5 звезд для Лолы

5. Две свадьбы и приступ бешенства

Вторую половину дня я посвятила заботам о семье. Самым важным событием была вторая свадьба моей тети Лизбет, о которой я упомянула вначале. То, что тетя Лизбет — младшая дочь моей бабушки, вы уже, конечно, знаете. Но ситуация с ее замужеством до того запутана, что мне придется вернуться к самому началу событий. То есть, к февралю.

Третьего февраля в детском саду состоялось торжественное бракосочетание, свидетелем которого стал телепузик тети Лизбет (довольно замызганный и с не очень приятным запахом). Но незадолго до мартовских каникул в семейной жизни этой пары разразился кризис. Тетя Лизбет хотела ребенка, что совершенно естественно для новобрачной. Но Лукас-Арне детей не хотел, и это, к сожалению, как и во многих браках, стало причиной развода. Лукас-Арне отказывался целовать жену, а когда тетя Лизбет показала ему, что у нее в трусиках, он сказал: «Какая гадость!» Это так возмутило мою тетю, что она метнула ему в голову трактор. Игрушечный, правда, но и этого оказалось достаточно, чтобы на лбу у Лукаса-Арне образовался синяк. Мама супруга пожаловалась бабушке, и тетя Лизбет немедленно подала на развод. Перед каникулами моя маленькая тетя обручилась с лучшим детсадовским другом Лукаса-Арне. Звали его Бастиан-Рамон.

— Он обещал мне настоящее кольцо с брильянтом, — сообщила мне тетя Лизбет на каникулах.

Она стояла передо мной в новых туфельках в виде божьих коровок и раскачивалась с пяток на носки. Нос у нее выглядел подозрительно, а ладошки были перепачканы песком и мороженым. Я попыталась представить, как на ней будет выглядеть перстень с бриллиантом.

— А после свадьбы у меня будут близнецы, — добавила тетя Лизбет с важным видом. — Я уже разрешила ему заглянуть в мои трусики. Но Бастиан-Рамон говорит, что я смогу увидеть его перчик, только когда мы поженимся.

— Хорошо, — без особой уверенности согласилась я, припомнив собственное детство в детском саду. — Только бабушке про перчик лучше не рассказывай, — на всякий случай предупредила я тетю.

Та понимающе кивнула.

— Думаешь, она феминистка?

Я только рот разинула от удивления. Потом закрыла. И опять открыла.

Феминистки — это женщины, которые борются за равноправие полов. Я узнала об этом только в четвертом классе. А ведь тете Лизбет не было еще и четырех! Еще недавно она и говорить толком не умела, и бабушка волновалась, что ее младшая дочь развивается слишком медленно. Но кому следовало бы волноваться, так это моей маме. Тетя Лизбет была нарасхват. Пока у меня были только платонические друзья, моя маленькая тетя уже второй раз выходила замуж. И снова свадьба проходила в детском саду.

— Ты будешь моей свидетельницей, — сказала мне тетя утром накануне важного дня.

К сожалению, пришлось ее разочаровать.

— Мне надо в школу, сокровище мое. Я приду на торжественный обед и помогу тебе сделать свадебную прическу и выбрать платье. Идет?

— Ну, хорошо, — согласилась тетя и посмотрела на свой безымянный палец. Сегодня руки у нее были не в песке. На них виднелись только следы «Нутеллы». — Я уже знаю, что я надену: свадебное платье Вики.

— Не думаю, что мама разрешит, — усомнилась я и в приступе великодушия предложила: — Как насчет моей белой ночной рубашки? Я ее тоже из Бразилии привезла. Она будет такой же длинной, как свадебное платье, и если ты хорошенько вымоешь руки, можешь взять ее напрокат.

Тетя Лизбет милостиво кивнула.

Для прически невесты я взяла заколки с цветами, которые надевала на свадьбу мамы с папаем. Бабушка вызвалась сама нарядить новобрачную для такого важного события. Но потом ей надо было бежать в свой книжный магазин, и я уговорила маму накрыть праздничный ужин у нас дома. Но только при условии, что я буду в нем участвовать. Я дала Лизбет слово. Ну вот — теперь можем вернуться к событиям этого понедельника.

Когда я вернулась из школы, молодожены уже сидели за столом. Оба заказали на ужин паэлью. Что справедливо: блюдо это испанское, а Бастиан-Рамон наполовину испанец. К сожалению, мой прожорливый младший братец всю первую половину дня не отрывался от маминой груди. Наверное, он в самом деле решил стать борцом сумо. Поэтому с паэльей ничего не вышло. Вместо нее нам подали рис с зеленым горошком, сосисками и кетчупом.

На десерт наш шеф-повар Карлик испек торт в виде виноградной грозди — любимое лакомство тети Лизбет. Тетя выглядела очень торжественно. Моя белая ночная сорочка доходила ей до пят, а в белокурых локонах, которые уже успели отрасти, красовались заколки с цветами.

У Бастиана-Рамона были рыжие вихры и усы-панное веснушками лицо. Костюм жениха состоял из красной пиратской рубахи и белого комбинезона с пятнами от кетчупа, потому что жених с невестой уже приступили к трапезе. На столе лежал позолоченный пластиковый меч. Интересно, как используют его на испанских свадьбах?

Мама, к сожалению, выглядела не слишком празднично. На ней были старые спортивные брюки папая, под глазами лежали темные круги. Это из-за того, что она слишком мало спит.

— Леандро полночи проплакал, — вздохнула она. — Я просто падаю с ног. Ты тоже выглядишь уставшей, сокровище мое, — внимательно посмотрела на меня мама. — Как там у Джеффа?

— Ничего хорошего, — вспомнила я слова Пенелопы, сказанные утром.

К счастью, дальше мама расспрашивать не стала, потому что Леандро нетерпеливо дернул ее за рубашку. На нем была синяя футболка человека-паука и желто-красные носочки.

— Моего племяка все еще кормят грудью, — объяснила тетя Лизбет супругу.

«Племяк» — единственное слово, которое тетя Лизбет все еще произносила неправильно.

— Может, вам пока не спешить и не заводить детей? — предложила я, глядя, как мама, тяжело вздыхая, расстегивает рубашку.

Леандро надул щечки. Вообще-то, у моего братишки кожа цвета кофе с молоком, но когда он голоден, его лицо становится темно-красным. Мама же, наоборот, с каждым днем становилась все бледнее.

— Как прошла свадьба? — спросила я, выдавливая кетчуп на рис.

— Фоймаравильозо, — ответила тетя Лизбет, что в переводе с бразильского означает «великолепно». Правда, сказано это было со специфическим произношением тети Лизбет.

Меня постоянно удивляет и даже немного пугает, как работает ее маленький мозг. По-бразильски папай разговаривал только со мной, а летом мы были в Бразилии совсем недолго.

— Лукас-Арне был моим свидетелем на свадьбе, а Бастиан-Рамон подарил мне бриллиантовый перстень, — продолжала тетя Лизбет по-немецки. — Он великоват, поэтому я немножко залепила его пластилином.

Она протянула мне вымытую до блеска ручку, и у меня глаза на лоб полезли.

На безымянном пальце Лизбет красовалась гроздь крохотных сверкающих камешков.

— Круто! — восхитилась я. — Прямо как настоящие… Мама, посмотри!

Но мама была занята тем, что доставала грудь, пока мой темно-красный братец пинал ее пятками в живот.

— Подержи его, пожалуйста, — попросила мама.

— Я! Я подержу! — пискнула тетя Лизбет и спрыгнула со стула. Но тут она вспомнила о своих будущих супружеских обязанностях и более степенно добавила: — Мне нужно тренироваться ради наших близнецов, верно, Бастиан-Рамон?

Жених рассеяно кивнул. Он уплетал за обе щеки и был в эту минуту похож на хомяка-переростка.

Я вспомнила «Идеальный ужин» и подумала, что смогу приготовить свадебную трапезу в следующий раз, если брак моей тети снова окажется неудачным.

К сожалению, остаток дня оказался далеко не таким спокойным.

Все началось с того, что тетя Лизбет попыталась успокоить своего «племяка», а тот увидел блестящие камешки, вцепился в ее руку и ни за что не хотел отпускать. Когда она попыталась вырваться, малыша стошнило прямо на ее «свадебное платье». Пришлось отдать ему кольцо.

— А-а-а-а-а!!! — завопил Бастиан-Рамон, как будто это его ночную рубашку погубили.

Мой братишка испугался и расплакался, после чего молодоженов отправили в мою комнату. В честь знаменательного события я извлекла из подвала свой суперкосмический экспресс для путешествий по вселенной. В нем моя тетя пожелала провести первую брачную ночь с Бастианом-Рамоном. Правда, было еще светло, но я задернула шторы и усыпала пол вырезанными из бумаги сердцами. Внутрь космического корабля я положила пуховую подушку. Но, несмотря на все эти декорации, все пошло не так, как надеялась тетя Лизбет.

— Ты обещал показать! — услышала я тетин визг примерно через полчаса. — Знаешь, кто ты такой? Ты тупой мачо!

Я не знала, кто такой мачо, но тетя, похоже, жутко рассердилась. Мама с Леандро собирались укладываться спать, поэтому я пообещала ей, что буду следить за детьми.

— Я перезвоню попозже, — сказала я Фло, которая как раз позвонила, чтобы рассказать о разговоре в «Жемчужине». — Думаю, молодоженам требуется консультация.

Я прокралась в комнату. Заплаканная тетя Лизбет сидела в углу, а ее супруг стоял в куче перьев. Наверно, они высыпались из подушки. Тем более, что уголок у нее был отрезан. На полу валялись ножницы.

— Это не я, — чирикнула тетя Лизбет. — Это все Бастиан-Рамон!

— Скажи своей тете, чтобы она вернула мне кольцо! — прошипел жених. — А то ей придется разговаривать с моей мамой.

— С твоей мамой? — я сразу почуяла недоброе. — Это ее… ее кольцо?

Бастиан-Рамон кивнул. Похоже, он не на шутку перепугался.

Ну и ну! Я заглянула в спальню. Мама дремала, лежа на спине, Леандро спал у нее на животе. Из-под одеяла виднелась только его макушка. Мой братец сыто посапывал и мирно сосал большой палец правой руки. Его левая рука лежала у мамы на груди. Кольца нигде не было.

Помочь тут могла только бабушка.

В семь часов вечера Бастиана-Рамона забрала мама. Он тут же сознался, что «одолжил» кольцо из ее шкатулки с украшениями, и на щеках у женщины проступили красные пятна.

Что-то в последнее время многим вокруг меня не везет.

Кольцо и в самом деле оказалось с самыми настоящими бриллиантами и стоило столько, что даже Шрим-Шрим Акхар смог бы купить его, только наставив на путь истины три сотни учеников. Но вместо того, чтобы наказать сына, его мать набросилась на нас.

— Это вы спрятали кольцо! — заявила она бабушке, которая как раз вернулась из книжного магазина и еще не оценила масштабов катастрофы.

— Зачем? — удивилась та.

Мама Бастиана-Рамона окинула взглядом нашу квартиру.

— Вы, похоже, стеснены в средствах, — отрезала она. — Я заявлю о краже в полицию.

Бабушка от возмущения стиснула кулаки. Еще немного — и в полицию пришлось бы вдобавок сообщать о нанесении телесных повреждений.

Когда Бастиан-Рамон с мамой уходили, он мне еще и язык показал напоследок. Остаток дня мы с мамой и бабушкой обыскивали квартиру. Маленький похититель бриллиантов спал сном праведника, а тетя Лизбет пряталась в углу моего суперкосмического экспресса для путешествий по вселенной и время от времени всхлипывала. Кольца мы так и не обнаружили.

К вечеру я так устала, что позвонила Фло — только для того, чтобы попросить рассказать мне все новости не сейчас, а утром в школе.

Чтобы успокоиться, вечером мы с тетей Лизбет ели виноградный торт и смотрели мультфильм «Рататуй», который Джефф подарил тете к трехлетию. Это про крысенка Реми, который решил стать шеф-поваром в Париже. А я все время думала про школьный проект. Интересно, кто еще из пятиклассников записался в «Идеальный ужин»?

Перед сном я полистала большую книгу про специи, которую папай привез из Бразилии. Передо мной открылся удивительный мир пряностей. Их названия звучали, как магические заклинания, а некоторые из них, как я узнала из книги, к тому же обладали целебными свойствами. Впервые за долгое время у меня отчаянно зачесалась голова. С завтрашнего дня начнется моя карьера повара — и теперь я знала, кем стану в своих ночных мечтах.