Теон-Стрелок

Глава 57

Ратуша Раэмпорта собрала под своей крышей налётчиков, убийц и рабовладельцев. Железнорождённые знатные люди (лорды и вольные капитаны) чокались богато украшенными чашами со своими братьями по ремеслу из далёких Ступеней.

Сидевший за высоким помостом Теон наблюдал, как его вассалы напиваются до потери сознания, смеются, шутят, тискают взятых в полон женщин. Празднование победы во всей красе. Рядом с королём сидел Виктарион и со свойственным ему хмурым видом наблюдал за происходящим в большом, приёмном зале ратуши.

Раэмпорт не имел, как многие прибрежные города, замка в центре или рядом или хотя бы донжона. До этого города практически никогда не доходила рука железнорождённых за последние четыреста-пятьсот лет, поэтому хозяева Арбора и не утруждались его укреплением.

За что и поплатились.

На высоком помосте сидели не только король и его дражайший дядюшка. Несколько Гудбразеров, лорд Сандерли, Бейлор Блэктайд, юный Волмарк, Харрас Рыцарь и парочка его родственников из других ветвей плодовитого дома Харлоу. Сзади Теона стоял его паж, на столе рядом с ним хозяйничал Цицерон.

Взгляду Теону предстала картина играющих в топорики железнорожденного и беловолосого пирата со Ступеней. Покачав головой, Грейджой сделал несколько глотков из своей чаши.

Со стен содрали знамёна Редвинов, и повесили на них его, Теона знамёна — золотого кракена на чёрном фоне. Столы были заполнены яствами, взятые со складов и сделанные поварами из железнорождённых (Грейджой был осторожен в отношении местных поваров) и разными винами.

Золотое арборское, которым был залит и его кубок, красное дорнийское, более простые вина менее популярные, чем первые два, но тоже ничего. Теон с удовольствием попробовал нежную выпечку, насладился сыром, и немного откусил от жаренного кабана, чтобы утолить свой голод.

В большом зале, наполненном людьми, было довольно шумно. Грейджой вспомнил растерянное лицо местного наместника, оказавшийся родственником пленённого им лорда Редвина. Теперь тот составит компанию своему сюзерену, расположившись в соседней от него камере, как только окажется на Щитовых Островах.

“Туманных островах” — поправил себя король.

Ещё в древние времена, когда островитяне владели четырьмя островами вблизи берегов Простора, назывались они Туманными. Лишь когда Гарт Златорукий завоевал острова, те поменяли своё название на Щитовые.

Лорды, во время одного из советов, предложили вернуть название, и король счёл это приемлемым. Пусть его вассалы потешаться, для самого Грейджоя название имело мало значения.

— И тогда я, взмахнув своим топором, отсёк тупую башку западнику! — вещал какой-то подвыпивший вольный капитан одному из светловолосых жителей Ступеней.

— Зачем? Вдруг за него выкуп дали бы? — не понял его собеседник.

— Плевать! — разъярился капитан, — я заплатил железную цену, ибо его доспехи были очень хороши!

— Плевать! — расхохотался светловолосый и раздался стук кружек.

Теон слушал этот еле слышимый его уху разговор без особого интереса. Глаза его приковал Цицерон, что стащил у Виктариона один из бобов. Пригладив холку разноцветному засранцу, Грейджою пришла в голову мысль: А сможет ли он контролировать второе животное?

Есть предположение, что от такого у него со временем разовьётся шизофрения или ещё какая душевная болезнь. Поэтому Теон побаивался брать второго питомца под контроль. Ему хватало полезного Цицерона с его выходками.

Связь с попугаем была крепка. Очень крепка. Грейджой был уверен: если умрёт Теон, то умрёт и Цицерон. Но если умрёт сам попугай, то что будет с Теоном? Какие последствия?

В большом зале, ставшим пиршественным для железнорождённых начал набирать обороты спор между лордами — а куда пойдём дальше? Кто-то ратовал за продолжение захвата Арбора, кто-то кричал: пора Староместу познать гнев Утонувшего Бога. Некоторые молчали.

Теон хмурым взглядом оглядел зал. Мысли его от повысившегося шума прервались, и ему пришлось слушать перепалку.

— Старомест! Ик! Идём на Старомест и возьмём всё, что нам причитается! Говорят, стены Звёздной Септы обставлены золотыми статуями ложных божков.

— Старомест!? — расхохотался один из капитанов, — в Пекло Старомест! Винный Городок рядом! А два Редвина у нас в темницах томятся!

Казалось, зал разделился на несколько "лагерей". Каждый хотел грабить, но цели разнились. Проблема была в другом.

Сам Теон пока не планировал никаких захватов и грабежей крупных городов. Не с нынешним числом людей, даже, несмотря на то, что к ним присоединились пираты Ступеней.

Грейджой осторожно посмотрел на сидящих за высоким помостом людей. Дядя Виктарион молча, наблюдал за сварой. Неизвестно, что было на уме у родственника. Взгляд Теона пошёл дальше: остальные лорды за высоким помостом либо молчали, либо тоже что-то кричали в поддержку того или иного “лагеря”.

Свой голос подавали и пираты Ступеней, желающие полакомится c богатствами Староместа и Винного Городка одновременно.

Наконец все взгляды обратились в сторону короля. Каждый из “лагерей” желал услышать от Теона то, что он хотел услышать.

— Вы хотите взять все эти города? — с усмешкой спросил Теон, — они будут нашими… но не сегодня!

Железнорождённые капитаны удивились. Как это не сегодня?

— Хотим Старомест! — крикнул кто-то из капитанов.

— Бор! Винный Городок!

— Всему своё время, — спокойно продолжил говорить Теон. Капитаны замолкали, чтобы услышать его слова, — мы будем ждать наёмников, которых нам приведёт Робин Серебряный Язык и Урригон Гудбразер. После же берега Простора вновь познают гнев Утонувшего Бога!

Он ничего не сказал про Старомест или Винный Городок.

Люди казалось, удовлетворились словами своего короля, хотя Грейджой подмечал недовольные лица некоторых капитанов.

Король сделал осторожный глоток из чаши с разбавленным вином. Сейчас не было смысла торопиться, с нынешними силами брать тот же Старомест это сущее безумие.

Ему оставалось ждать, словно кракен, притаившись в морских глубинах.

Конь под ним немного взбрыкнул, ощущая запах дыма, крови и опустошённых кишков после смерти сотен людей. Джон погладил шелковистую гриву и взглянул в испуганные глазёнки молодого скакуна. Прежний его — неудачно вывернул ногу, поэтому Джону пришлось сменить четвероного друга.

Он и его свита медленно входила через выломанные тараном ворота.

Взгляд Джона неизменно натыкался на бледные лица с остекленевшими глазами и залитыми кровью или кипящим маслом лица. Защитники Барроутона держались стойко, но они были немногочисленны, в, то время как дредфортцы были хитры и жестоки.

Новоявленный лорд Болтон захотел лично взять Барроутон, надеясь поживиться его богатствами и лично придушить тётку покойного Домерика Болтона. Леди Барбри Дастин, урождённая Риссвел питала точно такие же чувства к убийце законного сына Русе Болтона, какие питал к ней лорд Рамси.

Ненависть.

И Джон позволил лорду Дредфорта штурмовать деревянные стены города, зная что тот потеряет немало латников.

“В конце концов, сильного вассала всегда стоит ослабить, если есть такая возможность”

Джон двигался первым, а за ним шествовала свита из других лордов. Над городом уже реяли знамёна Старков и Болтонов — очередная уступка короля Севера.

Глубоко вздохнув, король улыбнулся. Нет, не мерзкий запах или ужасный вид заставили его улыбнуться. Источник необузданной магии, которую он чувствовал иррационально, нечётко, но всё же ощущал… он был так близок. Великий Курган, в котором покоился Первый Король манил его к себе, но Джон сдерживал себя.

“Какая ирония… внук Гарта Зеленорукого не простил изгнание своего отца из Хайгардена. И отомстил. Жестоко отомстил”

Брандон Строитель в своё время славился не только своими архитектурными или инженерными изысканиями. Может Стену ему и помогли построить Великаны, но вся магия, струящаяся в огромных ледяных глыбах, принадлежит его великому предку.

И проклятие, лежащее на Великом Кургане — тоже.

Небольшой отряд, с королевскими знаменосцами прошли по городским улочкам, видя как латники, и лучники с гербами Болтонов разносят дома, грабят, насилуют и убивают. Джон смотрел на это равнодушно. Барроутону и его хозяевам нужно преподнести урок повиновения. Ещё полгода тому назад жители этого города радостно встретили слова своей леди о начале новых времён.

Они ещё не понимали, что обречены на поражение.

Наконец громкие звяканья лошадиных подков остановились. Они достигли Барроухола — маленького замка внутри Барроутона. Замок с деревянными стенами и квадратными башнями, построенный на холме. И остановились они перед разбитыми вратами, так как взгляды всей свиты и самого Старка обратились на висящий женский труп над этими вратами. Посиневшее лицо, вывалившийся язык и выпученные глаза — ужасное зрелище, сделавшее лицо непохожим на прежнее, тогда ещё живого обладателя этого личика. Но все сразу поняли, кто висит перед ними, несмотря на безобразность лица — леди Барбри Дастин умирала долго, “неудачно” повешенная над воротами своего замка.

В надетых на ней разорванных лоскутах тряпья сложно было угадать когда-то роскошное платье. Все драгоценности были сняты, обобраны и украдены. Рамси Болтон ненавидел до такой степени Барбри Дастин, что не постеснялся отдать её ораве солдатни на растерзание, забыв, что она из аристократического сословия.

Лорды за спиной Джона загудели, но сам король позволил себе на короткое мгновение улыбнуться.

Перед ним висела одна из тех, кто ненавидел род Старков. И была одним из скрытных и самых опасных врагов для его дома.

И для узаконенного бастарда было вдвойне радостно знать, что её повесил Болтон, представитель семьи, с которой Старки враждовали со времён Века Героев.

Убедившись, что город полностью захвачен, её хозяйка висит над воротами собственного замка — Старк непринуждённо продолжил конное шествие, двинув коня вперёд. Прошествовав через выломанные ворота Барроухола, над которым висел женский труп, король Севера обозревал все последствия быстрого и кровавого штурма деревянного замка.

— Ваше Величество, — поприветствовал его лорд Болтон, в камзоле с вышитыми узорами и гербах дома Болтон. Рамси Болтон стоял перед каменным троном, что находился в зале деревянного донжона.

Слуги уже оттёрли кровь с деревянных полов, убрали трупы и развесили знамёна Старков. Разожгли настенные канделябры и несколько каминов по приказу захватчика. Всё это было проделано за час, дабы подготовить недавно захваченный замок к приходу короля.

Джон, смотря на масляные и удовлетворенные от произошедших бесчинств и жестокостей глаза Дредфортского бастарда, прошёл через весь зал в сопровождение своих спешённых вассалов и воссел на трон. Даже сквозь одежду он почувствовал холодное касание камня, а руки замертво вцепились за подлокотники трона.

Привыкнув к холоду и насмотревшись на незнакомое его глазу помещение, Старк перевёл взгляд серых очей на своих вассалов.

— Лорд Болтон, приношу вам свою благодарность за взятие этого мятежного города, — учтиво сказал Джон рядом стоящему лорду Дредфорта, — корона не забудет ваше участие в подавление этого бунта.

Рамси Болтон искривил свои толстые губы в подобие улыбки. Оба, и король, и лорд понимали, что одной благодарностью дело не окончится. Джон позволил солдатам Дредфорта грабить Барроутон несколько дней и всё награбленное оставить себе.

— Это лишь мой долг, — разнёсся по залу голос дредфортского бастарда, — было честью вернуть в лоно короля мятежный город и привести Дастинов к повиновению.

“Красивые слова” — оценил Джон Старк, по-новому поглядев на Болтона. Но за маской верного короне притаился жестокий зверь. И верность этого зверя держится не из тёплых или верноподданных чувств.

Но Джон не боялся предательства Болтона. Ибо знал все его действия наперёд.

— Порт захвачен? — уточнил Джон и Болтон подтвердил, что над портом Барроутона реят королевские знамёна.

— Ваше Величество, мои люди задержали нескольких железнорождённых, что прибыли от лорда Родрика Харлоу.

— Что забыли люди Харлоу в Барроутоне? — спросил король, уже зная ответ.

— Узнать, почему поставки древесины прекратили.

Несколько лордов, особенно лорды Каменного Берега и лорд Флинт из Кремневого Пальца переглянулись между собой.

Удивительные времена настали. Старые враги вроде железнорождённых стали верными союзниками, а бывшие друзья и собратья по орудию предали их — долинники коварным образом атаковали в спину, за что получили кровавую расправу, а лорды Штормовых Земель присягнули львам, дабы драться против волков и кракенов. Да и неудивительно, ведь практически олени кончились, если верить словам Станниса Баратеона о королевских детях.

Так почему бы не начать продавать древесину пиратам им, а не Дастинам? Барроутон разграблен и нескоро восстановиться, а железнорождённым древесина нужна сейчас.

Король Робб издал указ о разрешении, дающее Дастинам исключительное право торговать с железнорождёнными, предварительно, конечно, договорившись с этим родом. Выигрывали от этого все стороны — и Дастины, и железнорождённые, и сам Мрачный Волк, поэтому торговля пошла споро и быстро.

Но после восстания многие лорды были уверены в том, что Барроутон и его новые хозяева утеряют это право, несмотря на удобство торговли в этих местах.

И лорд Кремневого Пальца, Родерик Флинт, мужчина невысокого роста, но крупного телосложения и обладатель роскошной бороды уже мысленно потирал руки. Пиратов он недолюбливал, как и каждый северянин, живущий на западном берегу Северного Королевства, но скудная казна сама себя не обогатит.

Сам король призадумался совершенно о другом. Мысли его перетекли к его старому другу? Теону Грейджою, ныне Королю Железных Островов.

Джон просто не знал, как относиться к нему. Воспоминания, когда он ещё был обычным бастардом, живущий в замке своего отца-лорда и счастливых днях пребывания с Роббом и Теоном захватывали его неумолимо. Поминая те дни, в душе его наступала безмятежная хандра и ностальгия. Как прекрасны те дни! В те времена, когда перехитривший сам себя сокол правил Вестеросом, и Король Роберт ещё не надумал ехать в Винтерфелл, чтобы назначить отца десницей той самой проклятой должностью, которая и стала для лорда Эддарда роковой.

Но понимание того, что за чужеродное существо сидит в теле Теона, было для него как холодная вода поутру. Грейджой был одной из тех косвенных причин смерти Брандона, хотя Джон никак не мог винить своего королевского друга в этом. Но понимание того, что всё могло быть по-другому…

“А может это к лучшему?” — нерадостная и неприятная мысль возникла в голове, — “Теон не предал Робба… род Старк жив в лице Рикона и сына Робба… Песнь стала другой, а Холод затаился, потеряв подходящий момент”

— Пусть с людьми лорда-наместника Харлоу обходятся со всем почтением, — сказал Болтону Старк, — железнорождённые — наши верные союзники. Как только я смогу, так сразу уделю время для аудиенции с ними.

На этом и решили.

Джона ждало решение насчёт Дастинов — тех, кто смог выжить. В его планах было поставить младшую ветвь этого рода, которая по праву и должна была править Барроутоном после смерти у Башни Радости Виллама Дастина. Но Риссвелы подсуетились и Городом На Кургане заправляла всем его вдова, урожденная Риссвел.

“Чем думал мой отец?” — задавался вопросом Джон, но, зная ответ, не смел, отвечать самому себе. Он любил отца и не хотел его чернить даже в своих мыслях. Эддард Старк был для него эталоном чести, но нехотя и со скрипом его сын-бастард признавал — никудышным правителем.

Но всё-таки Северу повезло, что Брандона Старка, его дядю, удавили в Королевской Гавани.

Видевший будущее Джон мог только покачать головой. Наверное, будущее, где жив его дядя — одно из самых страшных для него.

Песнь изменилась до неузнаваемости и Джон, получивший знания и опыт Трёхглазого Ворона не знал к лучшему это или к худшему.

Пока на Севере новый король подавлял мятеж Рисвеллов и Дастинов, пока лорд Староместа думал как бы выгнать обнаглевших пиратов с Щитовых Островов, пока король железнорождённых думал как отстоять те самые Щитовые Острова…

Пока все влиятельные мира сего думали и воевали, на сцену вернулся старый игрок.

Огромная флотилия со знамёнами Таргариенов высадила одну из своих армад в Штормовых Землях, вблизи Дождливого Дома. Армада эта состояла в основном из Золотых Мечей — знаменитого наёмничьего отряда, основанный одним из Великих Бастардов Эйгона Четвёртого.

Верховный капитан Золотых Мечей, Гарри Стрикленд уже привёл к присяге местных мелких лордов. И готовился привести к присяге Таргариенам весь Мыс Гнева — мечом или словом.

Но дракон не ограничился только этим. Флотилия поменьше высадила армию Безупречных на острове Тарт. С ними находились Король Эйгон и Королева Дейнерис, верхом на своих драконах сопровождая свой флот. Лорд Тарта, Сельвин Тарт, преклонил колено и дал присягу Королю Эйгону. Сам Эйгон планировал захватить Штормовой Предел, надеясь на трусость кастеляна или мощь драконьего огня. Он был не прочь превратить вотчину Баратеонов в новый Харренхолл.

Но и этим не ограничились Таргариены. Ведь оставались их союзники, дорнийцы. Десятитысячная армия под командованием Оберина Мартелла вторглась в Простор, разорив все окрестности Рогова Холма, а сам замок Тарли был осаждён.

Ох, если бы был жив Рендилл Тарли, думали просторцы, лихорадочно укрепляя свои владения и собирая новое ополчение, тем самым готовясь к новому вторжению, только уже не железнорождённых, а проклятых дорнийцев!

Рендилл Тарли был многими не любим за свой жёсткий характер, но сейчас многие лорды Простора сожалели о его смерти. Новый лорд Тарли находился далеко, осаждая Риверран и приводя Трезубец к королевскому миру, и Роговым Холмом управлял кастелян, который сдавать крепость никак не собирался и был готов держаться хоть год!

Приятельские, можно сказать дружеские отношения между новым лордом Хайгардена и братом принца Дорна не помешали Оберину Мартеллу грабить и разорять земли вассалов своего друга. Месть и Род превыше.

Сам Уиллас Тирелл был вынужден отменить отправку тысячи латников на баржах по Мандеру в сторону Староместа, дабы помочь своему родственнику в изгнании железнорождённых из Щитовых Островов.

Баланс сместился вновь.

Не важно, какого цвета дракон — он всё равно остаётся драконом.

И он вернулся.