Вторжение

Глава 1

— Товсь! Целься! Пли! — кричит Руслана и грохот залпа ударяет по ушам. Стоящие рядом на стене валькирии — споро передергивают затворы своих винтовок, снова вскидывают их к плечу. Не знаю, как это именно происходит, но внизу, там, где твари пытаются взобраться на монастырские стены — разверзается огненный ад! Будто бы не зал из винтовок, пусть и большого калибра, а артиллерийский залп, будто каждая пуля стала фугасным снарядом, калибра не меньше шестидюймового. Взрывы! Огонь! Твари и так не могли к стене приблизиться, стараниями валькирий метров за пятьдесят до стены начиналась «полоса дикообраза» — попеременно рвы и концентрические валы, усеянные скальными пиками, торчащими в сторону атаки. Это вынуждало тварей замедлиться, а как только они замедлялись — следовал залп из винтовок, по своей мощности сравнимый с огнем артиллерии прямой наводкой. Глядя на слаженную работу валькирий, я еще раз невольно поежился, представив таких противников на поле боя. Одновременный залп из сотен стволов полевой артиллерии, возможность практически за секунды возводить фортификации, управлять ландшафтом, отчаянная смелость и великолепная координация действий. Нет, я не одобряю то, что тут пытался сделать Никки и его союзники, однако мне понятна его мысль, валькирии — это готовые машины для убийства людей в промышленных масштабах, только самого главного не хватает — а именно умения убивать людей. Но вот тут, сейчас, против Тварей из Преисподней — они проявляют себя с самой лучшей стороны, клочки темной плоти летят в разные стороны, насаженные на острые скальные колья Твари — корчатся и умирают, но даже так! Даже так — этого мало! Твари продвигаются вперед, медленней чем обычно, им мешают рвы и валы, усеянные каменными кольями и шипами, их отбрасывают назад и рвут в клочья залпы винтовок, а несколько отделений валькирий — обрушивают на наступающих каменные глыбы, раздавливающие сразу десятки тварей. Но даже так, даже так — твари лезут через колья и шипы, заполняют телами рвы и ямы-ловушки, они словно неостановимая черная масса, которая заполняет собой все вокруг. Вот они уже у самых стен и валькирия Руслана оборачивается к своим.

— Всем укрыться! — командует она: — прикрыть головы! Вниз! — послушные ее воле остальные валькирии — приседают за бойницами, прижимая к себе винтовки и прикрывая руками голову. Над нами — взмывает в небо Ледяная Княжна, ее лицо сурово и сосредоточено, между бровей лежит глубокая вертикальная складка.

Я слежу за ней взглядом, как она несется вверх и вперед, туда, где темная масса тел Тварей — полностью покрыла землю и наши укрепления. Вот она замирает на месте и разводит руки в стороны.

— Пятая Казнь Египетская! — доносится до нас ее голос, перекатывающийся раскатами грома: — Мор! — в небе грохочет, свет будто схлопывается у нее за спиной, превращаясь в темную точку у нее над головой, точка растет в стороны, из черного портала на землю падают черные хлопья, словно бы такой снег, снятый на старую, пленочную камеру и оставшийся в негативе. Хлопья падают заметно быстрей чем падали бы снежинки, и там, где они упали вниз — Адские Твари валятся на землю, высыхая прямо на глазах. Поле перед нами покрывается тьмой и там, где тьма упала на землю — не остается ничего живого. Белая фигурка над нами — шатается на своей ледышке и падает вниз, к ней срывается Лан из рода Цин, подхватывает ее на лету и возвращается к нам. Осторожно укладывает Ай Гуль на ящики со снаряжением, расстегивает верхнюю пуговицу на ее когда-то бывшем белоснежным пальто.

— Медика! — повышает голос Лан, но необходимости звать уже нет — отстраняя повернувшихся было валькирий над Ай Гуль наклоняется Мещерская. Кладет свою ладонь ей на грудь и качает головой.

— Совсем себя не бережешь, — говорит она и ладонь светится зеленым светом, а глаза моей кузины — открываются и она садится, выкашливая темную жидкость из своих легких, брызги остаются на одежде, окончательно уничтожая иллюзию аккуратности и стиля.

— Больше так не делай. — говорит Мещерская: — и так считай с того света тебя вытянула. У тебя после такого легкие рвутся едва не в клочки.

— Ты бы видела тех тварей. — отвечает Ай Гуль и вытирает струйку крови, бегущую из уголка рта рукавом своего дорогого пальто. Сейчас она не похожа на светскую львицу и манерную княжну, избалованную наследницу. Ее пальто измазано в крови и какой-то саже, лицо перепачкано, волосы сбились, от высокой прически не осталось и следа. Но она не стонет о загубленном пальто или испорченной прическе, о сломавшемся ногте или потекшем макияже. Она просто утирает кровь с лица и встает.

— Видела, — вздыхает Мещерская: — вижу… — она выпрямляется и окидывает взглядом поле перед стеной. Сколько хватает взгляда — повсюду лежат тела Тварей, скорчившиеся в агонии. Наступление, только что казавшееся неостановимым потоком саранчи — захлебнулось.

— Это ненадолго. — говорит Мещерская: — максимум на полчаса передышка, потом новые волны пойдут.

— Секунду! — Ай Гуль поднимает руку и морщится как от головной боли, прижимая указательный и средний пальцы к виску: — Да! Я слышу вас! Да, удерживаем монастырь! Со мной… полковник Мещерская, Уваров, полк валькирий и мастер оружия из Восточной Ся, Лан. Что? Нет, вторую волну не выдержим. Да, поняла. Ждем. — она облегченно откидывается назад.

— Нас услышали. — говорит она и вздыхает: — направление основной атаки будет отсюда. Мы — единственный удерживаемый людьми плацдарм ближе, чем пять верст от эпицентра. Отсюда и нанесут удар. Ближе, чем мы никого нет, да и за нами… десять верст ни одной живой души. Так что и выбора то особенного нет.

— Отлично. — кивает Мещерская: — а то я думала, как мы отступать отсюда будем. А нам и не придется. Зачем нам отступать, если за нами Генеральный Штаб будет. Володя, тебе еще в новинку все это, но времени обучаться у нас нет. Смотри, вот что нужно сделать… — пускается в объяснения она. Конечно, она могла бы, и сама скомандовать, просто голос повысить и команду отдать, но события уже показали, что валькирии после своей метаморфозы в черных и обратно — никого кроме меня слушать не желают. Головы упрямо наклоняют, приказы игнорируют. По уставу, да по уму, должны они к «советам» старших по званию офицеров прислушиваться, однако на практике валькирии всегда выполняли все приказы, независимо от звания. Ну, кроме тех, которые у них в прошивке запрещены к исполнению, атаковать человека, например, или там Святую Елену нехорошим словом обозвать. Так что «итальянская забастовка» валькирий неприятно удивила всех присутствующих и изрядно добавила работы мне, просто потому что я ни черта не соображал в фортификации и ведении обороны против Тварей. Потому все выглядело так, что Мещерская говорила мне что надо делать, а уже я — командовал валькириями. Словно Сигурни Уивер в фильме «Галактический Квест», — просто озвучиваю то, что мне сказали. — Мощность пятьсот! — Мощность пятьсот! И так далее.

— Освободить место посреди двора! — командую я: — приготовить площадку для портала Генерального Штаба!

— Слушаюсь! — вскидывает руку Руслана Светлая и оборачивается к своим соратницам: — Первый и второй взводы! Расчистить площадку для портала! Кира — установить маячки!

— Есть! — с места срываются девушки в своих изрядно потрепанных и перепачканных темно-синих шинелях, сейчас они больше похожи на каких-то пиратов или бандитов с большой дороги, которые разграбили армейский склад или вырезали солдат и напялили их вещи, половина щеголяет рваньем, у кого-то нет кивера, оторваны пуговицы и почти все — изрядно вымазались. Только Руслана в совершенно чистом, при полном параде, Руслана и вторая валькирия — Кира, их двоих не превращали в черных валькирий, вот форма и чистенькая. Магией это чистота поддерживается, что ли?

Внизу, во внутреннем дворике монастыря — споро работали валькирии, расчищая площадку. Посреди двора монахи сложили какие-то бочки и стройматериалы, я ожидал что валькирии перенесут все это добро руками и заранее прикидывал что работы там минут на двадцать, если не на полчаса. Даже учитывая их силу и слаженность. Но валькирии попросту выстроились в ряд и взмахнули руками, пустив что-то вроде волны по земле, которая аккуратно убрала все бочки и телеги со стройматериалами в угол двора, освободив центр. Что удивительно — почти не поднимая пыли и даже не потревожив легкий снежок, запорошивший двор. Магия земли в хорошем исполнении — рулит невероятно. Хотя этим девчатам наверняка неуютно в морских путешествиях вдали от берега. Или, как там спрашивал один пассажир у капитана «Сколько отсюда до земли⁈» — «Один километр!» «В каком направлении?» «Вниз!». Да, находясь на судне, если ближайший грунт в километре внизу, маг земли заметно теряет в эффективности.

Тем временем внизу валькирии продолжали работу — они чуть приподняли круглую площадку радиусом около трех-четырех метров и Кира Слепнева — тут же воткнула свой тесак в самый центр этого круга. Отошла назад.

— Тесак?

— В рукоять каждого штыка валькирий встроен небольшой маячок. — объясняет мне Мещерская: — все-таки жаль, что ты память потерял, Володя. Но тебе надо срочно наверстывать, ты уже целый полковник, а элементарных вещей не знаешь. Ну-ка. — она тянется к моей сабле, дождавшись моего кивка-разрешения — аккуратно вынимает ее из ножен. Поддевает ногтем какую-то пластинку на рукоятке, рядом с отверстием для темляка.

— Вот тут. — говорит она: — ты же у нас тоже к тридцать первому пехотному относишься, значит все у тебя как у валькирий. Так что даже у тебя есть маячок для обозначения своих координат. Вот, тут, смотри…

— Врата! — раздается крик снизу, я узнаю голос Киры Слепневой: — все в стороны! — смотрю вниз, валькирии бросаются в стороны от центра двора и там что-то оглушительно трещит и лопается! Прямо над площадкой возникает темное пятно портала. Оттуда выходят несколько человек и осматриваются вокруг. Одного из них я узнаю, это Казимир Голицын, Светлейший Князь, Закрывающий Маг, Магистр Магии Земли по прозвищу «Скульптор», а также дедушка Вериоки Голицыной, оторвы и подружки-соперницы Ай Гуль. Он держит спину прямо, словно бы нанизанный на проволоку, одет в черное, гражданское пальто, на голове — цилиндр. Выглядит так, словно только что из салона мод или от парикмахера — его седая борода завита и напомажена. В петлицу вставлена бутоньерка. С ним рядом — невысокая девица, очень маленького роста. Карлица? Нет, ребенок. Притащить ребенка на передовую, надо сказать, что аристократы тут очень странное понятие о технике безопасности имеют. И о воспитании тоже. Значит не девица, а просто девочка. Она одета в красное пальто и красный же капор на голове, эдакая вылитая Красная Шапочка из сказок братьев Гримм. Вот только ее глаза закрывает белая повязка, а на повязке, прямо посредине — грубо нарисован глаз. Так, как его обычно рисуют дети — просто овал с точкой посередине и расходящимися в стороны лучами-ресницами.

Вместе с ними на круглое основание ступает худощавая женщина в белой одежде. С ног до головы в белом. Но если у моей кузины просто пальто белое и меховая шапочка из песца, то у этой женщины абсолютно все выдержано в этом стиле, даже лицо у нее пронзительно белого цвета, смотрится странно. Такого цвета кожи у людей обычно не бывает.

Я дернулся было поприветствовать гостей, но Мещерская только головой покачала, мол стой, где стоишь. Видимо не до церемоний сейчас. И точно, сказав два-три слова валькириям во внутреннем дворе — Казимир Голицын вместе с сопровождающими приподнимается на клочке земли у них под ногами и за долю секунды оказывается на стене рядом с нами.

— Сказал бы я добрый день, дамы и господа. — говорит он, легко ступая на каменную кладку стены: — но день сегодня не оправдал моих ожиданий. День сегодня выдался паршивый, прямо скажу. Если бы не это, я бы только обрадовался нашей встрече. Полковник Уваров?

— Ваше Высокопревосходительство. — наклоняю я голову.

— К черту чины. — отвечает он: — все на ты и по именам. Вы же Мария Мещерская, не так ли? Дочка Мещерского, да? Нехорошо вышло с вашим отцом.

— Верно. — отвечает Маша: — да, именно так. Нехорошо вышло.

— И наша звездочка Гулечка тут. — поворачивает голову Казимир: — Вериока сказала что вы успели подружиться в Сером Лабиринте.

— Казимир Владимирович. — наклоняет голову Ай Гуль, которая все еще не может самостоятельно стоять, а потому — сидит на деревянных ящиках из-под патронов: — извините, что я в таком виде. — она разводит руками, демонстрируя свое испачканное пальто и испорченную прическу.

— Дорогая моя, ты выглядишь просто великолепно, — Светлейший Князь Голицын улыбается в ответ на слова Ай Гуль, доброй, отеческой улыбкой: — именно в этом твоя красота. Ты не изнеженная барышня из высшего света, ты Ледяная Княжна. Именно такой видят тебя твои враги перед смертью. А насчет пальто… у нас замечательный портной из Парижа гостит, впрочем ты об этом лучше с моей внучкой поговори. — он поворачивается к полю перед стеной, усыпанному сотнями тысяч тел тварей и некоторое время смотрит, изучая.

— Госпожа Нарышкина. Я рада вас видеть. — сухо говорит Ай Гуль, глядя на худощавую женщину в белом: — и вас сюда выдернули.

— Необходимость мать изобретений. — отвечает женщина с такой же интонацией: — а ты подросла, девочка.

— И не только подросла, — задумчиво говорит Казимир Голицын, оглядывая поле: — но и изрядно в магической мощи прибавила. Что тут было? Девятая Казнь?

— Пятая. — отвечает Ай Гуль: — меньше ресурсов, на открытой местности более эффективна. Больше радиус воздействия. Валькирии под руководством Уварова и Мещерской — заманили их на поле перед стеной, а дальше уже я сама.

— Поразительно. Как она себя чувствует? — обращается Казимир уже не к Ай Гуль, а к Мещерской. Та выпрямляется.

— Магическое истощение. Не рекомендую использовать заклинания выше пятого ранга. И то, с осторожностью. Организм излечен, но ресурсов для магии нет. И… у нее откат на три дня.

— Она умудрилась умереть⁈ Но когда? — задаю я вопрос. Я же всю дорогу с ней рядом был, когда успела?

— Когда заклинание над толпой тварей растягивала. — отвечает Мещерская: — растягивала, вот и порвалась сама. Легкие в куски, клиническая смерть. Пусть себя бережет, а вообще ее назад надо отправить, в тыл.

— Какая досада. — хмурится Казимир Голицын: — у нас сейчас каждый маг на счету, а уж Ледяная Княжна…

— Я справлюсь. — мотает головой Ай Гуль: — все равно нас тут маловато.

— Уж сколько Леди Хранительница Врат смогла перенести. — пожимает плечами Светлейший Князь: — хотели хотя бы впятером пройти, но не смогли. Остальные по пеленгу будут сюда прорываться, но вряд ли это у них быстро выйдет, а промедление сейчас смерти подобно. И да, вариантов у нас не так много, надо Генерала Адского Легиона убить и камень разбить.

— Камень же в центре всегда находится? Генерала мы видели, он на юг ушел. Придется разделится? — спрашиваю я. Мещерская качает головой. Казимир Голицын откашливается.

— Камень в центре находится тогда, когда Прорыв и твари неразумные. Это самая уязвимая часть вторжения. Как только на поле боя появляется разумный демон, первым делом он спешит сохранить камень, спрятать его и защитить. Ну… прятать они не такие уж и мастаки, все решают грубой силой, а значит он попросту таскает его с собой. Если бы такие как он оставляли камень на месте, то просто разбив его — мы бы лишили его притока энергии из его домашнего мира. Тогда и драться не пришлось бы — выждали недельку-другую, когда он ослабнет… но, к сожалению все не так просто. — вздыхает Светлейший Князь: — да еще пока камень цел — он продолжает призывать тварей и существ из их домашнего мира. В результате все вокруг уничтожается, а радиус заражения постоянно растет. Вот потому у нас нет времени и потому мы попросили забросить нас как можно ближе к Генералу Легиона. Мы не можем оставаться здесь. Нам следует начать преследование и как минимум — остановить его. Продержаться до подхода подкреплений. Потому я взял с собой тех, кто сможет хотя бы некоторое время противостоять Легиону. Госпожу Нарышкину, Наталью Викторовну и конечно же Полиночку. Полина, будешь умницей, поиграешь с демонами для дяди Казимира?

— Конечно! — звучит светлый и звонкий голосок от девочки в красном пальто и капоре, с повязкой на глазах: — только вы уж поберегитесь!

— Ну, все-таки я тут. — отвечает ей Казимир Голицын, оглаживая свою седую бороду: — поберегу их всех. А это что такое еще? — он хмурится и поднимает руку, вокруг его руки тут же формируются острые скальные осколки, направленные вдоль предплечья. Я смотрю в ту сторону и тут же поднимаю руку, успокаивая Светлейшего Князя.

— Это с нами. Хотя сказал же я ей дома сидеть. — говорю я, смотря как к нам летит вторая обладательница секиры, младшая сестра из рода Цин. Вот неугомонные…