Время Надежды (СИ)

8

Потом до меня доносится сбивчивый мужской голос:

- Она столько не съест!

- Съест. Прям в один присест слопает. Три горошины ставлю.

- А я медяк, что не влезет!

О боги, надсмотрщики все это время были тут! И теперь они делают ставки!

Жаба слезает с меня и уходит к себе на тюфяк. Я вижу, как качается в ее руках моя распушившаяся коса. Моя - и не моя больше. Под стеной хихикает безумица, та самая, в первый день нахваливающая мои волосы.

Я снова вспоминаю Габи. Как она меня спрашивала:

- Кирстен, можно, я всегда буду малышкой?

Можно, Габи, можно. Можно, и я ей побуду?..

Мои руки двигаются так медленно, словно я под водой. Кажется, я и вправду погружаюсь на дно. Все размыто пеленой лихорадки, звуки приглушены…

Я схлопочу порку, если буду плохо работать. Сознание пытается уцепиться за эту мысль, как-то взбодриться. Тщетно. А ведь надсмотрщик уже несколько раз прикрикивал на меня, и больше он церемониться не будет.

Непривычно голая голова мерзнет. Я так и не нашла, чем ее можно укрыть.

Бездумно скребу ногтями пенечки волос. Зацепляюсь за кровавую корочку. Больно! От этого сознание чуть проясняется.

Кто-то рядом стоит. Чувствую запах скисшей браги. Поднимаю голову, разлепляю склеившиеся ресницы. Ну конечно…

- Вставай. - Приказывает управляющий.

Я поднимаюсь, удивляясь, какими ватными стали ноги. И какое тупое безразличие на меня накатило. Наверное, я очень, очень больна… Настолько больна, что он побрезгует меня трогать. Кашляю. Мне не нужно играть. Внутри грохочет жестяной лист.

- Вот же зараза. Иди давай! - Он толкает меня в сторону выхода. Во двор, который мы видим дважды в день. Когда выходим работать и когда возвращаемся спать. Я чувствую на себе множество взглядов. Слышу тихие, неразборчивые перешептывания. Никого прежде не забирали вот так, в середине дня.

Вместе с управляющим и одним из надсмотрщиков плетусь мимо кажущихся бесконечно длинными зданий. И только потом соображаю, что мы идем в сторону въездных ворот. В сторону выхода!

Меня выталкивают наружу с такой силой, что я едва не падаю на колени. С плеч сдергивают одеяло.

- Что вы с ней сделали? - Узнаю голос Йергена.

Наверное, у меня галлюцинации. Лихорадка разум разъела.

- Насекомые. - Вздыхает управляющий, разводя руками, мол, ну что тут поделаешь. - Я прощаюсь с вами и желаю всяческих удач, полумастер эльф.

Все еще не веря глазам, смотрю на Йергена снизу вверх. Мое сердце сжимается, когда замечаю на точеном лице следы побоев. Правая рука эльфа подвязана в лубке, виднеются только кончики пальцев.

Расплывшись в кривой ухмылке, Йерген хромает навстречу. На мгновение кажется, что хозяин хочет меня обнять. Я с мучительно остротой ощущаю, как сильно желаю этих прикосновений, как каждый клочок моего измученного тела тянется к ободряющей ласке. Мне так не хватает жалости и тепла. Сильных рук, которые бы укрыли от жестокого мира. И чтобы все стало как раньше…

- Пойдем. - Говорит Йерген, неловко стукнув меня по плечу здоровой рукой.

Ко мне возвращается подобие способности соображать.

- Где Габи?! - Спохватываюсь я.

На избитое лицо Йергена возвращается тень:

- Я ее не нашел.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍