Три товарища

Глава 16. Новости с космического фронтира

Засекреченная военно-воздушная база. Четыре дня спустя.

Когда молодые и не очень молодые пилоты продолжали грызть гранит науки, закалять тело и тренироваться, на базу с инспекцией прибыл адмирал Драгомиров. Он заперся с вице-адмиралом Шишкиным в его кабинете и провёл разбор полётов. Что они там обсуждали, никто не знал. Но после этого общения ещё нескольких бедолаг отправили паковать вещи.

А когда взволнованные неожиданным визитом пилоты восстанавливали в памяти тактико-технические характеристики истребителей и вполголоса переговаривались, опасаясь, что за малейшую оплошность их выкинут с базы, сработала сирена. Неожиданный вой, наверное, заставил проснуться каждого соню, отсыпающегося после дежурства. И визжала эта сирена до тех пор, пока в репродукторах не раздался голос самого адмирала, призывавший пилотов срочно собраться в главном ангаре. В том, где ежедневно устраивали просмотр планетарных новостей.

Побросав блокноты и ручки, пилоты устремились на выход. По бетонным плитам застучали каблуки сотен ног. К ангару торопились не только пилоты, но и любопытные техники в синих рабочих комбинезонах. Видимо, они считали, что если адмирал озвучил приказ через громкоговоритель, то секретность соблюдать нет необходимости.

Аристарх Драгомиров в форме, идеально подогнанной по фигуре, мерил шагами ангар, крепко сжав в руке микрофон. На огромном экране был поставлен на паузу кадр, где можно было легко рассмотреть пригодную для жизни планету с голубыми пятнами многочисленных океанов. Но, судя по расположениям материков, это была не Земля.

Взволнованных пилотов сдержали сотрудники охранных войск, когда пробка в ангаре начала принимать угрожающие размеры. Поскольку друзья вырвались из класса одни из первых, им удалось занять место в двух-трёх метрах от Драгомирова. И они рассмотрели неприкрытое волнение на его немолодом лице.

— Полегче, полегче, прошу вас! — совсем не по-военному обратился к толпе адмирал, когда задние ряды начали напирать. — Не забывайте, где вы и кто вы… Так, внимание! — он поднял микрофон и постучал по нему пальцем. — Всем слышно? Что ж, хорошо. А теперь слушайте… Приблизительно двадцать четыре часа назад планета Янггуанг в китайском секторе на краю созвездия Водолея подверглась нападению. Кто напал — я вам расскажу. Вернее, покажу. Запускайте запись.

На большом белом полотне замелькали кадры. Та самая голубая планета медленно вращалась вокруг своей оси. Можно было легко рассмотреть спутники, кружившие на орбите, несколько крупных космических кораблей в причудливом азиатском стиле и орбитальную станцию с крыльями солнечных батарей. Но лучше всего пилоты рассмотрели неторопливо приближающийся к планете серо-коричневый объект, очень сильно похожий на обычный мёртвый астероид.

— Он, — одними губами прошептал Илья. Но соседи его услышали и озадаченно посмотрели на испуганное лицо.

Но астероид, естественно, не был мёртвым. Он жил своей жизнью: то голубоватая электрическая позёмка пробежит по поверхности, то сама поверхность забурлит, как кипящая каша, то трансформирующиеся острые пики гор засверкают энергией оранжевого цвета. Но самым очевидным доказательством, что на экране движется совсем не мёртвый астероид, являлась его скорость. Это был тот самый Неопознанный Летающий Объект, который, замедляясь, приближался к планете.

К удивлению всех, кто смог быстро сориентироваться в происходящем на экране, китайцев не удалось застать врасплох. Два крейсера и один линкор, стоявшие на страже планеты, синхронно выдвинулись навстречу. Орбитальная станция начала менять угол наклона, направляя основное оружие на объект. А несколько десятков знаменитых китайских истребителей с вычурными серпообразными крыльями принялись маневрировать.

Начался эпичный космический бой. Не менее эпичный, чем бои в фантастических голливудских поделках.

Орбитальная станция нанесла удар первой и атаковала ионной пушкой, недавно принятой китайцами на вооружение. Светло-синий луч поразил приближающегося пришельца и распространился по его поверхности искрами. Но вреда, судя по всему, не причинил: объект движение не прекратил и лишь ускорил процесс трансформации. Из бурлящей поверхности начали прорастать виденные друзьями раньше горы. Ничуть не беспокоясь о маневренности, объект рождал острые пики именно там, где они оказывались направлены на враждебные силы. Он не беспокоился ни о смене курса, ни о захвате цели.

Но прежде чем горы исторгли энергию, китайские корабли атаковали торпедами.

Несколько длинных сигарообразных торпед быстро приближались к объекту. Линкор и крейсеры синхронизировали атаку и решили нанести массированный удар. Но поверхность объекта за несколько мгновений успела принять форму свернувшегося в клубок ежа и провести контратаку. Тысячи — если не миллионы — крошечных лучей оранжевого цвета будто сетью накрыли приближающиеся торпеды. Но не смогли их уничтожить сразу, потому что не в этом была их цель. Лучи не приводили к моментальной детонации. Казалось, они прилипали к поверхности торпед, облепляли их и растекались оранжевыми пятнами. Сливались и охватывали, будто коконом. И лишь потом прожигали захваченную торпеду насквозь. Прожигали и подрывали задолго от цели.

Ливень мелких лучей смог остановить почти все торпеды. Лишь одна, самая крупная и мощная, выпущенная с китайского линкора, смогла преодолеть этот ливень и вонзиться в инопланетного врага.

Ярчайшая вспышка длилась пару мгновений. Затем исчезла и превратилась в облако пыли у огромного кратера. Но надежды зрителей, как, наверное, и надежды китайцев, она не оправдала: Неопознанный Летающий Объект даже не замедлил ход. Поверхность вибрировала, а голубоватая рябь яростно металась возле кратера. То ли пыталась залатать дыру, то ли старалась ограничить утечку энергии. Но так ли это на самом деле никто не понял. Потому что в следующий момент был нанесён ответный удар.

Объект завершил трансформацию и пики гор выпустили навстречу китайскому флоту плотные лучи оранжевого света. Хоть скорость их была невелика — кажется, даже ниже скорости ракет, которыми были оснащены истребители, — лучи достигли своей цели достаточно быстро. Первой пострадала орбитальная станция. Зрители в ангаре дружно ахнули, когда лучи прошили её насквозь в нескольких местах. Станция развалилась на три больших куска в течение жалких секунд. Быстро затухал огонь в разрушенных помещениях, ломались металлические балки, искрились рвущиеся провода. Один кусок закружился вокруг своей оси, покинул орбиту и устремился в открытый космос. Остальные стали медленно погружаться в атмосферу.

Линкор, принявший на себя часть удара, выдержал. Он повёл носом, словно его сбили с курса. Где-то на поверхности были видны очаги возгорания. Но управления он не утратил и приготовился к следующей атаке.

В это же время китайские истребители завершили развёртывание. Словно рой пчёл, атаковали они.

Но объект не дремал: по его поверхности пробежала очередная рябь. Поверхность засверкала, словно гирлянда лампочками. Засверкала так же, как когда-то сверкала при знакомстве со звеном "Три-Т".

— Твою мать, — тихо выругался Алексей, ведь точно знал, что последует за этим мерцанием.

Объект ощутимо уменьшился в размерах, когда от него отпочковались сотни других объектов. Они моментально принимали форму подковы, которая продемонстрировала максимальную эффективность в бою с друзьями, и летели навстречу истребителям.

Начался настоящий апокалипсис. В хаотичных мельканиях практически ничего нельзя было разобрать. Экран заполонили одиночные или массовые схватки. Неразбериха стояла такая, что каждый пилот, внимательно наблюдавший за боем, ни раз воскликнул: "Ни хрена непонятно!". Единственное, что мог разобрать каждый — практически ежесекундные всполохи, подтверждавшие подбитие истребителей.

Тем временем объект нанёс очередной удар. Гора, которую не смогли зафиксировать камеры спутника, исторгла плотный оранжевый луч. Он вонзился линкору точно в лоб. Отлично было видно, как не справляется энергетический щит. Как сила более мощная продавливает броню, чтобы в следующее мгновение пробуравить насквозь. Оранжевый луч прожёг линкор практически до середины, оставив огромное, обгоревшее по краям, дупло.

Будто подчиняясь неозвученным командам, в едином порыве "подковы" устремились к погибающему линкору. Очень хорошо было видно, как крошечные спасательные капсулы, расположенные по бортам, торопливо покидают корабль. Но всё же тех, кому посчастливилось пережить атаку, фортуна подвела: именно на них налетела подковообразная саранча.

Два китайских крейсера совершили неудачный манёвр и едва не столкнулись. От лучей им досталось несильно, но, видимо, один всё же был повреждён. Он принялся неуклюже разворачиваться, едва не задев напарника.

Но пришелец не позволил крейсерам уйти. Пока капитан второго крейсера пытался найти наилучший выход из сложившегося положения, НЛО породил Эверест. Поверхность бурлила и кипела, создавая огромную гору и направляя её прямо на повреждённый крейсер. И хоть тот успел завершить манёвр, сбежать в подпространство ему не удалось.

Чудовищный оранжевый луч врезался в корму. О спасительных щитах и говорить не приходилось, поэтому луч без проблем прорезал крейсер до самого носа.

Такого огромного взрыва никто из зрителей никогда не видел. Хоть он длился жалкие секунды, успел причинить непоправимый вред.

Взрывная волна ударила в борт крейсера, который так и не успел отойти от первого на безопасную дистанцию. Палубные надстройки и мостик смело начисто. Охранные истребители и прочую мелюзгу в виде спасательных шатлов разметало. Крейсер переломился пополам и двумя кусками принялся расползаться в стороны. Рядом мелькали "подковы" и парными лучами дочищали выживших.

На этом, судя по всему, организованное сопротивление закончилось. Спутник, чудом переживший удар взрывной волны, показывал, как последние китайские истребители удирают. Пилоты спасали свои жизни, то прячась в подпространстве, то скрываясь в атмосфере цветущей планеты.

Но это был не конец чудовищной демонстрации.

Разбив крупные силы врага, Неопознанный Летающий Объект пошёл на посадку. "Подковы", словно пчёлы, кружили вокруг него, добивали спасшихся или ныряли в атмосферу, пускаясь в погоню. Сам же объект наконец-то сбросил скорость, смёл с пути остатки разломавшегося крейсера и вновь продемонстрировал, на что способен.

Голубоватая позёмка бесновалась на поверхности без остановки. Опять началась трансформация. Но совсем не такая, к которой успели привыкнуть охреневшие зрители. Исчезали пики, исчезали горы, исчезал гигантский кратер, появившийся после попадания торпеды. Исчезал сам объект. Подойдя к атмосфере, он полностью прекратил движение и начал плавиться. Он растекался гигантским блином по атмосфере планеты, принимая плоскую форму.

Спутник-герой, демонстрировавший удивительные события, наконец-то не выдержал и скончался. Но кадры не прерывались. Теперь демонстрировалась запись с поверхности планеты.

Где-то на заднем плане кричали. Кто-то тараторил на китайском языке или панически вопел. Управляемая смелым оператором камера подняла объектив вверх и показала ужасные кадры: яркий солнечный день на глазах превращался в темнейшую ночь. Объект невероятных размеров растекался по небу, как густой кисель. Он словно пытался заключить планету в объятия, стать её оболочкой. Наблюдая за невероятными масштабами происходящего, зрители приходили в ужас.

"Подковы", не встречая организованного сопротивления, метались по окрестностям. Они безжалостно атаковали строения колонистов. Наносили удары по любым постройкам или, если засекали движение. Повсюду полыхал огонь. Здания, которые удавалось выхватывать оператору, превращались в руины.

Объектив камеры вновь оказался направлен в небо. Оно темнело на глазах. Солнце исчезало, как будто при затмении. НЛО расплывался по атмосфере планеты и закрывал её собой. Столь чудовищная картина вряд ли могла присниться в страшных снах. Но, к сожалению, всё это происходило наяву.

Последним подвигом неизвестного оператора стала демонстрация странных явлений. Когда тьма стала практически непроглядной и лишь повсеместные пожары на земле её развеивали, зрители получили возможность наблюдать удивительные природные явления. Начали формироваться невероятно огромные вихри. Образовываться торнадо и смерчи. В небе били сухие молнии. Огромные куски разрушенных строений, автомобили или прочие предметы начали взлетать с поверхности планеты. Будто в сюрреалистическом сне, крошечные человеческие фигурки тоже поднимались в небо. Воздух клубился плотными столбами, словно его засасывало вверх.

Потемнело ещё сильнее. Задрожала земля как при землетрясении. Камера выхватила, как где-то вдалеке рассыпалось бетонное здание, а пыль, вместо того, чтобы осесть под действием силы тяжести, завертелась вихрем и устремилась в небо. Затем перед объективом промелькнула "подкова", и запись мгновенно прервалась.

Зрители, мягко говоря, пребывали в шоке. Долгие секунды никто не мог вымолвить ни слова. Даже адмирал Драгомиров, смотревший запись вместе со всеми, не стал раздавать команды моментально. Он дал пилотам время осознать, с каким противником столкнулась человеческая цивилизация. И с каким противником им вскоре придётся сразиться.

— Теперь вы все увидели, с чем мы имеем дело, — замогильным голосом начал свою речь адмирал. — Увидели не только вы. Увидело всё человечество… Так что, товарищи пилоты, смиритесь с тем, что это уже случилось. Не в неопределённом будущем, а уже. Сегодня. Сейчас. Примите это, сожмите сердце в яростный кулак и копите ненависть… Но не считайте, что всё так плохо, — тон Драгомирова изменился. Он хорошо умел оценивать настроение толпы и перестраивался в процессе. — Всё, что вы сейчас видели — реально. Но это был не разгром. Это была западня. Разведка боем, я бы сказал. Китайские партнёры были осведомлены о движении объекта и подготовились. Они принесли в жертву планету и несколько кораблей, но собрали огромные массы данных.

По толпе зрителей пробежал удивлённый гул. Наблюдая, как китайцев размазывают по тарелке, никто не ожидал, что это подстроено.

— Всё верно, — поспешил подтвердить адмирал, когда на него уставились сотни пар удивлённых глаз. — Теперь не только китайцы, все мы знаем, с чем придётся столкнуться. Данные собраны. Данные будут обрабатываться. И нам первым сообщат о стратегических или тактических решениях командования. Основная задача для нас не изменилась. Наша задача — быть готовыми. Как только поступит приказ, мы выдвинемся. Не раньше, не позже.

— Что уже успели выяснить, товарищ адмирал? — первым не выдержал неизвестности полковник Вышинский. — Я готов выдвинуться хоть сейчас.

— Верно! Надо показать этой твари, что нас не взять голыми руками!

— Нужно направить весь наш флот…

— А что с планетарной защитой? Нам по силам остановить его?

— Врага надо задержать на дальних подступах! — Вышинский опять всех перекричал. — Переведите меня, товарищ адмирал. Дайте возможность собрать ударную группу. Если мы не поторопимся, сколько времени пройдёт, когда он подойдёт к нашей общей родине — к Земле? Дайте мне людей! Дайте возможность прощупать его!

— Полковник Вышинский, здесь ваш фронт, — категорически отрезал Драгомиров. Даже брови сурово нахмурил. — Если вы мечтаете геройски погибнуть, я вам этого не позволю. Ваша задача — подготовиться самому и подготовить других. Шанс у вас будет. Но не раньше, чем верховный главнокомандующий отдаст приказ.

— Тогда надо готовиться активнее. Почему мы до сих пор не летаем? Почему отлёживаем спины в тренажёрах?

— Ещё раз скажу: данных собрано достаточно. Сейчас лучшие умы человечества займутся анализом и оперативным планированием. Вся информация затем будет передана нам. А вы, теперь, когда своими глазами увидели врага и понимаете, что ждёт впереди, должны прекратить напрасно тратить время, — адмирал активировал в голосе суровость. — Я прибыл к вам, но не вижу прогресса. Где результаты, на которые я рассчитывал? Почему вы не становитесь лучше? Почему я вынужден лицезреть заурядность? От элитных лётчиков России я хочу увидеть больше! Мне нужны великолепные результаты, а не требования отправить на фронт!… Скажу вам честно и откровенно, мои братья-пилоты: завтра вечером я отправлю домой ещё десять из вас. Вас здесь больше, чем необходимо. Но и те, кто есть, меня не радуют. Так что возьмите себя в руки. Занимайтесь усерднее, восстанавливайте лётные навыки, вспоминайте матчасть. Докажите мне, докажите всему человечеству, что готовы сражаться за него. Что готовы защищать родину. Свободны.

Всё ещё недовольно хмурясь, адмирал швырнул микрофон адъютанту. А затем, как матка в окружении трутней, вместе с удивительно молчаливым вице-адмиралом покинул ангар.

— Устроил лёгкий разнос, — тихо захихикал Алексей, когда друзья остались в своём кругу.

Но Никита и Илья не поддержали его весёлости.

— Поделом, наверное, — проворчал Никита. — Мы ж не знаем как дела складываются.

— Знаем хотя бы то, что свою волну мы разнесли, — фыркнул Алексей.

— Верно. Наверное, это о чём-то говорит, — согласился Никита.

— Говорит о том, о чём говорил адмирал: результаты у остальных крайне слабые, — вставил Илья.

— Хорошо хоть не у нас слабые.

— Чёрт его знает, хорошо это или нет. Всё же одно дело делаем.

— Здравствуйте, лейтенанты, — неожиданно в беседу кто-то вклинился.

Вся троица обернулась и дружно замерла по стойке "смирно".

— Вольно, — разрешил Рамеш Патель. — Ну как вам здесь? Лучше, чем на гауптвахте?

Индус улыбнулся, но друзья к панибратству остались равнодушны.

— Ладно-ладно, глупая шутка, признаю. Здесь собрались серьёзные люди и обсуждают серьёзные вопросы… Разрешите тогда сообщить, что я внимательно за вами наблюдаю. Получил даже удовольствие от космического боя, который вы недавно навязали остальным. И, кстати, не только я доволен, что ваша тройка настолько хороша. В разведке считают, что недосмотрели. Для разведки кадры — приоритет. И мы бы точно наложили лапу на таких талантливых ребят, если бы сразу рассмотрели талант.

— Спасибо, товарищ полковник, — губы Алексея растянулись в улыбке сами по себе. Он любил, когда их хвалили. И всегда считал, что хвалят по делу.

— Не за что, лейтенант Телегин, — Рамеш хоть и улыбался, но взглядом прожигал насквозь. Первые выводы о характере Телегина он сделал давно, но пока озвучить предложение был не готов. Его смущало психологическое освидетельствование. — Я всегда щедр на правду.

— Здравствуй, Рамеш, — в разговор вмешался ещё один совершенно неожиданный персонаж. И увидев его, Алексей перестал улыбаться. — И ты пришёл лебезить перед вундеркиндами?

— Лебезить? Совсем нет, — улыбка так и не покинула лицо полковника, когда он дружелюбно пожимал руку капитану Гринёву. — Мне интересно за ними наблюдать, и я отдаю должное чужому профессионализму. Здравствуй, Юра.

— Да я смотрю, и другие всё чаще отдают должное их профессионализму.

— Так, наверное, есть за что.

— Здесь ты прав, лукавить не буду… Ну что, вы подумали над моим предложением? — Гринёв повернулся к друзьям, словно только сейчас вспомнил о их существовании.

— Каким предложением, Юра? — Рамеш Патель хитро прищурился.

— Они знают. Я так и не нашёл себе третьего. Кто из вас им станет?

Произнесено было с крайней степенью некорректности. Так, будто капитана Гринёва абсолютно не заботило чужое мнение. Так, будто он всё за всех решил.

— Послушайте, — он сбавил обороты, когда опять не рассмотрел в лицах трёх друзей энтузиазма. — Я уже просмотрел пять претендентов с нашего предыдущего разговора. Хоть все они хорошие пилоты, мне не подходят. Мне нужен кто-то из вас. Я хочу организовать звено, основанное на сплаве молодости и опыта, инстинктов и умения. Именно такой сплав позволит достичь наилучшего результата. Неужели вы не понимаете важности того шанса, который я предоставляю? Неужели не поняли этого после сегодняшней демонстрации? Вы же видите, что нас ждёт. Не упускайте возможность не сдохнуть при первом же боевом контакте с этой инопланетной тварью.

— У нас уже был первый боевой контакт с этой инопланетной тварью, — Алексей намеренно передразнил бывшего кумира. Сейчас его слова, его тон безумно раздражали. И он был готов сцепиться словесно. — И мы не сдохли. И не сдохнем при следующем, ибо встретим его вместе.

— Пацан, ты не понимаешь, что несёшь, — Гринёв почувствовал просыпающуюся неприязнь. Теперь он был уверен в правильности своего решения после предыдущей перепалки в столовой. Теперь Телегина он бы не взял к себе ни за какие коврижки. У этого молокососа, похоже, большие проблемы с субординацией. — Тут не в бирюльки играют. На кону стоят жизни. Ваши жизни. Наши жизни. Мне нужен один из вас, чтобы увеличить шанс эти жизни сберечь… Так что завтра я жду ответа от кого-то из вас, — говоря эти слова, он отвернулся от Телегина и посмотрел поочерёдно на Тищенко и Терехова. — И уже вместе мы будем доказывать адмиралу, что достойны чести стать на защиту Родины.

— Я тебе не пацан, — Алексей не выдержал. Даже предупредительно вцепившаяся в рукав рука Ильи не смогла остановить от ответных слов. — Здесь ты такой же как и все — простой обычный пилот, пытающийся пробиться в состав эскадры. Ты ничуть не лучше нас и не имеешь право с нами так разговаривать.

— Следи за словами, парень, — Гринёв зло сощурился.

— Как и ты, — моментально парировал Алексей. — Мы недавно продемонстрировали, что наше звено — лучшее. И ты бы не подкатил с таким предложением, если бы не считал так же. Но лучшее оно потому, что мы держимся друг за друга. Мы друг за друга горой. Не просто коллеги, а друзья… Да, чёрт возьми, я не постесняюсь и назову нас семьёй! Именно поэтому мы успешны. И никто… Слышишь, ты? — Алексей придвинулся к капитану практически вплотную. Рамеш Патель это вовремя заметил и сменил позицию, чтобы, если пилоты вдруг перейдут от слов к делу, быстро остудить горячего сопляка. — Никто не разделит нас. Никто не разобьёт звено. Поэтому, пока ещё по-хорошему, я прошу оставить попытки навязать свою волю. Ничем хорошим это не закончится.

— Ты смеешь мне угрожать? — Гринёв снисходительно усмехнулся. Похоже, он действительно ошибался в характере молокососа. Тот просто неадекватен. Теряет связь с реальностью очень быстро.

— Я тебя предупреждаю, товарищ капитан, — презрительно выплюнул Алексей. — Ищи кадры в другом месте. Здесь тебе ловить нечего. Твои регалии, как и твои желания, ничего не значат. Как и все, ты будешь доказывать свою полезность.

Юрий Гринёв замолчал, оценивая ситуацию. Складывалась она неприятно, но не критично. Сосунок, конечно прав: здесь он не может просто отдать приказ или потребовать перевода одного из юнцов в своё звено. Это прерогатива командующего. Да и то, вероятно, Телегин устроит сцену и будет всячески этому противиться. Не постесняется дерзить адмиралу, наверное. Но, с другой стороны, можно же зайти с другой стороны. Ладно, пусть этот неадекват потерян, но можно попробовать иной путь. Не провоцировать конфликт, не вступать в конфронтацию, а действовать осторожно. Обойти помеху.

— Это ошибка, — приняв решение, Юрий Гринёв сбавил тон. — Речь идёт о выживании. И на подготовку не так много времени. "Зелёных" курсантов нельзя отпускать неподготовленными. Они растеряются в бою и глупо погибнут. Или — ещё хуже — подвергнут опасности других. А это абсолютно неприемлемо.

Капитан Гринёв высказался, развернулся и ушёл. Рамеш внимательно наблюдал за пикировкой и теперь не менее внимательно следил за удаляющейся спиной. Юрка — не подарок. Чужое мнение ни в хрен собачий не ставит. Но он опытный и умелый пилот. Может, наверное, позволить вести себя так, как вёл с этими тремя вундеркиндами. Но хоть вёл себя он глупо и недальновидно, помог Рамешу принять окончательное решение. С Телегиным каши не сваришь. И не надо пытаться, похоже. Но с другими можно попробовать. Вон стоят растерянные с выпученными глазами. Даже не знают, что сказать. Ни живые ни мёртвые, короче. Надо попробовать поработать с одним из них. Хоть перспективы у тех менее перспективные, выбирать больше не из чего. А кадры, как говорится… это кадры.

— Любопытное шоу, — Рамеш вернул на лицо дежурную улыбку и добавил загадочно. — Теперь понятно, ху из ху. Не прощаюсь, лейтенанты. Буду следить за вашими успехами… Смирно!

Троица друзей вздрогнула, когда от радушного полковника не осталось и следа. Алексей, Никита и Илья спохватились и дружно выровняли спины. И так стояли некоторое время, ведь приказа "вольно!" не последовало — полковник ушёл по-английски.

— Вот такие пироги, — неопределённо пробормотал Никита.

Алексей неловко поёрзал ножкой, но всё же не посчитал, что перегнул палку. Этот высокомерный Гринёв его достал. Если бы ему не дали отпор, он бы продолжал давить. Это необходимо было сделать.

Алексей окинул взором смущённых друзей. Илья растерянно кусал губы, а Никита чесал подбородок.

— Мы — одно целое! — сурово произнёс лидер звена. — Никто не сможет нас разделить!