Wild Cranberry

34

С трудом открыла глаза. Я была одна в комнате и полулежала на каком-то диване, укрытая пледом. Резко вскочив, тут же схватилась за подлокотник. Ноги не держали, голова кружилась. Черт!

Через несколько минут ожидания голова потихоньку начала проясняться, и картинки прошедшего вечера замелькали перед глазами. Дьявол! В точности повторила любимое словцо Ветрова. Я что, переспала с ним? А-а-а… Ёшкин кот, Катя! Ты чем вообще думала, а? Ну точно не мозгами! Хорошо, если дело закончится букетом венерических заболеваний, а не разбитым вдребезги сердцем!

Плед, которым я была укрыта, съехал с меня окончательно, обнажая полуголое тело в одной застегнутой на две пуговице блузке. Как говорится, спасибо за заботу. Неяркий свет настольной лампы позволил разглядеть помещение и найти остальные вещи на спинке дивана.

Это был чей-то кабинет, с обычным письменным столом и парой офисных шкафов, набитых папками. Ну Катя! Никак не думала, что ты воспользуешься Дашкиным советом и попрешь все нормы морали вместе с нравственными ценностями! Так низко ты еще не падала ни разу в жизни!

Оделась с максимальной скоростью, на которую только была способна в теперешнем состоянии, и вышла в полутемный коридор. Нащупав в кармане брюк смартфон, посмотрела на время. Четыре часа утра! Где этот гад? Неужели бросил меня здесь?

Увидела Ветрова за барной стойкой. В клубе стояла полная тишина, лишь Влад с барменом тихо переговаривались, сидя напротив друг друга. Услышав мои шаги, Ветров вскинул голову, тут же вцепившись в меня внимательным взглядом. Затем пожал руку бармену, встал со стула и пошёл мне навстречу, не разрывая зрительного контакта.

— Привет.

— Привет.

Мы замерли, оставив между нами около метра.

— Ты уснула, и я не стал тебя будить.

— И зря. Не очень, знаешь ли, приятно просыпаться голой в совершенно незнакомом месте.

— Поехали, — он проигнорировал мои слова, — уже рассвет. И ты, между прочим, хотя бы поспала в отличие от меня.

Влад развернулся и пошёл к выходу. Я поспешила за ним. При этом каждый мой шаг отдавался в голове дикой болью.

— Тогда не нужно меня подвозить. Я сейчас вызову такси, а ты поезжай домой спать.

Ветров резко затормозил, не доходя до дверей на улицу пары шагов.

— Ты сейчас о чем? Мы едем досыпать ко мне, и это не обсуждается.

— Это еще зачем? Ты можешь ехать куда хочешь! Я же поеду только к себе домой!

Не дожидаясь ответа, обошла его по дуге и вышла на улицу в теплое летнее предрассветное утро.

— Я что-то не пойму… — Он догнал меня, и мы замерли на тротуаре друг напротив друга. — Ты хотя бы частично помнишь, что между нами произошло?

— Я все прекрасно помню! — врала, конечно, потому что некоторые эпизоды стерлись из памяти. Но в любом случае, главный момент своего «падения» я помнила прекрасно. — И не считаю случившееся поводом к совместному проживанию, — совершенно искренне сообщила ему.

— А я считаю!

— Что?

Он сделал пару шагов, и теперь мы стояли нос к носу.

— Кэт, я предупреждал тебя, что все изменится! Ты моя, и я не намерен выпускать тебя из виду. Ты будешь со мной на работе, в машине, в квартире, в кровати!

— Ветров, ты охренел? Это что за рабовладельческие замашки?

— Ты сама, заметь, не я, настояла на переходе наших отношений на новую ступень!

— Ты про секс, что ли?

— Именно про него!

— Да я была пьяна и ничего не соображала!

— Не настолько, чтобы совсем ничего не понимать! Я пытался тебя остановить, но раз — я не железный, и два — не настолько благороден, чтобы отказываться от того, что само упало мне в руки!

— Упало в руки? И сколько нас вчера к тебе нападало? Дашка, проститутка бразильская, я, кто еще? То-то я смотрю, ты так устал! Просто перетрудился бедненький!

— Кэт! Что за идиотский приступ ревности?! Я был только с тобой!

— Идиотский приступ ревности был у тебя вчера, когда ты Травкину по роже съездил! А у меня он вполне обоснован! Ты устраиваешь конкурсы, бразильский разгул, лапаешь любимок и еще черт знает кого и думаешь, я буду все это терпеть, лежа с тобой в одной кровати?

— Я только не пойму одного, зачем тогда ты настояла на сексе, если настолько не доверяешь мне? Все твои чувства были игрой?

— Какие чувства, Ветров?! — Мое сердце было готово разорваться от боли, а собственные слова жалили не только Ветрова, но убивали и меня саму. — Перепихнулись один раз по пьяни, и все дела! Тебе ли этого не знать! Градов поди не просто так сбежал из твоего бордельного рабства!

Воздух между нами был наэлектризован до такой степени, что, казалось, еще секунда, и молния прошьёт насквозь нас обоих. Из ноздрей Ветрова в буквальном смысле валил пар, желваки напряженно ходили на скулах. В глазах презрение с бешенством по очереди сменяли друг друга.

— Ты совершенно права, Кэт. Мне ли не знать, что такое перепихон по пьяни! — Он нервно провел рукой по волосам. — И уверяю тебя, что между нами все совершенно иначе. И чувства, которые мы с тобой испытываем, на порядок сильнее любой симпатии или простого желания трахнуться! Я уже сыт по горло подобными отношениями!

— Не буду спорить, твой опыт в этом вопросе неоценим! Возможно, чувства, которые ты испытываешь, и в самом деле нечто большее, но у меня это не так! Для меня ты по-прежнему не заслуживающий доверия бабник, об которого трутся все кому не лень!

Глаза Ветрова налились кровью, он сделал последний разделяющий нас шаг и, схватив меня за шею, уперся своим лбом в мой.

— Значит, не чувствуешь ничего, да?

— Да!

Господи помоги! Как удержаться и не вцепиться в него мертвой хваткой, как?

Наши дыхания смешались, картинки близости проносились перед глазами, и я держалась из последних сил, готовая сдаться при первом же нежном прикосновении.

Но Ветров, сам того не понимая, пришел мне на помощь, резко отстранившись и сделав шаг назад.

— Сучка! — бросил он зло и, развернувшись, ушел, через секунду скрывшись за поворотом.

Ещё зажженный свет уличных фонарей, прореза́л серую дымку только-только занимающегося дня, и я, глядя сквозь нее на уходящего Влада, чувствовала себя совершенно потерянной. Мы зашли в тупик, из которого, похоже, не было выхода.

Добравшись домой на такси, отлеживалась до вечера. Голову не покидали мысли о случившемся, а тело — новые ощущения. Ну вот зачем я сделала это, зачем? После сегодняшней ночи мое влюбленное сердце покрылось новыми ранами, которые, чем дальше, тем больше кровоточили. Тело хотело к Ветрову. Хотело ощутить его тепло, ласку, дыхание. Да оно его просто хотело, в конце-то концов, целиком и полностью! Но разум… Разум я ещё не совсем потеряла. Конкурс, бразильянки, Дашки, все это никуда не исчезнет из его жизни. Быть рядом и сходить с ума от ревности я просто не смогу.

А если я не права? Если Ветров и в самом деле может измениться? Если ему так же больно, как и мне сейчас?

Влюбленное сердце рвалось к мерзавцу, раз за разом пытаясь найти ему оправдание. В отличие от разума оно совершенно забыло боль, которую может причинить предательство близкого человека. Но разум-то помнил! Помнил, как ночами я рыдала в подушку, вынужденная днем улыбаться ребенку и больному отцу. Помнил, как еще целый год я вздрагивала при каждом телефонном звонке в надежде увидеть знакомый номер и услышать заверения, что все это просто чудовищная ошибка. Моя прививка от близких отношений, поставленная бывшим женихом, настолько действенна, что, по-видимому, выработанный иммунитет ослабнет еще не скоро.

О контрацепции вспомнила ближе к вечеру. Черт! Как узнать, была ли она вообще или нет? Ну не звонить же Ветрову с таким тупым вопросом! Промучившись до вечера, решила, что предпринимать уже что-либо наверняка поздно, да и надежда на его опыт все же была. Не думала, что он халатно относился к столь важному в своей жизни вопросу. В любом случае поставила напоминалку через недельку сходить к врачу и сдать анализы.

К восьми вечера не знала, куда деться от своих дурацких мыслей и желаний. И чтобы убежать от самой себя и от бесконечных воспоминаний о Владе, в полдевятого выехала в Солнечное.