Земля Энн

Глава двадцатая Хозяева Терции

Выйти из замка оказалось на удивление легко. В полночь вновь заговорила автопушка, и под ее прикрытием я сумел спуститься со стен с помощью нехитрых альпинистских приспособлений. Немедленно я залег на дне небольшого рва и открыл в маленьком тактическом инфопланшете (не чета моему) схему местности. Небольшой лог, поросль шиповника. Все хорошо. Я выглянул изо рва, понял, что на меня никто не смотрит — по крайней мере, пулю лицом я не поймал — и ползком, будто червь, выдвинулся к позициям Шталей. Я молился всем богам, что информация Астора об отсутствии минных заграждений является правдой.

Наконец орудие успокоилось — люди Фило берегли снаряды для осуществления плана барона, который, признаться, был довольно изящен, несмотря на всю кажущуюся простоту. Северяне не успели толком обустроить свои осадные позиции, что давало преимущество обороняющимся. Властитель Терции выдал мне несколько радиомаяков, которые я был обязан установить в тех местах скопления Шталей, которые я смогу обнаружить, оставшись незамеченным. После этого мне следовало выдвинуться в город на поиски Энн. Впрочем, до этого еще надо было дожить…

Первые признаки северян я заметил примерно в двухстах метрах от замковой стены. Двое усталых парней, перемазанных глиной, медленно, словно сидели в осаде уже не первый год, рыли траншею, идущую под углом к обломанной башне Айзенэрцев. Они тихо переговаривались между собой, ругая на чем свет стоит юг Сумеречных земель и всех его обитателей. Их можно было понять.

Второй маяк я установил на краю леса, примерно в двадцати метрах от ближайшей к замку минометной позиции. Третий — на краю окопа, где спало несколько бойцов Шталей. Один раз меня чуть не засек часовой, услышавший хруст веток, ломающихся под весом моей туши в экипировке. Благо, мне повезло — его окликнул кто-то из офицеров, и я сумел отползти дальше к реке. Астор, чья группа должна была выйти из замка сразу после начала обстрела, дал мне очень хорошую наводку. Действительно, на берегу одного неприметного омута в кустах была спрятана небольшая двухместная лодка без мотора. Что-то мне подсказывало, что когда-то это утлое суденышко принадлежало «зачищенным» мною и Мацеем контрабандистам. Что ж, в любом случае, мне как-то нужно было добраться до города, и я был рад любой возможности.

Над островами вспыхнула «люстра». Хлестнул выстрел из винтовки. Тут же все затихло. Я залег на дно лодки, погрузившись на несколько сантиметров в плескавшуюся грязную воду, при этом больно ударившись головой о лавку. Нажал на кнопку в инфопланшете — лишь бы не попали… Минута, две… На секунду мне показалось, что перед первым выстрелом над Терцией воцарилась идеальная тишина — замолкли даже птицы в лесу. Бах! Просвистел снаряд — и парочки, рывшей траншею, не стало. Теперь-то уж точно всем на меня стало наплевать.

Вставив не вызывающие доверия весла в уключины, я изо всей силы погреб на восток, к морю. Над речными островами разверзся ад — замковая автопушка долбила без остановки по пристрелянным местам, а ее расчет точно знал, где прячутся Штали. Пару раз хлопнул миномет, но тут же он заткнулся — огонь Айзенэрцев был слишком силен.

Из устья — налево. Город было видно даже из космоса — его портовые огни не гасли ни на секунду, ожидая кораблей из тьмы Вселенной. Лишь бы не было никакой серьезной охраны в гавани. Лишь бы…

Рядом с замком со страшным грохотом взорвался какой-то автомобиль — иначе объяснить этот звук я не мог. Терция начала подниматься с колен.

Я греб изо всех сил, и начавший моросить дождь совсем мне в этом не помогал. Волны слегка покачивали лодку, отчего мне, как сухопутному жителю, было не по себе. Портовый прожектор лениво метров от меня. К своему удивлению, ни одного часового я не заметил. Неужели Шталей было так мало на юге? Хм…

Лодка мягко уткнулась в илистый берег. Стараясь держаться прямо на ногах — после моря меня покачивало, я выскользнул из суденышка и залег за ближайшим крупным камнем. Никакого движения — лишь пара портовых рабочих громко разговаривала между собой на пирсе, не замечая ничего, кроме сломанного крана.

Простым жителям действительно было наплевать, что в нескольких километрах от них бушевала война. Это было дело господ и их слуг. Крестьян же с горожанами битвы волновали лишь тогда, когда в покатую крышу попадал шальной снаряд, а ферму разоряли фуражиры той или иной стороны. Им и в самом деле было наплевать, кто стоит над ними — Айзенэрц ли, Шталь или Вайсхав — все едино. Каждый из них будет угнетать и забирать последнее. Главное — чтобы на полях царил мир. Единственным, чего желали терцианцы в эту ночь, было скорейшее прекращение стрельбы. Впрочем, до этого осталось недолго.

Я прокрался сквозь порт, проник через дыру в заборе в город и удивился тому, насколько тихо в нем стало. Наверное, не прячься я по подворотням, точно также бы не встретил ни единого жителя. Эти переулки отличались от тех, что я когда-то видел в Эссване. В Терции были редки многоквартирные дома, устремившиеся в небо, а ползать по задворкам частных домов с их миниатюрными, будто носовой платок, огородами — то еще удовольствие. Иногда на меня лаяли сторожевые псы, иногда заборы были обвешены колючей проволокой, иногда на меня из окон недовольно косились горожане. Пару раз, кажется, я видел даже людей с оружием. Но на улицу, впрочем, никто не выходил. Где-то вдалеке все еще громыхали взрывы, говорившие о том, что феодалы до сих пор не выяснили, кто же из них самый сильный.

По памяти я вышел на дом Ванека. Ржавый пикап, тот самый, на котором мы с механикером когда-то выезжали в лес, стоял, уткнувшись капотом в знакомые поленницы. Что за… Подошвой я почувствовал что-то твердое под ногой. Гильзы, много гильз. Этого еще не хватало. Краем глаза я заметил охранника, который в ночной тиши (но не тишине) стоял, привалившись к стене дома. Стараясь не привлекать лишнего внимания, я пересек дорогу в паре домов от жилища Ванека и подкрался к пикапу.

Машина превратилась в решето — на двери и лобовом стекле не было ни одного целого участка. Сиденья были забрызганы кровью, а сам Ванек уткнулся лицом в руль. Судя по всему, убили его совсем недавно. В этот раз он убежать не успел…

Я достал из-за пояса нож. Не хотелось поднимать лишнего шума, хотя в том грохоте, что царил над Терцией, вряд ли кого-нибудь возбудил лишний выстрел. Дождь все расходился. На улицу вышло еще двое охранников. Один из них закурил, недобрым словом поминая «зажратого графьего сынка». Я мог его понять, пускай мою голову и занимали совсем другие проблемы. Трое — это уже проблема. Даже если Фабиан Шталь остался один в доме, это не означало, что я легко расправлюсь с ним. Хм…

Впрочем, пошуметь и в самом деле стоило. Я подполз к водительской двери пикапа, аккуратно открыл ее и что силы хлопнул, после чего немедленно отполз в темноту поленниц.

— Что там за чертовщина⁈

— Дерек, пойди, глянь. Айс, прикрой его, — немедленно отдал команду старший из охранников. Это-то мне и было нужно. Пока троица солдат Шталя во все глаза разглядывала давно заглохший пикап, я скоро пробрался за угол дома и оказался всего в паре шагов от ничего не ведающего начальника, на боку которого болтался громадный, совершенно не подходящий для длительного ношения, пистолет с длинным глушителем. Такие же были и у всех остальных. Сегодняшней ночью я просто сорвал джек-пот. Не успели стражники обступить транспорт мертвого Ванека, как я выскочил из-за угла, вогнал телохранителю Шталя нож в шею.

Айс, стоявший ближе ко мне, развернулся на шум, но тут же поймал лицом пулю из подхваченного мною пистолета. Второй парень, Дерек, нырнул за пикап и сделал несколько выстрелов. Прикрываясь телом уже мертвого офицера, я прицелился и пустил пулю в третьего бойца. Как же мне везло, черт возьми.

Изрешеченное тело рухнуло на мокрую глину. Я прислушался. Внутри было все также тихо. Лишь бы с Энн ничего не успели сделать. Перетащив мертвецов в тень, я аккуратно отпер дверь.

Из комнаты Энн доносился непривычно нервный голос Фабиана Шталя:

— … его бы никто не тронул. Он сам выбрал бежать.

Обо мне это он что ли? Конечно, выбрал бежать. Кто не побежит, увидев свое имя в списке приговоренных к смерти.

— Прости, что так вышло. Мои люди погорячились. Просто мастер Ванек слишком много согрешил в прошлой жизни, и встречи со своими коллегами-механикерами он боялся больше, чем огня шнелфайра.

Все же не про меня. Жаль, жаль. Я бы с удовольствием послушал, что этот придурок стал бы плести про меня.

— Ты развязал войну! Убил моего дядюшку!

— Он сам себя убил, Энн! — Фабиан начинал сердиться. — Своей глупостью и бессмысленной непокорностью. Повзрослей ты уже! Утром ты можешь стать властительницей Терции! Представляешь? Уже утром! Многие ждут подобного шанса десятилетиями, а тут он сам плывет к себе в руки.

— Не прикасайся ко мне! — повысила голос девушка.

— Все, что от тебя требуется — быть счастливой и просто озвучивать то, что мне нужно. Ну и стать моей женой, разуме…

— Я не стану твоей женой, полудурок северный! Я с другим…

— Плевать мне на твоего плебея-наемника! Что, думаешь, я не знаю про вас⁈ Да о вас каждая собака в Терции знает! Что, думаешь, дядя тебя пожалеет, что ты такую крысу ему кинула в лицо? И что наемничка твоего на тебе женит⁈ Ты дура⁈

— Убери руки, урод!

Хлесткий удар. Я понял, что мне пора вмешаться. Выйдя из-за угла, я застал мерзкую картину: раскрасневшаяся и рыдающая Энн лежала на кровати в одной майке, а на нее залезал Шталь, не удосужившийся даже снять ботинки. Меня охватил гнев.

Одним прыжком преодолев расстояние до кровати, я схватил графского сынка за плечо и, будто ребенка, отшвырнул его в угол, принявшись немедленно забивать ногами. Тварь, сука! Ублюдок! Следующим ударом я разбил ему губу и нос. Шталь поднял руки:

— Оставь меня!

— Оставить? Оставить, сука⁈ — следующий удар я нанес Фабиану под дых — он пытался поймать ртом воздух, но не мог. — Ты, мразь, меня кинуть решил? Убийц послал⁈ На девчонку руку поднял! И я тебя оставить должен⁈

— Я и не думал ее убивать! — завизжал, как девчонка, Фабиан. — Я же все для ее защиты делал!

— Да ты что… — мне не терпелось нарезать ублюдка на сочные стейки и накормить ими всех окрестных собак.

— Ты думаешь, я тогда покушение организовал⁈ И самострел я поставил⁈ Я, по-твоему, настолько идиот⁈ Это дело рук Мацея! Он давно девку грохнуть хотел, чтобы захватить власть и ни с кем ею не делится! Я, как узнал, сразу запереть его велел, честное слово!

— Где эта мразь⁈ — спросил я, осознав, что одной твари в складывающейся мозаике не хватает.

— Я скажу тебе, скажу! Только доставь меня к барону! Я могу быть ценным заложником — это же все феодальные игры, ты же по…

Вовремя я заметил, как пальцы Фабиана поползли к голенищу сапога, в котором был припрятан небольшой двухзарядный пистолет. Выбив оружие из рук графского сынка, я приставил револьвер к его поганому лбу и взвел курок, как вдруг услышал крик сзади:

— Погоди!

Это была Энн. Раскрасневшаяся, с потекшей косметикой и в разорванной одежде, она все равно была прекрасна. Она привалилась к дверному косяку, тяжело дыша.

— Хочешь сама это сделать?

— Нет… — девушка выдохнула. — Эта мразь права. Он действительно ценный заложник, и, думаю, дядюшке пригодится его целая туша.

— Уверена, что не хочешь этого? — поморщился я, глядя прямо в глаза Фабиану Шталю. До чего же приятно было наблюдать за тем, как напыщенный самодовольный индюк в одно мгновение превратился из первого парня Терции в жалкое подобие человека. Он боялся, лоб его покрыл крупный пот, а уголки губ его тряслись. По щеке текла противная слеза. Ему очень повезло, что он родился в семье графа. Не будь он знатного рода, его мозги бы уже украшали стену. Хотя…

Сплюнув, я нажал на спусковой крючок. Не заслужил этот ублюдок жизни, сколько бы за него потом не предложили при обмене пленными. Не заслужил…

Курок звонко ударил по пустой гильзе, и я Фабиан зарыдал, рухнув на пол, забившись в истерике.

— Найди клейкую ленту — надо запереть его в каком-нибудь шкафу до прихода гвардии, — я прислушался. На востоке города стучала пулеметная стрельба, а это значило, что Астор со своими парнями все-таки сумел проскочить сквозь осадные позиции. Ждать Энн оставалось недолго. Она быстро нашла искомое и, связав Шталя по рукам и ногам, улыбнулась мне:

— А хорошо это ты придумал, с пустым револьвером-то! Вон как испугался, может, не только зарыдал…

Я насупился.

— Честно говоря, я забыл, что барабан у меня опустел. Гаденыш оказался слишком везучим.

Энн посмотрела на меня как на идиота. Впрочем, мне пока было не до нее — осталось еще одно незавершенное дело.