Виват, Водный мир!

Глава 3−2

-//-

… и, ощутив на себе сразу два заинтересованных взгляда, вскинулся:

— Чего⁈

— Да так, ничего, — кривовато ухмыльнулся Алекс. — Жутко просто…

— Поддерживаю, Алексей, — кивнул и профессор Эйген. — Довольно тяжело осознавать, что даже в континууме ВП, столь не похожем на наше пространство ПВ, бушуют всё те же низменные страсти.

— А чему вы удивляетесь? — хмыкнул я. — Где есть социум, разделённый хоть по какому-то признаку, там неизбежны и конфликты. Начиная с базового — за жизненное пространство. Ну а потом ещё и за ресурсы.

— А если учесть, что вместо жизненного пространства у них всего лишь жизненная линия, — поддакнул Заварзин, — то вообще мрак получается! Хотя вопрос к тебе, бро, остаётся: с чего ты решил, что у них там война?

— Хранители, — пожал я плечами. — Помнишь, их история трехсотлетней давности? Когда у нас начали в массовом порядке появляться «схроны» с компактифицированными «струнами»?

— Гексы интерпретировали данный процесс как вторжение, — напомнил Алекс. — А у тебя, получается, другая версия?

— Ну да. Это не вторжение, это результат кипевших в подпространстве битв. Боевые потери.

— Хм… — задумался мой напарник. — А вы что скажете, профессор? Слышали что-то такое? Хотя бы краем уха, а?..

— Э-э-э… не возьмусь утверждать наверняка, ребятки, но… в общем и целом Ваня прав, — поддержал меня Эйген. — И знаете что?.. Вот теперь, с высоты обретённого опыта… и после общения с Толкователем… думаю, во время пребывания в «плену» мне были доступны два источника информации. От двух, так сказать, фракций…

— Ну и?.. — поторопил я Леркиного деда.

— Так сказать, напрямую я общался с «сопоточниками» Толкователя — кстати, очень удачная формулировка, мой мальчик! — а опосредованно воспринимал информацию из базы данных защитной системы Паутины…

— И что же вы поняли в итоге, профессор? — перехватил инициативу Алекс.

— Почти ничего конкретного, Алексей, — с сожалением покачал головой Евгений Викторович. — У меня в голове дикая мешанина из разрозненных обрывков, видений и откровенных галлюцинаций.

— А когда я вас вызволил, проф, вы, помнится, утверждали обратное! — не из вредности, а из стремления к истине поправил я Евгения Викторовича. — И что там, во вселенной-перевёртыше, живут разумные, и что у них очень развитый социум, и прочая, прочая…

— Я был в состоянии аффекта, мой мальчик, — виновато отвёл взгляд Эйген. — И поддался эмоциям, чего настоящий учёный позволить себе не имеет права. То есть я под впечатлением от увиденного и прочувствованного иными способами перестал себя контролировать. Но чем больше проходило времени, и чем больше я приходил в себя, тем больше сомнений меня одолевало.

— То есть сейчас вы готовы заявить, что все ваши рассказы про подпространство и его обитателей — всего лишь выдумки? — хмыкнул я. — Стыдно, Евгений Викторович! Получается, что вы снова поддались эмоциям, и утратили способность к критическому мышлению.

— Не говори так, мой мальчик! — воскликнул Эйген. — Это для учёного самое страшное! Поэтому я пытаюсь держать себя в руках…

— … и постоянно стелете соломку, даже там, где в этом нет необходимости, — подмигнул профу Алекс. — Понимаю. И, тем не менее, мы готовы прийти вам на помощь, Евгений Викторович!

— И в чём же она будет заключаться, Алексей? — иронично вздёрнул бровь тот.

— А мы с Ванькой вас послушаем, и решим, бред вы несёте, или в ваших речах есть рациональное зерно. Со стороны ведь оно виднее, не находите?

— Мммм… психология! — мечтательно муркнул Эйген, из чего я сделал вывод, что именно к такому исходу хитрован-профессор и стремился. — Это я люблю! Ибо сам грешен!

— Вы же этнопсихолог⁈ — напрягся Заварзин.

— Смежные дисциплины, — отмахнулся Леркин дед. — В общем, вы сами предложили, так что теперь слушайте!

— Не-не-не! — вовремя прервал я Эйгена. — Мы бы с превеликим удовольствием, Евгений Викторович, но прямо здесь и сейчас не время и не место. Так что давайте ограничимся основными моментами.

— То есть вы спрашиваете, я отвечаю? — уточнил проф.

— Именно! — наставил я на него указательный палец. — И первый мой вопрос такой: что за система безопасности Паутины? Я уже пару раз сталкивался с её реакцией на определённые действия, связанные с Границей и гексовским «зовом», но даже теперь не возьмусь предсказать, на что ещё она может среагировать.

— Да-да, мне тоже интересно, профессор! — вклинился в мой монолог Алекс. — А ещё было бы неплохо проследить взаимосвязь между Паутиной, её системой безопасности и «пузырями», которые разворачиваются из артефактов типа «слеза ангела».

— А она есть? — заинтересованно вскинулся Эйген. — Я имею в виду, взаимосвязь?

— Бро, скажи ему, — велел Заварзин.

— Есть, Евгений Викторович. И одно подтверждение нашей теории вы можете видеть прямо со своего места, — дёрнул я головой в направлении «конуса».

— Одиночное явление — всего лишь одиночное явление, — немедленно парировал Леркин дед.

— А два — уже совпадение! Если найдём… ну, или организуем, третий, то это уже будет закономерность… — задумчиво выдал я и замер, пронзённый очередным озарением.

— Чего, бро? — напрягся Алекс.

— А ведь мы с тобой тормоза! — вышел я из ступора. — Третий «пузырь»! Нам ведь абсолютно ничего не мешает активировать ещё одну слезу! И посмотреть, что получилось! Если найдём похожие проявления связей, то и дело в шляпе!

— О чём ты, Ванюша? — подозрительно ласково покосился на меня Евгений Викторович.

У него такой взгляд бывает, когда Лерка болеет и несёт всякий бред, а сказать ей об этом прямо любящий дед стесняется.

— О «пузыре» на «заброшке», — пояснил я. — Не далее как сегодня утром мы обнаружили очередную конусовидную структуру. Схожую во всём, кроме масштабов, с «конусом», который ведёт к «пузырю» вокруг «транзитки». Только этот идёт от нашей базы к «хабу» первого уровня. И да, в его горловине есть область «дырявого сыра», но больше похожая на «пену», и при прохождении через основную, она же центральная, «дырку» фиксируется временно́й лаг. Крайне незначительный, в миллисекундах, но тем не менее.

— Очень интересно… — поцокал языком профессор. А это у него, между прочим, первейший признак интенсивной мыслительной деятельности. — И ты задумал создать ещё один «пузырь», чтобы изучить и его свойства?

— Совершенно верно, профессор, — подтвердил я.

— В таком случае, мой мальчик, рациональнее всего будет попытаться привязать его к «хабу» второго уровня. Объяснить, почему?

— Да и сам уже допетрил! — поморщился я. — К первому и третьему уровням уже есть. Не хватает лишь промежуточного звена.

Ну ведь реально же так просто! Более того, ещё и предельно логично! А я туплю, понимаешь…

— Эксперименты!.. — в предвкушении потёр руки Алекс. — Это я люблю! Но это ведь, как я понимаю, чуть позже?

— Угу, — подтвердил я. — Надо ещё сообразить, где «слезу» активировать, чтобы она к «двойке» привязалась. А это та ещё задачка!

— Значит, продолжаем разговор! — удовлетворённо заключил Заварзин. — Итак, профессор, что вы можете нам рассказать про систему безопасности? К примеру, на каком принципе она функционирует? Как эту самую безопасность обеспечивает? Устранением угрозы? Или просто временной изоляцией?

— Скорее, изоляцией, — чуть задумавшись, произнёс Евгений Викторович. — Но я бы не сказал, что временной. Скорее, временно́й. Чувствуете разницу?

— Ну-ка, ну-ка? — аж привстал от любопытства из кресла Алекс.

— «Пузырь», — мотнул головой в сторону «конуса» проф. — Тот, что вокруг объекта «База». Это, насколько я могу судить, и есть проявление системы безопасности на практике.

— То есть, вы хотите сказать, профессор, что «стенка» у него не просто гравитационное искривление пространства ПВ, а?..

— Именно так, Алексей! — кивнул Евгений Викторович. — Я полагаю, что это слой времени из континуума ВП «толщиной» в один квант, не знаю точно, какой именно. Но точно не тот, в котором обитают «сопоточники» Толкователя. Скорее, перпендикулярный нашему. А ещё он замкнут сам на себя, и образует сферу как наиболее устойчивую к воздействию извне структуру. Единственная её слабость — связь с источником, то есть Паутиной, через горловину «конуса».

— Это что же получается, если этот «конус» перерезать, то «пузырь» потеряет всякую связь с пространством ПВ? — вслух прикинул Заварзин. — Занятно… этакий «пузырь» с «утопленником», только в нашей вселенной. Я имею в виду, непосредственно в пространстве ПВ, а не «схроны» и тому подобное…

— Именно, мой мальчик! — расплылся в довольной усмешке Эйген.

Ну всё, попал Алекс. Теперь и он в категорию любимых учеников затесался. И хрен когда отмажется! Но я ему пока про это не скажу, пусть сам расхлёбывает. А я посмотрю со стороны да посмеюсь. Имею же я право на такое невинное развлечение? По-моему, не просто имею, а заслужил!..

— И, продолжая аналогию, — пропустил мимо ушей похвалу профа Алекс, — можно заключить, что внутри «пузыря» сохраняется исходная среда обитания с очень схожими параметрами… то есть даже если там и есть временно́й лаг, то относительно небольшой!

— Да с фига ли⁈ — возмутился я. — Сам же рассказывал, что лаг зависит от множества факторов! Тут и энерговооружённость «затонувшего» объекта играет, и «глубина», и даже исходный объём «пузыря»!

— Вот именно! — наставил на меня палец Заварзин. — Ну-ка, прилежный ученик, вспоминай, были до текущего момента в практике «эпроновцев» схожие по масштабу и природе объекты?

— Н-нет?.. — неуверенно покосился я на главного корпа.

— Точняк! А теперь есть! И изучить его — что-о-о? — с явным намёком протянул мой напарник.

— Что? — не сразу въехал я.

— Наша прямая обязанность, вот что! — с удовольствием добил меня Алекс.

— Только я вас умоляю, ребятки, давайте подходить к процессу со всей ответственностью! — посчитал нужным ограничить полёт нашей фантазии Эйген. — Мы же серьёзные учёные, а не какая-то шантрапа! Ну, по большей части…

— Конечно, Евгений Викторович! — чуть ли ни в унисон заверили мы с Алексом.

— Кста-а-ати… — снова задумался я.

— Ну что ещё, бро? — тяжко вздохнул Заварзин.

— Да так, одна ма-а-а-аленькая деталь, — отплатил я той же монетой. — Ведь если непроницаемый с нашей стороны «пузырь» суть реакция системы безопасности, то… на что она среагировала? А? Как вы думаете, коллеги?

И вопросительно уставился на Евгения Викторовича, как на потенциально лучшего эксперта в этой области. Что ещё хуже, Алекс без зазрения совести последовал моему примеру.

— Логично предположить, что на проникновение в наш континуум ПВ некоего объёма континуума ВП, — отреагировал профессор Эйген на наш демарш. — Или, как вариант, на начало процесса проникновения.

— Во-о-от! То есть твои, бро, прикидки относительно нормального пространства ПВ с более-менее схожими с исходными свойствами подвергаются большим сомнениям, — сообщил я напарнику. Не без толики ехидства, каюсь. — Опять же, в пользу этой версии говорит тот факт, что свет с нашей стороны сквозь «стенку» не проходит. Другое пространство, другие свойства. Отсюда нарушение фундаментальных физических принципов нашей вселенной.

— О чём ты, мой мальчик? — опять не понял Евгений Викторович.

— Да так, мелочи! — легкомысленно отмахнулся Алекс. — Снижение скорости света и тому подобное.

— Ли, перекинь Христофору записи с камер «кракозябры», — вместо ответа велел я электронному помощнику.

— Процесс активирован, Ван-сяньшэн… процесс завершён.

— Евгений Викторович? — переключился я на Эйгена, предоставив тому достаточно времени, чтобы изучить новую информацию.

Не так уж её и много, если честно. С тот самый гулькин хрен, что бы это ни означало.

— Да-да, очень занятно, — буркнул тот, впившись жадным взглядом в воспроизводимый в «дополненной реальности» ролик. — Увы, Ваня, мой мальчик, я вынужден встать на сторону Алексея.

— С чего бы⁈ — удивился я.

— Я просмотрел выводы по результату анализа, и склонен с ними согласиться. А от себя добавлю, что они ничуть не противоречат моей теории касательно слоя «перпендикулярного» времени, замкнутого в сферу, — любезно пояснил профессор.

— Но тогда остаётся в силе вопрос, почему не размотало «святую троицу»! — возразил я. — Ведь если дать волю фантазии, то при переходе в слой «перпендикулярного» времени физические тела должны претерпеть некие изменения, продиктованные условиями внешней среды! Вон, те же «подпространственники» в нашем пространстве ПВ абы как существовать не могут!

— Я думаю, процесс имеет место, но для стороннего наблюдателя, привязанного к временно́му потоку континуума ПВ, кажется крайне медленным, мой мальчик.

— Ладно, хрен с ним! — выдохнул я сквозь зубы. — Ли, внеси соответствующие корректировки в программу анализа визуальных данных, которые идут от «святой троицы». И глянь те, что уже получены, если есть такая возможность.

— Процесс активирован, Ван-сяньшэн. До завершения 03:34:59… 03:34:58…

— Доложишь, когда появятся результаты! — раздражённо буркнул я.

— Принято, сяньшэн.

— А мы возвращаемся на исходную! — поставил я в известность коллег. — Итого, существует ненулевая вероятность, что внутри «пузыря» с объектом «База» сохранился некий объём пространства ПВ с близкими к изначальным свойствами. В таком случае у меня ещё один вопрос: как время внутри «пузыря» синхронизируется с временны́м потоком снаружи?

— Никак, — пожал плечами Алекс. — Отсюда и лаг.

— Или, частично, через систему «конус пузыря» — «дырявый сыр» — «конус Паутины», — подсказал профессор. — Я даже возьму на себя смелость предположить, зачем именно нужна область «дырявого сыра», а не одна-единственная «мембрана».

— Ну и для чего же? — хмыкнул я. — Только не говорите, что для вычисления ошибки измерения исходя из нескольких заме… чёрт! Проф, ну я вам не устаю удивляться!

— И это тоже, мой мальчик, и это тоже! — довольно кивнул Евгений Викторович. — Но основная моя версия заключается в том, что «дырявый сыр» позволяет каким-то образом регулировать временно́й лаг в «стенке» аномалии.

— Ну и с чего вы это взяли, профессор? — скептически поджал губы Заварзин.

— Просто вдруг возникла в голове такая мысль, и всё, — не стал скрывать Эйген. — Из чего я делаю вывод, что это…

— … игры сознания, — ухмыльнулся Алекс. — Знакомое дело. Да, скорее всего, именно так всё и обстоит. Это в вас проявляются отголоски усвоенной на подсознательном уровне информации. И было бы очень неплохо повторно загнать вас в «таможенный пост», и не выпускать, пока вы и всё остальное не вспомните. В том числе и принципы управления системой безопасности.

— Думаешь, я не пробовал, мой мальчик?.. — горько усмехнулся Леркин дед. — Но ничего не получилось!

— Это у вас просто недостаток мотивации, профессор! — без капли сомнения заявил Заварзин. — А вот если вас хорошенько простимулировать…

— Не нужно меня стимулировать, мой мальчик, я уже!

— Не-а! Надо вам, профессор, «волшебный пендель» выписать. Вот только пока не придумаю, какой именно…

— Коллеги, коллеги! Не отвлекайтесь! — призвал я к порядку зарвавшихся подельников. — Получается, у нас, как в той пословице, на данный момент целых два выхода. Первый — организуем третий «пузырь», анализируем данные и дальше действуем по обстоятельствам. Второй — отправляем уважаемого профессора в «таможенный пост», и ждём результатов. В обоих случаях есть слабое место. Для первой методики я тупо не представляю, как создать «пузырь» с выходом в «хаб»-двойку, а для второй, как и Алекс, без понятия, как повысить мотивацию Евгения Викторовича. А без этого, сами понимаете, нет никаких гарантий.

— Значит, задействуем оба способа, бро! — хлопнул меня по плечу Алекс. — Мы с тобой займёмся «пузырём», а профессор прямо сейчас отправится в «таможенный пост». Глядишь, что-то и придумается в процессе.

— Крайне сомнительный способ, — буркнул я.

— Но ведь уже один раз сработал⁈ — парировал Заварзин.

Хм… и ведь не поспоришь!

— Ладно, уговорили, — окончательно сдался я. — Евгений Викторович, вы как? Прямо сейчас пойдёте, или вам подготовиться нужно?

— Имею скафандр — готов путешествовать! — несколько невпопад отозвался тот.

— В таком случае не смеем задерживать, — не откладывая дело в долгий ящик, организовал Алекс «дверцу» в слое хитина по правому борту катера. — И ещё одно, Евгений Викторович!

— Да, Алексей?

— Не стесняйтесь делиться с нами даже самыми безумными теориями. По собственному опыту знаю, что зачастую именно они и оказываются наиболее близкими к истине. Уж поверьте учёному с мировым именем, — ухмыльнулся в заключение мой напарник.

А проф Эйген, такое ощущение, смутился. Интересно, почему? Хотя я примерно догадываюсь — получил щелчок по носу от человека, которого совсем недавно записал в собственные ученики. А этот ученик сам кого хочешь научит. Потому что насчёт «мирового имени» Алекс нифига не шутил.

— Хорошо, мой мальчик, — всё же справился с собой Евгений Викторович. — Постараюсь не обмануть ваших ожиданий.

— Мы тоже, профессор, мы тоже! — заверил напоследок Заварзин. Кстати, уже в спину профу, сквозь стремительно «зарастающее» отверстие в борту. — Ну что, бро? Куда теперь?

— Для начала в «двойку», а там видно будет, — вздохнул я, чтобы замаскировать неуверенность, сквозившую в голосе.

Впрочем, не прокатило.

— В чем проблема, бро? — вперил в меня пытливый взгляд напарник.

— В том, о чём я уже говорил, — поморщился я. — С привязкой к «единичке» всё предельно просто, к «тройке» сложней, но в чисто техническом плане — при наличии транспорта тоже процесс вполне себе осуществимый… а вот насчёт «двойки»…

— Полюс? — озвучил один из наиболее очевидных вариантов Алекс.

— Ну, как минимум с него можно будет начать, — задумчиво покивал я. — С южного, естественно. Он тупо ближе.

— Ближе к чему, бро? — ухмыльнулся напарник. — Мы в «тройке», можем в любую точку планеты перенестись. Ну, из тех, где есть «мембраны», — сразу же поправился корп. — Я правильно понимаю, в твоей «слезе» самая подробная база «маршрутов»?

— Если верить Агуэю — да, — подтвердил я. — А на тормоза мои не обращай внимания, слишком я привык действовать, опираясь на Ликею как на основную базу.

— Ну вот и наморщи ум, бро! Лучше здесь и сейчас немного времени потерять, чем вслепую тыкаться! — озвучил, в общем-то, очевидное напарник.

— Умеешь же ты, Заварзин, подбодрить! — без огонька отгавкнулся я, но, тем не менее, последовал совету партнёра по опасному бизнесу. — Ли, выведи схему в «дополненную реальность», пусть Кумо тоже помогает.

— Да, «паучок», озаботься, — поддержал меня Алекс.

Слишком быстро, чтобы не вызвать подозрений, но я на это не обратил внимания. Всё равно рано или поздно всю инфу выманит, под тем или иным предлогом. Ну и буду честен перед самим собой: в другое время фиг бы он доступ получил к моим «изнаночным» секретам. А сейчас мне просто деваться некуда. Да и, опять же, пусть себе резвится. После Агуэя, спутавшегося с Толяном, мне в этом плане уже ничего не страшно. А от корпа, в отличие от вышеназванных, реальная польза может получиться. Ведь, как ни крути, учёный с мировым именем!

А самому что-то вообще не думается. Вернее, думается, но на довольно отвлечённые темы. К примеру, если рукотворный «пузырь» вокруг «заброшки» сродни аномалии вокруг объекта «База», то почему у него стенка свет пропускает?..

— Скорее всего, «напряжённости поля» не хватает, — буркнул Алекс.

— А⁈ — очнулся я. — Я что, это вслух спросил?..

— Угу.

— А что ты имеешь в виду под «напряжённостью», бро? — уточнил я.

— Вот это самое и имею, — пояснил корп. — Свойство, аналогичное плотности энергии на единицу площади. Только в привязке к временно́му потоку.

— А почему тогда не к единственной пространственной координате?

— А потому что вспомни, на что похожи скомпактифицированные «струны», бро. И где они обычно находятся. То есть в каком именно типе аномалий, — окончательно похоронил мою гипотезу Алекс. — А с «перпендикулярным» временем всё сходится. Да и что-то мне подсказывает, что лаг есть, просто он небольшой. Ну-ка, вспоминай, когда Агуэй «слезу» активировал, свет мигнул?

— Э-э-э… не помню, — растерянно произнёс я. — Волна искривления точно была, а вот мигнуло или нет…

— Ли? — перенаправил запрос главный корп.

— Судя по записи, освещение прервалось почти на секунду, Заварзин-сяньшэн.

— Ну вот видишь! Так что прекращай прокрастинировать, бро, ты нам нужен в рабочей форме.

— Эх, если бы всё было так просто…

— Вот! Опять ноешь! — пригвоздил меня Алекс. — Ладно, хрен с тобой! Хочешь ныть — ной. Мне только думать не мешай.

— Ладно, как скажешь, — отстал я от напарника.

Правда, молчание надолго не затянулось — уже через пару минут Алекс задумчиво на меня покосился и сообщил:

— К-кажется, придумал, бро!

Ну, что я говорил?..