Время Надежды (СИ)

32

Он приводит нас к парадным воротам. На площади возле них для маляров устроен помост. Мы увидим торжества с лучшего места. Королевская процессия войдет в Серый замок по парящему над пропастью Кружевному мосту, рукотворному чуду, возвышающемуся над ущельем. Не представляю, кто мог построить эти росчерки арок. Уверена, не обошлось без чудодейства. В древности за колдовство никого не сжигали.

Йерген хмыкает каким-то своим мыслям.

- А? - Невольно отзываюсь я.

- Подумал, что это очень наглядно. Сейчас мы с тобой поднимаемся наверх, прямо с самого дна. Во всех смыслах, согласна?

Я только вздыхаю. У меня кончились силы поддерживать разговор. И правда, дорога все время поднимается вверх. Я уже ее ненавижу. Думаю, что скоро попросту рухну. Испачкаю себе новое платье…

- Ты как? - Вдруг спрашивает эльф, окинув меня внимательным взглядом.

Я слишком устала, чтобы смущаться. Выдавливаю жалкое:

- Радуюсь, что второй раз мы это все сюда не попрем.

Для имущества гильдии маляров отведен склад. Вот только туда еще нужно добраться.

- Если невмоготу, дай мне что-нибудь понести.

Поразительно. Хозяин предлагает помощь рабыне!

Я чувствую, как щеки мои розовеют. Краска предательски приливает к щекам. Отворачиваюсь, прячу лицо, делая вид, что рассматриваю резные гербы:

- Ну уж нет. Только не в вашем нынешнем состоянии. Вам еще рисовать.

Наконец, мы выходим на площадь, ровную и необыкновенно просторную. Точно не меньше городской рыночной. По ней с озабоченным видом снуют слуги, чинно прохаживаются люди в черно-красных роскошных одеждах…

Меня все это мало волнует. Я успела заметить возвышающиеся сбоку леса, достаточно крепкие, чтобы на них разместились десятки маляров с рабами и подмастерьями. Зеленые боги! - как любит говорить Йерген, - мне сейчас туда лезть!

- Дошли, наконец. - Эльф дергает за лямку котомки. Он больше меня рад видеть место работы. Забраться наверх ему не доставит труда.

Нам отвели лучшие места на втором из пяти ярусов. Это прекрасно! Не представляю, что бы чувствовала, если бы пришлось карабкаться выше.

Я с детства боюсь высоты. На хлипкой приставной лестнице у меня кружится голова, и все внутри холодеет. В приливе слабости я путаюсь в юбке, ужасный ящик за спиной тянет вниз, пытается меня уронить. Наступаю себе на подол, и едва не скатываяюсь, пересчитывая ступени. Хорошо, получилось ухватиться руками. Поэтому, наплевав на приличия, зажимаю низ платья зубами.

Маляры надо мной потешаются. Сквозь гул в голове слышу шуточки. Думаю, я их заслужила. Кто-то дергает за нижнюю юбку, пытаясь разглядеть ноги в чулках. Не думая о последствиях, едва не лягаю в лицо свободного человека. На мое счастье, тот только смеется.

Оказавшись первым на ярусе, Йерген сует свой ярлык под нос ближайшему маляру.

- Давай, дружище, посторонись. Тут лучшие мастера подошли.

Пожилой маляр несколько мгновений вглядывается в ярлык. Видимо, не может переварить, что его обскакал нелюдь без племени. Потом с кислым видом отодвигается. Так мы с хозяином оказываемся в первом ряду, отделенные от пустоты одной лишь хлипкой дощечкой. То ли поручнем, то ли загородкой, которая от падения не удержит. Можно выскользнуть снизу, можно через верх перегнуться. Жуть!

У меня все еще кружится голова. Позади нет опоры, там тоже обрыв, огороженный единственной жалкой доской. Я спиной чувствую эту кошмарную пропасть! Ноги вконец ослабели. Опускаюсь на колени, трясущимися руками помогаю Йергену устроиться. Места достаточно, чтобы я переползла на складной стульчик подле хозяина. Посередке между передним и задним обрывами…

Бррр. Не могу прогнать мысли о том, что рано или поздно придется отсюда спускаться.

Сижу на этом проклятом стульчике, будто приклеенная. Кажется, сейчас ножки подломятся, и я попросту рухну с него, скачусь с лесов и тяжело шмякнусь на землю.

Видимо, судьба мне подкинула испытание. Чтобы не расслаблялась, пока Габи страдает.

Но кое-что меня радует: многие из тех, кто выделывался перед Йергеном, оказываются на верхних ярусах или, напротив, под нами, где встречающих толком не видно, потому что ты вровень с толпой. Закусываю торжествующую ухмылку.

А потом сникаю: что делать?

Сидеть на этом кошмарном насесте и глазеть, как площадь заполняется нарядной толпой? Здесь собрались напыщенные индюки, ничего не знающие о жизни… А где-то там Черный дом, и в нем моя Габи. Так близко, и по-прежнему так далеко. Я теряю драгоценное время. Мне хочется сбежать отсюда, и как следует все осмотреть. Шмыгнув носом, зябко кутаюсь в принесенное из мастерской одеяло.

- Зачем впустую сидеть? Можешь тоже что-нибудь набросать, - вдруг предлагает мне Йерген, оторвавшись от зарисовок лиц из толпы. Протягивает запасную дощечку, потом дорогой лист пергамента, и последним сует мне в руки обернутый в лоскут черный мел.

- Эй, полоухий, ты че!?

- Бабы же не рисуют!

Раздается откуда-то сзади и сбоку. Не отрываясь от наброска, Йерген лишь плечом дергает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Отвяньте, Рокус, Бим. Я эльф, и поступаю как нам эльфам привычно. Моя рабыня рисует. Ваши могут не рисовать. Хотя, о чем это я… У вас вообще нет рабынь. Потому что вы все жалованье спускаете на петушиных боях.

- Чтоб у тя уши отпали. - Выплевывает Рокус, но тему не развивает.

Бим отмалчивается. Его изможденный, в обносках пожилой раб с завистью посматривает на меня.

Рада, что художники погрузились в молчание. Слышен лишь скрип черного мела. Каждый хочет успеть набросать как можно больше портретов и сцен. Лучшие оживут в красках и будут проданы за хорошие деньги.

Я слишком растеряна, чтобы сосредоточиться на вверенной мне дощечке. Чувствую, как подпитываюсь общим волнением. Тревожное ожидание поднимается над толпой, словно невидимый пар, который всех обволакивает.

Смотрю на господ, о которых слышала множество сплетен.