Военный дневник. Год второй

29 НОЯБРЯ (644 ДЕНЬ)

Под утро проснулся от грохота. Ну, думаю… Нет, обошлось, хоть и не приснилось. Что-то мирное.

Обстрелы по области, угодили по райцентру, пока еще не названному. Наши ударили по Токмаку и соседним районам. Вроде бы накрыли какое-то совещание.

Обещают сильный дождь.

В одной из книг «Ока Силы» я описывал Мценск 1919 года. Тогда я не слишком задумывался, как город выглядел в реальности. Сейчас решил уточнить.

Ничего неожиданного, где-то так я себе все и представлял. Был сиротский дом, теперь — прокуратура. Что-то в этом есть!

На улице, говорят, что-то жуткое. Ураган, машины уносит, по Лопани катится цунами… Воет достаточно громко, это да.

Ну, поглядим.

Напрасно пугали. На улице дождь, ветер, но никакого Армагеддона. Приятного тоже, конечно, нет.

Кошачья семейка попряталась. А между тем сегодня намечается загонная охота, котят станут отлавливать, дабы отправить в клинику. Не знаю, кому сочувствовать больше, ловцам или потенциальной добыче.

Миу!

Заголовок сюжета (телевизионного): «Нічна АТАКА на Україну! Які РАКЕТИ летіли? Є ВЛУЧАННЯ?» И над всем этим: «Терміново!»

А между тем атака была много часов назад, никуда особо не попали, только собор пострадал, а какие именно ракеты были, интересно лишь военным по долгу службы и всяким извращенцам.

Журналисты — ублюдки. Ловить, бить — и на фронт.

Главный и чуть ли не единственный прием Тарантино — представить своих героев ублюдками, ведущими себя именно как ублюдки. Режиссеру такое нравится, а мне попросту неинтересно.

Гай Ричи ему подражает. В результате появляется такая мерзость, как «Меч короля Артура». У Ричи нет не только никаких знаний, но и вкуса. Артур — не уголовник, как бы Ричи этого ни хотелось.

Очень рад, что фильм провалился под общий свист.

Написал о стрикулистах? Нет? Ну…

Да, слово редкое. В словаре:

«Стрекулист (или стрикулист) и (правильнее) строкулист (или стракулист), стрекулиста, муж. (прост.). Мелкий чиновник, приказная строка».

Но это в словаре. Уже в литературе начала ХХ века (у Алексея Толстого, к примеру) слово употреблялось в значении «мелкий жулик».

Часто употреблялось в сочетании «харьковский стрикулист».

Звягинцев, Звягинцев… Подумаешь, Звягинцев. Шестидесятник последнего разлива, чадо ХХ съезда с комплексом голодной молодости. Мелок он!

А кто не мелок?

А те, кто строил утопию в реальности. Ведь перед тем как строить, ее следовало вообразить и наметить этапы работы. Заодно и методы продумать.

С Ленина начнем? А почему бы и нет?

Ленин-Бланк в 1920-м считал, что коммунизм, то есть осуществленная утопия, будет создан лет через двадцать, о чем неоднократно упоминал.

Допустимые методы? Практически любые. В том числе не только лишение населения всякой собственности, но и обман этого же населения (обещать крестьянам землю, а потом забрать эту же землю). Вредная часть населения должна быть по возможности использована (спецы), но в перспективе уничтожена. Сомнительные строители коммунизма тоже не проживут долго, при первом проступке — звать Феликса и отправлять в концлагерь.

Да, концлагерь — очень важный инструмент строительства утопии. Равно как искусственный голод, грабежи, внесудебные расправы — а заодно и будущая 58 статья. Он и придумал. Юрист!

Отмена денег, причем не потом, а сейчас, уже в 1920-м начали вводить «треды» (трудовые единицы, трудодни). Трудовые армии, с возможностью мобилизовать практически каждого и отправить в соляные шахты.

Да, электрификация.

А заодно и уничтожение всего «старого быта», включая церковь, систему образования, культуру, искусство, создание вместо этого чего-то нового, утопийского. Правда, чего именно, Ленин не особо представлял. Новое искусство откровенно не нравилось.

Практические стороны проекта разрабатывали не только Дзержинский с Лацисом, но и позабытый ныне Ларин, этот занимался экономикой. Сейчас его читать очень интересно и поучительно.

А в будущей утопии намечались золотые унитазы для общественных туалетов. То, что золото можно использовать иначе, хоть в электронике, Ленин не представлял. Иван Ефремов, по крайней мере, применял золото при изготовлении топлива для межзвездных экспедиций. Нет, исключительно унитазы.

А вот Большого театра в утопии не будет. Не нужен.

Работать людям предстоит только на общество, не на себя и бесплатно, даже не за треды. Кормить будут, но не всех и по-разному. Членам ЦК полагается осетрина, причем свежая. Остальным — нет.

В общем, грандиозно. И масштабно, и мелочи предусмотрены. Но все это великолепие было унесено ветром, дующим надо льдами Кронштадта. Бланк понял — не получится. Никак. Выдумал НЭП, вначале на два-три года, потом понял, что «всерьез и надолго». Загрустил да и помер.

В чем видел причину неудачи? Мало расстреливали? Мало грабили? Или человек — не слишком подходящее существо, чтобы строить утопию, а потом в ней жить? Скорее всего, все вместе.

По сути, Ленин признал, что никакими методами, даже уничтожая миллионы, утопию не выстроишь.

Но это Ленин. Его соратники считали по-другому.

Ловили котят, да не поймали. Ловили пенсионерки, могу себе представить.

Миу!

Почему я не люблю свои соавторские книги? Хм-м… А я их не люблю?

Не так давно пересмотрел «Нам здесь жить» и понял, что сейчас я бы такое ни за что не написал. Но это несколько иное.

Надо подумать.

О «Стиксе» Линия Двигубского. Придерживаться ли официальной версии? Впрочем, ее-то и нет.

Проверить еще раз его отчет? Особенно эпизод с наступлением на Румынию.