Алсу и озеро Нети

Глава 58–60. Побег

На самом деле Роман и не собирался знакомить Алсу с лабораториями. Так, на всякий случай пообещал: меньше знаешь, дольше живешь. Приказал организовать ужин у водопада. И снова пили, ели, только уже другую, привычную Роману еду.

Какая ирония судьбы — этот превосходный водопад и это жалкое общество. Какая пропасть между наслаждением и услаждением! Алсу искупалась в прозрачной воде и теперь медленно, через трубочку тянула молочный коктейль и думала о побеге.

Долго выбирала время и место. Оценивала возможности, перспективу, сложность здания, пока наконец, не поняла, что без карты и помощника ей не справиться. На первый взгляд, все просто, можно вернуться по тому пути, по которому пришла. Каким бы странным он ни выглядел. Но ведь Роман все равно живет не в космосе. Дом отлично замаскирован какие-то трущобами, развалинами, старыми постройками, городскими, заводскими задворками. Уважающий себя человек сюда не сунется. Без нужды не сунется. А Алсу сунется, у нее задача — сбежать.

Удобно было бы взобраться на крышу, увидеть самое большое здание, близость какой-нибудь реки, территорию лесопарка. Сойдет любой дополнительный штрих в копилку знаний. Тогда она сумеет домыслить, сориентироваться, может быть, предотвратить или избежать неприятностей. О неприятностях не надо. Она, кажется, в них по самое «не могу». Нет, Алсу категорически недовольна собой. Нет ни одного решения.

Несколько раз напомнила о лаборатории. Роман кому-то звонил, извинялся, что сегодня не получиться — срочные опыты. Алсу настаивала, он отнекивался, отбалтывался, переносил экскурсии на завтра-послезавтра. В какой-то момент она отчетливо поняла, что ее просто обманывают.

С трудом дождалась окончания ужина. С нарочито любезной улыбкой, плохо сочетающейся с холодным оценивающим взглядом, сослалась на усталость, головную боль. Такие улыбки у Романа всегда вызывали дурные предчувствия. На сей раз он повиновался, но с какой-то жуткой неохотой.

«Бедный ребенок, — выплыл из груди Романа пузырек жалости, — она боготворит мать, и он её боготворит, да только любит ли, чтобы так настаивать? И кого он больше любит? Маргариту, Королеву или её озера?».

Проводил до комнаты, потянулся поцеловать руку.

— Вот еще, — фыркнула Алсу, затворила перед его носом дверь, прильнула ухом к створке.

Какая же это мучительная пытка — дожидаться, когда человек свалит. Проклинаешь последними словами, молишься небу, а он стоит и ждет, когда его позовут обратно, ведь одиночество — это тоже страх, как и все другие, отталкивающие и невыносимо неприятные. К одиночеству прибавляется старость, болезненность и ожидание конца.

Где-то вдалеке эхом хлопнула дверь. Кажется, реально свалил. Выглянула в коридор.

Пустотюшеньки.

Не, она, конечно, молодец, что не сидит на месте и вошкается по Романовскому дому, его проще назвать Романовский Тайный Город: лестницы, улицы, крыши. Пару раз Алсу довольно вскрикивала, предполагая, что выбралась. Бежала по улице, которая приводила в павильон тюльпанов. Здесь была плантация цветов, наверное, крупнейшая во всем мире, которая по весне, во время цветения тюльпанов приносила баснословный доход. И еще — тюльпаны были любимыми цветами Маргариты.

И вновь бег по кругу. И регулярно ей попадались люди: садоводы, бакалейщики, конюхи. Вели себя спокойно, приветливо кивали, улыбались и не подсказывали.

— Где? — тыркалась Алсу среди улыбчивых, — Где этот чертов выход?

Кивок, улыбка, рукопожатие, хлопок по плечу.

— Что вы за идиоты такие?

Кивок, улыбка, рукопожатие, хлопок по плечу.

Алсу зашла в кафе, уселась за обеденный стол, заказала кофе, куриную лапшу.

— А где ценник?

— Вы наш гость, — улыбнулась официантка. Выражение лица безмятежное, а голос бархатный, спокойный.

— Обалдеть!

— Вам кофе с сахаром?

— Не уверена…

— Тогда на столе сахарница, вдруг надумаете.

Вскоре официантка появилась с большой кружкой. На подносе стояли еще маленькая фарфоровая чашка, бумажный стакан.

— По вашему настроению я вижу, что вам все равно, из чего пить, но вдруг вы успокоитесь.

— Мне надо срочно отсюда бежать, — развела руками Алсу и умильно улыбнулась официантке.

— Зачем? Разве вам у нас плохо? Роман Николаевич — душка.

— Уйди, — разозлилась Алсу.

Официантка буркнула что-то насчет того, что за такой короткий срок Тайный Город не освоить, но Алсу уже быстро вскочила и вылетела прочь из кафе.

Честно говоря, ей здесь нравилось. Даже не предполагала, что существуют такие места. Хотя человек не привередлив, может жить везде, где можно жить, и в отдельных случаях даже там, где жить в принципе невозможно. Ставит себе задачу обустроиться и выполняет. За работу, товарищи. Может, в другой ситуации Алсу бы здесь и осталась, но у нее есть свое королевство, свой народ, свои планы.

Как бы отсюда срулить? Она попросту оказалась не готова к такой ситуации. Какой-то фигов лабиринт. И выскочить из него нет никакой возможности. Зато есть маленькая Алсу, которой большая Алсу не верит, и может зря. Зря не использует её предложение помочь. На вид мала, а вот помочь — самое то. Берем родственную симпатию и превращаем в крестики и нолики для выигрышной ситуации. И всем от такого расклада только услада.

К вечеру Алсу вернулась. С небольшими зигзагами, неприметными ошибками, но вполне уверенно подошла к двери дома, где ей казалось был выход из лабиринта.

Открыл Роман Николаевич пахнущий апельсинами.

— Надеюсь, ты не наломала дров?

— Каких дров? — не поняла шутку Алсу.

Пошли по длинному коридору.

— Завтра будет ранний подъем — в три тридцать. Быстрый завтрак. Не опаздывай.

— Куда мы?

— Не волнуйся. Ужинать будешь?

— Буду. Принесите мне в комнату.

Глава 59

Мечи, мечты

Стоило Алсу зайти в комнату, послышалось шуршание и на пороге появилась Маленькая. Похоже, караулила. Выгрузила на стол меч. Пришлось долго удивляться, задавать вопросы, откуда он здесь, для чего. Маленькая Алсу обещала все рассказать, а пока попросила немного поупражняться, показать пару приемов.

— Я так устала.

— А тебе говорила, — улыбнулась Маленькая.

— Не беси меня! У меня аж руки дрожат, как вижу все это и думаю о вас. Правда, если честно…

— Успокойся. Давай пару приемов. Ну, пожалуйста.

Маленькая подошла к Алсу и крепко пожала руку.

— Больно же!

— Ох, прости. Но я читала в книге, что перед боем надо обменяться с противником крепким рукопожатием.

— Ты и книги читаешь? — Не удержалась Алсу.

— У нас куча дел! Пошли.

Маленькая открыла шкаф, достала меч, примерно схожий с мечом Алсу, потом распахнула потайную дверь. Алсу ожидала увидеть большой зал и удивилась, когда они вышла в небольшой, обнесенный кирпичными стенами дворик. Там же стояла тренога с копьями, мечами, лук со стрелами.

Алсу возмутилась:

— Ты сказала, только пара упражнений с мечами.

— Ага. Я самая счастливая. Страсть как счастливая. И все у нас будет хорошо, пока мы вместе. Но придет момент, и мы расстанемся. У меня была мама Королева, Аутар-116. Все шло великолепно, пока мы не знали, что наша модель устаревает. Какая-то темная история с модификацией… В общем, Королеву аутар-116 демонтировали, а я сама не своя, боюсь даже собственной подзарядки… Королева Аутар-116 всегда мечтала научиться драться на мечах. И эту мечту передала мне. Так, а где мой меч?

Меч? Мечта Королевы? У Алсу голова шла кругом. Маленькая меж тем считала шаги.

— Двенадцать, два вбок, — бормотала она и заглядывала в какой-то конспект. — Так, отойти подальше, — и Маленькая трижды постучала острием меча по треножной стойке.

Стойка задрожала, и казалось, вот-вот рухнет. Но не рухнула.

— Добро пожаловать, — сказала Маленькая. — Оганес-диога-Гренуа, первая площадка боев на мечах.

В её руках, словно факел, вспыхнул металл.

— Пробуем?

«Ладно. Что тебе надо объяснять? Чтобы меч потребно держался? Ну-ка!»

— Держи крепко, чтобы никто не мог выбить.

«И для этого…».

— Руку тянем, чтобы она была продолжением меча, бросок быстрый, меньше суеты.

Алсу вспоминала уроки Янотаки. Честно говоря, принимала все обучение за баловство.

«Ну-ка попробуем…»

Алсу для начала подняла меч, повела в воздухе, вообразив его кнутовищем. С силой ударила в одну сторону, потом резко в другую.

Маленькая подняла свой.

Взмах! И Алсу сразу почувствовала, как из её рук выбили меч, чего прежде ни разу не было. Он свалился на каменный пол, поднимая в воздух мелкую каменную пыль. Маленькая, одержимая какой-то внутренней дрожью, подбежала, крепко обхватила Алсу.

— Прости, прости. Не рассчитала. Совсем не думала, что так будет.

Алсу выдохнула, села, неуверенно улыбнулась. Она определенно испугалась больше Маленькой. Словно только что дотронулась до смерти. Хотелось отстояться в позиции еще и еще, но понимала: нельзя. Перед ней не человек, и шансы не равные. Она должна все время об этом помнить, не забывать новые обманчивые ощущения. Даже если тебе кажется, что Маленькая полна эмоций и зрелых мыслей, а выпад вышел случайным, то все закономерно.

— Это ты специально? — обернулась к Маленькой.

— Конечно.

— Зачем?

— Ты же видела, как я легко тебя сделала. Притом, я не самый совершенный вариант. Тебе нужно мне довериться, а не носиться по городу как угорелая. Если тебе станет легче, то могу подсказать, что ты ни разу не вышла из своей комнаты. Просто все время менялась голограмма присутствия.

Алсу уловила по полу сквозняк. Оглянулась. В дверях стоял Роман Николаевич.

Стоял и мял в пальцах боевой нож.

Увидев, что Алсу его заметила, неприметным движением отправил оружие в воздух. Алсу едва успела повернуть за ним голову. Нож мелькнул и воткнулся в древо пики, точно в центр герба. Роману не было никакой разницы, куда метить, в древко ли, в Алсу.

Вскочив, Алсу подобрала свой меч, взялась обеими руками за рукоятку.

— Будешь стоять до смерти? — пошутил Роман. — Твоя катана рассыплется при первой же встрече с моим ножичком.

«Ножичком! Ты кто? Почему от тебя не пахнет апельсинами? Легкий дорогой парфюм. Неужели ты понял, что я догадалась отличать вас по запаху. О небо, как с вами бороться! Может, это действительно настоящий Роман? Что делать? Побежать, поднять, приподнять. Как это будет выглядеть? Тужится, пыжится, попердывает. Офигенец полный!».

— Можно я? — попросила Маленькая.

Это вызвало у Романа заметное оживление и довольную ухмылку. Он еще ни разу не соревновался с Маленькой.

Выбрав пику с самым тонким древком, приставил к стене.

— Раскол будет считаться победой, — огласил правила Роман, протянул нож Маленькой.

Она отошла в сторону, быстро примерилась, еще отошла, ногой убрала невидимые камешки. Когда все было готово, встала в стойку.

— На!

Нож быстро воткнулся в древко.

Роман решил выпендриться и достал носовой платок, завязал глаза. То ли в платке дырочки, то ли древко намагниченное, то ли он действительно такой меткий, но он попал, но не расколол.

Маленькая молча показала на дверь, откуда пришел Роман. Ноги Алсу незаметно потянулись туда. Уходя, оглядывалась, все смотрела на Маленькую и Романа. Кажется, оба увлечены: каждый хотел победить, а не осрамиться.

Алсу тоже желала победить, но в другой игре.

Глава 60

Получилось!

Она выскочила в коридор, дверь за ней тихо затворилась. Судя по сквозняку, это не замкнутое пространство, здесь есть какой-то выход. Какой, она узнает в конце. Если повезет, будут ладушки-оладушки, а если нет… секир башка и гробик размером со шляпную коробочку. Наверное, это будет страшная мука. Да блин, хватит уже пугать саму себя…! На сегодня в её словаре отсутствует слово «нет».

Лучше «да»! Она обязательно найдет родителей, Янотаки. И тогда это все закончится. Они переедут, замаскируются так, что ни одна система распознавания не сработает. Где-то её ждут родители — они встретятся, обнимутся.

Пришлось бежать наугад. Коридор был темный, насквозь пропитанный плесенью. Ее присутствие подтверждало, что это помещение настоящее, а не голограмма. Вот же и паук тянет новую паутину, в старой трепещется муха. В этот раз плесень, пауки, мухи радовали Алсу так, что готова была им спеть хвалебную песнь.

В темноте во что-то уперлась, испугалась, оттолкнула, а на самом деле отворила дверь. Это была уже знакомая комната, обставленная книжными стеллажами. Руки наобум потянули книги с полки. Из ряда толстых книг поддалась только одна. Старая, в золоченом переплете. Она оказалась неожиданно тяжелой. Положила на стол, чуть не опрокинула настольную лампу с зеленым абажуром — так сильно торопилась.

И что дальше? Читать? Бред какой-то. Для этого что ли она бежала?

Подскочила к следующему стеллажу. В этот раз отозвалась другая книга, с влажным пятном на обложке. И кажется, это…кровь.

Уронила книгу на пол. Вместо грохота упавшей книги услышала, как внутри шкафов сработал механизм и привел стеллаж в движение.

Скользнула в нутро коридорной глотки…

М-да… как в склепе.

Чьи-то крепкие руки схватили Алсу за плечи.

Тихо вскрикнула, принялась изворачиваться. Чиркала ногами вкривь и вкось, причем, пыталась помогать руками, головой. Кто-то держал её крепко и до крайности непочтительно. Во всяком случае, схватили за горло, руку пытались вывернуть за спину. Затем её ударили по голове…

Алсу открыла глаза, огляделась. И конечно, удивилась. На полу сидел Сидоров и крепко спал, пятка левой ноги утопала в луже. Дотянулась, легонько тряхнула его за плечо. Вскинулся, спросонья чуть не заорал, но увидев перепуганный взгляд Алсу, вовремя закрыл рот. Нахмурился, потом улыбнулся — радостно, виновато.

— Очнулась. — прошептал. — Вставай, и так уже много времени потеряли. Я вообще не рассчитывал, что ты уляжешься дрыхнуть.

Я — дрыхнуть?! Вообще-то, я бежала.

Алсу дернулась встать и застонала от боли в голове.

— Это ты меня приложил?

— Какого фига расцарапалась! Пришлось успокаивать.

— Ты зачем тут?

— Я, блин, как придурок, пришел тебя спасать. Если бы мне неделю назад сказали, что я сутки буду гнать на мотике за Бесфамильной. Да лучше бы я утонул в прошлый раз.

— Все впереди. Опыт есть! Вообще, как ты меня нашел?

— Длинная история. Надо сруливать отсюда.

— А где мы?

— Ответ «в какой-то хрени» тебя устроит?

— У меня голова болит.

Чтобы разглядеть затылок, притянул к себе, крепко прижал так, что её нос оказался у него на груди. Сердце пискнуло серенаду. Звуки нежные, томные. — Это чей орган фанфарит, мой или его? — Окончательно растерявшись, хотела было заартачиться. В этот момент он её развернул и поцеловал в губы. При виде её ошарашенного лица громко рассмеялся.

— Это лекарство.

— Да…

— Что ты себе позволяешь… — закончил он за Алсу и вновь потянулся к ней.

— Маньяк! — отскочила она.

— Ха-ха-ха. Не боись, жить будешь. Скажи еще, что не излечилась.

Взглянув на его довольную физиономию, Алсу приняла независимый вид, как ни в чем ни бывало поднялась с пола, недовольно отряхнулась. С нее посыпался какой-то мусор, рваные бумажки, нитки, куски ваты. Блин, на чем она лежала? Но разобраться не успела.

— Лезь! — велел Сидоров, указывая на узкую черную трубу.

Алсу попятилась, замотала головой. Почему-то подумала, что он издевается. Сейчас она там застрянет ж…, а он… будет ржать, как лошадь. Вон, уже и глазки сузил.

— Тебе надо, ты и лезь.

Сидоров переменился в лице.

— Хорошо. Но учти. Больше я тебя спасать не намерен. Все! Я свой долг выполнил. Баш на баш! А теперь выкручивайся сама. Выбирай. Или ты со мной, или твой вариант…

Алсу открыла рот, чтобы ответить, типа: обойдусь и без тебя, и вдруг где-то за спиной раздался скрип, словно кто-то большой и сильный отодвигал ржавый засов.

— Батюшки, — пригнулась Алсу, замотала головой. Она думала, Сидоров сейчас начнёт смеяться и подтрунивать, а вместо этого он схватил её за плечо, придавил к полу. Перед лицом Алсу страшным пятном открылся зев трубы, дно покрывало черное вязкое вещество, по стенам текла холодная влага, а под потолком шевелился туман.

— Да мы здесь сдохнем.

— Сказали, что проползем. Но не долго.

— Кто сказал?

Скрип стал громче. Грохнуло железо, словно уронили молот. Алсу покраснела, осадила желание спорить…шорох и бормотание, раздававшиеся позади, заставило обоих повернуть головы.

— Давай поговорим потом, — пообещал Сидоров. — Я и сам не все толком знаю.

Алсу встала на колени, поползла в нутро черноты. Пахло нефтью и еще чем-то, кажется, соляркой, но не точно. Теперь сквозняк шел по потолку. Сперва ползла медленно, потом дело пошло быстрее.

В какой-то момент попыталась обернуться. Сидоров чувствительно ударился в зад. Досадливо шлепнул — «быстрее». У Алсу от хамства мелькнула обида. Втянула голову в плечи. Вроде старалась и все равно получила еще пару шлепков, — отбрыкнулась в отместку. Представила, как угодила в его бестолковую голову. Ответил щипком… Глаза обожгло слезами обиды.

Они миновали место, где труба поворачивала. После поворота она оказалась шире и распадалась на ответвления.

— Куда? — оглянулась. — Здесь их, кажется, три.

— Ложись!

— С ума сошел!

— Ложись, говорю.

Легла животом на дно, давая возможность Сидорову проползти сверху. Он лежал сверху и прощупывал, простукивал стены. Алсу задыхалась от тяжести его тела и молилась, чтобы он быстрее принял решение. И вдруг она поняла, что он специально медлит. Моментально наполнилась вдохновенной яростью и попыталась крутануться на месте: сдохни, сволочь! Убирайся! Задушу, загрызу!..

Сделав огромное усилие, перевернулась…в этот раз его губы были смелее и крепче.

В груди Алсу закружились бабочки, распустились ландыши…Господи, что она делает!

— В этот раз я полезу первым, — добродушно проговорил он, отрываясь.

Алсу хмыкнула, поверила в благородство. Ну а как же. Ведь…

— Замыкающим быть страшно, — честно признался он. — Я почти убитый.

Алсу представила жадные человеческие руки, превращенные временем в гниль. Руки тянулись по гулкой пустой трубе за её ногами. И при соприкосновении с ними начинало гулять жутковатое эхо заупокойной песни с безнадёжными словами, угрюмым припевом.

Ползти все труднее. Она судорожно ловила капельки сквозняка: нужен воздух, нужны силы, а того и другого становилось все меньше. Кровь замерла, голодное сердце сжалось тоской. Вот так приходит смерть? Страх лупанул по телу, сковал ноги судорогой. Остановилась, не зная, что делать: кричать, плакать.

Сидоров уполз далеко вперед.

Не надо бояться, не надо трусить, дрожащим голосом подбадривала себя Алсу и пыталась справиться с бессилием одиночества. Но как стыдно бояться. — Вот отдохну и полезу дальше.

Вскоре дышать стало легче, появились первые просветы. Послышался старческий кашель. Сидоров притормозил, оглянулся.

— Ты где?

— Здесь, — отозвалась Алсу. С какого-то фига протянула руку, чтобы прощупать пространство.

— Ё-мое, — захихикал Сидоров, — не трогай… Давай не сейчас…Я боюсь щекотки.

— Чего там?

— Может, я выйду пока один.

— Щас! Вместе ползли, вместе и выползать.

— Вдруг там кто-то есть?

— Камера? Передача «Вы и не ждали!»?

Незаметно высунул голову. Обдало вонью и смрадом. На мгновение закашлялся, натянул футболку на нос. Вместе с ним «кашлянул» зловонный ручеек, пульсирующий из трещины в кирпичной кладке.