5 звезд для Лолы

29. Дижестив, или ящик Пандоры

В третью субботу июня в Гамбург приехал Эрик, отец Фло, чтобы выступить перед читателями в книжном магазине моей бабушки.

На длинных скамейках, расставленных под стеллажами с книгами, расселись человек семьдесят. Мы с Фло сели в первом ряду. Эрик прочитал главу из своей книги, в которой речь шла о том, как два пингвина-самца высиживали осиротевшее яйцо. Я покосилась на Энцо — он сидел рядом и внимательно слушал. Когда Эрик дошел до места, где два папы-пингвина начали выкармливать сироту-пингвиненка, взгляд у Энцо стал глубоким, как все океаны вместе взятые.

Я вспомнила, что своего отца Энцо не знает, а с его рождением связана какая-то таинственная история.

Фло сидела очень прямо, держа руки на коленях. Когда Эрик показывал слайд-фильм о своем путешествии под парусом, моя подруга буквально светилась от гордости за него. Мы увидели несколько снимков старой джонки. Она и в самом деле чем-то напоминала пиратский корабль. Эрик рассказывал о плавании, за время которого он и его друзья обогнули половину земного шара.

Больше всего ему запомнились греческие острова и одна штормовая ночь в открытом море. Наверно, та самая, когда родилась Фло. Она запретила ему упоминать об этом, но когда Эрик показывал фотографии звездного неба над темным морем, глаза у Фло горели ярче, чем Венера. Энцо тоже это заметил, и лицо у него стало наполовину счастливым и наполовину печальным.

— Вы с самого детства мечтали ходить под парусом? — спросила девушка во втором ряду.

— Да, — улыбнулся Эрик. — Я всегда грезил о кораблях. Когда мне исполнилось семь лет, в день рождения мне подарили надувную лодку. Я спал в ней целый месяц.

— У меня даже фотография такая есть, — шепнула Фло. — Я привезла ее из Дюссельдорфа, когда ездила к Эрику после травмы. Помнишь?

Я кивнула. У Фло тогда были проблемы с бедром. Сейчас я даже представить не могла, что в прошлом отец моей подруги был пьяницей и однажды забыл собственного ребенка в какой-то забегаловке на окраине. Да и Фло, кажется, тоже изменила свое мнение об отце.

— Никогда не забуду, что ты для меня сделала, — тихо добавила она. — Если бы ты не послала смс-ку Эрику, он бы так и не приехал в больницу в Кельне. И я бы до сих пор была уверена, что он давным-давно умер.

Снова и снова взгляд Эрика обращался к Фло. Он несколько раз улыбнулся Пенелопе, сидевшей с Джеффом в последнем ряду. Джефф хмурился, как и положено закоренелому ревнивцу. Интересно, ему до сих пор хочется запихнуть Эрику в рот только что пойманную медузу? После показа слайдов критик начал неучтиво позевывать, а потом ни на миг не отходил от Пенелопы.

Остальные посетители презентации выстроились в очередь перед прилавком, на котором стопками лежали книги Эрика. На сей раз их действительно подписывал автор. Бабушка продала шестьдесят книг, и я даже начала подумывать, не стать ли в моих ночных фантазиях писательницей.

Бабушка была в восторге и пригласила Эрика поужинать в «Жемчужине юга».

— В следующий раз с удовольствием, — вежливо отказался он. — Я здесь всего на несколько дней. А сегодня дочь угощает меня дома.

Именно так. Всю первую половину дня Фло провела на кухне, колдуя над вегетарианскими блюдами. Ей помогал Энцо. Меня, естественно, тоже пригласили. Только Джефф отсутствовал.

— Сегодня пусть главным будет отец-пират, — великодушно заявил он и подмигнул Пенелопе. — Но если он уведет у меня невесту, я возьмусь за меч, ясно?

— Я буду за ними присматривать, — ткнула я Джеффа в бок.

Здорово, что он не сердится! Кажется, Пенелопа была благодарна ему за это.

Ну и странная же подобралась у нас компания. Разведенные родители, и дочь и одинокий, как перст, мальчишка-безотцовщина, появившийся на свет исключительно ради того, чтобы спасти от чего-то шею Пенелопы.

Об этом можно написать целую книгу. И я твердо решила во что бы то ни стало раскрыть тайну.

В вегетарианском меню сегодня значились «колокифокефтедес». Чуть язык не сломала, пока смогла выговорить! Но это длиннющее греческое слово означает всего-навсего обжаренные в масле круглые котлетки из цуккини. Правда, божественно вкусные.

После еды Фло уселась на коленях Эрика. Как же они похожи! Давно я не видела свою подругу такой счастливой!

— У тебя сохранились наши фотографии с корабля? — спросила она. — Когда мы были совсем маленькие?

— Нет, — ответил Эрик.

— А у Энцо есть, — сказала я. — Покажи-ка ее Эрику.

Энцо ненадолго скрылся в спальне Пенелопы и вернулся с фотографией, которую я видела во время «Идеального ужина» рядом с его кроватью.

Эрик взглянул на снимок, и растаял, как масло на солнце.

— Это была волшебная ночь, — задумчиво проговорил он.

— Расскажи, — попросила я. — Пожалуйста, расскажи нам! Мама Энцо говорила, что у вас на борту была медсестра.

— Шведка, — кивнул Эрик. — Как же ее звали?..

Он сморщил лоб и вопросительно взглянул на Пенелопу.

— Фрейя, — подсказала та. — Буря была ужасная. Половина экипажа лежала пластом от морской болезни. Но Фрейя еще держалась. Схватки у меня длились девять часов, и когда они прекратились, шторм внезапно утих. Небо очистилось, появились звезды, волнение улеглось, и ты появилась на свет. Ты был самым маленьким пиратом на борту, — погладила Пенелопа темные волосы Энцо, — пока не родилась Фло. Каждую ночь мы брали тебя к себе в постель. Я успокаивала Фло, а ты спал на груди у моей подруги.

— Может, сменим тему? — смущенно попросил Энцо.

Вот это новость! Я сделала такой глубокий вдох, что Шрим-Шрим Акхар непременно его одобрил бы, и проговорила:

— Бабушка всегда говорит: кто не спрашивает, так и остается глупым. Поэтому я хочу задать вопрос. — Я перевела дух, почесала голову и посмотрела на Пенелопу: — Что случилось с Гудрун в Бразилии? Энцо говорит, что его мать забеременела, чтобы спасти твою шею.

О-п-па! За столом стало так тихо, будто я открыла самый настоящий ящик Пандоры.

Выражение «ящик Пандоры» пришло из Греции, вернее, из древнегреческих мифов. Пандора была женщиной, и, наверно, не менее любопытной, чем я. Поэтому она и заглянула в свой ящик, несмотря на запрет самого Зевса, после чего у людей началась страшная неразбериха. И это привело к ужасному кризису в Греции.

Я вычитала эту историю в одной книге у бабушки, а сейчас вдруг поняла, что лучше бы я держала этот ящик закрытым.

Но было поздно. Пенелопа сделалась краснее греческих помидоров в салате, приготовленном Энцо и Фло.

— Честно говоря, меня это тоже интересует, — поддержала меня подруга, и я обрадовалась, что она не обижается на меня из-за этого вопроса. — Гудрун тебя чем-то шантажировала?

— Моя мама никогда бы не стала этого делать, — вмешался Энцо, и голос у него стал таким же ироничным, как у папая. — Что скажешь, приемная матушка?

Пенелопа подняла голову и переглянулась с Эриком. Тот пожал плечами и закатил глаза.

Мама моей подруги глубоко вздохнула, и мне показалось, что в воздухе запахло грозой.

— Гудрун ничего тебе не рассказывала? — негромко спросила она Энцо.

Мальчик покачал головой. Он стал похож на рыбака, качающегося на волнах в лодке в открытом море. Не удивительно. В конце концов, речь шла о тайне его рождения.

Пенелопа отпила глоток воды.

Затем взорвалась бомба.

— Я забралась на чужую яхту в Бразилии, — сказала она.

— Что, что ты сделала? — вскочила Фло.

От волнения у меня пересохло во рту.

— Это шутка, что ли? — Энцо вернул на тарелку «колокифокефтедес», которую успел поднести ко рту.

— Не совсем, — вмешался Эрик. — Но Пенелопа слегка преувеличивает. Она хотела сказать, что побывала на чужой яхте без ведома хозяев.

Фло покачала головой:

— Не может этого быть! Ма, скажи, что это выдумки.

Пенелопа не сказала ни слова, только виновато вздохнула.

Она смотрела на Фло так, словно стояла перед палачом.

— Мы с Гудрун, — Пенелопа перевела взгляд на Энцо, — путешествовали по Бразилии автостопом. Это было до того, как мы познакомились с Эриком. Три месяца перебивались мелкими подработками. Стояли за стойкой бара, продавали на пляжах жареную рыбу, словом, как говорится, жили на подножном корму. В конце концов деньги у нас кончились. Мы были в Рио-де-Жанейро, в порту, где швартуются корабли со всего света. Один из них был под немецким флагом. И назывался он «Гудрун» — мы с твоей мамой даже посмеялись… — Пенелопа смущенно взглянула на Энцо. — Мы несколько раз прошли мимо этой роскошной яхты, но никого не заметили на борту. Я стала уговаривать Гудрун забраться туда. Ночь была холодная, и мы ужасно замерзли. По воле случая, владелец забыл закрыть дверь в рубку, и мы вошли туда.

Фло так широко открыла рот от удивления, что легко могла бы проглотить маленького пирата.

— А дальше? — спросил Энцо.

Пенелопа поковыряла вилкой помидор в своей тарелке.

— Внутри было шикарно, — призналась она. — Просторные каюты с мягкими кроватями и шелковым постельным бельем. Мы так устали, что рухнули на первые подвернувшиеся кровати и моментально уснули. А на следующее утро нас разбудил владелец яхты. Он был немцем, и яхта была названа «Гудрун» в память о его покойной жене. Он хотел заявить на нас в полицию, и если бы Гудрун его не околдовала, мы бы оказались в бразильской тюрьме.

Она криво улыбнулась.

— Что значит «околдовала»? — поинтересовалась я.

— Околдовала, — мрачно прокомментировал Энцо, — значит, обвела вокруг пальца. Или соблазнила. Или заманила. Выбирай сама. Моя мама — большой мастер в таких вещах. Если все это правда, то и Эрик ею наверняка увлекался.

Фло изумленно посмотрела на отца. Тот тоже сидел весь красный.

— Гудрун действительно обворожительная женщина, — осторожно проговорил он. — Но околдовала-то меня твоя мать.

Фло только фыркнула.

Энцо запихнул в рот остатки «колокифокефтедес».

Я попыталась сглотнуть, но у меня неважно получилось. До сих пор я думала, что у меня не совсем обычная семья, учитывая, например, то, что моя четырехлетняя тетя уже успела трижды выйти замуж, а папай, приехавший посмотреть на Германию, познакомился с мамой в туалете скорого поезда. Но Фло с Энцо меня запросто переплюнули.

Я вдруг поняла, что не так уж и хочу знать эту историю до конца. Но ящик Пандоры был открыт, и все, что в нем было, вырвалось на свободу.

— Итак, вы вышли в море с околдованным вдовцом, — сказал Энцо. — А потом?

— Твоя мама сказала, что ее тоже зовут Гудрун, — продолжала Пенелопа. — Наверное, она была чем-то похожа на его покойную жену. Что тут сказать? — Пенелопа вонзила вилку в помидор. — Она пленила его сердце. Немец этот оказался очень богатым и был не прочь жениться на Гудрун. Но она его не любила. Она хотела вернуться в Германию. Поэтому мы и сошли на берег при первой же возможности.

— В Дюссельдорфе, где ты и познакомилась с моим отцом. — Фло подчеркнула голосом «с моим».

Пенелопа кивнула.

— Эрик жил в просторной квартире, а у нас ровным счетом ничего не было.

Я кивнула. Об этом Энцо мне рассказал.

— Ты как раз собирался в свое путешествие, но оно откладывалось?

Эрик улыбнулся и посмотрел на Пенелопу.

— Можно сказать и так.

— Во всяком случае, когда мы с Гудрун поселились у Эрика, — Пенелопа снова перевела взгляд на Энцо, — твоя мать уже была беременна. Но она не хотела ничего говорить своему миллионеру. После того как ты появился на свет, она захотела отправиться с нами в путешествие на джонке.

Энцо побледнел.

— Своему миллионеру? — он резко отодвинул тарелку, и я заметила, что руки у него дрожат. — Это же мой отец! Ты знаешь, как его зовут?

Пенелопа беспомощно развела руками и снова переплела пальцы, будто пыталась завязать морской узел.

— Август, — пробормотала она. — Твоего отца зовут Август фон Шанц. И твоя мама точно оторвет мне голову, если узнает, что я назвала тебе его имя. Если бы она не осталась тогда с ним, то…

— …То я бы точно не родился, — закончил Энцо. И вздохнул: — Моя жизнь не всегда сахар, но я рад, что живу.

— И я тоже. — Я взяла Энцо за руку.

Фло кивнула:

— И я. Можешь оставаться у нас, сколько захочешь.

Для моей подруги это не просто слова.

Пенелопа вздохнула еще раз.

— Я тоже так думаю, — сказала она. — Теперь, когда нам помогает Эрик, и мое пение приносит небольшой доход, мы даже можем снять квартиру побольше, — она улыбнулась Энцо. — Тогда у наших гостей будет отдельная комната.

— Почему вы не переедете к Джеффу? — спросила я.

Фло бросила на меня сердитый взгляд, а Пенелопа с улыбкой покачала головой.

— Мы вместе всего полгода, Лола. И я бы не хотела спешить.

— А я не хочу занимать комнату Паскаля и Алекса, — добавила Фло. — Я бы лучше жила поближе к нашей школе.

Конечно, Фло права. Они с Пенелопой живут у самой гавани, и Фло ездит в школу на метро, а наша квартира… Минутку!

Я вскочила из-за стола.

— Я знаю большую квартиру! С садом! И с деревом слов! Вивиан Балибар скоро съезжает. И ее квартиру соединяют с маленькой соседской квартирой. Что скажешь, Фло? Разве это не гениальная идея?

Я так хлопнула подругу по плечу, что та чуть не свалилась со стула.

— Было бы неплохо, — согласилась она. — Что ты думаешь, Энцо?

Она поинтересовалась его мнением! Но Энцо все еще сидел неподвижно, уставившись в опустевшую тарелку.

— А мне по фиг, переезжайте сами куда хотите… — внезапно пробормотал он.

После чего встал из-за стола и скрылся в бывшей спальне Пенелопы. Мы с Фло переглянулись. У Пенелопы было такое лицо, будто ей бесконечно жаль, что ящик Пандоры открылся.

— Идите к нему, — сказал Эрик мне и Фло. — Думаю, теперь у него есть две хорошие подруги. — Он смущенно откашлялся: — И не сердись на свою маму, Фло. Тогда она была еще совсем юной и не хотела никому причинять зла.

Фло ничего не ответила.

Энцо тоже молчал, когда мы вошли. В этот раз, правда, дверь он не запер. Просто сидел у компьютера и что-то искал в Интернете. Мы тихонько присели.

На мониторе появилась страничка из «Википедии». Это был список самых богатых людей в Германии, и имя Августа фон Шанца стояло в нем на четырнадцатом месте. Он жил на острове. Мы даже нашли его фотографию. У герра фон Шанца были темно-русые волосы, карие глаза и оттопыренные уши.

— У тебя глаза такого же цвета, — заметила Фло.

— А во всем остальном — никакого сходства, — добавила я.

— К счастью, — согласился Энцо. — Может, когда-нибудь я унаследую его состояние?

Мы с Фло чуть не охнули.

— Ты что, хочешь встретиться с ним?

— Почему бы и нет? — ухмыльнулся Энцо, и в его блестящих карих глазах заплясали чертики. — Хотя, вряд ли… Ладно, я подумаю об этом на летних каникулах, — он щелкнул мышкой, и фотография Августа фон Шанца исчезла.

Энцо отвернулся от экрана. Маленькая спальня у Пенелопы — вот и все, что было вокруг него.

— Фло! — окликнул он.

— Да? — отозвалась подруга.

— Наверное, я согласен переехать. Спасибо, что подумала обо мне.

— Как же иначе, — улыбнулась Фло. — Ты же мой старший брат, пусть и сводный. Мы с тобой с самого рождения знакомы.

Я почесала голову.

Может, моя лучшая подруга скоро станет еще и моей соседкой. Тогда мы сможем провести вместе летние каникулы. А они уже на носу. И совсем скоро приедут Алекс и Сол. И пусть мы не полетим в Бразилию в этом году, нас ждет множество удивительных приключений в Гамбурге.

А вы разве сомневаетесь?