Вороная

Глава 14. Блеск ножниц в руках

— Очень ровные строчки, Зоя! — учительница легонько тронула ее за плечо. — Молодец!

— Она уже два фартука раскроила! — позавидовала подошедшая к швейной машинке Людочка.

— Хочешь и тебе помогу? — предложила Зоя.

— Нет, я сама, — улыбнулась подруга.

В кабинете домоводства стоял шум от работы ножных швейных машин. Девочки шили фартуки для мам к приближающемуся Международному женскому дню.

— Зойка, у тебя талант шить! — подскочила Таня. — А второй фартук для кого?

— Для бабули! — Зоя скромно поправила лямку чёрного школьного фартука на плече.

— Просто загляденье! Золотые ручки! — заключила Таня, тряхнув темными волосами, постриженными под каре.

— Зато ты умеешь делать красивые прически, — отозвалась Зоя.

— Это правда! Давай я тебе заплету красивый колосок на перемене?

— Давай.

— Да-а, — мечтательно протянула снова подошедшая пухленькая Люда, погладив Зою по макушке, — на ней тренироваться одно удовольствие, вон какие у нее волосы блестящие, шелковистые и до пояса!

Прозвенел школьный звонок. На перемене Таня заплела Зое красивую косу, как и обещала, а потом они втроем с Людочкой пошли в столовую. Их окликнула Наташа, и они обернулись. Зоя не знала куда себя деть от неудобства. Ведь в день рождения она узнала, что Зое нравится Трубачевский.

— Давно тебя не было видно, — сказала Люда, когда подружка подошла ближе.

— Я несколько недель болела гриппом, только сейчас пришла из поликлиники, — коротко ответила Наталья и обратилась к Зое. — Почему ты убежала в свою комнату в день рождения? Твоя мама ничего обидного не сказала. Я так и не поняла твоей реакции. Она столько для тебя делает. И какая красавица! Вот бы мне такую!

«Лучше не надо…», — подумала Зоя.

— Отстань, Наташа, — заступилась за подружку Таня.

— Твоя мама правду сказала, что тебе нравится Мишка Трубачевский? — не унималась она.

Зоя покраснела, потому что он как раз проходил мимо них. Рыжеволосый паренек остановился рядом, услышав, что говорят о нем.

— Нет, не правда, кому нужен этот рыжик, — ответила Люда вместо Зои, посмотрев на мальчишку за спиной Наташи. После чего взяла Зою и Таню под руки, и они снова пошли по коридору.

Мишка догнал их и от обиды шлепнул Люду портфелем по спине, а Зою дернул за косу.

— Ай! Позор-то какой, — зашептала Зоя, семеня рядом с Таней и Людочкой. — Мишка вообще-то симпатичный. Зря ты так.

— Я знаю. Но ему не надо об этом лишний раз напоминать. И так многие девчонки проливают по нему слезы, — усмехнулась подруга.

***

Ранним утром отец принёс два букета. Для Зои — гвоздики, для Исталины — ее любимые нарциссы. Одна бабушка выращивала весенние цветы прямо у себя дома. Брала дорого, но отец не скупился. Накануне праздничного дня он отстоял в очереди перед универмагом за коробкой конфет. Сегодня ее пришлось подарить сразу обеим. Но Зоя не расстроилась.

— Вечером к нам придут в гости Глафира с Максиком, — объявила Исталина, вырвав гвоздики из рук Зои. Перемешала со своим букетом и направилась к шкафу за вазой.

— Отлично! Давно не доставал гармошку! — Ефим Петрович сел за обеденный стол, где уже стоял горячий самовар и творожная запеканка, и в своей манере потер ладони друг о друга. Потом посмотрел на Зою и похлопал по стулу рядом с собой: звал дочь завтракать. Но она покачала головой.

— У меня тоже есть для тебя подарок, — сказала Зоя матери и устремилась вверх по лестнице. — Сейчас принесу.

Она сбегала в свою комнату и принесла что-то цветастое, свернутое в аккуратный квадрат, сверху лежала открытка с объемным тюльпаном из цветной бумаги.

— Что это?

— Посмотри! — Зоя прикусила нижнюю губу в восторге, предвкушая похвалу, ведь она очень старалась!

— О, это фартук… — Исталина, сморщив нос, рассматривала его очень внимательно, будто под микроскопом. — Строчки, конечно, кривоваты и цвет неудачный. Но по размеру, кажется, подходит. Открытку тоже можно было сделать аккуратнее: посмотри, здесь виден клей.

Зоя кинула взгляд туда, куда указывала мать, и согласно кивнула.

— Исталина! — неодобрительно рявкнул Ефим Петрович, отламывая ложкой запеканку.

— А что я такого сказала? Просто учу ее подходить ко всему ответственно, а не делать что-то спустя рукава. Кто еще ей скажет правду, если не я?.. — Исталина напустила на себя обиду и поджала губы. — За подарок — спасибо, — сухо добавила она, завязав на себе фартук.

Ефим Петрович покачал головой, но потом быстро сменил тему:

— Садитесь за стол! Сегодня я буду за вами ухаживать!

Он налил в три чашки крепкий чай, поставил на стол рядом с запеканкой варенье и манник. Они завтракали и обсуждали развлечения и меню на праздничный вечер. Отец обратил внимание на необычное плетение косы Зои.

— Какую красивую прическу сегодня тебе мама сделала! — и провёл рукой по тугой косе.

— Нет, это одноклассница мне вчера заплела колосок, а я так и легла спать. Кажется, у Тани талант парикмахера.

— Красавица моя! — отец улыбнулся и легко потрепал Зою за подбородок. — Но коса не была бы такой прекрасной, если бы не твои темные, блестящие волосы. Будто хвост дикой вороной лошади. И твои ямочки на щеках, дочка, — настоящее очарование!

Он нагнулся к ней и поцеловал в висок. Исталина снова сжала губы. Зоя заметила, что в ее глазах на мгновение блеснуло какое-то неизвестное ей чувство. Но от него по его спине побежали мурашки.

Мать отвернулась, быстро выпила чай и начала собирать со стола посуду.

— Мы же еще пьем, мама, — Зоя не хотела отдавать свою чайную пару.

— Мне нужно готовить праздничные блюда для гостей! Можно побыстрее?

Зоя и Ефим Петрович переглянулись, но продолжили разговаривать и завтракать. После непринужденной болтовни отец засобирался по делам.

— Я иду прибраться в сарае, а потом схожу к Горохову в зверосовхоз, — сказал он, поставив пустую чашку на стол. — Не теряйте меня. Приду вечером.

Зоя кивнула, вышла из-за стола и поднялась к себе в комнату. Открыла книгу, изображая для матери, будто читает. Сама же снова обдумывала цифровой код из газетной вырезки.

«Для начала схожу в библиотеку и проверю номера стеллажей и полок. Вдруг под какой-то полкой нужно выдрать доску? А там… Или лучше подняться сначала на чердак, чтобы поискать старинный сейф?».

В комнату ожидаемо заглянула мать.

— Зоя, пойдем, поможешь мне в ванной комнате прибрать к приходу гостей.

Она отложила книгу и послушно пошла вслед за мамой.

В доме была сохранена старинная ванна из белого мрамора с бронзовыми кранами.

— Постой-ка тут возле зеркала. Вот тряпка, протирай умывальник. Я сейчас вернусь.

Зоя взялась за дело, снова устремившись в мыслях к поиску драгоценностей. Нужно было улучить момент, когда она останется в особняке одна, чтобы никто не задавал ей вопросов. Одна только мысль о таинственной находке будоражила ее. Неужели ей удастся отыскать настоящие сокровища?

Краем глаза Зоя заметила движение рядом. Через секунду она почувствовала нестерпимую боль: мать неожиданно схватила ее за волосы.

— Что ты делаешь?! Мама, отпусти!

Повернувшись вправо, Зоя увидела, что у матери в руках блеснули ножницы. Зоя не успела даже пикнуть или возразить. Она не ожидала! Уверенным движением Исталина обстригла толстую косу Зои и отдала ей в руки.

— А теперь… чтобы здесь все сверкало к приходу гостей! — прошипела мать.

Зоя, ошеломленная, спустилась по стенке на пол. Некоторое время он просто смотрела на косу, которая теперь не была ее частью, ее гордостью. И когда первый шок прошел, она начала беззвучно рыдать, уткнувшись в колени. Спрашивать у матери — за что — не было смысла. Просто она так решила. Зоя трогала одной рукой короткие волосы, которые теперь невозможно было собрать.

Она взяла тряпку и все-таки вымыла ванную комнату. Потом вышла в гардеробную, надела ботиночки, пальто, шапку и выбежала на улицу.

***

Дверь открыла Таня. Судя по шуму в доме, у них были гости. Заплаканная Зоя молча сняла шапку и посмотрела ей в глаза. Рот подруги округлился от удивления.

— Проходи скорее ко мне в комнату, — шепнула она. — Что случилось? Где твоя коса?

— Кто там пришел? — крикнула ее мама из кухни.

— Это ко мне, — сказала она и потянула Зою за руку после того, как та сняла верхнюю одежду.

Зоя села на высокую железную кровать с пружинным матрасом и продолжила всхлипывать, закрыв лицо руками.

— Мать отрезала, — прошептала она дрожащими губами.

— Почему? За что? У тебя вши?

— Нет! Ты что! Просто так…

— Как это? Почему ты не сказала ей, что против?

— Она и не спрашивала.

— Хм-м… — Таня задумалась. — Может, она тебе завидует? Твоей молодости и красоте…

— Разве может мать завидовать родному ребенку? — усомнилась Зоя, она убрала руки от лица и посмотрела на подругу. Та лишь неуверенно пожала плечами в ответ.

— Сейчас принесу тебе сладкий чай с пирогом, чтобы ты немного успокоилась.

Таня заправила ей прядку волос за ухо и направилась к двери.

— Подожди! — окликнула ее тихо Зоя. — Ты можешь подровнять мне волосы?

Таня вернулась к ней и визуально оценила ущерб.

— Я, конечно, не парикмахер, но, думаю, что-нибудь сделать смогу.

Она достала из письменного стола набор расчесок и ножниц, который ей подарили родители на Новый год, и немного подровняла волосы Зои.

— По-моему, получилось очень мило. Взгляни, — Таня протянула ей зеркало. — У нас теперь одинаковые прически! Мы с тобой будто сестрички!

Зоя смотрела на себя, но это была будто уже не она, а совсем другой человек.

— Волосы отрастут, не плачь, — сказала подруга и чмокнула ее в красную, мокрую щеку.

Они выпили сладкого чая и поговорили по душам. Когда Зоя вернулась домой, в столовой была слышна музыка. Несколько подруг матери пели старинные романсы, а Исталина аккомпанировала на скрипке. Максимилиан уплетал пироги с яблочным повидлом и шаньги с творогом. Гости повернулись на вошедшую Зою, устремив заинтересованный взгляд на ее новую прическу.

Она посмотрела на мать и молча ушла в свою комнату, хлопнув дверью. Не сильно, но достаточно громко, чтобы все заметили ее недовольство.

***

— Зойка твоя какая-то дурочка, — Глафира качала головой в недоумении. — Зачем нужно было отрезать такие волосы! Когда они у нее теперь отрастут!

— Молодость! — посмеялась Исталина, — наверное, она хотела поэкспериментировать, а вышло своеобразно.

— И с каким гонором смотрит! — продолжила возмущаться подруга. — Ты ей еще платья шьешь за такое поведение! Меня в детстве просто били, и ничего, человеком выросла.

— Я же любящая мать, Глафирочка, как я могу не баловать свою дочку. Все для нее.

— Ты просто святая женщина!

Исталина улыбнулась и положила Максимилиану кусочек торта с масляной розочкой. Остальные гости уже разошлись, они втроем еще допивали чай и разговаривали. Когда Глафира засобиралась домой, в дверях столовой появился Ефим Петрович.

— Все работаешь, Ефимушка? — протянула Глафира.

— Нет, отлучался по делам.

— Сходи посмотри, что твоя младшая красавица учудила. А мы домой. Напились чая. Спасибо, Исталиночка! Еще раз с праздником!

Хозяева проводили гостей. Гомон на первом этаже утих.

— И на что я должен взглянуть? — Ефим посмотрел на жену.

Она только пожала плечами.

Ефим Петрович поднялся в комнату дочери, она читала книгу, укрывшись пледом, из-под которого торчала голова с коротким каре.

— Где твоя коса, Зоя? — спросил он, уставившись на нее.

— Наверное, подруга-парикмахерша обкорнала, — Исталина возникла за его спиной.

— Это ты обрезала мои волосы! — крикнула на нее дочь.

— Я?? — Исталина начала краснеть от возмущения. — Мне позвать сюда Глафиру? Когда мы пили чай, ты уже пришла с короткой стрижкой. Сама придумала изменить прическу, а когда получилось некрасиво, в этом виновата мать. А как же!

— Это неправда! Это ты! — верещала Зоя.

— Нет, это просто возмутительно! Ты хочешь оболгать мать?.. Ой! — Исталина схватилась за бок. — Кажется, у меня закололо сердце… Вот умру, будешь знать! Моя мама была хирургом в полевом госпитале, ее убило снарядом, когда мне было всего двадцать лет! Без мамочки ой как горько жить!

Зоя спрятала глаза за книгой. Ефим Петрович не захотел слушать словесную перепалку. Он только разочарованно посмотрел на дочь и пошел в столовую выпить чая. Исталина пошла за ним, напоследок злобно сверкнув глазами.

***

— Новая прическа тебе не идёт, — заключила утром мать за завтраком. — Правда, Ефим?

— Исталина, пусть ходит с каре, раз захотела. Отрастут потом, — он невозмутимо наливал кипяток в кружку из электрического самовара.

Зоя не хотела даже смотреть на нее. Она гоняла ложкой кусочек сахара в граненом стакане и молчала. Затолкав в себя насильно несколько кусочков хлеба с вареньем, Зоя поднялась в комнату, чтобы надеть школьное платье. Сегодня она собралась быстрее, время на плетение кос было свободным. Она достала несколько вязаных крючком белых воротничков и выбирала один, чтобы повязать на темное платье. На уроках труда им показали, как делать самостоятельно такие вещицы. Ей нравилось создавать что-то красивое. На воротничок сверху она накинула красный пионерский галстук. Взяла тяжелый коричневый портфель и направилась к выходу из комнаты. Спускаясь по лестнице на первый этаж, она заметила, что мать все еще пьет чай и читает газету. Зоя торопилась надеть пальто и завязать шарф, чтобы не разговаривать с ней. Однако Исталина успела бросить ей вслед несколько слов, не отрываясь от чтения:

— Я, кстати, вчера отдала твои красивые заколки и банты соседской девочке, у тебя же все равно теперь нет длинных волос.

***

Зоя плелась в школу по раскисшей от грязи и снега дороге. Ночью потеплело, и дороги развязло. Шлепая по лужам, ее догнала Таня.

— Зойка, подожди! — крикнула она. — Брр! От быстрого шага крупинки снега попали мне в сапоги! Ох! Как ты? Успокоилась?

— На душе пустота. Хочется поскорее стать взрослой и жить своей жизнью, стать свободным ястребом и улететь куда глаза глядят.

— Приходи к нам в гости почаще, мы всегда тебе рады. Ты такая добрая и отзывчивая! Только вот характер слишком мягкий, нужно учиться защищаться, когда это нужно. Иногда ты так терпелива, многое прощаешь. Например, одноклассники этим пользуются, когда списывают у тебя или просят за них что-то сделать. Так никаких сил не хватит, если распыляться.

— Не могу по-другому, жалко всех.

— Когда ты ушла домой, я все думала о случившемся. Извини, но я поделилась с мамой этой историей. Она сказала, что нехорошие люди воспринимают душевную мягкость за слабость и начинают издеваться. Мне кажется, что твоя мать из этого числа, если честно. Она видит твою доброту, природную красоту, молодость, талант создавать что-то красивое и безупречное. И просто-напросто завидует этому!

— Разве можно ненавидеть человека и издеваться над ним только потому, что он добросердечный?

— Ты судишь по себе. Вот тебе и кажется, что это невозможно. Моя бабушка тоже постоянно оскорбляет маму и дает непрошенные советы. Мама у меня — светлая, а бабушка — темная.

— Как это — темная? — не поняла Зоя.

Они шли, взявшись за руки.

— Не знаю, я так чувствую, — задумалась Таня. — Просто темная и все. Без любви и света в душе, неприятная. На дух не выношу, потому что она обижает маму и заставляет ее плакать. Однажды я даже накричала на нее, чтобы она не говорила ей грубых слов.

— Ты такая смелая! — восхитилась Зоя.

Они быстро вскочили на школьное крыльцо и вошли в холл. Зоя боялась снять шапку, но Таня стояла рядом и морально поддерживала ее, сжав губы. Они разделись в гардеробе и пошли в класс. Многие девчонки, встретив их в коридоре, ахали и охали, не узнавая Зою. И Мишка прошел мимо, не дернул ее за косу, как обычно бывало. Теперь на переменах он сидел на парте Наташи и болтал с ней.

***

Зоя вернулась домой. В столовой ароматно пахло выпечкой. Дома никого не было. Это шанс отправиться на чердак, чтобы проверить свои догадки! Зоя сняла школьную форму и переоделась в домашнее. Прошмыгнув в комнату родителей, достала тяжелую связку ключей из расписной шкатулки и отправилась на чердак.

«Поищу старый сейф. Если он существует, тогда и найденный код подойдет! Наверное… Надо все переворошить! Вдруг драгоценности до сих пор где-то в особняке? Или в каком-нибудь старом сундуке, или в сарае?».

Она поднялась по лестнице и открыла люк наверх. Здесь было все так же пыльно и холодно. Только весеннее солнце тускло сочилось через щели крыши, немного освещая обстановку вокруг.

Зоя еще раз заглянула в деревянный ящик. Ее заинтересовали запылившиеся тетради. Она открыла первую попавшуюся, пролистала несколько страниц.

«…не знаю, что делать с этим ребенком! Исталина постоянно врет, выставляет меня виноватой перед Василием. Может быть, это какой-то недуг? Наказание какое-то!».

«Ну, это не новость», — подумала Зоя, закрыла тетрадь и вернула обратно, поняв, что это личный дневник бабушки Валентины.

Она прошла дальше. Сейфа не было. А вот сундуки стояли. Два. Оба были набиты разным барахлом. Старыми сарафанами, кальсонами и стертыми ботинками. Все не то.

Банки, ведра, коромысла. Прялка, чугунок, корыто. Сейф так и не встретился. Зоя вздохнула и поспешила вниз, чтобы вернуть ключи в шкатулку до возвращения матери. Она тщательно протерла ступени лестницы, ведущей на чердак, от принесенной на носках пыли. Связка ключей скрылась в ларце. Зоя спустилась на первый этаж.

«Стоит еще раз проверить библиотеку!».

Она вошла в домашнюю читальню и отсчитала третий стеллаж, восьмую полку, вторую книгу. Взяла в руки «Землю Санникова», пролистала. Ничего. Никаких намеков на клад. Она звучно захлопнула ее, и в солнечный луч, что заглядывал в окно, взвилось пыльное облако.

Отсчитала стеллаж и полку с противоположной стороны, но снова не нашла каких-то указаний на тайник. Зоя стояла посреди библиотеки, приложив одну руку ко рту, а другую — поставила на бок. Она думала.

«Проверю еще одну догадку».

Оглядела обе печи в доме, но никакие кирпичи в них не двигались, откуда бы она их не отсчитывала.

Услышав лай собаки, Зоя поспешила взяться за веник. Когда родители вошли в дом, она уже подметала пол в столовой. Мать по привычке потрогала заднюю стенку телевизора, чтобы убедиться, что во время ее отсутствия дочь не протирала дырку в диване перед экраном, а занималась учебой и делами по дому. Довольно фыркнув, прошествовала мимо, не сказав ни слова.

«Опять молчит!» — вздохнула Зоя и посмотрела, как мать вошла в свою комнату наверху.

«… Зря я это затеяла. Наверное, никакого тайника нет. А если и был когда-то, то ценности непременно забрал кто-то другой. Я — неказистая девочка с плохим характером, глупая и жадная, недостойная драгоценностей фрейлины. Почему я могла думать иначе? Все это ерунда!», — она поставила веник возле печи и поплелась в детскую заниматься уроками.