Тёмное равновесие

Часть 10

Последними пришли Годри и, к моему огромному удивлению, Дорн. Увидев знакомого целителя, я сильно удивилась и он, увидев меня — тоже.

— Так господа, у нас сегодня новый юный член нашей команды, но очень значимый, прошу любить и жаловать — Мирабель, — представил меня Виль, — она у нас жрица бога Эрро, в последствии, мы надеемся, займёт место нашей дорогой Данайи.

Данайа улыбнулась и согласно кивнула. Дорн выглядел крайне недовольным, а Виль начал представлять мне присутствующих. Он называл имена и чем эти люди знамениты. Очередь, наконец, дошла и до моего знакомого.

— А это Дорн, целитель, я тебе о нём говорил, помнишь? — сказал Виль, — Он был другом короля Мейдара и, между прочим, чтоб ты понимала, насколько близким, когда началось восстание, восемнадцать лет назад, именно Дорна король Мейдар отправил сопровождать беременную королеву в школу Фотиса, чтобы спрятать и уберечь дитя, — вздохнув Виль добавил, — предвосхищая твой интерес скажу: королеву настигли формотцы и убили, беременную. На девятом месяце! Да… То была страшная весна…

Моё сердце словно кто-то сжал в кулак, не позволяя ему доставлять кислород в мои сосуды. Воздуха отчаянно перестало хватать. Восемнадцать лет назад, беременная королева, которую сопровождал Дорн, весна… Я посмотрела на целителя: Дорн побледнел и явно занервничал. У меня пересохло во рту, губы задрожали. Один из немногих, кому я доверяла, врал мне восемнадцать лет! Всю мою жизнь! А Королева была дочерью Данайи… Её необъяснимое желание мне помочь объяснялось очень легко — я её внучка, она тоже не была со мной честна, а ведь я доверяла и ей. Мне стало душно и тошно находиться в этой комнате, я резко и быстро сорвалась с места и выбежала оттуда. Не помню, как добралась до верха, как выбежала из дома целителя. Я перепутала двери и выскочила во внутренний дворик. Знакомый до боли запах ударил в нос.

— Что случилось? — Рэддем подошёл ко мне сзади.

Я повернулась, лицо моё было залито слезами:

— Ты тоже знал?!! — надрывным голосом спросила я.

— О чём? — Рэддем выглядел удивлённым.

— О Дорне?

— Я его впервые увидел сегодня, — спокойно отвечал жрец, — что тебя так расстроило?

Конечно, быть уверенной в том, что Рэддем не врёт нельзя было, хотя он и выглядел очень искренним, но в тот момент мне необходимо было верить хоть кому-то.

— Мою мать, якобы нашёл Дорн, умирающую, недалеко от школы Фотиса. Спасти её он не смог, но смог достать меня из её утробы…

— Восемнадцать лет назад, весной, когда пала Эрвия, — ошарашенно прошептал Рэддем.

— Мне он всегда говорил, что понятия не имеет, кто моя мать… Какова вероятность, что он поехал в школу с беременной королевой, которую убили по пути, а потом нашел ещё одну беременную женщину?! — меня накрывала истерика.

Рэддем был явно ошеломлен. Он подошёл ко мне и осторожно обнял, настолько аккуратно, что я не ожидала подобного от жреца. Но на тот момент, Рэддем меня не беспокоил.

— А Данайа? — я хотела привести аргумент бессовестного обмана Данайи, но осеклась, ведь наличие ребёнка у жрицы — это её тайна.

— А у неё был роман с Военноначальникам Вейероном, отцом короля Мейдара, — ответил за меня Рэддем, посчитав, видимо, что это я и хотела сказать.

— Мне все вокруг врут! — я плакала надрывно и горько, — все кому я доверяла, кого считала друзьями!

Я услышала, как хлопнула дверь и во двор вышел Дорн.

— Мира! Пожалуйста, — он выглядел виноватым, — мы можем поговорить?

— Мне не о чем с тобой говорить, — зло выпалила я.

— Поговори с ним, — выпуская меня из объятий и держа за плечи сказал Рэддем, серьезно глядя в глаза, — задашь вопросы, узнаешь правду из первых уст, лишним не будет.

Я вздохнула, повернувшись к Дорну:

— Слушаю.

— Я буду в доме, рядом, если что, — равнодушно бросил Рэддем и удалился.

Дорн зло проводил Рэддема взглядом:

— Верховный жрец Халла, Мирабель? Ты серьёзно? Он даже выглядит как мерзавец!

— Ну ты вот не выглядишь, как мерзавец, зато совершенно точно являешься им… А с ним у меня ничего нет.

— Ничего нет? — усмехнулся Дорн, — ты ведь ему рассказала о своих догадках?

— Мы знакомы, и он случайно попался.

— Случайно? Вообще-то он сразу за тобой пошёл, когда ты убежала. Он один. Я, конечно, тоже хотел, но мне сказали дать тебе время, и что-то типа "Рэддем за ней точно присмотрит".

— Из всех, кто там был мы с Рэддемом знакомы больше всего, не считая тебя и Данайи…

— Ты не хотела со мной говорить, но когда он посоветовал обратное, ты тут же согласилась!

— И ты об этом хотел поговорить? О Рэддеме?! — зло спросила я, — извини, Дорн, но ты больше не входишь в круг моего доверия, и обсуждать с тобой его или кого-либо ещё, я не буду.

— Мира… — Дорн вздохнул.

— Кем была моя мать?

— Ты же всё поняла…

— Отвечай!

— Ты дочь Мейдара, последнего короля Эрвии и королевы Ассель. Мы с Ассель поехали в школу Фотиса, чтобы уберечь её и ребенка на время восстания. В школе был предатель, он убил Ассель, к счастью, я быстро обнаружил её и успел достать ребёнка… тебя живой.

— В школе Фотиса? — уточнила я холодно, Дорн кивнул, — кто же ещё в курсе моего происхождения?

— Многие… Директор, некоторые учителя.

Я не верила своим ушам, мне всю жизнь врали все!

— Мы не могли сказать тебе правду! Тогда ты бы не дожила даже до официального зачисления в школу, Мира! Ты не должна была узнать, не должна была быть втянута в это всё.

— Поэтому ты хотел, чтоб я была как можно дальше от столицы?

— Да. Данайа ничего не знала. Я рассказал ей, когда ты уже стала жрицей. Надеялся, что она присмотрит за тобой, а она…

— Она присматривает, — холодно ответила я, развернулась и пошла в дом.

Мне было больно. Так больно и обидно, что трудно передать словами. В доме сидел Рэддем, я остановилась, увидев его. Он глянул равнодушно, как обычно.

— Нормально? — я кивнула в ответ, глаза опять защипало.

В комнату зашли Данайа и Виль, после них Дорн, но из другой двери.

— Что происходит? — спросил Виль.

— Мирабель неважно себя чувствует, — ответил Рэддем, — пойдёт домой.

Я была благодарна ему за это.

— Давай помогу? — спохватился Виль.

— Я о ней позаботился, — надменно улыбнулся жрец, потом ещё господин Дорн помог, всё нормально.

— Я провожу тебя, Мирабель? — спросил Дорн.

— Не надо, — резко ответила я.

— Давай я с тобой пойду? — Данайа выглядела виноватой, я отрицательно покачала головой.

— Пойдем, — Рэддем встал, открыл дверь, выходящую на главную улицу, и пригласительно указал на дверь.

Я гордо прошла в проход, Рэддем прикрыл дверь и пошёл за мной.

Мы вышли на главную улицу, начинало смеркаться. Людей на пути не было, мы шли по почти пустой дороге. В голове роились тяжёлые мысли, глаза болели от сдержавыемых слёз, в горле стоял ком.

— Мира? — позвал Рэддем, — сильно плохо?

Я закивала, не в силах говорить. Он взял меня за руку, останавливая, скользнул ладонями вверх по рукам и, держа за плечи, посмотрел в глаза:

— Ты плачешь потому что тебе врали или из-за родителей?

— Я не знаю, Рэддем, — всхлипнула я, уткнувшись в его плечо.

Жрец заключил меня в кольцо своих рук. Казалось, в целом мире, нет места уютнее и желание, чем его объятья. От этого осознания стало ещё горше, ведь он сейчас со мной возится лишь потому, что я нужна для осуществления каких-то их планов. Он не знает, что каждый раз, когда я с Эшем, я думаю о нем.

— Мирабель, посмотри на меня, — он взял меня за подбородок и приподнял лицо, глядя в глаза.

Ведомая каким-то порывом, я коснулась губами его губ, прикрыв глаза. Он не оттолкнул, пока я его целовала и сначала даже, можно сказать, ответил, затем очень аккуратно отстранился.

— Ты расстроена, — сказал он серьёзно, — это заставляет тебя совершать разные поступки…

— Я не… — я хотела объяснить ему, что дело не в этом, но он перебил.

— Тебе нельзя любить меня, Мирабель! — спокойно и строго сказал Рэддем, — не в этой жизни, не с этим правительством. Возможно, если бы мы жили в Эрвии, и правил король Мейдар, у нас мог бы быть лёгкий роман. Я был бы жрецом, а ты воином Света и приезжая в столицу, ты заходила бы ко мне иногда, но…

— Я была бы принцессой, — горько усмехнулась я.

— Ну вот, — улыбнулся Эш, — видишь, значит и тогда у нас ничего не получилось бы.

— Ну почему? Ты бы искал расположения принцессы и решил бы меня соблазнить…

— Я бы не рискнул, — усмехнулся он, — я бы побаивался твоего отца. Он был суровым человеком.

— Ты его знал? — удивилась я.

— Не то, чтобы знал… Встречал. Мечтал быть на него похожим. Я был ребенком, а он воином Света. Заезжал в наш монастырь зачем-то. О нем слагали легенды, ведь он был доблестным воином, поражавшим в одиночку очень сильных монстров. Узнав, о моих… Двойных способностях, он сказал, что я должен стать воином Света, — усмехнулся Рэддем.

— И почему ты остался в монастыре?

— Мой дед был верховным жрецом Халла.

— О, так ты потомственный жрец?

— Жрецам нельзя иметь детей, Мира, — укоризненно сказал Рэддем, — так что понятия "потомственный жрец" не может существовать в принципе.

— Ну да, и все мы храним целомудрие, — усмехнулась я.

Он ухмыльнулся одной стороной рта. Мы медленно шли по дорожке под развесистыми ветвями деревьев, стрекотали сверчки и было почти темно, но полная луна отлично освещала путь там, где не было фонарей.

— Значит, тебя отдали в монастырь бога Халла из-за деда?

— Ну да, моя мать — его дочь была воином Света, и ей некогда было со мной возиться. Дед предложил лучший на тот момент, вариант.

— А бабушка кем была? Просто интересно, кому удалось соблазнить жреца? — улыбнулась я.

— Воином Света, мечницей.

— Понятно, почему ты так лихо срубил шесть голов…

— Ну, не совсем, по-этому…

— А отец?

— Отец был магом, очевидно, потому что мама и дед — чародеи, их убили сразу после установления формотского режима. Тогда всех чародеев убивали без суда и следствия. Поэтому я благодарен деду за то, что он не послушал твоего отца и оставил меня в монастыре.

— Не поняла немного этот момент.

— Если бы я рос в школе Фотиса, обучался бы как чародей, меня убили бы сразу. В монастыре на магов и чародеев не делили. А люди редко понимают, в чём отличие.

— Ты не знаешь, значит, кто твой отец?

— Не знаю.

— И это может быть любой маг? Даже Ходз, к примеру?

— Надеюсь, это не он, — засмеялся Рэддем, — ну или, что я об этом не узнаю, хотя бы.

— Вы не похожи и он староват, чтобы быть твоим отцом…

— Ну, бывает разное…

— Знаешь, Рэддем… — я прикусила губу, — я устала всё время плакать! С тех пор, как я приехала в столицу, я только и делаю, что плачу. От того, что мне врут, от того, что должна быть с Эшем, от того… Неважно… — а на глазах опять выступили слёзы и потекли по щекам.

— Это потому что ты сейчас жертва, Мирабель. Если не хочешь плакать, прекрати быть жертвой и становись хищником.

— Я, наверное, не могу… Хищником надо родиться…

— Твой отец был выдающимся чародеем. Знаешь, как о нем говорили? Что он жёсткий, бескомпромиссный, всегда настаивал на своём…

— Ну, может, я в мать? Что о ней говорили?

— Этот вот Дорн, он знал их лично, поговори об этом с ним.

— Я не знаю, как найти Дорна.

— Я найду его, — сказал жрец, — и приведу к тебе. И давай сразу проясним, Мира, — Рэддем был серьёзным, — я делаю это потому, что ты важна. Не для меня лично, а для большой цели.

— Какой?

— Я жрец Халла, Мира. Бог Халл — это тьма, смерть и, главное, месть. Император убил моего деда, мать, убивает, унижает, притесняет таких людей, как я, то есть магов. Если до него дойдет, что я чародей, убьет меня на месте, в независимости от чина. С тобой, кстати, будет тоже самое, так ты ещё и дочь короля Мейдара, так, что если императору станет известно… Не поможет даже Эш, — Рэддем смотрел перед собой жёстким ненавистным взглядом, он выглядел, как демон, восставший из обители Халла, — я хочу мести, и я отомщу, а ты поможешь мне, потому что и тебе есть за что мстить. Ты могла бы сейчас быть принцессой, а вместо этого любовница сына человека, который убил твоих родителей. Дороги назад у тебя нет, ты будешь его любовницей пока ему не надоест. Он будет пользоваться твоим телом и дальше, вопрос лишь в том, как ты используешь его?

— Я не знаю, как…

— Поэтому слушай мудрых людей, — ухмыльнулся Рэддем, — он выглядел пугающе и вместе с тем невероятно красиво, моя голова закружилась, от его запаха, от его вида, от его голоса, — и прекрати на меня так смотреть, — спокойно сказал Рэддем, — я не твоя цель, сахарок, помнишь?

— Моя цель Эш, помню. Только я этой цели добилась…

— Не добилась. Пока что только он добился тебя. Вот когда Эш начнет скакать под твою дудку… Если начнёт, конечно… Оставим этот разговор, мы подходим к центру, могут быть лишние уши.

— Где ты была? — я вздрогнула от голоса Эша, когда вошла в свою спальню.

— Эш? Ты меня напугал!

— Ты время видела? Я уже даже в храм сходил, но там тебя не было.

— Всё верно, Эш, я была не в храме… — я подошла ближе и взяла принца за руку.

— Что с глазами? Ты плакала? Тебя кто-то обидел?

Об этом я не подумала, прорыдала почти весь вечер, конечно глаза теперь напухли и красные!

— Нет, — я соображала очень судорожно, — потому меня в храме и не было… Представляешь, начала чихать, глаза заслезились неожиданно… И так весь день. Поэтому пришлось идти к целителю. Вот, собственно у него я и была.

— И что сказал целитель? — голос Эша сменился с сурового на обеспокоенный.

— Сказал, что аллергия. Видимо, зацвело какое-то растение и вот реакция, дал лекарство, чихать перестала, ну а глаза почему-то ещё не прошли.

— Нужно сходить к нормальному врачу, который лечит наукой, а не странными методами…

— Магия не странные методы, Эш, — вздохнула я.

— Магия, магия, магия… Не слишком ли много ты полагаешься на эту… Гадость?

Неожиданно. Благородный справедливый принц высказывает, наконец, истинное мнение? Слишком много откровений для одного дня.

— Эта гадость — часть меня, Эш. И с этим ничего нельзя поделать, — я отошла от принца, осознавая, что ситуация оборачивается не в мою пользу.

— Прости, Мирабель, пожалуйста, я… Не подумал, — голос звучал виновато, — я не хотел обидеть тебя, любимая.

— Ты слишком дорог мне, Эш, я не могу на тебя обижаться… — я повернулась к принцу, стараясь смотреть как можно печальнее, к счастью, это было не сложно в реалиях этого вечера, — я просто не понимаю, как ты можешь ненавидеть магов и любить меня? Ведь я — маг… — я опустила глаза.

— Я люблю тебя, это правда, Мирабель. Просто сегодня… Сегодня плохой день, ещё и ты пропала, я заволновался…

— Что случилось, Эш? — я взяла его за руку и, подведя к кровати усадила на неё, сама села рядом, участливо глядя в карие глаза принца.

— Сегодня годовщина смерти моего брата, это всегда тяжёлый день. Отец в этот день не совсем в себе, достается всем вокруг.

— У тебя был брат?

— Да. Ты, наверное, заметила, что мой отец уже в достаточно зрелом возрасте и годится мне, скорее, в деды? — я кивнула, — дело в том, что у него был сын. Наследник. Но мой старший брат был убит. Как я понял, случайно, но это не отменяет факта смерти…

— Убит на войне против Эрвии и Дарнеи?

— Нет, тогда Эрвия воевала с Дарнеей. Отец с братом совершали какой-то объезд рядом с Эрвийской границей, там происходило сражение, воевали маги и ударная волна этой магии была настолько сильна, что зацепило брата. Он погиб.

— Поэтому твой отец ненавидит магов?

— Да.

— Но ведь они… Не специально… Это стечение обстоятельств!

— Мирабель, он сына потерял! А ведь они были на своей территории. Эта магическая ударная волна или как это называется, зацепила брата, который не пересекал границу. Когда Эрвия и Дарнея заключили мирный договор, отец совсем взбесился. К тому времени учёные смогли придумать оружие, поражающее не хуже магии. Ну а дальше ты знаешь историю….

У меня внутри рвало и метало. Я понимала, что всей душой ненавижу императора Саймона и Эша, который оправдывает своего папашу, которому просто напросто крышу сорвало на почве гибели сына. Случайной! Никто даже не знал, что во время сражения зацепило формотского наследника. Но внешне нельзя было показывать своих истинных чувств. Я взяла руку принца в свою, заглянула ему в глаза и прошептала:

— Мне так жаль, Эш! Я… Прости…

— За что?

— Я чувствую себя виноватой за гибель твоего брата….

— Да что ты, любимая, тебя и на свете тогда не было… — я обняла его, а хотелось придушить.

На следующий день я зашла к Данайе и поставила перед фактом, что мне нужно в храм Халла. Она не успела ничего ответить, а я уже ушла. В храме Халла меня встретил Порк.

— Мне нужен Рэддем, — без предисловий сообщила я.

— Хорошо, я ему сообщу, что ты пришла.

— Нет, просто скажи, где искать?

— Он молится, за алтарём, туда входить нельзя никому, кроме верховного жреца…

Я молча обошла Порка и пошла в главную молебную, зашла за алтарь, прошла по коридору и увидела дверь. Всё это время Порк шел за мной, пытаясь остановить. Я не обращала внимание на него и ворвалась в комнату, скрывающуюся за дверью. Рэддем действительно молился, он ошарашенно глянул на открывшуюся дверь и вломившуюся меня.

— Я пытался её остановить… — Порк говорил из коридора, не нарушая границ комнаты.

— Иди, Порк, я сам разберусь, — спокойно сказал верховный жрец, — и ни слова никому. Даже Нонне.

— Хорошо, господин.

Порк ушёл, а Рэддем, обойдя меня, прикрыл двер. Затем прошел обратно и, облокотившись на стол посмотрел молча и внимательно, сложив руки на груди.

— Мне нужно было с тобой поговорить, — сказала я.

— Я понял, — всё так же спокойно отвечал Рэддем, затем вздохнув, добавил, — идём.

Он тронул один из подсвечников, стена слегка отъехала, и он пошел в открывшийся проход. Не долго думая, я нырнула за ним. Мы оказались в небольшой комнате, с простой кроватью, столом, табуретом и факелами на стенах. Рэддем осветил комнату и пояснил:

— Место для уединения верховного жреца. Здесь они раньше якобы общались с Халлом. Но чтобы бог вышел на связь нужно было провести сколько-нибудь дней в отшельничестве и молитвах. Сейчас используется мной в крайних случаях.

— Чтобы с богом поговорить?

— Ага, с богиней, — ухмыльнулся Рэддем, — что стряслось?

— Я ненавижу Эша, ненавижу его отца, я ненавижу всех! — выпалила я.

— Ого! — удивлённо поднял брови Рэддем, — вот это я понимаю, переоценка ценностей… С чего бы вдруг?

Я рассказала жрецу всё, что узнала вчера от Эша.

— Хммм, — протянул Рэддем, — поздравляю, принц начал тебе доверять. Это хорошо.

Откуда-то из стены Рэддем достал бутылку вина:

— Будешь? — предложил он, я кивнула, — только бокал тут один, в этой комнате не предполагается компания, как правило.

— Я буду из бокала, а ты из бутылки, — предложила я.

— Как вариант, — жрец протянул мне вино.

Мы выпили, затем он налил мне ещё. Я не часто употребляю спиртное, поэтому вино ударило мне в голову быстро. Я не была совсем пьяна, просто стало слегка веселее и легче.

— Принц не должен понять, что ты его стала вдруг ненавидеть…

Рэддем рассуждал, как всегда серьезно и много, а я просто смотрела на него: слегка смуглая кожа, сильно подчеркивала голубизну строгих глаз, ямочки на щеках, брови идеальной формы… Жрец повернулся ко мне резко и скользнул взглядом по моему лицу, задержав взгляд на приоткрытых губах. Он облизнул слегка свои губы, а я почувствовала покалывание почти по всему моему телу, особенно в груди и внизу живота, между ног стало влажно.

— Я смотрю, ты всё-таки хочешь изменить своему принцу? — он улыбнулся одной стороной губ.

Я устоять не могла и потянулась к нему лицом, он резко схватил меня, грубо прижал к себе и впился жарким страстным поцелуем в мои губы, тело тут же отозвалось на его действия лёгкой судорогой, я извивалась в его объятьях словно змея, жрец бросил меня на кровать, одним резким движением сорвал мое платье, а я стащила с него его облачение, штаны Рэддем снял сам. Он вошёл в меня стремительно и мощно, а из моих губ вырвался неконтролируемый вздох от неожиданного удовольствия. Жрец двигался резко и быстро, удерживая меня за бедра, а каждое его движение отзывалось моим громким стоном. Всё моё тело принадлежало ему, подавалось ему на встречу, выгибалось. Рэддем взял мои ноги и закинул себе на плечи, наклонился к губам и впился поцелуем. Он проникал всё глубже и глубже в моё тело. В какой-то момент у меня перехватило дыхание, я почувствовала, как непроизвольно сжимаюсь вокруг него, никогда в жизни я не ощущала ничего подобного. Тело, словно песок рассыпалось на частички, Рэддем всё ещё был внутри меня. Последний толчок, и он тяжело опустился сверху. Мы оба часто дышали. Вес его тела очень ощутимо вдавливал меня в небольшую хлипкую кровать, но мне хотелось, чтобы Рэддем как можно дольше был ко мне так близко.

Жрец поднялся на руках, нависая надо мной и заглянул в глаза:

— Ты великолепная, Эш, должно быть в восторге…

— С ним всё не так, — реальность обрушилась на меня с головой.

— Не буду спрашивать, как… — усмехнулся Рэддем, вставая, — надеюсь, целители дали тебе что-то от нежелательных последствий?

— Нет, — рассеянно сказала я.

— Чёрт, Мира! Я же кончил в тебя… Ладно, разберемся. Надеюсь после этого ты стала больше ценить нежного и внимательного Эша?

Я нахмурилась:

— Ты думал, что после секса с тобой я решу, что Эш лучше?

— Была такая мысль, — усмехнулся Рэддем, натягивая штаны, — ну принц, говорят нежный и ласковый… Я не такой, по идее ты должна была понять, что…

Я не дала Рэддему договорить, поцеловав глубоко и протяжно, он недовольно что-то прорычал мне в губы, я, будучи всё ещё голой, прижалась к нему сильнее, почувствовав, как он возбуждается. Я потянула штаны жреца обратно вниз.

— Что ты творишь, несносная девица? — усмехнулся Рэддем.

— Я ненавижу Эша, а его медлительность и нежность… Меня от них тошнит… — прошипела я, отходя от жреца в поисках своего платья.

— Собираешься уйти? — удивился Рэддем.

Я нашла платье, но поднять его он мне не дал, завалив на несчастную кровать, натяжно скрипнувшую под нами.

— Возбудить меня и уйти тебе не удастся.

— И что ты сделаешь, верховный жрец Халла? — мой голос слегка охрип, а он только хищно улыбнулся в ответ.

Мы снова слились воедино, двигаясь в бешеном ритме, на этот раз он был ближе ко мне, а я извивалась так, чтобы моя грудь касалась его, потому что мне это нравилось. Ему, похоже, тоже, его глаза потемнели, он был похож на опасное хищное животное, я обвила его тело ногами, срываясь на крик, каждый раз когда он всё глубже проталкивался в меня. И снова невообразимое блаженство, растекшееся по телу, унесло мой разум в какую-то неведомую доселе эйфорию. Из состояния блаженства меня вывела неожиданно резкая встряска. Рухнула кровать.

— Ну вот, мы сломали кровать на которой сотни лет спали жрецы в ожидании разговора с Халлом, — констатировал Рэддем, помогая мне подняться, — затем взял меня за подбородок и сказал серьёзно, — на сегодня хватит.

Я послушно кивнула. Кое-как приведя себя в порядок, мы покинули "тайную комнату" жрецов и их личную молебную.