Вторая война шиноби: Страна Рек

Глава 7 Цунаде

— Посмотри, сколько деревьев спилили, — вздохнул Джирайя. — Сердце так и болит, когда вижу эти несчастные пеньки.

Цунаде стояла рядом с ним на одном из этажей Маяка и наблюдала, как прежде заросшее лесом место, превратилось в большую стройку для нового штаба Конохи. Стоял стук топоров и скрежет пил. Слышались голоса людей, которых здесь поприбавилось. Все они готовили лагерь к приезду Хокаге, ставили палатки, возводили небольшие постройки и расчищали поляну.

— И почему обязательно нужно было именно здесь штаб разворачивать? — продолжал Джирайя. — Других мест, что ли, нету?

— У Маяка сходятся все водные пути, — пожала плечами Цунаде. — Здесь проще всего организовать снабжение. Наверное, поэтому нашего капитана и поставили сюда вместе с нами, у него же там какие-то награды. Да и в любом случае, не только же коробки можно перевозить, но и шиноби быстрее доберутся сюда перед наступлением.

— Мы же даже не знаем, куда наступать будем…

— Рано или поздно узнаем, — перебила она и стала смотреть вниз на толпу шиноби. — Понятно одно: пойдем туда, где прячется главарь повстанцев.

— А где он прячется, так никто и не выяснил.

— Выяснят, я в этом не сомневаюсь. Смогли почти все восстание остановить, так что рано или поздно и его найдут, — задумчиво ответила она и, когда, наконец, увидела в толпе Дана, поджала губы.

Капитан после того разговора на вершине Маяка не казался больше таким холодным и злым, но Цунаде знала: как только Хокаге прибудет в штаб, тот обязательно ему расскажет о ее проступке с повязками. А за такое ей грозило нечто похуже, чем назначение в ирьенины. Учитель мог все от них стерпеть, но не предательство деревни.

— Такие все важные, особенно эти капитаны, — Джирайя развернулся и облокотился спиной о монолитное ограждение, сложив руки на груди. — И дом им в первую очередь сколоти, мебель завезли с их проклятыми мягкими диванами, лучше бы сперва обычному народу удобства устроили. А то, как дикари на улице обедаем.

— Угу, — протянула Цунаде, кусая ногти.

— И не понимаю, почему все так хотят стать капитанами, — бурчал Джирайя, широко жестикулируя, задевая ее локтем. — По мне, только лишняя морока и пыльные бумаги. Одним словом, ску-ко-ти-ща.

— Ага.

— Да куда ты смотришь? — Он повернулся лицом к штабу.

— Никуда.

— Как никуда? А ну-ка! — Джирайя наклонился на уровень с ней, пригляделся в толпу и сдвинул брови. — Капитаном, что ли, любуешься?

— Не говори ерунды, — отмахнулась Цунаде, но продолжила смотреть на Дана и думать, что же ей делать. Как вдруг тот поднял голову, и они встретились взглядом. Краска тут же прилила к ее щекам, и она быстро опустилась за монолитное ограждение. — Джирайя, он еще там стоит?

— Нет, куда-то делся, — ответил он, но не успели щеки погаснуть, как за спиной раздался голос капитана.

— Опять бездельничаете? — спросил Дан. — Ну ничего, нам поручена одна небольшая миссия — доставить груз до дружественного поселения. Так что собирайтесь, скоро выходим.

Маршрут их начинался у берега, где сливались две Великие реки. Маяк блестел высоко на холме, а Цунаде ходила по деревянной пристани и высматривала Дана. В ушах стоял гул разговоров: быстрое наречие местных рыбаков, болтовня шиноби и ругань портовых. Раньше здесь было не так много судов, в основном одни рыбацкие лодки и редкие корабли. А теперь это место превратилось в настоящий военный порт, который с каждым днем только разрастался.

Цунаде увидела Дана на краю пристани, где почти весь их отряд уже расселся в узкие лодки с одним большим веслом на корме. Дан стоял в одной из них и сворачивал швартовочную веревку. Она поспешила к нему подойти, но он не обратил на нее никакого внимания.

— Капитан, у вас еще не занято? — любезно спросила она.

— Удивлен, что вы хотите со мной сесть, — сказал он, оторвавшись от дела.

— А чего удивляться? — Она пожала плечами, опуская ногу на качающуюся лодку. — С капитаном плыть весьма почетно.

— Ну если почетно, — усмехнулся он, протянул ей руку и помог зайти.

Цунаде расположилась на сиденье посередине лодки из тонкой дощечки и стала ждать, когда они все отправятся. Как вдруг заметила на пирсе Джирайю, тот стоял и кого-то высматривал — без сомнения, именно ее. И в другой раз она бы с большим удовольствием отправилась вместе с ним по реке, но только не сейчас, когда ей предстояло разговорить Дана. На большую удачу в соседней лодке сидел Орочимару, а рядом — Икки, которая вовсю махала Джирайе.

— Давай к нам, у нас как раз одно место осталось, — крикнула Икки.

— Нет-нет, — увильнул Джирайя и направился прямиком к Цунаде с Даном. — Я тут уже неплохое местечко нашел. — Он широко шагнул в лодку, отчего та здорово покачнулась, и Цунаде пришлось вцепиться за сиденье, чтобы не свалиться в воду. А Джирайя как ни в чем не бывало встал на корму и подтянул к себе большое длинное весло. — Капитан, вы не возражаете, если я погреблю? Вы же головой больше соображаете, а мне, — он сжал руку, показывая свой бицепс, — такие нагрузки нипочем.

— Не возражаю, — ответил Дан, отцепил лодку, сел на нос и приказал всем остальным выдвигаться. И пока он был занят управлением отряда, Цунаде бросала взгляды на Джирайю и не могла не заметить, как он неумело отталкивался веслом от пристани.

— Погреблю? — Изогнула она бровь. — Что-то не припомню, чтобы ты умел.

— Ты еще многого обо мне не знаешь, — подмигнул он, она в ответ покачала головой и хотела уже вступить в эту увлекательную перепалку, но вовремя вспомнила, зачем здесь оказалась, и скорее развернулась к носу лодки, где сидел Дан.

Они провели на Маяке не так много времени, чтобы Цунаде могла определиться, какая из Великих рек ей нравилась больше. Но, к счастью сейчас не надо было выбирать, сама миссия повела их по изогнутой и спокойной реке. Вода в ней была настолько чистой и прозрачной, что Цунаде перевалилась через край лодки и стала рассматривать каменистое дно, где плавали разноцветные рыбки.

Цунаде с трудом оторвалась от этого зрелища и посмотрела на Дана. Попыталась с ним заговорить, но он был занят: следил, как шли остальные, и присматривал за Джирайей, который крайне неумело их вел, к тому же еще громко болтал. Но Дан замечания ему пока не делал, даже когда они стали отставать от остальных. И только когда Джирайя чуть не столкнул их с рыбацкой лодкой, предложил его подменить.

— Не беспокойтесь, капитан, я справлюсь, — ответил Джирайя и повел их аккуратнее, но уже молча.

А по пути за каждым поворотом русла открывались невиданной красоты пейзажи. То в гуще вечнозеленого леса показывались маленькие деревушки с домами на высоких сваях у самой воды. То с высоких холмов с грохотом и мелкой моросью падали тонкие водопады. То их лодки проходили мимо темных пещер и старых руин давно погибших цивилизаций. И ей так захотелось с кем-то поделиться своим восхищением, но Джирайя был занят греблей, а остальных в других лодках не хотелось беспокоить. Оставался один капитан, с которым она часто встречалась восторженным взглядом, а он отвечал ей легкой улыбкой. И Цунаде подумала, что пришло время его расспросить, и начала издалека, понадеявшись на свое женское очарование.

— А вы умеете плавать? — спросила она.

— А какой шиноби не умеет?

— Я, признаюсь, воды все же побаиваюсь, — она огляделась и улыбнулась ему.

— Чего ты врешь?! — прозвучал голос Джирайи из-за спины. — Побаивается?! — он громко усмехнулся. — Не верьте ей, капитан. Она воду любит. И в море плавала, и всегда на каждой миссии, если озеро по пути заприметит, то обязательно в него залезет так, что один только черт вытащит.

— Джирайя! — подскочила она, обернулась и по губам произнесла, чтобы тот замолчал, а он тот в ответ лишь пожал плечами. — Ну да, — вернулась она к Дану, — но то озера и моря, конечно, были. А по таким рекам на таких лодках я еще никогда не плавала.

Дан коротко кивнул и стал смотреть по сторонам. Холмы становились все выше и все ближе подступали к воде, накрывая их лодки тенью.

— Правда здесь очень красиво? — спросила Цунаде.

— Правда, — сдержанно ответил Дан.

— А вы бывали в этой стране до восстания?

— Давайте прямо, — он повернулся к ней, — что вы от меня хотите?

— Я? — вздохнула она, приложив ладонь к груди. — Я совсем ничего не хочу. Просто интересно узнать вас поближе. Вы же наш капитан все-таки. — Цунаде услышала, как Джирайя громко фыркнул, и она уже заприметила на дне лодки маленькую дощечку, которой можно было в него запустить. Но сдержалась и продолжила смотреть на Дана. — Мы же все вместе скоро в наступление пойдем, хотелось бы узнать нашего капитана получше.

— Ну, если так, — кивнул он, — то спрашивайте, только постарайтесь покороче. Мы уже покинули дружелюбную территорию.

— Хорошо, — ответила она и задумалась, как же ей завести разговор про Хокаге, но вдруг опять раздался голос Джирайи.

— Отлично, вот я тогда и спрошу, — произнес он. — Вы когда-нибудь выполняли сложные боевые миссии?

— В сложных не приходилось участвовать, — ответил Дан. — И, опережая ваш вопрос, я был сам удивлен, когда меня позвал к себе Хокаге и назначил капитаном в отряд, где есть его ученики.

— А он с вами лично говорил? — выпалила она и поняла, что спросила это слишком громко. И, сделав совершенно небрежный вид, вскинула волосами, посмотрела в сторону и продолжила: — Ну, знаете, просто интересно.

— Если просто интересно, — продолжил Дан. — То да, он со мной лично разговаривал.

— И, должно быть, — она стала наматывать прядь волос на палец, искоса на него поглядывая, — в этот раз тоже с вами поговорит?

— В этот раз думаю, что навряд ли, — ответил Дан. — Хокаге — человек занятой, а в штабе у него будет дел еще больше. Так что при всем моем желании я не рассчитываю к нему попасть. Поэтому я просто подготовлю отчет о наших с вами приключениях.

— Отчет? — удивилась она, привстав со своего места, но, заметив его ухмылку, осела обратно. — Признаюсь, не завидую, это же сколько надо написать…

— Немало, — ответил он. — А сейчас, если позволите, я вернусь к своим обязанностям. И вам советую внимательнее наблюдать за окружением. Как видите, с этих холмов мы очень легкая мишень.

Цунаде обрадовалась, что наконец-то узнала, что собирался делать Дан, но постаралась не показывать ему свою реакцию. В конце концов, ей еще предстояло узнать, напишет ли он про нее в отчете. Но решила больше его не расспрашивать, подумала, что сможет найти более подходящее для этого время.

Быстро наступал вечер: закатное солнце мелькало на воде, а тени от холмов становились все длиннее. И под громкое зевание Джирайи ее начало клонить в сон. Она поставила руку на колено и, положив подбородок на кулак, задремала.

— Здесь лучше не спать, — разбудил голосом Дан. — Скоро будет привал, поставим дозорных, тогда и отдохнете.

Подтянули лодки к берегу, но вглубь джунглей решили не уходить. Выставили дозор, разожгли большой костер на белоснежном песке, вскипятили воду в котелке, добавили туда тонкую лапшу и достали рисовые лепешки. Сели и стали есть, слушая рассказы Джирайи. Цунаде жевала сухую лепешку и в какой раз проклинала себя за то, что проявила слабость совершенно перед незнакомым человеком. Дан сидел на камне, подальше от остальных, и под светом дорожной масляной лампы что-то писал в свиток, наверняка, это был отчет, о котором говорил. Так что она скорее встала, подошла к костру, взяла пустую миску и присела к котелку. Джирайя к ней громко обратился, но она даже вслушиваться не стала.

— Слова, слова, слова, — произнесла Цунаде, зачерпнув супа в миску, — от тебя лишь одни слова.

— Так я же для тебя эти слова и придумываю, — обиженно ответил Джирайя.

— Хорошо, — она улыбнулась, — я, как еду капитану отнесу, так сразу и вернусь, и обязательно послушаю, что же ты там такое придумал.

Джирайя кивнул, вернулся к прерванному рассказу, а она с миской супа направилась к Дану.

— Вы не ели, — произнесла она.

— Поставьте, пожалуйста, — ответил он, не отрываясь от свитка, и показал чернильным пером под свои ноги. Цунаде нагнулась и поставила миску в траву.

— Остынет. — Она не вставала с корточек и продолжала смотреть на него снизу-вверх.

— Спасибо. — Он коротко посмотрел на нее, явно ожидая, что она уйдет. На Цунаде не собиралась вставать, и Дан любезно улыбнулся. — Вы что-то хотели?

— Да, — ответила она, выпрямилась и, тяжело вздохнув, произнесла: — Вы напишете про мой проступок в отчете?

— Рад, что вы наконец-то набрались сил прямо меня об этом спросить. — Он вернулся к свитку и продолжил писать. — Сядьте, подождите. — Тем же чернильным пером указал на место рядом с собой.

Цунаде села на землю, но не оставила попыток узнать, о чем писал Дан, и попыталась подсмотреть из-за его руки на свиток.

— Подглядывать совсем необязательно, я и так готов вам рассказать, о чем пишу, — произнес Дан, посмотрел на нее и улыбнулся, — но только если составите мне компанию. Я на самом деле очень общительный человек, просто, как мне кажется, капитану лучше сохранять некую дистанцию с подчиненными. Хотя иногда все же хочется с кем-нибудь поговорить, как сейчас, а вы мне кажетесь весьма забавной. Устроить такое представление на лодке, — он издал смешок, убрал перо в железный футляр и подул на свиток. — Честно, я оценил вашу попытку со мной флиртовать, такое рвение добыть информацию…

Щеки покраснели, и она уже пожалела, что подошла.

— Вы так смешно выглядели, — его улыбка становилась все шире, а ее негодование — все больше. — Хотя, признаюсь, когда стали наматывать волосы на палец, я все же не мог отвести от вас взгляд.

— Знаете, пишите что хотите, — ответила Цунаде, почувствовав такое сильное смущение, что спрятала лицо в ладонях.

— Подождите, вы и сейчас со мной флиртуете?

— Все! — Она звонко хлопнула по коленям. — Хватит с меня унижений!

— Ну какие это унижения? — Он пожал плечами. — Совершенно нормальный разговор между красивой девушкой и мужчиной…

— Да что же вы такое говорите?! — возмутилась она, подскочив на месте.

— Не переживайте, — улыбнулся он, — я о вас и ваших повязках ничего не собираюсь писать. — Он показал ей свиток с уже засохшими чернилами. — Хотите, проверьте?

— Спасибо, я вам верю, — ответила она, но все же опустила взгляд и стала искать упоминание своего имени.

Дан, по-видимому, заметил это и звонко рассмеялся. И Цунаде так сильно разозлил этот смех, что она резко встала и хотела уже уходить.

— Я же вам рассказал, что вы хотели, — остановил Дан, — так что и вы сдержите свое обещание — составьте мне компанию.

Он скрутил свиток, убрал его во внутренний карман жилета, взял миску супа и приступил к еде, аккуратно обращаясь с палочками.

— Спасибо, что принесли еду, — продолжил он. — Приятно, когда о тебе заботятся, пусть даже и в корыстных целях.

— Не стоит благодарностей, — пробурчала Цунаде и села обратно, подтянув к себе колени.

Между ними повисло неловкое молчание, и Цунаде оно ужасно раздражало. Было слышно каждое слово Джирайи про зеленые холмы, голубые дали и про прочую чепуху, что он там себе напридумывал. Но, кажется, Дана эта тишина совсем не смущала. Он весьма долго и с большим удовольствием ел лапшу из миски.

— Я хотел у вас спросить, о чем же вы думали, когда решили отдать мне повязки? — наконец спросил он, когда держал в руках уже пустую миску.

— А я правда обязана на это отвечать?

— Как хотите, это не приказ.

— Ну, — вздохнула она, забрала из его рук миску и положила ее на траву, — я, если честно, в тот момент ни о чем не думала. Просто очень сильно устала и испугалась за Джирайю, так что спасибо, что не дали мне этого сделать.

— Всегда пожалуйста, — кивнул он. — В конце концов, без вас я бы не понял, почему именно меня выбрали к вам в капитаны.

— И почему же?

— Я обладаю невероятным терпением, — рассмеялся он и посмотрел в сторону Джирайи, который толкал Орочимару в бок и громко рассказывал очередную историю. — Я наслышан, что вы сделали с базой повстанцев.

— Не сомневаюсь, — с раздражением вздохнула Цунаде, отвернулась и поняла, что, похоже, теперь этот поступок будет преследовать ее всю жизнь.

— Цунаде, это правда, что вы в одиночку ее разрушили?

— Да, — мрачно ответила она, посмотрев на свою ладонь, припоминая, какая дикая голубая чакра горела в ней в тот момент.

— Не переживайте, — он отвлек ее своим звонким голосом, — моя задача — не допустить подобного. Слушайте меня и мыслите трезво. Если начинаете волноваться, сделайте один долгий вдох и выдох. Это помогает. Правда, как-нибудь попробуйте.

— Извините, не думаю, что дело в дыхании, — осторожно ответила она. — Я и вправду хотела сделать хорошее дело, захватить того человека и закончить войну. Но он меня обманул. А дальше… А дальше я ничего не помню, лишь то, что очень хотела отомстить за смерть брата.

— Да, конечно, ваш брат, — закивал Дан. — Я, к сожалению, не был в Конохе, когда проходили похороны. Но как и все был огорчен этой потерей. Соболезную, я вас понимаю.

— Извините, не думаю, что вы меня понимаете…

— И все же понимаю, — ответил Дан, — когда погибла моя сестра, ей было столько же, сколько и вашему брату.

Цунаде резко подняла голову в надежде увидеть на его лице ту же боль, что мучила и ее. Но зеленые глаза Дана оставались как и прежде — светлыми и жизнерадостными.

— И как же вы справились? — удивилась она.

— Стал больше работать, — он улыбнулся, но она в ответ отвернулась и тяжело вздохнула. — Дайте себе время, Цунаде, такие раны не просто залечить.

— А вам когда стало легче стало? — спросила она, подняв на него взгляд.

— Не знаю, — он пожал плечами, — как-то само прошло. Сейчас уже с теплотой вспоминаю, как провожал ее до академии, как мы с ней гуляли и играли с еще одной младшей сестрой. Она чудесной девочкой была. Очень доброй.

Цунаде слабо улыбнулась, вспомнив, как они с Наваки баловались в их огромном доме. И уже хотела спросить Дана что-нибудь еще про его сестру, как вдруг, как будто из ниоткуда, появился Джирайя.

— Ты обещала, что вернешься и выслушаешь меня. Но если тебе здесь интереснее, — он скрестил руки на груди и головой качнул в сторону Дана, — то мешать не буду.

— Я скоро приду, — ответила она и посмотрела на Дана.

— Можете идти, — ответил он.

Джирайя протянул ей руку, но не успела она до нее дотронуться, как раздался пронзающий свист, и в то же мгновение из темноты, со стороны леса, в них полетели короткие копья. Цунаде успела прикрыть голову руками и сделала кувырок, оказавшись в траве. Послышался скрежет железа, громкие приказы капитана и клич повстанцев. Она поднялась, сжала кулаки и хотела присоединиться к Джирайе с Орочимару, которые уже дрались с повстанцами, но Дан ее остановил.

— Ирьенины! — Он выставил руку, закрывая ей путь к врагу. — Держаться позади! В бой не вступать!

— Черт! — выругалась Цунаде, забывая, что теперь ей нужно было прятаться в кустах, пока все остальные дерутся.