Товарищи

ВСТРЕЧА ДРУЗЕЙ

Вернувшись в училище, Мазай сразу же пошел в общежитие. Дома был один Коля. Он стоял, склонившись над шахматной доской, и решал задачу.

— Долговязому привет! — окликнул его Мазай, бросая на пол вещевой мешок.

Увидев друга, Коля весь просиял, заулыбался и, потирая руки, кинулся навстречу:

— Васька! Вась, здорово! Приехал, да?

— «Приплыли к родным берегам, встречайте героев-матросов…» — продекламировал Мазай и протянул Коле руку. Увидев на своей койке гитару, Мазай помрачнел и, сощурившись, недовольно уставился на Колю. — Это что лежит на моей койке?

— Как — что? Гитара, — недоумевая, ответил Коля.

— Гитара? А что я говорил насчет гитары? Не брать! А ее даже на место не повесили и кинули, как утиль. Кто брал?

— Ольга брала. С девчонками. Вчера только принесла.

Лицо Мазая подобрело. Он взял гитару, пробежал пальцами по струнам.

— Ну, как вы тут живете? Что нового слышно?

— Ничего, Вась, не слышно. Все по-старому. Стой-ка! А ты знаешь, что Ольга суворовца отлупила?

Мазай прекратил игру и насторожился:

— Ольга? Не слыхал. За что же?

Коля подробно рассказал о случае с Володей Карциным.

— Молодец Ольга! Правильно влепила. Надо бы еще добавить. Эх, жаль, что меня не было, я бы ему…

— А Ольга извинялась. Знаешь, Вась, прямо в Суворовское втроем ходили. Наташка, Надька и Ольга. И извинялись. Больше всех извинялась Ольга.

— А ты маленько не приврал?

— Клянусь!

— Вот дуры!

— Я думаю, это Наташка уговорила Ольгу.

— Значит, отлупили, а потом ходили прощения просить! Ну, а он что? Простил?

— Он сказал, что сам виноват. Одним словом, помирились.

— Ну, и пускай мирятся. Мне-то какое дело!

Мазай отвернулся, сел у стола и, не глядя на гитару, начал перебирать струны. Коля немного постоял, не зная, о чем бы еще заговорить с другом, и, вдруг вспомнив, бросился к своей тумбочке. Он нашел там аккуратно обрезанный тетрадный листок и протянул его Мазаю:

— На, Вась, гляди. Я заявление в комсомол написал. Сегодня отдам. Батурин уже говорил со мной.

Мазай не взял листа. Он зло посмотрел на Колю:

— Значит, без Мазая решили обойтись? И Ольга подала, и Сережка, и ты вот… Нет чтобы дождаться меня да вместе. Эх, то-ва-ри-щи! Одно название.

Он хотел толкнуть гитарой Колю в плечо, но гитара скользнула в лицо. Коля отшатнулся, прижал ладонь к носу, а когда отвел ее, увидел на пальцах кровь. Не сказав ни слова, он выбежал из комнаты. Вслед за ним побежал и Мазай, но у двери остановился и вернулся назад.

В коридоре Коля увидел Селезнева и, чтоб не встречаться с ним, юркнул было в сторону, но мастер окликнул:

— Коля! Задержитесь!..

Коля остановился.

— Что с вами? Нос? Губа? Скорее промыть нужно. Йодом смазать. Давайте бегом.

Селезнев схватил за руку и потащил Колю в умывальную. Пока тот умывался, мастер принес из преподавательской йод и бинт. Однако бинтовать не пришлось: на лице оказались две небольшие царапины.

— Кто это вас так разукрасил?

— Упал я, товарищ мастер.

— Помог, наверно, кто-нибудь?

— Нет… Это… я… я сам упал, товарищ мастер.

— И прямо носом?

— Носом. И губы зашиб.

— Как же вас угораздило?

— Я… задел… за табуретку. И загрохотал.

— В комнате кто еще был?

— Мазай. Он только что вернулся из эмтээс.

— Значит, это он вас разделал? Со свиданьем?

— Нет, товарищ мастер! Я сам!

— Ну что ж, вам лучше знать. Идите.

Селезнев прошел к директору и рассказал об этом случае.

— Староста Мазай приступает к своим обязанностям, — пошутил Селезнев.

— Конечно, это работа Мазая, — согласился Колесов. — Надо будет укоротить ему руки. После первомайского праздника снова проведем собрание ребят и основательно поговорим о дисциплине в группе.