200 дней до приказа

Глава 21

Капитану Кудашову, новому ротному, очень не хватало стека.

Впрочем, он обходился и без него. Подобного вторая рота ещё не знала… Вторая рота во главе со Шматко, построенная в казарме, была единственной прямой линией в казарме. В результате тотальной ревизии, предпринятой Кудашовым, посреди казармы высились завалы из матрасов и тумбочек, содержимое последних было вывалено на пол.

Перед строем прохаживался капитан Кудашов, за неимением стека обходившийся перчатками.

— Если вы называете это порядком, то что же тогда беспорядок?!

Постели не отбиты! Под тумбочками пыль! Дневальный не пострижен!

Не знаю, что здесь было до меня, но с этой минуты всё будет по-другому!

— Товарищ капитан, парко-хозяйственный день у нас по субботам, то есть завтра…

Кудашов решил внести нотку здравого смысла в замечание Шматко.

— Завтра, товарищ лейтенант, будет завтра!

— Ага, а послезавтра — послезавтра, — подсказал капитану голос из сторя.

— Кто сказал?! Я спрашиваю, кто там, в строю, вякнул?! — Вякальщик молчал. — Стало быть, никто? Отлично. Открываем оружейку, солдаты получают оружие. Бежим марш-бросок.

— Товарищ капитан, у нас нет марш-броска по плану, — по крайней мере, в планы Шматко марш-бросок не входил.

— План утверждает командир роты, — просветил капитан Кудашов. — Ещё раз повторяю: марш-бросок, шесть километров.

— Так холодно ж, товарищ капитан, — попытался разжалобить нового ротного Бабушкин…

— В противогазах! — отрезал Кудашов.

Солдат ничем не хуже моряка. Своего тоже видит издалека.

Спящий в одном из купе солдат спал здесь не случайно. Он дожидался правильной команды. Соколов, запихнув тяжеленный чемодан под полку, небрежно бросил так, чтоб полпоезда вздрогнуло:

— Рота, подъём!

— Куда подъём? Какой подъём? — Вакутагин — а это был именно он — умудрился растерять армейские привычки всего за десяток дней свободы…

— Товарищ рядовой, когда входит старший по званию, военнослужащий должен вставать! — всё ещё не открыв глаза, Вакутагин беспрекословно выполнил команду. Всё так же, не видя Соколова, Вакутагин постепенно приходил в норму уставных отношений.

— Извините, товарищ, — необходимость обратиться по званию заставила Вакутагина открыть глаза. — Сокол?

— Я вам не Сокол, а товарищ ефрейтор.

— Кузя… Кузьма!

— Что? Проснулся? Ну, здорово, тундра, — объятия друзей были искренними, каждому стало чуть легче. Всё ж таки возвращаться вдвоём — совершенно другой расклад.

— А как ты здесь? У тебя же билет на другой поезд…

— «Захват-2» смотрел? Меня с вертолёта на крышу высадили, — совершенно серьёзно сообщил Соколов, — я окно выбил.

— Не, я серьёзно, — докопался Вакутагин.

— Да поменял я билет, — сдался Соколов, — из отпуска и так тоска возвращаться, да ещё одному… У тебя свободно?

— Свободно.

— Так чего ты меня на пороге держишь?

Конечно, стадо антилоп перемещается с куда большим изяществом и скоростью. Зато только солдаты могут преодолевать большие расстояния в противогазах.

— Бежим, бежим! — подбодрил роту Гунько. — Щур, ещё раз увижу, что жрёшь снег!.

— Так пить хочется…

— А гланды потом назад запихивать не хочется?! Бегом! Никто не останавливается, все бегут! Автоматы в снег не роняем!

Знай, куда они едут, кто знает, быть может, Соколов и Вакутагин придумали бы способ несколько отложить своё возвращение в часть.

— Ну, рассказывай, — решил расшевелить соню Соколов, — как отдохнул?

— Отлично отдохнул. На охоту ходил. На рыбалку ходил. А ты как? Куда ходил?

— Да так. В основном дома, — вздохнул Соколов.

— А-а, ну да, с девушкой своей. У меня, кстати, вот, — Вакутагин извлёк из чемодана объёмистый пакет и передал Соколову, — всё из твоего чемодана, все твои подарки…

— И у меня, — пакет примерно того же объёма проследовал в обратном направлении, — вот, здесь всё твоё, там только это, травы не все, рассыпались, наверное…

— Пользовался? — Вакутагин внимательно осматривал бубен.

— Да ты чё? Я ж говорю, рассыпались…

— Пользовался, — для верности Вакутагин обнюхал шаманский инструмент, — я же вижу, помогло?

— Ваня, я ж не умею…

— Из тебя, Кузьма, хороший шаман получится, ты добрый.

— Ладно тебе, — засмущался Кузьма, — слушай, а чего это мы сидим, у меня же наливочка вишнёвая…

— Не, я если сейчас выпью — сразу свалюсь, у нас же сейчас ночь…

— Да она не крепкая, ты попробуй, — личный пример, как всегда убедил лучше слов, — на, пригуби!

— Вкусно…

— Я ж говорю, мама делала, ты подожди, я сейчас за стаканами сгоняю…

Вероятно, в каком-нибудь малоизвестном разделе устава так и записано: командир роты обязан издеваться над подчинёнными. По счастью, не каждый ротный дошёл до этой страницы. Кудашов — дошёл.

Отправив солдат в шестикилометровую пробежку, капитан решил заняться офицерами. Матрасов в канцелярии не было, тумбочек тоже, поэтому Кудашов решил заняться ящиками столов.

— У вас какой в роте бардак, такой и в канцелярии! Вот это вот что, Швыдко? — ответить односложно на этот вопрос не смог бы никто, потому как количество вещей, содержащихся в столе Шматко, не поддавалось подсчёту.

— Это так — моё хозяйство.

— Твоё хозяйство, лейтенант, у тебя в штанах! А это — бардак!

— А я такой мужик, товарищ капитан, — нашёлся Шматко, — что могу два хозяйства содержать. И потом, имею право у себя в кабинете…

— Вообще-то это кабинет командира роты! Развели тут! Так что давайте, выгребайте свои шпунтики-винтики! А это что за коряга? — на этот раз Кудашов обидел Смалькова.

— Это не коряга, это куница, как бы…

— Тут фантазию проявить надо, — решил подсказать Шматко.

— А у меня её нет, фантазии. Я реальностью живу, — признался Кудашов, — а реальность такова: собирайте своих куниц и освободите кабинет.

— И куда нам, товарищ капитан?

— Куда хотите! Каптёрка есть в роте?!

— А как же там вдвоём? — удивился Смальков.

— Проявите фантазию, товарищ старший лейтенант, у вас же её много.

— Товарищ капитан, можно совет, как офицер офицеру? — решился Шматко.

— Ну, Швыдко…

— Шматко. Не с того начинаете, товарищ капитан, у нас таких не любят.

— А я не красна девица, чтоб меня любить. Меня надо слушаться!

Ясно, лейтенант?

Было ясно. Но прогноз обещал грозу.

Двое мужчин в штатском, идущих по вагону, поглядывали на пассажиров не просто так. Так волк смотрит на кусок мяса, дожидаясь.

Проходя мимо купе Вакутагина, двуногие заметили стоящую на столе пластиковую бутылку с наливкой.

— Что, служивый, лимонадик потягиваем?

— Никак нет, — перешёл на уставной лексикон Вакутагин, — это наливка…

— Какая ещё наливка?

— Вишнёвая, — ничего не понимая, начал оправдываться Иван.

Удостоверение красного цвета, очутившееся в руках одного из мужчин, заставило Вакутагина встать.

— Транспортная милиция, ваши документы…

Трудно сказать, что такого можно интересного найти в документах солдатика. Эти двое нашли.

— Из отпуска едем?.

— Так точно…

— Что ж вы, товарищ рядовой, дома за десять дней не могли напиться?

— Но я не пил, — не понял Вакутагин, — я только попробовал.

— Как это вы попробовали, но не пили? Вы знаете, что в поезде распитие спиртных напитков категорически запрещается?

— Никак нет, — пискнул Вакутагин.

— Незнание закона не освобождает от ответственности, — документы Вакутагина перекочевали в карман одного из мужчин. — Одевайтесь, пройдёте с нами.

— Зачем?

— Затем, на ближайшей станции сдадим вас в военную комендатуру.

— Подождите! За что?

— Как за что? — удивился товарищ транспортный милиционер. — За распитие в неположенном месте!

— Но товарищ, товарищ…

— Лейтенант милиции, — подсказал Вакутагину обладатель его документов.

— Товарищ лейтенант милиции, мне же завтра надо в части быть…

— Раньше надо было думать, перед тем как пить.

— Ну, я вас очень прошу, не надо в комендатуру, — не то чтобы мольбы рядового произвели какое-то впечатление, но в том месте, где у обычных людей находятся мозги, явно происходила некая работа…

— А куда тебя? Денег на штраф у тебя же нет?

— Почему нет? — оживился Вакутагин, параллельно выворачивая карманы. — Есть, вот — двести рублей…

— Размер штрафа — триста, — мужчины переглянулись между собой.

— У меня больше нет, честное слово, ну, пожалуйста, возьмите двести…

— Что скажешь? Пожалеем солдатика? — снова переглянулись между собой милиционеры. — Ладно, на первый раз…

Деньги волшебным образом исчезли из протянутой руки Вакутагина.

— Скажи спасибо, что я сам служил, знаю, что это такое, наливочку твою мы конфискуем…

Бартер: обмен наливки на документы — устроил обе стороны.

— Служи и больше не попадайся…

— Спасибо вам большое, — облегчённо выдохнул Вакутагин, пряча документы.

Отряд транспортной милиции исчез, словно и не было его никогда.