Золото. Назад в СССР 1

Глава 8

1947 году физики Ингрем, Гесс и Гайдн

проводили эксперимент по измерению эффективного сечения

поглощения нейтронов ядрами ртути. В качестве побочного эффекта

эксперимента было получено около 35 мкг золота.

Таким образом, была осуществлена многовековая мечта

алхимиков — трансмутация ртути в золото.

Однако экономического значения такое производство

золота не имеет, так как обходится во много раз дороже

добычи золота из самых бедных руд

Она назвала местность, куда мы с Гибаряном ходили на геологоразведку.

Это прозвучало как гром среди ясного неба. Я никогда не видел этих двоих старателей раньше. Но такое часто часто бывало и раньше.

В короткое лето, в период активной навигации, некоторые из них заработав денег, уплывают на Большую Землю. Другие наоборот, приплывают.

Наклонившись к Сёме я спросил:

— Ты слышал, что она сказала?

Он кивнул в ответ. Старатели ерзали, им было явно некомфортно от предложения журналистки.

— Это те двое урок, о которых ты говорил?

Он мельком бросил на них взгляд и отрицательно замотал головой.

— Нет, те постарше выглядят. И с татуировками на руках, эти чистенькие и зубы у них обычные.

Сёма имел ввиду золотые фиксы.

Мне захотелось вскочить, взять за грудки одного из них и трясти до тех пор, пока он не расскажет, где находится Гибарян. Таких случайных совпадений не бывает. Но я подавил свой первый порыв.

— А ты их тундре не видел? Может быть они там рядом с вами крутились? Присмотрись, — Сёма говорил тихо на ухо, так чтобы его никто кроме меня не услышал.

— Нет, — я силился вспомнить их лица, но тщетно, — их там не было. Это точно. Ну-ка помолчи. Давай послушаем.

Семен кивнул в знак того что понял. Я мельком рассмотрел старателей. Выходя «в люди», они приоделись в шикарные по тем временам серые шерстяные костюмы.

На Севере в магазинах, такого добра было навалом, в отличии от Материка. Зона очень хорошо снабжалась и тут можно было найти любой товар, начиная с импортных грампластинок, заканчивая дефицитными джинсами.

Сидя спиной к компании, я одновременно ощущал и гнев, и раздражение.

Меня не столько беспокоила сама расползшаяся информация, а сколько, то, что у этих субъектов, возможно, есть координаты золотоносных жил, которые они могли получить только от Гибаряна.

Девушки продолжали беседу, вторая которая до этого молчала спросила своих ухажеров:

— Ребята, но это же огромная куча денег, блин! Вы везунчики, говорят за месторождение платят двадцать тысяч!

— Нет, ну надо подумать, это вообще — столько денег! Катька, ты хоть раз в жизни тысячу рублей держала? — с широко раскрытыми глазами вопрошала журналистка, предлагавшая интервью.

— Откуда, Марин? Я в семье токаря и домохозяйки выросла. Не, ну мой отец хорошо зарабатывал. В детстве я слышала разговоры, что он и двести пятьдесят и триста рублей приносил маме, когда они своей бригадой план перевыполняли. Но чтобы тысячами такого никогда не было.

Ага, значит одна Марина, вторая Катя. Один из старателей не ответил на вопрос. Он явно хотел увести разговор в другую сторону.

— Девочки, вот здесь на Северах тысячами никого не удивить, мы тут далеко не самые удачливые старатели. Вот есть такой Андрюха Рябой, он один за сезон и так тысяч на десять-пятнадцать золота намывает.

Суммы которые можно было быстро получить, устроив нелегальный промысел в золотоносной провинции, намного превышали озвученные двадцать тысяч. Об этом знала каждая собака в Поселке.

Второй, поддерживая своего приятеля, поднял бокал над столом и произнес короткий тост:

— Выпьем! За… короче, за золото! Оно нас кормит, поит, обувает и одевает, давай Грэг.

Так второго парня называют на американский манер Грэг. То есть Григорий, Гриша скорее всего.

Они чокнулись и выпили. Но Марина не унималась:

— Коль, да подожди ты со своим Рябым, он мне не интересен. Мне вы интересны. Что вы будете делать с такой прорвой денег?

Грэг посмотрел на друга. Они уже жалели, что использовали самый грубый мужской прием обольщения — демонстрация своих финансовых возможностей.

— Может, я бутылку шампанского возьму, Коль? — старатель пытался отвлечь. Марина пьяно заулыбалась и похлопала его по плечу.

— Ого, шампанское! — пробормотала она. — давай, возьми. Не помешает. Я пожалуй, еще не акклиматизировалась здесь у вас на Северах, в культурном плане.

Грег внезапно сделал вид, что переполнился кипучей энергией и жизнерадостно произнес:

— Шампанское обязательно будет литься рекой! Черт побери! Где оно у них здесь? Молодой человек!

Он резко вскинул руку, так что проходящий мимо официант он остановился, как вкопанный. Так резко, что немного пива из двух его стаканов пролилось на деревянный пол.

— Шампанского!

— Будет сделано.

— Отлично!

Вся эта сцена странно выглядела. Старатели уже тяготились общением. Было такое ощущение, что они планировали по легкому склеить девчонок, теперь у них все шло не так, как надо.

Наверное, вышло бы более естественно, если бы они вежливо попрощались под каким-нибудь предлогом и свалили, нежели пыжились и напрягались, пытаясь спешно напоить и заткнуть рот своим дамам.

По всему было видно, что они оба не имеют большого опыта общения с противоположным полом, иначе бы они понимали, что чем пьянее женщина, тем она более неуправляемая. Особенно, если ей в голову взбредет навязчивая идея, выпытать у собеседника нужную информацию.

— Ну так что? Кто ответит на мой вопрос?, — Марина посмотрела на Колю, но тот опустил глаза.

— Грэг, а ты что скажешь? Куда денешь свои деньги?

— Ну для начала их надо еще получить.

Он вспотел и достав носовой платок из кармана протёр себе лоб. А потом стал обмахивать им свое лицо. Я весело наблюдал за тем, как на него снова начали пялиться с других столиков.

Да, ты просто франт, дружище. Смотри как бы тебя не поколотили за твой платок на выходе. Тут народ простой и суровый, не восприимчивый к щегольской манере держаться и одеваться, несмотря на то, что ты старатель

— Ну, а когда уже получишь? Кать, я устала из них клещами вытягивать. Что же вы такие скромные то? А?

— Не знаю, наверно положу на сберкнижку.

К столику подошел официант и разлил по бокалам пенящееся шампанское. Узнав, что компании больше ничего не нужно, удалился.

— А вот ты, Катька, если бы у тебя были бы такие деньги, ты бы что с ними сделала?

— Я бы? — Катя икнула и прикрыла рот, — ой, извините, решать, конечно, вам мальчики. Но я бы оставила бы себе немного денег на платья и поездку на Юг, а остальное отдала бы в дом малютки. Мне всегда их так жалко.

Марина подняла указательный палец вверх и осмотрела присутствующих за столом. Она уже была порядочно хмельна.

— Вот! Человек точно знает, чего хочет А вы мужчины, что-то ни бе, ни мэ. Что за мужик, такой пошел? А Кать?

Коля рассердился. Это было заметно по его сдвинутым бровям.

— Я бы… значит, так, я бы нашел хорошенькую девчонку-манекенщицу или артистку. С хорошими сиськами, твердыми такими, чтобы в них лицом падать можно было. дал бы денег. Сказал бы ей: вот тебе ванна, наполнишь ее нам с тобой шампанским. И купался бы с ней в этой ванне пару дней.

— Коля, уморил, — Марина артистично хваталась за сердце, — возьми меня, я тебе спинку потру. Я бы тебя к себе пригласила, да боюсь соседи по коммуналке двое суток ждать не станут — дверь вместе с ванной, мной, тобой и шампанским вынесут.

Коля смотрел на нее неодобрительно.

— Ну а ты сама, чтобы делала?

Марина поправила свою прическу и отпила из своего бокала

— Если пошла такая пьянка, будь у меня такие деньги, то я бы построила кооперативную квартиру в Москве. На дворе эпоха развитого социализма, хватит уже ютиться по углам и коммуналкам. Хочу свою жилплощадь.

— Получается, вы все хотите только для себя? — разочарование Кати было искренним, — ничего для других?

Короче, получается, что Катя, единственная нормальная советская девчонка среди них. Подружиться с ней надо. Узнать про то, что эти артельщики говорили раньше журналистам.

Нам наконец принесли заказ. Чай с трубочками Официант обратился к нам:

— Что нибудь еще заказывать будете?

— Пиво есть?

Сёма посмотрел на меня чумным взглядом. Он знал, что я не люблю пиво.

— Есть, сколько? — официант стоял с ручкой и блокнотиком в руках.

— Нам два бокала.

— Я не буду, — возмутился мой друг, но я аккуратно, но твердо перехватил его предплечье, чтобы остановить возражения.

— Два пива, пожалуйста, — повторил я.

Официант кивнул и удалился. Я посмотрел ему вслед и подмигнул Сёме. Он понял, что что-то задумано.

Самая плохая новость заключалась в том, что слухи о том, что найдены богатые месторождения взбудоражат умы десятков и сотен авантюристов.

Не зря эту болезнь называют лихорадкой. Ничего романтичного, как в фильмах Чаплина или в книгах Лондона и Эмара, там нет.

Она вызывает образы о беззаботной жизни, мечты о кожаных мешочках, набитыми волшебным золотым песком, широкополой шляпе и о выброшенном истрёпанном чемодане с пожитками перед входом в роскошный отель.

Вместо этого лихорадку сопровождают худшие из человеческих качеств жадность, алчность, способность пойти на убийство из-за денег. Болезни, голод, цинга вечные спутники лихорадки.

Тем временем разговор за соседним столом продолжился. У Марины уже заплетался язык, она планировала покупать «Волгу», антикварную мебель и драгоценности и требовала чтобы Коля и Грэк согласились с тем, что это самое разумное применение деньгам.

— Жизнь, она коротка! Я хочу сегодня жить, а не на старости лет, понимаете? До старости лет еще нужно дожить. А будет ли эта «старости лет»? Не-из-вест-но. Согласен, Коль?

В зале было шумно, поэтому она старалась перекричать чужие голоса и разговоры, чем снова напрягала двух мужчин, пригласивших их в кафе.

Коля кивал и растеряно поддакивал ей во всем, лишь бы она наконец заткнулась.

Краем глаза я заметил, как официант несет на подносе наше пиво. Я видел его силуэт, отражающийся в стеклах окон помещения кафе.

Он подходил ко мне со спины.

Как только он поравнялся с головой Коли, пронеся над ней поднос, я резко отодвинулся назад и встал.

Сначала прервался разговор за соседним столом.

Поднос с бокалами пива с жестяным грохотом опрокинулся назад, обдав выходные щегольские костюмы старателей с головы до ног пивом. Бокалы с гулким звоном разлетелись на куски.

Бум!

— Твою мать! — вскочил на ноги и выругался Грэг, пытаясь руками стряхнуть крупные капли пива с пиджака.

Я развернулся к ним и посмотрел на поднос и крупные осколки бокалов, валяющихся повсюду на полу.

Коля, которому досталось больше всего, схватил тканую салфетку и сидя на своем месте, короткими судорожными движениями обтирал брюки. Поток пива «удачно» вылился ему на живот, бедра и пах.

Расчудесно выглядишь, товарищ старатель. Как будто обоссался.

— Простите меня, — я приложил руку к груди, — как неудобно вышло. Я не хотел.

Оба старателя злобно смотрели на меня, раздумывая как поступить дальше.

— Бог, простит! — огрызнулся злой, как черт официант, поднимающий с пола поднос, а потом буквально прорычал — Вера! Неси ведро и швабру!

— Я еще раз прошу прощения, я оплачу пиво, вне зависимости от того выпили мы его или нет.

Я говорил это спокойным тоном, медленно, не лебезя перед ними.

— А кто посуду оплатит? — сверкал глазами официант

— Конечно. Посуду. Посуду тоже оплачу я.

Коля встал из-за стола и сжал кулаки. Его тяжелый взгляд сверлил меня.

Вместе с ним поднялся Сёма и встал справа от меня плечом к плечу. Мы были готовы в любой момент вступить в драку, но сами первые не дерзили.

Почувствовав наше спокойствие, Коля, по-видимому передумал драться.

— А за одежду? — злобно спросил артельщик

— А что за одежду? — я выдал удивленное выражение лица?

— Кто оплатит за испорченную одежду?

Я недоуменно разводя руками переводил взгляд с одного на второго.

— Да ладно вам, что вы, пацаны? Это же просто пиво.

— Какие мы тебе пацаны? — грозно придвинулся Грэг, он имел ввиду нашу разницу в возрасте, позволявшую ему требовать особого обращения

— А что? Вы не пацаны разве? Ну ну девушки же? Кто вы если не пацаны?

— Да я тебе…

Грэг замахнулся, бешено сверкая глазами, но был остановлен своим спутником.

— Стоп, Грэг, — Коля преградил ему путь рукой

Ну вот и молодец. Дорогой Николя. Хорошо, что у тебя котелок варит. У них не было ни единого шанса в драке с нами. Затевая всю историю с подносом, я точно знал, что Сёма самбист и отслужил в ВДВ.

На стене в общаге висели его медали, а на тумбочке в рамке стояла армейская фотография с сослуживцами в голубом берете и дембельском кителе с тельняшкой.

Плюсом ко всему сказанному мои скромные заслуги в боксе. У меня у самого медали имелись.

Правда, я совершенно не нарывался на драку, моя цель была иная. Мне нужно было чтобы они ушли.

Все вышло ровно так, как я планировал.

— Девушки, может пойдем к нам? Послушаем пластинки — Коля обратился к женской половине своего стола. Ему не хотелось оставаться без женской компании, ведь столько времени и сил было потрачено на ухаживания. Но Марина его обломала:

— С хрена ли нам уходить? Да, Катька?

Катя кивнула головой, она явно не горела желанием приобщаться в одиночку к музыке.

— Да.

— Нам нужно переодеться. Вы никуда не уходите, пожалуйста, Мы скоро вернемся.

Он говорил это глядя мне в глаза, давая понять, что конфликт ещё не исчерпан.

— Вот ещё, мы женщины свободные, — пьяным голосом с заплетающимся языком и раскрасневшимся лицом оповещала посетителей кафе Марина, — захотим останемся, захотим уйдем.

Старатели молча с презрением смотрели на них в течении нескольких секунд, потом Коля негромко скомандовал Грегу:

— Пошли.

Мы уселись на свои места.

Артельщики вдвоем направились к выходу. Им наперерез быстро зашагал официант и потребовал расплатиться.

Старатели жестикулировали, смотрели в нашу сторону, но официант был непреклонен. После недолгих препирательств Грэг достал деньги и расплатился.

Зал потерял интерес к инциденту и снова многоголосной загудел.

Я указал кивком на уходящих Старателей Сёме. Нужно было узнать, где они живут. Мой друг понял меня без слов, и допив свой чай, встал из-за стола и направился за ними.

— Молодой человек, можно сказать, что вы сорвали нам интервью века. Теперь вам придется отдуваться за двоих, — слышал я хмельной голос журналистки Марины, — угостите даму спичкой.

Я обернулся и улыбнулся, увидел, что Марина держит сигарету в руке и фокусирует взгляд на мне. Я не курил и носил с собой спички только в походы и экспедиции.

— Добрый вечер, айн момент. Желание дамы — закон.

Я встал, оглядел зал и найдя курящий столик попросил у сидящих за ним парней спичек. Дав прикурить Марине, вернул коробок владельцам.

— Присаживайтесь к нам, и кто же вы такой? — журналистка эффектно выпустила несколько колечек дыма.

— Буряцев Илья, инженер-геолог.

— Марина, а это Катерина. — она представила свою подругу, — и чем же вы занимаетесь, Бурцев Илья? Вы тоже находите залежи золота или как там у вас это называется? Мечтаете стать знаменитым?

— Знаменитым? Нет, нам знаменитость не нужна.

— Это еще почему? Все желают прославится, разве нет?

— В нашем деле иногда лучше оставаться безвестным. Знаете были такие девушки Лариса Попугаева и Наталия Сарсадских, они в пятидесятых открыли первую кимберлитовую трубку «Зарница» в СССР.

— Кимберлитовая трубка это что?

— Алмазное месторождение.

— Не буду описывать все загогулины, но короче, сначала об их работе и открытии раструбили, все-таки первая трубка в СССР, а потом по непонятным причинам их участие и информацию о «Зарнице» скрыли. А еще через некоторое время объявили, что трубку открыли другие люди. Женщины-геологи пытались отстоять свое доброе имя и в Нюрбе, в Якутии, где находится эта трубка, потом и в Ленинграде. Но их объявили самозванцами, выскочками и предателями. Им долго пришлось отмываться от этих ярлыков, а в конце концов они еще и между собой пересорились.

— Как интересно, что с ними стало потом? Вот бы сделать репортаж, — сказала Катя, — они еще живы?

— По-моему да. Я знал Ларису Анатольевну, ходил на ее лекции. Она говорила грубым, прокуренным голосом, не выпуская из рук ни на минуту папиросу «Беломор», курила постоянно, шокируя этим незнакомых людей. Ее очень любили и уважали министры, и постоянно приглашали на совещания. Когда она болела, говорят, что давала экспертное заключение и консультации, лежа на диване в громадном министерском кабинете с грелкой на лбу. Она гениальная тетка. Ее советам,внимали важные члены коллегии вместе с министром

Ого! Даже не ожидал, что две подруги, одна из которых подвыпившая журналистка, помогут мне вспомнить мои походы на лекции в клуб любителей минералов при Дворце культуры имени Ленсовета.

Я вспомнил, что учился в Ленинграде!

— Ну а вы, что-то открыли? Илья? Можем ли мы сделать интервью с вами?

Похоже, что Марина начинала со мной флиртовать. Не-е-е, нам такой хоккей не нужен, как говорит любимец болельщиков Николай Озеров.

— Я могу познакомить вас с главным инженером Геологического Управления, он может многое вам рассказать. Это мой руководитель.

— А он знает, что-нибудь про то богатое месторождение у притока реки Такин-Жам, — теперь я заметил, что Марина совсем не пьяна.

Меня осенила мысль. Она всего на миг расслабилась, чем выдала себя. Вот оно что, голубушка. Ты сама ищешь информацию про золотоносную провинцию!

Я пошел в атаку. Попробуем посостязаться с тобой в артистизме.

— Не знаю, а что за месторождение у этого притока? Вам

старатели рассказали? Я про такое ничего не слышал.

Но Марина оказалась уменее, чем могло показаться на первый взгляд. В самом начале журналистка так громко обсуждала «Такин Жам», потому что изучала реакцию людей в зале. Она искала тех, кто что-нибудь знает об этом.

Теперь же она попробовала вырваться из сетей, которые я плел.

— Забудь, Илюха. Это все фигня, не помню, кто-то на корабле наплел мне про это месторождение. Меня мутило от морской болезни весь маршрут. Никто про него ничего не знает — значит всё это вранье. А у нас редакционное задание написать про то, как золотодобытчики открывают новые месторождения и укрепляют мощь нашего государства! Когда танцы начинаются?

Она врала убедительно, не моргнув глазом, не иначе ходила в театральную студию. Я всё время внимательно наблюдал за Катей.

Когда Марина заговорила про приток реки, то Катя опустила глаза и её скулы покраснели. Она понимала, что ее подруга нагло врет.

Ну да, Катюха, ты права, откуда Маринке месяц назад знать, про месторождения, которые мы с Гибаряном открыли пару недель назад.

— Через полчаса

— А где ваш симпатичный приятель, кстати как его зовут?

— Семен, он скоро придет.

Но в следующее мгновение она стала смотреть мне поверх головы.

— Серж дорогой! Привет, иди к нам! — Марина замахала ладошкой.

Разговоры снова смолкли. Все внимание устремилось ко входу в кафе. На пороге стояли двое мужчин абсолютно уголовной наружности.

Похоже, это именно те, о которых рассказывал Семён. Татуировки на кистях и пальцах, золотые зубы, впалые глаза на мясистых лицах.