Telum dat ius ...[оружие дает право]

Глава 8

Обход и осмотр мэнора занял несколько часов. Замок был великолепен. Торжественный и светлый, просторный и уютный, он совсем не походил на то мрачное и скудно освещенное убежище темных магов, которое предстало их взору неделю назад. Великий Мерлин! Прошла всего неделя, с тех пор как травимые и загнанные, как дикие звери, они метались по стране в поисках хотя бы подобия безопасного жилища. Голодные и холодные, вздрагивающие от каждого шороха. Захлебывающиеся желчью от темных миазмов, излучаемых крестражем. Зачем все это? Зачем?! Чему хотел научить их Дамблдор, толкая на скользкий и опасный путь безнадежных скитаний?

Эти мысли приходили в голову не только Гарри. Гермиона тоже весьма выразительно посматривала по сторонам и нет–нет, да бросала взгляд на Старшую палочку. Мысли эти, впрочем, были весьма необычны для нее. И оставить их, не додумав до конца, дотошная гриффиндорка не могла. Вот, например, что было бы, если палочка попала в ее руки? Ну–у–у, скорее всего, она положила бы ее в свою сумку и защитила для верности парой заклинаний недосягаемости. От соблазна. Ежу ведь понятно, что это темный и опасный артефакт! Отдала бы потом Кингсли, если получилось бы. И все.

А Рон? Ну, с этим понятно. Десять раз «ВАУ!» — и скорее нарушать пятый закон Гэмпа об исключениях на трансфигурацию еды! То, что этой палочке и на законы, и на самого Гэмпа наплевать — девушка даже не сомневалась. Значит, тоже был бы облом.

Ну, ладно. Она, Рон и прочие — это частности. Что вообще должен делать маг, получив в собственность такую палочку? Прыгать от радости? Грозить всем железным кулаком? Надуваться от гордости? Фокусы показывать перед публикой?

А что сделал ее друг? Пошел и, практически молча, разрушил крепость врагов. А потом вторую крепость. А потом выжег осиное гнездо продажных журналистов, которые осознанно помогали Пожирателям насаждать идеологию ненависти и жестокости. Затем частично уничтожил, частично разогнал новоявленную власть, отобранную из отморозков, готовых пытать вчерашних коллег, дабы угодить новому господину и сохранить свои привилегии. И все это он делал буднично, без самолюбования и пафоса. Правда, в его действиях появилось некое подобие стиля и мрачноватый шарм. Откуда–то взялись фантазия, способность задумать и исполнить дерзкую операцию под носом у врага, к оценке ситуации, углубленное понимание магических взаимодействий. Ведь ни одного темного или сомнительного заклинания он себе не позволил! Не говоря уже о Непростительных! И все это в спокойном рабочем режиме, без налета авантюризма и партизанщины. Работа, дескать, у меня такая, ребята! Кто–то улицы от мусора подметает, ну а мне помойка покруче досталась: из целого мира дерьмо надо повычистить! А тут еще беда: инструменты некуда складывать. Придется сарайчик для метел соорудить. Времянку, блин. И соорудил. Вот сверкает чистотой монументальная времяночка. Таких творений магии на весь магический мир раз–два — и обчелся! Вот такие достижения у ее друга. И главное, что сердцем он не ожесточился. Нет, видны, конечно, изменения, но как–то они ему… идут, что ли? И ведь он постоянно умудряется быть всегда на том уровне, который предлагает ситуация. Удивительный у нее друг. Только вот первый раз в голову Гермионе пришел простой вопрос, а соответствует ли она такому другу? Она что–нибудь полезное сделала за последнюю неделю? Что–то придумала? Чего–то добилась? Палочку в туалете подобрала? Так если бы Гарри об ее ногу не споткнулся, то и не уронил бы. Или поставить себе в заслугу, что его голову у себя на коленях два часа держала? Так, если по–хорошему, надо было его в дом вести или на помощь позвать, а не млеть от невнятных ощущений тепла его щек!

Обход, наконец, закончился. Они стояли в ритуальном зале мэнора. Длинный дубовый стол сверкал, как новый. Все здание как отряхнулось от многовековой пыли и грязи. Процедура разрушения и восстановления очистила мэнор от того, что сгнило и заплесневело: каждый предмет интерьера и мебели был новым. Внимательный осмотр показал, что вся магия дома послушна Гарри. Все наследие прежних хозяев развеялось, как дым. Рассыпалось магическим прахом и впиталось в окружающий мир, растворившись в нем без следа.

— Присаживайтесь! — пригласил Гарри своих спутников и сам уселся за стол. У всех гудели ноги, и ребята с радостью воспользовались приглашением.

— Посидим — и назад в «Ракушку», — бодро предположил Рон, прислушиваясь к голодному урчанию в животе.

— Я остаюсь здесь! — ровным голосом сообщил Гарри.

Как ни странно, Гермиона даже не удивилась. Но все же попыталась возражать. Все аргументы были внимательно выслушаны, после чего хозяин замка улыбнулся и спокойно разъяснил:

— Создание мэнора еще идет. Требуются еще примерно сутки на окончание всей магической процедуры. А пока замок неуязвим, только если в нем нахожусь я.

— Откуда ты это знаешь, Гарри? — Гермиона была крайне удивлена, — откуда ты вообще все это мог узнать? В моих книгах нет ничего на эту тему.

— Палочка учится у меня, а я у нее. Такова формула. Чему она может научиться у меня, я, честно говоря, не знаю, а вот я у нее учусь постоянно. При использовании новых заклинаний не я вожу палочкой, а она водит моей рукой, — признался юный маг.

— Ну, так ты нас, это… выпусти. Или, это… отправь. А потом кто–нибудь тебе еду принесет, — предложил Рон.

— А я предлагаю воспользоваться гостеприимством мэнора.

— Есть хочется! — проворчал Рон, и Дин согласно покивал головой.

— Полчаса потерпите? — хитро спросил Гарри.

— Конечно! — воскликнула Гермиона. Она видела, что у друга есть план, но не могла догадаться, какой именно. — Потерпите! — утвердительно и угрожающе обратилась она к ребятам, которые скорчили недовольные гримасы.

— Ну, ладно, полчаса — это еще туда–сюда…

— Договорились. Гермиона, ты уж извини, если тебе что и не понравится. Просто в мэнорах по–другому не делается.

И не успела девушка вникнуть в скрытый смысл этой фразы, как Гарри откинулся на спинку кресла и позвал:

— Кикимер!

Хлопок!

— Хозяин звал старого Кикимера? Кикимер пришел! Кикимер ждал своего хозяина каждый час и минуту и вот, наконец, дождался.

— Эх, брат! Так мы тогда и не отведали твоей запеканки! — с сожалением облизнулся Рон.

— Принимай хозяйство, Кикимер! Это мой новый мэнор. Называется он Поттер–мэнор, но принадлежит наследнику Блэков, поэтому, сам понимаешь…

— Ни слова больше, сэр! Новое владение хозяина — большая радость для всех его слуг. Какие будут распоряжения?

— Для начала нам надо поесть, а потом отправишься в Хогвартс. Там есть эльфиха Винки. Она не из общины Хогвартса. Передашь ей мое приглашение работать в этом мэноре.

— Кикимер все сделает. Хозяин так добр! Он приглашает эльфийку! Кикимер отработает, хозяин может не сомневаться! Как голоден хозяин и его почтенные гости?

— Как оборотни в полнолуние, — ляпнул Гарри. Кикимер заперхал горлом и неожиданно захихикал.

— Хозяин — истинный Блэк! Это была любимая шутка сэра Регулуса. Кикимер удаляется, чтобы все приготовить.

Хлопок — и домовик исчез.

Гермиона выразительно посмотрела на Гарри и поинтересовалась:

— Клеймить рабов будешь? Или еще как пометишь?

— Выдам им наволочки моей благородной желто–красной расцветки! — напыщенно изрек Гарри, и Рон с Дином покатились от смеха.

— Лучше посади каждому домовику желепузика на плечо. И красиво, и воздух точно будет свежим! Свежее не бывает! — сказала Луна и мечтательно улыбнулась.

— Луна, я смотрю, ты спокойно относишься к рабству домовиков. Но ведь это неправильно. Ты сама говорила, что у вас в доме нет эльфийской прислуги.

— Да. Нету. Папа хотел найти пару эльфов для работы, но они не идут к нам. У нас они не смогут продолжить свой род.

— Че… чего? — переспросила Гермиона.

— Ты не знаешь? — лицо райвенкловки было безмятежно. — Это старая история. Домовики тяготеют к родовым поместьям или к крупным общинам при долговременных магических учреждениях. Таких как Хогвартс, министерство, Мунго. Там у них есть возможность произвести потомство.

— Первый раз слышу! — лицо Гермионы приняло страдальческое выражение.

— Не удивительно. Об этом в школьных книжках не пишут. Да и не говорят. Раса эльфов–домовиков сильно ослабела. Нужна большая концентрация магических воздействий или сильная родовая магия. Только тогда они могут завести эльфенышей.

Гермиона с недоверием смотрела на Луну. Своеобразные представления райвенкловки уже не раз заставляли сомневаться в достоверности ее рассказов, но тут вмешался Дин Томас:

— Я читал об этом. Мне по истории магии тролль светил. Я пять лекций прогулял, — Дин искоса глянул на Рона, — МакГонагалл от имени Бинса дала мне задание: написать пять свитков по истории магических рас. Четыре сделала Дж… мне помогли, в общем, а пятую я сам писал. Книга, по которой я делал работу, называлась «Раса эльфов. Путь к закату!». Там упоминалось, что эльфы–домовики демогра… демогри… привязаны они, короче, к магическим центрам людей. Поэтому и служат не страх, а за совесть. И своей службе рады. А оказаться на улице свободным для них все равно, что предать свой род.

Гермиона мрачно размышляла. Меж тем стол, за которым все сидели, начал менять свое убранство на радость оголодавшим подросткам. Сначала на нем появилась скатерть. К всеобщему изумлению, на ней красовались вензеля со стилизованной буквой П. Затем столовые приборы, выскакивая из дальнего угла столешницы, плавно заскользили в воздухе. Как только они заняли свои места, из того же угла вынырнули полные блюда, издающие самый соблазнительный аромат. Гарри и его друзья заворожено смотрели на это действо. Ни одна рука не поднялась за куском или вилкой. То, что в Хогвартсе было обыденным и привычным, здесь обретало некий совершенно иной смысл и значение. И сам процесс сервировки был совсем другой. В Хогвартсе на пустых столах сразу возникала еда. И все. Здесь же выполнялся тщательно продуманный церемониал. То, как происходила подача обеда, настраивало присутствующих на несколько торжественный лад. Даже Рон почувствовал это и, осматривая блюда, не рвался схватить кусок побольше и запихать в рот поглубже, а словно ожидал некоего знака, который откроет и начнет пиршество. У Гермионы возникло ощущение, что разница с Хогвартсом примерно такая же, как между магловской ученической столовкой и солидным, магловским же, рестораном. Гарри осознал некоторую торжественность минуты, встал и произнес с улыбкой:

— Мы сегодня первый раз сидим за этим гостеприимным столом. Пусть собираться под этой крышей станет нашей новой традицией. Поттер–мэнор приветствует вас — угощайтесь!

Все оживились. Рон с утробным урчанием схватил вилку и положил себе пару котлет. Стоящий рядом соусник немедленно взмыл в воздух, деликатно подплыл к его тарелке и выложил на котлеты несколько ложек густой подливки.

— Э–э–э… спасибо… — ошарашено поперхнулся Рон, кланяясь соуснику. Дин, Луна и Гермиона, где сидели, там и полегли от смеха. Уж больно растерянное и сконфуженное лицо стало у рыжего. Гарри почесал затылок:

— Да, к этому надо привыкнуть!

Не дождавшись выбора от смеющихся магов, стол начал командовать сам. Соблюдая строгую очередность, блюда и соусницы подлетали к тарелкам и накладывали еду. Даже не накладывали, а раскладывали и украшали. Самое удивительное, что подбор блюд был полностью индивидуальным. Как потом выяснилось, стол (или как еще назвать этот почти разумный мегатерий?) точно учел вкусы и даже размеры порций для каждого гостя. Мало–помалу смешки и хихиканье сошли на нет, и ребята налегли на угощение, не забывая при этом учиться общению со столом. Именно общению. По–другому и не назовешь. Например, отказаться от блюда или напитка можно было, отрицательно покачав головой или отстранив его рукой. Если тарелка стояла невостребованная более трех минут, то она заменялась на чистую, и гостю предлагалось следующее блюдо. Замену можно было отменить, положив на край тарелки нож или вилку. Кивание головой при накладывании блюда приводило к тому, что тарелка накладывалась доверху. Первым в этом убедился Рон. Покивав трубочкам с кремом, он переложил к себе всю тортницу. Все опять хихикали, но по Рону было видно, что ситуация соответствует старой поговорке: «Глазам стыдно — душе радостно!»

После десерта на столе появился поднос с маленькими изящными рюмочками, в которых жутко голубела какая–то жидкость. Дегустация установила, что это была крепкая ароматная настойка, правда, в гомеопатической дозе. Вслед за настойкой на столе появились коробки с сигарами и пара кальянов с янтарными мундштуками, которые дымились подозрительно–зелеными кольцами дыма.

— Ну, это уже лишнее! — категорически заявил Гарри. — Кикимер!

Дин с сожалением проводил взглядом исчезающие кальяны.

Хлопок — и домовик склонился в низком поклоне. Длиннющее полотенце, опрятно повязанное в виде туники, весьма облагородило внешность старого слуги.

— Что угодно хозяину? Кикимер собирался следовать в Хогвартс.

— Мои гости высоко оценили твои старания. — Гарри не мог объяснить, но откуда–то знал, что сейчас, перед выполнением поручения, очень важно похвалить домовика и выказать ему свое расположение. — Я очень доволен. Можешь доставить сюда дорогие тебе вещи из дома на Гриммо. И выбери себе помещение. Ты назначаешься старшим слугой Поттер–мэнора.

Кикимер в пароксизме обожания выкатил глаза на хозяина не хуже покойного Добби, но Гарри махнул рукой, и домовик аппарировал.

Разговор снова свернул на тему домашних эльфов, но вскоре потихоньку затих. Ребята плотно поели, и их клонило ко сну. Первым всхрапнул Рон. Остальные встрепенулись от этого звука, как от будильника.

— Что дальше, Гарри? — спросила Гермиона. Рон от звука ее голоса тоже проснулся и прислушался к разговору.

— А дальше вы отправитесь в «Ракушку». Я хотел попросить вас собрать мои вещи и отправить сюда. Биллу и Флер передайте от меня благодарность. Я дам вам двухсторонний портал. Именной. Кто решит вернуться — он перенесет обратно. Но знайте — портал никого, кроме вас, не возьмет.

— А остальные?

Гарри покачал головой:

— Я пока никого не приглашаю. Позже. И вот еще что. Портрет Дамблдора сюда брать не надо.

— Что ты говоришь! Он ведь поручил тебе восстановить мэнор как защиту…

— Ничего он мне не поручал!

— Как это? — Гермиона и остальные были в шоке.

— А вот так! — в руках хозяина мэнора как бы невзначай появилась палочка. — Дамблдор потребовал, чтобы я сдал палочку Кингсли и продолжал искать крестражи Змеелицего! И еще он сказал, что я должен перебраться на Гриммо, 12 и жить там постоянно. Зачем это надо — ответа я не получил. Я, видите ли, наделал много ошибок и пошел по неверному пути. Но наш мудрый портрет директора берется моими же руками все исправить. Ответа на вопрос, зачем для Тома Риддла еще в детстве была заказана палочка с Усилителем, я не получил. Ответа, как я сражу врага, если моя палочка сломана — тоже. Со временем, дескать, узнаю.

— Но если Дамблдор так говорит, то он–то уж знает? Думаешь, ты умнее директора? — Гермиона была в ужасе. Гарри все делал самовольно! Он обманул их, сославшись на беседу с Дамблдором. Вместо того чтобы выполнять его указания, Гарри сделал очередной самовольный шаг.

— Да, друг, что–то ты не то натворил, — тон Рона был дружески–укоризненным, но в глазах мерцала какая–то задняя мысль.

— Директор умер, а все командует, — негромко сказала Луна, с интересом рассматривая камин в форме трехглавого дракона.

Гермиона гневно зыркнула на нее и вновь уперлась в Гарри негодующим взглядом.

— Ты должен отправиться в «Ракушку» и выполнить указания директора.

— Что ж я с самого рождения в должниках хожу? — раздумчиво пробормотал юноша. — Сколько себя помню — сплошной должник, блин. К Дамблдору, говоришь? Можно и к Дамблдору. Куда я портал–то подевал?

Гермиона вздохнула с облегчением. Гарри, похоже, согласился вернуться, значит, все будет так, как сказал их мудрый директор.

— Кстати, забыл показать! Вот — редкая колдография. Я сделал несколько копий — посмотрите! — он обошел друзей и вручил каждому снимок. Все начали их рассматривать и недоуменно переглядываться. У одного на колдографии были только переминающиеся ноги множества людей. У другого — только головы и махающие кисти рук. У третьего — клочок пасмурного неба с пролетающими птицами.

— Что это, Гарри?! — удивленно воскликнула Гермиона.

— Сейчас поймете. Сложите их вместе, — юный маг отступил на шаг назад.

Ребята протянули руки, чтобы сложить кусочки в единое целое. Получилось. С одной большой колдографии на них смотрел первый состав Ордена Феникса. Молодые и веселые люди махали руками и улыбались, не зная, что вскоре большинство из них погибнет.

— Не хочу, чтобы история повторилась, и помните, что я сказал, — спокойно и печально произнес Поттер.

Гермиона вдруг поняла:

— Гарри! Нет!!!

Но палочка уже смотрела в самый центр колдографии:

— «Портус!!!»

Пальцы подростков мгновенно приклеились к бумаге. Колдография срослась в единый лист и налилась синим свечением. Вспышка, и портал унес ребят обратно в «Ракушку».

— Прав Оливандер. Ты, Альбус, способен напакостить и за гробом! Впрочем, это мы еще посмотрим.

Гарри ссутулился и побрел по роскошному мэнору в поисках спальни или просто мягкого кресла.