Академия Грайн. Выпускной курс

ГЛАВА 10

Напряжение. Оно было разлито в воздухе, оседало невидимым туманом на яркую, сочную траву… И ожидание… А еще… терпение… сосредоточенность… концентрация…

Лиз судорожно втянула в себя воздух, когда машина Ирэн свернула с главной улицы, очень медленно, длинно выдохнула, пока они ехали до нужного дома и… отпустила свой дар, стоило только мотору заглохнуть.

Она знала, чувствовала… понимала, что должно сейчас произойти. А еще боялась, впервые за весь этот напряженный день, Лиз впервые почувствовала страх.

Чужое напряжение заставило ее собраться. На секунду всего, Лиз прикрыла глаза и тут же почувствовала, как активнее стал голос в ее сознании. Чужой голос. Он становился все активнее, назойливее… настойчивее… Уже не уговаривал — приказывал выбираться из машины, идти…

И Лиз вышла. Осторожно прикрыла за собой дверцу. Остановилась, изо всех сил стараясь не поддаваться настойчивому вмешательству. Огляделась.

Что она хотела увидеть? Присутствие здесь тех, кто определенно был, но не должен был здесь присутствовать? Того, кто оставался невидимым, но сам видел и ее, и Ирэн? Наблюдал за ними, ждал… спокойно, даже слишком спокойно ждал каждого их следующего шага.

И это стало злить. Странно? Лиз и сама понимала, что странно. Что ей надо было злиться вовсе не на это невидимое ожидание, терпение, холодную решительность профессионала, что уверен в своих действиях и всем праве. Но оно злило. Почему-то вдруг вспомнились светофоры, и пробки, а еще ремонтники… слишком наглые ремонтники, что перекрыли ближайший выезд из города, а сами так и не принялись за работу, патрули, которые останавливали их с Ирэн на каждом шагу… Акция… Спланированная до мельчайших подробностей, операция, за разработкой и проведением которой чувствовался организаторский талант, недюжинный ум, смекалка… Что там еще? Какие еще качества присутствовали в характеристике этого… этого…

— Козел! — не удержалась Лиз.

— Что? — Ирэн развернулась моментально. Она уже поднялась по невысоким ступенькам крыльца, даже успела взяться за ручку входной двери. — Что ты сказала?

— Здесь очень тихо, — бесстрастным голосом отозвалась Лиз.

— Да, — как-то неуверенно кивнула доктор Сальва, — да, тихо. Здесь всегда очень тихо. Дом…. Дом находится в стороне. Соседи никогда не остаются надолго, в основном они проводят здесь два-три дня в году…

Она говорила отстраненно, словно нехотя или… Лиз прищурилась, вглядываясь в бледное красивое лицо Ирэн. Под глазами пролегли тени, на висках выступили бисеринки пота и тонкие рыжие волоски прилипли к коже. Выглядела она не важно, словно бы вдруг стала терять силы. Когда это произошло? Лиз нахмурилась, пытаясь вспомнить… В кафе Ирэн выглядела нормально, даже чересчур. И потом… тоже… так когда с ней стали происходить эти метаморфозы? Когда доктор Сальва почувствовала себя нехорошо?

— Вы в порядке? — Лиз быстро пересекла разделяющее их расстояние и участливо взяла доктора Сальва под руку.

— Д-да… — неуверенно кивнула та, — да, все… все… Идем… нужно идти, он… ему нужно… я знаю, что ему нужно. Он гений… — речь ее становилась путаной, а дыхание слишком прерывистым, бледная кожа покрылась лихорадочными красными пятнами, глаза… определенно блестящие глаза с расширенными до предела зрачками не могли принадлежать здоровому человеку.

А вот голос… тот самый, что последние несколько часов прочно поселился в сознании Лиз пропал. Вот после того, как заставил ее выйти из машины — пропал, словно и не было его никогда. Переступая порог дома, Лиз тщательно искала его следы в своем сознании и… не нашла. Что это? Его что-то глушит или… пугающая догадка поразила Шермер. Короткий взгляд на Ирэн и Лиз лишь подтвердилась в своих подозрениях. Брошь на груди доктора Сальва потускнела, сверкающие кристаллы потемнели и словно оплавились. Странный амулет тянул силы из своего носителя.

В доме было тихо и пусто. Обычная прихожая, длинный пустой коридор… их скрадывались толстой ковровой дорожкой с высоким ворсом. Обычный с виду загородный дом. Совершенно нормальный, наверное, как и любой другой на этой улице.

Ирэн замерла посреди коридора с отсутствующим выражением на лице. На словно забыла о том, где она находится и для чего пришла сюда.

— Вы говорили, что здесь лаборатория, — тихо, чтобы не всколыхнуть царившую вокруг тишину, произнесла Лиз, снова касаясь локтя своей спутницы. — Помните? Доктор Сальва?

— Д-да… — она хрипло выдохнула и как-то странно пошатнулась, Лиз успела подхватить ее под локоть в последний момент. Осторожно прислонила Ирэн к стене, — ларо… лабо… она здесь. В… в подвале… вы… вы идите… я… я не… — она не договорила. Кожа на лице бледнела все сильнее и сильнее, брошь, которую Лиз опознала, как амулет или прибор или какае-то устройство, темнела просто на глазах, металл корпуса оплавлялся, несколько камней и вовсе пошли трещинами и стали осыпаться. Глаза Ирэн закатились и она просто объехала по стене и так и осталась полулежать на полу.

Лиз огляделась по сторонам. Если она не ошиблась, неподалеку должны быть спецы из СБ, возможно, сам Гардов или даже ее отец. Как скоро они поймут, что произошло? Когда будут здесь? Сколько у нее времени?

Она не знала, но сделала то единственное, что должна была сделать. Присев рядом с бессознательной Ирэн Лиз решительно сорвала брошку с ее груди и… сунула ту в карман.

— Лиз! — Дверь в конце коридора приоткрылась. — Ты в порядке?

Лиз только кивнула, вставая. Руки из карманов она не доставала и просто смотрела на приближающегося Гардова слегка прищурившись.

— Иди сюда, — Егор пересек коридор и прижал ее к себе. Зарылся пальцами в ее волосы, шумно выдохнул. — Она… она ничего тебе не сделала?

— Нет, — Лиз слабо качнула головой, и чуть надавив ему на плечи, отстранилась. — Здесь есть кто-то еще?

Егор замялся. В коридоре показались еще люди. В камуфляже и просто в штатском. Эксперты. Следователи… кто-то еще. Их вдруг стало очень много вокруг, и большая часть устремилась в ту дверь, откуда вышел Гардов. Несколько человек приблизились к сидящей на полу Ирэн.

— Без сознания, жизненные показатели не стабильны… Она… стремительно теряет силы…

— Что с ней? — вопрос адресовался Лиз, но она не была намерена отвечать. Более того, сейчас Шермер чувствовала жизненную необходимость попасть туда же, куда стремились почти все безопасники. Лаборатория. Доказательство того, что Виктор невиновен. А еще… брошка в кармане. Эта брошка значила очень многое. Она могла… она могла совершить настоящий прорыв и Лиз была уверена в том, что там, за той дверью, есть еще что-то… Что-то такое, что может перевернуть весь ее мир, и не только ее…

— Я не знаю… может быть… яд? Или… я не знаю, — Лиз мотнула головой и попыталась обойти Гардова. Он не пустил.

— Тебе нужно показаться врачу…

— Я в порядке! — она не сдержалась. просто не могла сдерживаться. Боль… не ее… чужая… она захватила сознание, ворвалась в ее душу, сковала все силы… и крик… полный отчаяния и такой невыносимой боли… чужой крик… почти такой же как тот…

Лиз покачнулась. Она закрыла уши руками, чтобы не слышать… отгородиться… но ничего не помогало… каждой частичкой своего существа она впитывала в себя чужое страдание, чужую боль…

— Лиз…

— Капитан! — крик из распахнувшейся двери резанул по ушам, заставил Лиз резко выдохнуть. — Она умирает!

— Жди здесь! — Егор буквально передал Лиз в руки одному из медиков, прибывших с ними и рванул в лабораторию.

Фэй они обнаружили в лаборатории, рядом с Моррисом. Старый маразматик проводил над ней какие-то опыты в тот момент, когда они проникли в дом, адрес которого передала Лиз. Гардов не знал, что он делал с девушкой, но увидев группу захвата, проклятый гений что-то такое повернул-нажал на своих аппаратах, и Фэй забилась в агонии, закричала так страшно, что он на миг оглох. И все они тоже… оглохли и ослепли и совершенно утратили связь с реальностью, застыли на месте истуканами, не способными даже дышать без приказа. И кто-то не выдержал. Рука дрогнула, палец нажал на курок, автоматная очередь прошила грудь маразматичого профессора. Моррис умер еще до того, как упал на пол. Он умер мгновенно и, падая, задел один из своих приборов. Воздействие на безопасников прекратилось, а вот Фэй… они отключили, все что смогли, но она все равно не приходила в себя. Специалисты, что прибыли с группой запретили трогать приборы.

— Пока мы не знаем, пусть все остается как есть. Девушка все еще жива, но наши неоправданные действия могут причинить ей непоправимый вред. Хорошо бы понять, как это работает, — сказал тогда руководитель экспертного отдела. — Жаль, что он уже никогда не расскажет нам о своем изобретении.

Они оба покосились на тело мертвого Мориса.

Егору не было жаль профессора. Он надеялся, что Ирэн сможет хоть что-то прояснить, показать, как снять Фэй с этих аппаратов, как сделать так, чтобы она перестала страдать. А ее страдания они все ощущали… даже менталы, которые в принципе не имели склонности к эмпатии или импатии. Но они чувствовали и от этих ощущений становилось не по себе. пришлось изолировать помещение, чтобы не спугнуть Сальву раньше времени. А теперь вот Ирэн валяется на полу безвольной куклой, а Фэй… у Фэй началась агония.

Лиз, конечно же, не стала слушать приказов. Стоило только Гардову скрыться за вожделенной дверью, как она выпуталась из рук медиков и рванула следом. Влетела в огромное полуподвальное помещение и замерла на пороге, с широко распахнутыми глазами.

Это походило на кадр из фильма ужасов. Из очень плохого фильма ужасов. Низкий потолок, но очень много света. Белые стены, белый пол, белые светильники, исторгающие белый свет. Металлические поверхности шкафов и столов, стеллажи с непонятными приборами. И нечто, напоминающее алтарь в самом центре.

А на этом импровизированном алтаре хрупкое тело девушки. Еще живой девушки, опутанное проводами… И эта девушка билась в агонии… она умирала и транслировала свои эмоции… буквально сбивала ими с ног окружающих.

— Отойдите!! — закричала Лиз, сама удивившись тому, что у нее получилось так громко. Чужая боль сбивала с ног, причиняла физические страдания. — Отойдите…

На подгибающихся ногах, Лиз приблизилась к столу, на котором лежала бледная до синевы, хрупкая фигурка.

— Выйдите все!

— Лиз, — Гардов… ну конечно, кто же еще…

— Гардов… очень тебя прошу, — говорить было сложно, каждую минуту хотелось сорваться на крик. Или просто завыть от боли, свернувшись калачиком, хоть бы и на этом вот белом… с кровавыми разводами полу. — Убери всех… отсюда… просто… убери всех отсюда… особенно… особенно интуитов. Они… не выдержат… Гардов!

Егор не стал спорить. Ему хватило мгновения, чтобы заглянуть в бездонные, подернутые сумасшествием, глаза Лиз, и он тут же скомандовал очистить помещение. Спорить не стал никто. Всем было… плохо, физически невыносимо находиться здесь.

— Что ты будешь делать, — сам он и не подумал уйти. И это разозлило Лиз.

— Убирайся.

— Нет.

— Гардов!

— Нет! — это последнее «нет» прозвучало так, что спорить дальше смысла не было.

— Тогда не мешай.

Лиз выпрямилась из последних сил. Кто бы знал, чего ей это стоило. это было… почти невозможно, невыносимо… Но она справилась. Закрыла глаза, плотно-плотно, так плотно, что появились радужные круги… Набрала полные легкие воздуха, задержала его там… столько, сколько могла держала…

А потом сделала то, чего не делала уже пять лет. Очень быстро, чтобы не осталось ни единого шанса передумать, Лиз сорвала свой амулет.

В теории, лиз знала, что должна сейчас делать. Быстро и четко «вклиниться» в разум лежащей перед ней девушки, решительно отсечь ее от влияния извне. И вернуть обратно. На все про все у нее было не больше нескольких секунд. Всего несколько стремительных секунд, за которые она должна полностью держать свой дар под контролем. И работать только с жертвой… только с ней… ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не лезть в голову Гардова! Не лезть! Даже не пытаться!

Было страшно. Очень-очень страшно. Лиз чувствовала, как дрожат пальцы, по спине стекает ледяная струйка пота… и дыхание перехватило… Она никогда не работала без амулета. Не приходилось. Да и если честно, Лиз не слышала, чтобы кто-то еще из интуитов с таким же уровнем силы как у нее, решался на подобный эксперимент. Это было опасно. Ее предупреждали… учили, что это опасно, что она может потеряться в круговерти чужих эмоций, раствориться в чувствах, которые ей не принадлежали…

Но выбора не было. Этой девочке и так досталось, и потому Лиз решительно нырнула в переплетения чужих эмоций. Они лавиной обрушились на нее, но времени на расшаркивания просто не было.

Вдохнув, она попыталась отрешиться от всего, что не имело отношения к лежащей перед ней девушке. Быстро, четко, но максимально аккуратно, она отрезала несчастную жертву сумасшедшего ученого от ее же собственных ощущений, эмоций, чувств. Она лишала ее малейшей возможности испытывать то, что делало человека человеком. Ни жалости, ни боли, ни радости… ничего. После нее не должно остаться ни-че-го! Совсем! Абсолютно! Полная пустота. Абсолютный вакуум.

Потом, со временем, путем долгой и, возможно, болезненной терапии, эта несчастная сможет прийти в себя… не стать прежней, вовсе нет, прежней эта девушка уже никогда не будет, но начать жить — это было возможно. Главное, не оплошать сейчас. Сделать все максимально быстро и четко… правильно. Представить, что она вовсе не в подпольной лаборатории безумца, а в ученическом классе. Рядом стоят наставники, лучшие интуиты современности, готовые в любой момент подхватить и помочь… направить…

Спокойствие. Уверенность. Решительность.

Когда Лиз сорвала свой амулет, Гардов почувствовал настолько сильный ментальный удар, что с трудом сумел устоять на ногах. Его качнуло, перед глазами потемнело… и на него нахлынули чувства… эмоции… целая гамма, настоящий водоворот, который затягивал его все глубже и глубже и грозил в любое мгновение поглотить с головой.

Вернуться в реальность удалось лишь неимоверным усилием воли. Их учили не поддаваться… оперативники службы безопасности проходят жесткое обучение. Их нещадно муштруют, бросают в «горячие точки», заставляют буквально выживать… Гардов знал, что нужно делать. Знал, что обычно сила интуитов на него не действует… по крайней мере не так, как она действует на тех, кто слабее его по уровню силы. Будь на его месте кто-нибудь другой, то уже лежал бы на полу с расплавленными мозгами. Егор же сумел отрешиться от чужих эмоций, сконцентрировавшись, отогнал туман перед глазами, выровнял дыхание и лишь чудом успел подхватить Лиз.

Время словно остановилось. Егор мог бы поклясться, что даже его собственное сердце перестало биться… мгновение… еще одно… а затем пустилось вскачь.

Лиз дернулась, судорожно втянула в себя воздух и уперлась ладонью ему в грудь, словно бы останавливая и не позволяя прижать ее к себе. А затем он услышал стон. Слабый, едва слышный стон Фэй.

Единственное, чем он мог помочь в данной ситуации — это надеть на Шермер амулет, который она все еще сжимала в кулаке. Минута — и тонкий замочек со щелчком застегнулся. Лиз снова вздохнула и открыла глаза.

— Девушка… — едва слышно прошептала она, с трудом двигая бескровными губами. — Девушка… Ее нужно унести отсюда.

— Сначала тебя… — Гардов попытался подхватить Лиз на руки, но та вдруг уперлась.

— Нет… она… она может не выжить… очень уязвима. Нужна полная ментальная изоляция. Абсолютная… Егор… пожалуйста… не хочу, чтобы… напрасно все…

Гардов тихо выругался. Очень осторожно опустил Лиз на пол, подхватил на руки Фэй и рванул к выходу. В дверях он обернулся и удивленно моргнул, заметив, что Лиз уже не выглядит умирающей. Вставала она довольно уверенно. Вскинув голову, Лиз встретилась с ним взглядом.

— Не тяни… ей нужна полная ментальная изоляция, — и голос уже не звучал слабо и безжизненно. — Мне намного лучше.

Едва за Гардовым захлопнулась дверь, Лиз окончательно сбросила с себя маску умирающей. Ее все еще немного пошатывало от перенапряжения, и пальцы рук дрожали, но в целом, состояние возвращалось в норму. Амулет работал исправно.

Выпрямившись, Лиз огляделась. Лаборатория была большой, свободной. Две стены были полностью заняты книжными шкафами, вдоль третьей тянулись лабораторные столы с аппаратами, мониторами и прочей аппаратурой необходимой каждому уважающему себя исследователю. Лиз не сомневалась — СБ поселится здесь надолго, будут долго, въедливо разбираться в записях сумасшедшего профессора, пытаться воссоздать его изобретение. Определенно, будут. Как можно пропустить такое открытие? Порабощение сознания, перенос возможностей, многократное усиление ментального воздействия — это же золотая жила. Это… прорыв в науке! Сенсация!

Только вот… никто из них, ни агенты, ни ученые… никто из них не копался в голове у этой девочки… Никто из них даже представить себе не может, что именно создал Моррис. А она, Лиз, знает. Она чувствовала все то, что проживала эта несчастная девочка, она сама переживала все: каждую эмоцию, каждый ее страх, ее боль, отчаяние… она умирала вместе с ней раз за разом.

Нет, Лиз не могла позволить, чтобы эти исследования продолжились.

Гардов выскочил из дома с Фэй на руках. Группа захвата и агенты, которые проводили операцию под его командованием, отошли на приличное расстояние, засели за баррикадами из машин.

— Нужен врач, — подскочив к ближайшему фургону, Егор опустил Фэй на кожаное сидение. — И интуит. Сильный. Девушке нужна ментальная изоляция. Быстро!

Вокруг него все пришло в движение. Появились медики, его, Гардова, люди тоже приблизились.

— Дом оцепить, если есть соседи — убрать. Пока мы не проверим все, внутрь никого не пускать, — коротко отдал распоряжения Егор и собрался вернуться внутрь, чтобы вывести оттуда Лиз. Не то, чтобы он ожидал чего-то особенного — они успели проверить логово профессора и не обнаружили в нем ничего опасного, за исключением лаборатории. Но… мало ли.

Лиз вышла на крыльцо, слабо улыбнулась Егору и неторопливо направилась прочь от дома. Они встретились на половине пути.

— Как ты? — Гардов обхватил лицо девушки ладонями и заглянул в глаза. — Выглядишь… так себе.

— Ну, спасибо, — фыркнула Шермер. — Ты всегда умел делать комплименты.

— Я зол. Очень.

Она просто пожала плечами и на минуту прижалась лбом к его плечу.

— Ладно, злись.

— Зачем ты поехала с ней?

— Нуу… не знаю, что тебе на это ответить. Подумала, что так будет правильно?

— Лиз, ты… — с ними поравнялся командир группы захвата.

— Капитан, мы внутрь. Проверим все еще раз до приезда специалистов.

Гардов кивнул, но не успели силовики и шага ступить, как раздался взрыв. Земля под ногами заходила ходуном, на первом этаже дома вылетели окна, а на фасаде образовалась трещина.

— Какого… — подхватив Лиз на руки, Гардов бросился за ограждение.

Спустя три часа, они все еще были возле загородного дома профессора Морриса. Лиз сидела на краю фургона и болтала ногами. Фэй давно увезли, Ирэн тоже. Спецы СБ менялись с невообразимой скоростью. Группа захвата отбыла час назад, когда приехали саперы. Вскоре уехали и они, не обнаружив ничего, что, так или иначе могло бы взорваться. Сам дом не пострадал, если не считать выбитых окон и поврежденную штукатурку на фасаде. А вот подвальная лаборатория превратилась в руины. Гардов был внутри. Время от времени выскакивая на воздух, он предлагал Лиз отправиться домой, даже сопровождение был готов дать, но она отказывалась. Продолжала ждать… Сидела в фургоне, болтала ногами и ждала.

— Как ты? — Егор неслышно приблизился к фургону и небрежно прислонился к распахнутой дверце. Скрестил руки на груди. Он смотрел на Лиз и улыбался.

— В порядке? — Лиз пожала плечами и продолжила болтать в воздухе ногами. Почему-то это нехитрое действие изрядно ее успокаивало.

— Зачем ты это сделала?

— Я ведь уже говорила, — Лиз передернула плечами. — Подумала, что не стоит отказываться, когда меня так настойчиво приглашали в гости. К тому же, у доктора Сальвы были весьма…ммм… убедительные аргументы.

— Я не об этом… об этом мы с тобой потом поговорим. Сейчас мне очень интересно узнать, чем ты руководствовалась, когда уничтожала… лабораторию.

Голубые глаза Лиз раза в два увеличились в размере. И выглядело это до неприличия достоверно.

— Вообще не понимаю, о чем ты, — фыркнула Лиз и опустила глаза. Она точно знала, что не признается. Даже если ее будут пытать, судить или… что там с ней могут сделать. Она никому никогда не расскажет о том, что именно изобрел чокнутый профессор. Никогда.

Сам Моррис был убит во время захвата. Ирэн… Лиз мысленно фыркнула… тот амулетик вытащил все ее силы. Абсолютно все. Хорошо, если она вообще очнется, но даже в этом случае, вряд ли доктор Сальва будет способна говорить связно, не говоря уже о том, чтобы и дальше заниматься наукой. Та девочка… Фэй… она еще долго будет лечиться. Сначала — полная изоляция, затем долгая терапия… к тому же, вряд ли она сможет хоть что-то рассказать о том, что именно происходило в том подвале. А все остальное… все остальное Лиз уничтожила. Все записи, расшифровки экспериментов, наблюдений, саму установку… Даже если у Морриса и завалялись где-нибудь еще бумаги, то вряд ли кто-то сможет повторить его исследования.

— Лиз? — Гардов бедром подвинул ее ноги и уселся рядом. — Не хочешь поговорить?

Сунув руку в карман и нащупав там то, что осталось от брошки Ирэн, Лиз вздохнула.

— Наверное, хочу… просто… не знаю, о чем.

Егор вздохнул и поддавшись порыву, обнял ее за плечи, прижал ее к себе. тихонько вздохнув, Лиз положила голову ему на плечо. Если отбросить весь трагизм ситуации и забыть о том, что они сидят на краю фургона, припаркованного возле дома, в котором сумасшедший профессор устроил подпольную лабораторию и методично издевался над людьми, то ей было спокойно. И очень хорошо. На самом деле, Лиз чувствовала себя почти счастливой… ей только нужно было уточнить кое-что, всего один вопрос…

— И что будет дальше? — тихо спросила она.

— Все будет хорошо, — так же тихо отозвался Гардов, касаясь губами ее волос. — Теперь — точно все будет хорошо. Ты вернешься в университет, даже, наверное, сможешь съехать из отцовского дома. Меня, скорее всего, вернут на оперативную работу… командировки… поездки… Фэй… будем надеяться, что с ней тоже все будет в порядке.

— Я не об этом.

— Я знаю…

— Я… рассказала о нас Светке.

— Ммм…

— Она сказала, что у меня сейчас только два пути.

— Очень интересно, — фыркнул Егор. — Света… умная женщина, возможно, тебе стоит прислушаться к ее словам.

— Нуу… учитывая, что она посоветовала мне силой притащить тебя к алтарю и заставить на мне жениться или…

— Говорю же, Света — просто чудо. Слушай ее.

— Или выйти замуж за Виктора, а о тебе забыть раз и навсегда, — мстительно добавила Лиз.

— Беру свои слова обратно. Света никогда не разбиралась в людях. Не слушай ее.

— А мне вот кажется, что она была права, — Лиз сжала губы и выпрямилась, отодвинулась от Егора. — И, скорее всего, я последую ее совету. Точно… так и сделаю!

— Ладно, — с самым серьезным видом кивнул Егор и вытянул вперед руки. — Вяжи.

— Зачем? — не поняла Лиз.

— А как еще ты потащишь меня к алтарю? Учти, я буду сопротивляться.

— Ну и дурак ты, Гардов! — вспылила Лиз и не удержалась, ударила Егора по груди кулачком.

— Знаю, — кивнул Егор, перехватывая ее руку. — Я люблю тебя.

— Ты никогда не задумывался о том, что я чувствую… Что ты сказал?

— Я люблю тебя.