Вороная

Глава 24. Звездное озеро

В первый раз в жизни она так злилась! Поступок подруги стал спусковым крючком — все, что она годами прятала в душе наконец-то вырвалось на свободу. Она прыгнула на диван и начала что есть силы колотить подушку. Ноздри раздувались, косы от резких движений хлестали ее то по спине, то по лицу. К ней пришло понимание, что дальше так продолжаться не может! Пора стать сильной и научиться защищать себя. Ей надоело, что любой может брать без спроса ее вещи, выбрасывать или присваивать себе, что кто угодно может дать непрошенный совет или раскритиковать ее внешность. Зоя уткнулась лицом в подушку, что принимала ее боль, и долго лежала, выбившись из сил. Перед глазами вставали то вызывающие поступки матери, то шуточки одноклассников, то лица совершенно чужих людей, которые раздавали ей советы, как надо жить. Больше не бывать этому! Она перевернулась на спину и, глядя в потолок, начала думать: где же теперь искать утраченные драгоценности? Просто ждать письма?

Одной ехать на периферию Союза было страшно: мама с детства внушала ей мысль, что она абсолютно беспомощна, без матери ни с чем не справится, что на каждом углу подстерегает опасность, и только мать может ее защитить. Страх душил от мысли сесть одной в поезд и поехать по неизвестному маршруту…

Зоя подскочила с дивана, схватила пальто и выскочила из комнаты.

Решение было!

***

Зоя прибежала в юридическую фирму, где проходил адвокатскую практику Миша. Место выбил для него отец. Зоя расслабила шарф на шее и тихо постучала в кабинет. Заглянула внутрь: ее молодой человек с важным видом перебирал бумаги, не замечая ничего вокруг.

— Миша! — она тихо окликнула его.

Он отложил стопку бумаг и медленно поднял на нее глаза. Его лицо выражало смесь непонимания и недовольства.

— У меня к тебе важное дело, — шепнула она. — Это очень срочно!

Зоя понимала, что выглядит растрепанной, растерянной и расстроенной. Миша этого не любил, он считал, что его девушка должна всегда выглядеть опрятно и красиво, всем на зависть.

— Подожди полчаса в коридоре. Я закончу дела и выйду, — он посмотрел на нее словно на ребенка.

Зоя ходила туда-сюда мимо кабинета, не находя места. Она трепала в руках ремень сумки и то и дело поглядывала на дверь и на часы. Когда Миша наконец-то вышел, она сразу подскочила к нему.

— Что случилось? — он лениво облокотился на подоконник в коридоре.

— Мне нужно срочно поехать в Молдавию!

Он насмешливо приподнял брови и расплылся в улыбке.

— Что? Зачем?

— Дело в том, что Таня уехала туда с мужем и забрала кое-что из моих вещей, мне нужно это вернуть. Ты поедешь со мной?

— В Молдавию? К Тане? К этой парикмахерше? Она уже успела замуж выскочить? Вот вертихвостка! — он изобразил омерзение, будто на его руку села навозная муха. — И когда? Нет, я не поеду. Отец по знакомству устроил меня в хорошую контору, я не могу не оправдать его ожиданий, — Миша важно поправил галстук и посмотрел в приоткрытую дверь кабинета.

— Можно съездить туда в отпуск.

— Исключено. Я обещал маме совместную поездку в Ленинград… Что это за глупости — ехать в такую даль? Наверное, хочешь забрать какое-то платье, которое она у тебя стащила. Забудь об этом! Лучше скажи, как тебе мой новый костюм? Ты же разбираешься в тканях и в пошиве. Нравится? В Москве купил!

— Пожалуйста! Давай поедем вместе! Для меня это очень важно! — упрашивала Зоя. — Мне одной боязно.

— Что ты хочешь забрать? Скажи! — смягчился он.

Зоя закусила нижнюю губу и некоторое время молчала.

— …Плюшевого медведя. Это подарок бабушки Калерии.

— Какая ерунда! — он закрыл лицо ладонью и засмеялся.

— Миша, он мне напоминает о бабуле и о всем том хорошем, что было в моей жизни. Вдруг она его отдаст кому-нибудь! Я прошу тебя!

Он довольно улыбнулся. Похоже, ему очень нравилось, когда его упрашивали, умоляли и унижались перед ним.

— Мне приятно осознавать, что тебе нравится мое общество, что оно тебе жизненно необходимо, — он заправил ей за ухо выбившуюся прядку волос. — Но, к сожалению, как я уже сказал, не поеду. У меня планы. Я и матери твоей скажу, чтобы она тебя не отпускала.

Щеки Зои вспыхнули. Она помедлила еще мгновение, а потом резко развернулась и пошла по коридору к выходу. Один раз оглянулась: Миша смотрел ей вслед и снисходительно улыбался, будто думал: «Что только не придумает эта девчонка!»

Его окликнули, и он учтиво кивнул, шаркнул ножкой и вернулся в кабинет.

***

Володя открыл дверь в спортивных штанах и в фартуке. На щеке красовалась серая клякса. Он был весьма удивлен ее появлению, ведь они не договаривались о встрече.

— Зоя?

«Неужели эта вороная девчонка заскучала?» — надежда зажглась в его душе и тут же погасла.

— Я по делу!

— Кто бы сомневался! — сказал он иронично. — Подожди, мне нужно кое-что убрать в комнате.

Он на несколько минут закрыл дверь перед ее носом, шуршал и брякал инструментами, убирая их со стола.

— Проходи!

Ему было неудобно перед ней: в комнате пахло гарью и копотью. Он потянулся к форточке, чтобы открыть ее. Когда снова повернулся лицом к Зое, понял, что он рассматривает его. Он был по-прежнему в фартуке без рубашки. Она смущенно отвела глаза, плюхнулась на стул и затараторила:

— Ты что, сжег кофе или пирог?… — и, не дожидаясь ответа, продолжила, — слушай, мне нужно срочно поговорить с Таней! Она увезла одну мою вещь, очень ценную для меня. Я даже боюсь представить, если она потеряет это. По прибытию в Кишинев обещала выслать мне письмо или телеграмму с адресом, чтобы я писала письма. Но это слишком долго! Я пришла, чтобы спросить у тебя номер телефона Леньки в Молдавии или попросить тебя поехать туда со мной, когда у тебя будет возможность. Мне очень нужна та вещь!

Володя все еще стоял возле окна. Там он снял фартук и накинул рубашку на голую спину. Зоя даже замерла на миг.

— Извини за мой вид, но ты сама завалилась без приглашения! — он поднял руки вверх, как будто сдается, и начал застегивать рубашку. — Я могу посмотреть номер телефона родителей Лёньки в записной книжке. Может быть, они остановятся там. В любом случае, они доберутся туда еще не скоро.

Зоя закрыла лицо руками. Володя взял стул и сел рядом.

— Это так важно для тебя?

— Очень!

— Хм… Я и сам собирался в Кишинев к родителям, но не сейчас, а летом. Могу взять тебя с собой, показать, где живет мой друг, но только при одном условии… — он улыбнулся.

Зоя вопросительно посмотрела на него в ожидании ответа.

— Если ты согласишься сходить там со мной на свидание. Я покажу тебе одно очень красивое место!

Зоя закатила глаза и скрестила руки на груди.

— Это шантаж, не иначе…

Володя засмеялся и сел на пол тискать Бурана, но пес не хотел с ним играть, за десять лет жизни он стал очень вальяжным и ленивым.

— Хорошо, — согласилась Зоя, вспомнив безразличие Миши к ее проблеме, — я схожу в Кишиневе с тобой на свидание.

***

Костюмы и платья, сшитые Зоей, были настолько аккуратно и со вкусом выполнены, что к ней выстраивалась очередь на месяцы вперед. К самым нетерпеливым она приходила на дом снимать мерки и шила платья вечерами после работы. К отпуску ей удалось скопить приличную сумму для поездки. Больше всего получилось выручить за пошив свадебного платья и шляпки невесты. Из-за огромного объема работы она выкраивала время только в выходные, и то не во все, чтобы проведать Бурана. В такие дни они втроем — Зоя, Володя и теперь почти их общий хаски — гуляли возле белокаменного кремля, спускались под гору через Рентерею и доходили до причала, как когда-то она гуляла с отцом. Володя проявлял к ней симпатию, что не могло ей не нравится. Однако пока Зоя держала его на расстоянии, потому что присматривалась, а также не решила, как мягко отказать Мише. Он совсем про нее забыл, занимался только карьерой, ссылаясь на данную ему уникальную возможность проявить себя в адвокатском деле. Зое было одиноко, и Володя всецело заполнял ее душевную пустоту шутками и историями о проведенном в Молдавии детстве. Она так привыкла к его обществу, что совместная поездка в Кишинев казалась уже само собой разумеющейся.

Настал день отъезда. Первые июльские дни были по-настоящему жаркими и душными. Зоя стояла на платформе в ожидании поезда. Перебирая пальцами ручку коричневого ридикюля, смотрела по сторонам, выискивая глазами Володю в толпе проходящих мимо людей. Теплый ветер приятно обдувал лицо и шею, трепал на ней легкую льняную блузку голубого цвета и темно-синюю юбку до колена. Сердце бешено колотилось: пассажиры уже заходили внутрь вагонов, а ее попутчика все еще не было рядом. Неужели ей придется ехать одной?

Но вот выдохнула: увидела мелькающую поверх серых костюмов и ветровок светлую шевелюру, зачесанную на бок, и пронзительно синие глаза, как озера Алтая. Володя улыбнулся ей издалека и махнул. Рядом с ним послушно бежал Буран.

— Кажется, полноправный хозяин этого пса теперь я, — подколол он, когда подошел ближе. — Всюду следует за мной.

— Еще чего! — возмутилась Зоя. — Буран мой навеки, и я для него — вся его жизнь.

Зоя присела перед псом и потрепала за шею и мохнатые уши, а он зажмурил глаза под ее маленькой рукой и высунул язык.

— Буран — это живое напоминание о папе, — она посмотрела на Володю извиняющимся взглядом.

— А медведь, за которым мы едем, о бабушке?

— Именно так, — кивнула Зоя. Накануне поездки она сказала ему без подробностей, что ее главная цель — забрать Потапыча, на что он только пожал плечами.

Поезд издал предупреждающий гудок, и они, опомнившись, вскочили, подбежали к проводнику для проверки документов и устремились вверх по ступенькам. Зоя шла впереди, искала их места.

— Ты еще не надумала выйти за меня? — шепнул ей Володя, когда они продвигались по узкому коридорчику вагона к своим местам. Он наслаждался блеском ее волос и движением тоненьких девичьих лопаток под легкой блузой.

— Вот еще! — Зоя улыбнулась и резко отвернулась, только косы встрепенулись на спине.

Володя самодовольно посмеялся. Они добрались до купе и зашли внутрь. Зоя устроилась на нижней полке, поджав ноги, пока Володя заталкивал на самую верхнюю чемоданы. Компанию им составили две старушки. Зоя сразу к ним прониклась, вспомнив Калерию Ксенофонтовну. Сердце защемило от тоски.

— Далеко едете, молодые люди? — бабулечка с лицом, словно печеное яблоко, заинтересовано их рассматривала с верхней полки.

— Сначала в Москву, а там пересядем на другой поезд до Кишинева, — сказала Зоя.

Старушка одобрительно поджала губы.

— Небось, недавно поженились? Молоденькая парочка.

— Ага, — Володя вошел в роль, он посмотрел на Зою, как та задержала воздух от возмущения, — такая любовь, что ни минуты не можем друг без друга!

— Как я люблю романтичные истории! — похихикала старушка с верхней полки. — И правильно, семья должна всегда быть вместе. Прямо как мы с Тамрико, — и ткнула пальцем на нижнюю полку.

Близняшка бабушки, второе печеное яблоко, повернулась к ним, присев на нижней полке, а потом посмотрела вверх на сестру:

— И правда, Сулико! Сейчас некоторые безответственные, несерьезные товарищи придумывают всякое сожительство. Звучит хуже, чем любовники. А на вас приятно посмотреть, — нахваливала их старушка.

Володя расплылся в блаженной улыбке и склонил голову на бок, слушая диалог старушек, изредка стреляя глазами в Зою.

Вещи были уложены, Володя засобирался за постельным бельем к проводнику.

— Дорогая, тебе принести стакан с железным подстаканником для чая?

— Будь добр… милый, — Зоя откашлялась.

Он хохотнул и вышел за дверь.

«Вот дурак», — думала она, выкладывая из сумки книгу. Она приняла правила игры, подумав, что ничего преступного в этом не будет, если они поиграют в семейную пару перед старушками и вдоволь потом посмеются над этим. Буран послушно лежал под ногами у Зои, не хотел от нее отходить.

***

— Володя, да ты врун, оказывается! — шутливо ворчала она, волоча ридикюль с вещами.

Они шли по людному перрону, Зоя старалась не упустить друга из вида.

— Давай помогу!.. — он повернулся к ней и взял в свободную руку ее багаж. — Просто ввел старушек в заблуждение, чтоб не причитали, — Володя посмотрел на нее веселым взглядом. Зоя покачала головой, но ее губы дрогнули в улыбке.

— Думаю, надо дать телеграмму Лёньке, что мы в Москве и скоро прибудем в Кишинев. Или можем позвонить из автомата, — предложила Зоя.

— Согласен.

Они отправили уведомление о прибытии и поспешили к платформе, чтобы пересесть на следующий поезд. Зоя шла за Володей, стараясь не смотреть по сторонам. Шум и гам большого города ее пугал. Слова матери, что Зоя ничего не сможет самостоятельно сделать без ее помощи, гремели в голове. Она вспоминала, как мама постоянно за ней все переделывала, демонстрировала ее неспособность что-то выполнить достаточно хорошо. И теперь Зоя раздумывала над тем, что бы она делала тут одна, без Володи, где искала бы нужную платформу и поезд. Она догнала его, сделав несколько быстрых шагов, и подхватила под руку.

— Пристаешь? — он оживился. — Так и скажи, что тебе понравилось играть со мной в молодоженов.

— А вот и нет, — Зоя вздохнула, — просто мне не по себе, я боюсь потеряться в толпе.

Он посмотрел, как краска заливает ее лицо. Она опустила глаза, на щеки от густых черных ресниц полумесяцами падали две тени. Казалось, что ему было жаль, что обе руки заняты сумками, иначе он с удовольствием бы накрыл маленькую ручку своей, чтобы успокоить. Володя смог только прижать ее своим локтем покрепче к себе.

Они подошли к нужному вагону, и пока проводник проверял их билеты, Володя шепнул ей на ухо:

— Как насчет того, чтобы снова прикинуться новой ячейкой общества?

Она посмотрела на него, улыбнулась и пихнула в бок, отчего он шутливо ойкнул. Они зашли в вагон, и их путешествие продолжалось еще сутки.

***

Поездка изрядно их вымотала. Они провели в поезде почти неделю: читали книги, играли в карты, дурачились с Бураном. Володя предлагал сыграть на поцелуй, но Зоя, свернув газету в рулон, треснула ему по голове, последовав примеру Тани.

Поезд прибыл в Кишинев поздно вечером. В телеграмме они просили родственников не встречать их на вокзале, потому плелись в одиночестве по тихой городской улочке к дому родителей Леньки, вдыхая запах сочной зелени и нагретой за день жарким солнцем почвы. Буран бежал впереди, будто знал дорогу.

Когда они добрались до белого каменного дома, на город спустилась томная ночь, в небе зажглись первые яркие звезды. По разноголосью в ограде было понятно, что их ждут. Володя уверенным движением открыл ворота, и они вошли на большой двор, заполненный различными хозяйственными постройками. В одном углу стояла деревянная беседка, обвитая плющом и виноградом. Дождавшись вечерней прохлады, хозяева ужинали и что-то громко обсуждали.

— Бунэ сеара!5 — прокричал Володя на весь двор.

Из беседки выглянули родители Леньки, а потом и он сам.

— Салут!6 — сказал Леонид в ответ и направился к другу с раскрытыми для объятий руками, Таня спешила за ним.

— Бине аць венит!7 — крикнул из беседки хозяин дома.

Ленька похлопал друга по спине.

— Зойка! — взвизгнула Таня, подбежала и крепко обняла подругу. — Мне столько надо тебе рассказать! Я так рада, что ты приехала повидаться!

Когда Таня отпрянула от нее, Зоя посмотрела ей в глаза, отгадывая — раскрыла ли она ее секрет, за которым приехала, или нет. Таня как обычно болтала без умолку, поэтому Зоя была почти уверена, что она ничего не знает.

— Я тоже рада тебя видеть!

— Идемте за стол, мы только начали ужинать, — Ленька указал рукой на беседку. — Расскажете, как добрались.

***

После застолья Таня позвала Зою посмотреть на малыша. Они пересекли широкий двор и вбежали по ступенькам крылечка. После душного воздуха на улице в доме показалось приятно прохладно. «Наверное, здесь очень сладко спится», — думала Зоя, следуя за молодой мамой, ступая по холодному деревянному полу. Пока родители ужинали, со спящим ребенком оставалась прабабушка. Она сидела рядом с колыбелькой в большом кресле и читала газету, надвинув на нос крупные очки. Подняла глаза на вошедших девушек и поприветствовала кивком головы гостью. После чего показала жестом, что уходит.

Зоя подошла к кроватке, где сладко спал сынок подруги. Крошечный мальчишка, невероятно красивый. Он хмурил бровки, как его мама.

— Как вы его назвали? — шепнула Зоя.

— Мишенька, — глаза Тани заискрились счастьем.

Зоя погладила подругу по руке. В это время малыш шевельнулся, и она отошла от кроватки, чтобы не разбудить. Пока Таня поправляла на нем одеяльце, Зоя осматривала детскую. Среди игрушек на столе сидел ее Потапыч!

«Как же теперь забрать игрушку у ребенка?» — Зоя прикусила губу.

Мишенька, будто почувствовав неладное, расплакался, и пока Таня его укачивала, Зоя подошла к столу с игрушками и взяла медвежонка, чтобы проверить целостность шва. «А вдруг Таня с Ленькой все-таки поняли и нашли ее драгоценности?». Она повертела медведя в руках. Швы были целые, сам он привычно тяжелый.

Таня уложила ребенка в кровать и позвала Зою выйти на улицу, чтобы помочь свекрови убрать со стола в беседке.

Как же не хотелось выпускать из рук своего медвежонка!

***

— В доме все комнаты заняты. Мы постелили вам в этом летнем флигеле, — Ленька вел гостей по двору дома, пока женщины убирали посуду. — Уже ночь, к твоим родителям, Володя, идти поздно, да и небезопасно в темноте.

«Спасибо, друг, за эту дурацкую отговорку!»

Глаза Володи сияли благодарностью, когда Ленька отдавал ему ключ от домика. Он посмотрел на него с хитрецой и, кажется, с усилием подавлял смешок.

— Как раз хотел сделать родителям сюрприз — прийти утром, — сказал Володя невозмутимо. — Я их не предупреждал, что приеду на неделю раньше.

Ленька кивнул ему со знанием дела и пошел к дому, шаркая галошами по тротуару. Володя открыл замок и вошел внутрь. Зоя последовала за ним.

Обстановка в комнате была простой. Только стол и два стула. Большую часть площади занимала двуспальная кровать.

«Лёньчик, я люблю тебя! Я люблю этот домик! Хочу остаться жить в нем на неделю… Нет! На месяц!», — думал Володя, улыбаясь, отвернувшись от подруги.

— Ты же будешь спать на полу? — спросила Зоя с надеждой, перекатываясь с пятки на носок.

— Ага! Вот еще! — передразнил ее Володя, снял ботинки, прыгнул с размаху на постель, подмял под себя подушку и отвернулся от нее.

Зоя стояла возле кровати и, похоже, думала, что делать. Она что, никогда прежде не оставалась наедине с парнем на ночь? Володя повернулся к ней.

— Я к тебе и пальцем не прикоснусь, ложись, — он хлопнул ладонью по месту рядом с собой и посмотрел на нее серьезно. Зоя, еще немного подумав, все-таки легла, тоже отвернувшись.

Он ликовал. Девушка, которая ему была симпатична уже целый год, спала рядом. Это будоражило его мысли и не давало ему долго уснуть. Вскоре он услышал, как Зоя засопела.

«Устала в дороге!» — Володя посмотрел на нее спящую с замиранием сердца. Он тихо перевернулся лицом к ее спине и придвинулся чуть ближе, чтобы одна из ее кос касалась лица. Ее волосы пахли отваром трав и свежестью вечернего воздуха. Он закрыл глаза, наслаждаясь ароматом, и, думая о чем-то своем, задремал.

Проснулся на рассвете, когда солнечные лучи пробрались в маленькое окошко и озарили комнату теплым светом. Зоя спала на спине, положив руки на живот. Луч скользил по ее щеке. Он засмотрелся на ее спокойное лицо, на оставшиеся от подушки розовые вмятины на щеках. Потом перевел взгляд на Бурана, пес тоже не спал и наблюдал за Володей, навострив уши. Володя показал ему язык и откатился от его изумительно красивой хозяйки, будто всю ночь проспал к ней спиной.

Она проснулась от легкого скрипа матраса во время его передвижений, протерла кончиками пальцев глаза и присела. Они легли спать в той же одежде, что ехали в поезде. Теперь юбка была очень помятой.

— Еще рано! — сказал тихо Володя, не поворачиваясь к ней. — Приляг на пару часов.

— Вот еще! — усмехнулась Зоя, но все-таки плюхнулась обратно и протянула руку к Бурану, потыкала пальцем в его мокрый, холодный нос. Больше уснуть не получилось.

— Я вчера увидела в детской медвежонка, за которым приехала, — прошептала она. — Только теперь не знаю, как спросить у Тани его обратно.

Володя снова повернулся к ней и приподнялся на локте, его сонные глаза были чуть красноватыми после сна.

— Ты слишком все усложняешь! Просто спроси прямым текстом. Зачем себя мучать? Наверное, еще и речь репетировать будешь? В конце концов, это твоя вещь, которую она взяла без спроса.

— Мне неудобно. Вдруг она обидится. Скажет, что я жадная.

Володя замолчал на мгновение.

— Предположим, она сказала, что ты жадная. Что поменяется в твоей жизни?

— Хм… Ничего… Но вдруг мне будет немного неприятно это слышать.

— А ты жадная?

— Вообще-то нет.

— Если ты знаешь это, на что тогда обижаться? Просто помни кто ты есть на самом деле, и тебя не заденут никакие обзывания и грубые слова. К примеру, кто-нибудь скажет, что ты толстая, разве ты будешь сердиться на это? Уверен, что нет! Потому что очевидно — это не так. То же касается и жадности, и гипотетической обиды подруги. Хотя я уверен, что она тебе и слова плохого не скажет, просто вернет твоего Потапыча.

Володя расплылся в улыбке.

— Я заслужил поцелуй? — он вытянул губы и закрыл глаза, ожидая удара подушкой по голове.

Но Зоя нежно чмокнула его в щеку, отчего он оторопел и сразу проснулся.

***

Она смотрела в окошечко, как Володя пересекает двор и направляется к летнему душу. Следом за ним бежал Буран, разнюхивая обстановку на новом месте. Есть время, чтобы открыть чемодан и поискать свежую одежду! Зоя проверила накинутый на петлю крючок и вытянула из чемодана ярко-зеленый сарафан, который сшила перед отъездом в отпуск. Сбросила дорожную одежду, надела летний наряд. Снова посмотрела в окно. Подошла к маленькой дверце, откинула крючок и тоже вышла во двор, прихватив с собой полотенце. Когда она дошла до кабинки, Володя уже выходил оттуда чистый и свежий. Тонкие струйки воды все еще стекали с волос по шее, по рельефным рукам и торсу, и впитывались в белое полотенце, которое было подвязано на его поясе.

— Ты немного опоздала, — шепнул он ей над ухом наигранно-разгоряченно, когда она проходила мимо. Его, казалось, веселило, как она краснеет от шуток с перчинкой.

— Ястребов, остынь, — Зоя опустила голову, чтобы он не увидел ее улыбку.

Он прошел мимо, шлепая резиновыми сланцами, но один раз обернулся, чтобы посмотреть, как она заходит в кабинку. После чего направился к беседке, где Таня со свекровью уже накрывали к завтраку. Зоя вскоре присоединилась к ним. В деревянной беседке лавочки были укрыты узорчатыми коврами, у стенок лежали вышитые подушки. Зоя кинула мимолетный взгляд на подругу, все-таки репетируя про себя речь. Молодые родители были невыспавшиеся из-за раскапризничавшегося малыша. Зато Зоя с Володей чувствовали себя отлично и выглядели очень бодро: холодная вода, остывшая за ночь в баке уличной душевой, освежила их после сна.

— Предлагаю всем съездить к моим родителям, — Володя размешивал в тарелке горячую овсянку на молоке, — погулять в виноградных садах, посетить домашнюю винодельню и подвал с уже созревшими напитками.

— У нас маленький, — отозвались сонные Лёня и Таня. — Мы временно невыездные.

— А у нас много работы в огороде и в саду, — сказали родители Лёньки. — Некогда вина дегустировать.

Володя перевел глаза на Зою и подмигнул ей, отпивая крепкий чай из кружки.

***

Они шли по абрикосовой аллее. Тротуары были обстреляны медово-желтыми фруктами: спелые плоды падали с высоких веток и прели на солнце, издавая зловонные ароматы в тех местах, где на земле лежала густая тень от кроны деревьев. Зоя старалась обходить их стороной, чтобы не запачкать босоножки. Июльская жара дурманила голову, хотелось нырнуть в прохладный, пропитанный запахами сырости подвал и немного отдохнуть от духоты. Зоя изредка поглядывала на Володю: он был спокойный и задумчивый. Она была приятно удивлена, когда утром он разложил по полочкам, как ей нужно действовать в отношении плюшевого медведя. Хотя при этом понимала, что пора начинать думать собственной головой. Делать ошибки, учиться на них, но быть себе хозяйкой. Всю жизнь она зависела от решений матери и оставалась абсолютно беспомощной. Пора стать взрослой!

По пути к родительскому дому они встретили молодую, очень красивую женщину с двумя детьми. Она уже издалека увидела Володю и бросилась к нему, чуть не выронив авоськи с продуктами.

— Володенька! Здравствуй! Как я рада тебя видеть!

Дети побежали вслед за матерью и облепили счастливого Володю, не хотели его выпускать из детских объятий. Он поднял младшую девочку вверх и посадил на руку.

— Как ты, Надюша? — спросил Володя у ребенка.

— Теперь все хорошо, — прощебетала она. — Золотая рыбка исполнила мое желание!

— Вот и славно! — он поцеловал ее в щеку и поставил на землю.

— Ты приехал в отпуск?

— Да, на несколько недель, — Володя поставил сумки на дорогу и уложил пятерней волосы, растрепавшиеся от ветра, набок.

Женщина с любопытством посмотрела на Зою оценивающим взглядом.

— С невестой?

— С подругой, — поправил он.

— А-а, — протянула она. — В этом году лето жаркое выдалось, успеете позагорать. Вы оба такие бледненькие!

— Мы же с севера приехали, — он всплеснул руками.

— Понятно. Передавай родителям привет. Пойдем мы, много дел. Спасибо тебе, Володенька, еще раз! Золотой наш человечек!

— Думаю, еще увидимся.

Зоя стояла чуть поодаль, но спрашивать об этом разговоре ничего не стала. Он не должен перед ней отчитываться! Если захочет, сам расскажет. Они снова пошли по пыльной дороге. Вдали, на окраине улицы показался приземистый, но крепкий домик из белого кирпича. Дальше улица обрывалась, виднелись бесконечные поля, засаженные какими-то однотипными растениями.

— Вот мой родной дом. У нас все живут просто, без роскоши, — Володя будто оправдывался. — Довольствуются тем, что выросло в саду.

***

Они зашли во двор. На лужайке под деревом айвы дремал седовласый мужчина в белой льняной рубашке, в штанах из той же ткани и в плетеных тапочках. На изогнутых ветвях с тёмно-зелёными, слегка опушенными, войлочными листьями уже виднелись округлые, но пока неспелые плоды.

— Салут! — поприветствовал его Володя, поставив сумки возле ворот.

Отец приоткрыл глаза, не понимая, сон ли это, или сын, и правда, приехал. Мгновение спустя он улыбнулся, протер большой, загорелой ладонью лицо, встал с лежака и пошел потихоньку им навстречу.

— Володя! Надо было телеграмму дать, что пораньше приедешь! Вот мать обрадуется! — запричитал он. — Зинаида! — крикнул он в сторону открытого окна на кухне. — Беги сюда, Володька приехал!

— Да еще не один! — охнула мать, выбегая из сеней, — с невестой!

— Это Зоя, моя подруга, — уточнил он, делая за ее спиной большие глаза, чтобы родители не смущали ее, — она из Тобольска, приехала в гости к подруге. У нас были места рядом в купе. Предложил показать ей нашу винодельню. Она никогда раньше такого не видела. Может, и остановится пока у нас, у Ермиловых полна коробочка.

— Конечно! Мы всегда рады гостям, — уверяла мама Володи.

— Здравствуйте! Как у вас тут красиво! Никогда не видела, как растут фрукты на деревьях!

— Вот тебе на! — удивилась Зинаида, — у нас тут и айва, и арбузы, дыни, персики, черешня. Мы тебе все покажем. Проходите-проходите, сейчас обедать будем.

Пока мать хлопотала на летней кухне, Николай Петрович провел гостью в дом, Володя следовал за ними. В его детской комнате Зоя обратила внимание на семейную фотографию в рамке, где Володя был изображен с женой и ребенком. «Так он еще и женат? Или был женат? Супруга ушла, потому что у него много поклонниц, которые так и виснут на нем?» — Зоя посмотрела на него, но он молчаливо отвел взгляд, заметив вопрос в ее глазах.

Хозяин дома пригласил их посетить виноградники, и они снова вышли из приятной прохлады в духоту июльского дня. Посадки начинались у южной стены дома и тянулись далеко вперед. Деревянистые лианы винограда обвивали воткнутые в землю опоры и натянутую между ними проволоку.

— Я только отсюда, с самого утра обрезал лишнюю зелень и усы, чтобы растения правильно развивались. Притомился. Уснул в тени дерева, а тут вы! — Николай Петрович довольно крякнул. Он прислонил ладонь ко лбу и посмотрел вдаль. — Работы еще много!

Втроем они шли по протоптанным дорожкам между стройными рядами посадок. На кустах уже виднелись ягоды.

— В этом ряду у меня растет Алиготе, дальше Мускат, Шардонне, Савиньон, Каберне, Мерло и Пино Нуар. Ягоды уже есть, но пока кислые, в них еще мало сахаров, — будто для подтверждения он сорвал ягоду, надкусил и скривил лицо.

Они шли все дальше, виноградники казались бесконечными. Сочная зелень шелестела от редкого теплого ветра. Где-то вдалеке стрекотали кузнечики. Зоя думала, что она легко может затеряться здесь в своем зеленом сарафанчике. Впереди идущий Николай Петрович тихо рассказывал о различии сортов. Володя положил Зое ладонь на небольшой вырез сарафана на спине, поглаживал теплую кожу одним пальцем и улыбался. Ей было неловко. Некоторое время она оставалась серьезной, у нее появилось много вопросов к нему в последние дни. Но потом она вспомнила, что и сама не до конца честна с ним, раз не рассказала настоящую цель визита в Кишинев, поэтому смягчилась, уголки ее губ приподнялись в легкой, смущенной улыбке.

— Обед готов! — где-то в отдалении послышался голос Зинаиды Викторовны.

— Идем! — крикнул ей в ответ отец Володи и продолжил свой рассказ для гостьи, — виноград, уважаемая Зоя, — это символ благополучия семьи, ее достатка. У нас даже беседка обвита лозами, сейчас увидите.

Они вернулись во двор и устроились внутри на лавочках с мягким пледом и подушками. Стены из переплетенных реек были пронизаны молодыми побегами винограда и вьюнка. Из-за густой зелени внутри было чуть менее жарко, чем снаружи. Над цветами снаружи кружили пчелы. Зоя ненадолго закрыла глаза, и жужжание насекомых вернуло ее в детство, в деревню к бабушке, где над клумбами с бархатцами и над цветами липы в поисках сладкого лакомства кружили и гудели желто-черные труженицы.

На круглом столе уже стояло плоское блюдо с нарезанными помидорами, огурцами, редиской, зеленым луком. Горкой возвышались плацинды — дрожжевые лепешки с брынзой. В качестве основного блюда хозяйка подала мамалыгу с мясом и чорбу — суп на рассоле с мясом и фасолью.

— В регионе Кодры есть знаменитая зона с особым микроклиматом, — рассказывал Николай Петрович, помешивая ложкой суп, — бывшая имперская колония по производству вина, принадлежавшая династии Романовых. Там можно попробовать самые лучшие белые и игристые вина, херес и крепкие напитки, которые поставлялись на стол Императора. Я думаю, что сын туда свозит тебя, Зоя.

— Наши домашние вина тоже хороши, — возмутился Володя, надламывая румяную лепешку с сырной начинкой. — Но в Кодры мы, конечно, съездим.

— Весело вам здесь жить, — пошутила Зоя и положила ложку с супом в рот.

Семья Ястребовых рассмеялась.

…После обеда Володя с Зоей направились на экскурсию в домашний винный погреб. Николай Петрович, было, устремился за ними, но Зинаида Федоровна придержала его за рукав, изогнула бровь и, дождавшись, когда гости исчезнут в полумраке подвала, тихо процедила сквозь зубы:

— Не мешай!

Он улыбнулся и весело ей подмигнул.

***

Холодный подвал освежал и прояснял голову. Стены, отделанные серым, гладким камнем, хранили тишину и прохладу. На многочисленных деревянных полках лежали закрытые бутылки, подернутые паутиной и пылью.

— Их не берут в руки, чтобы вино правильно созрело, поэтому они такие таинственные, — шепнул Володя над ухом Зои, дотянувшись до выключателя. Тусклая лампочка едва осветила пространство.

Зоя чихнула.

— Ага, уже замерзла! — ликовал Володя. Он снял с вешалки вязаную кофту матери и накинул на ее голые плечи.

— Идем, я тебе все покажу.

Они проходили мимо стеллажей с разными сортами и видами напитков. В дальнем углу погреба стояла большая бочка, стянутая вокруг двумя железными прутами. Зоя сразу вспомнила свой загадочный сон про молодую женщину. «Может быть, у них тут тоже зарыты драгоценности?», — подумала она и улыбнулась. Володя остановился возле стеллажа и что-то рассматривал на одной из пыльных полок. Зоя облегченно вздохнула, потому что в полумраке он не заметил ее ухмылки, иначе начал бы расспрашивать.

На бочке стояли два бокала и блюдо с простым затяжным печеньем. Володя выбрал несколько бутылок с дозревшим вином и принялся их вскрывать. Зоя села на стул рядом с бочкой.

— Тебя отец не будет ругать, что ты взял столько разного вина на пробу?

Володя только посмеялся.

— В Кишиневе столько же вина, сколько в Тобольске рыбы.

— Твои родители зарабатывают виноделием?

— Да. На заводах, конечно, тоже неплохое вино, но, когда оно сделано с любовью, — всегда вкуснее. Дорогие рестораны охотно закупают домашнее, сделанное собственноручно человеком, а не техникой. В таком вине есть душа!

Володя налил в бокал совсем немного рубинового напитка и поднес к носу Зои. Он раскрывался оттенками граната и вишни, нотками лесных ягод и ароматных специй. Она закрыла глаза, чтобы лучше разобрать каждую составляющую.

Под светом тусклой лампы Зоя выглядела еще более хрупкой и изящной, как фарфоровая куколка. Володя боялся сейчас даже дотронуться до нее. Но все-таки присел перед ней, взял ее маленькую ручку и поцеловал в раскрытую ладонь. Она открыла глаза и посмотрела на него.

— Зоя, ты — настоящее сокровище, — его зрачки расширились в полумраке подвала, их окантовывала только тонкая голубая полоска. — Никогда не встречал девушку, чтобы она настолько сияла красотой и добротой. Когда увидел тебя в первый раз у цветочного ларька, ты сразу запала мне в сердце. Не было и дня, чтобы я не думал о тебе. Я хочу с тобой встречаться? Что ты думаешь по этому поводу?

Губы Зои дрогнули в едва заметной улыбке, она не хотела показаться ему бесчувственной и безразличной. Однако неловко вытянула ладонь из его руки и снова положила ее на шершавую бочку. Ей и самой начал нравится Володя, сейчас она понимала, что с Мишей никогда не испытывала такой глубины чувств. Это ее удивляло и пугало одновременно. Она чувствовала себя предательницей по отношению к Трубачевскому, потому что не сказала ему, что едет в Кишинев. К тому же не одна, а с молодым человеком, который стал ей симпатичен.

— Ты мне тоже нравишься, но я не хочу торопиться. Мне надо узнать тебя лучше.

Оттого, как на Зою смотрели синие, как васильки во ржи, глаза Володи, ее сердце бешено стучало в висках и ушах.

— Я буду ждать твой ответ до осени, а потом уеду в Москву. Меня переводят на столичный химический завод с повышением.

***

В колыбельке спал малыш, пахнущий ангелами. Зоя смотрела на него и умилялась. На столе детской все так же сидел ободранный Потапыч. Она иногда на него посматривала, боялась, будто он исчезнет. Пока Таня вязала для сына пинетки, Зоя подбирала слова, как попросить у подруги игрушку обратно. Она набрала воздуха, чтобы начать разговор. Поправила на плече широкую лямку белого сарафана с пышной юбкой. Вот сейчас скажет. Вот-вот. Слова уже вертелись на языке. Была не была!

— Таня, я сшила для твоего ребенка новенького зайку. Можно я заберу своего медведя обратно? Он мне напоминает о бабушке, — тихо выпалила она и тут же подскочила к тряпичной сумке, чтобы достать игрушку из коленкора.

— Конечно, забирай, — Таня подняла от вязания уставшие глаза. — Это же твой медведь. Я, кстати, думала по пути в Кишинев, что, наверное, неправильно поступила. Взяла чужую вещь. Но в день отъезда я не знала, когда мы снова встретимся. Этот потрепанный мишка у меня всегда ассоциировался с тобой: ведь вы никогда не расстаетесь. Ты не злишься на меня?

— Нет! Ты — мой самый близкий человек, — Зоя подошла к ней на цыпочках и обняла за плечи.

— Неужели ты приехала за несколько тысяч километров за ним? — она подняла голову и улыбнулась.

— Как ты могла такое подумать! — покраснев, соврала Зоя и положила ей на колени новенького зайца с голубой лентой на шее. — Я приехала, потому что хотела познакомиться с новым гражданином нашей страны. А он… все время спит, когда я захожу сюда.

Таня тихо посмеялась, встала с дивана и прижала белого зайца к себе.

— Какой же он милый! Мастерица! — она, как обычно, восхитилась ее аккуратной работой.

У Зои отлегло от сердца.

«Вот так просто? А я настраивалась на разговор долгие месяцы!». Она схватила Потапыча, повертела его в руках, еще раз проверив швы, и положила его в сумку, с которой пришла к ним в гости.

— Как устроилась в доме Ястребовых? — Таня поиграла бровями и ткнула ее пальцем в бок.

— У меня отдельная комната, если ты об этом хотела узнать, — Зоя смущенно потирала шею.

— Но признайся, что в нашем летнем флигеле вам спалось очень сладко?

— Да ну тебя! Вы специально это подстроили! — Зоя шутливо, но с подозрением посмотрела на нее.

Таня только пожала плечами, мол, и такое возможно.

— Разве он тебе не нравится? Вы отлично смотритесь вместе.

— Нравится, — Зоя поджала губы. — Только вот я еще не отказала Мише. Но по возвращению в Тобольск планирую объясниться с ним.

Таня о чем-то задумалась. Ее взгляд скользнул по медвежонку, что выглядывал из тряпичной сумки.

— Почему он такой тяжелый? У него что, внутри опилки?

— Наверное, — пожала плечами Зоя.

— Я недавно хотела распороть швы и посмотреть, что там за наполнитель…

Сердце Зои забилось чаще.

В коридоре послышались тихие шаги. Володя заглянул в открытую дверь, но не стал заходить внутрь, чтобы не смущать Таню. Только поманил жестом Зою выйти на крылечко. Она схватила сумку и, махнув подруге на прощание, выскочила на улицу.

***

— Сегодня я покажу тебе одно удивительное место, его обязательно нужно посетить вечером, — загадочно сказал он. — Скоро сама узнаешь почему.

Они дошли до дома Ястребовых, где их уже ждал старенький «Запорожец», взятый у отца. Володя заскочил во двор и вынес сумки для пикника. Сложил в багажник небольшую палатку, термос, пледы и несколько комплектов запасной одежды. Его мама поставила на заднее сиденье плетеную корзину с едой и бутылкой домашнего вина. Бурана оставили под присмотром Николая Петровича, да и пес был рад быть поближе к мясным плациндам на летней кухне, чем трястись в машине. Володя посмотрел на наручные часы — пора!

Они выехали за город, их ждали Кодры. Маленькая машинка резво несла их по проселочным дорогам. Зоя открыла окошко, и влетающий ветер играл с прядями ее темных волос. Солнце уже заходило, раскрашивая домики, яблоневые сады, поля подсолнечника и виноградные плантации в теплые медовые оттенки. В полях вальяжно ходили породистые кони медного окраса, обмахиваясь густыми черными хвостищами от мошкары.

— В этих горах удивительная тишина, только ходят лесные коты и бродят в поисках еды куницы, — Володя уверенно сидел за рулем, однако места ему не хватало, чтобы расположиться свободно.

— Надеюсь, они не придут поужинать с нами, — Зоя улыбалась, — или нами.

Володя рассмеялся.

— Уверен, что нет, — он посмотрел, как она очаровательно крутит в руках соломенную шляпку, а потом снова обратил взгляд к дороге.

Солнце почти скрылось за горизонтом. Очень быстро они добрались до холмистой местности. Последние догорающие лучи путались в ветвях высоких буков и дубов. Они оставили машину в диком яблоневом саду у подножия холма и пошли вверх по лесной тропинке.

— Раньше эти дубы были своеобразным щитом для молдавских монастырей, густые леса защищали их от набега турков, — Володя шел впереди, нес сумки и показывал дорогу. — Не устала?

— Нет, я в порядке, — отозвалась Зоя, ей было поручено нести корзинку с едой.

Когда они дошли до небольшого озера, окруженного вековыми вязами и могучими грабами, подол белого сарафана Зои и песочного цвета брюки Володи были покрыты зелеными травинками и прилипшими семенами растений. Возле воды дышалось легко и свободно. Сочная зелень кизила, бересклета и черемши наполняла воздух свежими нотами.

— Как здесь хорошо дышится! Воздух напоен ароматами цветов, трав и озерной воды, — ахнула Зоя.

— Да… — согласился он. — Сейчас установлю палатку и будем ужинать.

— Почему же мы пришли сюда именно вечером?

— Скоро узнаешь!

Володя быстро собрал палатку и теперь разводил костер, чиркая спичками. Огонь охватил сухую бересту, небольшие бревнышки и ветки. Вокруг было тихо, только треск костра и вечерний гомон птиц нарушали лесной покой. Зоя же смотрела на гладь воды озера, сложив руки на груди, и вдыхала вечерние запахи диких трав. «Как там мама? Надеюсь, она здорова, и жители дома за ней присматривают», — думала она, вздрагивая от ночной прохлады.

— Замерзла? — Володя заметил, что ее плечи дрогнули от легкого порыва ветра, собирая остатки тепла. — Иди к костру, тут тепло.

Она оглянулась на него и, посчитав его предложение очень привлекательным, подошла к месту привала. Зоя вытянула руки, чтобы погреть их над костром, а Володя взял свою ветровку из палатки и накинул ей на плечи. Его одежда приятно пахла чистотой и одеколоном.

— У тебя столько поклонниц в каждом городе! — сказала она, покосившись на него.

— Поклонниц? — не понял Володя.

— Да. Девушки часто бросаются тебя обнимать со словами восторга.

— Ах это… — улыбнулся он. — Я помогаю им, потому что у них больные дети.

Зоя от неожиданности замолчала. В глубине леса послышался тихое шуршание. Володя посмотрел, что Зоя встревоженно обернулась.

— Олени ходят на поляне, сцепившись рогами, или кабаны роют землю в поисках вкусных корешков, ведь желудей пока нет. Не бойся, они боятся костра, не придут!

— …И как ты им помогаешь? — она снова смотрела на него.

Володя постелил возле палатки плед и открыл корзинку с едой.

— Ну…

Он выкладывал из газеты жареные плацинды с разной начинкой: с соленой брынзой, с тыквой и с картошкой, бутылку домашнего вина, сармале с говядиной в виноградных листьях, что лежали в отдельной посудине.

— По-разному… Делаю детские ювелирные украшения и дарю тяжело больным детям, чтобы как-то разбавить их невеселые будни. Или делаю украшения для взрослых людей, продаю на черном рынке и вырученные деньги отдаю в семьи на лечение или реабилитацию. Друзья знают о моем увлечении, потому приносят мне на переплавку разные вещицы. В Тобольске последний раз передали набор столового серебра, уверяли, что сам Царь им пользовался. Я же химик, обожаю сплавы, металлы, обработку. И творчество не дает мне иногда спать, идеи новых изделий лезут в голову!

Как ей это было знакомо! Зоя сняла золотой браслет с руки и протянула ему.

— Возьми! Я тоже хочу внести свой вклад в доброе дело!

— Доверяй, но проверяй, — он не притронулся к украшению. — Сначала придешь в мастерскую, посмотришь, как я работаю, сходим к моим подопечным, а потом, если будет желание помочь — отдашь. Не будь такой доверчивой. Даже на добрых делах, к сожалению, спекулируют.

— Почему ты решил этим заниматься? — Зоя защелкнула браслет на запястье.

Володя откашлялся и некоторое время о чем-то думал.

— Это личное. У меня сегодня не то настроение, чтобы говорить об этом, — он дернул плечами от желания сменить тему. — Давай лучше поужинаем, я ужасно проголодался!

Они уселись на плед. Блики костра играли на их лицах.

— У вас готовят такие большие порции, будто попал в гости к бабушке, — Зоя уже бубнила с набитым ртом, откусив от румяной лепешки с овощной начинкой. Он смахнул кончиком пальца крошку с ее щеки, и она неловко улыбнулась.

Последний отблеск заходящего солнца покинул небо. За разговорами они и не заметили, как выкатилась полная серебряная луна и просыпались яркие кристаллы звезд. Лес и вода в озере сверкали под их свечением. Володя поднялся с пледа и протянул ей руку.

— Идем. Я покажу тебе то, зачем мы сюда пришли.

— Далеко идти?

— Нет, — сказал он загадочно.

Зоя взялась за его ладонь, и он повел ее за собой. Под ногами потрескивали сухие прошлогодние листья и небольшие веточки. Они подходили к берегу и остановились только у самой кромки озера.

— Не останавливайся. Мы идем дальше.

— Куда? В воду? — поразилась Зоя.

— Доверься мне!

Она посмотрела Володе в глаза, чтобы найти в них подвох.

— Идем, не бойся! — повторил он.

Они зашли в озеро сначала по колено, а потом по пояс. Вода, нагретая июльским солнцем, была как теплое молоко. Подол белого летнего сарафана сначала надулся пузырем, а потом начал свободно колыхаться в воде. Они зашли в воду по пояс.

— Теперь замри! — тихо шепнул Володя ей на ухо, обдав теплым дыханием шею.

Они встали неподвижно друг напротив друга, и вода вокруг них постепенно успокаивалась, переставая ходить кругами. Он обнял ее за талию, чтобы она не упала в воду, если вдруг закружится голова. Луна и звезды, что сверкали в небе, отражались и на гладкой поверхности озера. Они стояли в окружении многовековых ярких небесных светил. Больше ничего вокруг — все остальное скрыла ночь. Изредка мимо проплывали маленькие рыбки, слегка касаясь их ног мягкими плавниками и гладкими спинами.

— Как красиво! Мы будто летим среди звезд! — прошептала Зоя.

Володя улыбнулся ей. Он сократил расстояние между ними и, нарушив спокойствие озерных вод, под бешеный стук сердца нежно поцеловал ее, крепко прижав к своей груди.