Виват, Водный мир!

Глава 3

— Бро? — ткнул я напарника локтём в бок.

— Чего тебе, Вань? — отозвался тот, не отрывая крайне заинтересованного взгляда от нашего невольного попутчика.

— А можно профа как-нибудь… ну… внутрь, короче? — замялся я.

— Да без проблем! — хмыкнул Алекс и мысленным усилием заставил «проплавиться» в правом борту что-то типа люка, очертаниями удивительно напоминавшее контуры человеческой фигуры в громоздком скафандре.

Надо ли говорить, что не ожидавший подобного подвоха Евгений Викторович даже среагировать не успел? Тем не менее, Алекс подстраховался, «вырастив» заодно и нечто вроде хитиновых манипуляторов, которые моментально сцапали незадачливого профессора и затянули в пассажирский салон, правда, на задний ряд кресел. Прореху в обшивке мой напарник «зарастил» столь же оперативно, как и «проплавил» до того. А ещё поражённого до глубины души, а потому и неспособного на сопротивление Евгения Викторовича умная машинерия надёжно притянула к креслу целой крепёжной системой. И только после этого Алекс соизволил «впустить» профа в общую «дополненную реальность». Правда, постарался подсластить пилюлю безупречной вежливостью:

— Добрый день, уважаемый профессор! Могу ли я поинтересоваться, что столь занятой человек, как вы, делает в этом не самом приятном месте?

— Да-да, Евгений Викторович, у меня аналогичный вопрос, — всецело поддержал я напарника.

— Э-э-э… — не сразу нашёлся проф, — вообще-то, ребятки, я это у вас хотел спросить! Вы бы хоть предупредили, что эксперимент задумали!

— Если честно, проф, то мы и не особо задумывали, это по большей части экспромт, — вернулся к нормальному тону Алекс. — А что? Вы нас в чём-то обвиняете?

— Не то, чтобы обвиняю, — чуть сбавил обороты Эйген, — но считаю своим долгом указать на некое… э-э-э… отступление от правил техники безопасности…

— Так мы вас из «тройки» выбили, что ли⁈ — дошло до меня. — Вы тут ещё до нас были, а мы, значит, перенеслись из «хаба» второго уровня, и вас катером из центра сферы выдавило?

— Ваня, мальчик мой! — укоризненно покосился на меня Евгений Викторович. — «Выдавило» это слишком слабо сказано! И уж тем более «вытеснило»! Тут скорее вышибло. Как ту пробку из бутылки игристого!

— Стесняюсь спросить, уважаемый профессор, — встрял Заварзин, — а куда именно вас, как вы выражаетесь, вышибло? Это же, — обвёл он широким жестом ближайшие окрестности, то есть внутренности «сотовой» сферы, — «хаб» третьего уровня, то есть соответствующий точкам выхода в пределах звёздной системы? Я правильно понимаю?

— Совершенно верно, сударь! Именно так дело и обстоит, — заверил Эйген. — А вышибло меня… я не сразу понял, но потом при помощи Христофорушки сориентировался. Христофор, друг мой, будь добр, обозначь точку выхода на карте системы!

— Процесс активирован, профессор… процесс завершён.

— Ого! — недоверчиво протянул я, едва бросив взгляд на развернутую в «дополненной реальности» карту. — Далековато вас закинуло!

— Сам в шоке, мой мальчик! Но мне повезло, что объект… как бы это помягче… — замялся Евгений Викторович.

— Заброшен? — подсказал я. — Или, вернее, законсервирован?

— В точку! — похвалил меня проф. — На моё счастье, на этом богом забытом астероиде никого не оказалось. И вся машинерия не функционировала. Иначе не факт, что я сумел бы добраться до «мембраны»!

— Что, настолько далеко? — не поверил Алекс.

— Достаточно, сударь, чтобы крепко задуматься о перспективах!

— Евгений Викторович, давайте уже без чинов! — поморщился мой напарник. — Зовите меня Алексом! И обращайтесь на «ты», я же вижу, что вам трудно воспринимать меня как-то иначе, чем Ваньку!

— Уверены, сударь?

— Более чем, проф! — заверил Алекс. — Бросьте вы уже эти сословные предрассудки! Вы из свободных специалистов, я тоже уже давно не аристократ, так к чему все эти условности? Ориентируйтесь на разницу в возрасте, и этого более чем достаточно.

— Так-то оно так, — вздохнул Эйген, — да только я теперь аристократ… да ещё нежданно-негаданно целый глава рода! И никак к этому не привыкну…

— Вот и не надо! — поддержал собеседника Алекс. — По крайней мере, со мной. Потому что мне тоже не по себе. Давайте просто будем коллегами, разделёнными лишь прожитыми годами и опытом. Предлагаю общаться как учёный с учёным.

— Думаете, сударь, вы сейчас мне задачу облегчили? — с сомнением покачал Евгений Викторович головой.

— Вы опять, проф? — возмутился Алекс в ответ.

— Всё, ладно, не буду больше! — смутился Эйген. — Постараюсь… но Алекс всё равно слишком фамильярно.

— Зовите Алексеем, не ошибётесь! — весело отмахнулся главный корп. — Это даже забавно.

— Хорошо… Алексей, — окончательно сдался проф, — как скажешь!

— Ну вот, гораздо лучше! — снизошёл Алекс до скупой похвалы. — А теперь, с вашего, профессор, позволения, вернёмся к нашим мифическим зверям баранам!

— То есть как я тут оказался? — посмурнел Эйген.

И, такое ощущение, взгляд потупил. Но среагировал он таким образом вовсе не на Алекса, а… на меня. Потому что какие ещё варианты? А если так, то дорогой профессор спалился целиком и полностью. И поэтому нужно брать его тёпленьким и додавливать, пока он не сообразил уйти в несознанку.

Собственно, именно так я и поступил, впившись пытливым взглядом ему в лицо и невинным голосом озвучив очень даже щекотливый вопрос:

— Признавайтесь, Евгений Викторович, вы в «конус» лазили⁈

Вот сейчас совершенно не удивлюсь, если попал в точку.

— Ну-у-у… — ещё сильнее замялся Леркин дед.

И мой, между прочим, вассал! Ладно, ладно, будущий вассал! Ну и ещё кое-кто по совместительству, что только добавляет головной боли. Нет, ну это надо же! Учёный с мировым именем… ещё один! И с обширнейшим опытом! Мало того, опытом весьма печальным! И всё туда же! Вот я ему сейчас!

— Да вы представляете, что со мной Лерка сделает, если с вами что-нибудь случится⁈ — взорвался я праведным гневом. — Вы как вообще до такого додумались⁈

— Любопытство… — вздохнул профессор без тени раскаяния.

— То есть факт сближения с неизученным аномальным объектом подтверждаете? — врубил «душнилу» Алекс.

— Получается, так… — раскололся Эйген.

— А почему вас… не «затянуло»⁈ — не на шутку удивился корп. — Или вы?..

— Нет, сквозь «мембрану» я не ходил, — заверил Евгений Викторович, чем вызвал у меня неконтролируемый вздох облегчения. — Успокойся, Ванюша.

— А как же тогда⁈ — ещё сильней изумился Алекс.

Да и я сменил пристальный взгляд на вопрошающий, каковое моё действие профессор моментально истолковал в свою пользу, изрядно обрадовавшись возможности уйти от скользкой темы моральной ответственности:

— Меня Агуэй научил, как контролировать перемещения в «соты» из центра сферы. Это совсем несложно, если понимаешь суть процесса.

Ха! И это он вот так запросто сообщает самому заинтересованному лицу из всех возможных⁈ Подумаешь, мелочь какая! Хотя и это легко объяснимо, если вспомнить, до какой степени я был загружен предыдущие полторы недели. А до того и тем более. Опять же, очень может быть, что информацией проф Эйген разжился незадолго до известных печальных событий, и поделиться ею попросту не успел. А потом и вовсе не до того стало. Впрочем, это Леркиного деда не оправдывает. Такие знания проходят по разряду «жизненно важных». Так что, пожалуй, будет нелишне напомнить об этом одному непоседливому профессору. Но чуть-чуть попозже. А сейчас надо ковать железо, пока горячо.

— В самом деле? — иронично заломил я бровь. — Ну и как же?..

— Просто представляешь, что у тебя из спины растёт веревка… — начал проф, но на мгновение сбился. Впрочем, сразу же подобрал более близкую аналогию: — Или жгут резиновый, который закреплён в центре «хаба». И что он растягивается, пока ты перемещаешься к намеченной «мембране».

Хм… и впрямь сложность методы не поражает воображение. Мог бы и сам додуматься, Елагин! А ты всё оправдываешься отсутствием необходимости менять что-либо, если и уже известные способы отлично работают. И вот результат: стагнация! Конкретно меня, как исследователя одной затейливой «межпространственной» формации, сиречь Паутины. Н-да… неплохой щелчок по носу!

— А скорость перемещения, надо полагать, зависит от «упругости» воображаемой привязи? — вовремя влез Алекс.

Кстати, правильно. Пока я предаюсь самоедству и самобичеванию, профа упускать нельзя. А то опомнится, и хрен что у него выманишь! Упрётся, как он умеет, типа, метода ещё не до конца отработана, поэтому я не имею права подвергать вас опасности, и всё тут!

— Именно так, сударь! — снова забылся Евгений Викторович. Но сразу же поправился: — Э-э-э… Алексей!

— Занятно… — машинально побарабанил тот пальцами по подлокотнику пилотского кресла.

И, что характерно, крепко о чём-то задумался.

— И что, можно в любой точке, э-э-э, зависнуть? — перехватил я нить разговора.

— Да, конечно, — кивнул профессор.

Теперь настала уже моя очередь сделать кое-какие выводы, причём не самые приятные:

— Чёрт… Евгений Викторович, а вас ничего не смущает⁈

— А должно? — удивился тот. — О чём ты, Ванюша?

— Ещё как должно! — горячо заверил я, едва сдержавшись, чтобы не выдохнуть это сквозь зубы. — Вы почему со мной этой важнейшей информацией не поделились?

— Да тебе всё некогда, мой мальчик, — чуть виновато пожал плечами проф Эйген. — Времени на старика-профессора совсем не остаётся…

— То есть вы не решались отвлечь меня от важных дел⁈ — натурально офигел я.

То есть, по логике Евгения Викторовича, его несанкционированные исследования к категории «важных» совершенно точно не относятся. И это ладно, бог бы с ним! Но способ контроля перемещений внутри «сотовых» сфер⁈ Да он охренел, что ли, если называть вещи своими именами⁈

— Ну да… — растерянно покосился на меня Эйген.

Офигеть! А он и впрямь такой моей реакции не ожидал! И хотел как лучше, впрочем, как и всегда! Ну теперь-то уж точно без воспитательных мер не обойтись… но перед тем следует выяснить ещё один щекотливый момент:

— Христофор?

— Да, сударь?

— А ты куда смотрел⁈ Почему не передал информацию Прародителю⁈ — уже не скрывая эмоций, выкатил я предъяву профессорскому искину.

— Прямой запрет пользователя имеет более высокий приоритет, чем рекомендации Прародителя, сударь.

О-фи-геть! То есть это что же получается, Лиу Цзяо не контролирует своих собственных отпрысков⁈ Ну я ему сейчас!

— Ли? — рыкнул я.

— Да, сяньшэн? — чуть виновато отозвался «мини-гекс».

— Это неприемлемо! — отчеканил я.

— Да, сяньшэн.

— И совершенно недопустимо! — добавил я металла в голос.

— Да, сяньшэн.

— Прими меры! — и не подумал я смягчить тон.

— Да, сяньшэн.

— Немедленно!!!

Ха! Не голос, а прямо-таки лязг стали! Неудивительно, что даже моего искина проняло:

— Процесс активирован… процесс завершён.

Ладно, с одной проблемой разобрались. Остался непоседливый проф.

— Значит так, Евгений Викторович! — досчитав про себя до десяти и медленно выпустив из лёгких практически весь воздух, почти спокойно произнёс я. — Как ваш сюзерен, я запрещаю вам соваться в недостаточно исследованные области «изнанки» без меня или Эмилии на подстраховке! Это, надеюсь, ясно?

— Ну, чисто технически, мой мальчик, ты мне не сюзерен… — заикнулся было Эйген, но я его безжалостно прервал самым натуральным рыком:

— Что-о-о⁈

— Ну… сюзерен Илья Фаддеевич… а ты пока лишь наследник…

Да твою же ж маму! Крючкотвор старый! Ну ладно, ты сам напросился.

— Вы думаете, мне это помешает нажаловаться отцу? — снова пригвоздил я Эйгена взглядом.

И на сей раз предельно жёстким, если не сказать жестоким.

— Аргумент… — вынужденно слился Леркин дед.

— Вот то-то же! — чуть смягчился я, самодовольно ухмыльнувшись. — А теперь рассказывайте!

— Что рассказывать? — растерялся Евгений Викторович.

— Всё! — велел я. — И особенно нас с коллегой интересуют ваши соображения насчёт этнического состава наших потенциальных врагов-«иновселенцев».

— Кхм… неожиданно, мой мальчик! — смутился профессор. — Довольно резкая смена темы, не находишь?

— А по-моему, Евгений Викторович, это именно вы сейчас пытаетесь нам с Алексом мозги пудрить, — возразил я. — А он этого не любит! Ведь не любишь же? — в очередной раз ткнул я напарника локтём в бок.

— Ещё как! — невольно скривился тот — видимо, удачно попал. — Давайте, проф, колитесь уже. Нам дико интересно.

— А может, сначала про «конус»? — робко спросил Эйген.

— Про «конус» потом! — решительно отверг я это предложение. Заманчиво, конечно, но сейчас как раз такой момент, когда профа реально развести на откровенность. А про «конус» он и сам потом расскажет, если что-то раскопал. — Сейчас у нас с Алексом настроение поумствовать и побеседовать на более-менее отвлечённые темы.

— Я бы даже сказал, абстрактные, — поддержал меня напарник.

— Что ж… раз вы настаиваете… — вздохнул Евгений Викторович, явно смирившись с неизбежным. — Но учтите, ребятки, доказательств у меня никаких нет! Сплошные псевдонаучные спекуляции!

— А вот это мы как раз любим больше всего! — заверил Алекс. — Начинайте.

— Хорошо, хорошо! — отгородился от нас ладонями Эйген. — Дайте только сообразить, с чего именно…

— Вы говорили, что общались с «потусторонниками», — напомнил я. — Ну, когда на «таможне» застряли.

— Верно, мой мальчик, — кивнул проф. — Хотя теперь я уже ни в чём не уверен. То есть, я хочу сказать, на общение — как у нас с вами, ребятки — это не совсем похоже. Скорее, я сумел подключиться к некоему информационному полю вроде нашей, человеческой, ноосферы. Не той, что компьютерная сеть, а к той её версии, как она изначально понималась в среде философов…

— Да даже если и так, — отмахнулся Алекс, — это несущественные детали, профессор! Какую-то часть информации вы в любом случае усвоили, пусть и на подсознательном уровне. И не рассказывайте нам, что ничего не помните! Ни в жисть не поверю!

— Я, собственно, потому и предупредил, что весь мой рассказ — сплошные спекуляции, — не дал сбить себя с толку Евгений Викторович. — Но вы продолжаете настаивать, причём оба! Ладно, Ваня — он изначально склонен к мистицизму. Но ты-то, Алексей⁈

— Да я, если хотите знать, ещё похлеще Ваньки мистик! — на голубом глазу заявил Алекс. — Слишком много странного я пережил, чтобы до сих пор оставаться радикальным материалистом! Так что врите дальше, профессор! Послушаю с особым удовольствием!

— А потом цинично растопчет все ваши теории, Евгений Викторович! — описал я ближайшую перспективу Леркиному деду.

— И это тоже будет результат, — и не подумал смутиться тот. — Может, и мне самому легче станет…

— Вот-вот, профессор, выговоритесь! — подзадорил его Алекс. — А нам с Ванькой небылицы выслушивать не впервой. Да мы и сами в этом мастера. Скажи же, бро? — незаметно для Эйгена подмигнул мне главный корп.

— О, да! Меня этому всю жизнь учили!

— Всегда подозревал, что дипломаты сказочники похлеще торговцев, — усмехнулся Заварзин. — Ну же, профессор!

— Давайте-ка вы наводящие вопросы задавать будете, ребятки, — внёс Эйген рацпредложение. — Я, если честно, не могу определиться с точкой входа в повествование. Для меня это всегда было серьёзной проблемой.

— Понимаю, — медленно покивал Алекс. — Очень сложно начать, когда информации слишком много, и она примерно равноценная. А если ещё и во времени ограничен…

— Кстати, о птичках! — поймал я ускользающую мысль. — Профессор, как думаете, «иновселенцы» живут во всех трёх временны́х потоках одновременно, или только в каком-то одном?

— Очень хороший вопрос, мой мальчик! — похвалил меня Евгений Викторович. — И знаешь… пожалуй, у меня нет однозначного ответа. А почему ты спросил?

— По аналогии с нашим пространством ПВ, — пожал я плечами. — У нас один временно́й поток, поэтому мы все живём в нём. Но зато у нас целых три пространственных координаты: условно длина, ширина и высота. И, опять же, мы живём во всех трёх сразу. И от их комбинации зависит наше местоположение во вселенной. Ну и поскольку их мир — это наш шиворот-навыворот, то их пространственная координата аналог нашей временно́й, а их временны́е — аналоги наших пространственных. То есть, по идее, «иновселенцы» должны существовать во всех трёх временах… э-э-э… одновременно. И эти три координаты должны задавать положение отдельно взятого экземпляра «иновселенца» на пространственной координате, то бишь «суперструне». Но тогда как они умудряются… перемещаться в пределах своей вселенной-«суперструны»⁈

— Чё-то ты загнался, бро, — остановил мой поток сознания Алекс.

— Обоснуй! — вскинулся я. — У тебя-то и такой теории нет!

— Легко! — хмыкнул напарник. — Если воспользоваться твоей аналогией, то обитатели подпространства должны смещаться вдоль «суперструны», которая играет роль вектора временно́го потока в нашей вселенной. И тогда мы бы с ними никогда не пересеклись. Вернее, наши вселенные пересеклись бы ровно единожды. И это приводит нас к двум вариантам: либо ты, Вань, неправ, либо придётся вводить концепцию мультиподпространства — из каждой отдельно взятой точки «суперструны», так сказать, произрастает целая антивселенная в пределах трёх временны́х координат.

— А ты, я так понимаю, не загнался⁈ — парировал я. — Ещё чуть-чуть, и договоришься о множественности нашей собственной вселенной! В каждой миллисекунде заключено квантовое состояние пространства ПВ во всём его объёме⁈

— Хм… а ведь… — начал было Алекс, но помотал головой и заткнулся.

Однозначно что-то недоговаривает… что-то такое, что могло бы в потенциале перевернуть мир. Я его достаточно хорошо изучил, чтобы это утверждать. Равно как и то, что настаивать бесполезно — Алекс не проф Эйген, не расколется даже под пытками.

— Давайте я вас помирю, ребятки, — предложил вдруг Евгений Викторович.

— А потянете, проф? — усомнился мой напарник. — Задачка-то не из лёгких!

— Думаю, да, — кивнул Эйген. — В общем, как и во многих других спорных вопросах, какую область науки ни возьми, истина где-то посередине. Полагаю, обе ваши концепции верны в равной степени, но с учётом нескольких допущений. Во-первых, пространство-«суперструна» в целом и есть вектор вроде нашего временно́го, но, в отличие от времени в нашей вселенной, каждая его точка доступна для обитателей при наличии соответствующих технических средств.

— То есть у нас в континууме ПВ перемещение в прошлое или будущее — анабиоз в расчёт не берём! — невозможно в принципе, а у них там — ещё как? — уточнил Алекс.

— Примерно так, — кивнул Эйген.

— Что ж… я бы не был так категоричен, но лично мне технические средства для возвращения физического объекта в прошлое неизвестны, — как-то странно ухмыльнулся Алекс. — В будущее-то без проблем, но только в один конец! Ладно, принимается… а остальные допущения?

— Я думаю, Алексей, что те «подпространственники», с которыми мы имели дело всё это время, обитатели одного из трёх временны́х потоков подпространства. Скорее всего, именно того, который течёт параллельно нашему. Это очень приблизительная аналогия, даже, скорее, примитивная, но за неимением гербовой… — развёл руками Эйген.

— Мы вас поняли, профессор, — заверил собеседника Заварзин. — Но из вашего утверждения следует, что остальные два временны́х потока, они… как бы под углом к нашему? И поэтому мы до сих пор не пересеклись, например, с создателями Паутины?

— Верно, сударь. У них нет такой технической возможности…

— … или они просто не могут себе позволить такой роскоши, — развил я мысль Леркиного деда. — Например, энергозатраты неоправданно высокие, чтобы отправиться к нам в континуум ПВ и тупо с нами потрепаться. А вот «соплеменники»… или, скорее, «сопоточники» Толяна — очень даже могут. И позволяют. В том числе и по собственному желанию, а не только вынужденно, при крушении кораблей.

— То есть ты, мой мальчик, тоже думаешь, что в континууме ВП обитают как минимум два разумных вида? — с надеждой покосился на меня Евгений Викторович.

— И не только он, — поддержал меня Алекс. — Ну и логика подсказывает, что где два вида, там и третий. Временны́х потоков же три!

— Понять бы ещё, кто из них и с кем воюет, — вздохнул я…