Восьмиклассница

Глава 34

До вокзала было недалеко, от силы минут восемь пешком. Они шли по пустым, ухоженным немецким улочкам, окутанным вечерними сумерками, и тишину нарушал лишь стук Катиных каблуков о брусчатую мостовую и изредка проезжавшие мимо машины. Катя была рада пройтись. Ей не хотелось оставаться дома в той томной компании маминых коллег или, что ещё хуже, наедине с родителями, которые теперь уж точно не упустят случай, узнать её мнение о женихе, которого они ей подыскали. Представляя себе предстоящий разговор, Катю не переставали покидать раздражённость и озлобленность на всё вокруг — даже на такие мелочи, как то, что Миха шёл не наравне с ней, а в полуметре спереди от неё, — и всю дорогу она предпочитала молчать, чтобы вдруг снова не сорваться на своего попутчика каким-нибудь колким замечанием. В душе она понимала, что Миха тут не при чём, что сам он — неплохой парень и совсем недостоин её несправедливого отношения. Он, также как и она, был просто заложником обстоятельств, жертва сводничества родителей…

— Извини, если я тебя задел тогда сравнением русского и французского… Я это имел ввиду в хорошем смысле. Русский язык прекрасен. "Великий, могучий, правдивый и свободный". С этим я не спорю.

Катя удивлённо посмотрела на него, потому что никак не ожидала, что он знаком и с русской литературой (иначе бы он не смог так свободно процитировать Тургенева), и снова опустив взгляд произнесла:

— Все в порядке. Дело не в этом. Просто я сегодня с утра в дурном настроении, так что это Вы меня извините.

— Нет, только давай на "ты"! Меня даже студенты все просто Михой называют… А дурное настроение у всех случается. И если честно… ты мне этим и понравилась.

Катя опять взглянула на него, на этот раз недоверчиво и явно смутившись:

— То есть?

— Понравилось, что не вешаешься, глазки не строишь, как все эти студентки… А даже как-то наоборот — давно меня никто так не игнорировал, как ты сегодня! — он рассмеялся и продолжил, — Как я понял, ты с осени у нас в университете преподавать будешь? Так может давай ещё до начала работы как-нибудь встретимся, познакомимся поближе?

Слова Михи, так откровенно выдавшие его симпатию к ней, Катю не обрадовали. Скорее наоборот. Ей с самого начала не особо верилось, что такой красавчик как он, при том финансово обеспеченный, обделен женским вниманием и нуждается в помощи в поиске второй половинки. А то, что он якобы за один вечер не особо удачного общения с ней, смог на неё запасть, показалось ей ещё более странным.

— Подожди… А помимо моего плохого настроения, что тебе во мне понравилось?

— Мне нравится твоя семья. С матерью твоей мы уже давно знакомы…

Катя остановилась посреди тротуара. Больше всего она боялась услышать от него это. Семья? Почему семья? Неужели для него её семья — главное её достоинство? Не её внешность, не голос, не её таланты, качества, харизма?.. Катю вдруг посетила странная мысль: Может Миха — заодно с родителями, и весь этот вечер — это просто розыгрыш?! Эта их вечерняя прогулка сейчас, и его симпатия к ней — неужели всё это спланировано и подстроено, только ради того, чтобы удержать её от возвращения в Питер?!.. Катю передёрнуло. Ей не хотелось верить, что родители были способны на такое!..

— Ну так что, встретимся? Дашь мне свой номер? — перебил Миха её бурный поток мыслей, протягивая ей свой мобильник. Катя не взяла телефон, а только посмотрела серьезно, пытаясь уловить в его глазах хоть какую-то зацепку, чтобы понять, на чьей он стороне. Но взгляд его был настолько чист и невинен, что она лишь смутившись отвернулась. Она не знала, что делать дальше и от безысходности просто стала разглядывать пейзаж вокруг. Занятая мыслями она и не заметила, как они вышли на предвокзальную площадь. Людей почти не было. Уже смеркалось, и небо над зданием вокзала ярко горело оранжевым цветом, отражаясь в бассейне и мерцая огненно крассными искрами в струе фонтана напротив входа в холл.

"А вообще, мне-то что?! Будь он хоть Брэдом Питтом, мне от этого ни холодно ни жарко! Какая разница, как он ко мне относится, если я люблю другого?!"

Повернувшись к Михе она спросила серьёзно и даже немного с издевкой:

— Говоришь, хочешь узнать меня лучше?.. А что тянуть? Сейчас и познакомимся!..

Миха рассеянно улыбнулся, а Катя оставив его стоять посреди площади, направилась напрямик к фонтану и переступив невысокое ограждение прямо в босоножках залезла по колени в воду.

Миха стоял какое-то время с удивлением раскрыв рот, как бы не веря в происходящее, затем засуетился, стыдливо оглядываясь по сторонам, не смотрит ли кто из прохожих.

— Ну, иди ко мне! — прокричала ему Катя смеясь и маша ему рукой, как бы зазывая его сделать то же самое. Ей вдруг стало легко и по-настоящему весело. И совсем всё равно на косые взгляды случайных прохожих. Миха однако, явно не жаждующий такого внимания со стороны, подошёл, наконец, ближе к фонтану и тихо, но внятно постарался вразумить Катю, не быть посмешищем и вылезти из воды. Но она, только ещё больше поддетая его уговорами, разошлась и стала обдавать его гирляндами брызг.

— Что, слабо, да? Ботинки жалко?!

Миха начал было оправдываться, что мол дело не в обуви, что просто у него вот-вот поезд, да и вообще, что он не "сумасшедший", и недолго думая скрылся за стекляными дверьми вокзала.

А Катя, вдруг прийдя в себя и виновато опустив голову, осталась стоять посреди фонтана. Её мучила совесть за ту вредность, которая сидела в ней весь этот вечер, за ту несправедливость и жестокость, с которой она только что отшила возможно ни в чём невиноватого молодого человека, за своё странное поведение, которое может теперь отразиться на отношениях Михи с её матерью, ведь ей с ним ещё работать… Все эти чувства Катя испытывала впервые, и поэтому сама была в замешательстве, как ей реагировать на своё же поведение. И вроде бы на глаза медленно начинали накатываться слёзы, но одновременно внутри у неё всё бурлило, и ей хотелось смеяться. Была ли это истерика? Или она просто была пьяна? Она не знала. Возможно, она просто устала. Но что она понимала точно — это то, что в ней за последние месяцы что-то необратимо поменялось. Загребая ногами воду, она медленно побрела к краю фонтана, и ей вдруг вспомнилась та палитра чувств, которые она испытала в ту ночь, когда они мокрые до нитки впервые целовались с Чижовым у Адмиралтейства.

— Чижов бы залез…, - задумчиво прошептала Катя, перешагивая мокрыми ногами через ограждение.

Домой она шла босиком и, незаметно для всех проскользнув на второй этаж, заперлась в своей комнате. Она лежала на постели и глазами провожала лучи от фар проезжавших мимо машин, пробивающиеся сквозь зазор между шторами и скользящие по потолку в одном направлении. Ей осталось потерпеть каких-то десять дней — тогда она вернётся в Питер и снова увидит его. Как десять лет назад. Только теперь она никуда от него не уедет и не позволит никому и никогда, разлучить её с ним…

****

Питер встретил Катю тепло, но хмуро. Была середина августа, и в городе было душно от прогретых солнцем асфальта и стен домов. Ветер гнал клубы пыли и мусор вдоль поребриков, срывал зелёные листья с тополей вдоль канала Грибоедова и разбрызгивал первые редкие, но крупные капли из вздымающихся на небосводе свинцовых туч.

Выскочив из маршрутки у Аларчина моста, Катя поспешила с чемоданом мимо "квадрата"* в сторону дома, по пути прихватив в ларьке напротив городской батон и молоко на первое время. Тучи как будто преследовали её и грозились вот-вот обрушиться на землю холодящим ливнем. Пробежав оба двора и ступив, наконец, под козырёк своего подъезда ещё до начала непогоды, она успокоилась и отдышалась. Она была дома. Здесь всё было таким старым и обветшалым — особенно это бросалось в глаза после ухоженного немецкого городка с чуть ли не игрушечными домиками, где она была ещё сегодня утром, — но в то же время таким родным! И этот запах тёплой сырости в подъезде. И стены в облупившейся краске. Тусклая одинокая лампочка. Стертые десятилетиями каменные ступени с чугунными перилами. Старые почтовые ящики с номерами квартир разной масти… На Катином ящике ярко выделялась в полумраке нарисованная ещё давно её отцом красной краской в белой окантовке цифра 69. Катя застыла, не отрывая взгляд от почтового ящика. Ей вдруг показалось, что там, в ящике, её ждёт письмо от него. Это было странное незнакомое ей до сих пор чувство, но с каждым ударом сердца Катя становилась всё более уверена в том, что Чижов был здесь! Впопыхах она достала ключи из сумочки и отворила дверцу ящика. За полтора месяца её отсутствия там накопилась целая пачка рекламных листовок. Она достала их все и вернулась к входной двери, чтобы при дневном свете найти среди них то, что она так ждала. На улице тем временем начался ливень, внезапно наполнивший двор-колодец басистым гулом. Капли с шумом разбивались об асфальт и машины во дворе и барабанили по жестяным подоконникам и сточным трубам.

Катя суетливо перелистывала рекламки автосервисов, салонов красоты и доставок суши и вдруг остановившись обомлела — там был билет на футбольный матч. Без подписи и без конверта. Просто билет.

"Я тебя найду"…

Это точно был Чижов! Выходит, он вернулся после своей месячной командировки и ещё в конце июля пробовал застать её дома. И даже больше — он снова звал её на свидание, и не когда-нибудь, а в день своего совершеннолетия.

Вот только было это неделю назад. Она опоздала…

"Летний дождь, летний дождь

Шепчет мне легко и просто,

Что придешь, ты придешь,

Ты придешь, но будет поздно.

Несвоевременность — вечная драма,

Где есть он и она…"**

_______________________________________

* пл. Кулибина

** "Летний дождь" Чай вдвоём (автор песни Игорь Тальков)