Тёмный повелитель (СИ)

Глава 10

Когда ты под руной сумрака, тебе подвластно всё.

Раньше я даже представить себе не могла, каково это — проникать незамеченной даже в императорскую спальню, подслушивать разговоры наследного принца, шпионить за лордом-хранителем и таинственными рунными мастерами… Возможности Рэя и впрямь были безграничны.

Мы молча крались по обширным подвалам, плавно переходящим в подземелья. Я понятия не имела, что под столицей находится целый город, где не только хранят краденое и торгуют дурманящими порошками, но и развешивают бельё и греются у жаровен. И где из глубины туннелей, уходящих в никуда, порой разносятся душераздирающие крики.

Мы спустились по узкой лестнице в подземный грот. Я сделала шаг, другой, прижимаясь к Рэю, и вдруг почувствовала… энергию. Она была разлита в воздухе, искрила, словно здесь день за днём создавали артефакты и ставили татуировки.

А потом раздался дряблый старческий голос, который я уже слышала однажды.

— Лорд Рэй? Входите, входите. Давно у меня здесь не было гостей.

Рэй не шевельнулся, но секундой позже завеса тени вокруг нас опала. Мы вновь были видимы.

— Как ты догадался? — произнёс он.

Тёмная фигура, сидящая у огня в дальнем конце грота, поднялась и развернулась к нам.

— Это просто, — проронил старческий голос. — Мастер, поставивший татуировку, чувствует близость всех, кому он её поставил.

— Не слышал об этом раньше. Другие мастера…

Сухой смешок из-под глухого капюшона.

— Другие мастера — не я. И мои тайны — не их тайны. — Мастер Алистер качнул рукой в широком рукаве. — Присаживайтесь. Я вижу, вы всё ещё неразлучны.

Мы приблизились к жаровне. К моему изумлению, вокруг стояли дорогие кожаные кресла, а коробочки с лакомствами, небрежно лежащие на столике под рукой, даже у Сильвейны были на десерт далеко не каждый день.

— Я сладкоежка, — усмехнулся мастер Алистер, заметив мой взгляд. — Конфеты не наполняют тело энергией, как мечтают некоторые. Но мне хорошо от них, и этого довольно.

Он откинул капюшон, и теперь я видела его лицо. Совсем не древнее и изборождённое морщинами, как я думала, но живое и умное, с ясными глазами. Вот только тени старости и смерти уже тронули его разум: мастеру Алистеру было далеко за семьдесят. Если он знал моего отца, каково ему было знать, что сам он умирает, а человек, которому он ставит руну сумрака, проживёт долгую, бесконечно долгую жизнь?

Та часть меня, которая уже начала думать как агент разведки, холодно отметила, что это стоило использовать.

Рэй уселся с непринуждённым видом, кивнув мне на соседнее кресло.

Я села и плотно сжала губы, чтобы не произнести лишнего слова. Но Рэй, бросив на меня взгляд, вдруг сделал едва заметный приглашающий жест, словно предлагал вести допрос мне. Словно я, ошалевшая, растерянная, едва способная поверить новостям об отце, была способна извлечь ответы лучше, чем сам будущий глава имперской разведки.

Я пристально посмотрела на Рэя. Он ответил мне едва заметным кивком, и я вдруг поняла, зачем Рэй ошарашил меня новостью об отце лишь считаные минуты назад. Он хотел, чтобы я не была готова — и чтобы это было видно любому непосвящённому.

— Так зачем вы здесь? — мягким голосом спросил мастер Алистер, пододвигая своё кресло поближе к жаровне и вновь усаживаясь. — Неожиданный визит.

Моё сердце бешено заколотилось. Мой первый в жизни допрос. Уверен ли Рэй, что он поступил умно, доверив такой важный разговор мне?

Но будь я проклята, если откажусь.

— Вы ставили татуировку моему отцу, — проронила я.

— Маркусу Рише? — Мастер Алистер поднял бровь. — Да, руну власти, как и его молодому другу Баену Джавусу. Он теперь глава разведки… как быстро летит время. А ведь я помню их мальчишками.

Он говорил точно те слова, что любой ожидал бы услышать. Жаловался на возраст, обращался к воспоминаниям. Ничего важного. Ничего лишнего.

Игра. Умелая игра.

Я наклонилась вперёд.

— Моему отцу, — негромко сказала я. — Не телу Маркуса Рише. Его следующему телу. Вы поставили ему руну сумрака.

Непонимание на лице мастера было совершенно неподдельным.

— Руну сумрака? Дитя, если бы я был на это способен…

Ну нет. Уйти в сторону и сыграть в непонимание я тебе не дам. Я понятия не имела, как Рэй узнал об этом, но сейчас мне было плевать.

— Все эти дни я думала, что моего отца разорвало на клочки прямо у меня на глазах, — чётко и ясно произнесла я, глядя ему в глаза. — Но мы оба знаем, что это ложь. Я искала его, все эти дни я искала его новое тело, следующее после Деллы Дон и Маркуса Рише, но не успела найти. Дайте мне его имя, и мы уйдём. Только одно имя.

На мгновение старый мастер замер.

А потом вздохнул.

— Маркус всё-таки открылся тебе перед смертью, да?

Несколько мгновений мы смотрели друг на друга. Потом старый татуировщик усмехнулся, и я поняла, что одержала маленькую победу.

— Спрашивай.

«Как его зовут?» — рвалось с языка. Но я прикусила его.

— Как вы познакомились?

Мастер Алистер с насмешливой улыбкой оглядел нас с Рэем.

— Он был моим сыном.

Рэй резко наклонился вперёд в кресле. Я открыла рот.

— Он… захватил тело вашего сына? И вы после этого помогли ему?

— Он был моим сыном восемь лет, — просто сказал мастер. — Я учил его всему, а Веррес учил меня. И все эти восемь лет я даже не подозревал, что мальчишка, который слушает меня с таким вниманием, который готовит мне чай с такой любовью, — мастер лжи вчетверо меня старше.

— У вас не хватило сил его убить, — впервые подал голос Рэй. — Я вас понимаю.

— А я себя — нет. Когда Веррес погиб от руки какого-то идиота-грабителя, я был не в себе два месяца. А потом явилась она. — Мастер Алистер прикрыл глаза и покачал головой. — Делла Дон. И сказала, что я ей нужен. Не знаю, как я не убил её на месте.

— Что ей было нужно?

— Великий артефакт с энергией. — Мастер Алистер указал на грудь Рэя. — Точно такой, как у тебя в кармане. Пара кубов с руной хранения, верно? Моя работа. Возился с ними чуть ли не полгода. Я сразу почувствовал их присутствие.

Рэй медленно достал из кармана знакомые кубики, соединённые искристой белой молнией. Подкинул их на ладони.

— Для чего они нужны моему отцу? — спросила я.

Мастер Алистер покачал головой:

— Это касается только Маркуса и меня.

— Он знает, что вы здесь?

— Нет. Не имеет ни малейшего понятия. Как бы я ни любил его, я доверяю ему ещё меньше, чем вам.

Это я вполне могла понять.

— А вот ты совершила глупость, придя сюда с ним, если всё ещё любишь отца, — произнёс мастер Алистер. Он кивнул на Рэя: — Ты понимаешь, что, едва он узнает имя, Маркусу конец?

— Не думаю, — произнесла я. — Рэй слишком хочет узнать тайну руны бессмертия.

Мастер Алистер вздохнул и встал, словно бы в раздумье постучав пальцем о губы. Потом кивнул, словно принимая какое-то решение, и направился к полкам у дальней стены.

— Я покажу вам, — произнёс он. — Но, боюсь, это не совсем то, что вы ищете.

— А что?

— Ты мне нравишься, Фаэль, — его голос гулко разнёсся по гроту. — Чем-то ты напоминаешь мне Ванессу. Моё сердце сжимается, когда я представляю на твоём месте её, пришедшую меня найти… и нашедшую совсем не то, что ожидала.

Он обернулся с грустной улыбкой.

— Теперь, когда с тобой всё кончено, эти последние мгновения особенно бесценны.

Рэй дико вскрикнул, отшвырнул кресло и бешено рванулся ко мне, но было поздно. Раздался топот, и шестеро мужчин в масках одновременно влетели в зал. У каждого был в руке боевой жезл-артефакт, наставленный прямо на Рэя. Гемма парного артефакта в моём бюстье запылала, обжигая кожу.

А мгновением позже с грохотом упали каменные двери, загораживая оба выхода.

— Если она шевельнётся — убейте его, — произнёс ледяной голос одного из мужчин из-под маски. — У неё руна скорости.

Я поймала холодную улыбку старого мастера и взгляд, брошенный на меня. Конечно, он помнил о моей руне.

Я могла успеть. Но Рэй…

Рэй не успеет. Мне не убить их раньше того, как Рэя поразят артефакты.

— Тебе не скрыться, Рэй, — печально произнёс мастер Алистер. — Последний из великой династии… а ведь у Маркуса были на тебя такие надежды.

— Молчи, — бросил Рэй предостерегающе в мою сторону. — Чего ты хочешь, Алистер?

— Убить вас обоих, — не колеблясь, произнёс старый мастер. — Маркус никогда бы не пошёл на уничтожение последнего потомка великой династии и уж точно не стал бы убивать дочь без веских причин. Но я — другое дело. У меня свои резоны. Ведь ты меня в покое не оставишь, верно?

Мгновение они глядели друг на друга.

— Я стану императором и дам тебе всё, — произнёс Рэй. — Ты будешь придворным татуировщиком, и не будет тебе равных ни во дворце, ни в столице.

Старый мастер вздохнул:

— Ты верен лишь империи, Рэй, и врёшь всем остальным, так что мы оба знаем, что каждое твоё слово — ложь. Нет, принц. И это была твоя последняя попытка.

Он взмахнул рукой — и из шести боевых артефактов вырвались белые молнии. Сеть электрических шаров, потрескивая, медленно текла к жаровне. Ко мне и к Рэю.

Молнии окружили нас со всех сторон. Даже если бы я воспользовалась руной и бросилась бежать, я попала бы прямо на них — и мгновенно изжарилась бы.

Ещё двадцать секунд, и мы будем мертвы. Девятнадцать…

Я невольно шагнула к Рэю.

— Тебе стоило убежать, — проронил он.

— Я не успела бы.

— Успела бы.

Наши взгляды встретились, и я вдруг поняла: успела бы. На инстинктах, едва услышала бы «с тобой всё кончено». Ноги унесли бы меня сами, прежде чем шестеро мужчин появились и направили боевые жезлы на Рэя.

Но куда более мощный инстинкт заставил меня остаться с Рэем. Древнее, как океан, чувство, что мужчина рядом защитит меня от всего.

Вот только иногда защита нужна ему самому. А я ничего не могу сделать.

Проклятье, я не хочу умирать! Неужели отец даже не узнает, что со мной случилось?

— Прощай, сын императора Дрэйга, — торжественно произнёс мастер Алистер.

Я всё-таки шагнула к Рэю и прижалась к его груди, борясь с желанием зажмуриться. Три… два… один…

Спаси меня. Пожалуйста.

В следующее мгновение Рэй глубоко вздохнул, раскидывая руки. А потом раздался слитный вопль ужаса.

Порыв невесть откуда взявшегося ветра отшвырнул меня на шаг. Волосы над головой Рэя взлетели дыбом, и вокруг его висков и макушки засверкала белая корона из чистого сияния, уходя вверх.

И от неё искрили молнии.

Молнии, которые только что оставили на земле шесть обугленных трупов. Каким-то непостижимым образом Рэй смог отразить заряды боевых артефактов, возвращая их атакующим.

Мастер Алистер, прижавшийся к стене, остался совершенно один.

— Вторая руна, — сиплым незнакомым голосом вытолкнул он. — У тебя… вторая руна!

Глаза Рэя распахнулись. В них сияло расплавленное золото. Сейчас мой наставник выглядел воистину по-королевски.

— Тебе стоило согласиться на моё предложение и стать придворным татуировщиком, — с иронией произнёс он. — Тогда бы ты знал, что в великой династии одной руной никто не ограничивается.

Корона над его головой гасла. Ореховые пряди, взлохмаченные и перекрученные, медленно ложились на место. И я наконец поняла, где у Рэя была вторая руна. На голове. Скрытая самой естественной защитой — волосами.

Я судорожно выдохнула. Я была жива. Мы были живы.

Рэй мягко усадил меня в кресло.

— Не пей и не ешь ничего, просто на всякий случай, — негромко сказал он. — И не вмешивайся.

«Не вмешивайся во что?» — хотела было спросить я, но у меня не было голоса.

Рэй кошачьим шагом подошёл к мастеру Алистеру, скорчившемуся у полок. Их содержимое было разбито или разметено по залу, а сам татуировщик был белее мела.

Но когда между ним и Рэем осталось лишь три шага, он гордо выпрямился.

— Ты хорошо подготовился к нашему визиту, — промолвил Рэй.

— Я знаю Маркуса, — пожал плечами мастер Алистер. — И знаю тебя. Ты не остановился бы и продолжал искать. Что ж, я не ошибся.

Мгновение они смотрели друг на друга.

— У тебя есть дочь, — произнёс Рэй. — Мне нужно имя Маркуса. Мне продолжать?

Губы Алистера побелели.

— Она ждёт ребёнка.

— Врёшь. А даже если так, это мало что меняет.

Рэй скрестил руки на груди.

— Впрочем, начнём с лёгких вопросов. Зачем Маркусу украденные мной кубики-артефакты?

— Чтобы переходить из тела в тело, ему требуется чудовищная доза энергии.

— Один мощный артефакт на каждую попытку?

— Да.

— У него есть другие артефакты?

— Ты украл запасной артефакт из гробницы, — сухо сказал Алистер. — Чтобы зарядить артефакт подобной силы, требуются месяцы. Это штучная работа, и никому, кроме Маркуса, она не нужна. Зачем таскать с собой такое количество энергии, если можно просто прийти к колодцу?

— То есть сейчас Маркус безоружен?

Голос Рэя оставался спокойным, но такого лица у него я не видела ещё никогда.

— Вероятно.

— Ты знаешь наверняка, — с нажимом произнёс Рэй.

— Да, — вздохнул мастер Алистер. — Больше артефактов у него нет. Он не сможет получить новое тело. Разве что потащит жертву к колодцу, но Маркус вряд ли будет так рисковать: слишком заметно и слишком опасно. Ещё вопросы?

— Ты знаешь о других его воплощениях? — подала голос я. — Что стало с его бывшими оболочками?

— Со смертными телами? Я не знаю. — Лицо мастера дрогнуло. — Он сказал лишь, что это всегда заканчивалось быстро. И без боли.

— Не очень-то это просто — убивать самого себя, — пробормотал Рэй.

Я вздрогнула, представив это. Маркус Рише, уже получивший тело Деллы Дон, оборачивается, смотрит на Верреса — и на него непонимающе глядит настоящий Веррес, дезориентированный, растерянный. Юноша, вернувшийся в мир через восемь лет…

…И острый нож перерезает ему горло.

— Нет, — прошептала я.

Ни один из мужчин меня не услышал.

— Когда ты поставил Маркусу татуировку с руной сумрака? — резко спросил Рэй.

— Незадолго до церемонии. И нет, ты никогда не узнаешь, с кем и где я был. — По губам мастера скользнула улыбка. — Мы хорошо запутали следы.

— Это третья татуировка для его тела?

— Я знаю лишь о ещё одной руне. Он не обнажался передо мной целиком. Я предупредил, что, если рун три, жить его разуму в этом теле осталось не дольше нескольких месяцев. Он лишь пожал плечами.

— Он? — резко спросил Рэй. — Мужское тело?

Мастер Алистер покачал головой:

— Я не скажу тебе.

— Ты же знаешь, что будет дальше.

— Убей меня, если хочешь, — сухо сказал старый мастер. — Но, кем бы он ни был, Маркус был моим сыном восемь лет.

Я вздрогнула от этих слов.

— Вы… его любите?

Мастер Алистер бросил на меня проницательный взгляд.

— Как и ты. Я не хотел убивать тебя, девочка. Но у меня есть дочь, которую я должен защищать.

— Так защити её, — с нажимом сказал Рэй. — Если ты промолчишь, я найду её и Ванессу ждут месяцы ада. Месяцы. Даже если тебе удастся покончить с собой, это ничего не изменит. Я всегда довожу дело до конца.

— Блефуешь.

— Ну что ты. — Рэй ухмыльнулся. — Я ведь должен оправдывать свою репутацию. Более того, я хочу её оправдать.

Я поднялась из кресла. Пошатнулась, но вполне твёрдым шагом подошла к Рэю и остановилась в шаге за его спиной.

— Он способен на это, — произнесла я. — И на большее. Вы его не остановите.

Мастер Алистер, прищурившись, посмотрел на Рэя. И покачал головой:

— Я рискну. Теперь, когда я знаю твою вторую руну, я знаю и цену, которую ты заплатил. Ты не тронешь мою дочь.

— Ошибаешься, — очень спокойно сказал Рэй. — Я возьму в руки нож и сделаю это.

Я слушала эти страшные угрозы и едва воспринимала их. Рэй лгал, так какое это имело значение? Он никогда не будет пытать невинную женщину месяцами. Это выходило за любые рамки возможного и невозможного.

— Я не лгу, — повторил Рэй. — Думаешь, меня кто-то остановит? В оперативном штабе мне даже не зададут вопросов.

Мастер Алистер сухо, трескуче засмеялся:

— Девушка, с которой ты спишь… она всё ещё будет отдаваться тебе, зная всё это? Зная, с кем связалась? Зная, что моя дочь кричит в пыточных?

— Она ничего не узнает, — спокойно сказал Рэй. — Даже сейчас она думает, что все мои слова — ложь.

Они смотрели друг на друга внимательно, испытующе. Словно на весах лежала не судьба невинной женщины, а партия в карты.

— Я знаю твой откат, — медленно сказал старый мастер, поставивший мне руну. — Твоя вторая руна изменила каждый нерв, каждый импульс в твоей голове. Кто-то называет это эмпатией, кто-то — состраданием, кто-то — способностью чувствовать чужую боль. Я знаю правду. Тебе тяжело смотреть на чужие мучения, потому что ты пропускаешь их через себя.

В глазах Алистера сверкнула уверенность.

— Если ты прикажешь подвергнуть пыткам мою дочь, тебе будет больнее, чем ей. Даже если ты телепортируешься на другой конец света, ты будешь знать, что с ней происходит, и сходить с ума. А теперь давай, убеди меня в обратном.

Мгновение. Между мной и Рэем были два шага, но мне вдруг показалось, что я стою на другом конце света.

— Мой отец и брат погибли в обсидиановом лабиринте вместе с чернокнижником Эораном, — произнёс Рэй. — Секрет самого большого артефакта во дворце, питающего всю защиту, был утерян. Лишь один живой человек знал эту тайну. Это был придворный татуировщик Берген, который не желал говорить с захватчиками — и особенно с предателем вроде меня. С мальчишкой, с которым он когда-то кормил птиц в парке и чертил перед ним руны.

Я не видела лица Рэя, но мастер Алистер вдруг отступил на шаг.

— Я пытал его трое суток, — ровно сказал Рэй. — Я не спал эти трое суток. Но Берген дал мне ключи и схемы рун для прохода к центру лабиринта. Никто не погиб, кроме него самого. Хочешь, чтобы твою дочь постигла та же судьба?

Молчание повисло давящей плитой.

Молчание, за котором стояла недвусмысленная угроза.

Страшная угроза.

— Я скажу тебе имя, — наконец сказал Алистер. — Тебе одному. Но моя дочь будет жить.

— Да.

— И я сам.

На губах Рэя появилась торжествующая улыбка.

— Нет.

— Что? — вырвалось у меня.

— Ты знаешь мой секрет, мою руну. — Рэй смотрел только на Алистера. — Уже за это я должен тебя убить. Когда я узнаю имя Маркуса, ты будешь бесполезен.

— Но мои тайны…

— Их знает твоя дочь.

Он что, правда собирался убить старика здесь и сейчас? Я шагнула вперёд.

— Рэй…

— Тюрьма его не удержит. Маркус вытащит его отовсюду, и мы оба это знаем, — проронил Рэй. — Этот человек хочет убить не только меня, но и тебя. Он уже мёртв.

По губам мастера скользнула усмешка:

— Сегодня, Фаэль, ты увидишь, как на твоих глазах убивают беспомощного человека. Ведь для тебя это происходит в первый раз, правда?

Я застыла. Одно дело — убить в бою, отражая смертельную атаку, и другое — перерезать горло вот так.

Но если мы оставим Алистера в живых, опасного и беспощадного, мы пожалеем об этом. Он выберется из любой тюрьмы.

— В первый раз, — произнесла я. — Но не в последний.

Рэй обернулся, глядя на меня. Рэй, пытавший безоружного человека трое суток, чтобы узнать его тайны.

— А теперь отойди, Фаэль. Имя узнаю только я.

— Рэй!

— Я скажу тебе, когда сочту нужным.

Мне ничего не оставалось, как сделать пять шагов назад. А потом, повинуясь взгляду Рэя, ещё пять.

— Ванесса знает не все мои тайны. — Мастер Алистер указал на дальний угол грота. — Под полом замурованы записи. Если мне суждено умереть сейчас… пусть они не пропадут.

Рэй молча кивнул.

— А теперь… — мастер помолчал и невесело усмехнулся, — настал час. Пора мне умереть, а тебе удивиться.

Но откуда Рэй может знать, что Алистер скажет ему правду?

— Если ты солжёшь, — словно прочитав мои мысли, произнёс Рэй, — твоя дочь заплатит цену твоей лжи за тебя.

— Знаю, — глухо произнёс мастер.

— Тогда говори.

Рэй и Алистер шагнули друг к другу одновременно, как в фигуре танца. Я молча глядела, как старый мастер поворачивается ко мне спиной, чтобы я не прочитала имя по губам. Секунда. Вторая.

А потом глаза Рэя расширились в изумлении.

Всё. Он знал. А я — нет.

Тихий вопрос. Ещё один. Беззвучный ответ. «Сообщник», — услышала я.

Мгновением позже мастер Алистер пошатнулся. По лицу Рэя пробежала болезненная гримаса, и старик рухнул безвольной куклой.

Забыв обо всём, я бросилась к нему.

— Он мёртв!

Рэй фыркнул:

— Лучший рунный мастер империи? Конечно же, я выкинул все его знания в окно, как испорченную колбасу. Как же иначе?

Я коснулась шеи упавшего. И с изумлением ощутила слабый пульс.

— Он…

— Сонный артефакт длительного действия. Алистер умрёт от истощения, если о нём не позаботиться. К счастью, есть кому.

Я открыла рот, глядя на Рэя. И вдруг вспомнила его давние слова о придворном татуировщике.

«Он погиб в ночь переворота. Подозреваю, его успели убить по заранее отданному приказу отца, когда верные ему люди поняли, что дело проиграно».

Погиб. Сразу же.

— Ты никого не пытал трое суток, — изумлённо прошептала я. — Как ты на самом деле узнал секреты лабиринта, раз придворный татуировщик погиб сразу?

Рэй не изменился в лице.

— Я знал их с самого начала, будучи сыном императора. Разумеется, я поделился с Сарффом и с его сыном. Думаешь, у меня был выбор?

Мгновение мы смотрели друг на друга. Потом на лице Рэя появилась ироническая улыбка, и он протянул мне руку, помогая подняться.

— Тебе ведь совершенно не пришлось делать над собой усилие, чтобы поверить, что я — палач, — произнёс он.

— Нет, — тихо сказала я. — Не пришлось.

— Что я пытал кого-то сутками и могу продолжать это занятие месяцами.

— Да.

Рэй кивнул:

— Хорошо.

Я от неожиданности высвободила руку:

— Хорошо?!

— Потому что так и есть, — свободно сказал Рэй, указывая носком ноги на лежащего мастера. — Если я выбираю другие способы, это не значит, что я забыл про эти. И тебе следует помнить, что отныне это не только мои методы, но и твои.

— Я тебе не верю, — тихо сказала я. — То, что Алистер сказал про твою руну… про то, что ты чувствуешь чужую боль…

— Не имеет значения, — резко сказал Рэй.

— Не имеет, — кивнула я. — Но не поэтому. А потому, что даже без руны в тебе есть добро. Есть сочувствие. И ты… ты совсем не такой, каким пытаешься себя представить.

Рэй вздохнул:

— Тебе повезло, что мне сейчас не до споров.

Он сжал моё плечо.

— Приходи в себя. Я достану записи и вынесу вас с Алистером отсюда так, чтобы никто не заметил. Вряд ли кто-то вообще поймёт, что здесь произошло. Рунный мастер исчез бесследно, его люди убиты… его тайны много кому могли понадобиться.

Я кивнула на обгорелые тела:

— А эти шестеро?

— Пусть лежат. Открытка для Маркуса. — Холодная усмешка. — Впрочем, он никогда её не прочитает.

— «Он?» — быстро спросила я.

— Это мужчина, разумеется. — Глаза Рэя сузились. — И совсем скоро мы встретимся лицом к лицу.

— И… что будет тогда? — спросила я дрогнувшим голосом.

Рэй долго молчал. А потом посмотрел мне в лицо, и я отпрянула от яростной и ледяной решимости в бешеной пляске золотых искр вокруг зрачков.

— Будет то, — твёрдо и холодно произнёс Рэй, — что он заслужил.