Тёмное равновесие

Часть 7

— В чем дело? — недовольно и строго спросил наследник.

— Ваше высочество, приказано арестовать эту… Жрицу.

— За что? — принц выглядел ошеломлённым, и я тоже.

— Приказ императора — арестовать всех магов, которые были на вчерашнем приёме.

— Но почему? — недоумевал Эш.

— Нас не посвящают….

— И куда их везут?

— Во дворец.

— Я сам сопровожу жрицу, — твердо сказал принц, — вы можете идти.

Я нервно начала перебирать складки платья.

— Что за чёрт? — принц, провел рукой по своим волосам, — вчера были только жрецы, это странно, что он всех арестовывает. Поехали, не бойся ничего.

Принц ободряюще улыбнулся и направился к выходу, а я схватила его за руку робко, но крепко. Он остановился, посмотрев на меня.

— Спасибо. Было бы неприятно надевать кандалы.

— Не за что, — он перехватил мою руку так, чтобы она оказалась в его, — на этих руках должны быть драгоценные камни, а не ржавые кандалы, — принц нежно погладил большим пальцем тыльную сторону моей ладони, — идём, пока отец не взбеленился.

Мы прибыли во дворец. Нас направили в судебную залу. Войдя я увидела там Рэддема в кандалах, он улыбнулся одной стороной рта, поймав мой взгляд. Рядом с жрецом Халла, так же в кандалах, стояла Данайа и ещё несколько жрецов, которых я видела вчера. Но что удивительно, маг императора стоял со свободными руками и грозно смотрел на остальных. Наконец, пришел и император.

— Господа, — не глядя ни на кого, сказал он, — Ходз говорит, что вчерашняя смерть господина Когзера могла наступить в результате магического воздействия, — необходимо проверить всех вас на причастность к этому инциденту.

Я нервно сглотнула, невольно скосив взгляд на Рэддема, он стоял спокойно и непринуждённо.

— Вы все тут маги, господа, — неприятным дребезжащим голосом произнес Ходз, — знаете, процедура, мягко говоря, неприятная, но это необходимо. Таковы законы Империи.

Ходз даже не пытался сделать вид, что ему жаль, он явно упивался своим положением и властью.

— Начнём, думаю с юной жрицы бога Эрро, так как у неё был конфликт с почившим Когзером, — Ходз еле сдерживал улыбку.

Я напряглась, принц сочувственно на меня посмотрел. Моё дыхание перехватило.

— Как глупо, — неожиданно вмешался низкий властный голос, Рэддем стоял по-прежнему спокойно, равнодушно глядя на Ходза.

— Не понял, — недовольно протянул императорский маг, — вы называете законы Империи глупыми?

Император резко повернулся к Рэддему, но тот и бровью не повёл.

— Ни в коем случае. Я называю глупым вас, Ходз, — ледяное спокойствие с которым говорил Рэддем поражало, — Сами посудите, Мирабель — жрица верховного бога Эрро. Бога жизни и прощения! А вы обвиняете её в мести? Да ещё и посредством смерти…

— Можно подумать жрицы Эрро такие все благочестивые…

— Прошу прощения, — вмешалась Данайа, — вы на что сейчас намекаете?

— Боги! И Данайю даже в кандалы заковали! — всплеснул император, — освободите верховную жрицу, а ты, Ходз, думай, что говоришь.

— Извините, император, — Ходз низко поклонился, — ну что ж, тогда начнем с вас, Рэддем, вы верховный жрец Халла. Бога мести и смерти. Тем более вас видели сегодня с юной жрицей, гуляющих в городе.

— Вот ведь удивление, в преддверии праздника! — усмехнулся Рэддем, — начинайте!

Рэддем гордо и спокойно смотрел на Ходза.

— Поверьте, Рэддем, на первом я выплесну все свои таланты! — зло сказал Ходз.

— Верю, и привычки ваши изучил как следует, — Рэддем вышел вперёд.

Ходз подошёл к верховному жрецу и процедил:

— Если это не вы, второй я проверю девчонку.

Ходз был сильно ниже, чем Рэддем, он беспомощно оглянулся на императора.

— Рэддем, встаньте на колени, — приказал император.

Жрец повиновался, на долю секунды, на его лице мелькнула ненависть. Я не знала, что сейчас будет, но понимала, что ничего хорошего. Сердце билось в бешеном ритме.

Ходз достал хрустальный Орб. Если помутнеет — человек врёт. Но на магах эти штуки не действуют. Положив Орб на пол перед Рэддемом, Ходз приложил руки к вискам жреца и начал читать заклинание. Рэддем побледнел, его глаза закатились, губы плотно сжались, я понимала, что он уже едва ли контролирует себя, тело Рэддема забилось в конвульсиях, кулаки сжались до того сильно, что побелели костяшки пальцев. В зале стояла гробовая тишина. Мои глаза щипало от слёз, хотелось прекратить эту пытку, но я понимала, что не смогу ничего сделать. А Ходз всё не останавливался, из глаз Рэддема потекли кровавые слёзы, тонкая струйка крови стекла с уголка губы. Орб оставался кристально чистым.

— Достаточно, Ходз, понятно уже, что господин Рэддем не причём, — пожал плечами император, — искать нового верховного жреца в храм Халла, я не хочу. Оставь его.

Ходз убрал руки от Рэддема резко, жрец не выдержал и его тело качнулось вниз, но он выставил руки вперёд, не упал. Он поднял взгляд, полный ненависти на Ходза, смотрящего с превосходством. Рэддем оскалился какой-то безумной улыбкой.

— Рэддем, ты не виноват, а потому отползи в сторонку, освободи место для девчонки.

Рэддем, покачиваясь, медленно встал на ноги, посмотрев сверху вниз на своего мучителя и отошёл на место. С него сняли цепи.

— Прошу, Мирабель, — Ходз плотоядно улыбнулся.

Я с ужасом понимала, что скорее всего, я не выдержу такого. Я медленно, на ватных ногах вышла вперёд. Было не просто страшно, я была в ужасе.

— Встань на колени, Мирабель, — приказал император.

Я опустилась на колени, глядя прямо перед собой. Хотелось вспомнить что-то хорошее, но в голову не приходило ничего. Передо мной положили Орб. Сейчас начнётся. Я почувствовала как влажные холодные руки Ходза легли на мои виски, от рук как будто потянулись длинные тонкие иголки, которые проникали в мою голову через уши, глаза, ноздри, через поверхность головы… Миллион острых длинных иголок. Ими словно ковыряют мой мозг, делая из него кашу. Было до такой степени больно, что я мечтала лишь об одном — перестать ощущать это. Неважно как, потерять сознание или умереть, лишь бы это прекратилось. Мне казалось, что это худшее, что может быть, но я не знала, что впереди. Из этих острых иголок как будто выпрыснули расплавленный металл, который плавил мою голову изнутри. Я слышала чей-то крик, но не понимала, что это я кричу. Боль резко прекратилась, перед глазами была красная пелена, я ничего не видела, почувствовала, что падаю, что кто-то меня подхватил, не дав приложиться лицом об каменный пол.

— Ваше величество! Позвольте увести Мирабель? — я услышала обеспокоенный голос принца Эша совсем рядом.

— Нет, — отрезал император, — ты должен быть здесь, и она тоже. Передай её кому-нибудь.

Я услышала шаги и почувствовала запах ладана, дубового мха и мускуса. Жёсткие руки подхватили меня, оторвав от земли.

— Могу я её усадить хотя бы, ваше величество? — голос Рэддема звучал спокойно.

— Да, проследи, за ней, Рэддем, чтоб не упала. Лицо нельзя разбивать, она всё-таки жрица, — ответил император.

Я попыталась открыть глаза, но не могла. Уткнулась лицом в упругую широкую грудь, вдыхая аромат, ставший моим любимым.

— Госпожа Данайа, — донесся неприятный дребезжащий голос.

— Ну уж нет! — отчеканил император, — не нужно делать этого с Данайей, она заслужила моё доверие очень давно. Не сходи с ума, Ходз.

Позвали следующего мага. Я слышала происходящее как будто где-то вдалеке.

— Эй, сахарочек, ты живая? — прошептал возле моего уха Рэддем.

Я что-то нечленораздельно хмыкнула, а жрец усадил меня на пол, прислонив к колонне, я тут же сползла, но он подтянул меня к себе.

— Постарайся несильно ко мне прижиматься, иначе твой принц убьет меня завтра же утром, — я буквально слышала, как жрец ухмыляется.

Отодвинувшись от Рэддема, я снова попыталась открыть глаза. На этот раз было проще.

— У меня тоже кровь из глаз пошла? — слабо спросила я.

— И кровь и слёзы, — Рэддем вытер мои щеки чуть влажным платком, — но ты всё равно красотка, не переживай.

Я глянула на свое некогда белое платье: теперь верх его был красным от крови. Слёзы невольно покатились по щекам.

— Крепись, Мира, — процедил Рэддем, — а хотя, знаешь, плачь. Пусть Эш увидит твои слёзы… Он слегка отодвинулся, видимо, чтобы не прикрывать обзор принцу.

— Рэддем… — позвала я шёпотом.

— Я не буду говорить с тобой, Мирабель, не зови меня, — отрешённо ответил жрец, и слёзы полились из моих глаз ещё сильнее.

Голова гудела, мой мозг ассоциировался у меня с перепаханным полем. Тело била дрожь и ощущалась невообразимая слабость. Некоторые маги кричали так сильно, что казалось, лопнут барабанные перепонки. Я сидела, прикрыв глаза, яркий свет делал им больно.

— Что ж, ты, видимо, ошибся Ходз, все чисты, — подытожил император после полутора часов издевательства над жрецами, — а раз так, все свободны, и извините за беспокойство, господа!

— Минуточку! — низкий голос Рэддема прозвучал совсем рядом со мной, я открыла глаза и увидела, как жрец выходит в центр зала, — позвольте обратиться, ваше величество!

— Конечно, обращайся Рэддем.

— О вашей справедливости ходят легенды, и никто из нас не знает правителя более объективного и честного, чем вы император, — Рэддем поклонился совсем чуть-чуть, — каждый из нас понимает необходимость предпринятой меры, потому что если бы это оказалось правдой, нарушевшего закон необходимо было бы немедленно наказать.

— Всё так, — подтвердил император.

— Но ваше величество! Выходит, что господин Когзер умер не от магического вмешательства. Ходз — опытный и сильный маг, неужели он мог так серьёзно ошибиться? Или он выдумал этот факт лишь для того, чтобы помучить жрецов? Или того хуже, насладиться тем, что совершает магические действия… якобы во имя империи, а на самом деле чисто из эгоистических побуждений…

— Что ты несёшь, щенок? — со злостью выплюнул Ходз.

— Чего ты хочешь, верховный жрец бога Халла? — строго спросил император.

— Немногого, ваше величество, всего лишь прошу позволения подвергнуть Ходза той же процедуре, что и нас, — Рэддем говорил это таким непринуждённым тоном, словно просил разрешения убить клопа, — лишь для того, чтобы убедиться в чистоте помыслов мага, которому вы, ваше величество доверяете свою жизнь.

В зале повисла тишина. Присутствующие лишь переглядывались и не смели говорить.

— Справедливо, — произнес император после нескольких минут раздумий, — кто же сделает это?

— Пусть это будет Рэддем, — сказала Данайа, — он сделает это аккуратно, не причинив ментального вреда Ходзу.

— Вы… — хотел было поспорит Ходз, но осекся под суровым взглядом императора.

Ходз вышел в центр зала и хотел было встать на колени, но Рэддем остановил:

— Это ни к чему, вы не такого высокого роста, — в тоне жреца Халла смешались насмешка и угроза.

Рэддем достал откуда-то Орб и положил перед Ходзом, затем взялся руками за виски своего недавнего мучителя. В этот вечер в зале кричало много людей, но Ходз превзошел всех. Он бился в конвульсиях, ноги подкосились, он не упал лишь потому, что Рэддем держал его голову. Из глаз, носа, ушей и горла мага струилась кровь, затем произошло то, чего никто не ожидал — Орб помутнел. Это значило только одно, Ходз был не честен. Верховный жрец Халла отпустил императорского мага, и тот с грохотом упал на пол.

— Он правда думал, что Когзера убили магией, — спокойно сказал Рэддем, — но помыслы Ходза не совсем чисты, да вы и сами видите, ваше величество.

Рэддем поднес Орб императору. Правитель грозно сверкнул глазами на Ходза, по-прежнему лежавшего посреди зала.

— Как это понимать, жрец? В чем не чисты?

— Я не знаю, император, мог бы узнать, но тогда Ходз… Стал бы овощем. Я не мог позволить себе совершить преступление.

— Я выясню, своими способами, — серьезно пообещал правитель Империи.

— Не сомневаюсь, а теперь позвольте нам с… Коллегами идти по домам, эта процедура не была приятной.

— Разумеется.

Ко мне подбежала Данайа и крепко обняла:

— Как ты? Не отвечай, знаю, что ужасно… — она потянула меня за руку, чтоб я встала.

Я попыталась, но голова кружилась и, поднявшись на ноги, я снова рухнула. Меня подхватил кто-то, а Данайа крикнула:

— Рэддем!

Жрец подошёл к нам, вопросительно глядя на Данайю. Я оглянулась, чтобы увидеть, чьи руки поддерживают меня. Это был принц, он беспокойно переводил взгляд с меня на Данайю и Рэддема. Я резко дернулась от принца в сторону:

— Не трогайте меня!

— Мирабель, пожалуйста… — в глазах принца было столько вины и скорби! Но мне было всё равно, я ненавидела его в тот момент всей душой.

— Рэддем, помоги нам, возьми, Мирабель, — попросила Данайа, — простите её ваше высочество, она не в себе…

— Ничего… Мирабель будет в порядке? — похоже принц всерьез переживал.

— Да, да, наверное, — растерянно произнесла Данайа, — позволите нам отвезти её к целителю?

— Конечно! Распоряжусь, чтобы подали карету.

Принц отошёл, я стояла пошатываясь, словно пьяная, поддерживаемая Рэддемом. В глазах плыло и хотелось пить.

— Ты в своём уме так с принцем говорить? — прошипела Данайа.

— Да отлично всё, — легкомысленно и тихо произнес Рэддем, — пусть повинит себя и пострадает оттого, что Мира испытала невообразимую боль. Так будет хорошо. А ты можешь совсем притвориться обессиленной, — шепнул он мне на ухо, — чтоб его вина грызла посильнее, как голодная крыса.

— Идём к выходу, — сказала Данайа.

Я почувствовала, как теряю опору под ногами оттого, что руки жреца подхватили меня, словно пушинку.

— Было бы удобней, если б ты меня за шею обняла, конечно, но лучше пусть твои руки безвольными плетями болтаются внизу, так больше драмы.

Я посмотрела на Рэддема, наши глаза встретились на долю секунды, и он отвернулся.

Мы шли куда-то, я не особо следила за дорогой.

— Тебе самому-то не тяжело? — спросила Данайа, — тебе похуже пришлось, чем Мирабель.

— Я привычный, а вот она впервые. Первый раз всегда больнее, — на этой фразе он ухмыльнулся и подмигнул мне.

Я почувствовала, как густо покраснела. А Рэддем, довольный моей реакцией, улыбнулся ещё шире.

К нам подбежал принц.

— Ей совсем плохо, да?

— Боюсь, что да, ваше высочество, — печально сказал Рэддем, — но ничего, целители свою работу знают.

— Может, врача? — предложил принц.

— Вред причинен магией, врач будет бесполезен.

Рэддем посадил меня в карету, следом сели Данайа и Рэддем.

Карета тронулась. Данайа кивнула жрецу, и тот сделав какой-то жест руками спросил:

— Зачем нам целитель? Я и сам могу её исцелить.

— Она и без тебя исцелиться в состоянии, надо поговорить с Виллем, он давно просил. Когда ещё предоставится такая прекрасная возможность?

— Что значит, она и без меня исцелиться может?

— А что значит, ты и сам можешь меня исцелить? — парировала я.

Рэддем глянул на верховную жрицу.

— Скажите уже друг другу о ваших тайнах. Одно дело делаем.

— Я чародей, — вздохнув сказал Рэддем, — наполовину маг, наполовину чародей.

— Я тоже, — сказала я, — и можно я уже исцелюсь?

— Кучер увидит, что ты в порядке, — махнула Данайа.

— Исцеляйся, на руках тебя понесу, Кучер не разглядит, ещё и темно, к тому же, — безэмоционально сказал Рэддем.

— А почему мы не боимся, что Кучер нас услышит? — недоумевала я.

— Девочка моя, ты слышала, что я сказал? Я чародей. Я могу сделать так, что мы сейчас прямо здесь выйдем, а бедолага будет думать, что по-прежнему нас везёт, — голос Рэддема звучал безразлично и слегка устало.

Спустя некоторое время карета остановилась.

— Ну, давай сделаем вид, что тебе всё ещё очень худо, — сказал жрец и вышел на улицу.

Рэддем подхватил меня на руки и понёс по направлению к небольшому дому. Улица была не освещена, а на дворе — ночь, так что я вообще не понимала, где мы находимся. Да и в столице я не ориентировалась. Данайа что-то сказала кучеру и догнала нас.

Мы подошли к дверям и верховная жрица постучала. Четыре отрывистых стука. Дверь открыли, но так как я была на руках у Рэддема, я не видела, кто, только слышала.

— Что стряслось? — мужской голос звучал напряжённо.

— Просто впусти нас для начала, Годри, — прошипела Данайа.

Мы вошли в дом, там было почти темно и пахло травами.

— Фотио! — Данайа осветила помещение.

— Что с девушкой? — спросил тот же голос.

— Да ничего особенного, — Рэддем поставил меня на пол и указал на стоящую возле стены софу, которая когда-то, несомненно была украшением данной комнаты, теперь же была просто местом, где можно посидеть, не испытывая при этом особенного комфорта, — садись.

Я осталась стоять, взглянув на нового персонажа в нашей компании: молодой мужчина с худощавым вытянутым лицом, пожалуй даже слишком длинным, черные волосы чуть ниже плеч, острая бородка и пронизывающие черные глаза. Он внимательно на меня смотрел. Из другой комнаты к нам вышел мужчина постарше, примерно того же возраста, что и Данайа.

— Данайа! Рэддем! Рад видеть. А это должно быть…

— Мирабель, моя новая жрица, — сказала Данайа, — приветственно обнимая вошедшего, а затем обратилась ко мне, — Мира, это Виль, он тоже наш друг и целитель. Это его сын, Годри.

Виль и Годри действительно были похожи, только Виль был уже седой и лицо не такое длинное.

— Я видел в окно, Рэддем нёс Мирабель на руках, что случилось? — спросил Виль.

— Судя по тому, что Мирабель стоит и даже не качается, Рэддему это просто доставило удовольствие, — Годри ехидно улыбнулся, — и немудрено, такая красотка!

— Дело не в этом, — раздражённо отмахнулась верховная жрица, — сейчас всех, кто был на королевском приёме подвергли процессу Мемортрера. Миру в том числе, и ей действительно было плохо. Разумеется её исцелили по пути сюда.

— А я и смотрю, Рэддем тоже бледноват, — покачал головой Виль, — а ты, Данайа выглядишь хорошо.

— Мне удалось избежать этого. Но мы воспользовались случаем и приехали сюда, чтобы спокойно поговорить.

— Прекрасная мысль. Пройдёмте, — пригласил Виль, указывая на дверь, — Мирабель вас достаточно хорошо исцелили?

— Да, я в порядке, спасибо, — исцелялась я сама, но уточнять об этом не стала, потому что рассказывать всем направо и налево о том, что я чародей не считала нужным. Достаточно, что рассказали Рэддему, с другой стороны, как оказалось, у него та же история, что у меня. Выходит, это не такая уж и редкость.

Мы прошли в другую, обычную с виду комнату, Виль подошёл к шкафу, в котором оказалась ещё одна дверь, за ней лестница, ведущая вниз.

— Рэддем, наложишь чары или оставим Годри создавать впечатление деятельности?

— Наложит чары, — вмешалась Данайа, — Годри тоже надо бы послушать.

Рэддем недовольно дёрнул щекой, от этого жеста на щеке появилась такая же ямочка, как от улыбки.

— Сегодня крайне сложный долбаный вечер, — холодно сказал Рэддем, — но так и быть.

— Я дам тебе что-нибудь для восстановления, — пообещал Виль и начал спускаться вниз.

За ним пошли Годри, Данайа и Рэддем, я осталась стоять. Верховный жрец Халла остановился и посмотрел на меня:

— Ты идёшь?

Я шумно вдохнула и пошла вниз по узкой лестнице, освещаемой чьей-то магией. Ступеньки кое-где были разрушены, но было чисто, видно, что этим ходом пользуются достаточно часто.

Внизу было достаточно просторное помещение, в нем были стулья, кресла, диваны, расставленные по кругу и явно принесённые из разных мест, между ними небольшой столик, куда можно было поставить что- то негромоздкое, например напитки. Из этой комнаты выходило ещё две двери.

— Дорогая, ты ведь понимаешь, что существование данного помещения — большущая тайна, как и всё что тут происходит, и о чём говорят? — предупредительнл спросила Данайа.

— Да, — ответила я, судорожно пытаясь сообразить для чего это всё.

— Никому не расскажешь? — уточнил Годри.

— Мне некому рассказывать… — рассеянно сказала я.

— Ну, принцу, например? — тихим низким голосом спросил Рэддем, присаживаясь в одно из кресел.

— Я вообще не хочу с ним разговаривать, — одна мысль о принце поднимала в моей душе ужасную ненависть, а руки непроизвольно сжимались в кулаки.

— Придётся, дорогая, ты же знаешь… — Данайа скользнула рукой по моему предплечью.

— Нет, — твердо выпалила я, — ненавижу его и весь их режим!

— Никто не просит тебя любить принца, — тихо сказал Рэддем, — мы все их тут ненавидим, это нужно для дела.

— Даже чин верховной жрицы Эрро того не стоит, — на моих глазах проступили слёзы, в памяти всплыло всё то, что произошло со мной в этот вечер, в ушах зазвенело.

— Чин верховной жрицы не стоит, конечно, — усмехнулся Рэддем, — есть только одна причина, которая стоит любой жертвы, Мирабель.

— И что же это?

— Месть, — серьезно ответил Рэддем, — и попытка всё изменить, хоть и призрачная.

— Ну что ещё я хотела услышать от верховного жреца бога Халла? — с моих губ слетела горькая усмешка, а слёзы, застывшие в глазах ещё сильнее их защипали.

— Я убил Когзера, чтобы отомстить за тебя, Мирабель, — спокойно сказал Рэддем, — потому что я не намерен смотреть, как магов мешают с грязью, унижают и держат в страхе, тогда как ублюдки типа Когзера остаются безнаказанными. У доблестного императора и мысли не было в голове как-то наказать Когзера, но тебя он готов был убить за то, что ты чуть-чуть навредила этому уроду, защищаясь.

— Иногда подобные вещи требуют определенных жертв, — тихо добавил Виль, — но так мы хотя бы сопротивляемся.

— И как маленький бонус, — добавил Рэддем, — обрати внимание, Данайю император запретил подвергать процедуре Мемортрера. Сделай так, чтоб Эш полюбил тебя, и он защитит тебя от подобных неприятных вещей.

— Хотите сказать, император влюблен в Данайю?

— Уже нет, наверное, — пожал плечами Виль, — но был. Теперь безгранично уважает.

— Думаешь, я не ненавижу его? — спросила Данайа, — а тогда, когда пошла на то, чтобы соблазнить его? Он только что пришел в Эрвию, убил моего мужчину, а перед этим его сына, нашего короля. Дал указ найти и убить супругу короля. Убил кучу моих друзей и товарищей, — губы Данайи задрожали.

— Почему ты не убила его? — спросила я, — когда остались наедине.

— Потому что месть — это блюдо, которое подают холодным, сахарок, — спокойным шелестящий голосом ответил Рэддем, — сейчас оно остыло достаточно, чтобы преподнести его императору, — на его лице заиграла хищная улыбка, — но тебе придется потрудиться, Мирабель.

— Тебе, возможно, не за кого мстить, — пожал плечами Виль, — ты слишком юная, вряд ли помнишь своих погибших от рук режима императора, — но ты можешь бороться за лучшую жизнь магов. Нас ненавидят просто за то, что мы родились со способностями. Я молчу о таких, как Рэд, он ещё и чародей, если император узнает, убьет не задумываясь, несмотря на то, что он верховный жрец.

Рэддем внимательно на меня посмотрел.

— Как влюбленность принца в меня может помочь?

— Ты сделай так, чтоб он привязался достаточно сильно, — сказала Данайа, — а дальше поймёшь.

— Но ведь вы просите…. Я должна не просто улыбаться ему и разговаривать, я должна буду с ним… — мои щеки залило краской, я опустила глаза и начала теребить лёгкую ткань моего белого платья, окрапленную моей же кровью.

— Мира, это всего лишь секс, — сказал Рэддем серьезно, — то же самое, что прием пищи или дыхание, с точки зрения природы. Обыкновенный животный инстинкт.

— Серьезно? — зло спросила я, — тогда чего же ты сам принца не соблазнишь?

— Я мужчина, и несмотря на то, что всякое встречается, с точки зрения природы всё-таки естественными являются отношения мужчины и женщины.

— Но это чтобы размножаться, — не сдавалась я, — а чтобы просто удовлетворить базовые потребности…

— Ему нравишься ты, Мира, — перебил меня Рэддем, — ни к чему изобретать колесо.

Я вытерла с щек покатившиеся слёзы.

— Мирабель, это нужно. Так будет лучше. Ты сделаешь это? — мягко спросила Данайа. Я кротко кивнула, — точно? Не пойдешь напопятную? — я отрицательно замотала головой и разревелась, Данайа меня обняла, шепча что-то успокоительное.

Дальше они стали обсуждать приближающийся праздник и я сначала пыталась вникать, но ужасный вечер давал о себе знать, меня сморило сном, незаметно.