5 звезд для Лолы

18. Третья свадьба и романтическая ночь

Когда-то в мечтах я была Лолой Лавкисс — организатором счастливых свадеб для невест по всему миру. На той же неделе, когда состоялся «Идеальный ужин» у Далилы, тетя попросила меня помочь ей со свадьбой. И мои таланты свадебного организатора подверглись серьезной проверке.

— На этот раз все должно пройти идеально, — предупредила она, когда мы сидели под деревом слов в саду Вивиан Балибар.

Из соседней квартиры по-прежнему доносился грохот перфоратора, у моих ног Белоснежка охотилась за бабочкой.

— Расписываться мы будем, ясное дело, не в детском саду, а у Джеффа, — втолковывала мне тетя Лизбет. — Он сказал, что отодвинет ради такого дела бильярдный стол. Тогда можно будет расставить в гостиной скамейки для гостей. Поняла? Для Фло нужен алтарь. И накидка. Мне — свадебное платье. А еще что-нибудь голубенькое и не мое. Я слышала, это приносит счастье в браке. Может, Вивиан одолжит мне какое-нибудь волшебное слово или веточку со своего дерева?

Тетя Лизбет указала на черепки с надписями, болтавшиеся на веревочках прямо над нами на дереве слов.

— Например, вот это: «Знак свыше». Или «Сердцебиение росинки», или…

— Помолчи минутку, — взмолилась я. — Иначе у меня начнется нервный кризис еще до того, как состоится свадьба.

Моя воспитанная тетя засунула в рот кулак. Но ее так распирало от волнения, что я испугалась, как бы она не лопнула.

С Паскалем дело обстояло не лучше. Он забросал Алекса указаниями и распоряжениями, и благодаря этому мы постоянно перезванивались.

— Свадебный организатор Лола Лавкисс, — представилась я, когда вечером в десятый раз зазвонил мой мобильный.

— Говорит свидетель жениха, — отозвался Алекс на другом конце линии. — Паскаль утверждает, что свадебное меню обеспечит твой папай. Это правда?

— Вряд ли, — честно призналась я. — Правду говоря, я ничего об этом не знаю.

— Папай шкажал, што накормит наш вшех! — вмешалась тетя с набитым ртом.

Еще совсем недавно она так и говорила. Даже когда ее рот был свободен. И я слегка пожалела об этих добрых старых временах. Будем надеяться, что папай выделит какие-то деньги, да и праздничное меню составить было бы неплохо.

— Я могу сварить свадебный суп, — предложила я. — А может, папай поможет мне испечь «кокосовые поцелуйчики».

Тетя Лизбет запрыгала и захлопала в ладоши, которые у нее всегда почему-то испачканы.

— Хорошая мысль, — подхватил Алекс. — А это правда, что первую брачную ночь молодожены могут провести в саду фрау Вивиан Балибар? Паскаль утверждает, что им разрешили спать в палатке.

— Это еще предстоит выяснить, — сказала я.

— На всякий случай напомни дедушке, что он обязан произнести речь в честь молодоженов, — продолжал Алекс. — Мой папа уже с утра сочиняет свою.

— Господи, еще и это, — пробормотала я.

— Что — еще и это? — Тетя Лизбет вертелась вокруг меня, как юла. Интересно, маленьких теть, собирающихся замуж, можно шлепать по попе?

— Невеста очень волнуется, — вздохнула я.

— Этим меня не удивишь, — раздался ответный вздох. — Паскаль тоже не может ни секунды усидеть на месте. Пожалуй, я никогда не стану жениться.

— Как тебе будет угодно, — сухо заметила я и отключила телефон.

В среду я так настойчиво упрашивала папайя помочь мне с готовкой, что он в конце концов махнул рукой и согласился. Я уже готовила десерт к свадебному ужину мамы и папая. Это были специальные пирожные, приносящие счастье в браке, но мне непременно хотелось «кокосовых поцелуйчиков». Я втайне надеялась, что когда Алекс их попробует, случится какое-нибудь чудо, и реальность немножечко изменится.

— В качестве свадебного супа предлагаю «Сопа дефейжао ком легюм», — сказал папай.

— Бобовый суп с овощами? Неплохо, — согласилась я. — Тогда и Фло жаловаться не станет. Должен же пастор-вегетарианец что-то есть!

Папай улыбнулся. Мне было бы полезно поработать на кухне бок о бок с настоящим поваром. И наконец-то он нашел для меня время. Даже принес из ресторана настоящий поварской колпак и показал, как профессионалы нарезают овощи.

— Осторожно, очень острый, — сказал он, подавая мне длинный нож. — Держи аккуратно. Кончик ножа должен всегда оставаться на доске. Работает только та часть, что ближе к рукоятке.

— Так? — я подвигала ножом, как рычагом.

— Умница, Кокада, — кивнул папай. — Левая рука перемещает овощи. Смотри, я сейчас покажу.

Папай очистил луковицу, разрезал ее пополам и пододвинул одну половинку к моим пальцам.

— Прижми ногти к доске, — велел он. — И чуть-чуть согни пальцы. Хорошо. Теперь двигай кончиками пальцев луковицу вперед, а правой рукой поднимай и опускай нож.

Я очень старалась. Но либо резала ножом воздух, либо отхватывала здоровенный кусок луковицы.

— А по-другому нельзя? — вздохнула я.

— Зачем? — улыбнулся папай и взял у меня из рук нож. — Это же очень просто. Вот так!

С быстротой молнии папай превратил вторую половинку луковицы в крохотные кубики.

— Нет, так мне никогда не научиться, — огорчилась я.

Папай подмигнул:

— Немножко терпения, Кокада. Знаешь, каким был мой первый день учебы? Мне пришлось резать лук с утра до ночи. И собственный большой палец заодно. Видишь?

Он протянул левую руку. На суставе большого пальца красовался шрам.

— Ох, — пожалела я его. — Больно было?

— Скорее, страшно, — ответил папай. — Кровь хлестала, как из зарезанного поросенка. Но когда этому научишься, приготовление еды превратится в сплошное удовольствие. И в удовольствие вдвойне для твоих гостей! — Папай слегка толкнул меня в бок. — Хорошая еда может смягчить сердце даже заклятого врага.

Я тут же вспомнила о Далиле.

Мне так хотелось, чтобы папай помог мне с ужином в пятницу! Но он и без того весь сегодняшний день посвятил тому, чтобы научить меня самым необходимым повару вещам. В конце концов, я стала нарезать овощи не так уж и плохо, а папай посоветовал, какие пряности придадут моему супу неповторимый вкус.

— Я добавляю корицу и гвоздику, — сказал он. — Они говорят лучше всяких слов.

— О чем?

— Как это, о чем? — улыбнулся папай. — О том же, о чем поется почти во всех бразильских песнях. О любви.

Он подхватил маму, которая как раз вошла в кухню, и станцевал с ней коротенькую, но романтичную самбу.

Я вздохнула. Иногда мне хочется стать маленькой, а иногда большой. Как сегодня. Я хотела бы жить со своим мужем долго и счастливо. Вот бы заглянуть в будущее и узнать, изменил уже свое мнение Алекс или нет…

Нас с невестой ждали у Джеффа в субботу к четырем.

Гостиная его квартиры превратилась в самый настоящий храм. Что мне нравится в старших членах нашей семьи, так это то, что они делают вместе с нами совершенно безумные вещи, и при этом получают не меньшее удовольствие, чем младшие.

Вместо алтаря Джефф притащил из подвала старую конторку и накрыл ее белым платком. На месте бильярдного стола были разложены толстые кожаные подушки — на них разместились гости: мама с Леандро, папай, бабушка, Джефф, Вивиан Балибар и Энцо в своем неизменном красном пиджаке.

Мы тоже принарядились. Фло должна была играть роль пастора, поэтому натянула на себя белый балахон. Правда, это была всего лишь простыня с дырой посередине. На шее у нее болтался картонный крест, обернутый серебристой фольгой.

Наших гостей все это совершенно не смущало. Мы как-никак были не на нью-йоркском «shooting», а на семейной свадьбе. Отсутствовала только Пенелопа. Пока длилась церемония, она держала под контролем ситуацию в «Жемчужине юга». Мы с Алексом были свидетелями и стояли справа и слева от алтаря. Алекс надел джинсы и белую рубашку, и когда он взглянул на меня, на лице его появилась улыбка.

О-о-ох-х, как же у меня чесалась голова! Но я только нос сморщила.

— Почему здесь так пахнет чем-то вроде бензина? — шепнула я Алексу.

— Паскаль, — коротко ответил тот. — Энцо смазал ему волосы машинным маслом.

— Классно, да? — Паскаль пригладил блестящую челку и вытер руку о штаны.

Кроме того, на женихе был еще и черный фрак Энцо. Что ж, оставалось надеяться, что никому не придет в голову чиркнуть спичкой.

Дедушка с тетей Лизбет ожидали наверху, в кабинете Джеффа. Фло подала знак, и Джефф включил музыку.

При первых звуках свадебного марша невеста начала торжественно спускаться по лестнице.

На тете Лизбет было платье из бабушкиной старой кружевной занавески. Мы ее присобрали и закололи так, чтобы позади волочился длинный шлейф. На голове у нее был венок из ромашек, который я сплела собственноручно. Для букета невесты я собрала пестрые полевые цветы в саду Вивиан Балибар и связала их голубой лентой с бантом. На запястье у тети болтался на нитке черепок со словами: «Песня о любви стрекозы». Выражение лица невесты было самым что ни на есть серьезным.

Когда дедушка вел мою маленькую тетю к алтарю, у меня на глаза навернулись слезы. Паскаль сиял, как лампочка на миллион ватт, да и улыбка Алекса стала еще шире.

Фло откашлялась.

— Паскаль Брук, — начала она. — Ты согласен взять Лизбет Юнгхерц в жены, любить и уважать ее, делить с ней радость и горе, хранить ей верность, пока смерть не разлучит вас? Если да, то ответьте: «Согласен».

— Да, согласен, — хрипло ответил Паскаль.

Фло кивнула и задала такой же вопрос тете Лизбет.

— Д-д… ик… д-да! — от волнения у тети началась икота. — Да, ик, согласна!

Мы рассмеялись, и Фло сказала Паскалю:

— Теперь можете поцеловать невесту!

Паскаль прижался к губам моей тети. Тетя задержала дыхание — наверное, из-за бензинового запаха, но стояла спокойно, только продолжала икать.

Потом мы перешли к праздничному ужину.

Все нахваливали свадебный суп и чудесные «кокосовые поцелуйчики», которые я приготовила под руководством папая.

— Божественно! — заявил Алекс, отправляя в рот седьмой «поцелуйчик». — Приготовь их для своего «Идеального ужина».

— Угу, — пробормотала я, глядя на губы Алекса, к которым прилип кусочек кокосовой стружки.

Само собой, в честь молодоженов произносились речи. Дедушка сказал, что он рад тому, что у него такая веселая и находчивая семья, а Джефф закончил свой короткий спич словами:

— Благодарю также свидетелей бракосочетания, Алекса и Лолу. Вы прекрасно справились со своей ролью.

У меня было такое чувство, что Джефф имел в виду не только подготовку к свадьбе. Я покосилась на Алекса, а он покраснел и криво улыбнулся. А когда в конце вечера я поймала букет невесты, то краем глаза заметила, как Алекс вздохнул.