Я. Ты. Мы. Они

Глава 31

Дом встречает тишиной и покоем. Один только Бакс лениво выползает в прихожую проверить пакеты, но, не обнаружив в них ничего привлекательного, возвращается в свое логово в детской. Видимо, тоже наслаждался минутами уединения.

Раскидав продукты в холодильник, решаю дать себе десять минут отдыха, прежде, чем браться за ужин.

Комната мальчишек имеет форму пенала, поэтому в целях экономии места, мы купили сюда двухъярусную кровать, снизу спал Дам, а сверху, подальше от всех, — Ромка. Стас был гордым обладателем отдельного дивана. Не знаю, каким способом он вытащил счастливый билет. Я-то сама планировала отдать его Ромке, для его манеры спать, раскидав по сторонам свои конечности, — самый лучший вариант. А Дам со Стасом по жизни составляли единый разум, где один уравновешивал остроты другого. Казалось, что так будет всем удобней, поэтому было странно, что дети вдруг решили перемешаться.

Стасов диван я и облюбовала, свернувшись калачиком. Хотелось поваляться просто так. Не то чтобы устала, скорее какая-то вареная была. Без детей было как-то пусто, с детьми — все время чего-то тревожилась.

Пришла Пушинка и свернулась клубочком у меня в ногах. Для кошки это был нонсенс, поэтому я замерла, лишний раз боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть этот комок… кожи. Сама не заметила как уснула. Сон был липкий и рваный, когда спишь и чувствуешь себя виноватой, что ничего полезного не делаешь, но и проснуться, тоже не можешь.

Когда все же получается открыть глаза, долго не могу понять, где я. В комнате темно, за окном вовсю хозяйничают вечерние сумерки. Кошки уже не было, зато кто-то укрыл меня пледом.

Ноги неприятно затекли от того, что все время поджимала их под себя ради кошачьего удобства. Зато когда потянулась, стало так хорошо. И только после этого подрываюсь на диване. Дети?! Ночь?! Где все?!

Скатываюсь с дивана и выскакиваю в коридор, на кухне горит свет. Не знаю, с каким ополоумевшим видом я влетаю туда, но семейство мое выглядит крайне обескураженным после моего неожиданного появления.

Все сидели за кухонным столом и тихо-мирно резались в Монополию. Во главе этого «безобразия», конечно же, восседал Сашка. У него на коленях сидела Кристина, Викуле достался Дам. Бакс, и тот лежал у них в ногах под столом, а Пушинка гордо возлежала на подоконнике. Надо было хомяков прихватить, тогда бы комбо собрали.

И лишь я стою в дверях и с обезумевшим видом хлопаю глазами, пытаясь понять, что не так.

— Мамочка проснулась, — радуется Кристинка, соскакивая с отцовских колен, и летит ко мне обниматься. Вика тоже дергается, но Дам сжимает ее кольцом своих рук и делает вид, что сейчас ее покусает. Смех девчонок снимает напряжение, возникшее из-за меня.

Я прижимаю дочку к себе, чтобы скрыть свое замешательство.

— Мы решили тебя не будить, — поясняет Стас.

— Кушать будешь? — подключается к нему Дамир.

Я отрицательно мотаю головой, стараясь, лишний раз не коситься в сторону Сашки.

— Вы сами-то ели?

Ой, я же так и не приготовила ужин. Но на кухне висит аромат чего-то вкусного и вполне съедобного, значит голодными не остались.

— Папа пасту приготовил, — подтверждает мою догадку Кир.

Готовящий Саша? Оу, это что-то новое. Вернее, хорошо забытое старое. Давно его не видела у плиты. Интересно, когда он приехал?

— Крутооо, — изображаю я восторг для детей. — Ладно, я пойду пока машинку загружу, а вы развлекайтесь.

Тяну улыбку и, пятясь спиной назад, скрываюсь из кухни. Ванная — мое новое убежище. Закидываю белье в стиралку. Опять какое-то душевное смятение. Вроде как и не ревную, а чего тут ревновать, он их отец. А с другой стороны, семейная сцена на кухне выбивает почву из-под ног.

Мысли ворочаются с трудом, голова все еще тяжелая после сна. Опускаю лицо под струю холодной воды, но ясности это не приносит.

За дверью слышится скрежет когтей, и я впускаю пса.

— Что, братец-кролик, никто с тобой не погулял?

Бакс в ответ даже лает. И я с удовольствием представляю, что он мне жалуется. Должна же быть хоть какая-то ложка дегтя в этой бочке меда?

Быстро переодеваюсь в спортивный костюм, и, взяв поводок, тащу пса в коридор, тот почему-то сопротивляется. Так и хочется придать ускорения под его толстый зад.

— Я с собакой гулять! — кричу я уже от входной двери.

— Мы гуляли…

Но я не дослушиваю и быстренько выскальзываю в подъезд, утаскивая за собой пса. Глупо, но не могу я там.

На улице прохладно, недавно прошел дождь, и я наконец-то окончательно просыпаюсь. Бреду с Баксом вдоль улиц, который старательно обходит все лужи.

Еще месяц назад я бы многое отдала за вот такую вот идеальную картинку. Саша был хорошим отцом, но в последнее время он выпал из семьи. Объясняла все работой, но теперь я знаю истинную причину происходящего. И вот, когда моя личная жизнь трещит по швам, дети вдруг получают отца, которого они заслуживали.

И что мне с этим делать? А вдруг это всего лишь чувство вины с его стороны? Или часть игры, после которой разбитой уже останусь не только я, но и дети? Нет, он не посмеет. Иначе зачем я убеждала Стаса в том, что отец любит его. Нельзя сначала вселять надежды, а потом самой же их подрывать.

Сашка же сам злился, что я детей увезла. Кажется, он тогда кричал о том, что это и его дети тоже. Ну, хоть вспомнил! Вот только почему ради этого надо было все сначала пустить под откос?!

Мы бродим с Баксом не один час по окрестностям, пока у меня вконец не промокают кроссовки.

Дом вновь встречает тишиной. Только в этот раз к ней прилагаются четыре разгневанных мужчины в лице Сашки, Дама, Стаса и Романа. Все как под копирку, стоят в коридоре, скрестив руки на груди, да пускают на меня недовольные взгляды.

— Кто-то умер? — шучу я.

— Я сам разберусь, — как-то зловеще отрезает Сашка. И к моему возмущению остальные трое лишь кивают ему и гуськом удаляются к себе в комнату. На прощание хорошенько хлопнув дверью. Вот… предатели!

Опять стараюсь не смотреть на Чернова. Снимаю мокрые кроссовки, тащу Бакса в ванную, мою ему лапы. Может опять засесть в ванной? Чего они злятся-то?

На обратном пути заглядываю в детскую, Бакс как раз ныряет туда. Девочки уже спят, а Кир на своей кровати тыкается в планшет.

Я захожу поправить одеяло близняшкам, а Кир сзади виснет на мне и шепчет в самое ухо:

— Ты пришла? Мы тебя потеряли.

— Долго меня не было?

— Оооочень.

— Напугался?

— Неа, ты же с Баксом была. Ты бы его защитила в случае чего, — из-за того, что Кир говорит почти вплотную ко мне, чувствую кожей, как он улыбается.

— Шутишь? — спрашиваю я, и, изворачиваясь, щекочу его за бок. Кирюха заливается смехом.

— Тсссссс, девочек разбудишь.

— Угу.

— Ладно, давай спать.

Кир послушно ныряет на свою кровать. Я укрываю его одеялом, плотно завернув края. Ребенок сейчас очень смахивает на мумию. Он в детстве только так и засыпал, потом, правда, активно начал сопротивляться, несолидно же. Целую его в лоб — спи, мое чудо.

К мальчишкам уже не захожу, под дверью их не горит свет, но отголоски разговоров все равно слышны. Значит, легли, но не спят. Ладно, завтра с ними разберусь.

Чернов сидит на кухне, все такой же злой и недовольный.

Я сажусь напротив него за стол, положив перед собой руки, сжатые в замок. Он молчит, лишь недовольно играя желваками. И я молчу, прислушиваясь к ощущениям в желудке. На кухне все еще приятно пахнет плавленым сыром и пряностями. Только сейчас понимаю, какая же я голодная, с утра ничего не ела. Но ведь если быть неприступной, то быть ею до конца.

Но вот желудок совсем другого мнения, его урчание очень даже отчетливо слышится в тишине дома.

— Паста в микроволновке.

— Я не голодна.

— Я слышу! Поешь уже.

Но я упрямо сижу на стуле и разглядываю свои руки.

Чернов не выдерживает первый. И чуть ли не швырнув передо мной тарелку и вилку, уходит из кухни. Слышу, как открывается дверь в комнату мальчишек.

Ну и ладно. Нервные они у меня какие-то сегодня. И наплевав на гордость, все-таки ем макароны. Злорадно ищу недостатки в Черновской стряпне, но оказывается реально вкусно. Обидно, вот почему раньше так нельзя было?!

Я мою посуду, когда за спиной раздается недовольное:

— Ты где была?!

— С собакой гуляла!

— А ты время видела?! — по какой-то непонятной мне причине, с каждой фразой Сашкин голос становится все более напряженным.

— Нет, телефон дома забыла.

— Вот именно! Уперлась непонятно куда, еще без телефона!

Я тоже завожусь, с какой стати он мне будет тут указывать! Резко оборачиваюсь, бросив тарелку в раковину.

— Не тебе говорить, что мне делать!

— Саня, вот только гонор не включай! Тебя три часа не было!

Ой. Правда что ли три часа? Или он утрирует. Кошусь на кухонные часы, которые показывают полночь. Блин, совсем не помню, сколько было, когда я уходила.

— Мы тут чуть не поседели от тревоги! Ладно я, о детях бы подумала! Пацаны уже искать тебя идти хотели!

— Да что со мной случится-то? Я же… с Баксом была! — пытаюсь выкрутиться.

Но с Сашкой это не проходит, и он лишь саркастически хмыкает.

— И что бы он сделал? Подставил бы брюхо, чтобы ему почесали?

На это мне возразить нечего. Поэтому я возвращаюсь обратно к посуде, продолжаю усиленно натирать единственную тарелку. Они же сегодня даже посуду за собой вымыли!

Глухой удар. Это Чернов бьет кулак в ничем не повинный косяк. Но хоть больше ничего не говорит. И то хорошо. А вот следующие звуки меня действительно пугают — отодвигающийся стол. Опять бросаю тарелку.

— Ты что делаешь?

— Диван разбираю.

— Зачем?!

— Время, спать пора! — как непутевому ребенку поясняет он.

Ну да, пора…

— А причем тут ты и МОЙ диван?

— Притом, что в этой квартире больше негде спать!

Мне поначалу даже возразить нечего. Пока до меня не начинает доходить:

— Ты собрался здесь ночевать?

— Ну да…

— Какого?! — почти кричу я.

— Да, тихо ты, детей разбудишь.

Вот… ненавижу эту фразу. Ладно, давай по-другому. Вдох-выход.

— С какой это стати ты собрался ночевать здесь?

— Ну, должен же я где-то это делать?

Логично. Но я сегодня не в настроении играть в слова.

— Вот иди и делай это где-нибудь в другом месте.

— Куда? Родители напоили чаем и сказали выметаться, пустят на порог только с тобой.

Ох, Надежда Викторовна, конечно, спасибо вам за солидарность и заботу, но они мне сейчас боком выходят.

— К Алене иди.

— А Алена даже трубку не берет, — елейным голосом поясняет он.

— Тогда гостиница, благо там всем все равно на твои моральные устои! Или скажешь, что все занято?

— А вот и скажу! Там какой-то съезд молодых лидеров Сибири.

Что за бред! Другой отмазки у него не было?

— Чернов, ты смешон! — я специально так говорю, знаю, что Сашу бесит, когда я называю его по фамилии.

— А ты позвони!

— А вот и позвоню!

И действительно иду за телефоном и вбиваю в браузере список гостинец… Ага, рейтинг. Поехали.

К моему глубочайшему разочарованию, первые три гостиницы и один отель оказываются заняты под завязку. Я с подозрением смотрю на Сашку, как он это все подстроил?!

— Есть хостелы и всякие клоповники. Но поверь мне, я даже не подумаю, шаг в их сторону сделать. Могу, конечно, к твоим родителям поехать, если хочешь.

Нет. Вот только не туда. Кто знает, о чем они там споются без меня? Я цепляюсь за последний довод:

— Но это мой диван!

— Это единственное место, где я могу поместиться. На двухъярусной мы втроем не поместимся, девочки тоже вдвоем спят. У Кира одноместная кровать.

— Иди к Стасу на диван!

— Там Рома.

— Чтоооо?

Я тут же мчусь в комнату к пацанам. Там подозрительно тихо. Спят. А Рома в позе звезды развалился по диагонали на широком диване. Значит, заговор.

Понуро возвращаюсь на кухню. Чувствую себя загнанной в угол.

— Не стыдно тебе детей в это все вплетать?

— Куда вплетать? — как-то совсем устало спрашивает Сашка.

— В свои подлые инсинуации.

Закатывает глаза. Да, в этом мы все сильны.

— Саня, нравится тебе или нет, но сегодня я ночую здесь. Считай, что звезды так сошлись.