Три товарища

Глава 32. Человек живёт, пока о нём жива память

Засекреченная военно-воздушная база. Два дня спустя.

Ровно в полдень на плацу собрались обитатели военно-воздушной базы в полном составе. Были приспущены флаги, одета парадная форма, приглашены средства массовой информации. Даже сам адмирал Драгомиров отложил все другие дела. Прибыл открыть памятник и почтить память очередного достойного человека, отдавшего жизнь во имя Родины и ради покорения космоса.

Защёлкали фотоаппараты и засверкали яркие огни вспышек, когда адмирал подошёл к трибуне, заставленной микрофонами. На идеально выбритых щеках заиграли желваки.

— Это трагический день для всех нас, — заговорил Драгомиров своим магнетическим голосом. — Не только для нас с вами, но и для всего человечества. Очередной смелый первопроходец, пионер пилотирования пожертвовал своей жизнью ради того, чтобы проложить другим поколениям безопасный путь к звёздам. Он не только первым преодолел сомнения и страх, не только положил свою жизнь на алтарь победы над общим врагом, он в очередной раз показал, какую цену мы вынуждены платить за желание покорить Вселенную. И своим поступком он обессмертил себя. Его дух был непоколебим. Решимость неоспорима. Долг перед Родиной — исполнен. Властью, данной мне самим президентом Российской Федерации, приказываю: капитану Воздушно-Космических Сил Валентину Николаевичу Полевому за совершение геройского подвига посмертно присвоить звание Герой Российской Федерации. Ближайшим родственникам собственноручно вручаю знак особого отличия — "Золотую Звезду", — адмирал развернулся и прямо перед камерами вручил медаль невысокой женщине. Та старалась держать себя в руках, но было очевидно, что если бы не успокоительное, давно бы рухнула без чувств. Дрожащими руками она приняла раскрытую коробочку, тихо прошептала что-то благодарственное и вернулась на стул в объятия врачей и группы поддержки.

Никита знал, что это была жена капитана Полевого — Екатерина Игоревна, кажется. Он видел её несколько раз в академии, когда она приходила навестить мужа или приводила детей посмотреть, какое будущее их ждёт. И сейчас, смотря на заплаканную женщину и почему-то проводя параллели со своей женой, ему казалось, что такого будущего для своих детей она теперь не захочет. Наверное, он бы и сам не хотел, чтобы сын пошёл по его стопам. Профессия космического пилота таила слишком много рисков для тех, кто вынужден беспокоиться о ком-то, кроме самого себя. Это путь одиночки, а не семейного человека.

— Но так же мы, потомки, обязаны побеспокоиться о том, — продолжил говорить адмирал Драгомиров. — Чтобы имя великого человека не стёрлось из памяти поколений. Не забылось в рутине событий. Мы обязаны увековечить не только имя, но и облик.

Повинуясь короткой отмашке, кто-то едва заметным движением стянул покрывало с небольшого памятника, возведённого прямо в центре плаца. На каменном постаменте отбрасывал солнечные лучи бронзовый лик погибшего капитана. Хоть сходство было лишь отдалённым, никто не посмел иронизировать. Памятник всё равно поменяют. Сегодня лишь отдавали последние почести.

— На середину — равняйсь! — адмирал Драгомиров первым поднёс правую руку к краю фуражки. — Сми-ирно!

Алексей, Никита и Илья дружно выполнили приказ. Все трое вытянулись в струнку в первом ряду и печально смотрели на бронзовый образ. Даже вздрогнули, когда почётный караул трижды выстрелил в воздух. А когда к памятнику возложили венок, Никита тихо прошептал, вспоминая наставления, которые погибший инструктор не раз повторял:

— Ваша жертва не будет забыта. Обещаю.

Алексей услышал слова друга, скосил глаза и заметил, насколько тому тяжело. Никиту, видимо, одолевали какие-то собственные демоны. И сейчас он боролся не только со скорбью, но и с ними. А Илья, как Алексею показалось, опять поплыл. Но не от счастья, как тогда, когда увидел привлекательную девушку и влюбился с первого взгляда, а от горя. За короткое время он потерял второго дорогого для него человека. И справляться с такой тяжестью ему, видимо, удавалось с большим трудом.

— Риск заложен в нашу работу, парни, — тихо прошептал Алексей, обращаясь к друзьям. — Мы с вами прекрасно знаем, насколько тонка та грань, по которой мы ходим ежедневно. И, боюсь, впереди ожидают вещи пострашнее. Крепитесь.

Ответов он не получил. Правда, они были ему не нужны. Алексей знал, что, как и он, его друзья сделали выбор осознанно. Они ничего не боятся на земле и мало чего боятся в небе. Как бы им сейчас было не тяжело, они выкарабкаются. Найдут в себе силы пережить утрату и двигаться дальше. Ведь цель, стоявшая перед ними, требовала жертв. И они достигнут этой цели несмотря ни на что.

Церемонию закрыли, а пилотов распустили по баракам. Теоретические занятия отменили, а симулятором занимались программисты, внося поправки и наводя марафет на виртуальные истребители. "Налётчик" показал себя не с лучшей стороны, и теперь его торопливо дорабатывали даже на уровне программного обеспечения.

Илью на выходе вырвал из толпы Рамеш Патель и увёл на разговор. И хоть друзья немного волновались, его дожидаясь, он поспешил развеять их сомнения, вернувшись через пол часа.

— Нет, парни, — успокоил он в первую очередь Алексея. — Тот вопрос закрыт. Он пригласил к себе по секрету поделиться новостями о катастрофе.

— Ого! Так быстро что-то узнали? — удивился Никита. — Что там произошло?

— Разведка, как всегда, всё узнаёт первой, — облегчённо выдохнул Алексей. Несмотря на слова Ильи, он планировал не спускать с него глаз.

— Да, разобрались, — тяжко вздохнул Илья и присел на койку. — Глупо, короче, получилось. Очередная цепь случайных событий, приведших к трагическим результатам…

— Не томи!

— Любая смерть не от старости — это глупость. Рассказывай уже.

— Полковник Патель сообщил, что неверно провели предстартовую подготовку. Вернее, неверная последовательность была. Пилот… Валентин Николаевич то есть делал всё, что ему говорили. Делал верно. Но те, кто говорил, читали неверный текст.

— Что?

— Кто-то из составителей мануала напортачил, как сказал полковник. Или переводчики допустили ошибку в переводе. Они ещё не выяснили точно, кто конкретно виноват. Последовательность настройки приборов на панели управления была проведена с ошибкой. Из-за чего, после запуска, топливо в топливном шланге закупорилось. Он лопнул, и пламя охватило истребитель моментально. А дальше… А дальше вы всё сами видели. Полковник сказал, что, после полученной информации, американцы лихорадочно перепроверяют всё шаг за шагом. Но, кажется, головы полетят не у них, а у кого-то из наших.

— Это точно?

Илья пожал плечами.

— Так он мне сказал. Добавил, что Валентин Николаевич не стал катапультироваться, а сражался до конца. Хотя, возможно, он успел понять, что парашют всё равно не раскроется. Что высота недостаточна… А может и не успел.

Алексей хмуро посмотрел на друзей. Их настроение ему не нравилось. Каждый знает, что упавший обязан подняться. Каждый вновь должен сесть на велосипед, даже если коленки разбиты в кровь. Ведь если этого не сделать, на велосипеде ездить ты не научишься.

— По-большому счёту, это было неизбежно, — произнёс он. — Я имею в виду, ничего и никогда не проходит по сценарию. Всегда обнаруживаются ошибки, за которые кто-то расплачивается.

— Возможно, ты прав, Лёха, — поддержал того Никита. — Иначе испытателям не приходилось бы ничего испытывать. Ничего не может работать по умолчанию. Всегда приходится доделывать и дорабатывать. Иначе никак.

— Да, — опять вздохнул Ильи. — Только вот сесть за штурвал этого истребителя теперь будет непросто. Даже если мы его на симуляторе изучим вдоль и поперёк. Нужно очень хорошо подумать…

— Не подумать, а сжать яйца в кулак! — Алексей стукнул тем самым кулаком по собственной ладони. — Собраться с духом и сделать то, что сделать обязан. За нас этого никто не сделает, не забывайте.

Никита ничего не ответил. Ситуация и слова Алексея вновь пробудили мысли о Тане. Он старался их гнать, но они не желали покидать его голову. А Илья уже думал о другом. Ему стало страшно, что подобное может случиться с ним. Что в кабине запахнет топливом, а под креслом пилота вспыхнет искра. И всё закончится быстрее, чем он поймёт, что произошло. Быстрее, чем получит ответ на вопрос, который на данный момент волновал его куда сильнее.

— Меня Василиса поймала по дороге обратно, — как бы извиняясь, неловко пробормотал он. — Она будто искала меня. Пригласила к себе поговорить. Пообещала выслушать, если надо выговориться.

Слова друга прозвучали неожиданно для остальных. Никита и Алексей переглянулись и загадочно улыбнулись. Кажется, миниатюрная блондинка действительно что-то разглядела в их скромном друге. Даже такт проявила. Наверное, она всё же совсем не пустышка.

— Прямо сейчас? — поинтересовался Никита, пряча улыбку.

— Угу. День ведь свободный выдался. Я пообещал… Я пообещал ей, что приду, как только вам всё расскажу.

— Ну тогда пойдём, — Алексей аж подпрыгнул.

— Куда!? — испуганно выпучил глаза Илья. Опять играть в третьего лишнего он совершенно не желал. Ибо прекрасно помнил, кто обычно становился тем самым третьим лишним. — Куда пойдём?

— Да не дрейфь, Илюха. Я за компанию. Мне в лазарет надо. Раз сегодня свободный день, как ты сказал, наведаюсь я к Зинке. Вроде бы, первое свидание прошло успешно. Она даже не умничала. Пойду назначу следующее свидание. И за тобой присмотрю по дороге.

— Ну а я, пока вы обустраиваете личную жизнь, отправлюсь на свидание с душевой кабинкой, — Никита впервые за день улыбнулся. И заметил ответные улыбки на лицах друзей. А значит, — жизнь продолжается.