Telum dat ius ...[оружие дает право]

Глава 4

Воландеморт сидел в удобном кресле на невысоком холме. Внизу, в лощине под его ногами, шла тренировка Пожирателей Смерти младшего круга. В качестве мишеней использовались маглы, захваченные во время последнего рейда. Империус действовал безотказно. Когда убивали очередного несчастного, из толпы подзывали жестом следующего, и он покорно шел навстречу своей гибели. Воландеморт хмурился: многие новички никак не могли овладеть заклятием Смерти. Авады получались хилые и корявые. Вместо ровных и элегантных лучей заклинания — бессмысленные искры. Да, все мельчает. Гуманисты–онанисты запудрили магам мозги. Магла умертвить не могут!

— Долохов!

Руководитель занятий аппарировал перед властителем и глубоко поклонился.

— Это не бойцы, а стадо кентавров с ручными телескопами вместо палочек! Знаешь, что такое децимация?

— Нет, ваше Темнейшество!

— Ну да, куда тебе, крестьянин серожопый! Децимация — это казнь каждого десятого бойца за поражение армии в бою. Древние маги–консулы не церемонились с трусами. Но казнили они не тогда, когда нужно. Поэтому временами и проигрывали сражения. Но я не буду повторять их ошибок. Я буду казнить не после битвы, а до нее! Иди и скажи это своим чистоплюям! Это не обучение искусству убивать, а малодушное махание палочками в исполнении маменькиных сынков! Шевелись! У тебя десять минут.

Долохов, забыв про аппарацию, опрометью бросился вниз по склону. Из лощины раздались его гневные вопли и треск разрядов болевых заклинаний. Ученики младшего круга засуетились, и лучи, вырывающиеся из палочек, стали все чаще напоминать настоящие. Очередь маглов–смертников вздрогнула и начала двигаться. Лорд откинулся на спинку кресла и задумался.

Вчерашнее падение в озеро смутило его. Спустя два часа после возвращения в резиденцию Лорд вспомнил, что предшествовало падению. Он попытался ментально проникнуть в разум Поттера. И, вроде, получилось. Почувствовав установившуюся связь, Лорд начал направленно причинять мальчишке боль. Хорошо пошло, и уже появилась уверенность, что сейчас он достанет врага по полной… Как вдруг — свист в ушах. Удар. И… все. Очнулся весь мокрый, на камне, в окружении идиотов с выражением явной паники на лицах. Видимо, так рисковать больше нельзя. Природа метальной связи с Поттером до конца не ясна. А сюрпризы недопустимы. Поимка этого неумехи — дело нескольких недель. Так что не стоит форсировать события, подставляясь под неведомый удар.

Теперь о нападениях. Два огромных замка. Два мэнора с древней родовой защитой практически от всех темных заклинаний! Что с ними произошло? Малфой–мэнор рухнул, как карточный домик. Не произвел ли кто–то нападение из–под земли? Тогда это дело рук наших старых добрых врагов — гоблинов. Какого дементора? Они ведь обещали не встревать. Надо пощупать почву под развалинами. Трупы и раненых некроманты извлекли, а состояние фундамента осталось неизвестным. Темный Лорд поставил себе зарубочку. Надо проверить.

Теперь замок Лестрейнджей. Драный Мерлин! Там же был труп гоблина! Какого кляпа он делал в замке Беллы? Срочно проверить! Еще одна зарубочка. Но что произошло с самим замком? Какая магия могла сбросить огромное здание? Да еще с такой силой, что от удара волны смыли берега! Было в старину какое–то темнейшее заклинание. Оно позволяло разбирать здания, как детские кубики. Последний раз его использовали во Франции лет триста назад. Какую–то тюрьму разобрали. Или крепость. Нет, стоп! Был еще один случай. Пятьдесят лет тому назад или чуть больше. Гриндевальд на материке резвился. Какой–то город на востоке он стер с лица земли чем–то похожим. Или столицу? Все равно не вспомню. Кстати, о Гриндевальде. Он еще фантомными драконами занимался. Разрушительная штука. Половину Лондона тогда этими тварями закидал и разрушил. Может, что–то похожее и сейчас? Да нет, бред! Следы сильного пламени не скроешь. Да и кому сейчас такое под силу? Хотя сообщений о смерти Гриндевальда не было. Нумергард стоит целехонек. Чем дементор не шутит? Может, воспитал себе преемника, а мне — конкурента? Зря ты это, дядя… Придется разобраться. Уж если с тобой Дамблдор сладил, то я и подавно сдюжу. А заодно Грегоровича надо повидать. Оливандер, похоже, не зря на него показывал. Он может знать, где находится Старшая палочка!

Воландеморт поднялся и посмотрел вниз. Живые маглы закончились. Теперь шла тренировка на применение Режущего заклинания. Секо! И только брызги в разные стороны! Все младшие Пожиратели от тошноты позеленели… Ничего, привыкнут.

— Долохов!

— Я, ваше Темнейшество!

— Понял, как надо вести занятие?

— Да, господин! Ваше, это… знание магической натуры восх…

— Заткнись! Льстить ты не умеешь, мужлан неотесанный! У Люциуса учиться надо было! Теперь учись у Нотта, только имей в виду, что он трус, а ты мне нужен как преданный храбрец! Я покину вас на пару дней. Связь обычная, но тревожить меня по пустякам не сметь! Внутренний круг пусть сидит в резиденции, и никуда ни ногой!

Долохов низко склонился перед повелителем. Воландеморт мельком глянул вниз. Все младшие Пожиратели по примеру командира согнули спины в поклоне. Все правильно. Так и только так. И по–другому быть не может!

Утром Гарри проснулся от того, что почувствовал на себе чей–то взгляд. Он открыл глаза, нашарил рядом на стуле очки и надел их. Рон сидел недалеко от кровати и задумчиво смотрел на него. Судя по выражению его лица, произошло что–то ужасное.

— Рон, дружище! Что случилось?

— Я тебе все еще друг? Это правда?

Тон парня не понравился Гарри.

— Рон, да что с тобой?

— Мы поссорились с Гермионой. Я пришел сказать тебе, что не буду больше становиться между вами.

Гарри стало муторно на душе.

— Ну что за бред? Гермиона мне просто подруга. Я тебе повторял это тысячу раз. Последний раз — когда ты спас мне жизнь, достал меч Гриффиндора и уничтожил крестраж!

— Звучит куда круче, чем было на самом деле, — вновь, как и тогда, покачал головой Рон.

— А это всегда круче, чем… — Гарри осекся. Когда он говорил это в прошлый раз, так оно и было. А теперь… теперь все немного иначе. Огромный мэнор, разлетевшийся в пыль. Рон ведь видел ужасный взрыв. И это действительно было круто. Круче, чем фильмы кузена Дадли с магловскими спецэффектами, стрельбой и последствиями применения обычной взрывчатки.

— Уверен, что ты подумал о том же, о чем и я, — Рон был потрясающе проницателен. — Когда ты взорвал замок Малфоев, я понял, что в твоих руках появилась та реальная сила, которую ты так искал. Вспомни наши споры. Ты хотел искать не крестраж, а Дары Смерти. А ведь они — оружие.

— Рон, именно ты выбрал из трех Даров Бузинную палочку! Я тогда предпочел камень. Помнишь наш спор у Лавгуда?

— Я не об этом, Гарри. Ты выбрал Дары вместо крестражей. То есть — оружие.

— Но ведь камнем можно лишь оживлять мертвых.

— Ну и что? Убивать своих врагов, уменьшая их количество, или оживлять своих друзей и родственников — результат один: становишься сильнее.

Гарри онемел. Такая мысль даже не приходила ему в голову. Можно, оказывается, и так понимать. И в целом очень даже не глупо. Хотя картина бредовая: Воландеморт убивает и убивает, а он оживляет и оживляет. Наконец он в изнеможении падает, а толпа оживших друзей растаптывает врага в лепешку.

— Чего ты хочешь? — утомленно спросил Гарри.

— Я пришел сказать, что мы с Гермионой расстались. Я уверен, что она любит тебя. Не перебивай! — взвился Рон, увидев протестующий жест Гарри. — Я и сам собьюсь. Если тебе нужна еще моя помощь, то пообещай мне, что между вами ничего не будет, пока я не привыкну к мысли, что Гермиона больше не моя девушка. Или мне придется уйти.

— Рон, ты идиот! Я тебе…

— Просто пообещай, и все! — крикнул рыжий во весь голос.

— Тьфу, ты! Достал! Обещаю! Доволен?

— Нет, но я буду с тобой… с вами до победы. Или до смерти.

— Тьфу на тебя! Рон, ну это уже чистая паранойя. Что на тебя нашло?

— Она любит тебя, я чувствую это. Помнишь, крестраж в медальоне сказал мне: «Всегда менее любимый матерью, желавшей дочь… Сейчас — менее любимый девушкой, которая предпочитает твоего друга… Всегда второй, вечно в тени…». Это ведь правда, Гарри.

— Это ложь В–в–в… Змеелицего!

— К‑как? Круто ты его нахлобучил! — Рон невесело заржал. — Змеелицый! Надо же!

— Рон! Ну, хватит. Ты смеешься так, что мне плакать хочется. Какая муха тебя укусила? Ты же знаешь, что вы оба мне нужны. Мы уже столько пережили вместе!

— Гарри, ты пообещал мне!

— Пообещал, пообещал. Я не собираюсь ухаживать за Гермионой. Это твоя девушка! Ты же знаешь, что мне нравится твоя сестра.

— Ты отказался от Джинни. И Билл говорит, что вы не пара.

— Билл?

— И Чарли.

— Чарли?

— И Фред с Джорджем.

— А вы у Пожирателей не спрашивали, кто мне пара?! — взорвался Поттер.

— Ты не понимаешь, Гарри. А я не хочу об этом говорить. Я верю, что ты не врешь. Может, у вас с Гермионой еще и не получится ничего. А вот у меня с ней уже точно ничего не получится.

— Все так плохо? Рон? Что вообще между вами произошло?

— Мы поссорились и я… я… я упрекнул ее привязанностью к тебе, она назвала меня самовлюбленным кретином, а я… я… Гарри, я виноват, я от злости ляпнул, что вы с ней с вашим магловским воспитанием идеально друг другу подходите.

— Рон! Что ты наделал!

— Я сказал, а потом только понял. Она отшатнулась от меня, как будто я ее ударил, а затем… она закричала, что не хочет больше мучиться из–за меня и произнесла заклятие … Отрешения.

— Что? Какое заклятие?

— Вот, ты не знаешь. А она знает откуда–то. Это заклятие разрушает все любовные и романтические связи между парнем и девушкой. Его произносят только в отчаянии. От измены, там… или любви безответной. И… оно необратимо. Исправить уже ничего нельзя.

— Ну и дубина ты, Рон! Она же любит тебя!

— Любила! Гарри, я и подумать не мог, что она знает такое заклятье! — в голосе парня прорвались истерические нотки.

— Теперь я понимаю. Когда ты ушел, она два дня плакала, а потом вытащила книгу, которую достала еще в прошлом году в Запретной секции, и всю ночь над ней сидела. Там ведь не только о крестражах. Тогда она не решилась, а может, не получилось у нее… А сегодня ты ее добил. Дурак ты, Рон.

Рон промолчал, уныло глядя в потолок.

— Ты не расстраивайся, может, есть контрзаклятие? Я спрошу у Дамблдора.

Рон посмотрел на него, как на сумасшедшего.

— Ты не знаешь о портрете? — догадался Гарри.

— Каком портрете?

— Вчера совы принесли портрет Дамблдора.

— Говорящий?

— Ну да. Он только поздоровался с нами, а потом сразу попросил отнести его к Оливандеру. Я отнес. Они сразу начали ругаться, а меня попросили уйти. Ну, я и ушел.

— Говорят, вчера ты утопил замок Лестренджей?

— Да. Пришло в голову уже на месте. Там озеро огромное. Ну, и … нету теперь замка.

— Билл мне немного рассказал. Классно! А каково это: держать в руках такую палочку?

— Круто! Даже не знаю, как описать. Чувствуешь себя так… так… как истребитель, понимаешь?

— Истребитель Пожирателей?

— Пожиратель истребителей, — фыркнул Гарри, но под расстроенным взглядом Рона начал объяснять, — ты же видел магловские самолеты. Они есть простые и военные. Ну, для войны. На них маглы вешают разное оружие. Бомбы там или ракеты.

— Бомбы — это как «Бомбардой»?

— Во–во! Только не заклинание, а штука такая, как бочка, с взрывчаткой внутри. Ее скидывают на врагов, и она взрывается, как «Бомбарда Максима».

— Помню! Папа нам что–то такое читал. И что?

— Ну, я смотрел иногда фильмы про войну, там показывали, как маглы воюют. Так вот, с этой палочкой такое ощущение, что ты — летающая машина, начиненная оружием. А замки Пожирателей — это гнезда врагов, которые надо уничтожить. И ты не смотришь на них из темного леса украдкой, а подлетаешь сверху и уничтожаешь!

Гарри замолчал.

— Здорово! То есть, ты чувствуешь себя оружием.

— Не совсем. Я не могу объяснить. Я чувствую себя мстителем.

— Карающим ангелом ты себя чувствуешь, да, Гарри? — Луна, ласково улыбаясь, вошла в дверной проем.

Гарри пискнул что–то и поспешно прикрылся одеялом.

— Ты откуда знаешь про ангелов? — спросил он, чтобы скрыть неловкость.

— Папа купил мне магловскую библию, и я ее долго читала.

— Зачем?

— Когда мама умерла, папа не мог мне объяснить, где она теперь, вот и принес эту книгу. Там все красиво рассказано. Мне до сих пор сны снятся. Жаль, что картинки там не двигаются.

Гарри прикусил язык. Можно было догадаться, а не спрашивать.

— Извини, Луна.

— Ничего. Это было давно. А мне нужен Рон.

Рыжий за это время вновь успел впасть в тяжелую эмоциональную прострацию. Луна минут десять объясняла ему, что они с Гермионой решили практиковаться в полетах на метле, и она просит Рона позаниматься с ней. Наконец парень кивнул головой, и они вышли из спальни Гарри. Последнее, что он услышал уже с лестницы, было:

— А Гермиона будет просить потренировать ее Гарри или Дина. Я думала, что она попросит тебя, но нет. Рон, ты расстроен? Мы можем полетать потом…

Чтобы одеться и пригладить волосы, хватило минуты. Бодрый стук каблуков по лестнице — и Гарри стоит у комнаты Гермионы. На деликатное постукивание ответа не последовало. Тогда громче. Тишина. Еще громче. За дверью что–то прошуршало, и каким–то не своим голосом Гермиона спросила, кто там, не открывая дверь.

— Это я, Гермиона. Открой. Надо поговорить.

— Уйди, Гарри. Я не хочу никого видеть. И тебя в первую очередь…

Шаги удалились от двери, и наступила тишина.