Wild Cranberry

47

Находясь на сцене, наблюдал, как Кэт о чем-то переговорив с Верой, вскочила и быстро вышла из зала. Что у нее там опять случилось, черт побери?! Сказав буквально два прощальных слова присутствующим, спустившись со сцены, я поспешил за Смолиным к нашему столику.

— Вера?

Мне даже не понадобилось дожидаться ее слов, уже по виноватому взгляду этой заговорщицы я все понял.

— Где она? — все же спросил, хотя уже знал, что Кэт в ресторане нет. Сбежала, зараза дикая!

— Нос пудрит. — Как ни в чем не бывало Вера пожала плечами, справившись с волнением.

— Уверена? — Я закипал.

— Ты чего к Вере прицепился? — видя, как с каждой секундой накаляется обстановка, вступился за жену Смолин.

Перевел взгляд на родителей. Те молча наблюдали за нами. Мать, похоже, ещё ничего не поняла, а на лице отца расплылась ехидная усмешка.

— Ну что? Опять упустил?

— Лучше молчи! — Подлетев к своему стулу, сдёрнул пиджак, висящий на спинке. — Всем пока!

— Сынок? Куда он, Андрей?

— За невестою своей! — продолжал веселиться отец.

И тут как нельзя кстати на горизонте появился Градов.

— Сергей! — рявкнул, когда тот уже практически подошёл к нам.

— Что вы так орете, Владислав Андреевич? Вы что не видите, я и так к вам направлялся.

С довольной улыбкой он подмигнул Вере.

— Мне нужно знать…

— Все, что вам нужно знать, я уже готов рассказать.

— И-и? — Замер, внимательно ожидая ответа.

— Белый KIA Rio Н665ОЛ, десять минут назад. Поехал в сторону области.

Значит, в Солнечное рванула… Ну что ж, через час и я буду там.

— Влад, ну куда ты хочешь мчаться в такое время? — Смолин тормознул меня. — Куда ей деться? Завтра утром найдешь.

— И правда, дай девочке передышку. Уж больно она дерганая была сегодня. — Отец поддержал Олега.

— И ты ещё, Андрей, со своими желудями к ней прицепился! Конечно, у Катеньки сдали нервы. — До мамы наконец-то дошло, что случилось.

— Ну я-то тут причем? — Отец развел руками.

Я же, комкая в руках пиджак, размышлял. Возможно, они правы. Не стоило лететь на ночь глядя и выяснять отношения. Она устала, да и я валюсь с ног.

— Уговорили. Пусть выспится, а завтра поеду заберу ее. Заодно проставлюсь Михаилу Федоровичу.

— Молодец, сынок, отличное решение. Хочешь, я с тобой поеду? Думаю, мне пора уже познакомиться с будущим тестем. Ну там: «У вас товар, у нас купец…»

— Нет, давай в другой раз. Завтра я уж как-нибудь сам.

Вернувшись домой, принял душ и рухнул в кровать. План завтрашнего дня потихонечку выстраивался в голове. И встать мне, исходя из него, предстояло очень рано, ведь я собирался появится у Кэт с петухами. А точнее до одного рыжего петуха-таракана, который, я был уверен, тут же примчится на завтрак, когда узнает, что Кэт там.

Солнечное, как и положено, встретило меня ярким солнечным светом, слепящим сквозь лобовое стекло. Сбавив скорость, я аккуратно подъехал к воротам и набрал Михаила Федоровича.

Уже через три минуты ворота открылись, явив мне стоящую на крыльце Светлану Владимировну.

— Влад, доброе утро! — поприветствовала она меня вполголоса. — Марк еще спит, а мы с Михаилом Федоровичем уж на ногах. Милости прошу, проходите на кухню.

И она открыла передо мной дверь.

За кухонным столом сидел отец Кэт с чашкой кофе в руках, а на столе перед ним стояла баночка с каким-то вареньем.

— Приветствую, Михаил Федорович!

— Утро доброе! Какими судьбами, мой друг? Почему ты один? Где Кэт?

Вот, значит, как. Либо она им ничего не рассказала, либо они заодно с ней. Возможно, прятать ее от меня решили, а возможно, её тут и правда нет. Сев за стол напротив будущего тестя, я внимательнее посмотрел на него.

— Я ищу одну красноволосую беглянку, которая вчера убежала практически из-под венца.

Реакцией на мои слова было неподдельное удивление Михаила Фёдоровича.

— Что? Вы женитесь? — Он выронил из пальцев ложку, который зачерпывал варенье. — И Кэт от тебя сбежала?

Лицо Михаила Федоровича вытянулось, и я понял, что он точно ничего не скрывал.

— Как ни странно, но оба утверждения верны. Вчера вечером, слегка переволновавшись, Кэт уехала, не предупредив меня, и я был уверен, что она здесь.

— Светлана Владимировна, проверьте пожалуйста, — попросил помощницу Михаил Федорович.

Но та и сама уже на цыпочках поднималась на второй этаж. Замер вместе с будущим тестем в ожидании. Через несколько бесконечно долгих минут она спустилась с радостной улыбкой на губах.

— Тут! Спит без задних ног, вся в одеяло закуталась.

Фух-х, выдохнули мы с отцом Кэт одновременно.

— Ну что ж! Прекрасно, прекрасно. Ты, Влад, не переживай, сегодня мы, как говорится, добьем ее с тобой окончательно. Можешь уже кольца, ресторан и что там ещё положено выбирать.

— Ваши бы слова да…

— Ой, что ж я стою! — вдруг засуетилась Светлана Владимировна. — Я сейчас булочек напеку к завтраку! И ещё что-нибудь… Что бы вы хотели, Влад?

— Булочек будет вполне достаточно, спасибо!

Пока Светлана Владимировна возилась с тестом, а Михаил Фёдорович допивал кофе под утренние новости, я вышел на улицу подышать воздухом и собраться с мыслями. Она здесь. И это на данный момент было самое главное.

Облокотившись на перила крыльца, наслаждался летним утром. Воздух уже начал потихоньку раскаляться, но на траве ещё лежала роса, переливаясь всеми цветами радуги в солнечных лучах. Яркий аромат цветов наполнял лёгкие, возвращая в беззаботное детство. И я вдруг осознал, что совсем не против променять городской урбанизм на очарование загородный жизни. Мне стали совершенно ясны мотивы Смолиных. Что делать в городе, если есть возможность воспитывать ребенка на природе, без загаженного воздуха и сумасшедшего темпа жизни. Пожалуй, я последую их примеру, когда мы с Кислинкой обзаведемся желудями.

Да-а, докатился, Ветров… Вместо липкого пота при мысли о желудях, где-то в груди в предвкушении теплело. Тут главное, рожающую Веру не вспоминать, чтобы не сбиться с нужного настроя.

Спустившись с крыльца, забрал из машины пакеты с подарками и вернулся на кухню. Торжественно вручил Светлане Владимировне какой-то суперредкий, по словам мамы, садовый цветок в горшке, коробку шоколадных конфет и набор элитного чая, а Михаилу Фёдоровичу коллекционный коньяк тридцатилетний выдержки и тяжеленные подарочные шахматы из красного дерева с бронзовыми фигурами.

Брови обоих поползли вверх.

— Это что за подношения? — Михаил Фёдорович первым пришёл в себя.

— Калым за дочь! — Я плюхнулся на своё место за столом.

— Да ладно! — Он переглянулся со своей помощницей и стукнул кулачищем по столу. — Эх-х, дождались, Светлана Владимировна, дождались! Ну что ж, — перевел он взгляд на меня, — благословляю!

Следующий час в ожидании булочек мы провели за шахматной партией. Михаил Федорович оказался серьёзным соперником, и наша партия грозила затянуться на несколько часов.

— Чувствую, нам будет чем заняться долгими зимними вечерами, — подытожил он, когда Светлана Владимировна поставила перед нами готовую выпечку.

— Вы кулинарная фея, Светлана Владимировна! Настоящая волшебница! Обещайте, что научите Кэт печь для меня такую вкуснятину.

— А подавиться не боишься?

Мы дружно вздрогнули и перевели взгляд на дверь.

Интересно, как давно она тут стоит?

Первым пришел в себя я.

— Привет, Кэт, как спалось?

— Что ты тут делаешь?

Та-ак, похоже, она настроена воинственно. Ну что ж, мне тоже есть чем ответить.

— Ты почему вчера исчезла, не предупредив?

— Я не исчезала…

— Можно и по-другому. Ты сбежала!

— Я предупредила Веру.

Кэт оттолкнулась от косяка и прошла на кухню. Старенький, куцый халатик, похоже, был с ней ещё в годы юности. Мягкая ткань облепила грудь, талию и, как оказалось, ягодицы, когда она прошла мимо меня к кофемашине. Слюна начала собираться и грозила вот-вот закапать… Черт! Разве голова в таких условиях может работать?

— Так зачем ты приехал? И что это за аттракцион невиданной щедрости?

Она указала рукой на тут и там лежащие подарки.

— О, дочка, это калым! Можешь поздравить нас со Светланой Владимировной. Нам наконец-то удалось тебя пристроить.

Чашка в руках Кэт громко звякнула о блюдце.

Блин, ну зачем так резко-то? Так мы к взаимопониманию не придём. Пожалуй, если я хочу серьёзно поговорить Кислинкой, нужно уводить её отсюда.

— Поздравляю. — Кэт перевела на меня злющий взгляд. — Прёшь как танк, да?

— Тебя ни на секунду нельзя оставить. Ты или сбегаешь, или фоткаешься. — Пожал плечами, несмело улыбаясь.

Ее губы растянулись в ответной улыбке, хоть раздражение ещё и сквозило во взгляде.

— Дочь, ты посмотри, какие шахматы Влад мне подарил! Это же просто произведение искусства. Теперь мы с ним вечерами…

— Как же вы тут здорово без меня все распланировали!

— А почему нет? Ты же не хочешь сказать, что перестанешь у нас появляться, когда вы поженитесь?

— Мы с тобой как два глухонемых. Ты меня просто не слышишь!

— Это ты дальше своего носа не видишь!

— Твои намеки уже давно не смешные!

— А твоя глупость уже давно непроходима!

Светлана Владимировна в удивлении переводила взгляд с одного на другую и обратно, когда я все же решил вмешаться.

— Стоп! Предлагаю приостановить вашу дискуссию.

Оба спорщика уставились на меня, сверкая одинаковыми глазами.

— Может, погуляем, пока жары нет? Покажешь мне окрестности?

Кэт недовольно дернула головой и, кажется, пришла в себя.

— Хорошо, пошли. Тем более я уже назавтракалась.

Она резко вышла из кухни, а я, пожав плечами, подмигнул Михаилу Федоровичу и его расстроенной помощнице.

— Булки отпад! Вы только Марку все умять не дайте. Мы вернёмся, и я ещё парочку съем, хорошо?

— Я отложу, Влад, не переживайте! — Улыбка снова расцвела на ее лице.

— Ну вот и славно. А мне пора в бой!

Нашел Кэт на улице возле хозяйственной постройки, из которой она выкатила велосипед. Теперь на ней были надеты старенькие шорты и футболка с ярким принтом.

— Я надеюсь, ты умеешь кататься?

— Черт, Кислинка. Хороший вопрос. Я не помню, когда последний раз сидел на этой штуке.

— Вот и отлично, вспомнишь молодость.

— Скорее уж детство.

Кэт подкатила ко мне велик с рычагами переключения скоростей и тормозами на руле. Ну что ж, придется вспоминать и осваивать. Когда она подошла, толкая перед собой свой велосипед, я поставил ей жёсткий ультиматум.

— Обещай, что будешь ухаживать за мной до конца моих дней, если я на этой штуке сверну себе шею не насмерть.

— Обещаю!

И Кэт покатила в сторону калитки.

— Постой! — Она остановилась, обернувшись. — А печать?

— Какая ещё печать?

— Скрепляющая наш договор.

Догнал ее и, удерживая велосипед одной рукой, второй схватил Кэт за талию и притянул к себе.

— Вот такая… — прошептал уже ей в губы, прежде чем впиться в них жадным поцелуем.

Ну наконец-то я получил свою награду за бессонную ночь, потраченное время на поиск подарков и расшатанные нервы. Велосипеды с бряцающим звуком упали на траву, когда я запустил вторую руку в волосы Кэт, а она обняла меня за талию.

Издал тихий стон, когда эта дикарка вновь укусила меня за нижнюю губу.

— Поехали уже! И этого зрелища вполне хватит отцу, чтобы со Светланой Владимировной следующие два часа перемывать нам кости.

Кэт подхватила велосипед и понеслась к калитке. Я же бросил взгляд на дом, где в кухонном окне, сверкая счастливой улыбкой, сидел мой будущий тесть, потрясая поднятыми вверх большими пальцами на обеих руках.

Ехал за Кэт одной ей известным маршрутом. Она неслась на бешеной скорости, не разбирая дороги, а я старался угнаться за ней. Мы то углублялись в лес, то выскакивали на опушку, то неслись по полю, то кружили между деревьями, где я отбил себе весь зад, подпрыгивая на выступающих из земли корнях. Спустя полчаса эта дикая гонка наконец-то закончилась на берегу тихого пруда.

Рухнув около необхватной березы вместе с велосипедом в траву, я наблюдал, как Кэт по хлипкому мостику осторожно идёт к воде.

— Что это было? — крикнул ей. — Проверка на вшивость или ты просто хотела убить меня? Стать этой как ее… — Я задумался. — Жена убиенного — вдова? А невеста, пережившая своего жениха, как называется?

— Дурак, что ли?

— Так замуж не хочешь? — продолжал допытываться я, подойдя ближе к воде.

— Замуж? А меня кто-то туда звал?

— Возможно, прямо я и не спрашивал, но я обнамекался!

— Ветров! Какой же ты…

Кэт рассмеялась и, опустив руки, в пруд зачерпнула порцию воды, плеснув ее в мою сторону. Несколько капель долетели, попав на джинсы.

— Значит, так? Война?

— Да! — И Кэт снова плеснула в меня водой.

— Отлично! Я заставлю тебя капитулировать, причем по всем фронтам!

Я шагнул на мостик, услышав ее запоздалый вскрик:

— Постой! Не наступай на мостик, он очень хрупкий! — завизжала Кэт, но было уже поздно.

Раздался треск сломавшейся древесины, и вдвоем, хватая друг дружку в объятья в надежде удержаться на ногах, мы рухнули в воду, при этом Кэт так истошно завизжала мне на ухо, что мне показалось, я оглох на оба уха.

Нам повезло, у берега глубина была небольшая и, подтянувшись на руках, я вытянул себя на остатки мостика, а затем подал руку Кэт, с которой ручьем стекала вода, и помог забраться ей.

— Ты чем думал, а? Чем думал?

Вторя ей из ближайших кустов, послышалось возмущенное кряканье.

— Этому мостику, знаешь, сколько лет? Я его помню всю свою жизнь, всю!

— Разве ты здесь жила в детстве?

— Здесь жила моя бабушка. В соседней деревне.

Видя воинственный настрой Кэт, я, аккуратно пятясь задом, сошел на берег и приготовился к нападению. Она наступала на меня, пока я не уперся спиной в ствол березы.

— Я кормлю здесь утиное семейство каждый выходной. Я с детства любила сидеть на этом мостике, опустив ноги в воду.

— Ну, Кэт. Прости. Я построю тебе мост. Гораздо лучше прежнего. Хочешь на тот берег мост перекинем?

— Да, хрустальный. — С совершенно серьезным лицом согласилась она.

Захохотав, я не удержался и схватил ее притянув к себе.

— Хоть золотой. Главное, чтобы ты была со мной.

— Стихоплет недоделанный.

— Будешь? — Заглянул ей в глаза. — Ты будешь моей женой?

— Влад…

На ее длинных ресницах, не замазанных никакой краской, висели прозрачные капли воды, грозя упасть на мое лицо. Я не стал ждать, и сам снял их быстрыми поцелуями, которыми затем покрыл все ее лицо.

— Я твой, помнишь? Только твой… — жарко шептал, до боли сжимая в объятьях. — Навсегда…

Кэт ответила на мой поцелуй. Он получился медленным, нежным, выворачивающим душу наизнанку.

— Я люблю тебя, Кэт, слышишь? Люблю.

Она посмотрела на меня серьезно и внимательно. Похоже, Кэт взвешивала все за и против прежде чем сказать:

— И я люблю тебя, Ветров. Но…

Не дожидаясь окончания ее фразы, я вновь потянулся к ее губам с тихим, глухим стоном, вырвавшимся из самой глубины моего нутра. А через секунду был остановлен тонкими пальчиками, которые легли мне на губы.

— Постой. Я хочу сразу предупредить тебя… Если ты возьмешься за старое, я тут же исчезну из твоей жизни.

— Кэт, ну ты о чем? Следующая голая женщина, на которую я посмотрю, будет только наша дочь.

Кэт дотронулась до моих волос и погрузила в них пальцы, зачесав назад.

— Постой! Ещё оставляю за собой право на просмотр отцовских работ. Для него всегда очень важно мое мнение.

— Хорошо, но не больше одной скульптуры в месяц!

— Люблю тебя!

— Не подлизывайся!

Кэт отлепилась от меня и пристроилась спиной к стволу рядом со мной, позволяя жаркому солнцу высушить мокрую одежду, прилипшую к нашим телам.

— Ты так и не сказала.

— Чего?

— Главного. Ты выйдешь за меня?

Задержав дыхание, посмотрел на нее. Ресницы Кэт вспорхнули вверх, и, бросив на меня смеющийся взгляд, она произнесла:

— Я еще думаю.

Вот зараза!

— Кэт!

— Выйду. Ты не оставил мне выбора, чуть не убив Иосифа. Боюсь, Дина Абрамовна не пустит меня к ним на порог. А других претендентов на мою руку и сердце нет.

— Ты не пожалеешь, — только и сказал я, прежде чем обрушиться на нее с новыми поцелуями.

Чуть позже, сидя у старой березы, мы болтали, наслаждаясь солнечными лучами и пением птиц. Кэт рассказала мне об Алёне, которую встретила накануне. Та дурацкая история неприятно будоражила нервы, и я посчитал нужным объясниться, чтобы она больше никогда не вставала между нами.

— Ты пойми, в тот момент мне было совершенно все равно, спал я с Алёной или нет. Меня ужасно тяготили отношения с Лесей. Я говорил тебе, что вляпался в них только назло тебе. А твоя подруга уже через месяц замуж собралась. Если честно, я в какой-то мере был даже благодарен Алёне.

— Ну понятно. Очень удобно чужими стараниями слиться и забыть про Лесю.

— Кэт, твоя Леся прекрасно знала, с кем связывается. Не нужно переваливать всю вину на меня. Она была уже вполне взрослой девочкой, и заметь, даже не невинной.

— Фу, Ветров. Я сейчас тебя тресну, честное слово!

— А ты думаешь, меня не разъедают мысли о твоем белобрысом сморчке? Как вспомню его руки на твоей талии или… Да не важно, короче. Я вообще не понимаю, зачем нам нужно ворошить это старое грязное белье.

— Хорошо, давай закончим этот разговор. Но учти, Ветров, второго шанса у тебя не будет!

— Да понял я, злючка моя колючка! Между прочим, благословение твоего отца я уже получил.

— Не сомневаюсь! Только когда успел…

— Пару часов назад. Он не смог устоять перед коллекционным коньяком и шахматами.

— Хорошо, что рядом нет никого, кто бы мог перебить твои подарки, иначе пошла бы по рукам.

Вдоволь нацеловавшись и чуть подсохнув, мы рванули домой. Обратная дорога была гораздо спокойнее и интереснее. Кэт показывала мне свои любимые тропинки, рассказывала о местах, которые мы проезжали. Не сговариваясь, проехав последнее поле, мы слезли с велосипедов и пошли пешком.

— Что будем делать дальше? — спросила Кэт.

— Тут есть два варианта. Первый — это настоящее свидание, которое я тебе задолжал, а второй, менее приятный, но тоже очень важный.

— И что же это?

— Твой переезд ко мне в квартиру.

Кэт споткнулась, и у нее из-под кроссовки вылетело несколько камней.

— Тебе не кажется, что ты спешишь?

— Нет, в самый раз. Ну сама посуди, завтра понедельник, впереди рабочая неделя, когда ты собралась это делать?

— Не знаю. Я пока не думала об этом.

— И зря. Это не обсуждается.

— А ты не хочешь пожить у меня?

— Зачем? Ты живёшь в два раза дальше от работы, чем я. Так что не выдумывай и смирись.

— Но, Влад, я живу с Марком. Это сейчас он на даче, но скоро…

— Нужно решать проблемы по мере их поступления. А сейчас твоя основная проблема — завтрашнее утро в моей квартире, когда тебе нечего будет надеть.

Следующие двести метров мы прошли молча. Но в итоге мое терпение было вознаграждено.

— Хорошо, черт с тобой. Но это временная мера! Пока нет Марка.

— Хорошо, хорошо. Я согласен.

Главное было затащить ее к себе, а там я уж позабочусь, чтобы наши жёлуди поскорее завязались, не оставляя ей никакого выбора.

— Тогда сегодня займемся вещами, а свидание отложим до завтра.

— Так и сделаем.

Мы были уже у дома. Открыв калитку, я пропустил Кэт вперёд, а сам совершенно случайно бросил взгляд на соседний дом, где, прислонившись плечом к забору, стоял таракан. Показав ему средний палец, я вошёл и захлопнул за собой калитку.

По-детски, да… Но как лишить себя такого удовольствия? Пусть идёт лесом. Это моя территория. Был бы кобелем, непременно бы ещё и столб у калитки пометил.

К моменту моего прихода Кэт уже умчалась переодеваться наверх, а я прошел на кухню, где меня ждали мои вкуснейшие булочки.

— Как погуляли? — поинтересовался Михаил Фёдорович, быстро осмотрев мою влажную футболку и мокрые штаны в пятнах.

— Отлично. Будьте спокойны, главная цель достигнута.

Я потянулся за булочкой и с жадностью откусил сразу половину.

— Орёл!

На пороге появилась Кэт в чистых шортах и футболке, влажные волосы лежали на плечах. Я не мог оторвать от нее глаз, и сердце счастливо сжималось от мысли, что эта стройная, длинноногая красавица теперь точно принадлежит мне.

Мы быстро выпили горячего чаю с оставшимися булочками и засобирались в город.

Тепло обнявшись со Светланой Владимировной и пожав руку отцу Кэт, который, подмигнув, прошептал: «Молодец, сынок! Я ставил именно на тебя», мы наконец-то выехали.