Трагедия

Глава 13

Пайпер

Ожидание закончилось. Через месяц и неделю после того, как мы с Кейном из соседей превратились в любовников — снова, — я переезжаю в свой новый дом. И всё семейство Кендрик прибыло, чтобы помочь мне.

— Я хочу есть, — сказала Чарли Тее.

— Снова? — Тея разинула рот. — Ты только что поела. Честное слово, вместо желудка у тебя чёрная дыра.

Чарли просто пожала плечами и одарила меня застенчивой улыбкой.

— Хорошо, что в моём новом доме много-много еды. — Я подошла к кладовой, где все полки были заставлены крекерами, чипсами и печеньем. Сегодня утром в продуктовом магазине моя тележка была набита доверху.

Чарли подошла ко мне, и её рот открылся в тихом шёпоте:

— Вау.

Я рассмеялась.

— Чувствуй себя свободной, ребёнок.

— И мне! И мне! — Колин выбежал из гостиной, где строил крепость из пустых коробок.

— Я кормлю их, правда. — Тея покачала головой. — Хорошо, что дальше?

Я оглядела кухню. На стойке стояло несколько странных тарелок, которые нужно было вымыть, прежде чем они будут убраны. Но остальные мои ящики и шкафчики были заполнены. Мебель в гостиной была на месте, и мы просто ждали, когда Кейн и Логан принесут мой стол.

— Я думаю, мы тоже заслуживаем перерыва на перекус. Чипсы и сальса?

— Определённо. — Тея улыбнулась и последовала за своими детьми в кладовую за чипсами, пока я доставала миски и сальсу.

Последний месяц пролетел так быстро, что трудно было поверить, что сейчас середина июля и осталась только половина лета. Но это было чудесное лето.

Работа была беспокойной, сумасшедшей и приносила удовлетворение, как всегда. Как бы мне ни нравилось ходить работать в дом Теи и Логана, я не могла дождаться, когда ворвусь в свой кабинет. Я буду скучать по тому, как дети играют в комнате неподалёку, пока я делю кабинет с Логаном, но стол, который я заказала, томился в ожидании когда он будет завален бумагами. Книжные полки были пусты и отчаянно нуждались в книгах.

Это будет комната, которую я закончу украшать самой первой, даже раньше собственной спальни.

Помимо работы, я провела последний месяц, всё больше и больше влюбляясь в Кейна.

Мы проводили большую часть наших вечеров вместе, ужиная, а затем прогуливаясь по дому. В большинстве случаев бригадиру требовалось, чтобы я принимала множество решений, и с помощью Кейна я выбрала дверные ручки, оконные жалюзи и светильники.

Результаты были просто ошеломляющими.

Когда дети наелись крекерами и печеньем, мы с Теей пошли в гостиную и опустились на мой новый диван. Пережевывая чипс, я провела рукой по верблюжьей коже. Она была немного жёсткой, но через пару месяцев моего безделья здесь, пока я буду смотреть телевизор, который уже установлен над камином, она смягчится.

— Это место теперь просто невероятно. — Тея оглядела открытую гостиную. — Я так рада, что ты поработала над потолком. Эти брусья придают комнате шарм.

Я улыбнулась, откинув голову назад, чтобы оценить тёмную древесину над нами.

— Всё получилось лучше, чем я когда-либо себе представляла.

Благодаря открытой концепции моя гостиная, столовая и кухня представляли собой одну гигантскую комнату. Вдоль всей дальней стены были большие окна, так что я могла смотреть на деревья, сидя за обеденным столом. Камин в гостиной был сделан из белого камня с несколькими дорогими встроенными полками по обе стороны для моих фильмов, книг и любых безделушек, которые я решу там выставить. Все полы были деревянными, даже на кухне, но я добавила коврики в каждую из комнат, чтобы согреть её.

Это было именно то, к чему я стремилась.

Теплый. Яркий. Приглашающий.

Дом.

— Я так счастлива быть здесь, но я буду скучать по Эйрстриму, — сказала я Тее.

— Ты можешь одалживать его, когда захочешь.

— Так странно думать, что сегодня ночью я буду спать в своей настоящей кровати.

Я договорилась, чтобы мои нью-йоркские вещи, хранящиеся на складе, были перевезены сюда. Грузовик прибыл вчера с моей мебелью и большим количеством коробок, чем я помнила, что у меня было. Поэтому, сегодня Тея и Логан привели детей, чтобы помочь распаковать вещи. Были предметы, которые не подходили к этому дому, и в конце концов я поменяю их на другие.

Но с сегодняшнего вечера я была дома. Навсегда.

Я взяла ещё один чипс из своей тарелки, но заколебалась, прежде чем макнуть его в сальсу, так как мой желудок скрутило.

— Уф. — Я схватилась за живот.

— Ты приболела? — спросила Тея.

Я закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, проглатывая тошноту.

— Нет. Меня просто подташнивает последние несколько дней. Я уверена, что это вызвано стрессом от переезда.

— Это не есть хорошо.

— Всё в порядке. Тошнота проходит к обеду, и ко мне возвращается аппетит.

— Эм… ты можешь…

Звук шин грузовика, хрустящих по гравию на моей подъездной дорожке, прервал Тею, заставляя нас обоих встать с дивана. Она схватила Камилу с того места, где она играла на одеяле с какими-то игрушками на полу, посадила её на бедро и поцеловала в щёку. Затем мы все вышли на улицу и увидели, как к двери, из который мы только что вышли, подъезжает грузовик Кейна.

— Я так взволнована, — сказала я Тее.

— После всего того, что ты рассказывала об этом столе, я тоже.

Я проглотила очередной приступ тошноты, отказываясь позволить своему желудку испортить этот момент. Логан вышел первым, за ним последовал Кейн. Он быстро улыбнулся мне, прежде чем запрыгнуть в кузов грузовика.

Движение его длинных ног, забирающихся в грузовик, его мускулистая задница, выставленная напоказ, когда он наклонился, чтобы расстегнуть ремень с храповиком, прогнали неприятное ощущение в моем животе.

Боже мой, он такой красивый. Эта мысль приходила мне в голову ежедневно. Волна жара пробежала по моему позвоночнику.

Секс стал ключевым компонентом моей вечерней рутины с Кейном за последний месяц. Мы не спали вместе, но Кейн с каждой ночью всё позже и позже покидал мою постель. Вечерами, которые мы проводили в его хижине, он провожал меня обратно в кемпер после того, как я была голой под его простынями. Я уже давно нарушила своё правило насчет секса в его постели.

Зачем устанавливать границы, когда я уже пересекла все возможные?

Кейн имел меня, когда и где хотел, и это удовольствие определенно было разделено. Моё сердце, ну… уже было слишком поздно было приминать какие-либо меры предосторожности. Человек, стоявший в кузове грузовика, уже украл его.

Я взглянула на Тею. Она пускала слюни по своему мужу, как я по Кейну.

— Если ты продолжишь так на него смотреть, у вас появится ещё один ребёнок, — поддразнила я.

Она рассмеялась.

— О нет, с нас хватит. Трое — мой максимум. — Её улыбка погасла, и она искоса взглянула на меня, прежде чем перевести взгляд на Кейна. Она наклонилась ближе, чтобы говорить вполголоса. — Эм, я хотела спросить внутри. Насчёт тошноты. Ты не можешь быть беременна, да?

— О, э-э… нет. — Моё сердце упало. — Нет. Я… я не могу иметь детей. — Не без серьезного медицинского вмешательства.

— Ой. — Её лицо побледнело. — Прости. Я не знала. Я бы не спросила, если…

— Всё в порядке. — Я отмахнулась от неё. — Я не часто говорю об этом. На днях я приду в бар, пока там тихо, и мы сможем поговорить об этом. — Теперь, когда я поделилась своими проблемами с Кейном, я не чувствовала себя такой защищенной от своих секретов.

Она улыбнулась.

— Мне бы этого хотелось. Я не хотела совать нос не в своё дело. Просто, когда я была беременна всеми тремя детьми, у меня были такие приступы тошноты, что моя кожа становилась серой, как у тебя, когда мы сидели в гостиной. А потом каждый вечер к ужину у меня просыпался зверский аппетит. И всё же мне не следовало вмешиваться. Прости.

— Серьёзно. — Я сжала её руку. — Всё в порядке. Ты не знала.

Наш тихий разговор был прерван, когда Логан занял своё место с противоположной от Кейна стороны стола. Мужчины аккуратно выгрузили мой столик, внося его через дверь.

Когда он был установлен в центре обеденной зоны, Кейн сорвал брезентовый чехол. Все мы собрались вокруг стола, даже дети, восхищаясь его красотой.

— Вау, — прошептала Тея, крадя слово Чарли, сказанное ранее.

Логан подошёл к ней, положив руку ей на плечо.

— Тебе стоит посмотреть некоторые изделия в мастерской Кейна. Когда мы загружали грузовик, я составил в уме список вещей, которые я собираюсь попросить его сделать для дома.

Тея улыбнулась.

— Взимай с него двойную плату, Кейн. Он может себе это позволить.

Взгляд Кейна просто опустился обратно на стол.

Как и ожидалось, с новыми знакомыми — одним из которых был мизантроп Кейн Рейнольдс — сегодня всё было немного неловко. Хотя я постоянно говорила о Логане и Тее с Кейном, и наоборот, все по-прежнему прощупывали друг друга.

Кейн был самим собой, как я и ожидала. Его обаяние было не таким откровенным, как у Логана, который провел годы, работая в бальных залах, чтобы собрать средства у богатых. Кейн завоёвывал твоё сердце медленнее, как мох, которому требовались месяца, чтобы заполонить кору лесного дерева. Со временем он победит Кендриков, и они узнают, что он был сильным, молчаливым типом.

Если отбросить неловкость, я считала сегодняшний день победой. Несмотря на вынужденный разговор, все были в веселом настроении, и Кейн не сбежал в свою хижину, чтобы вернуться, только когда все разойдутся.

Было ли странно, что за всё время, что мы провели вместе, он только сейчас встретился с моими друзьями? Учитывая, как редко он покидал гору, я думаю, это было не так уж странно. Ни одному из нас не хотелось часто выезжать в город на ужин, особенно с учётом того, что мне нравилось готовить.

Были ли у него какие-нибудь друзья в Бозмене, где он вырос? Потому что здесь, в Ларк Коув, у него не было никого, кроме меня. Было ли это просто в его характере — держаться в стороне? Или его прошлое привело его к изоляции?

Накатила ещё одна волна тошноты, и я вцепилась в край стола, желая, чтобы съеденные чипсы остались в моем желудке.

— Ты в порядке? — спросил Кейн, подходя ко мне.

— Прекрасно, — солгала я. — Просто я так рада, что у меня есть этот стол. Спасибо.

— Не за что.

— Ты позволишь мне заплатить за него? — Каждый раз, когда я спрашивала в течение последнего месяц он притворялся, что я не задавала ему этого вопроса. Метод Кейна сказать «нет», по-видимому, заключался в том, чтобы вообще не отвечать.

И, как обычно, он проигнорировал мой вопрос, отошёл от меня и подошёл пожать Логану руку.

— Спасибо за помощь.

Логан ухмыльнулся.

— В любое время.

— Приятно познакомиться с тобой, Тея.

— Взаимно. — Она кивнула, покачивая Камилу на бедре. Малышка попыталась засунуть свои пальчики в рот Теи. — Прекрати. — Тея засмеялась, поднимая свой подбородок выше. Это заставило Камилу хихикнуть, звук настолько драгоценный, что мог растопить даже самое холодное сердце.

Я оглядела стол и увидела, что Логан улыбается своей дочери. Чарли и Колин тоже смеялись.

Когда я добралась до Кейна, я ожидала увидеть ту мягкую улыбку, которую получила после приготовления ему особого пирога, но вместо этого он уставился на свои ботинки. Его руки были сжаты в кулаки по бокам, как будто у него под ногтями были бамбуковые занозы.

— Кейн?

Он поднял глаза, его лицо внезапно стало холодным и безэмоциональным.

— Мне нужно сделать пару вещей в магазине сегодня.

— О, хорошо. — Я думала, он планировал провести день, помогая мне расставлять мебель и распаковывать коробки. — Мы собираемся позже пойти в бар и съесть пиццу. Не хочешь присоединиться?

Он покачал головой, уже направляясь к двери. Он поднял одну руку в знак прощания, затем пересёк гостиную, как будто его ботинки горели. Не потребовалось много времени, чтобы его грузовик с грохотом завёлся и отъехал от дома, чтобы спуститься по горной дороге с моей стороны и сразу же подняться на его.

К счастью, его странное поведение осталось незамеченным семьей Кендрик, которая всё ещё была в восторге от самого молодого члена.

В чем была проблема Кейна? Было ли для него всё более неудобно, чем я предполагала? Неужели он не любил детей? Когда я вспомнила, когда я их всех представляла друг другу, он не казался напряжённым рядом с Чарли и Колином. Но я не припоминала, чтобы он хоть раз бросил взгляд в сторону Камилы.

Неужели он не любил младенцев? Некоторые мужчины опасались младенцев. Моему брату они не особенно нравились, и мы с мамой полагали, что это изменится, как только Оуэн решит завести собственных детей.

Возможно, у Кейна были такие же опасения, когда дело касалось малышей.

Мой желудок проделал ещё один виток акробатики, поэтому я ретировалась на кухню за стаканом имбирного эля, который купила ранее, надеясь, что он всё решит.

Пока я потягивала содовую, на кухню вошла Тея.

— Если ты не хочешь пиццу, мы можем перенести.

— Нет! Со мной всё будет в порядке. — Я улыбнулась шире. — Это всегда проходит. И имбирный эль помогает.

— Хорошо. Мне он тоже всегда помогал, — сказала она, глядя на своих детей.

Мои глаза последовали за ней туда, где Логан помогал Колину строить туннель из пустых коробок.

Я никак не могла быть беременна. Да? В последнее время у меня не было месячных, но для меня это было нормально. Для меня не было чем-то необычным четыре или пять месяцев обходиться без цикла. Вдобавок ко всему, моя цервикальная слизь была ненормальной. Это в основном убивало сперматозоидов, которые осмеливались подойти достаточно близко.

Нет, не было никаких шансов, что я беременна. Результаты теста были окончательными.

В тот день, когда позвонил наш специалист по фертильности, чтобы сообщить результаты, я так нервничала, что заставила Адама ответить на звонок. Он внимательно слушал, кивая, когда доктор говорил, и после того, как он повесил трубку, он рассказал мне всё.

Потом он обнял меня, когда я развалилась на диване в нашей гостиной.

Так что, несмотря на то, что мы с Кейном едва держались друг от друга подальше, я никак не могла забеременеть, по крайней мере, без помощи врача, который бы имплантировал оплодотворённую яйцеклетку в мою матку.

Кейн не был врачом.

Я определенно не беременна.

— Вы беременны, мисс Кэмпбелл. Ваши анализы крови подтверждают это.

Это был третий раз, когда доктор произнес эти три слова. Вы беременны.

— Я не понимаю. — Мой рот был приоткрыт. — Вы уверены, что вы смотрите на мои анализы? — Я выглянула из-за плеча доктора, указывая на файл в её руке, после того как дважды проверила имя.

Она просто рассмеялась, показывая мне, что на самом деле вверху было моё имя.

— Я уверена.

Мои руки зарылись в волосы.

— Я не могу в это поверить.

— Поздравляю. — Она улыбнулась, когда я ошеломлённо сидела на смотровом столе. — Если тошнота не пройдет, продолжайте пить имбирный эль. Солёные крекеры помогают некоторым женщинам. И если тошнота не пройдет или станет неуправляемой, ваш акушер пропишет что-нибудь более сильное.

Мне удалось кивнуть, когда она ещё раз поздравила меня и вышла из комнаты.

Беременна.

Всё-таки, Тея была права.

За последние три дня моя тошнота усилилась настолько, что сегодня утром я не могла сосредоточиться на работе. Не желая заразить детей Кендриков желудочной инфекцией, я поехала в Калиспелл, чтобы обратиться в неотложную помощь и пройти обследование.

И после трёхчасового сидения в кабинете врача, ответов на вопросы и сдачи анализов всё было официально.

Я беременна.

Бесплодная. Я.

Мне потребовалось почти тридцать минут, чтобы выбраться из смотровой. Медсестра приходила три раза, чтобы проверить — и выгнать — меня, но я просто оставалась на столе, недоверчиво уставившись на серые стены. Наконец, после четвертого визита медсестры, я взяла свою сумочку и в оцепенении прошлась по клинике.

Я снова прошла мимо доктора, и она ещё раз поздравила меня. Я кивнула на прощание, затем вышла к своей машине, где просидела двадцать минут, мои руки застыли на руле.

Беременна. Я была беременна.

Ребёнок.

У меня будет ребёнок.

Это был сон, не так ли? Или это был кошмар? Проснусь ли я, чтобы обнаружить, что я одна в постели и у меня снова отнимут то, о чём я всегда мечтала?

Моя рука скользнула к животу, и слеза скатилась по моей щеке. Я чувствовала и то, и другое. Это не было кошмаром. Это был тот самый сон. Это было настоящее волшебство.

Сколько часов я мечтала об этом? Сколько раз я молилась о чуде?

На моём застывшем лице появилась улыбка, и упала ещё одна слеза.

— У меня будет ребёнок, — эти слова наполнили машину и моё сердце такой радостью, что я рухнула на руль, смеясь и плача.

Когда я взяла себя в руки, я села и опустила зеркало своего визора. Тушь растеклась по мокрым ресницам. Румяна, которые я тщательно нанесла на щеки, были испещрены дорожками от слёз. Моё лицо всё ещё имело зелёный оттенок от тошноты.

Кого, черт возьми, волновало, как я выгляжу, если я была беременна.

— О боже мой. — Я хихикнула. — Да!

Мне захотелось выпрыгнуть из машины и щелкнуть каблуками в прыжке. Вместо этого я сидела там, блаженно вытирая слёзы. Но когда мое лицо высохло, эйфория притупилась.

Неужели врачи в Нью-Йорке неверно поставили мне диагноз? Этого просто не могло быть. Мы обратились к одному из лучших специалистов по бесплодию на Манхэттене. Я сидела прямо там, рядом с Адамом, когда он слушал последние результаты тестов, так что не было похоже, что не было вероятности, что какие-то детали были потеряны со времени. Это не было как будто у него было несколько часов, чтобы запутать или забыть важные аспекты отчета. Конечно, я не видела результатов лично, но и он тоже. Ко врачу было сложно записаться, поэтому мы предпочли узнать результаты по телефону, а не ждать неделю, пока откроется окно для записи на прием.

Клиника была не против сообщить нам наши результаты по телефону, потому что в их мире диагностика была только началом. Наш врач был полон решимости подарить нам ребенка.

Когда мы впервые встретились со специалистом, она решила, что первым делом нужно исправить мои пропущенные циклы. Она сделала мне гормональный укол в задницу, передала коробку овуляционных палочек и прописала много-много секса.

Она также посоветовала мне делать все возможное, чтобы снизить уровень стресса, поэтому я еженедельно ходила на массаж и сократила время на работе. Я отказалась от вина, шоколада и всего вкусного.

Три месяца, бесчисленные уколы и отсутствие беременности спустя, врач назначил еще один набор анализов.

Результаты этих тестов были теми, которые Адам получил по телефону. И что-то, должно быть, потерялось при передаче.

Я нырнула в свою сумочку, роясь на дне в поисках телефона. Посмотрев номер клиники по лечению бесплодия, я несколько минут ждала перевода, пока, наконец, не дозвонилась до медбрата, который занимался нашим делом.

— Здравствуй, Патрик. — Я улыбнулась, когда он ответил. — Это Пайпер Кэмпбелл. Ранее Пайпер Холл. Вы помните меня?

— Пайпер. Конечно, как я мог забыть эти ямочки на ягодицах. Так приятно тебя слышать. — Его теплый голос всегда успокаивал мои нервы, когда я была с голой задницей, ожидая уколов иглы. — Хотя это примерно на три года позже, чем я ожидал.

— Да. — Я вздохнула. — Мы с Адамом развелись, так что на самом деле нам не нужна была та консультация для экстракорпорального оплодотворения.

Он хмыкнул.

— Мне жаль это слышать. К сожалению, такое случается с некоторыми нашими клиентами. Люди всегда говорят, что время — это истинное испытание брака. Я говорю, что это бесплодие. Что я могу для вас сделать сегодня?

— Эм… — Я сделала глубокий вдох, на самом деле даже не уверенная, как сказать это вслух. — Я беременна.

— Вы беременны! Хорошо! — Он хлопнул в ладоши, звук эхом отдался в телефоне. — Поздравляю! Вы будете чертовски хорошей мамой.

— Спасибо. Большое. Но причина, по которой я звоню, ну… потому что я беременна. Основываясь на последних тестах, которые вы, ребята, провели для нас, у меня сложилось впечатление, что я никогда не смогу забеременеть без посторонней помощи. Я, мягко говоря, шокирована, и мне, наверное, любопытно, как это могло случиться.

— Хм. Прямолинейно. Но позвольте мне вернуться и проверить ваше досье. Дайте мне секунду. — Пока он печатал, на заднем плане щелкала клавиатура.

Мои пальцы бегали вверх и вниз по рулевому колесу, пока я ждала. После того, как они сделали около пяти кругов, он вернулся к телефону.

— Ладно. Так, позвольте мне освежить информацию. Мы начали с некоторых базовых гормональных инъекций, чтобы вернуть вашу овуляцию в нормальное русло. И когда это не привело к беременности, мы проверили вас и вашего мужа на наличие отклонений. Я вижу здесь, что рН вашего влагалища был слегка кислым, но ничего такого, что нельзя было бы исправить. Но мы рекомендовали ЭКО из-за плохого качества спермы вашего мужа. Врач сделал пометку, что ваши шансы на естественное зачатие составят менее десяти процентов.

Телефон выпал у меня из рук и приземлился на колени, и я потянулась, чтобы поднять его обратно.

— Патрик, я думаю, что, должно быть, неправильно вас расслышала. Я думала, что это у меня отклонения, а не у Адама.

— Нет, — мягко сказал он. — У вас обоих были проблемы. Без вмешательства, позволяющего сопоставить сперму и яйцеклетку, вы, скорее всего, не забеременели бы. У него низкое количество сперматозоидов и ограниченная подвижность. Врач сказал, что велика вероятность того, что качество было слишком низким для естественного зачатия. Наша рекомендация для получения наилучших шансов на оплодотворение заключалась в поиске внешних доноров.

Мой разум закружился, и единственное слово, которое пришло мне в голову, было:

— А?

— Разве доктор не объяснила вам все это, когда сообщала ваши результаты?

— Я уверена, что она это сделала. — Адаму. Моя кровь начала закипать. — Наверное, я, должно быть, пропустила это. Большое спасибо, что уделили мне сегодня время.

— С удовольствием. И еще раз, поздравляю. Я буду ожидать сообщение о рождении ребенка.

— Принято. — Я закончила разговор, затем бросила свой телефон на пассажирское сиденье.

Низкое качество спермы? Ограниченная подвижность? У Адама были проблемы с фертильностью?

— Боже! — закричала я, мои руки вцепились в руль.

Как он мог скрыть это от меня? Как он мог заставить меня поверить, что из-за меня у нас не может быть детей?

Я повернула ключ в машине, завела двигатель и с визгом выехала со стоянки. Я была вне себя от злости, но подавила желание нажать на газ и помчаться по шоссе в сторону Ларк Коув.

На протяжении всего развода меня мучило чувство вины, и в то время я чувствовала себя неполноценной.

— Будь ты проклят, Адам. — Будь ты проклят.

Как он мог так обманывать, но при этом заявлять, что любит меня? Он держал меня в своих объятиях в те ночи, когда я плакала, пока не засыпала. Он вытирал мои слезы большими пальцами. Он целовал мои опухшие глаза, говоря мне, что я все еще самая красивая женщина в мире.

Неужели все это тоже было ложью?

Я набрала его номер на своем телефоне, кипя от злости, когда он дважды зазвонил.

— Прив…

— Ты придурок! — крикнула я, прежде чем он успел произнести еще хоть слово. — Как ты мог солгать мне об этом? Как ты мог скрыть от меня нечто подобное?

— О чем ты говоришь?

— Ты сказал мне, что проблема во мне. Что я была причиной того, что у нас не могло быть ребенка. Но это не совсем так, не так ли? И знаешь ли ты, откуда я знаю, что все это было ложью? Потому что я беременна!

— Ты… ты беременна? — заикаясь, спросил он.

— Так вот почему ты хотел снова быть вместе? Так вот почему ты так чертовски упорно боролся за наш развод? Чтобы я не узнала правду?

— Пайп…

— Не надо, — отрезала я, обрывая его. — Я не хочу слышать ничего из того, что ты хочешь сказать. Я хочу ненавидеть тебя за то, что ты делаешь это со мной. Я хочу ненавидеть тебя за то, что ты заставлял меня чувствовать последние три года. Я хочу, но не буду.

Гнев в моем голосе исчез, когда моя свободная рука вернулась к животу.

— Из-за твоей лжи я получаю величайший подарок, о котором могла когда-либо мечтать. Я стану матерью. Я не буду ненавидеть тебя, но я никогда больше не буду думать о тебе.

Мой большой палец вдавил кнопку завершения вызова, и я немедленно съехала на обочину, чтобы схватить свой телефон, лежащий на другом сиденье. Быстрыми движениями я ввела имя Адама и заблокировала его номер.

Обманчивым и жестоким образом Адам сделал мне подарок.

Случайным образом, так же поступил и Кейн.

Кейн.

— О, черт. — Мой желудок скрутило впервые с тех пор, как я покинула кабинет врача, и это не имело никакого отношения к утренней тошноте.

Мне нужно было придумать способ объяснить Кейну, что я могу иметь детей.

И что у меня будет его ребенок.