Вороная

Глава 32. Прощай, мой друг

На набережной было прохладно. Привязанные лодочки покачивались на волнах небольшого течения. Было довольно промозгло, потому Зоя укуталась покрепче в шерстяное пальто. Сегодня она закончила терапию. Почувствовала, что разобралась в себе. Михаэль согласился с ней: разбирать было уже нечего, за несколько лет сессий они проработали каждую травмирующую ситуацию. Она поздравила себя, купив букет белых хризантем. И теперь, облокотившись на перила, смотрела на рябь воды в канале, прижимая цветы к себе.

«Оказывается есть люди, которые не умеют любить», — Зоя бросила взгляд на звезды нежных цветов, завернутых в бумагу. — «Я даже не знала об этом… Не было смысла добиваться тепла и одобрения матери, она была на это не способна».

Отдернув рукав пальто, бросила взгляд на тонкие золотые наручные часы. Стрелки подходили к шести вечера. Семья ждала на ужин. Зоя отошла от перил набережной и быстро пошла по улице старинного города в сторону улицы Строгет.

«Хорошо, что хотя бы после пятидесяти я нашла в себе силы вскрыть душевный нарыв и выдавить все, что мучало меня годами».

Она проходила мимо площади, где прохожих развлекали уличные артисты: пели, танцевали и делали все возможное, чтобы случайные зрители раскошелились. Зоя ненадолго остановилась возле музыкантов, думая о том, как хорошо просто гулять и наслаждаться красивой мелодией, не думая больше ни о чем. Поежилась от декабрьского ветра, взглянула на трепещущие лепестки хризантем и все-таки поспешила на ужин.

***

Зоя стояла возле двери и собиралась нажать кнопку звонка. И хотя Алекс после покупки квартиры выдал ей комплект ключей на всякий случай, она, поправив волосы, все-таки деликатно ждала, пока он откроет сам.

Сын распахнул дверь, широко улыбаясь.

— Привет, мам! Заходи! — жестом пригласил войти. Помог ей снять пальто, пронизанное морозной свежестью и запахом воды городских каналов.

— Замерзла?

— Немного.

— Надо было взять машину.

— Нет, мне нужно было проветриться.

— Ужин как раз готов, — он указал рукой на открытую в комнату дверь.

— Запахи бесподобные, Алекс! Дай-ка угадаю… Томат, базилик… Кажется, я догадываюсь.

Она вошла. Володя разговаривал с Ханне в гостиной. За двадцать с лишним лет иммиграции они довольно хорошо выучили датский. Английский и французский Зоя хорошо знала со времени обучения в школе.

— Цветы? — Володя вскинул брови.

— Да, покупаю сама себе. Маме бы это понравилось, — она улыбнулась.

— Я рад, что теперь ты можешь говорить об этом с улыбкой! — Володя встал с дивана и поприветствовал ее поцелуем в щеку.

— Привет, Ханне, — Зоя пожала руку жены сына.

— Прошу всех за стол, — Алекс расставил тарелки и теперь зажигал свечи.

Володя взял Зою за руку и провел за стол. Ханне тоже отодвинула стул и села рядом с ними.

— Не терпится попробовать! — Володя уже потирал руки.

— Блюдо совсем не сложное, — начал оправдываться Алекс, — но в самый раз, чтобы не оставить нас голодными.

— Вау! — Зоя хлопала в ладоши, глядя как сын выкладывает пасту болоньезе и присыпает ее пармезаном. — Я очень проголодалась, пока добралась до вас после… — Зоя на мгновение задумалась, — после прогулки по свежему воздуху, аппетит разыгрался не на шутку.

— В следующий раз я приготовлю традиционное датское блюдо — тушеную свинину с красной капустой, — Ханне улыбалась Алексу, он ей подмигнул.

Алекс передавал тарелки с закрученными в небольшие башни спагетти. После того, как первая проба была снята, она чокнулись бокалами.

Зоя изредка смотрела на Ханне. Внешне она ей не очень нравилась — круглое лицо, рыжие волосы и канапушки. Она не вписывалась в извечную концепцию Зои «все должно быть красивым!». Но никогда ничего не говорила сыну по этому поводу — ведь не им, родителям, с ней жить.

— В интернете пишут о начале пандемии, — Алекс смотрел на отца, — говорят, в Китае кто-то съел летучую мышь и заразился от нее каким-то новым вирусом. Неужели до нас дойдет?

— Ерунда! Конечно, нет. Наверняка это что-то локальное, — Володя закручивал спагетти на вилку. — Где Китай и где Дания.

— Я тоже читала, что там уже закрыли несколько городов на карантин. Но многие успели выехать и теперь разносят вирус по стране, — отозвалась Ханне. — К тому же в Китае скоро Новый год, их жители приедут путешествовать по Европе.

— Не могу представить, чтобы весь мир закрыли на карантин, — Володя покачал головой. — А как тогда работать? Экономики стран порушатся.

— Согласна, — Зоя протерла рот салфеткой. — Никаких локдаунов! У нас очень много творческих задумок и креативных решений по поводу предстоящего модного показа. Я уже набросала сценарий шоу и работаю над концепцией. Коллекция почти готова, осталось подготовить декор для дефиле и видеоряд, подобрать и профессионально свести музыку.

— Никаких локдаунов! — повторил Володя, и они снова чокнулись бокалами.

***

Копенгаген, 2021

Прошел год после объявления пандемии. Уже начали вводить послабления и разрешалось выходить из дома и даже ездить в другие города по срочным делам.

У Зои было время не только на то, чтобы создать несколько новых коллекций, но и прочитать книги, которые ей посоветовал Михаэль Андерсен. После проведения на заключительных психотерапевтических сессиях нлп-техник по разрыву связей с умершей матерью она наконец-то перестала являться к Зое во снах и мучать ее.

Пандемия отступала, но остатки болезни все еще гонялись за людьми. Впервые за долгое время Зоя вышла на улицу. Она сидела в небольшом кафе за круглым столиком для одного человека, укутавшись в пальто и жадно вдыхая свежий воздух. Она смотрела на чаек, что кружили над каналом, и пила кофе. Выглянуло солнце. Зоя подставила лицо под лучи и думала о том, как же хорошо жить, когда тебя никто не унижает и не издевается, не пытается специально испортить настроение или сделать какую-то пакость из-за душащей зависти.

В сумочке зазвонил мобильный. Она достала телефон и удивилась, взглянув на экран.

— Лёнька? — сказала она сама себе и нажала на кнопку приема звонка.

***

Черное платье, шляпка с вуалью и черное пальто. Зоя нехотя снимала их с плечиков в гардеробной. Она ненавидела черный цвет и не носила его с тех пор, как ушла из родительского дома. Теперь в шкафу была только яркая одежда. Еще год назад на ужине в семье сына она думала, что пандемия — это ерунда и придуманная кем-то глупость.

— Я поеду с тобой, — Володя возник за ее спиной. Он подошел к ней и поцеловал в мокрую щеку.

— Хорошо, — она обернулась, бросила платье на пол и обняла его за пояс, прижавшись лицом к его рубашке поло.

Муж гладил ее по густым темным волосам и утешал будто ребенка.

— Как же так, Володя?

— Не знаю…

Он отстранил ее, взяв лицо в обе ладони и большим пальцем одной руки вытер катившуюся слезу. У Зои были красные, немного опухшие глаза. В душе было пусто. Только она достигла спокойствия, как снова новое испытание — потеряла подругу.

Зоя подняла платье.

— Нужно собираться, через три часа самолет.

Володя кивнул и оставил ее одну в комнате. Зоя надела черный наряд, уложила волосы, прицепила черную шляпку с вуалью. Алая помада коснулась губ. Открыла шкатулку с украшениями и взяла старинную брошь с красными рубинами: часть драгоценностей баронессы им удалось сохранить до этого дня, не все было вложено в бизнес. Украшение сияло тысячами теплых огней под лучом солнца, пробившимся в окно ее спальни. Оно гармонировало с макияжем и разбавляло грусть, как и добрые воспоминания о Тане, что теплыми всполохами вставали в памяти на фоне трагичности происходящего.

— Чемоданы у двери, — Володя стоял в дверях в черном пальто.

Зоя посмотрела на него через зеркало.

— Я готова, идем.

***

Лондон, 2021

— Полюбуйся на меня! — Зоя подняла глаза на затянутое тучами небо, чтобы удержать слезы. — Стою тут и разговариваю с камнем. Как же так, Таня? Как же так! Знаю, ты меня сейчас слышишь. Ты могла бы еще пожить и сделать много красивого. Опять я о красоте… Ладно. Хочу сказать тебе последний раз, что благодарна тебе, ведь ты показала мне, что мои собственные желания имеют значение и что я достаточно сильная, чтобы принимать жизненные решения самостоятельно. Ты всегда поддерживала меня и всегда видела, что происходит на самом деле. Это ценно! Немногие могут зреть в корень происходящего. А ты была со мной, когда многие отворачивались и винили меня… Что ж, веселись, милая! Где бы ты сейчас ни была, надеюсь, ты, как всегда, смеешься и танцуешь.

Зоя одна стояла на кладбище Олд Бромптон возле надгробной плиты. Вокруг качались деревья с голыми ветвями. Церемония была окончена, приглашенные разошлись. Володя обещал ждать ее в такси, чтобы ехать в аэропорт, оставил их наедине попрощаться.

Зоя провела кожаной перчаткой по кресту.

— Мы будем скучать без тебя, без твоего смеха… Спасибо тебе за все.

Она развернулась и побрела по дорожке к воротам мимо других могил. Проходила мимо надгробных плит с задумчивыми ангелами и мимо разрушившихся от времени каменных крестов. Чем ближе к выходу она приближалась, тем надгробия становились более старыми. Она рассматривала памятные доски и читала имена. Сколько людей когда-то существовало, а теперь их нет… Краем глаза увидела знакомую фамилию, вытесанную на камне…

«Что? Этого не может быть!»

Она подошла ближе, чтобы рассмотреть надпись получше; провела черной кожаной перчаткой по холодному серому гранитному кресту, смела пыль и прочитала:

Софья Буксгевден, 06.09.1883 — 26.11.1956.

Здесь спал человек, которому она в какой-то степени была обязана своей счастливой жизнью.

«Баронесса так и не вышла замуж? Фамилия осталась прежней, что и на конвертах из бабушкиной шкатулки… Надеюсь, она была хотя бы влюблена в кого-то…».

Решение не заставило себя долго ждать. Она расстегнула несколько пуговиц пальто и сняла с платья рубиновую брошь Софьи. Оглянувшись вокруг и не обнаружив никого поблизости, она вдавила украшение в землю, оно мягко скрылось под гранитной плитой — украшение было возвращено хозяйке.

— Благодарю! — тихо прошептала Зоя и быстрым шагом направилась к высоким воротам.

***

Диктор в аэропорту зачитывал объявления о вылетах самолетов. Зоя стояла возле большого панорамного окна и смотрела, как на взлетной полосе по очереди разгоняются и взмывают в небо железные птицы, окутанные оранжевым закатным заревом.

— Грустишь? — Володя подошел к ней с двумя стаканчиками кофе из ближайшего кафе. Он поцеловал ее в плечо и протянул картонный держатель, чтобы она забрала свой напиток из ячейки.

— Я так продрогла сегодня… Спасибо, — она высвободила свой стакан. — Поэтому сейчас вспоминала Сибирь, заснеженную деревенскую дорогу, как мы с бабушкой ходили в магазин, укутанные в теплые шали, — Зоя снова задумчиво смотрела на самолеты, поблескивающие в заходящем солнце. — Каждый день она покупала мне петушок на палочке, а потом мы шли домой, я несла его в варежке. Снег падал на леденец и делал его мокрым. Потом мы возвращались к горячей печке, пили чай с молоком, и я обмакивала в кружку это сахарное чудо… — она повернулась к нему и отпила кофе. — Вспомнилось лето, ромашковое поле, радужные брызги воды из ситечка лейки над помидорной грядкой, велосипед на проселочной дороге в золотых лучах солнца… И осень. На деревьях в палисаднике бабушки росли кислые яблоки, они падали на землю, и она собирала их в фартук… Захотелось домой, в Россию. Хочется тронуть ладонью мокрый от дождя ивовый куст на песчаном берегу Иртыша, посмотреть на пасмурное небо, помаргивающее дождями, вдохнуть такой знакомый с детства дымок деревень и подставить лицо сырому луговому ветру.

— Мы могли бы перевести бизнес в Россию. Или часть. Что-то можно оставить Алексу и Ханне. Пусть попробуют свои силы. Если они просто будут сидеть в гнезде, никогда не научатся летать… Точно! По-моему, это хорошая идея. Если мы хотим, чтобы они «встали на крыло» и чтобы полёт их был счастливым, им необходимо почувствовать вкус трудностей и риска. Только тогда они обретут самостоятельность, а мы могли бы открыть новое дело на Родине.

— Ты думаешь, получится?

— Отвечу твоими словами, которые ты мне сказала двадцать лет назад: пока мы вместе, у нас получится все.

Он обнял ее за талию, притянул к себе и поцеловал в щеку.

— Я приготовил тебе сюрприз. Не люблю, когда ты грустишь, — Володя поставил свой стаканчик на близ стоящий столик и достал из своего небольшого дорожного кожаного саквояжа длинную бархатную коробочку красного цвета. Протянул ей.

— Ты купил мне браслет? — удивилась она.

— Не совсем.

Зоя отдала ему свой пустой стакан и открыла коробку. В ее глазах заплескалось счастье.

— Это очень красиво!

— Я его сделал сам, как в старые добрые времена в нашей маленькой квартирке на Патриарших, — Володя чуть засмущался.

Он достал многоярусный золотой браслет — птица, расправив большие крылья, парила над горами. Он застегнул украшение на ее руке и поцеловал в запястье. Зоя посмотрела, как вечерние солнечные лучи преломляются в узорах украшения и во вставленных драгоценных камнях.

— Моя вороная девчонка, ты стала сильной, волевой и, главное, свободной. Ты стремилась к этому долгие годы. И справилась! Я думаю, что теперь наконец-то обрела себя, отчего по-настоящему стала счастливой. Мой смелый ястреб, который теперь со спокойным сердцем парит в высотах.