Великий миф

Глава 24

Глава 24. Все мы родом из детства.

Истоки того, как мы ведём себя во взрослой жизни, кроются в нашем детстве. Именно в детском возрасте формируется образ мышления и модели поведения человека, которые с возрастом только укрепляются.

Современник Петра I, Андрей Матвеев (1), писал о создании «потешных»:

«В 1684 году (Петру 12 лет) его царское величество повелел набрать из разных чинов людей молодых и учить их пехотного и конного упражнения во всём строю… Оных молодых солдат, не по летам своим, всему воинству строго обученных, повелел мундиром тёмно-зелёного цвета убрать… и назвать их в то время потешным, к которым были тогда приставлены штаб и обер-офицеры, и унтер-офицеры из фамилий изящных».

По приказу царя в одной из рощ рядом с селом Преображенское строится крепость Пресбург. Каждое лето устраивались показательные осады этой крепости и длительные «военные» походы. Постепенно бутафорское оружие заменяется настоящим. В 1686 году по приказу царя из Пушкарского приказа доставили 16 пушек, а поскольку сами «потешные» еще не могли управляться с тяжелыми орудиями, взяли из Конюшенного приказа знающих людей, переодели их в мундиры и определили потешными пушкарями. Далее следует строительство кораблей вначале на Просяном пруду, а затем на Плещеевом озере. Завершится история потешных войск в 1694 году Кожуховскими маневрами.

В том, что мальчики (12 лет) носятся по лесам и штурмуют бутафорскую крепость, нет ничего плохого, наоборот, военные игры, походы и штурмы бутафорской крепости, способствуют физическому развитию и укрепляют организм. Однако, судя по финалу — Кожуховским маневрам, никаких кардинальных изменений в этих играх за прошедшие десять лет не произошло.

Итог затянувшихся игр в «солдатики» — две трагедии, сначала под Азовом (1695), затем под Нарвой (1700).

«Не думайте, что это были игрушечные, шуточные солдаты. Играл в солдаты царь, а товарищи его игр служили и за свою „потешную“ службу получали жалование, как настоящие служивые люди» (В. О. Ключевский).

Вот интересный вопрос! Кто оплачивал затянувшиеся на десять лет «игры в солдатики»? Понятно, что оплачивала казна, но согласитесь, развлечение не из дешевых, а тем более растянувшееся на такой длительный срок. Сам Петр I никогда не задумывался, откуда берутся деньги и во что обходятся казне его прихоти — не царское это дело! Неудивительно, что он совершенно не умел зарабатывать, и все его «глобальные» проекты были убыточными, это, в конце концов, и привело к финансовому краху.

Многие возразят — монарх не обязан лично заниматься финансами! Господа, монарх не обязан лично махать топором, ковать железо, стрелять из мортир и выполнять чертежи кораблей! По мне, так лучше бы Петр занимался экономическими проблемами страны!

В качестве примера возьмем Пруссию. В 1698 году отец (в то время курфюрст Бранденбурга, будущий король Пруссии Фридрих I) подарил наследнику Фридриху-Вильгельму охотничий замок Вустерхаузен, а дарственной грамотой ему поручался также и надзор за управлением всем хозяйством. Впервые в жизни десятилетний мальчик стал землевладельцем, хозяином. Думаю, не сильно ошибусь, если скажу, что 99% кронпринцев (2) и курпринцев (3) в подобной ситуации возложили бы хозяйственные хлопоты на управляющего, но только не Фридрих-Вильгельм. Удивительно, но при его руководстве бывший охотничий замок вскоре стал напоминать процветающее поместье, где царили идеальная чистота и порядок. Кроме того, это хозяйство стало приносить солидный доход, что давало принцу определенную финансовую независимость и доставляло огромное удовольствие. В своем частном владении он создал собственную маленькую «армию», куда были завербованы все слуги замка, а также батраки его окрестностей. Первоначально численность этого «потешного войска» не превышала ста человек, но постепенно увеличилась до размера батальона (600 человек), и содержалась полностью на личные средства Фридриха-Вильгельма.

Согласитесь, разница в подходах к формированию и содержанию потешных войск колоссальная. Такой же колоссальной будет и система подготовки — никаких игр в «казаки-разбойники», только отработка ружейных приемов, стрельба, маршировка и всевозможные перестроения. Наши историки презрительно именуют это «прусской муштрой», забывая, что на дворе конец XVII века, а на полях сражений господствует линейная тактика.

Как видим, уже в юном возрасте Фридрих-Вильгельм прошел хорошую школу, став образцовым хозяйственником и научился жить по средствам. Когда ему исполнилось семнадцать лет (1705 год), Фридрих-Вильгельм назначается членом Государственного совета, в то время как Петр и в двадцать два года все еще продолжает бегать по лесам и играть в «казаки-разбойники».

Фридрих-Вильгельм I стал королем в 1713 году, а через два года его армия приняла первое боевое крещение на острове Рюген, в течение пятнадцати часов совместно с датчанами отражая атаки шведского десанта, возглавляемого самим Карлом XII, который потеряв 90% солдат, вынужден был бежать.

Вот наглядная разница между «прусской муштрой» и игрой в «казаки-разбойники»!

В конце XVII века Пруссия, точно так же, как и Россия, была отсталой аграрной страной, поэтому и задачи, стоявшие перед обоими монархами, были идентичными — развитие национальной промышленности и создание современной боеспособной армии. Интересно, что и Петр I и Фридрих-Вильгельм I для развития своей промышленности использовали нужды армии, поскольку другого пути тогда просто не было, но шли разными путями и добились разного результата. Если Фридрих-Вильгельм I, как и положено, начал свою деятельность с финансов и экономики, то Петр I не нашел ничего лучшего, как развязать войну.

Соответственно результаты были тоже разными.

Когда умер Петр I (1725 год) в казне не было НИ-ЧЕ-ГО, но зато была армия в 200 000 человек и флот 40 000 человек, которые не на что содержать, полуразвалившаяся промышленность, страшный голод и долг за «завоеванные земли».

Когда умер Фридрих-Вильгельм I (1740 год) в казне было 10 000 000 (десять миллионов) талеров, армия в 75 000 человек, полные магазины зерна, профицитный бюджет и современная промышленность.

Петр I с детства привык управлять силой приказа, абсолютно не задумываясь о том, что прежде чем тратить, нужно заработать. Точно так же он и управлял государством. Нет денег на строительство никому не нужного Азовского флота? Следует указ о создании «кумпанств» для строительства кораблей за счет частных средств населения. Нет денег на строительство Тульского оружейного завода? Следует указ о сборе дополнительных средств с провинций. Перечислять можно долго, но везде будет одно и то же — собрать деньги с населения!

Для полноты картины приведем еще один характерный пример. Екатерина II «Великая», будучи еще великой княгиней, прожила в России восемнадцать лет и все эти годы, получая нехилое содержание от казны, она постоянно была в долгах. Точно так же она и управляла государством, взгромоздившись на российский престол. Займы, займы, займы…

К концу правления Екатерины II «Великой» в 1796 году, она набрала в долг 216 000 000 рублей, или три годовых бюджета страны! Получается, что в среднем Екатерина II занимала по 6 300 000 рублей ежегодно в течение всех 34-х лет своего «Великого» правления. После смерти «Великой» императрицы, Россия еще сто лет расплачивалась по ее долгам!!!

Ради личных имперских амбиций Петр I обобрал свой народ и довел его до нищеты, а Екатерина II пошла другим путем и загнала страну в долги на следующие сто лет! В чем здесь «Величие»? Для того чтобы пользуясь неограниченной властью обобрать подданных или назанимать денег ни ума, ни таланта не требуется, это и дурак сможет! Однако, вопреки логике, оба монарха числятся в «Великих»! В то время как выдающийся хозяйственный деятель, прусский король Фридрих-Вильгельм I, создавший из ничего Великую Пруссию, удостоился от потомков лишь звания «Король-солдат», хотя войну не любил и воевал за 27 лет своего правления всего два месяца.

Никакого парадокса здесь нет! Короля делает свита! Петра I провозгласили «Великим» его собутыльники, а Екатерину II благодарные дворяне, народ же никто не спрашивал («народ безмолвствует»). У Фридриха-Вильгельма I не было свиты, поскольку он не терпел рядом с собой льстецов и подхалимов, и всех, независимо от происхождения и занимаемого положения, заставлял работать! Не создавать видимость работы, как у Екатерины II, а работать в поте лица.

«Вы должны работать — за это я и буду вам платить»! — вот его девиз и главное слово здесь — работать! Понятно, что с таким подходом можно много сделать, но трудно обрести толпы благодарных соратников, готовых объявить тебя «земным богом». Проводимая на протяжении всех 27 лет его правления политика экономии, бережливости и порядка дала потрясающие результаты, однако, никто на это не обратил внимания и по каким-то неведомым причинам практически у всех историков Фридрих-Вильгельм I совершенно незаслуженно пользуется дурной славой. Судите сами.

В Пруссии, так же как и в России существовало крепостное право, и отменить его король не мог. Первое, что он сделал, объявил о неотчуждаемости королевских доменов (4). В соседних государствах, Польше и Литве дворянам удалось прибрать к рукам все земли короны и это привело к катастрофическим последствиям для крестьян. Своим эдиктом Фридрих-Вильгельм I пресек эту возможность в Пруссии и сам стал скупать помещичьи земли за долги. К концу его правления (1740 год) 35% сельскохозяйственных земель Пруссии входили в королевские домены. В своих владениях король ввел повременную оплату и отменил телесные наказания крестьян. Он улучшил условия жизни государственных крестьян — за счет короны были отремонтированы жилища и хозяйственные постройки, удобрены поля и улучшено животноводство. К концу правления Фридриха-Вильгельма доходы с королевских доменов увеличились с неполных 2 000 000 до 4 500 000 талеров! Фантастика, 35 % сельскохозяйственных земель Пруссии приносят в казну сумму, равную половине бюджета России того времени.

Ничего подобного наши «Великие» для России не сделали, они предпочитали раздавать крестьян своим собутыльникам (Петр I) и фаворитам (Екатерина II). Странно, ведь Петр I был в Пруссии, лично беседовал с Фридрихом-Вильгельмом I, а Екатерина II жила при его правлении. Они все это видели, знали, но предпочли не замечать.

В 1717 году Фридрих-Вильгельм издал эдикт о введении в Пруссии всеобщей школьной обязанности!!! Отныне все дети от пяти до двенадцати лет обязаны были посещать школу. Неудивительно, что в XVIII — XIX веках население Пруссии было самым образованным в Европе! Даже близко ничего подобного для России не сделали наши «Великие» Петр I и Екатерина II.

Перечислять можно долго, но везде будет одно и то же. Я специально привел эти примеры, чтобы показать, что даже в то непростое время монарх мог много полезного сделать для своей страны, но для этого нужно было отказаться от своих личных амбиций, сосредоточиться на работе и забыть о «Величии».

Никто никогда не видел Петра с книгой в руках. Ни один историк не упоминает о прочитанной им книге (хотя бы одной), поэтому неудивительно, что он совершенно не ценил умных людей. Например, живший в Петербурге Иван Тихонович Посошков (5) из самых благих побуждений послал царю свое сочинение «Рассуждение о богатстве и бедности». Главная идея звучала так:

«В коем царстве люди богаты — то и царство то богато».

Петр читать не стал, прочитали уже после его смерти и тут же засадили автора в тюрьму, где он и помер.

Автор специально не затрагивал такие темы как пьянство, сексуальная распущенность и звериная жестокость, присущие первому русскому императору, поскольку никто из апологетов Петра не отрицает этих пороков. Да, признают они, был жесток — так время было такое! Да, пил, был неразборчив в половых связях, но зато, победил шведов и сколько всего сделал для России!

Цену этих «побед» и результат «реформ» мы уже видели! В заключении несколько зарисовок о поведении Петра I в Европе.

Прибыв в Амстердам с «Великим посольством», русский царь Петр I вспомнил знакомого ему еще по Архангельску купца Кристоффеля Брантса и решил его «навестить». Как это обычно бывало у Петра, «визит» плавно перетек в многодневную пьянку с битьем посуды, крушением мебели и варварской порчей безумно дорогих картин. Понимая, что это безобразие нужно как можно быстрее, но тихо и культурно заканчивать, Брантс обратился за помощью к городскому совету. Совет собрался и вынес решение о переезде царя в дом российского посланника, где веселье и продолжилось. Перед отъездом из Голландии городской совет обязал Петра заплатить приличную сумму за ремонт этого здания, а также за реставрацию испорченных картин в доме своего «друга» Кристоффеля Брантса.

То же самое повторилось в Англии, где Петр и компания привели в негодность дом адмирала Бенбоу, с той лишь разницей, что там все убытки возместила английская казна.

Из записок камергера фон Пёльница о пребывании Петра в Пруссии:

«Когда президент камергерихта (6) господин фон Коксэжи вошел к царю вместе со своими советниками, царь встретил их, обнимая двух русских дам. Во время аудиенции он так тискал их обнаженные груди, что господин президент чуть не вышел из себя. Его племянница, герцогиня Мекленбургская, специально явилась с мужем поговорить с царем. Когда она вошла, царь шагнул ей навстречу, обнял и смачно поцеловал, а затем отвел в соседнюю комнату, сел на софу, посадил ее к себе на колени и стал весьма непринужденно с ней беседовать, не обращая внимания ни на открытые двери, ни на людей в приемной, ни на герцога, ее мужа. Столь скотское вожделение было отнюдь не единственным предосудительным поступком Петра. Во всякий день он оказывался совершенно пьяным. Мерзости его слуг, особенно попа, бывшего одновременно и придворным шутом, не знали границ. Царь почтительно целовал попу руку после обедни, а затем в кровь разбивал ему нос, колотил его и обращался с ним как с последним рабом. Несчастная княжна Голицына, подвергавшаяся за участие в тайном заговоре столь жестокому бичеванию, что стала полоумной, служила застольным увеселением. Остатки с тарелок царь выливал ей на голову. Часто царь подзывал ее, чтобы дать пощечину. Людей же низкого происхождения Петр ценил дешевле охотничьей собаки. Однажды он ехал по Берлину в обществе короля и, увидев возле Нового рынка виселицу, загорелся желанием увидеть казнь и стал просить немедленно доставить ему это удовольствие. Король (Фридрих-Вильгельм I) ответил, что, к сожалению, в настоящее время кандидата для виселицы нет, но все же он велит навести справки в тюрьме. „К чему такие церемонии, — спросил царь, — здесь полно черни, можно повесить первого попавшегося“. Когда король объяснил, что в Пруссии вешают только осужденных преступников, царь решил использовать для этой цели русского конюха из своей свиты. Королю с трудом удалось отговорить его от этой затеи».

Мог человек с такими моральными принципами (точнее их полным отсутствием) европеизировать российское общество и привить ему основы европейской культуры, о чем с таким упоением нам толкуют его апологеты?

Прав был аббат Вернет говоря:

«Это человек (Петр I), способен управлять обширной империей? Сомнительно. Будущий хороший плотник? Может быть. Его никто не видал занятым другим делом, да и тут он разменивался на мелочи».

Примечания:

1. Матвеев Андрей Артамонович (1666 — 1728) — единственный сын Артамона Сергеевича Матвеева, «создателя» Петра, постоянный представитель царя (1699 — 1715) за границей.

2. Кронпринц — титул престолонаследника в некоторых монархических странах.

3. Курпринц — титул наследника престола в некоторых германских княжествах.

4. Домены — королевские владения, состоящие из поместий — те же государственные земли с крепостными крестьянами, что и в России.

5. Посошков Ива Тихонович (1652 — 1726) — первый русский экономист-теоретик, мыслитель, предприниматель и изобретатель.

6. Камергерихт — высший государственный суд Берлина.