Алсу и озеро Нети

Глава 55–57. Тронный зал

Раздался звук колокольчика. Сразу воцарилась тишина.

Заиграла нежная мелодия и Алсу увидела, как к ней двигаются трое: первый в черном балахоне, второй — в серебристом, третий — в золотистом.

— Я глава лаборатории Интеллекта, Праджик Вениамин Николаевич, — представился человек в золотистом.

Раздались негромкие аплодисменты.

— Это глава лаборатории восьмимерных гласкограмм, Эдуардов Эдвард Эдгарович, — продолжил представлять Праджик.

Количество аплодисментов возросло.

— И наконец, всеми нами любимая глава Лаборатории Физического присутствия Краскова Элизавета Петровна.

Тишина, вздохи.

Только вблизи Алсу заметила, что балахон Элизаветы Петровны изрядно изношен: выгоревшая, засаленная ткань, по подолу махристая, с ошметками грязи и репейника. Самое неприятное, балахон исторгал стойкий запах пота. Глава Лаборатории Физического присутствия больше походила на чучело, чем на человека. Лицо в глубоких морщинах, пальцы скрючены, серые коготки. И еще Алсу заметила, что Элизавета Петровна ступала очень мягко, словно молодая пава парила по воздуху, чего нельзя было сказать об остальных.

«Странно — подумала Алсу. — Почему она пришла на праздник в таком дурацком одеянии? Неужели не хватает средств обновить гардероб? Что ж они так измываются над старушкой? Или в этом есть своя интрига?!»

Присмотрелась к двум остальным. Конечно же, Проджик Вениамин Николаевич при параде, ему не хватает только адмиральских погон и медалей. Может, они и есть под балахоном. Наступит торжественный момент, и он сбросит накидку и окажется во всей красе.

Глава лаборатории восьмимерных гласкограмм Эдуардов неотрывно смотрел на Алсу. Несколько секунд Алсу выдержала, а потом тоже начала внимательно изучать Эдуардова. Они смотрели друг другу в глаза, затем Эдвард Эдгарович довольно кивнул и, кажется, забыл об Алсу навсегда. В отличие от Элизаветы Петровны, от них от всех пахло апельсинами.

И тут Алсу пришла гениальная мысль: а что, если настоящие люди пахнут чем угодно, а андроиды апельсинами. Такой нежный цитрусовый флер. Чуть-чуть с тонкими нотками лимона, лайма, мандарина. Точно такой же аромат окутал её дома, когда странным образом изменилась мать. От нее шел стойкий запах апельсина. Алсу еще тогда пыталась найти источник запаха. А потом в коридоре, когда подошли родители. Тогда она все списала на модный дворовый парфюм, а теперь сообразила. Вспомнила, как Роман тоже использовал совсем разный парфюм, то крепкий мужской, то цитрусовый. Получается, есть еще способ отличить настоящего человека от андроида. Это же здорово. А то Алсу голову ломала, не понимала, как общаться с этими ветряными мельницами.

С этой минуты улыбка Алсу стала веселее. Почувствовала себя сообразительной. Куда приятнее знать правила чужой игры, чем выдумывать свои. Что ж. Попробуем вариант обоняния, это гораздо проще, чем тягать каждую фигуру. Маленькая требовала слишком многого, предлагая проверять каждого по весу. Если бы знала, что потребуется мускулатура, то вместо пробежек и плавания тягала бы гирьки и штанги. Совсем не женский вид спорта.

Подошла Маленькая, что-то сказала, Алсу не расслышала, она ставила свой эксперимент, ловила её аромат. И да! Едва заметный аромат лайма. Это, наверное, что-то профессиональное, как у водителя, который насквозь пропитывается запахом солярки, или как повар — жаренным луком.

— Ты меня слышишь? — переспросила Маленькая.

— Ох, извини, задумалась. Что ты сказала?

— Сейчас сюда пригласят твоих родителей. Поприветствуй их достойно их титула.

Но… — хотела возразить Алсу, понимая, что Маленькая была права, когда предупреждала, что это не они. Неужели технологии достигли такого уровня, что родная дочь не может их различить?

— Когда будут представлять твоих родителей, сделай небольшой реверанс, — напутствовала Маленькая.

— Что это?

— Глубокий поклон с приседанием. — Маленькая показала. — Это преувеличение выражения почтительности.

Но блин, как в этом платье сотворить такое?

— Его Величество Король королевства Акумов, озер Нети Грозбис Второй. в разгоре (на земле) Андрей Смирнов!

Зал разразился аплодисментами.

Маленькая присела в реверансе. Алсу попыталась повторить, потеряла равновесие, шлепнулась на попу.

В зале захихикали.

Отец Алсу стал спускаться с лестницы. Как всегда, ему все это не нравилось. И в этом весь отец, Андрей Смирнов. Он любил маму, дочь, королевство Акумов, озера Нети, но не переваривал официоз, парады, приемы. Ну не любил он эти торжества. Ему лучше посидеть с удочкой на берегу, чем вышагивать под взорами тысячи людей и изображать из себя короля.

Отец подошел к креслам и сел рядом с Алсу. Кресло, судя по всему, оказалось не готово к такому весу, потому что ножки жалобно скрипнули, а из подушки вырвался клуб пыли.

Алсу застонала.

Ее вдруг пронзила страшная мысль, что отец один из тех, кому не стоит верить, особенно, когда нервничаешь.

— Рионетта Индро Тарико Андловас, Королева Акумов — Нети Грозбис Первая! В разгоре (на земле) Маргарита Смирнова!

Наступила тишина.

Королева сделала шаг вперед, и тут по всему залу стали вспыхивать огоньки удивления, сопровождаемые громким шепотом.

— Королева Нети?

— Сама Королева?

— Не может быть!

Весь зал тронулся с места, чтобы получше рассмотреть Королеву. Каждый шаг по ступени отдавался эхом вздохов.

Маленькая Алсу вновь присела в реверансе, Большая Алсу нерасторопно повторила, по отдельным хлопкам поняла, что кажется, получилось лучше.

Королева осторожно опустилась в кресло, видимо, хотела показать достоинство. Но от Алсу не укрылось, что и под ней кресло тихо пискнуло от тяжести. Да уж, с креслами вы явно подкачали. Не подумали. Их надо было изготовить из железобетона. Правда ведь, хорошая мысль?

Глава 56

Король-королевич

— Роман Николаевич Кочерга! — Громче, чем ранее, объявил невидимый голос.

Женщины всего зала присели в реверансе, мужчины почтительно склонили головы.

— Ого! Король-королевич! — с удивлением огляделась Алсу и поаплодировала всему залу. Видимо, нарушила этикет. Потому что несколько гостей засмеялись над её неловкостью.

Алсу заметила, что иногда хлопки раздавалась кучно с разных сторон, словно выражали мнение отдельной группы.

А кто ты, дружочек мой?

Пока он спускался, следила за ним во все глаза. За каждым жестом, каждым взглядом. Но было очень сложно понять, кто он. Она не знала его привычек. Правда, нервничал по-настоящему и даже потел. Платочком протирал лоб, умудрился оступиться на последней ступени. Весь зал оглушительно охнул. Ближайшая дама вежливо поддержала его под локоток. Видимо, в программе Романа произошел сбой, отвечающий за устойчивость объекта.

«Делаю почтительный реверанс перед гениями инженерной мысли, — подумала Алсу и вновь похлопала. По смеху из зала поняла, что снова невпопад».

Роман выглядел чрезвычайно растерянным и счастливым. Сел на первое кресло: не скрипнуло, подушка не смялась. Алсу невольно потянулась вдохнуть его аромата. Ого! Запах черемухи, лесных ягод. В глазах Алсу вспыхнули блестки замешательства.

— Вы снова меня обманули? — шепнула она ему в ухо. — Наплели с три короба: встретишься, мол, с родителями.

— А это кто? — сделал изумленный вид Роман.

— Весьма похвальные копии.

— Значит, не весьма, раз разобралась так быстро.

— Не, реально, все круто. Я скоро начну сомневаться в самой себе.

Роман громко засмеялся.

— А где, кстати, Янотаки? — продолжила Алсу. — Его тоже подделали? Неужели научились? Ведь он Ёкки-воин. Своего рода волшебник.

— Поговорим потом.

— О да! Поиздеваемся дальше. Устроим здесь клоунаду. А дальше-то что? Считай, что у тебя получилось меня облапошить. Зачем весь этот цирк? Только не говори мне, что в тебе взыграли отцовские чувства, любовь к матери. Сто раз не поверю. Скажи честно, это все ради магического зелья? Сколько тебе надо для счастья?

— Сразу перейдем к деловому разговору? — усмехнулся Роман. — У нас тут по программе танцы.

Алсу дернула плечами.

— Не, реально. Посмотри, — уговаривал Роман. — Такого никогда не увидишь за пределами моего дома. Ну и людей порадуй. Они старались от души.

— Что это значит? Тут не только андроиды?

— Нет, конечно. Здесь очень много светлых умов. Так что ты здесь не одинока. Начинайте!

Свет погас. Нет, лучше сказать воздух погас и напротив Алсу появился огромный корабль с Алыми парусами. На мостике стоял капитан в белой парадной форме. Он что-то скомандовал и в воздухе собрались звезды, превратились в танцовщиц и запели. Это была смесь современной и восточной музыки. Прикольно, конечно, но неинтересно.

Развалившись в кресле, Алсу смотрела на компьютерные картинки и испытывала неприятные ощущения — ей показалось, что её саму программной ошибкой всунули в какую-то компьютерную игру и забыли. Одно неловкое движение, и ты зависнешь в ней навеки.

Теперь у нее появилась возможность понаблюдать за главами лабораторий. В пятом кресле сидела Элизавета Петровна — равнодушно посапывала, на песне про весну на английском языке громко всхрапнула! Ее за плечо разбудил Эдвард Эдгарович. Поймав взгляд Алсу, показал большой палец, Алсу улыбнулась ему в ответ.

Кресло Проджика Вениамина Николаевича замыкало ряд. Проджик все-таки сбросил свой золотистый балахон и теперь сидел в красном парадном костюме с несметным количеством золотых палочек. Наверное, они что-то обозначали, но Алсу могла лишь догадываться. Вениамин Николаевич восседал в кресле, как на троне, и весь сиял, как хрустальная сова

Алсу испытала сильное облегчение, когда концерт закончился. И даже не заметила, что аплодировала более бурно, чем после каждого номера.

— Ты для них и царь, и бог, — кивнула Алсу на толпу гостей.

Роман моментально выбрался из своего молчания.

— Да, они меня любят.

Он поднялся, объявил, что церемония встречи важных гостей подошла к концу. Все стали вежливо откланиваться.

Начался бесконечный обратный отчет. Сначала ушел Роман. Алсу так обрадовалась, что чуть сама не рванула следом. Но Маленькая остановила.

— По этикету не мы…

— Превосходно! — Алсу позеленела от злости и плюхнулась на свое место.

С важным видом ушли «родители», главы лабораторий. Когда подошла очередь Алсу, она вприпрыжку рванула по лестнице вверх. Но там, широко разведя руки, словно расставил силки, её притормозил человек в сером костюме.

— Пожалуйте, пожалуйста, в кабинет Романа Николаевича.

— Зачем?

— Не велено говорить.

О, этот отвратительный запах апельсинов. Бездушный и пустой, как машинное масло. Да! Именно запах машинного масла. А что еще может заставить так благоухать все машины!

— Позвольте сказать, что мы только что с ним разговаривали.

— Не велено говорить. Велено проводить до кабинета.

Полено! Дубина! Железо! И пусть не все соответствует действительности, но это помогает успокоится. А-а-а! Как Алсу зла!

— Сюда, — показывал человек в сером. — Сюда. Вы неправильно повернули. Я вам показываю направо. Сюда. Не стоит бегать. Роман Николаевич предупреждал, что с вами могут быть проблемы. Я готов к проблемам, но это только удлинит дорогу и испортит ваше настроение. Сюда, пожалуйста.

— Ненормальный! — бухтела Алсу и сворачивала по направлению серой перчатки.

— Мне не велено отвечать на оскорбления. Сюда, пожалуйста. — Человек в сером наконец-то распахнул двери.

Глава 57

Ягодон

Секунду назад тут не было никаких дверей. Если бы Алсу не видела, как они распахнулись, то ни за что бы не поверила, что в этой бесконечной, монолитной, идеально ровной стене существует проход. Оглянулась на длинный, как ей казалось, пустынный коридор: серость, мрачность, бесконечность. Получается, не совсем в гулкой пустоте так пустынно, где-то рядом существует что-то невидимое и неосязаемое. Понятное и знакомое только людям в сером.

Роман встал из-за стола, и Алсу ахнула от удивления. Стоявшие на столе тарелки были наполнены едой. И все самое любимое и обожаемое из Королевства Нети: бритклассы, броуны, крапитлоны. На земле такие блюда не приготовить, потому что для них нужны овощи и фрукты, которые произрастали только в Королевстве Нети. Получается, что у них есть прямой путь в Королевство. Иначе как объяснить наличие этих продуктов на столе Романа.

Алсу в бессилии опустилась на стул.

Вскоре наелась и ощутила, как у нее слипаются глаза. Чтобы не уснуть, налила холодного кофе и выпила быстрыми глотками. Роман пил вино из фужера с длинной тонкой ножкой. Он практически не притронулся к еде Королевства Нети. Она ему была отвратна. Не сразу, конечно. Сначала понравилась, пока не узнал подробности. Ну какой нормальный человек будет есть суп на бульоне зеленой крови привидений, лапшу из муки панциря крубы (что-то в виде черепахи), жареные потроха трерозавлей, кашу на молоке кормящей матери йети и всякое такое подобное.

Зря, конечно, он вник в подробности. Сидел бы сейчас и наслаждался, как Алсу. Заметил, с каким восторгом она отреагировала на ягодон. Глазки заблестели, руки так и потянулись к огромному черному шару, созревшему до арбузного размера. По просьбе Романа, его накрыли стеклянной колбой, иначе ничего, кроме тошноты и рвоты, его отвратный запах не вызывал. Чтобы орех оказался пригодным к пище, плод после созревания три года гноили в земле. По мнению Романа, ягодон был самым отвратительным фруктом во всей вселенной.

Именно в этом момент Алсу сняла колбу с ягодона и принялась очищать гниль. Роман поморщился от запаха и брезгливости. Он смотрел, как она осторожно коготком проткнула первый слой, на тарелку брызнула жуткая жижа, запачкала скатерть, руки Алсу. С радостью облизала.

Е-мое! — подавил рвотный позыв Роман. А это было непросто. Пришлось нос прикрыть салфеткой.

Вскоре в недрах гнили показался чешуйчатый орех размером с кокос.

— Будешь? — предложила Алсу.

Естественно, Роман был вовсе не в восторге от такого предложения. Есть, конечно, отказался, но наблюдал с интересом. Он никогда не видел, чтобы с такой нежностью очищали фрукт. Алсу, стараясь не повредить чешуйки, снимала осторожно — одну за другой. Складывала пирамидкой на тарелке. Она съест их потом, после того, как вскроет сам орех.

Надо сказать, что Роман давно уже не испытывал чувства голода, но никогда не обжирался, ел столько, сколько надо было и только то, что хотелось, иногда не только то, что рекомендовалось. Кроме того, диетолог скрупулёзно подсчитывал калории, прописывал ему рацион на день. Глядя на довольное лицо Алсу, её нежную трогательную улыбку, Роману захотелось отступить от правил, попробовать этот орех, как бы его не тошнило.

Тем временем Алсу сложила несколько пирамидок из чешуек и уставилась на голый орех, схожий с вареным яйцом.

Тук! Тук! Тук! Словно не била скорлупу, а просила позволения войти. Тук! Тук! Тук!

Скорлупа треснула… и из трещины ореха вылетел огонек в виде бабочки.

И Роман ахнул от изумления.

Вылетали огоньки в виде звездочек, сердечек, улыбок. Алсу ловила огоньки, отправляла в рот, проглатывала.

Роман не удержался, поймал пролетавший мимо смайлик. Вкус у него был забытый — это был ванильный вкус мороженого из детства. Роман накинулся на остальные огоньки. За исключением мятных леденцов, все остальные вкусы хорошенечко взбодрили.

— Неплохо, — согласился Роман, когда все огоньки закончились.

— Еще бы, — довольно хмыкнула Алсу. — Зря от других блюд отказался.

— У меня нет необходимости в такой еде. По правде говоря, я себя во всем ограничиваю. И раз мы наелись, — деликатно заметил Роман, — разреши показать тебе дом.

«Отлично! — подумала Алсу. — Стоит разобраться в этом лабиринте».

— Есть два маршрута. Один по дому, второй по заводу.

«Неплохо бы посмотреть оба».

— А мы можем побывать в лаборатории Интеллекта?

— Откуда ты о ней знаешь? — вскинулся Роман. — Ах, да конечно. Я совсем забыл, что тебе представили всех глав лабораторий. Но здесь нужно личное разрешение главы лаборатории. К сожалению, даже я не имею права свободного доступа. Только по приглашению или настоятельной просьбе. Но мне кажется, тебе точно не откажут.

— Да ладно, — не поверила Алсу. — Они от тебя требуют зелье и скрывают свои наработки, я правильно поняла?

— Относительно, да. Но лично я не против. Честно говоря, я немного глуповат для их формул. Для меня это просто каракули мелом на школьной доске. Вот мне сказали, что ваше зеленое вещество в пробирке — это волшебное зелье, я буквально поверил. А лаборатория Интеллекта доказала обратное, вывела идеальную схему его сотворения.

— Но, наверное, не настолько она идеальная, — засомневалась Алсу.

— Для создания вещества она идеальная, а вот для хранения совсем не подходит. Здесь нужен другой подход, и они его ищут. Поэтому такая секретность и такое затворничество. Любое вмешательство, произвольное или непроизвольное, вредит Атону.

— Ты сказал — Атону?

— Да. Мы так его называем. Если хочешь подробностей, тогда тебе в лабораторию Интеллекта. Хотя мне там жутко скучно. Пошли лучше к водопаду. К тому водопаду, где я впервые поцеловался с твоей матерью.

И Алсу решилась задать этот сложный вопрос.

— Мне уже несколько раз намекали, что ты якобы мой отец.

— Нет. Но по правде говоря, мог быть, если бы не свалял дурака. Ведь это я первый познакомился с Марго. Я легко знакомился, легко расставался. Не ценил. А ведь у меня могла быть ты. А теперь у меня есть только маленькая Алсу.

Что ж, одним вопросом меньше. Хотя Алсу с первой минуты не верила в эту белиберду. Но раз слух есть, надо его проверить. И больше об этом не стоит думать.

— Ну что, водопад или лаборатория Интеллекта?

Узнать еще одну правду все-таки необходимо.

— Сначала лаборатория, потом водопад, — поднялась Алсу.