Земли Падшего. Книга вторая – Дорога во Тьму

Глава 8

Глава восьмая

Ариадна сидела за столом, опустив голову на сложенные на столешнице руки. Я приблизился. Чуткий слух уловил мерное дыхание. Спит.

«Ну вот и потренировались…»

Мысленно хмыкнув, осторожно взял девушку на руки. Стоило мне понести её в комнату, как глазки спящей раскрылись и она судорожно вцепилась в меня. Девичье тело напряглось в моих руках.

Она прохрипела:

— Что⁈ Куда⁇..

— Тш-ш… Спать.

— Но мы же… Тренировку… — охотница расслабилась. В глубине ясных голубых глаз я разглядел тоску и затаённую боль, которую она так старалась скрыть под дерзостью и холодностью.

— Ты успеешь натренироваться. Ты ничего не упустишь, — постарался успокоить её.

Взойдя по лестнице, внёс в комнату и положил на кровать.

— А сейчас спи.

Губы дочери Родрика дрожали. Было видно, что у неё словно комок застрял в горле — она не могла вымолвить ни слова. По щеке Ариадны скользнула слезинка. Кажется стресс, доселе скрываемый под маской, всё-таки прорвался.

Желая как-то утешить, я прижал девушку к себе, обнял одной рукой. Нежно поцеловал в макушку.

— Всё будет хорошо…

Неожиданно крепкие тонкие ручки обняли меня, а хрупкое тельце вжалось мне в грудь. Плечи охотницы затряслись в рыданиях. Послышались всхлипы.

Я не знал, что нужно делать в таких случаях. Как-то с кинжалами и противниками, желающими тебя убить, слегка проще, чем с плачущей особой женского пола.

Прижав её к себе сильнее, начал чуть заметно покачиваться, шепча невнятно:

— Ш-ш-ш… Всё будет хорошо…

Продолжая в том же темпе покачиваться и что-то шептать, я добавил поглаживания по спине. Вместе с Ари погрузился в собственные воспоминания.

Вряд ли мои «успокаивания» подействовали, однако вскоре, совсем незаметно для меня, вдоволь нарыдавшись дочь Родрика попросту уснула. Я заметил это, когда случайно отвлёкся от размышлений о тяжелой судьбе, о жизни и смерти и о нашем месте в этом бренном мире. Ариадна тихо спала, выпустив всё накопившееся потоками солёных слёз. Безмятежное во сне личико больше не было озарено страданиями.

Я вздохнул и аккуратно уложил Ариадну в постель. Накрыл одеялом.

— Спи. Тебя ждёт тяжелая жизнь. Нужно хоть немного к ней подготовиться… — прошептал я грустно. Наклонившись, поцеловал в лоб.

Напоследок погладив девушку по волосам, поднялся и покинул комнату. Спустившись в зал, задумчиво уселся на трон и не заметил, как сам погрузился в дрёму…

Ветви больно хлестали по лицу. В голые стопы врезались мелкие высохшие палочки, шишки и камни.

Я бежал вперёд. Только вперёд. Там, на севере, находилась цель. Я даже не знал какая — да и мне было всё равно, если честно. Голод и некое внутреннее чутьё гнало вперёд. К цели.

Зацепившись за какую-то ветку давно изодранной в клочья одеждой, я покатился кубарем по земле. Впрочем, тут же вскочил на ноги и бросился вперёд, не обращая внимания на ссадины и раны, тут же начавшие заживать, одержимый маниакальным желанием скорее достичь заветной цели.

Не знаю, сколько бежал, но вскоре лес расступился, выплюнув меня на опушку другого леса — тёмного. Нутро сжалось, ощущая опасность. Хищное чутьё говорило, что меня явно заметили, но большего определить я не мог.

Движимый инстинктами и фанатичным желанием достичь ставшей совсем близко цели, осторожно двинулся в новый, такой чужеродный и такой манящий лес. Раздался тихий свист. Плечо ожгло вспышкой боли.

Бросив взгляд, увидел торчащий из плеча арбалетный болт. Снова свист и второй пробил бедро. Я зарычал, тут же бросившись прочь — в этом лесу явно делать было нечего несмотря на то, что где-то рядом была заветная цель. Инстинкт самосохранения велел убираться из западни. Только было уже поздно.

Со всех сторон навалилились чужеродно пахнущие тёмные фигуры. Раскидать их не получилось. Одного, кажется, удалось ранить. Затем мои руки скрутили за спиной, ноги связали, а в рот засунули кляп. Резкий удар по голове отправил сознание в блаженное небытие, где не было ни жажды, ни фанатичного желания достичь некой цели.

Проснулся рывком. Ещё не успел ничего понять, а взгляд уже сфокусировался на двери в зал.

«Опять этот сон…»

«Ну как „этот“. Теперь антураж был немного иным. Даже можно сказать, что знакомым…»

Додумать мысль не успел — в зал вошел Силсиэр.

— Владыка. Мои люди схватили «дикого» у границ леса. Мы не стали убивать его, как делали раньше. Что нам с ним делать?

Я сделал в памяти пометку, что нужно изучить общество «лесных вампиров» — те же «правила обороны леса». Защита защитой, но, мне не нужно, чтобы страдали деревенские. Я совсем не знаю, на кого охотятся «лесные», чем питаются и какие устои бытовали до моего прихода — всё это нужно узнать и при необходимости изменить. А то это их «как делали раньше» — ещё пойдут и «как делали раньше» вскроют пару жителей деревни.

— Где он сейчас?

— Перед домом, Владыка. Прикажете ввести?

— Нет, — отмахнулся.

Поднявшись на ноги, двинулся наружу. Что там ещё за «дикий»?

Прямо перед домом двое низших фиксировали пленника, прижимали его к земле. Руки «дикого» были связаны за спиной, а ноги плотно перемотаны верёвкой. На голове надет тканевый мешок. Несмотря на все предосторожности, он всё равно пытался вырваться, непрестанно дёргаясь и выкручиваясь с такой силой, что даже связанный доставлял хлопоты своим конвоирам.

Стоило мне показаться на веранде, как пленник затих, будто вслушиваясь. Я приблизился и присел подле него на корточки. Ноздри защекотал смутно-знакомый запах.

«Только откуда я его знаю…»

В груди что-то шевельнулось, а Зверь внутри хищно повёл носом, втянув исходящие от пленника флюиды.

На основе поступающих от рецепторов информации, мозг начал выдавать информацию:

«Вампир. Молодой. Почему-то знакомый…»

Я поправил себя:

«Не просто молодой, а только что обращённый. Птенец. Но чей…»

Мелькнуло смутное узнавание. В голове забрезжила догадка. Желая опровергнуть её, либо подтвердить, протянул руку и сдёрнул мешок. На меня уставились глаза подлинного наркомана, которому нужна была доза. Знакомое лицо, заляпанное кровью и грязью, было искажено гримасой отчаяния. Рот с удлинившимися клыками кривился в болезненной жажде. Губы что-то беспрестанно шептали, а глаза лихорадочно шарили по моему лицу. Зрачки подрагивали, то сужаясь, то расширяясь.

Главным было не это.

Я перешёл на магическое зрение, окончательно убеждаясь в своей правоте. Узнаваемый изумрудный огонёк перемежался с багровым пламенем. Процесс обращения ещё не завершён.

Основные изменения организма уже закончились, но более тонкие, глубинные, в том числе и на уровне генома, пока ещё продолжались.

Однако, я выяснил главное. Ошибки быть не могло — это действительно был он.

«Значит всё-таки выжил…»

— Если тебя развяжут — не будешь дёргаться? — спросил, особо не рассчитывая на ответ. То ли хрип, то ли рык подтвердили мою догадку. Впрочем, где-то в глубине зрачков забрезжил разум.

— Он дикарь. Обычно мы…

— Заткнись, — оборвал Силсиэра.

Я выпустил толику энергии в пальцы и сформировал на ногте простенькое лезвие, сотканное из тьмы. Приставил его к своему запястью и медленно провёл вдоль, дабы не резать жилы. Пронаблюдал, как канавка стремительно заполняется кровью.

Полностью контролируя регенерацию, не позволяя организму быстро залечить рану, поднёс запястье к носу пленника. В следующий миг тот хитро дёрнулся и со всей дури впился зубами в мою плоть, сразу же начав жадно всасывать живительную жидкость.

Я поморщился, сдержав шипение.

«Больно, сучоныш!»

— Развяжите его.

Настороженные взгляды не пропали, но ослушаться никто не посмел. Путы быстро сняли, освободив парня. Сразу же сев на корточки, тот обхватил моё предплечье обеими руками и прекратил впиваться зубами, начав просто всасывать непрерывно бегущую кровь.

Глоток, ещё один, новый…

Я заметил, как зрачки парня стабилизировались, а радужка вернула обычный человеческий цвет.

— Довольно.

Меня проигнорировали.

Схватив «дикого» за волосы, рывком оторвал от запястья, выпрямляясь и ещё и добавляя ногой в грудь. Отлетев на добрых пару метров, тот резво вскочил и угрожающе зашипел, а затем судорожно начал озираться по сторонам. Рана на запястье затянулась, а кровь впиталась в кожу.

— Ну? Не пришёл в себя? — я выпустил когти.

Взгляд парня начал проясняться. Появилась растерянность и непонимание. Затем мелькнул страх.

— Тише. Вокруг не враги, — проговорил ровным тоном, выставив раскрытые ладони вперёд. Когти предусмотрительно убрал.

— Т… Т-ты?.. Что происходит?.. — новообращённый непонимающе уставился на свои грязные и заляпанные кровью руки. Перевёл взгляд на окружающих его не-мёртвых. — Где я?.. Ч… Ч-что я⁈

Он посмотрел на меня.

— Что произошло⁈ Почему я жив⁈

— Ты в вампирском лесу. Что же касается твоего второго вопроса… — усмехнулся. — Жизнь решила дать тебе второй шанс, чтобы ты мог отомстить за родителей. Ты — мой птенец. Вампир.

— Что ты со мной сделал⁈ — совсем недавно инициированный, он едва не кричал на меня. — Ты сделал меня чудовищем!!

Он рухнул на колени:

— Прошу! Убей! Убей меня!!

Я поморщился:

— Новообращённые очень нестабильны. Эта жажда со временем пройдёт и тебе не потребуется так много крови. Сейчас твой организм перестраивается, поэтому требует кровь. Как только перестройка закончится, ты сможешь вернуться к обычной пище и пить кровь реже.

— Ты сделал меня убийцей!! — с ненавистью прорычал парень. В его глазах зажглась злоба.

— Вовсе нет. Я дал тебе новую жизнь и возможности. Второй шанс, если угодно, — хмыкнул. — Тебя никто не заставляет убивать. Ты сам волен делать свой выбор и сам волен решать, как поступить.

Ненависть потухла.

— Я… Я должен теперь убивать, чтобы выжить… — в голосе засквозило отчаяние.

— Нет. Есть достаточно нелетальных способов кормления, — пожал плечами.

— Но почему? Почему ты просто не дал мне сдохнуть⁈ — новообращённый едва не рыдал. — Зачем мне теперь жизнь без… Без тех, кто умер⁈ Мой отец мёртв!! Моя сестра мертва!! Эти ублюдки… Они… — он замолчал.

— Твоя сестра жива и здравствует.

Повисла пауза. В мою сторону устремился не верящий взгляд.

— Она… Она жива⁈ — он вскочил на ноги и бросился ко мне. Окружающие низшие схватились за оружие.

— Стоять! — рявкнул, останавливая и своего птенца и ковен.

Дождавшись, пока все замрут, продолжил:

— Твоя сестра жива. И ты увидишь её, — проговорил медленно, чтобы смысл фразы до него точно дошёл. В глазах парня забрезжила надежда.

Я холодно добавил, разрушая хрупкую башню из песка, которую тот успел выстроить у себя в голове:

— Но не раньше, чем приведёшь себя в порядок и начнёшь себя контролировать.

Надежда в глазах рассыпалась, подобно карточному домику.

— Ты лжёшь, — из его глотки вырвалось рычание.

«Недавно инициированные очень нестабильны…»

Я поморщился:

— Задача для тебя не такая уж и сложная. Ты можешь её выполнить и проверить правдивость моих слов.

Ярость, забрезжившая было в глубине его глаз, снова утихла.

— Хорошо… Я согласен.

Кивнув ему, распорядился:

— Приведите его в порядок, дайте какую-нибудь нормальную одежду и затем я жду его в доме.

Развернувшись, бросил через плечо:

— Если будешь буянить — я больше не буду к тебе так добр.

Я скрылся в зале.

Сразу направился в комнату Ариадны. Деликатно постучал:

— Это я.

— Входи…

Раздался стук деревянного засова. Дверь открылась. Девушка стояла на пороге. По лицу было видно, что она ещё сонная, но проснулась точно не сейчас.

— Как ты? — поинтересовался, проходя внутрь и присаживаясь на постель. Похлопал ладонью по простыни, приглашая сесть рядом.

— Нормально… — неуверенно ответила охотница. Заперев дверь, она села возле меня.

После вчерашних слёз у меня на груди, она перестала быть холодной и отстранённой. Больше не боялась показывать мне свою уязвимость и свои переживания, в тоне появилась печаль, а в глазах уже не затаённая, а вполне себе явная грусть. Дочь Родрика явно стала доверять немного больше, раз перестала скрывать эмоции.

— У меня есть для тебя небольшая новость, которая, возможно, тебя немного обрадует… — начал я.

Ари вопросительно уставилась на меня, явно не понимая, что её могло бы обрадовать.

— Эта новость… — протянул неуверенно. — Она и хорошая и не очень… Я бы даже сказал, что у меня две новости.

Вздохнув, пробормотал:

— Ты знаешь, как становятся вампирами?..

Ариадна отрицательно покачала головой, всё ещё не понимая, о чём я.

— Для этого мало испить кровь вампира. Не-мёртвый должен поделиться с жертвой своей силой, после чего в организме обращаемого пойдут процессы, которые иногда приводят к его гибели…

Я замялся.

— Поэтому стараются обращать сильных и здоровых, чтобы шансы успешно пройти трансформацию выросли.

— Я не понимаю к чему ты… — она замолчала и нахмурилась.

— Поймёшь. Просто для контекста, мне нужно тебе объяснить несколько нюансов… — пояснил ей.

— Ладно… — Ари неуверенно кивнула.

— Понимаешь… Новообращённый…. Когда он приходит после обращения в себя, первое время он совсем не может контролировать Зверя внутри. Иссушающая жажда толкает его на убийства, он может навредить родным и близким, — перечислял я, — а чудовище внутри полностью захватывает сознание. Там очень мало человеческого.

Я посмотрел в глаза девушки.

— Однако, всё это проходит. Под присмотром опытного Мастера, инициированный учится контролировать жажду и внутреннего Зверя. Лишние убийства ему просто не позволяют делать, стараясь утолить его жажду иначе. По крайней мере до тех пор, пока он не придёт в себя и его сознание немного не прояснится…

Я не стал упоминать тот факт, что иногда у птенцов сносит крышу. Часто это происходит, когда новообращённого оставляют без присмотра и позволяют буквально упиться кровью. В таком случае, кровь становится единственным и самым желанным средством утоления Голода. Кровь становится для инициированного наркотиком. Даже если он может контролировать свою жажду, он не хочет этого делать, находясь в состоянии постоянного кайфа, опьянения своим могуществом.

Сознательная часть скрывается где-то внутри, но из-за постоянной подпитки кровью вампир как бы пьян. Будь он опытен, то смог бы это контролировать, но из-за того, что его обратили буквально недавно, он не в силах совладать с внутренним Зверем и тот правит бал, в конечном итоге полностью замещая начальную личность.

Обычно такие Сородичи заканчивают очень плохо. Либо свои прибьют, либо Охотники.

— И к чему я это всё… — продолжил после небольшой паузы. — Я к тому, что в вампиризме как таковом нет ничего плохого. Это не делает из обращённого убийцу. Человек сам решает, быть ему убийцей или нет.

— Помнится, ты говорил иначе, когда описывал вампиров и просил меня не доверять никому, — Ариадна хмыкнула.

— И правильно говорил, — кивнул. — В обществе не-мёртвых действует пропаганда, которая учит убивать, подчинять себе, быть «над добычей», к коей причисляются все смертные.

Я поморщился.

— Это не делает всех вампиров безжалостными убийцами. Только вот если вокруг тебя все убийцы, сложно не стать таким самому, — тяжело вздохнул. — Мало кто из людей имеет свою волю и своё мнение. Что уж говорить о нелюдях.

— И к чему ты это рассказал?.. — брови девушки взметнулись к линии волос.

— Я говорил, что помогу тебе отомстить…

— И ты хочешь меня обратить?.. — её глаза чуть расширились.

— Да нет… Я хочу сказать, что мстить придётся не за всех.

В глубинах непонимающего взгляда забрезжили искорки вращающихся шестерёнок. Она ещё не поняла, но первые догадки явно посетили её голову.

Дальше тянуть не стал:

— Не вся твоя родня мертва.

Глаза Ари округлились. Сказать она ничего не успела:

— Твой брат жив.

— Где он⁈ — она вскочила с кровати. — Скажи, где он⁈

— Но есть и другая новость… — я замялся и опустил взгляд, снова не зная, как сказать правду.

Дочь Родрика побледнела и осторожно спросила:

— Какая?..

— Когда я был вашей деревне и спас тебя… Я увидел, что твой брат был ранен и умирал, однако он был ещё не мёртв…

— И-и?..

— Чтобы спасти его, я поделился с ним частью своей силы. А затем он умер.

Поднял взгляд и посмотрел ей в глаза.

— Так я думал в тот момент.

— Но ты сказал, что он… — она осеклась, а в глубинах её зрачков снова забрезжили мысли и догадки.

— Теперь он вампир. Новообращённый птенец, с трудом контролирующий жажду.

Не прошло и получаса, как мой новоявленный птенец осторожно вошёл в зал и нерешительно замер у входа.

Поманил его пальцем.

Кивнув, он медленно двинулся вдоль стола. Сейчас он выглядел куда приличнее. Умытый, чистый, без дикого блеска в глазах. Кожаная куртка была аккурат по размеру, а кожаные штаны заправлены в простые сапоги. Немного бледное лицо по-прежнему сохранило свои веснушки и лёгкий загар. Последние напоминания о прошлой жизни.

Парень приблизился.

— Ну здравствуй, Кен.

— Ты сказал, что дашь увидеться с сестрой, — он сразу перешёл к делу.

— Я не солгал, — усмехнулся. — Увидишься. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — бросил, как собаке палку. — Почему ты обратил меня? Что мне теперь делать?

На скулах новообращённого заиграли желваки. Вперив в меня взгляд, он, вероятно, намеревался прожечь дырку, не иначе.

— Как я сказал — я дал тебе шанс на новую жизнь.

— Это не жизнь! — прорычал молодой охотник.

— Тогда… Может мне убить тебя? — в моих руках появился кинжал.

Кен замолчал, со страхом уставившись на тёмное лезвие, исписанное символами.

— Раз это не жизнь, может мне стоит лишить её тебя?.. — вкрадчиво продолжил.

— Я… Я… — в голосе новоявленного не-мёртвого сквозило отчаяние. — Я не знаю, что мне делать. Я ничего не понимаю…

— Ты — мой птенец. Я — твой Мастер. Всё, что ты должен сейчас делать — это адаптироваться. Необходимо завершить трансформацию и научиться контролировать свой голод, чтобы не терять рассудок, когда твой голод становится слишком сильным.

— Ты сказал, потом голод пройдёт! — он с непониманием уставился на меня.

— Не совсем. Тебе просто понадобится реже пить кровь.

Хмыкнув, добавил:

— Гораздо реже. Может раз в неделю, если не пользоваться способностями…

— Способностями?..

Я вздохнул:

— Узнаешь позже. Пока научись контролировать Зверя, сидящего у тебя внутри, и дождись, пока трансформация будет завершена.

— Но что мне делать с солнцем, серебром, как охотиться? Я ничего ведь не знаю…

— Тебя научат. Касаемо солнца… — я фыркнул. — Тут тебе повезло. Ты мой птенец, поэтому солнце вскоре начнёт на тебя действовать не так сильно, как на местных низших.

— Низших?..

«Как много вопросов…»

— Если говорить условно… — сделал паузу, формулируя мысли в голове в более понятную для непосвященного речь. — Есть высшие, а есть низшие. Низшие — более человечные и слабые. Высшие — более сильные и более чистокровные. Если не вдаваться в подробности, то знай, что силы и слабости зависят от того, на сколько густая в тебе вампирская кровь. Совсем слабые вампиры не имеют недостатков. Низшие в этом лесу посильнее, поэтому их кровь подарила им большой недостаток — светобоязнь. Увы, но они очень уязвимы к лучам солнца…

«Ещё и принадлежность к носферату накладывает свой отпечаток…»

— Если они станут сильнее, то будут бояться солнца меньше, их кровь станет стабильнее и помимо недостатков подарит бонусы, — продолжал я. — Тебе в этом плане повезло больше — у тебя сильная кровь, поэтому ты получишь и то и другое. Когда окрепнешь и когда твоя трансформация будет завершена. До тех пор — ты уязвим ко всему.

Когда я замолчал, парень хотел было задать ещё какой-то вопрос, но его отвлекли.

— Кен?.. — раздался голос Ариадны за его спиной.

Стремительно обернувшись, Кен сначала замер, но почти сразу бросился к своей сестре и тут же заключил её в объятья.

— Ари! Ты жива!!

— Ты жив!! Я не могу в это поверить!! — на глаза девушки навернулись слёзы.

— А… Ар-ри… — мой слух уловил, как голос парня изменился.

Не мешкая, реагируя раньше, чем успел осознать происходящее, стремительным рывком оказался возле обнимающихся родственников и схватил парня за голову, моментально оттягивая его лицо от шеи сестры. Следующим движением отцепил одну из его рук, попутно обратив внимание, что на пальцах птенца уже появились когти.

Резкое движение кулаком и кости в его предплечье со смачным хрустом ломаются надвое. Оторвав его вторую конечность, впечатал в грудь локоть, отбрасывая недоноска как можно дальше.

Время снова ускорилась. По ушам резанул вой боли.

Не обращая внимание на замершую в шоке охотницу, бросился к парню и прижал его к полу. Всё его тело было напряжено, а из глотки вырывался хриплый рык.

Выпустил коготь и вскрыл своё запястье.

— Пей, сучоныш! — прошипел.

С хриплым рыком, инициированный присосался к моему запястью. Глоток. Второй.

— Достаточно!

Я оторвал его от себя. Тело Кена расслабилось, сопротивление прекратилось. Тихий хруст уведомил, что кости срослись. Он застонал от боли.

Поднявшись на ноги, повернулся к Ари:

— Постарайся ближайшее время не приближаться к нему на расстояние двух вытянутых рук. Он ещё не полностью может контролировать себя.

Бледная девушка кивнула, не отводя ошарашенного взгляда с брата.

— Всё будет хорошо, он научится. Просто нужно время, — постарался успокоить её. — Птенцы очень нестабильны.

— Пхр… Прх… Прости… — прохрипел Кен с пола. — Я… Я не знаю, что на меня нашло… Прости, Ари…

В его голосе слышалось отчаяние.

— Не приближайся к ней, — холодно бросил ему.

— Да, конечно… — виновато.

Тяжело вздохнул и покосился в сторону так и не исследованной дверки в углу, за троном.

— Ари, скоро рассвет. Подожди в своей комнате — нужно устроить твоего брата на дневной сон. Пока ему ещё рано гулять в дневное время суток.

Кивнув, девушка молча развернулась и поспешила скрыться из виду.

— Иди за мной, — бросил начавшему подниматься парню.

Я двинулся к дверке.

«На сколько я знаю, Старейший уходил на сон именно сюда…»

Как оказалось, за дверкой находилась небольшая комнатка со вполне себе обычной двуспальной кроватью и ещё одной дверью в правой стене, за которой скрывался спуск в подвал. Рядом, на крючке, висел массивный металлический замок и толстый ключ.

В самом низу спуска располагалась ещё одна дверь, обитая металлом. Дверной косяк располагал проушинами для засова, стоящего тут же, в углу.

«Интересно для чего…»

На крючке в стене висела лампа. Я зажёг её энергетическим усилием и взял в руку, после чего прошёл внутрь. Осмотрелся. Небольшой подвальчик целиком состоял из каменной кладки, а в самом его центре стоял серый монолитный постамент, на плоской вершине которого разместился обычный такой деревяный гроб, устланный внутри соломой. Больше ничего примечательного здесь не было.

«Учитывая, что скорее всего старейшина лично обращал каждого из ковена… Вполне себе подходящая комнатка для первых дней птенцов, чтобы их можно было контролировать…»

— Проведёшь день здесь. Потом я тебя выпущу.

— Ты запрёшь меня?.. — за моей спиной раздался настороженный голос Кена.

— Ты хочешь убить свою сестру? — я повернулся к парню. Тот поджал губы. — Вот поэтому ты проведёшь время здесь. Увидимся ночью.

Я прошёл мимо него и вышел за дверь, после чего прикрыл её и вставил в проушины засов. Погасив лампу, повесил её на крюк.

Когда поднялся по лестнице, на всякий случай запер вторую дверь на тот самый замок, предварительно проверив, что ключ был именно от него.

Только после этого выдохнул — теперь парень никому не навредит.

Снаружи меня встретила Ариадна.

— Что с ним теперь будет?..

Я пожал плечами:

— Ничего. Трансформация завершится, он научится контролировать голод и сможет нормально сосуществовать возле смертных, не кидаясь на них, как на добычу.

— Сколько это займёт времени?..

— Это зависит от него самого.

Девушка поджала губы. Я двинулся к трону.

— Ты напоил его своей кровью? Я думала вампиры не могут пить кровь друг друга…

Усевшись, задумчиво цокнул языком, уже погружаясь в размышления о том, что мне предстоит сделать и сколько времени я теряю из-за всего этого.

— Кровь другого вампира — это совсем не яд. Она не такая вкусная, да и не очень питательная, но всё-таки способна заглушить голод.

Я не стал добавлять, что после кормёжки кровь самого вампира тоже становится вкуснее. Сродни другим биологическим жидкостям в организме обычного человека после того, как он что-либо съест — тот же апельсин.

Откуда-то из подсобки в зал вышла Геста. Увидев меня, вздрогнула, но сразу совершила что-то вроде книксена. Даром, что была облачена в кожаный костюм из штанов и куртки.

— Разве низшие уже не ушли спать? — чуть дёрнул бровью.

— Я сейчас принесу госпоже завтрак… — не-мёртвая замялась.

Кивнул ей:

— После этого подойди ко мне — я задам несколько вопросов.

— Как скажете, господин, — она снова сделала а-ля «книксен».

После того, как на стол было поставлено и первое, и второе, вампирша приблизилась к подножью трона.

— Я готова служить вам, господин.

Кивнул, задумчиво смотря на Ариадну. После того, как девушка увидела брата, она мало того, что не испугалась его природы, даже не возненавидела меня, так ещё и её настроение переменилось. В принципе даже логично — она мысленно похоронила всю родню, а тут жив хоть кто-то из близких, родная кровинушка.

Перевёл взгляд на Гесту.

Из долгого обстоятельного допроса я выяснил, как живёт ковен. Кое-что придётся изменить, но это вечером, когда община проснётся.

В целом, эти вампиры жили, словно какие-нибудь эльфы в книжках. Закрытое общество, закрытые же границы, умерщвление любого, кто пересекал черту леса.

Питались в основном кровью животных, банально разводя диких кабанов. Самое интересное — хрюшек они старались не убивать, совершая кровопускание, а затем обрабатывая раны. Ферма располагалась в восточной части леса, поэтому я её и не видел.

Раньше дело обстояло иначе — община охотилась на деревенских. Теперь, когда поселение оградили частоколом, а внутри стали часто появляться Посланцы, делать это стало опасно. Впрочем, полакомиться человечинкой тоже удавалось, когда неосторожный путник или деревенский забредал слишком далеко от поселения.

Самое интересное — даже так они старались не убивать жертв, после насыщения обращая их. Вернее… Обращал Старейший. Сразу после того, как его детишки насыщались.

Сама Геста была дочерью из одной деревенской семьи, живущей в крайнем доме. В поисках диких ягод она забрела слишком далеко и её схватили. Вампиры привели её к Старейшему и ковен устроил пир, вдоволь наполнив кубки её кровью. Затем девушку чем-то напоили, — кровью, как она теперь понимает — после чего она умерла. Очнулась в подвале, в гробу.

Как я выяснил, обращение у низших было проще, переносилось легче — в принципе логично, учитывая, что крови вампира в организме низшего совсем немного. Вампирша почти ничего не помнила с тех времён. Произошло это около шести лет назад.

— Ты хотела бы увидеть семью снова? — неожиданно задал вопрос.

Вначале не-мёртвая уставилась на меня ошарашенно, словно у меня на лбу выросли рога. Затем отвела взгляд:

— Я для них мертва.

— Тем не менее. Думаю, они были бы рады узнать, что ты жива.

— Г… Господин?.. — она снова посмотрела на меня. В глубине её глаз поселился страх, густо замешанный с надеждой.

— Не буду ничего обещать, однако… — хмыкнул. — Кое-что я постараюсь сделать.

Через полтора часа обстоятельного «допроса» я отпустил девушку. Она сразу юркнула в комнатку под лестницей, расположенной в крыле по левую руку от входа.

Задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику. Я запросил у Эрдана три недели — двадцать один день. Из-за вынужденной задержки вечером останется двадцать. От Колтара до Венгарда шесть с половиной дней пути. Ещё столько же займёт обратная дорога — вот и получается я две недели потрачу лишь на дорогу. А мне ещё тут надо с птенцом разобраться.

Поцокав языком, открыл меню выхода из игры.