая роскошь. Знаете, на меня никто не давит — одно удовольствие. Наконец-то будет шанс заняться любимым делом — собирать информацию и думать».⁴

Камера показывает книжные полки Лукаса, где стоят труды по мифологии и антропологии, а рядом, в мягких обложках, фантастические романы Эдгара Райса Берроуза, Ли Брэкетт и Э. Э. Смита.

«Я всё время размышляю над сценами, — продолжает режиссёр. — Рождаются они в виде мозаики, и постепенно кусочки сходятся воедино. Но потом каких-то будет не хватать — тогда мне придётся засесть и крепко попотеть, чтобы связать одну точку с другой».⁵

Видимо, после съёмок этого четырёхминутного документального ролика Лукас и принялся за сценарий.

«Сюжет этих трёх новых фильмов поначалу нужен был только в качестве предыстории к основным событиям, — позже объяснял он Лорану

Бузеро. — Когда я сочинял первую трилогию, эта предыстория уже была в самых общих чертах расписана, и кое-что я знал уже тогда. К примеру, я знал, что есть персонаж по имени Энакин Скайуокер — он вырос на маленькой планете, у мальчика были особые таланты, а потом его обнаружили джедаи. Я знал, откуда все взялись, кто они такие и как оказались на своём месте. Многие сюжетные моменты уже существовали. Но самих сцен и многих персонажей не было».⁶

Как сообщалось в книге «Создание I Эпизода», «Без лишнего шума, украдкой, Лукас посвящал сценарию по пять дней в неделю, покуда Рик Маккаллум ездил по миру в поисках натуры для съёмок».⁷ С 1 ноября 1994 года Джордж Лукас официально приступил к написанию очередного сценария «Звёздных войн».

В традиционных начальных титрах говорилось:

В Республике настало время упадка. Ведутся споры вокруг налогообложения торговых путей к крошечной планете Утапау.

Надеясь продавить решение с помощью смертоносных звёздных разрушителей, алчная Федерация галактических торговцев перекрыла все полеты и поставку продовольствия на эту маленькую миролюбивую планету.

Пока Республиканский Конгресс обсуждает эту тревожную цепь событий на бесконечных заседаниях, верховный канцлер втайне отправляет юного рыцаря-джедая урегулировать конфликт⁸...

В сценарии рассказывалась история рыцаря-джедая Оби-Вана Кеноби и Энакина Скайуокера, одарённого мальчика-раба. На мирную планету Утапау нападает коварная Федерация галактических торговцев, но Оби-Ван, прознав о плане вторжения, освобождает пленную королеву Падме Амидалу и сбегает с планеты вместе с её свитой. Заодно Кеноби берёт с собой неуклюжего гунгана Джа-Джа Бинкса, которого спас в болотах Утапау, пока добирался до королевы. Из-за поломки корабля беглецам приходится сесть на пустынной планете Татуин.

В первом черновике сценария именно Оби-Ван узнаёт о вторжении, встречает Джа-Джа (гунган пока говорит нормальным языком), спасает королеву, отправляется в город Мос-Эспа и находит Энакина. Прототип Квай-Гона впервые появляется только в сценах на Корусайте: его роль и даже характер изначально принадлежали Оби-Вану. У Кеноби те же реплики и манеры; здесь он зрелый тридцатилетний рыцарь-джедай. Обнаружив на Татуине одарённого мальчика-раба Энакина Скайуокера, Оби-Ван заключает с его владельцем рискованное пари — и выигрывает. После победы в зрелищной гонке на болидах Энакин обретает свободу, а Оби-Ван получает запчасть от гипердвигателя для корабля королевы.

Перед началом гонки герои коротают время в лачуге Энакина и его матери, Шми. Джедай спрашивает мальчика, злится ли он на своего соперника Себульбу. Скайуокер отвечает, что нет. «Он сам не знает, что он злой, — объясняет мальчик. — Просто ему плохо и, кажется, он меня боится». Оби-Ван отвечает, что страх — это корень зла и путь на тёмную сторону. «Величайшее испытание, которое приходится вынести джедаю, — это искушение страхом. Страхом расставания: с вещами, друзьями, с самим собой... страхом принять перемены». Перед самым выходом Падме замечает, что Оби-Ван задумчиво смотрит в окно. «У вас такой вид, будто вы пытаетесь уладить проблемы всей вселенной», — говорит Падме. «Только наши,

— отзывается джедай. — Хотя, может, они и станут заботой всей вселенной. Почём знать...» Похоже, Кеноби чувствует: у этого, казалось бы, локального конфликта будут печальные последствия для всей галактики. Когда Скайуокер выигрывает гонку и обретает свободу, джедай предлагает взять мальчика с собой. Оби-Ван почувствовал в Энакине дар к Силе и теперь хочет отвезти его на обучение в Храм джедаев на Корусанте. Мальчик соглашается, но ему приходится оставить мать. Перед самым отлётом на героев нападает Повелитель ситов — Дарт Мол — и Кеноби вступает с ним в поединок. Бойцы «левитируют предметы, двигаются с огромной скоростью и вибрируют с такой частотой, что становятся почти невидимыми». Кроме того, они прыгают «друг через друга, проявляя невероятные чудеса акробатики».

Оби-Вану удаётся отбиться, и беглецы добираются до Корусанта. Там королева устраивает встречу с сенатором Палпатином, на которой они готовятся вынести свою жалобу на обсуждение Сената. Тем временем Кеноби встречается со своим бывшим учителем по имени «Квигон Джинн» — Оби-Ван называет его «мой наставник и близкий друг». Они показывают мальчика Совету джедаев и рассказывают соратникам о новой угрозе — ситах.

Совет, состоящий из трёх джедаев-старейшин — Мейса Винду, Йоды и Ки-Ади-Мунди — соглашается испытать Энакина. Впрочем, Йода предупреждает Оби-Вана: хотя появление мальчика давно предрекали, он всё же слишком взрослый, а будущее у него «неначертанное» и тревожное. Квигон отводит Энакина в «башню», а Оби-Ван остаётся со старейшинами. Мейс сообщает ему:

— После испытания Энакина вернут тебе. Теперь он твой подопечный, Кеноби. Сам понимаешь, вряд ли его примут. Решай, как с ним поступить.

Позже Энакин говорит Оби-Вану, что не понял, на что его проверяли. Квигон только кивает: «Ты и не должен был». Кеноби заверяет мальчика, что Совет примет решение, как только оценит результаты.

В этой версии Валорума не отправляют в отставку: вместо этого выясняется, что Сенат неспособен разобраться с кризисом на Утапау. Амидала решает вернуться домой, чтобы освободить свою планету от оккупантов. Валорум пытается отговорить её и клянётся, что заставит сенаторов придти к решению — канцлер считает, что королева отправляется на верную гибель. Вместе с королевской свитой на Утапау вылетают Квигон и Оби-Ван, прихватив с собой Энакина. Чтобы прорваться через кольцо окруживших планету кораблей, Кеноби предлагает выйти из гиперпространства прямо на орбиту. Капитан корабля возражает, что на такое не способен ни один компьютер, но у Оби-Вана уже есть идея. Он сажает Скайуокера в кресло второго пилота и велит ему: «Представь, что ты на гонках... возьми управление на себя. Сейчас мы летим к планете... Сосредоточься. Затормози перед самой поверхностью». Все замирают, а Энакин закрывает глаза и ровно у самой планеты сбрасывает скорость до субсветовой.

После этого борцы за свободу Утапау составляют план штурма столицы. Несмотря на все прежние разногласия, гунганы отряжают им на помощь десятитысячное войско. Джа-Джа героически отправляется в бой, а Энакин с Падме на двухместном истребителе уничтожают станцию управления дроидами.

Квигон и Оби-Ван вступают в бой с Дартом Молом, и вскоре Квигон погибает. На помощь Молу прибегают боевые дроиды, но Кеноби с помощью Силы «захлопывает дверь, раздавив при этом несколько дроидов». В ходе сражения воины с помощью Силы бросают друг в друга разные предметы. Когда Падме с Энакином взрывают станцию управления, дроиды начинают бегать вслепую, врезаясь в стены. Молу приходится пробиваться через них, чтобы добраться до Кеноби. Наконец они встречаются лицом к лицу.

— У тебя старомодная манера боя, но теперь я её понял, — говорит Оби-Ван.

— Быстро учишься, — отвечает Дарт Мол.

— А вот ты учиться не желаешь.

— Мне и незачем.

Мол не успевает среагировать: Кеноби внезапно бросается на него и разрубает сита пополам. Смерив взглядом поверженного врага, он изрекает:

— Кто не учится... тому не жить, как всегда говорит мой наставник.

Федерация галактических торговцев терпит поражение — планета

Утапау спасена.

Палпатин сообщает, что стал Верховным канцлером, а Совет джедаев соглашается обучать Скайуокера. После похорон Квигона Йода подзывает мальчика; Энакин преклоняет колени, и каждый джедай по очереди подходит к нему, касаясь его лба. Картина заканчивается торжественным парадом на Утапау.

13 января 1995 года первый черновик был завершён.⁹ Фильм назывался «Начало». «На этот раз писать сценарий было гораздо приятнее, — говорил Лукас Лорану Бузеро, — потому что меня ничто не ограничивало. Не надо было себя одёргивать: „Таких существ не пишем, тут человеком в костюме не обойдёшься“. Нельзя придумывать такой фильм, если не знаешь, как его воплотить. Но с компьютерной графикой я мог делать всё, что захочу».¹⁰

Собрав все свои старые заметки и дополнив их новыми, Джордж наконец-то решился оформить их в виде сценария. Многие подробности сюжета оказались сюрпризом и для самого режиссёра. В 1999 году в телепередаче «Большой завтрак» Лукас развеял некоторые заблуждения публики:

Джонни Вон: В моём представлении у Джорджа где-то есть такой громадный том в кожаном переплёте, весь покрытый пылью — Космическая летопись. Вы всё давно написали, и у вас в голове уже есть законченная история. Это так?

Джордж Лукас: Нет, не так.

Дж.В.: У вас нет готового сюжета, который вы составили ещё в самом начале, много лет назад?

Дж.Л.: Нет.

Дж.В.: Вот это да! То есть вы сочиняете от балды.

Дж.Л.: Нет, у меня есть небольшой синопсис; набросок, где расписано: дескать, здесь случилось это, здесь то... К первой [трилогии] у меня были все сценарии, но по ходу дела их приходилось переписывать: поскольку фильм превратился в три, пришлось менять структуру и разные детали. А то, над чем я работаю сейчас, существовало в виде предыстории. Я там указывал: тот родом отсюда, этот оттуда, а вот такими были Войны клонов. Вышла схематичная история, которая проходит сквозь сюжет фильма. Откуда взялись персонажи, что они делали. Там всего семь-восемь страниц.

Дж.В. : Ого, гениально! Люди кругом уверены, что у вас всё расписано, а между тем Джордж Лукас всё выдумывает на ходу.¹¹

Поскольку Лукасу пришлось придумывать почти целый фильм — старых наработок хватило только на десять-двадцать процентов I Эпизода¹² — работа неожиданно забуксовала. План следующих двух частей уже в общих чертах существовал, но сам I Эпизод оказался белым пятном: готовых сюжетных ходов нашлось всего два. Оби-Ван должен был обнаружить Эна-кина (что в окончательном варианте вообще отдали другому персонажу), а Палпатин — получить пост Верховного канцлера (в фильме на это хватило одной сцены, причём в первом черновике не было даже её). Джорджу надо было создать совершенно новую, оригинальную историю.

Впрочем, не такой уж она оказалась новой — и не такой оригинальной. Отчаянно пытаясь придумать для I Эпизода полноценный сюжет, Лукас вернулся к тому же источнику вдохновения, из которого черпал идеи в 1973 году, когда создавал «Звёздные войны»: к «Скрытой крепости» Акиры Куросавы. В этом фильме рассказывалось о приключениях генерала-самурая, который пытается провести принцессу в безопасные земли через вражескую территорию, а по пути берёт с собой двух неуклюжих крестьян, которые своей клоунадой разряжают обстановку, пока за героями гоняются враги. Чтобы спрятаться от убийц, принцесса меняется местами со своей телохранительницей, замаскировавшись под крестьянку. В одной из деревушек путники пытаются выменять себе вьючных животных, а заодно выкупают из рабства простолюдинку, которая отправляется вместе с ними. В «Звёздных войнах» самураем был Оби-Ван, принцессой — Лея, а крестьянами стали дроиды. В I Эпизоде самураем снова оказался Кеноби, роль принцессы досталась королеве Амидале, а место клоуна занял ДжаДжа. Раньше принцессу Лею спасали из плена и везли на базу повстанцев на Явине, теперь королеву Амидалу спасают и везут на Корусант; раньше Лея устраивала штурм Звезды смерти, которая грозила её соратникам, а теперь Амидала решает ради свободы своих подданных сразиться с Торговой федерацией. В I Эпизоде некоторые сюжетные ходы из «Скрытой крепости» скопированы даже очевиднее, чем в «Звёздных войнах». Так, японская деревушка, где путники ночевали под видом фермеров, превратилась в Мос-Эспу, куда Квай-Гон и Амидала проникают в такой же маскировке. Как и в «Скрытой крепости», они пытаются выменять себе транспортное средство и выкупают раба, который отправляется с ними, невзирая на протесты остальных спутников.

Сюжет с торговыми маршрутами и военными договорами перекочевал ещё из предварительного черновика «Звёздных войн», где мельком упоминались подобные события. В том же сценарии можно найти и другие элементы — и служанок, и учителя с падаваном, охраняющих королевскую особу, и мирную планету, которую оккупируют враги.

У гонки на болидах тоже есть корни в ранних произведениях по «Звёздным войнам». В 1981 году по мотивам «Новой надежды» вышла прекрасная радиопостановка в тринадцати частях, где раскрывалось много подробностей, не попавших на экран. Одним из самых запоминающихся моментов было знакомство слушателей с Люком, которого озвучил сам Марк Хэмилл. Его первой сценой стала захватывающая гонка на скайхопперах «Т-16»: Скайуокер с другом из Анкорхеда по прозвищу Механик на умопомрачительной скорости мчались наперегонки по каньону Нищего.

Идею планеты Набу (в этом черновике — Утапау) со столицей Тид, которая выглядит как город-сад и располагается на вершине прекрасного водопада, можно проследить до цикла сказок Джеймса Гарни «Динотопия». Первая книга из серии («Динотопия: земля вне времени») вышла в 1992 году, была удостоена премии «Хьюго» и вошла в список бестселлеров «New York Times». Сюжет вращается вокруг учёного из девятнадцатого века и его сына: они терпят кораблекрушение и обнаруживают волшебный город Динотопия, где бок о бок живут люди и динозавры. В первую очередь цикл запомнился потрясающими иллюстрациями, на которых изображалась эта диковинная земля. Город Тид — это вылитая копия Динотопии, а парад в финале картины напрямую повторяет концовку книги. Создатель «Звёздных войн» впервые познакомился с творчеством Гарни в 1994 году: за год до этого «Коламбия пикчерс» приобрела права на экранизацию, и продюсеры интересовались у Лукаса, возьмётся ли «ILM» за визуальные эффекты (студия как раз закончила «Парк Юрского периода»). Судя по всему, Джордж показал книгу своим детям, и она стала самой любимой сказкой его сына. Несколько месяцев спустя Лукас приступил к работе над сценарием I Эпизода. Впрочем, связь между сериями этим не ограничивается. Изначальный контракт с «Коламбией» сорвался, и в итоге «Динотопия» попала на экраны только в 2002 году, в формате телевизионного минисериала. Тем не менее, работа над полнометражной экранизацией успела дойти до стадии эскизов, а когда проект закрылся, то одного из художников по раскадровкам — Иэна Маккейга — взяли работать над I Эпизодом. На должности художника по эскизам Маккейг тоже рисовал раскадровки, а также разрабатывал для «Скрытой угрозы» дизайн костюмов, декораций и персонажей. Мало того, после I Эпизода декоратор Питер Валпоул занимался декорациями к мини-сериалу по «Динотопии».

«Я чуть попкорн не уронил — так это было похоже на Динотопию», — говорил о «Скрытой угрозе» автор «Земли вне времени» Джеймс Гарни.¹³ После выхода I Эпизода писатель даже вывесил на своём сайте разъяснение:

Меня просто поразила реакция читателей после премьеры. Как-то раз в холле кинотеатра меня остановила маленькая девочка и спросила: «Зачем Джорджу Лукасу Динотопия в фильме о «Звёздных войнах»?» Дети и родители то и дело мне рассказывали, что вчитывались в титры и не нашли моего имени. Звонили ошеломлённые коллеги, в том числе — многие художники и писатели, работавшие над вселенной «Звёздных войн»... Самое удивительное, что на следующий день после премьеры мне позвонил лично Джордж Лукас. Он опасался, не возмутит ли меня эта ситуация.

Беспокоило же меня только одно: когда «Динотопию» экранизируют, кто-то может решить, что идею города на водопаде или парада динозавров мы взяли из «Звёздных войн». Но я не слишком переживаю. Поклонники «Динотопии» всё заметили. А многие из тех, кто до сих пор о моих книгах даже не слышал, зашли на сайт полюбопытствовать.

Я постарался взглянуть на ситуацию так, как отнёсся бы к ней житель Динотопии. Когда столь искусный творец, как Джордж Лукас, черпает вдохновение в твоих трудах, — это высочайшая похвала. Я польщён, что он читает мою книгу своим детям... Если мистер Лукас стесняется публично подтвердить какие-либо заимствования из «Динотопии», то сам я охотно признаю, что восхищаюсь «Звёздными войнами», которые ещё в художественной школе поразили моё воображение.¹⁴

Пока сценарий мало -помалу обретал форму, Лукас начал набирать художественный отдел, которому поручил рисовать эскизы на основе первого черновика. К январю 1995 года главой свежесформированного отдела был назначен Даг Чан, и в том же месяце — как только Джордж закончил сценарий — закипела работа над обликом фильма.

Тем не менее, уже тогда производственный график начал сильно меняться. Прежде всего, дату выхода сдвинули минимум на год. Подготовка и написание I Эпизода отняли у Лукаса гораздо больше времени, чем он ожидал. Поскольку к весне не был написан ни II, ни III Эпизод, премьеру решили перенести по меньшей мере на 1998 год — а съёмки на 1997 -й. В 1995 году Рик Маккаллум рассказывал журналу «Star Wars Insider»:

Пока не готовы сценарии, я не могу назвать вам точных сроков [начала съёмок]. Я бы хотел следующим летом заняться боевыми сценами со второй съёмочной группой, осенью поработать на синем экране, а основные съёмки провести в 1997-м, но, опять-таки, всё зависит от того, когда я получу сценарии.¹⁵

Согласно тому же интервью, на тот момент по-прежнему планировалось снимать все три фильма подряд. «Впрочем, я не могу ничего утверждать с уверенностью, пока мы не приблизимся к дате запуска», — замечал Маккаллум.¹⁶ Это означало, что Лукасу надо всего за каких-то два года набело отредактировать I Эпизод, утвердить эскизы, написать II и III Эпизоды, потом к этим фильмам тоже набрать эскизы, провести кастинг на всю трилогию и добрать съёмочную группу — чтобы к 1997 году полностью подготовиться к постановке сразу трёх картин.

Неудивительно, что с таким ворохом хлопот Лукас подумывал поручить сценарии и режиссуру кому-нибудь другому. Джордж решил, что будет писать первые черновики и передавать их другому сценаристу, для съёмок наймёт режиссёра, а сам выступит в роли художественного руководителя. Летом 1995 года Рик Маккаллум говорил:

[Фрэнка Дарабонта] мы, несомненно, рассматриваем [на должность сценариста]. Он долгое время работал с нами над «Приключениями молодого Индианы Джонса» на пару с Джонатаном Хейлсом. Мы от них обоих в восторге. Впрочем, окончательно решать мы ничего не будем, пока Джордж не допишет сюжеты.¹⁷

Тем не менее, Лукас и сам горел желанием сесть в режиссёрское кресло. Он размышлял, не взять ли на себя первый фильм — возможно, чтобы задать правила игры, как и в первой трилогии. Такое решение было бы логичным: к тому времени он и так уже занимался отбором эскизов и раскадровок. Журнал «Star Wars Insider» цитирует сессию вопросов и ответов, которая проводилась на ранчо «Скайуокер» во время второго «съезда по Звёздным войнам», 20 апреля 1995 года:

Вполне возможно, что один из них я сниму, хотя я пока не решил. Я их пишу — по крайней мере, сам сделаю первые черновики, а потом, наверное, позову на второй-третий проход других сценаристов. Однако есть вероятность, что первый фильм я срежиссирую сам.¹⁸

Из комментариев Лукаса становится ясно, что к концу апреля он ещё не принялся за второй черновик I Эпизода, а вместо этого сосредоточился на прочих делах — и тем временем искал другого сценариста (самыми вероятными кандидатами были Дарабонт и Хейлс). О том же говорит и предыдущая цитата Маккаллума: даже к лету 1995 года Джордж ещё не дописал общий сюжет трилогии и после первого черновика по-прежнему вносил правки.¹⁹ Видимо, дело было в том, что он переписывал роль «Квигона» Джинна, который в первом черновике принимал совсем скромное участие; вслед за этим в сценарии появилось пророчество и мидихлорианы. Эти три новшества сыграли ключевую роль во всей трилогии и сильно изменили общий сюжет.

Все они появились во втором черновике, который существенно отличался от первого.

Параллельно с этим в «Лукасфильме» кипела работа над перевыпуском Оригинальной трилогии — 20-летие «Звёздных войн» близилось с каждым днём. Исходные плёнки уже отреставрировали, и Джордж вовсю корпел над Специальным изданием картины. Вскоре он задумался о том, чтобы заодно подретушировать оба сиквела:

На эти фильмы я тоже посматриваю, но их снимали не в таких стеснённых обстоятельствах, как первую картину. Там-то приходилось вырезать целые сцены, потому что нас подгоняли. Первые «Звёздные войны» чудом добрались до кинотеатров. Сейчас я приглядываюсь к остальным — не надо ли там что-нибудь отшлифовать для души. Но я только-только этим занялся, так что пока не знаю.²⁰

В том же году оригинальную трилогию стали с большим успехом продавать на видеокассетах. Поскольку Лукас собирался наконец-то выпустить фильмы в «завершённом» виде, «шероховатые» исходники он надеялся отправить на свалку истории. Чтобы изображение и звук передавалось достоверно, ленту свели заново под стандарт качества «THX», после чего поклонникам дали последний шанс посмотреть трилогию в первозданном виде. Видеокассеты появились в августе 1995 года и выпускались ограниченным тиражом до января 1996 года. Это событие пришлось на самый пик возрождения «Звёздных войн» — как раз за пару месяцев до того компания «Кеппег» вернула в производство свою винтажную серию фигурок. Видеоиздание сопровождалось всемирной промокампанией: выпускались телевизионные ролики, плакаты и фирменные хлопья для завтраков. По разным странам возили девять крестокрылов в натуральную величину, а в Испании демонстрировали 45-метровый макет «Тысячелетнего сокола» и рекламный щит высотой в двадцать этажей.²¹ За первую неделю было продано девять миллионов видеокассет.²² Так к культурному пласту «Звёздных войн» причастилось новое поколение — а окончательно сроднилось с ним два года спустя, когда трилогия вернулась в кинотеатры.

Тем временем на ранчо «Скайуокер» Лукас продолжал отбирать эскизы и дорабатывал сюжеты приквелов. После интервью Маккаллума летом 1995 года идея снять всю трилогию за один присест больше не упоминалась. Производственная фаза уже приближалась,

* THX — стандарт оборудования для кинотеатров, разработанный по заказу Лукаса для премьеры «Возвращения джедая». Назван в честь создателя формата, Томлинсона Холмана, с отсылкой к фильму «THX-1138». — Прим. перев.

а над одним только I Эпизодом ещё предстояло работать и работать. Видимо, в «Лукасфильме» поняли, что план неосуществим, и выход только один — отложить съёмки. Вероятно, тогда же стало ясно, что трилогию легче всего будет снимать с равномерными перерывами, а не за один длинный период.

Возможно, именно из-за этого решения следующие черновики Лукас писал сам. По ходу работы нужда в дополнительном сценаристе постепенно отпала. В интервью 2000 года Фрэнк Дарабонт пояснял:

По правде говоря, всё очень просто: сначала Джордж сам сел писать, принялся наполнять синопсисы содержанием, набросал сюжет для всех трёх фильмов — а потом понеслось. Он уже просто не смог затормозить и дать отмашку: «Всё, зовите сценариста». Сценаристом был сам Лукас. Вот он себя и позвал. Все гадали, почему после анонса фильм перенесли ещё на два года. А причина в том, что Джордж решил доработать сценарий сам — и правильно сделал. В общем, да — ко мне предварительно обращались, но я так и не понадобился, поскольку всем занимался Джордж. Теперь у него всё под контролем. Тут я искренне считаю, что он в своём праве. Это ведь, как мне кажется, его самое дорогое детище. Это мир Лукаса; он его придумал.²³

Таким образом, режиссёр сильно отошёл от привычного ему метода работы. Когда Джордж писал «Звёздные войны», у него было много помощников. От Марши всегда можно было ожидать ценной критики, а близкие друзья — Коппола, Барвуд, Ритчи, Де Пальма, Спилберг, Кауф -ман и другие — читали все черновики и вносили предложения. При окон -чательной редакции Глория Кац и Уиллард Хайк переписали изрядную часть диалогов, а монтаж подхватила целая команда специалистов, включая и Маршу Лукас. В сиквелы, Марша, конечно, тоже внесла свой вклад (она по-прежнему отвечала за монтаж), а в обсуждении и написа -нии сценариев участвовали Ли Брэкетт, Ирвин Кершнер, Лоуренс Кэздан, Ричард Маркуанд и Гэри Куртц. Теперь же Лукас решил всё делать сам. В интервью журналу «Starlog» от 1981 года Керри О’Квин интересовался, не думает ли режиссёр доверить сценарии к приквелам кому-нибудь ещё. «Не знаю, — ответил Джордж. — Я бы с удовольствием. Но вряд ли получится».²⁴ Похоже, режиссёру казалось, что никто другой не сможет учесть такое громадное количество мелочей, скрупулёзно выверив сюжет и характеры. Все эти элементы слишком давно крутились у него в голове — Джордж чувствовал, что только он может перенести их на бумагу.

В следующих черновиках I Эпизода Лукас, по сути, заново создал Квай-Гона Джинна, а Оби-Ван перестал быть основным протагонистом-джедаем. Джинн мелькал и в первом сценарии, но начиная со второго черновика еголинию можно считать совершенно новым элементом сюжета. Вокруг нового центрального персонажа возникли и другие серьёзные изменения: в истории появились мидихлорианы и пророчество. Все эти три нововведения тесно связаны с Энакином и нужны были для того, чтобы лучше его подать.

Выведя Квай-Гона Джинна на передний план, Лукас сильно облегчил себе задачу. Теперь в фильме появился образцовый пример общения между учителем и падаваном — возможно, ради контраста с натянутыми отношениями Оби-Вана и Энакина в следующих фильмах. К тому же, раньше герою-джедаю не хватало собеседника: в прежнем черновике Оби-Ван первую четверть фильма действовал в одиночку и не мог ни толком раскрыть свой характер, ни донести до зрителей информацию — пока не встретил Джа-Джа. Появление второго джедая решало эти проблемы, а взаимоотношения героев добавили действию глубины. Ради этого Оби-Вана разжаловали в падаваны, омолодили и перевели на второплановую роль.

И всё-таки, зачем понадобился именно Квай-Гон? Он не только обесценил Оби-Вана, но ещё и затормозил ключевую сюжетную линию — отношения между Кеноби и Энакином. Теперь их надо было задать в следующем фильме, а на это оставалось не так много экранного времени. Однозначного ответа здесь не найти: в повествовании без Квай-Гона можно было бы обойтись, поскольку в первом черновике Оби-Ван выполнял ту же функцию. Более того, в оригинальной трилогии из-за этого персонажа, пожалуй, даже появились некоторые несостыковки. Может быть, Лукас просто хотел попробовать что-то новое. Режиссёр с давних пор мечтал показать дуэт учителя и падавана (эта тема появлялась ещё в «Журнале Уиллов» 1973 года), но во II Эпизоде Энакин и Кеноби почти весь фильм проводят порознь, а в остальное время только препираются между собой. Возможно, Джордж решил, что ему выпал последний шанс воплотить эту идею. Кроме того, гибель Квай-Гона впоследствии станет ключом к секрету бессмертия. Впрочем, это можно было показать и в первом черновике, где Квигон — тоже важный персонаж и тоже погибает от руки Мола («Джинн» по-арабски означает «дух»: не исключено, что Лукас уже тогда держал в голове такой ход).^{50} Скорее всего, режиссёр просто решил, что под таким углом сюжет станет интереснее.

Активнее всего Квай-Гон действует во втором акте фильма. Когда герои приземляются на Татуине, Оби-Ван остаётся с королевой и почти не появляется в кадре. Квай-Гон встречает Энакина, поражается, насколько велика у мальчика связь с Силой, и решает выкупить его из рабства, чтобы взять в ученики. Так исчез один из немногих сюжетных ходов, который должен был появиться в I Эпизоде по исходному наброску.

Очевидно, Лукас понял, что Совету джедаев и Оби-Вану (теперь — Квай-Гону) нужен серьёзный стимул, чтобы ни с того, ни с сего взяться за обучение десятилетнего раба с туманным будущим. Мальчик явно одарён, но для столь беспрецедентного события хвалебных отзывов одного джедая было мало. Поэтому и появилось пророчество, Избранный и мидихлорианы.

После выхода фильма эти новые идеи многих возмутили, но на самом деле они понадобились для совершенно конкретных нужд сценария. Мидихлорианы позволяют поставить способностям Энакина объективный «рейтинг» — показать, что у него исключительный дар, причём не только по мнению Оби-Вана или Квай-Гона. Изначально считалось, что мастер-джедай может выбрать в ученики кого угодно — и Оби-Ван начал тренировать Энакина просто потому, что верил в потенциал мальчика. Это вполне вписывалось в исходную концепцию джедаев-самураев, но теперь они превратились в религиозный орден с догмами, кодексом и Советом, где послушников воспитывали в вере с самого рождения. Чтобы Скайуокера приняли, нужна была очень веская, объективная причина. Вот зачем понадобились микроорганизмы, которые служат проводниками Силы — вольная фантазия на тему реально существующих митохондрий.²⁵ Теперь считается, что чем больше у кого-то мидихлориан, тем лучше у него связь с Силой. Корни этой идеи можно найти ещё в ранних сценариях «Звёздных войн». Например, в третьем черновике Оби-Ван говорит, что он стар и в нём уже осталось немного Силы — то есть этот дар связан с физическим состоянием. Можно вспомнить кристалл Кайбер, который усиливал способности владельца; наконец, Лукас упоминал эти микроорганизмы ещё в 1977 году.²⁶ Теперь оказывается, что у Энакина самый высокий в истории уровень мидихлориан — даже выше, чем у Йоды. С таким объективным фактом не поспоришь. Энакин настолько одарён, что Квай-Гон даже задумывается, не был ли мальчик создан мидихлорианами — ведь теперь считается, что он родился от непорочного зачатия27.

Сложно сказать, много ли Лукас успел придумать об отце мальчика, пока не остановился на этом варианте. Даже на страничке, показанной в документальном ролике, говорится, что его отец неизвестен, а сам он может оказаться мутантом — хотя те заметки уже явно делались в 1990-х годах. Это наводит на мысль, что открывшуюся в III Эпизоде «истину» о происхождении Энакина придумали уже перед самым фильмом. Но что самое загадочное — в предварительном черновике I Эпизода Шми носит фамилию «Варка», а не «Скайуокер».²⁸

Сюжетный ход с мидихлорианами подкрепляется пророчеством об Избранном: оказывается, что на самом деле Энакин — некий предречённый мессия. Из-за этого Квай-Гон убеждается, что мальчика необходимо обучить вне зависимости от воли Совета, и дар Скайуокера теперь выглядит ещё более веским аргументом. Поэтому же Совет, который при иных обстоятельствах сразу бы отказался от мальчика, вынужден серьёзно взвесить все варианты.

Итак, Кеноби теперь не брал Энакина в падаваны по собственной прихоти, но всё же к концу фильма ему каким-то образом надо было оказаться в роли наставника. Эту проблему удалось обойти в сцене гибели Квай-Гона: перед смертью он завещал Оби-Вану взять мальчика в ученики.

Превратившись в «Избранного», будущего спасителя галактики, Энакин снова обрёл значимость. Это наглядная иллюстрация изменений в общей истории саги. Ещё во втором черновике «Звёздных войн» оказывалось, что Люк — это «сын солнц» из пророчества. Хотя в итоговый фильм этот сюжетный ход не попал, по нему хорошо видно, как сместился фокус внимания. Когда Лукас принимался за «Звёздные войны», галактическим мессией был Люк; к моменту приквелов им стал Энакин.

Сильнее всего от «нового» Квай-Гона Джинна пострадал персонаж Оби-Вана. Сначала протагонистом трилогии стал Энакин, а теперь Кеноби ещё дальше отодвинули на задний план — впору было называть фильм картиной про «про старого Квай-Гона», а не «про молодого Бена». Более того, Квай-Гон не только занял место Оби-Вана, но в каком-то смысле превратился в него. «Горделивый» и «безрассудный» Кеноби, который описывался в оригинальной трилогии и появлялся в первом черновике, стал теперь послушным и безропотным. В диалогах он обычно ограничивается фразой «да, учитель». Зато Квай-Гон перенял прежний характер Оби-Вана: он рискует кораблём королевы, ставя на Энакина, берёт с собой мальчика-раба, чтобы обучить его искусству джедаев, и спорит с Советом. Основные его поступки и реплики взяты у Оби-Вана из первого черновика.

Подмену характеров удалось сгладить: в финале Кеноби клянётся обучить Энакина и ради этого идёт на конфликт с Советом джедаев. В «Создании I Эпизода» Лукас объяснял: «В начале Оби-Ван не ладит со своим наставником, который восстаёт против джедайских порядков. Но к концу фильма он сам становится Квай-Гоном, унаследовав от учителя и бунтарский характер, и обязательства».²⁹

В следующих фильмах у Оби-Вана появится авантюрная жилка, но он так и не превратится в того персонажа из «Возвращения джедая», которого мы видели в сцене на Дагобе. Кеноби не так уж безрассуден и брался учить Энакина вовсе не потому, что честолюбиво решил, будто справится «не хуже, чем Йода». Теперь больше не было трагического героя, который в «Возвращении джедая» оплакивал свою роковую ошибку и говорил «галактика заплатила за мою гордыню ужасную цену». По сути, Оби-Ван опять вернулся к изначальному образу из «Звёздных войн» — к эталону доблестного джедая, положительного до мозга костей.

Вероятно, произошло это из-за того, что в следующих фильмах Эна-кина надо было показать нетерпеливым опрометчивым юнцом — в противовес изначальной задумке, по которой он был благородным и зрелым воином. Конфликт с мастером, который столь же заносчив, как и его ученик, вышел бы не слишком интересным. Другое дело — если бы Кеноби постоянно пытался осадить Скайуокера, к вящей досаде падавана.

Надо сказать, что характер Энакина тоже кардинально изменился. Хотя Лукас пока что работал только над I Эпизодом, в котором герой представал невинным ребёнком, режиссёр уже явно готовил почву для будущих фильмов, где интрига начнёт закручиваться.

Конечно, можно вспомнить, что ещё в V Эпизоде Йода говорил: «Много гнева в нём — как и в его отце», но эту фразу надо воспринимать с учётом контекста. Реплика Йоды относится не только к Люку, но и к Оби-Вану, поскольку тот отвечает: «Разве я был другим, когда вы учили меня?». Речь идёт не об отъявленном хулигане, а о человеке, который порой бывает нетерпелив и раздражителен — как и все люди. Энакин из приквелов, несомненно, вспыльчив, но Йода сравнивает его с Люком (и даже с «образцовым» джедаем — Оби-Ваном), а если не делать скидку на высокие стандарты Йоды, то гнева в Люке почти не было. Дело в том, что до середины 90-х «нетерпеливого» и «вспыльчивого» Энакина из трилогии приквелов ещё не существовало. Перемены начались только перед I Эпизодом: ведь его попытались совместить с Дартом Вейдером, а сит и впрямь был нетерпеливым и жестоким человеком. Ещё в третьем черновике «Звёздных войн» говорилось, что Вейдер перешёл на тёмную сторону из -за своего безудержного стремления к могуществу; это был изъян характера — недаром он почти сразу сбежал от учителя. Персонаж этот был довольно плоским, на нём попросту висел ярлык: «плохой». С другой стороны, Скайуокер-старший считался образцовым джедаем, ветераном Войн клонов и героем галактики — жажда власти в его характер не вписывалась. Он тоже не отличался особой глубиной: просто «хороший». Теперь же злобного и нетерпеливого юношу предстояло совместить с доблестным мастером-джедаем: в Оригинальной трилогии на противоречия ещё можно было не обращать внимания, но герою приквелов нужен был совершенно конкретный и наглядный характер. Выбирая между двумя образами, Лукас вынужден был остановиться на Вейдере.

Здесь мы видим очередное досадное препятствие, возникшее из-за того, что оригинальная трилогия дорабатывалась на ходу. Проблема конфликта характеров встаёт перед режиссёром далеко не в последний раз.

Судя по всему, одним из прообразов для нового Энакина стал главный герой трилогии Хироси Инагаки («Самурай: Путь воина», «Самурай-2: Дуэль у храма» и «Самурай-3: Поединок на острове»). Инагаки считался главным конкурентом Куросавы — в 1954 году первая часть трилогии обошла «Семерых самураев» в гонке за «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке». Как известно, картины про самураев оказали на Лукаса огромное влияние; к тому же, трилогия Инагаки построена как сериал и повествует о становлении могучего воина. Поэтому весьма вероятно, что Джордж посмотрел и запомнил этот захватывающий эпос. «Самурай» снят по мотивам романа Эйдзи Ёсикавы «Мусаси», в котором описывается мифологизированная жизнь реально существовавшего знаменитого фехтовальщика. Про трилогию часто говорят, что это «японский вариант „Унесённых ветром“».

Сюжет повествует о сироте по имени Такэдзо, который вместе со своим другом Матахати покидает родную деревню, мечтая пойти в армию и отправиться на войну. Вскоре у героя закручивается бурный роман с девушкой-крестьянкой, а затем юношу спасает от казни монах — и велит в наказание изучать самурайский кодекс. После многолетних тренировок Такэдзо выходит в свет под именем Мусаси. Теперь он совсем другой человек — непревзойдённый воин и доблестный самурай. Мусаси становится величайшим мечником Японии, но то и дело находятся соперники, которые желают сразиться с ним за это звание, да и на любовном фронте хватает тревог. Из-за своей славы Мусаси ведёт себя горделиво и высокомерно, но со временем становится мудрее и учится держать себя в руках. В финале цикла он побеждает своего заклятого врага — поединок проходит на утреннем пляже, в огненно- алых лучах восходящего солнца — и поселяется с будущей женой на ферме. Параллели с историей Энакина видны невооружённым глазом; не исключено, что ещё в 70-х годах Лукас оглядывался на фильмы про Мусаси. Недаром в изначальной предыстории Скайуокер-старший улетает с татуинской фермы вместе с Оби-Ваном и отправляется сражаться в Войнах клонов, мечтая стать джедаем. «Новый» же Энакин позаимствовал у Мусаси и другие черты характера — самоуверенность и гордыню. Теперь он — Избранный, который стремится контролировать в жизни всё, кроме самого себя.

Отметим особенно любопытный диалог в начале второго фильма, где Мусаси, только что убивший соперника, встречает старого монаха. Монах говорит, что герой пока «всего лишь жалкий фехтовальщик».

— Но я одержал победу! — возмущается Мусаси.

— Да, ты победил в этом поединке, — соглашается монах. — Но как самурай — потерпел поражение.

— Нет, я победил как самурай, — возражает Мусаси. — На мне нет ни царапины. Убедитесь сами.

Монах тихо посмеивается.

— Вижу, ты всецело полагаешься на своё мастерство, — замечает он. — Ты очень силён. Но разум твой не находит покоя.

Мусаси слушает монаха с тревожным чувством, словно ему вдруг раскрыли глаза.

— Это значит, что ты можешь одержать верх в поединке, — продолжает монах, — но так и не станешь истинным самураем. Ты всегда будешь лишь крепким драчуном.

С этими словами монах берёт посох и продолжает свой путь. Мусаси, повесив голову, застывает на месте, но потом мчится за монахом вдогонку, бросается перед ним на колени и начинает умолять:

— Обучите меня!

— Могу тебе сказать лишь одно, — отвечает монах. — Ты слишком силён. Понимаешь, Мусаси?

Боец внимательно слушает.

— Мастерски владеть мечом — значит быть благородным воином, — продолжает монах. — Запомни: тело человека не может вечно сохранять свою силу. — Затем он повторяет: — Ты слишком силён. Определенно, ты слишком силён.

С этими словами старик уходит прочь, а Мусаси понимает, что он сам ещё подмастерье, невзирая на свою грозную славу.

Структура у трилогии Инагаки тоже похожая: первый фильм заканчивается посвящением Мусаси в самураи, во второй картине он пытается справиться со своим могуществом и нетерпеливостью, а в третьей части наконец овладевает мастерством. Энакин из трилогии приквелов будет развиваться примерно так же, но не станет смиренно внимать мудрым словам монаха. Он отвергнет советы своих наставников-джедаев и изберёт путь тёмной стороны, перешагнув последний рубеж в своём стремлении к могуществу.

Кроме того, некоторые поступки Энакина навеяны персонажем по имени Кацусиро из фильма Куросавы «Семь самураев». Кацусиро — это юноша, который встречает мудрого самурая и идёт к нему в ученики. Он жаждет набраться опыта и проявить себя в деле, поэтому всё время обижается, что наставник сдерживает его порывы. Во время затяжного сражения, защищая деревню от разбойников, Кацусиро втайне заводит роман с юной девушкой (Лукас даже цитирует конкретные кадры в сценах из II Эпизода, где Энакин ухаживает за Падме).³⁰ Отметим заодно, что в тех же «Семи самураях» появляется прямой прототип Джа-Джа — неуклюжий персонаж по имени Кикутиё, которого искромётно сыграл Тосиро Мифунэ. Изначально это развязный крестьянин, который пытается подражать самураям и занимается на экране довольно примитивной клоунадой, но в итоге становится доблестным воином.

Наконец, нам осталось разобраться с возрастом персонажей. О таком существенном, хотя и на первый взгляд маловажном, аспекте приквелов в последнее время понемногу забывают. Вокруг этой непростой темы накопилось немало путаницы; я надеюсь раз и навсегда всё прояснить.

Трилогия приквелов сдвинула изначальную хронологию примерно на десять лег, а для некоторых персонажей и событий — даже на два-три десятилетия. В результате герои Оригинальной трилогии стали по меньшей мере на десять лет младше, чем предполагалось. Большая часть изменений произошла из-за того, что изначально «Звёздные войны» писались с учётом старой предыстории, в которой Энакин и Оби-Ван были друзьями-ровесниками, а не учителем и учеником, а Вейдер — отдельным персонажем.

В «Новой надежде» Люку на вид около двадцати лет — точный возраст определить сложно, поскольку раньше одни источники называли 18 лет, другие 19, а какие-то даже 20 (так значится и в самом сценарии). Теперь «официальным» возрастом героя назначили 19 лет. Лея изначально была гораздо моложе — в четвёртом черновике прямым текстом сказано, что ей 16 лет; теперь принцессе тоже официально подняли возраст, чтобы она стала ровесницей Люка. Очевидно, что все бурные события приквелов — гибель Энакина, Чистка джедаев, восход Империи — могли произойти только где-то за двадцать лет до «Звёздных войн», поскольку должны совпадать по времени с зачатием Люка. Понятно, что его мать забеременела ещё при жизни Скайуокера-старшего; остальные же события вращаются вокруг гибели Энакина, так что 20 — это верхняя планка. Эти факты упомянуты ещё в первом фильме, поэтому на их датировку никакие изменения не распространялись. А вот что Лукас менял капитально — так это возраст действующих лиц, а заодно всю их предысторию.

Оби-Вану, судя по всему, было примерно 70 лет: согласно «Сценариям с комментариями», при написании «Возвращения джедая» Лукас остановился на возрасте «за семьдесят».³¹ Пусть будет 75 — это совпадает со вторым изданием «Путеводителя по вселенной „Звёздных войн“», да и в третьем черновике «Звёздных войн» тоже говорилось, что Бену за 70. Значит, когда погиб Скайуокер-старший и появилась Империя, ему было примерно 55 лет (напомню, речь об исходной хронологии, которая существовала до 1978 года). Дарт Вейдер, разумеется, был его учеником — поэтому на момент «Звёздных войн» ситу примерно 40 лет. Обоснование простое: Вейдер должен был пойти к джедаям примерно в том же возрасте, в каком обычно записываются в армию —18-25 лет; 20 — вполне правдоподобный вариант. Такое предположение подкрепляется воспоминаниями Кеноби: в «Звёздных войнах» он называет Дарта «молодым джедаем». Кроме того, Вейдер покинул Оби-Вана, будучи ещё учеником, поэтому можно заключить, что тренировался он совсем недолго — явно не дольше пары лет, а ещё вероятнее, что только год. Итак, если Дарт начал обучаться у Кеноби в 20 лет, то на сторону Империи переметнулся в 21.

С другой стороны, Энакин (Скайуокер-старший) сам был рыцарем-джедаем, как и Оби-Ван. В фильме явно подразумевалось, что они вместе выросли на Татуине, а значит, были примерно одинакового возраста — с разницей до пяти лет, не больше. Не исключено, что Оби-Ван был старше на год-другой — ведь именно он убедил Энакина отправиться в «священный поход ради дурацких идеалов» и стать джедаем. Можно сделать вывод, что он относился к Энакину как к младшему брату — примерно так же Биггс Дарклайтер убеждал Люка присоединиться к Восстанию (в сценарии говорится, что Биггс «на пару лет старше»).

Войны клонов, судя по описанию из «Звёздных войн», случились довольно давно. Похоже, Энакин и Оби-Ван вместе решили стать рыцарями-джедаями и отправиться на войну — подобно тому, как в реальности юные романтики идут добровольцами на фронт, чтобы сразиться за правое дело (например, во время Первой и Второй мировой войны). Именно с этого начинаются приключения двух друзей, а Вейдер и Империя появляются далеко не сразу. Значит, Войны клонов шли гораздо раньше, чем мы привыкли — ещё в те годы, когда Оби-Вану и Энакину было по 18-25 лет. Иными словами, если Скайуокер-старший отправился в армию при самой ранней возможности, в 18 лет, то Оби-Вану не может быть больше 28; более серьёзная разница в возрасте уже выглядит неправдоподобно (подросток сбегает на военную службу с тридцатилетним дядькой?). Скорее всего, они почти ровесники — видимо, обоим лет по 20, как Люку и Биггсу в «Звёздных войнах». После обучения у джедаев друзья становятся героями войны; Оби-Ван после многолетних сражений получает чин генерала, а Скайуокер-старший обретает репутацию легендарного пилота.

Вскоре Оби-Ван берёт себе по меньшей мере одного ученика — и, кстати, точно также мог поступить Энакин. Посудите сами: о генеральском звании Оби-Вана и его ученике мы знаем лишь потому, что они пришлись к слову. Принцесса Лея упоминает, что во время Войн клонов Кеноби был генералом, а речь о Дарте Вейдере заходит только из-за расспросов Люка о гибели отца. Сам Оби-Ван не больно-то хвастается своим прошлым; секрет его обаяния и таинственности отчасти заключается в том, что для джедая столь захватывающие события — обыденное дело.

Поскольку Оби-Ван и Энакин задумывались как друзья-ровесники, вместе пустившиеся навстречу приключениям, не исключено, что у Скай-уокера был по крайней мере один ученик.^{51} Кроме того, весьма вероятно, что Энакин и сам дослужился до высокого звания — недаром ведь сказано, что он «был искусным воином и лучшим пилотом галактики». Джедай — это синоним военного: как уже говорилось, изначально это был корпус солдат -экстрасенсов, а в буддийских монахов они превратились только после появления Йоды в «Империи». В третьем черновике Бен Кеноби прямо называет себя «офицером бенду» — джедаем-офицером. Он герой войны, он служил в «Имперских космических войсках» и был «командиром Белых легионов», что тоже свидетельствует об армейской структуре джедаев. Недаром Люк в этом черновике говорит: «Я пойду в звёздные войска и буду сражаться. Мой отец был джедаем!»

Итак, мы вывели множество фактов, на основе которых можно построить хронологию:

(-70-75 лет) На Т атуине рождаются Энакин и Оби-Ван.

(-55 лет) Начинаются Войны клонов. Оби-Ван и Энакин улетают с Татуина, чтобы записаться в армию. Энакин и Оби-Ван становятся рыцарями-джедаями и сражаются в Войнах клонов.

(-40 лет) Рождается Вейдер.

(-21 год) Оби-Ван обучает Вейдера.

(-20 лет) Вейдер покидает Оби-Вана. Вейдер убивает Энакина. Оби-Ван сражается с Вейдером и ранит его. Джедаев уничтожают, и появляется Империя. Рождается Люк.

Если бы Энакин дожил до «Звёздных войн», ему было бы где-то 70-75 лет — при учёте того, что Оби-Вану 75, а разница в возрасте у них не более пяти лет. Впрочем, здесь возникает довольно щекотливая проблема: получается, что на момент зачатия Люка его отцу было 50-55 лет, что несколько поздновато. Возможно, что Войнами клонов, как говорит о них Лея,^{52} называлась целая серия конфликтов, растянувшихся на несколько десятилетий, и Энакин смог завести семью только после них. Тогда понятно, почему у Оби-Вана, судя по всему, никогда не было детей: почти сразу грянула Чистка джедаев. Заодно становится ясно, как Оби-Ван успел за время Войн клонов стал генералом, если начинал всего лишь новобранцем. С другой стороны, во время Войн клонов Кеноби мог и не быть генералом — это нигде не уточняется. Возможно, он постепенно дослужился до этого звания за тридцать лет службы Республике, поскольку джедаи были галактической армией — на мой взгляд, это гораздо вероятнее.

Разумеется, всё это лишь домыслы, поскольку факты очень расплывчаты. Можно, например, предположить, что именно во время Войны клонов Оби-Вану и Энакину выпал шанс попробовать себя в роли наставников, поскольку джедаям нужны были новые солдаты. Это весьма правдоподобный вариант: ведь весьма вероятно, что собственные ученики были одновременно и у Кеноби, и у Скайуокера. У каждого могло смениться по несколько подопечных; более того, не исключено, что друзья обучали новобранцев целыми группами. Такая практика уже встречалась в изначальном синопсисе «Звёздных войн» от 1973 года: генерал Скайуокер обучал отряд подростков, чтобы они помогли ему напасть на имперцев и спасти принцессу. В третьем черновике Бен подтверждает эту версию: рассказывая о предательстве Вейдера, он говорит: «Один из моих учеников забрал кристалл» — во множественном числе, то есть учеников у него действительно было несколько. Дарт был последним из многочисленных подопечных Кеноби.

Впрочем, Вейдер мог стать учеником Оби-Вана только после войны — ведь, судя по всему, Войны клонов закончились ещё до становления Империи. На момент переворота Дарт уже был на тёмной стороне, а с Оби-Ваном он к тому времени был знаком совсем недолго (поскольку даже не успел завершить обучение).

Итак, мы вычислили возраст персонажей на момент «Звёздных войн» по изначальной хронологии:

Вейдеру около 40

Оби-Вану около 75

Скайуокеру-старшему/Энакину около 75 (может быть, чуть меньше)

Здесь-то и начались проблемы. Возникло противоречие между двумя персонажами — Скайуокером-старшим (которого позже назвали Энакином) и Дартом Вейдером. Энакин был полноправным рыцарем-джедаем, героем Войн клонов, наверняка заслужившим множество боевых наград. Он был так знаменит, что его помнят даже случайные пилоты, встреченные Люком среди повстанцев — например, Красный-лидер (эта сцена была вырезана из «Звёздных войн», но частично восстановлена в Специальном издании). На момент приквелов ему было бы примерно 50 лет. Дарт Вейдер, напротив, — это ученик Оби-Вана; юноша, который соблазнился тёмной стороной, предал джедаев, убил Энакина и присоединился к Империи. Во время приквелов ему должно было быть около 20 лет, Войны клонов же он вообще не мог застать в силу возраста.

Как же обойти разницу в целых тридцать лет? Лукас нашёл выход: он взял некоторые черты от Дарта Вейдера, а некоторые — от Скайуокера-старшего, и создал из них нового Энакина. При этом режиссёру надо было уместить в хронологию факты, придуманные после 1977 года — например, то, что Оби-Ван «обнаружил» Энакина и взял его в ученики.

В результате возраст персонажей разошёлся с изначальными данными из «Звёздных войн». Энакин, естественно, должен был стать учеником Оби-Вана, поскольку именно Кеноби обучал Вейдера. Поэтому Лукасу пришлось взять возраст Вейдера, а не Скайуокера-старшего: теперь Энакину во Н-Ш Эпизодах было не 50 лет, а 20-23. Из-за этого кардинально изменилась и вся остальная хронология: теперь Скайуокер становился отцом в 20 с небольшим лет. В изначальной хронологии Вейдер был слишком молод, чтобы сражаться в Войнах клонов: они начались, самое позднее, за пятьдесят лет до «Новой надежды» и за тридцать — до того, как Вейдер перешёл на тёмную сторону. Датировка Войн клонов — это по-прежнему тонкий момент: нельзя исключать, что Скайуокер-Старший и Оби-Ван просто мечтали стать джедаями, а уже сильно позже, завершив обучение, отправились на войну. Однако в «Звёздных войнах» Оби-Ван говорит, что Энакин пошёл за ним «в священный поход» — так что версия о том, что они покинули дом из-за Войн клонов, подходит гораздо лучше.

При этом возраст Кеноби можно было почти не менять, что мы и видели в первом черновике I Эпизода: в детские годы Вейдера/Энакина Оби-Ван уже был рыцарем-джедаем, поэтому в «Звёздных войнах» ему по-прежнему могло быть около 70 лет. Но во втором черновике, заменив Кеноби на Квай-Гона Джинна, Лукас разжаловал его в ученики. Пришлось назначить ему максимальный правдоподобный для падавана возраст — 25 лет. Поскольку речь шла о старике из «Новой надежды», каждый год был на счету. Но теперь всё равно получилось, что Оби-Вану не около 75, а всего-то 57 лет: это даже не пенсионный возраст.

Мало того: Вейдер изначально был крепким мужчиной средних лет (на момент «Звёздных войн» — около до), но при написании «Империи» и «Джедая» его превратили в старика всего на десять лет моложе Оби-Вана. Выходит, что новая хронология приквелов стала уже третьей по счёту! Первая версия истории отражена в «Звёздных войнах» 1977 года — здесь она уже описана. Вторая появилась в 1978-1980 годах, как только Скайуокер-старший превратился в Дарта Вейдера, и продержалась до 19931994 года — до начала работы над приквелами. В этой версии Лукас уже начал объединять разные черты Вейдера и Скайуокера, чтобы создать единого персонажа, но сохранил исходный возраст Оби-Вана. Вторая хронология окончательно утряслась, когда в финале «Возвращения джедая» на экране показали лицо Энакина: Джордж решил, что Вейдеру на десять лет меньше, чем Оби-Вану (то есть 65),³² а под маской оказался 77-летний актёр Себастьян Шоу. В этом варианте хронологии возникает забавная аномалия: с учётом примерно трёхлетнего перерыва между «Звёздными войнами» и «Империей»/«Джедаем», на момент «Новой надежды» Вейдеру было 62 года. Значит, на тёмную сторону он перешёл в 42 года, а начал учиться на джедая в сорок с лишним лет — и после этого Йода ещё ворчал, что Люк слишком стар! Скорее всего, об этом моменте Лукас вообще не задумывался.

В третьей же хронологии, составленной для приквелов, всем понизили возраст на двадцать лет. Теперь Энакин становится джедаем в девять лет; Оби-Вану на момент их встречи не 55, а примерно вдвое меньше — 25; да и обнаруживает мальчика уже не он — хотя в первом черновике персонаж Оби-Вана вполне вписывался в обе ранние хронологии. Но поскольку теперь он встречал Энакина ребёнком, а не юношей, все события сдвинулись назад ещё на целое десятилетие.

По окончательной версии, которая устоялась после второго черновика, Энакину на момент «Скрытой угрозы» было 9 лет, а Оби-Вану 25. Таким образом, в «Новой надежде» Энакину/Вейдеру 41 год, а Оби-Вану 57, поскольку после событий I Эпизода, по официальной хронологии, прошло 32 года:

Разброс получается внушительный. Вейдер во второй хронологии состарился на два с лишним десятка лет, а многострадальный Оби-Ван в окончательной редакции стал почти на двадцать лет моложе.

О том, что Войны клонов случились гораздо раньше, говорится во втором издании «Путеводителя по вселенной „Звёздных войн“» (1994): там утверждается, что война произошла примерно за 35 лет до «Новой надежды». Такая дата — тридцать пять вместо пятидесяти — явно соответствует второй хронологии, по которой Оби-Ван находил и обучал Энакина/Вейдера. Войны клонов придвинулись ближе к созданию Империи, что заодно позволяло задействовать в них Бобу Фетта, который тогда считался ветераном вражеских войск.³³ В «Путеводителе» сказано:

Войны клонов — это ужасный конфликт, который разразился во времена Старой Республики (примерно за тридцать пять лет до событий фильма «Звёздные войны. Эпизод IV: Новая надежда»). Именно в тех боях прославились такие герои, как Бейл Органа, Энакин Скайуокер и Оби-Ван Кеноби, служивший в звании генерала. Подробностей о том периоде известно немного, но мы знаем, что рыцари-джедаи и их союзники обороняли Старую Республику от врагов.³⁴

Последним спорным моментом оставался возраст Энакина в I Эпизоде. Джордж выбрал временем действия детство персонажа, но поначалу режиссёр хотел сделать героя двенадцатилетним, чтобы объяснить ряд выдающихся поступков, которые в девять лет выглядели бы неправдоподобно даже для Избранного. Тем не менее, для сюжета было необходимо, чтобы у мальчика осталась душевная травма после расставания с матерью — а в подростковом возрасте, как полагал Лукас, это переживалось бы не столь остро. В «Создании I Эпизода» Джордж объяснял:

Задача сильно бы упростилась, будь Энакину двенадцать лет... Было бы легче, например, проводить кастинг; сгладились бы такие моменты, как гонка на болидах — или финал, где он так ловко управляется с истребителем. Но вся загвоздка была в том, что в двенадцать лет расставание с матерью — как случилось с Энакином — это далеко не такой удар, как в девять. А ключевой момент сюжета вращается вокруг того, как он в раннем возрасте был разлучён с матерью и как это на него повлияло. Поэтому я снизил возраст насколько мог — но тут встал вопрос: как ему удаётся гоняться на болидах и управлять истребителем? В конечном счёте, обосновать гонки оказалось не так уж сложно. Я написал, что раньше он уже такое проворачивал; а в жизни на самом деле существуют девятилетние дети, которые занимаются картингом, пилотируют самолёты и ездят на мотоциклах — так что это не слишком большая натяжка. В первую очередь я волновался насчёт космических полётов — здесь я больше всего бился, чтобы это выглядело правдоподобно. Я постарался показать, что Энакин очень смышлёный, схватывает всё на лету, а вдобавок уже умеет пилотировать. Я добавил маленькие сценки, в которых он изучает устройство корабля — и вплёл их повсюду, чтобы финал заработал. Кроме того, я назначил ему вторым пилотом Эр-два. Всё это помогло, но попытка сделать эту концовку правдоподобной стала одной из самых сложных задач.³⁵

Переделав во втором черновике общий сюжет приквелов, Лукас продолжил писать сценарий. Учитывая масштаб изменений во второй редакции, неудивительно, что работа затянулась до 1996 года. На сценарий ушло гораздо больше времени, чем предполагал режиссёр — настолько, что дату премьеры пришлось передвинуть на 1999 год. Запланированный бюджет (примерно 60 миллионов долларов) тоже пересмотрели. Теперь он составлял около 100 миллионов: стало очевидно, что при таком количестве компьютерной графики и растущих затратах на производство уложиться в 6о будет невозможно. Джордж вносил аванс из собственного кармана, поэтому финансовый вопрос встал ребром. «Когда снимаешь 100-миллионный фильм на собственные деньги — практически на все свои средства — риск выходит огромный, — объяснял Лукас биографу Маркусу Хирну. — Если бы я не отбил затраты на I Эпизод, то не смог бы снимать II-й».³⁶

Кроме того, Лукас наконец решил сам сесть в режиссёрское кресло, о чём объявил 25 сентября 1996 года.³⁷ Вспоминая, сколько сил он потратил из-за решения отдать сиквелы коллегам, Джордж говорил Хирну: «Режиссировать I Эпизод я захотел потому, что мы собирались экспериментировать с новыми [технологиями]; и, по правде, я толком не знал, как с ними быть — да и никто тогда не знал. Я пришёл к выводу, что мне надо постоянно быть [на площадке]».³⁸

После глобальных перестановок во втором черновике сценарий уже практически не менялся. Поскольку приближался 1997 год, на который были запланированы съёмки, пора было задуматься о кастинге. Лукас заблаговременно обратился к Робин Гёрланд, которая начала подбирать актёров уже в 1995 году. Кастинг для приквелов обещал быть нелёгким. Важно было не только заполнить роли для ближайшего фильма: со многими актёрами подписывали контракт сразу на три картины, а в некоторых случаях ещё и требовалось внешнее сходство с персонажами оригинальной трилогии.

Квай-Гона Джинна предстояло сыграть Лиаму Нисону, который получил «Оскара» за роль заглавного персонажа в «Списке Шиндлера». Хотя Нисон был моложе, чем предполагалось, Гёрланд говорила, что «он производил впечатление мифологического героя, в нём ощущалась физическая и духовная сила».³⁹ Чтобы подготовиться к роли, актёр смотрел оригинальную трилогию и «Семь самураев»: «Я хотел проникнуться героями, которые держатся с благородством и отвагой», — пояснял он Лорану Бузеро.⁴⁰

Королеву Падме Амидалу сыграла Натали Портман — талантливая девочка, поразившая зрителей своей недетской игрой в скандальном фильме «Леон» (в американский прокат он вышел в выхолощенном виде под заголовком «Профессионал»). Перед Портман встала непростая задача сыграть роль во всех трёх фильмах — а в шестнадцать лет не так-то легко с промежутком всего в три года убедительно изобразить и четырнадцатилетнюю королеву, и 24~летнего сенатора. Но Натали была зрелой не по годам, как в своё время и Кэрри Фишер; она справилась и с тем, и с другим.

С ключевой ролью Палпатина съёмочной группе повезло. Иэн Макдермид, Император из «Возвращения джедая», дожил как раз до подходящего возраста, чтобы сыграть того же персонажа в «молодости» (когда в 1982 году актёр впервые снялся в этой роли, ему было всего 38 лет). Макдермид был превосходным театральным артистом: он создал царственный и величественный образ, причём легко переключался между утончённым Палпатином и гротескным Сидиусом.

Сэмюэл Л. Джексон, который считался одним из самых плодотворных в мире актеров и уже тогда был звездой, развернул целую кампанию, чтобы в любом качестве попасть в фильм⁴¹ — ему пожаловали почётную роль мастера-джедая Мейса Винду.

Оставались только Кеноби и Энакин. В I Эпизоде Оби-Ван был не очень важным персонажем, но в следующих двух фильмах должен был выйти на первый план. Пожалуй, у этой роли были самые строгие требования к внешности: кастинг-директор Робин Гёрланд сравнивала портреты актёров с фотографиями Алека Гиннеса в молодости. Одним из лучших претендентов оказался Юэн Макгрегор. При встрече молодой шотландец произвёл на Лукаса великолепное впечатление; вдобавок режиссёр с удивлением узнал, что дядя актёра — Денис Лоусон, который во всех трёх оригинальных фильмах играл повстанца по имени Ведж (у фанатов лихой пилот стал одним из любимых героев). Макгрегор был известен зрителю прежде всего по роли в чёрной комедии «На игле» и сочетал в себе как раз нужную смесь «пылкости» и «благолепия», чтобы за три фильма сыграть и юного падавана, и мудрого наставника. Одной из самых необычных задач для него стала попытка подстроиться под акцент Алека Гиннеса. «Было вего речи что-то очень отеческое, успокаивающее, — рассказывал Макгрегор Лорану Бузеро. — Пришлось долго заниматься с тренером по сценической речи, чтобы получить молодой вариант того же голоса. Хитрая вышла задачка».⁴²

Найти ребёнка, который убедительно сыграет Энакина, было куда сложнее; Гёрланд в итоге лично по очереди отсмотрела свыше трёх тысяч кандидатов. После долгих раздумий Лукас выбрал семилетнего Джейка Ллойда, который к тому времени уже сыграл вместе с Арнольдом Шварценеггером в комедии «Подарок на Рождество» и с Марисой Томей в драме «Срывая звёзды».

За несколько месяцев до объявления актёрского состава среди поклонников стали бродить самые дикие слухи, а в интернете, который как раз начинал набирать популярность, бурлили сплетни и домыслы. Долгое время говорили, что среди основного актёрского состава будут Кеннет Брана и Чарлтон Хестон. Ходил даже странный слух, что в фильме появится отец Лэндо по имени Грандо, которого сыграет Грегори Хайнс. В выпуске журнала «Entertainment Weekly» за 13 июня 1997 года сообщалось, что Гарри Конник-младший сыграет джедая, Клаудия Рамирес исполнит роль «леди Кеноби», а в III Эпизоде Алек Гиннес будет голосом рассказчика. Почти все сплетни утихли после того, как объявили настоящий список актёров, и всё же — как видно по июньской заметке «Entertainment Weekly» — слухи про «камео» и «эпизодические роли» упорно ходили и во время съёмок, и даже после них.

Примерно в это же время Лукас связался с Лоуренсом Кэзданом. В преддверии производственной фазы Джордж спросил Лоуренса, не согласится ли он пройтись по сценарию с правками — но тот отказался. Кэздан рассказывал об этом газете «Baltimore Sun»:

Мы [с Джорджем] пересеклись за пару недель до того, как он отправился снимать I Эпизод — выступали тогда в Университете Южной Калифорнии.

И он мне первой же фразой: «Привет, хочешь написать сценарий к „Скрытой угрозе"?». Я спрашиваю: «Ты ж вроде уже съёмки начинаешь?» — «Ну да, — говорит, — но было бы здорово, если б ты прошёлся по нему ещё разок».⁴³

Электронному журналу «Eon Magazine» Кэздан объяснял подробнее:

Я отказался по многим причинам. На самом деле я полагал, что это он должен делать сам. Из-за того, что происходило с «Империей» и «Джедаем» — с одной стороны я, с другой Ирвин Кершнер, снимавший «Империю», и Ричард Маркуанд, который ставил «Джедая», — Джордж немного утратил связь с этими фильмами. Мне показалось, что ему пора взять дело в свои руки и снять ровно такой фильм, как он хочет. Именно так он в итоге и поступил.⁴⁴

Многие полагают, что Каздан просто нашёл дипломатичный способ сказать, что проект ему неинтересен. Как Лоуренс когда-то сам признавался, за «Возвращение джедая» он взялся лишь из благодарности за то, что Лукас помог ему начать карьеру. С тех пор Каздан ни разу не писал ни для кого сценариев. Он ушёл из профессии и стал успешным режиссёром.^{53}

Когда настал 1997 год, в истории «Звёздных войн» случился поворотный момент — франшизе исполнилось 20 лет, и на экраны кинотеатров вышло Специальное издание.

С тех пор, как в 1993 году Джордж Лукас предложил к двадцатилетию фильма доработать татуинские сцены, проект прошёл долгий путь. Сначала ленту тщательно отреставрировали и заново свели звук в формате «Dolby Digital». Теперь же в фильме появилось множество изменений и нововведений — как в кадре, так и на звуковой дорожке. Некоторые сразу бросались в глаза — например, полностью переделанная битва при Явине; другие были менее явными — так, реставраторы заново провели цветокоррекцию и удалили пару жестоких кадров. Правки в Специальном издании становились всё более замысловатыми.

Никто не ожидал, что перед показом поднимется такой ажиотаж. Ещё в ноябре 1996 года в кинотеатрах начали показывать трейлер к отреставрированной трилогии; он так впечатлил зрителей, что, по слухам, некоторые даже покупали билеты в кино только ради этого ролика. Грядущая премьера привлекла внимание фанатов. «Сначала мы собирались устроить только ограниченный прокат: двадцать пять — пятьдесят копий, не больше, — рассказывал Рик Маккаллум в статье из газеты «Dallas Morning News». — А потом трейлер сорвал аплодисменты и от поклонников, и от их детей. Мы и решили: «Постараемся ради них»».⁴⁵ После выпуска видеокассет в 1995 году интерес к «Звёздным войнам» постепенно нарастал и теперь превратился в настоящую манию. Как говорилось в трейлере, уже выросло целое поколение, смотревшее трилогию только на видеокассетах, а поскольку армия поклонников росла с каждым днём, кинопоказ не мог пройти незамеченным. Ближе к премьере даже пресса обратила внимание на растущий ажиотаж. После долгих лет затишья «Звёздные войны» снова оказались на обложках «Entertainment Weekly» и «Rolling Stone». Пожалуй, внушительнее всего смотрелась обложка журнала «Time» за ю февраля, с которой победоносно взирали персонажи саги — а вдаль убегал заголовок «Возвращение Звёздных войн». Культурный феномен вернулся. Впервые с начала 80-х на телевидении стали появляться тематические передачи — например, «Звёздные войны: магия и загадки» — а в январе сага мелькала то в программе «Entertainment Tonight», то в новостных сюжетах всех каналов, от «E!» до «VH1». Компания «Пепси» даже запустила рекламный ролик грядущей премьеры, в котором Дарт Вейдер сражался в кинотеатре со стариком-билетёром.

По слухам, на реставрацию и доработку фильмов компания «Фокс» потратила более 20 миллионов долларов. В заглавной статье от ю января журнал «Entertainment Weekly» назвал затею с кинопрокатом таких старых картин едва ли не самой рискованной авантюрой года.

Наконец, 31 января 1997 года, Специальное издание «Новой надежды» появилось на экранах кинотеатров.

Фильм двадцатилетней давности в первый же уикенд установил рекорд по кассовым сборам — он собрал целых 35 миллионов долларов, причём ни одна из январских премьер до сих пор не побила этот рекорд. На втором месте оказалась картина Тома Круза «Джерри Магуайер», собравшая всего 5 миллионов. Фильм занимал первую строчку бокс-офиса четыре недели подряд — а потом его обошёл V Эпизод! Такого прежде ещё не бывало. Случилось нечто куда более важное, чем просто кинопоказ классики. Многие впервые увидели трилогию на большом экране, остальные же словно бы снова вернулись в детство. Впервые в истории подобный феномен принял такой размах. Родители брали детей на фильм, который сами смотрели в молодости; фильм, который через двадцать лет вернулся к вершинам славы и каким-то непостижимым образом оказался популярнее всех новинок. «Главное удовольствие было — отвести [сына] в кинотеатр и посмотреть фильм его глазами, — гордо заявлял режиссёр; он утверждал, что именно ради такой возможности затеял юбилейный показ. — Раньше ведь я ни разу по-настоящему не видел его взглядом четырёхлетнего мальчика, а это потрясающее ощущение»46.

Премьера V Эпизода состоялась 21 февраля, а 14 марта выпустили «Возвращение джедая» (показ назначили на 7 марта, но отложили на неделю).

В том году Специальное издание «Новой надежды» собрало более 138 миллионов долларов — ас учётом изначальных кассовых сборов сумма составила 460 миллионов. Так фильм снова стал самой успешной картиной в истории, обойдя «Инопланетянина», который побил его рекорд в 1982 году. «Звёздные войны» снова заняли пьедестал.

Лукас не мог не догадываться, что переиздание будет успешным, но такого фурора никто не ожидал. «Мы всего-то хотели устроить уютный юбилей в кругу фанатов, а вышло опять то же самое [что и в 1977 году], — поражался Лукас в начале февраля. — Я будто в полусне. Словно бы это не просто переиздание, а реконструкция всех событий! Такого я уж точно не ожидал».⁴⁷ Вокруг снова витал дух 1977 года: восторг и хаос. Всем стало понятно, что приквелам теперь уже не миновать всемирной славы. Список актёров объявили только через пару недель, а до съёмок оставалось ещё несколько месяцев, но зрители уже давно замерли в ожидании.

Должно быть, звёзды будущей трилогии взирали на это с немалой долей ужаса: теперь-то им точно надо было показать себя достойными преемниками.

Наконец, 26 июня 1997 года на площадке новых «Звёздных войн» застрекотали камеры — и впервые за двадцать с лишним лет Лукас лично сел в режиссёрское кресло.