Академия Грайн. Выпускной курс

ГЛАВА 1

Последняя пара. Совместная лекция. Две группы в тесном помещении. Студентов набилось, что селедок в бочке. Яркое солнце слепило глаза, дышать было практически нечем. Егор вздохнул, отвернулся к стене и опустил голову. Первая парта, солнечный луч, словно издеваясь, светит прямо в глаз и никак невозможно от него отвернуться. И глаза закрыть не вариант.

— Итак, господа лоботрясы, — профессор Туров приподнял очки и обвел взглядом притихших студентов, — приступим… — договорить он не успел. Дверь в аудиторию распахнулась.

— Простите, профессор Туров, — Лиз Шермер, староста группы, отличница, «золотая девочка» и первая красавица академии Грайн, точно видение возникла на пороге, — позволите войти?

— Так-так-так, мисс Шермер, — Туров расплылся в ехидной усмешке. — Позвольте-ка поинтересоваться, что у вас со слухом?

— Все в порядке, — несколько обескуражено ответила девчонка, но глаз не отвела и смущенным румянцем не залилась.

Егор хмыкнул про себя. Невозмутимая Шермер. Только она могла вот так спокойно смотреть прямо в глаза Турову, зная, что от выговора или, как минимум, нарекания, не отвертеться. Ехидство Турова вошло в легенды, и во всей академии не было никого, кто желал бы вызвать его более пристальное, чем это было необходимо, внимание к своей персоне. Издевался препод мастерски. И очень любил отработки. Просто лучился от счастья, когда удавалось подловить какого-нибудь невезучего студента на малейшей оплошности и назначить ему штрафные часы. А если еще и реферат какой можно было ко всему этому приписать — то неделю ходил довольный донельзя.

— А раз так, то, что же такого важного могло случиться, что вы не слышали звонка?

— Простите, профессор Туров, — Шермер держалась молодцом, хорошо владела собственным лицом и даже попыталась чуть смущенно улыбнуться, — просто… так получилось. Вы позволите присутствовать на занятии?

Вопрос был актуален. За опоздание, препод вполне мог отстранить от занятий и помимо отработки влепить неуд. Порядки в академии Грайн были суровые, а преподаватели, любившие измываться над студентами, делали их иной раз и вовсе ненормальными. И даже скидок на высокопоставленного папочку или список аристократических предков длиной в километр не делали. Негласное правило Академии Грайн гласило: «Под этой крышей все равны!»

Угу. Егор тоже так думал. До того самого момента, как пять лет назад переступил порог сего замечательного заведения и оказался в одной группе с отпрысками самых известных фамилий Ровении. Тогда-то вся правда о равенстве и выплыла наружу. Но измываться над студентами преподаватели все равно любили. Невзирая на заслуги известных предков.

— Садитесь, — милостиво позволил профессор, и Шермер, тихонько вздохнув, направилась к единственному свободному месту.

Егор даже дыхание затаил. Все пять лет, что он учился в этом проклятом месте, стул рядом с ним оставался свободным. Даже сдвоенное занятие не заставило никого сесть рядом с ним. Не то чтобы Егор переживал по этому поводу. Он-то как раз приложил достаточно усилий для того, чтобы его избегали. Так неужели? Да быть того не может! Просто не может быть. Сейчас Шермер пройдет мимо, и пристроится к кому-нибудь третьей.

Да, точно. Вон, на две парты впереди в соседнем ряду сидит лучшая подружка Шермер, Светлана Гроу со своим то ли парнем, то ли уже официальным женихом, Стасом Лагодиным. Та еще парочка, фыркнул про себя Егор, переведя взгляд с Лиз на ее друзей. Хотя… если подумать, то не так уж они и плохи. Тот же Лагодин один из немногих студентов, кто не считает зазорным стать с Егором в пару на практикумах. А Светка… Светка обладала исключительным умением — могла заболтать кого угодно и иногда оттачивала свои умения в этом вопросе и на Гардове. Редко, но бывало. И она единственная из всего класса, кто не считает ниже своего достоинства здороваться с Егором.

Вот и теперь, Гроу обернулась, мазнула взглядом темных, как ночь, глаз по Егору, приветливо кивнула, даже чуть приподняла губы в намеке на улыбку, а затем бросила встревоженный взгляд на шагающую по проходу подругу. Хмурилась, кусала губы, недовольно качала головой. Интересно, что такого произошло, что на щиты они с Лагодиным пришли без Шермер? Эта троица всегда вместе, Гроу, Шермер и Лагодин. Впрочем, это не его дело. Совсем не его.

— Можно? — Лиз опустилась на соседний стул и положила свои тетради на парту.

Егор вздрогнул и удивленно обернулся. Встретился взглядом с голубыми глазами Шермер.

— Я сяду? — повторила вопрос она, виновато улыбаясь.

— Ты уже села, — буркнул он, отворачиваясь.

— Ты не возражаешь? — она, словно специально вознамерилась вывести его из себя. И вот что этой красавице понадобилось?

— А если я скажу, что возражаю? — он неприятно ухмыльнулся. — Ты пересядешь?

Лиз растерялась. Она обвела взглядом заполненную до предела аудиторию и снова посмотрела на парня.

— Если ты хочешь, то… — несмело начала девушка и даже руки протянула, чтобы забрать свои тетради с парты.

— Сиди уже, — фыркнул Егор, снова опуская взгляд в собственную тетрадь.

Ее присутствие раздражало. И злило. Он привык быть один. Всегда и везде. И окружающие чувствовали это, инстинктивно стараясь держаться от него подальше. Вот даже на занятиях он всегда сидел один. Все пять лет. И на практических он чаще всего был предоставлен сам себе, за редким исключением.

Лиз Шермер. Красавица, аристократка в каком-то там поколении. «Золотая девочка» перед которой открыты все двери. Она даже в Грайн пришла учиться потому, что сама так захотела. Такие девушки идут по жизни легко и уверенно опираются на громкое имя своих родителей и накопленные ими же капиталы.

Все верно. Егор едва слышно хмыкнул и опустил голову еще ниже.

Лиз сидела тихо, точно мышка. Не лезла с разговорами, не вздыхала и не пыталась привлечь к себе его внимание, но он все равно, то и дело поглядывал в ее сторону. Разглядывал тонкий профиль, любовался изгибом шеи. Она словно магнитом притягивала к себе его взгляд.

Нет, от этих мыслей толку не будет. Надо брать себя в руки и перестать мечтать. Все равно ничему этому не суждено сбыться. Никогда. Она не для него. Ей больше подходит Абзалов, семья которого владеет едва ли не половиной капиталов страны. Вот он как раз самая подходящая пара для девушки вроде Лиз Шермер. Или нет? Разве есть кто-то подходящий для Лиз Шермер?

Он задумался. И не заметил, как сжал кулаки. Карандаш, который держал в руке, скрипнув грифелем по бумаге, прорывая тонкий лист, сломался.

— Черт! — в сердцах выругался парень.

— Держи, — тихий голос, и на тетрадный лист перед ним лег карандаш.

А когда Егор повернулся к девушке, Лиз уже что-то увлеченно чертила в своей тетради и на него не глядела.

Странная девушка.

Туров заливался соловьем, рассказывая об энергетических потоках, способных преобразовывать нематериальное в материальное. Чертил графики и схемы на доске, смешно подпрыгивая, когда не доставал до самого ее верхнего края. Язвил, когда студенты не могли ответить на очередной его вопрос. Щиты были одним из профильных предметов.

Егор не слушал. Пропускал все слова мимо ушей. Соседство с Лиз Шермер оказалось донельзя раздражающим. Девушка сидела тихо, сдвинувшись к самому краю парты, даже локти на столешницу не клала, слушала профессора внимательно, в отличие от него, старательно зарисовывала схемы изломанных потоков в тетрадь. Да она, кажется, даже не дышала! Но все равно ее присутствие рядом раздражало.

— Итак, господа лоботрясы! — провозгласил, наконец, Туров, откладывая меловую палочку в сторону и снова оглядывая аудиторию, как в самом начале занятий. — Домашнее задание всем ясно?

Раздался нестройный хор голосов, подтверждающих, что таки, да, все всё поняли. Егор поморщился. Он ни слова не запомнил из сегодняшней лекции. Не то, чтобы его сильно напрягало, таких вот лекций, прошедших мимо него за последние пять лет было не счесть, но Туров был не тот препод, предмет которого можно было игнорировать.

— Прекрасно, — резюмировал мастер, — а теперь приступим к самому интересному. Мисс Шермер, опоздание на лекцию на три минуты. Вы знаете, что это означает? — и он перевел взгляд на Лиз.

— Взыскание, — вздохнула отличница.

— Я рад, что мы с вами так замечательно понимаем друг друга. Не покидайте аудиторию, после звонка. А чтобы вам не было скучно корпеть над преобразованием энергетических потоков в одиночестве, компанию вам составит… — Туров сделал паузу и стал оглядывать аудиторию, ехидно усмехаясь, глядя на то, как быстро опускаются головы студентов, как все отводят глаза, пытаясь слиться с обстановкой. Никому не хотелось оставаться на отработку. И все прекрасно понимали, что вовсе не обязательно в самом деле нарушить какие-то правила, порой преподы зверствовали просто так, для собственного развлечения. — А вот, господин Гардов и останется. Составит вам компанию, так сказать.

— Почему я? — и ведь знал, что спорить с Туровым бесполезно, но не сдержался. Торчать еще два часа в душной аудитории, вдвоем с Шермер, Егору совершенно не улыбалось. Лучше бы он махнул в город и развлекся по-своему. — Я ничего не нарушал!

— Отсутствующий вид во время лекции уже является достойным поводом для того, чтобы назначить вам отработку, господин Гардов, — расплылся в улыбке Туров. — Но я добавлю к этому прегрешению еще одно — неуважение к преподавателю и пререкание во время занятий.

— Да когда такое было?! — взвился Егор и тут же сник. Вот же гад, этот Туров, подловил на пустом месте, как и всегда.

— Рад, что мы с вами поняли друг друга, — издевательски пропел Туров одновременно с переливчатой трелью звонка. — Остальные могут быть свободны.

Шум отодвигаемых одновременно стульев, топот ног, облегченные вздохи, в момент заполнили аудиторию. Студенты торопились как можно скорее покинуть не только класс, но и здание. Егор был зол. Отработки не были для него чем-то особенным, но вот конкретно сегодня, задержка в учебном здании его раздражала. Он покосился на сидящую рядом Шермер и усмехнулся, качнув головой. Девушка была спокойна. Казалось, она ни капли не расстроилась из-за того, что вместо свободного времени, которое она могла бы провести со своими подружками или парнем, придется заниматься построением щитов.

— Лиз, — Северьян Абзалов остановился рядом с Лиз. — Жаль, что так получилось, я…

— Все в порядке, Ян, — улыбнулась Лиз, опуская глаза. — Ступай.

— Я останусь с тобой на отработку и…

— Не стоит, Ян, — Лиз улыбнулась. — Ступай с друзьями, я… не скоро еще освобожусь и ты вовсе не должен тратить свободное время на то, чтобы торчать здесь. Я сама виновата.

— Рад, что вы это понимаете, Шермер, — профессор Туров остановился в шаге от Абзалова и скептически разглядывал парня. — А ваша тяга к знаниям, господин Абзалов меня неимоверно умиляет, и я вовсе не могу препятствовать вашему стремлению к знаниям. А посему, — Туров снял очки, аккуратно протер стеклышки мягкой тряпочкой и снова водрузил их на нос, — предлагаю вам написать реферат на тему построения отражающих щитов второй ступени сложности.

Абзалов дернулся, открыл рот, чтобы возразить, но встретился глазами с предвкушающим взглядом профессора, сник.

— Да, профессор, — убито прошипел, отводя взгляд.

— Вот и чудесненько, — Туров буквально лучился от удовольствия и едва ладони не тер. — Как раз на следующем занятии мы вас и заслушаем.

Северьяну ничего не оставалось, как послать своей зазнобе виновато-извиняющийся взгляд и покинуть аудиторию.

— Ну-с, господа и… дамы, — Туров, проследив взглядом за удаляющимся студентом, повернулся к Лиз и Егору. — Приступайте. Зеркальный щит четвертой ступени. Прошу.

Гардов скривился. Зеркальные щиты — это не отражалка, которую можно построить не напрягаясь. Здесь все куда сложнее и… изысканнее, что ли. Да и построение подобных щитов обычно практикуют парами либо же тройками, в зависимости от ступени сложности.

Четвертая ступень была максимальной для пары, с пятой могли справиться уже только трое энергетов. Неудивительно, что Турову захотелось оставить на отработку еще и его, не только Шермер. А впрочем, этому очкастому гаду причина не требовалась. Главным было его собственное желание и возможность поиздеваться над студентами.

— Не вижу горящих взоров и энтузиазма! — пафосно провозгласил профессор, направляясь к своему столу. — Активнее, активнее, дорогие мои студенты. Чем быстрее вы приметесь за формулу, чем больше шансов, что покинете эту аудиторию до наступления темноты.

Лиз коротко вздохнула и встала со стула. Легко ступая, прошла к возвышению напротив учительского стола и развернулась. Тонкие брови взлетели вверх, симпатичная мордашка приобрела крайне удивленное выражение, когда Шермер поняла, что Егор не торопился последовать за ней.

— Егор? — тихо, чуть с придыханием произнесла девушка, глядя на него. — Ты идешь?

— Господину Гардову, — сделав ударение на «господине», прокаркал Туров со своего места, — требуется особое приглашение. Возможно, реферат по теме «Построение зеркальных щитов и их применение» будет достаточной мотивацией для того, чтобы он все же потрудился переместить центр тяжести своего тела на демонстрационную площадку?

Егор выругался себе под нос и встал. Туров — это Туров. И к реферату он может присовокупить что-нибудь еще, а посему не стоит дразнить дракона полудохлым рыцарем.

— Ты помнишь формулу зеркального щита? — тихо спросила Лиз, когда парень все же удосужился подойти к ней и встать напротив? — Сможешь рассчитать правильный вектор?

Гардов поморщился. Зеркальные щиты были слишком сложны в построении и очень энергоемки, но, стоило отметить, что и довольно эффективны. Только вот он не торопился демонстрировать всем и каждому, что способен справиться с поставленной задачей. Слишком много сил у него ушло на то, чтобы болтаться среди середнячков, не подающих большие надежды. Незачем Турову знать, что средненький по силе дара энергет, Егор Гардов, вполне может справиться с задачей, которая не каждому менталу по силам. Как ни крути, а после обучения на факультете энергетов было куда как больше шансов избежать государственной службы. Менталы же, практически без исключения, после диплома отправлялись служить родине. А Егора такое будущее не устраивало.

— Егор? — позвала его Лиз, не дождавшись ответа. — Ты вообще меня слушаешь?

— Начинай плетение, — коротко бросил Гардов, — я подхвачу.

Лиз поджала губы, но ничего не сказала. Чуть прищурившись, чтобы получше видеть энергетические потоки, она ухватила первую же силовую линию и грамотно скрутила ее в аккуратную спираль.

Гардов любовался ее движениями, точными, выверенными жестами. Лиз плела каркас с грацией балерины, выступающей на сцене: легко, изящно, возвышенно даже. В мысли закралось подозрение, что и Шермер в свое время смухлевала, когда поступала на энергета. С такими задатками ей самое место на менталке, вон как закручивает узел, словно всю жизнь только тем и занималась, что зеркальные щиты устанавливала.

Задумавшись, Гардов не успел подхватить плетение и не до конца сформированный щит рассыпался прямо в руках у Лиз, обдав их обоих мелкими золотистыми искрами.

— Егор! — Возмущенно воскликнула девушка, тряхнув светлыми волосами. — Ты что, уснул? Почему не подхватил?

— Не успел, — равнодушно пожал плечами Гардов. — Давай снова.

Лиз поджала губы, ухватила очередную силовую линию и принялась за построение щита снова. И снова у них ничего не получилось. На этот раз Гардов успел подхватить плетение, но специально недостаточно затянул основной узел, и когда девушка принялась вливать энергию в каркас, решетка рухнула.

— Да что ж такое? — Шермер притопнула ногой. — Еще раз!

И они пробовали. Снова и снова.

Туров уже даже перестал следить за попытками и что-то писал, не поднимая седой головы. Время шло. Лиз все больше нервничала, кусала губы. Она раскраснелась, тонкие волоски, выбившиеся из хвоста, золотистыми спиральками вились на висках, голубые «кукольные» глаза сверкали ярче алмазов. Она то и дело поглядывала на круглый циферблат часов над головой Турова. Явно куда-то опаздывала.

— Егор, ты же это специально, да? — очередная их попытка пошла прахом в прямом смысле слова. — Даже не пытаешься. За столько времени, уже можно было наизусть выучить всю структуру, но ты ведь и так прекрасно помнишь формулу и даже векторы все рассчитываешь правильно.

— Прости, — Гардов демонстративно пожал плечами и ухмыльнулся, — не всем дано быть заучками. А зеркалка мне никогда особо не давалась.

Лиз вздохнула, на миг прикрыла глаза, а затем, распахнув их, сделала шаг вперед и почти впечаталась в Гардова. Парень настолько не ожидал от нее такого поведения, что не успел среагировать и даже на шаг не отступил.

— Не придуривайся, — прошипела Лиз, глядя Егору прямо в глаза. — Все тебе дается. И зеркалка тоже. Или ты думаешь, что я не поняла этого по тому, как ты закручивал узлы? Последние три раза каркас щита уж точно не двоечник строил.

Егор ругнулся про себя. Вот же… как он мог так проколоться-то? И Шермер тоже хороша, отличница, чтоб ее. Он принялся лихорадочно придумывать, чтобы такое ответить, чтобы она отстала от него, а еще лучше, вообще забыла о его существовании, но ничего умного в голову не лезло. Нет, можно было бы сейчас пошло пошутить или даже нагрубить девчонке, и в любой другой ситуации, он бы так и поступил. Но глядя в голубые глаза Лиз, Егору почему-то не хотелось хохмить.

— Егор, ну пожалуйста, — Лиз перестала сверкать глазами и теперь вообще смотрела на парня умоляюще, — мне очень нужно закончить эту отработку как можно быстрее. Я и так уже опоздала жутко.

— Боишься, что Абзалов найдет себе другую компанию на вечер? — все же не удержался от подколки Егор.

— Нет, — Лиз качнула головой и снова заглянула ему в глаза. — Просто… мой отец будет в Грайне. Он уже тут, если честно. Проездом. По делам. И пробудет еще час или даже чуть меньше. Мы с ним… Егор, я его почти полтора года не видела.

Она выглядела такой несчастной, такой… потерянной сейчас, что у парня сердце дрогнуло. Отец Лиз Шермер был важной шишкой в департаменте внутренней безопасности. Должность свою занимал вот уже лет десять и, по слухам, занимал заслуженно.

— Постарайся, пожалуйста, — Лиз продолжала просить. — Туров ведь все равно не отпустит раньше. А мне очень нужно.

Он уже почти согласился, но в последний момент все же не смог сдержаться и насмешливо спросил:

— И что мне за это будет?

Девчонка закусила нижнюю губу, потупилась.

— А что ты хочешь?

— Не знаю, — Гардов пожал плечами, насмешничая. — Что с тебя взять-то? Поцелуй?

Сказал и сам на себя разозлился. Вот же! Сейчас она тоже разозлится, фыркнет, и они проторчат на этой отработке до утра, поскольку он тоже не сдастся так просто. А можно было бы уже давно сбежать в город или же просто развалиться на кровати и поспать хоть пару часов.

— Хорошо! — Лиз вскинула глаза и улыбнулась.

А Егор продолжал стоять и смотреть на нее удивленно. Она что, согласилась? Безумие!

— Все, что хочешь, только давай закончим с зеркалкой побыстрей. У меня совсем не осталось времени, — продолжала Шермер.

Все еще злясь на себя, Гардов резко выдохнул и скомандовал:

— Уговорила. Поворачивайся!

И поскольку Лиз продолжала непонимающе на него смотреть, Гардов схватил ее за плечи и развернул к себе спиной. Затем протянул вперед руки таким образом, что девушка оказалась в его объятиях.

— Я плету, ты подхватываешь, на четвертом витке осторожно начинаешь заполнять каркас силой, на восьмом — я подхвачу. Поняла?

Шермер только кивнула, задев его своим хвостом, и тут же сосредоточилась на энергетических линиях.

Плетения Егору всегда удавались легко. Потоки так и льнули к пальцам, послушно складываясь в требуемый узор.

Виток.

Еще один…

Шермер не подкачала, грамотно перехватила у него силовые линии и продолжила строить каркас, пока Егор питал силой начальные узлы. Затем вступила сама.

Щит раскрылся, окутал их со всех сторон, прильнул к коже, как атласное покрывало. Прелесть зеркалки в том, что она идеально отражает потоки и воздействует сразу на все органы чувств. Находясь под зеркальным щитом, они стали совершенно невидимы ни для кого. Даже эмпат пройдет мимо и не поймет, что тут кто-то есть.

Они стали невидимы. Совершенно. Абсолютно.

Туров резко поднял голову и подслеповато прищурился, глядя куда-то вправо от того места, где стояли студенты.

— Итак, — ворчливо проговорил профессор, поднимаясь со своего места и опуская на нос очки. Он сделала несколько шагов, и остановился совсем рядом с ними. — Вы все же не совсем пропащие, как я погляжу. Хвалю. Сворачивайте щит, на сегодня с вас достаточно.

Лиз напряглась, собираясь отпустить хвосты плетения, но Егор чуть сжал руки у нее на талии, без слов давая понять, что еще рано. Пусть Туров удостоверится, что щит идеален, а то с него станется потом придраться и назначить еще одну отработку.

— Зачтено! — громко произнес Туров. — Можете снять щит.

Егор удовлетворенно улыбнулся и одним движением руки развеял зеркалку.

— Мы можем идти? — поинтересовался он, прищурившись, глядя на профессора.

Препод усмехнулся, хотел было что-то сказать, но затем махнул рукой.

— Свободны! И больше не опаздывайте, Шермер, а то следующий раз будете у меня отражающие щиты отрабатывать. На полигоне.

Лиз улыбнулась профессору, тихо шепнула «Спасибо» Егору и заторопилась по проходу к парте за своими вещами.

Егор размерено двинулся следом.

— И, господин Гардов, — уже на выходе его догнала язвительная реплика профессора, — про реферат не забудьте. На следующем занятии мы заслушаем вас сразу после выступления господина Абзалова.

На этот раз Егор выругался вслух и от души.

С Лиз они столкнулись в коридоре. В это время он был совершенно пустынен, впрочем, как и весь корпус. Занятия уже давно закончились, и студенты покинули учебные здания, чтобы не вводить преподов во искушение назначить им внеплановый семинар или практическое занятие. Освещение было чуть приглушено в целях экономии.

Мазнув взглядом по замершей неподалеку от двери Шермер, Егор неспешно направился к лестнице. Внутри у него клокотал настоящий вулкан. Казалось, еще немного и огненная лава раздражения начнет выплескивать через край. Те, кто знал его достаточно хорошо, в такие моменты предпочитали исчезать с глаз долой, чтобы не попасть под раздачу. А кто не знал, обычно инстинктивно чувствовали, что не стоит играть с судьбой и лучше подобру-поздорову уйти с дороги.

Но к Лиз Шермер это не относилось.

— Егор, — девушка догнала его, и легонько прикоснувшись к плечу, заставила остановиться.

— Ну чего тебе еще? — рыкнул Гардов, останавливаясь и, старательно глядя прямо перед собой, засунул руки в карманы брюк.

Он старался сдерживаться, но получалось из рук вон плохо. Раздражение достигло своего апогея. Вместо того чтобы провести вечер в городе на благо собственного кошелька, теперь придется до полуночи сидеть в библиотеке и писать чертов реферат. Следующее занятие по Щитам стояло в расписании на завтра, а значит, Туров будет зверствовать. Нет, можно, конечно же, было бы забить на все и проигнорировать задание препода, но тогда на семинаре профессор придумает еще какую-нибудь гадость. И тут вопрос даже не в том, что Гардов опасается наказания (за пять лет учебы в Грайне, это будет далеко не первое и уж точно не последнее взыскание), но Туров вполне может наложить на него запрет на выход за стены академии. И вот тогда Егору придется туго. Как ни крути, а попасть в город в ближайшие два дня ему жизненно необходимо. Так что тут даже думать нечего — придется писать проклятущий реферат.

— Почему ты такой злой? — хлопнув длинными ресницами, спросила девушка. — Что я тебе сделала?

— Конкретно ты, пока ничего, — процедил Гардов сквозь зубы, — но считай, что я принимаю превентивные меры.

Лиз обиженно поджала губы и даже отступила на шаг — того и гляди гордо развернется и избавит себя от его недостойного общества. Егор почувствовал сожаление. Не стоило и мечтать, что красавица Лиз Шермер стерпит подобное к себе отношение.

— Не люблю быть должна, — твердо сказала Шермер, схватив парня за плечо, она заставила его повернуться к себе лицом.

— В смысле? — от удивления Егор забыл, что не собирался смотреть на девушку и поднял взгляд. Лицо Лиз выражало крайнюю степень решительности. Легко не будет, подумал Егор с сожалением. И почему она такая упертая? Вот что Лиз стоило сейчас гордо развернуться и исчезнуть с горизонта? Так нет, она продолжала стоять рядом и выжидающе смотреть на него. И чего ей надо?

— Я вроде как задолжала тебе поцелуй…

— Забудь, — махнул рукой Гардов.

— Ну, уж нет! — упрямо поджала губы девушка. — Я привыкла платить по счетам.

— Ну, раз привыкла, — рыкнул Егор, окончательно теряя терпение, — тогда кто я, чтобы тебе мешать. — Он расправил плечи и с нагловатой усмешкой посмотрел на Шермер. — Плати.

Лиз нерешительно переступила с ноги на ногу, поджала губы, огляделась по сторонам. Не так она себе это представляла. Совсем не так. Но деваться некуда, Гардов ясно дал понять, что помощи с его стороны ждать не стоит, так что придется самой.

Девушка зажмурилась на мгновение, вздохнула глубоко, словно бы собиралась спрыгнуть с обрыва в бурлящую реку, но затем распахнула глаза и решительно шагнула вперед. Старательно не глядя Гардову в глаза, она осторожно провела ладонями по его груди вверх, словно невзначай коснулась кончиками пальцев шеи, затем запустила эти самые пальцы в его волосы и настойчиво потянула голову Егора вниз.

Гардов стоял, не шелохнувшись, внимательно наблюдал за ней из-под полуопущенных ресниц. В другое время Лиз бы пошла на попятный, но не сейчас. Было в этом парне что-то пугающее и в то же время — притягивающее донельзя. И отступать Лиз была не намерена. Она вообще никогда не отступала и не сдавалась, хоть окружающие и считали ее мягкой и послушной . только те, кто близко был знаком с Лиз Шермер и кого она сама называла друзьями, были в курсе того, что эта хрупкая блондинка с кукольной внешностью всегда добивается поставленной цели. Без исключений. А таких было немного.

Но насмешливый взгляд Гардова нервировал и лишал почвы под ногами, поэтому Лиз все же закрыла глаза, прежде чем прикоснуться губами к его губам.

Это был шок. Егор не ожидал, что Шермер решится. На самом деле предполагал, что она демонстративно чмокнет его в щеку и отделается невнятным объяснением, что они-де не оговаривали, куда именно она станет его целовать. Но такого!

Мир сошел с ума. Окончательно и бесповоротно. Еще пару часов назад он бы ни за что не поверил, если бы кто-нибудь сказал, что вечером он будет целоваться с Лиз Шермер в пустом коридоре учебного корпуса.

А потом… что-то произошло и стало вдруг как-то неважно, кто они и где находятся. Лиз перебирала его волосы, руки Гардова сжимались на тонкой девичьей талии. Они целовались. Самозабвенно. С упоением. Совершенно не обращая внимания на то, что происходит вокруг.

— Кхм! — ироничное покашливание сбоку, заставило Лиз дернуться. Гардов тут же отпустил ее и отошел на шаг, непроизвольно разворачиваясь таким образом, чтобы прикрыть собой Шермер и в то же время посмотреть, кто это так бесцеремонно прервал их.

Всего в двух шагах от них, скрестив руки на груди, стоял незнакомый Гардову мужчина. Высокий, подтянутый мужчина, с сединой на висках и тонкими лучиками морщинок в уголках глаз, кого-то напоминал, но в то же время, Егор был совершенно уверен в том, что никогда раньше с ним не встречался. На вид незнакомцу можно было дать лет сорок пять — пятьдесят. Непроизвольно взгляд Гардова заскользил по фигуре мужчины. Неброский, но дорогой костюм, уверенная поступь, военная выправка. И кто это может быть?

— Папа? — удивленно-радостный возглас Шермер заставил Егора вздрогнуть повторно. Только этого не хватало. Их за поцелуями застукал сам Роан Шермер, глава Департамента внутренней безопасности. — Что ты здесь делаешь? — Лиз ловко обогнула стоящего перед ней Егора и бросилась отцу на шею.

— Навещаю собственную дочь, — голос у старшего Шермера был приятный, низкий и чуть вибрирующий. Сомнений в том, что этот человек привык отдавать распоряжения не оставалось.

«Полный аут!» — подумал Егор, наблюдая за тем, как Лиз обнимается с родителем.

— Не желаешь представить мне своего…ммм… друга? — отец Лиз, наконец, обратил внимание и на молодого человека.

— Ах, да! — лучась от счастья, Лиз отпустила шею родителя и вернулась к Гардову, схватила того за руку, пытаясь подтащить поближе к собственному родителю. Надо ли говорить, что сам Егор желанием знакомиться с одним из влиятельнейших людей страны особого желания не имел, но и сбежать, тоже не выходило? — Егор Гардов, — представила его Лиз. — Мы учимся вместе.

— Гардов? — и почему Егору показался странным тон Шермерского родителя? Они же вроде не были знакомы до этого момента?

— Добрый вечер, — он все же решил проявить толику вежливости.

— Добрый. Приятно познакомиться с вами, Егор Гардов, — Шермер-старший улыбнулся. И вот вроде вежливо так, даже руку протянул, а у Егора возникло ощущение, что его успели не только просканировать, но и мысли с воспоминаниями считать. Молодой человек тут же принялся проверять щиты на целостность.

— Мне тоже, — оскалился в ответ Гардов. Ладонь у отца Лиз была сухая и твердая, а рукопожатие — крепким. «Достойный противник, — тут же решил про себя Егор».

Щиты были на месте. Более того, никто и не собирался их вскрывать. И это было непонятно, потому что Шермер-старший уж точно должен был проверить, с кем это милуется его дочурка, тем более что последние несколько месяцев Северьян Абзалов активно распускал слухи о том, что их с Лиз помолвка — дело решенное. — Простите, но мне нужно идти. На завтра задали сложный реферат по Щитам, а время уже позднее.

— Да, конечно, — улыбнулся Шермер-старший, отпуская ладонь Гардова. — Надеюсь, мы с вами еще встретимся.

«Да не приведи боги, — мелькнула мысль у Егора».

Но вслух он сказал иное:

— Я тоже. Всего доброго.

Он развернулся и пошел по коридору в сторону, противоположную той, откуда появился Шермер-старший. Шел спокойно, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не сорваться на бег. И спиной чувствуя, что и отец, и дочка смотрят ему вслед.

— Итак? — Роан Шермер перевел взгляд с удаляющейся спины молодого человека на лицо собственной дочери. — Егор Гардов?

— Ну, пап! — чуть смущенно улыбнулась Лиз и пожала плечами.

— Ли-из? — не повелся на ее ужимки родитель. — И почему мне кажется, что я уже слышал это имя?

— Потому что я тебе уже о нем рассказывала, — Лиз качнула головой, отбрасывая волосы за спину. — И не один раз.

— Ага, вспомнил, — Роан усмехнулся, — это тот самый Егор Гардов, который имел неосторожность не обратить на тебя внимание. Я смотрю, ты исправила это упущение.

— Ты знаешь, что я тебя люблю? — рассмеялась Лиз, обнимая отца за талию и прижимаясь щекой к его груди.

— Ох, лиса, — вздохнул Шермер-старший, обнимая дочь. — И когда ты успела вырасти?

— Ты спрашиваешь об этом уже лет семь, если мне не изменяет память. Но знаешь что? — она подняла лицо, заглядывая отцу в глаза. — Для тебя я всегда буду твоей маленькой дочкой, честно-честно.

Отец поцеловал ее в лоб и отстранился, обнял за плечи.

— Ладно, пойдем. У меня не так много времени, к сожалению, а я хочу, чтобы ты мне еще раз рассказала про этого твоего, Егора.

— Он пока не мой, — грустно вздохнула Лиз. — Но я не теряю надежды.

Роан лишь только вздохнул, посетовав про себя, что его малышка-дочь выросла. И когда только успела? Ведь еще вчера она прибегала к нему с разбитыми коленками и требовала купить новую куклу. А сейчас? Мужчина покосился на идущую рядом с ним девушку. Уже невеста. Совсем скоро она закончит первый этап обучения и получит диплом энергета. А потом?

Девушки ее положения и возраста обычно после завершения обучения выходят замуж, заводят свою семью. А Лиз? Роан покосился на идущую рядом дочь. Вряд ли она видит свое будущее у домашнего очага или в гостиной, принимая гостей, как ее мать.

Воспоминание о жене отозвались в груди мужчины застарелой ноющей болью. Пятнадцать лет прошло, как они с Лиз остались вдвоем. Почти целая жизнь прошла с тех пор, как его жена трагически погибла во время крушения самолета, на котором летела она и еще два десятка людей. Это была трагедия. Тогда Роан погрузился в пучину отчаяния, ему не хотелось жить, он даже подумывал о том, чтобы последовать за женой, но… Лиз. Дочка заставила его собраться и жить дальше. Ради нее.

И почти сразу в их жизни появилась Света. Ее родители тоже летели на том же самолете и в результате крушения, девочка осталась круглой сиротой. Роан не мог позволить, чтобы ее распределили в приют и забрал к себе. Оформил опекунство, и у Лиз появилась постоянная подружка для игр.

Через месяц, заканчивая разбирательство о крушении самолета, Роан узнал, что у одной из стюардесс остался пятилетний сын. Девушка погибла вместе с остальными пассажирами, а мальчик остался один. Его отправили в приют. Что-то дрогнуло внутри у невозмутимого Роана Шермера и он забрал Стаса. Так и получилось, что дом, который опустел после смерти жены, снова пробудился к жизни. В нем зазвучали детские голоса, смех, коридоры наполнились топотом детских ног.

— Эй! Что с тобой? — раздалось рядом восклицание Лиз и это вывело Шермера-старшего из задумчивости. Забывшись, он слишком сильно сжал пальцы на плече дочери, и теперь она стояла, потирая руку и глядя на отца с недоумением. — Ты чего?

— Прости, задумался.

— Надеюсь, о чем-нибудь приятном? — улыбнулась девушка. — Может быть, ты обрадуешь меня сообщением, что твоя холостяцкая жизнь подошла к концу?

— Что? — Роан удивленно приподнял брови. — Ты о чем?

— Да так, — неопределенно пожала плечами Лиз и подхватив отца под локоть потащила дальше. — Просто я подумала, что ты уже пятнадцать лет один и пора начинать искать тебе новую жену.

— Глупостей не говори, — резко осадил Роан дочь.

— Ну и пожалуйста, — девушка обижено надула губы. — Но если вдруг ты решишь привести в наш дом молодую жену, то так и знай, я ничего не имею против. Только… пусть она тебя любит.

— У меня есть ты, — Роан наклонился и коснулся губами виска дочери. — И Света со Стасом. Зачем мне еще какая-то жена?

Лиз ничего не ответила, но ее взгляд на отца из-под ресниц говорил о многом. Нет, Роан не волновался, что дочь может что-то почувствовать, хотя бы потому, что чувствовать было особого и нечего. Но она в большей мере была интуитом, ну а на энергета поступила только потому, что Светлану и Стаса приняли только на этот факультет. Они не обладали настолько сильным даром, а сама Лиз не желала расставаться с друзьями.

— А куда ты меня ведешь? — вопрос Лиз заставил его улыбнуться. — Я думала мы поедем в город и посидим в каком-нибудь тихом месте, посплетничаем.

— Прости, дорогая, но времени для сплетен у нас не осталось. Через час мне необходимо выехать в Сарано. Меня ждут. Так что мы посидим немного в комнате для посетителей.

— Жалко, — протянула Лиз. — Светка тоже хотела тебя увидеть.

— Мы уже виделись, пока я ждал тебя с отработки.

Лиз вздохнула и еще крепче прижалась к отцу.

— Как же я скучаю.

— Я тоже, — Роан погладил дочь по волосам. — Обещаю, что летом специально отменю все дела и проведу тобой несколько недель. Мы будем целыми днями валяться на траве за домом и сплетничать.

— Не выйдет, — надула губы Лиз. — Этим летом мы получаем первую ступень как энергеты. Светка и Стас не будут продолжать обучение. Они хотят пожениться. Так что этим летом времени на то, чтобы побездельничать вдвоем просто не останется.

— Они все же решились? — переспросил Роан. Хотя, известие о том, что Светлана и Стас планируют свадьбу не удивило. Он предполагал подобное развитие событий, даже больше, молодые люди уже давно хотели узаконить свои отношения, но пока их останавливало лишь то, что по правилам студенты Академии Грайн не могут вступать в брак.

— Решились, — вздохнула Лиз. — Светка только об этом и говорит и уже выбирает платье. Стас, конечно же, подходит к делу по-мужски, то есть старается не подать вида, что волнуется, но меня не проведешь! — она наставительно подняла вверх указательный палец. — Смешные такие.

Они вышли из учебного корпуса, неторопливо прогулялись к проходной и с относительным удобством устроились в креслах комнаты для посетителей. Лиз весело щебетала, рассказывая отцу смешные и курьезные случаи, Роан внимательно слушал, задавал вопросы и не мог отвести глаз от дочери.

Она стала взрослой. Самостоятельной. Унаследовала не только внешность Шермеров, но и характер. С каждым годом, Лиз все больше и больше становилась похожа на него, от матери же ей досталась только улыбка.

Время пролетело незаметно и пора было уезжать. Лиз загрустила, с трудом сдерживала слезы, прижимаясь к отцу на прощание. Разлука с единственным родным человеком тяжело ей давалась. Даже последние пять лет обучения в Грайне не закалили ее настолько, чтобы она могла пережить расставание безболезненно. Возможно, именно поэтому, Роан и не стал настаивать, чтобы дочка сменила профиль.

— Мне пора, — Роан поднялся, с сожалением глядя на часы.

— Время так незаметно пролетело, — грустно вздохнула Лиз.

— У нас еще будет время. Обещаю.

— Идем, я провожу тебя до ворот, — Лиз тоже вскочила на ноги. Она желала растянуть мгновения рядом с отцом подольше.

— Лиз, — уже у ворот, Роан обернулся и взял лицо дочери в ладони. — Ты знаешь, что я люблю тебя. И знаешь, что можешь прийти ко мне с любой своей проблемой, даже если она и кажется тебе незначительной. Будь осторожна.

— Ну конечно, — светло улыбнулась девушка. — Ты же знаешь, я всегда осторожна.

— Ты не понимаешь, дорогая, — наверное, еще никогда, Роан не чувствовал себя настолько… неуютно, как сейчас. Как сказать своей дочери, о том, что не все люди хорошие? Как научить ее оглядываться? — Ты никогда не была одна, рядом постоянно был Стас и Света. И ты привыкла воспринимать всех людей, как их. Ты не замечаешь в окружающих гнили, не ожидаешь подвоха. Быть может, в этом есть и моя вина — я не смог научить тебя подозрительности. Но мне претила сама мысль о том, что ты будешь жить с оглядкой, будешь бояться показать свои чувства, открыть свое сердце. А сейчас… мне становится страшно от одной только мысли, что…

— Эй-эй-эй! — со смехом перебила его Лиз. — Ты говоришь таким тоном, словно я на войну собираюсь. Не надо. Все будет хорошо. Я знаю. Чувствую. И не стану совершать непоправимых ошибок. Я же твоя дочь.

Скрепя сердце, Роан прекратил этот разговор и сел в машину.

Его дочка выросла. И когда только успела?

Егор вошел в комнату, с силой захлопнув дверь за спиной. Настроение верно скатилось в пропасть и хотелось что-нибудь разбить. Но как назло ничего ненужного на глаза не попадалось и потому, чтобы хоть немного выпустить пар, молодой человек со всей силы швырнул сумку на стол, стоящий у окна. Пролетев половину комнаты, сумка грохнулась на столешницу, проскользила до противоположного края и с грохотом свалилась на пол, утащив за собой еще и стопку учебников.

— Да твою ж!.. — выругался парень в сердцах. — Что ж сегодня за день-то такой?

Он плюхнулся на кровать и потер лицо руками. Затем просто откинулся спиной на покрывало и закрыл глаза. В этот момент он был рад тому, что его сосед по комнате не справился с собственным даром и покинул Грайн еще на первом курсе. С тех пор к нему так никого и не подселили. Это радовало. Гардов слишком не любил когда нарушают его личное пространство, он, в принципе, не любил людей.

Долго валяться без дела, Егор не стал. Потянулся и достал из тумбочки мобильный телефон. В Академии Грайн было много дурацких правил, нарушение которых вело за собой не менее дурацкие наказания. Так, за пользование мобильным телефоном в учебных корпусах можно было схлопотать не просто взыскание или отработку, а самое меньшее — сутки в карцере. Никто не запрещал студентам иметь мобильные телефоны, даже пользоваться ими в общежитии или за пределами академии, но, стоило только принести телефон на занятия — наказания не избежать.

Вот и приходилось оставлять телефон в комнате, пока сам находился на занятиях. Егор нажал пару кнопок и скривился, когда аппарат стал подавать сигналы.

Пропущенных вызовов было семь. Три от матери, остальные — с неопределенного номера.

— Зараза! — выругался Гардов и встал, поборов желание запустиь телефон в стенку. Остановило только то, что за последние полгода это был уже четвертый аппарат. Да и мать начнет волноваться, если не сможет с ним связаться.

Запустив обе пятерни в волосы, Егор с силой потянул за темные пряди, надеясь, что таким образом сможет хоть немного привести в порядок мысли, растревоженные Лиз Шермер и ее отцом.

— Да с какого я вообще об этом думаю?! — взвился парень, но тут же успокоился. Лиз Шермер нравилась ему давно, еще с первого курса симпатичная блондинка нет-нет да и появлялась в его снах. Только вот Егор был не из тех, кто любил мечтать о несбыточном. А с Лиз ему однозначно ничего не светило, так что не стоило даже пробовать.

Богатая наследница из аристократического семейства и сын погибшего при исполнении стража? Да, ладно. О таком уже даже кино давно не снимают.

Егор резко выдохнул и снова подхватил телефон. Позвонить матери можно и позже, она знает о порядках в Грайне и не станет накручивать себя, если сын долго не отзывается.

А вот остальные четыре вызова. Что ж… он ведь в любом случае собирался наведаться в город, чтобы решить несколько вопросов. Так почему не сегодня?

А наказание от Турова он переживет — не в первый раз.

Быстро сгоняв в душ, располагающийся на этаже в конце коридора, Гардов переоделся, сунул в карман телефон и выбежал из общежития. Весенние сумерки только-только укутали землю. До темноты еще оставалось немного времени, но Егор точно знал, что последний автобус в город уже ушел. Придется топать шесть километров пешком. А недавно прошел дождь и дороги, судя по всему, размыло основательно.

Гардов остановился за воротами академии и с тоской покосился на свои видавшие виды кроссовки. Переживут ли они это путешествие?

— Подвезти, молодой человек? — рядом с ним остановился автомобиль. Черный, блестящий, определенно далеко не дешевый. Одно окно было опущено, и с пассажирского сидения на него с любопытством смотрел Роан Шермер. — Вы же собираетесь в город? Путь неблизкий, а я еду в том же направлении. Садитесь.

И не дожидаясь ответа Егора, Роан открыл дверь.

Процедив ругательство сквозь зубы, Егор непроизвольно посмотрел по сторонам, словно искал пути отступления. Но, увы, бежать на пустынной дороге было некуда, пришлось, скрепя сердце, принимать любезное приглашение Роана Шермера и усаживаться рядом с ним на заднее сидение автомобиля. Машина мягко тронулась с места.

— Итак, Егор Гардов, — Роан первым нарушил затянувшееся молчание. — Ну что ж, Егор, давайте познакомимся. Мое имя, я надеюсь, вы знаете.

— Кто ж не знает, — нехотя буркнул Егор и тут же дал себе мысленного подзатыльника. Роан Шермер не тот человек, с которым можно вот так разговаривать. Но и лебезить перед высокопоставленным папочкой Лиз ему претило. А потому, парень предпочел сразу перейти к сути дела: — Хотите узнать, что нас связывает с вашей дочерью? Понимаю. И тут же могу вас обрадовать. Ничего. Совсем.

— Вы слишком категоричны молодой человек, — Роан мягко улыбнулся. — Вы, как минимум, целых пять лет учитесь на одном потоке. Встречаетесь ежедневно. А сегодня…

— Это было недоразумение, — тут же поспешил заверить Шермера, Егор.

— Хм… хорошенькое недоразуменьице, — фыркнул Роан.

— Послушайте, господин Шермер, — Егор набрал в грудь побольше воздуха и чуть передвинулся на сидении таким образом, чтобы смотреть мужчине в лицо. — Между мной и Лиз на само деле совсем ничего нет. Ну, за исключением того, что мы сокурсники, как вы сами заметили. То, что вы увидели сегодня, это… это был просто всплеск чувств. Эйфория, если хотите. Так уж получилось, что за несколько минут до этого, мы с Шер… с Лиз отрабатывали сложное задание, и у нас получилось, вот и… все произошло на эмоциях. Можете спросить у дочери, уверен, она скажет тоже самое.

— Угу, — Роан кивал в так словам парня и загадочно улыбался. Он оценивал Гардова. Присматривался. По долгу службы, Шермер-старший имел дело с самым разными людьми: от отъявленных рецидивистов, до высокопоставленных чиновников. И, честно сказать, часто затруднялся с ответом, кто из них хуже и опаснее. Гардов же… был злым, резким, опасным. Да, от сидящего рядом с ним молодого человека буквально исходили волны агрессии. И, положа руку на сердце, Роан не понимал, что в нем нашла Лиз.

Его дочь всегда была благоразумной и рассудительной. С самого детства она не совершала опрометчивых поступков и всегда предпочитала пять раз подумать, прежде чем что-либо сделать. Возможно, взросление без матери сделало Лиз несколько скупой на выражение чувств и эмоций, но то лишь в кругу малознакомых ей людей. Те же, кто знал хорошо знал Лиз и заслужил ее доверие, не сомневались, что она добрая и отзывчивая девочка. Возможно, чересчур упряма и прямолинейна в некоторых вопросах, целеустремленна и иной раз несгибаема, но… она не была склонна совершать глупости.

А этот парень чем-то приглянулся его дочери. Значит, есть в нем что-то такое, что заставило Лиз вот уже пять лет тайно вздыхать.

Правда, она так и не решилась переступить черту и отказывалась разговаривать на эту тему с ним, кроме того единственного раза, пять лет назад, когда дочка приехала домой на первые каникулы. Тогда на его полушутливое замечание о том, что сейчас вокруг Лиз много перспективных молодых людей, и она может выбирать, девушка заметила, что ее не интересует никто, кроме одного мальчика. И именно его расположения она собирается добиться.

— Придет время, пап, и я выйду за него замуж. Я так решила! — с юношеским максимализмом заявила Лиз.

С тех пор разговоров о Егоре больше не было. Лиз умышленно обходила эту тему, и только Светлана пару раз обмолвилась, что на любовном фронте у ее закадычной подружки пусто. И вовсе не по вине самой Лиз.

И вот сегодня, совершенно случайно, Роан стал свидетелем сцены, которая только подтвердила его догадки о том, что дочка не оставила своих тайных надежд. А сам Гардов? Что по этому поводу думает он? Спросить в лоб у Егора, Роан само собой не мог, а враждебность молодого человека, заставляла подойти к разговору с осторожностью.

— Знаете, Егор, — Роан старался говорить спокойно и даже доброжелательно. Пугать парня раньше времени, как и настораживать, не хотелось. Он верил дочери. Доверял ей. И считал, что у детей есть право допускать свои ошибки, учиться на них. Но это не значит, что он, как отец, не будет приглядывать, чтобы в случае чего, подхватить свое чадо и удержать его от падения в пропасть. Пока Лиз не требовалась его помощь и поддержка, но… все бывает. — Поверьте, я хорошо знаю свою дочь. Очень хорошо. И за все ее двадцать лет, свидетелем… мммм… подобной эйфории, как вы выразились, я стал впервые. Поэтому, вы должны понимать, что как отец, я просто обязан задать вам вопрос, ответ на который важен для меня.

Егор не мог не восхититься этим человеком, его выдержкой. Это же как надо владеть собой, чтобы вот так разговаривать с тем, кто всего несколько часов назад позволил себе лишнего по отношению к его дочери. Неужто и среди аристократов остались еще приличные люди.

Впрочем, кто знает, что у этого Шермера на уме. В его власти сделать так, что Егора или прикопают где-нибудь по-тихому и никто даже не вспомнит о том, что был когда-то такой студент Академии Грайн, как Егор Гардов. Разве что его мама сойдет с ума от ожидания и горя.

— Между нами ничего нет, — твердо ответил Егор, заставляя себя посмотреть прямо в глаза Шермеру. — И никогда не было. Поверьте, я прекрасно осознаю, что между мной и такой девушкой, как Лиз Шермер, разница величиной в пропасть. И мне не нужны проблемы, так что…

Роан покачал головой. Не это он хотел услышать. Совсем не это, но стоит отметить, благоразумия у этого парня не отнять. Только вот, что же с ним такого случилось, что в свои годы, он настолько озлоблен?

— Что ж, я рад, что мы с вами поговорили по душам, — Роан все же первым отступил. К тому же, машина уже въехала в город и неспешно катила по тихим улочкам спального квартала. — Куда вас подвезти?

— Эм… — Егор немного растерялся от такой быстрой смены темы. Выглянул в окно и кивнул. — Можно здесь. Я доберусь самостоятельно.

— Ну что вы, Егор, мне вовсе не сложно подвезти вас куда требуется. Водитель хорошо знает город и доставит вас в любое место.

Гардов поджал губы. Еще чего не хватало. В том месте, куда он направлялся главе департамента внутренних дел делать совершенно нечего.

— Не стоит. Я уже почти на месте. Отсюда недалеко.

— Как вам угодно, — Роан сделал знак водителю, чтобы тот притормозил у ближайшей автобусной остановки. — Было приятно пообщаться с вами, Егор Гардов. Надеюсь, мы еще встретимся.

«А я надеюсь, что эта встреча была последней!» — про себя подумал Егор. Но вслух, конечно же, сказал совсем другое:

— Мне тоже было очень приятно с вами познакомиться. Всего доброго.

Он выбрался из автомобиля и юркнул под навес остановки. Там и простоял несколько минут, ожидая пока транспорт Шермера-старшего скроется из вида.

— Фух! Надеюсь, пронесло! — Егор взъерошил волосы и, засунув руки в карманы, торопливо направился в сторону, противоположную той, куда укатила машина Шермера-старшего. Идти ему предстояло прилично — место, где его ждали, находилось на другом конце небольшого провинциального городка, давшего название одной из лучших академии Ровении.

Разговор с отцом Лиз оставил в душе молодого человека странный осадок. Вот вроде ему никто не угрожал, не оскорблял, даже не грозился уничтожить или стереть в порошок. Если так подумать, то Шермер-старший воздержался и от фразочек, вроде: «Я за тобой слежу!», «Я тебя уничтожу!» и «Вы же понимаете, что не пара моей дочери!»

Странный тип, решил для себя Егор. И чего хотел, непонятно. Но надо быть осторожнее, а то мало ли. Мать не переживет, если с ним что-нибудь случится. А Роан Шермер в состоянии сделать так, чтобы даже ищейки следов не нашли. Да и не будет никто искать, если честно.

Роан же после того, как Егор покинул автомобиль, откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза. Водитель не нарушал его раздумий, он вообще был понимающим человеком и не очень любил разговоры, наверное, именно поэтому Роан и выбрал его.

Итак, Егор Гардов. Пять лет назад, когда Лиз только упомянула имя этого молодого человека, Роан приказал своим людям собрать на парня досье и даже ознакомился с ним. А теперь вот вспоминал. Единственный сын у родителей. Отец, страж в третьем поколении, одаренный, кажется, ментал. Не особо сильный, но дара хватило, чтобы закончить училище и поступить на государственную службу. Мать из простых. Даже крупицы дара не имеет. Работает… вот тут Роан засомневался, то ли продавщицей, то ли секретаршей. Зарабатывает сущие гроши, но все же смогла поднять сына в одиночку, когда одиннадцать лет назад, Гардов-старший трагически погиб при исполнении…

Формулировка всплыла в памяти, было в этом что-то неправильное. Нет, не в самой фразе, а в том, что следовало в отчете до этого… Почему вдова стража, погибшего при исполнении не получила причитающейся пенсии по потере кормильца? Странно.

Роан распахнул глаза и невидящим взглядом уставился на проплывающий за окном пейзаж. Такое, конечно, случается, если страж был обвинен в нарушении служебных полномочий или же замешан в преступлении.

«Надо будет освежить память, — подумал Роан. — Да и дать отмашку, чтобы про парня разведали еще. А то пять лет прошло, мало ли, что он мог натворить за такой срок».