Апгрейд

Глава 11 Кто ты?

Ловлю в прицел голову Гамилькара Боэтарха. Все равно он не простит мне нападение и будет меня искать, проще сразу его завалить.

Становится видно, кого тащит амбал — девчонку со смутно знакомым лицом, издали, да за ветками сирени не разглядеть деталей. Сперва он волочил ее за руку, но она упиралась и пинала его, а потом просто поднял, как ребенка, и прижал к себе одной рукой. Девушка продолжает молчаливо вырываться — без надежды на помощь, рассчитывая только на себя. Брыкается, пытается достать его ногами — тщетно.

Проскальзывает мысль, что неплохо бы разобраться в происходящем, но меня накрывает отчаяньем девчонки, я ощущаю всю безвыходность ситуации, и надежды все меньше с каждой секундой, впереди — бесчестье, и лучше умереть…

— Что тебе от меня нужно? Отпусти! — бормочет она.

Извернувшись, она соскальзывает ниже, бьет амбала в пах и одновременно кусает за руку, но он лишь ахает и чуть придушивает ее.

— Поосторожнее с ней! — облизнувшись, кричит Гамилькар и шагает навстречу. — Она слишком ценна.

Палец нажимает спусковой крючок — сдохни, тварь! Но вместо выстрела доносится щелчок. Твою мать! Осечка. Бью ладонью по дну магазина, взвожу затвор…

И в этот миг телохранитель Гамилькара резко поворачивает голову, замечает меня и одновременно стреляет и отталкивает босса. Мой выстрел звучит раньше, но реакция у лысого здоровяка нечеловеческая: ни его, ни Боэтарха не достает ни эта моя пуля, ни следующие.

Гамилькар, лежащий на земле, выхватывает плазменное ружье, стреляет туда, где я только что стоял, но успеваю откатиться за металлопластиковый магазин. Все, квест провален? Мне не продержаться против двоих телохранов с нечеловеческой подготовкой.

— Отпусти меня! — доносится полный отчаянья голос девушки.

А меня охватывает праведный гнев — не мой, подсаженный программой, но ощущается он как собственный. Я ненавижу Гамилькара, передо мной стоит цель: восстановить справедливость и помочь девушке любой ценой. Поединок произошел так стремительно, что я даже не успел считать ее характеристики!

Взгляд останавливается на стоящих под навесом трех трициклах, хозяева которых спрятались в ресторане. Бегу к машинам. Ключи, естественно, забрали, но мне они не нужны, программа подсказывает, какие контакты рулевой колонки замкнуть, чтобы запустить двигатель. Направляемое программой сознание работает как никогда четко.

Завожу один трицикл, затем второй, сажусь на первый, вслепую направляю его туда, где должен быть Гамилькар, спрыгиваю, откатываясь назад, к строениям. Наверху в ресторане матерятся хозяева трицикла, жужжат поднимающиеся роллеты. По ним стреляет телохран Гамилькара, думая, что там и засели налетчики. Я под навесом, за магазином, и не вижу, что происходит на площади. Седлаю второй трицикл с хищным стальным носом и вслепую направляю его на площадь, одной рукой руля, второй держа пистолет.

К тому моменту высокий телохран почти дотаскивает девчонку до флаера, в десяти метрах от него второй прикрывает пятящегося Гамилькара, который для уверенности стреляет в ресторан из зарядившегося плазмогана.

Стену разносит, разлетаются осколки и щепки, ресторан занимается пламенем, и окрестности затягивает удушливым черным дымом.

Направляю трицикл на флаер — если они войдут в него, девчонку не отбить. У меня есть рискованный план, и он должен сработать. Посмотрим, действительно ли эта девушка так ценна для Гамилькара, если нет — хана мне.

Время будто бы замедляется. Трицикл с ревом несется на амбала, который тащит уже слабо сопротивляющуюся девушку во флаер, взяв ее шею в захват. Стреляю в него. Мимо! Спрыгиваю с трицикла, кувырком ухожу в сторону, наугад стреляю по Гамилькару. Боэтарху нечем ответить: его ружье разряжено, зато лысый телохран открывает огонь.

Врезавшись во флаер, трицикл взрывается, его аж подбрасывает огненной волной.

— Охраняй девушку! — кричит Гамилькар, а я, петляя, бегу к амбалу, защищающему девушку и накрывшему ее своим телом.

Он поворачивает голову, замечает меня и… Не знаю, как ему удается, но он буквально взлетает в воздух из позиции лежа, в полете целясь в меня из пистолета. Но я раньше разряжаю в него магазин — дорожка из пулевых отверстий прочерчивает его тело от ключицы до подвздошной кости.

Девушка, кашляя, отползает в сторону, а амбал не думает дохнуть! Падает, но пытается в меня стрелять дрожащей рукой.

Откатываюсь к девушке.

— Я тебе помогу. Подыграй.

Ее синие глаза распахиваются от удивления, она будто бы смотрит сквозь меня, кивает.

— Спасибо.

Поднимаю ее, приставляю пистолет к ее виску и говорю Гамилькару, валяющемуся на земле за гороподобным телохранителем:

— Еще одно движение, и она труп!

— Не стреляй, — хрипит Гамилькар, приказывая телохрану. — Не вздумай, говорю!

Отлично! План сработал. Осталось отсюда свалить. Все так же целясь девушке в висок, пробираюсь к канализационному люку, и в этот момент мне здорово помогают местные авторитеты, не простившие взорванный ресторан и открывшие огонь по чужакам.

Вместо того, чтобы преследовать меня, Гамилькар вынужден отступить в затянутый дымом флаер и вызвать подкрепление, потому что его машина после взрыва, скорее всего, не взлетит.

Ты предотвратил преступление 3 степени сложности!

Осталось предотвратить 437 правонарушений (предотвращено 63).

В крови бушует адреналин. Спустившись по железной лестнице, мы рвем когти вдоль канавы со сточными водами. Поворачиваем. Еще поворачиваем. Лезем по какой-то трубе, и я наконец становлюсь собой, смотрю назад, фокусирую взгляд на девушке, ползущей за мной на четвереньках. Она ничего не видит в темноте и натыкается на меня, застывает, беспомощно вытянув перед собой руку.

Почему-то считать информацию получается не сразу.

Элисса, 18 лет

Уровень 5, ступень 5.

Информация скрыта.

— Твою мать! — не сдерживаю эмоций я и добавляю более выразительные ругательства.

Девчонка с пятого уровня, с пятой ступени, где живет элита, но у нее даже фамилии нет!

— Что случилось? — шепчет она, слепо озирается, хлопая ресницами. — Почему мы остановились?

Выхожу из боевого режима, и меня настигает жесткий откат. Какого вообще хрена я тащу ее за собой? Свою функцию я выполнил.

— Мы не пойдем дальше, пока ты не скажешь, кто такая и чего они от тебя хотят.

— Меня зовут Элисса. Чего хотят… Я не знаю! Этот здоровый просто напал и потащил… А тот в плаще смотрел, как голодный — на кусок мяса. — В ее глазах блестят слезы, замечаю, что девушку колотит.

Единственное, что еще удается считать — фактическое место проживания: уровень один, ступень три. Провожу ладонями по лицу. Девушка ценна не только для Гамилькара — такое впечатление, что само мироздание прячет ее, и от меня в том числе, и нужно разобраться, в чем дело.

— Ты понимаешь, что тебя теперь из-под земли достанут? И если ты скажешь, что им от тебя нужно, будет проще тебе помочь.

Потупившись, она мотает головой. Я продолжаю:

— Не бойся меня. Может, ты наследница великого рода, и за тобой охотятся, чтобы… Не знаю. Подумай.

Девушка кривится, мотает головой:

— Нет. Я родилась здесь, и мама моя тоже родилась тут. И чипа у меня нет. А этот… У него глаза были, как у маньяка, — она шумно вздыхает. — Спасибо. Если бы не ты… Я не смогла бы жить после того, как…

Странная. Другая бы лопнула от счастья, если бы за ней спустился флаер с самим Боэтархом, а эта, вон, трясется. Или просто ей есть что скрывать, и она умалчивает правду. Нужно будет, чтоб Рэй пробил ее по своей базе данных. Одно ясно: Элисса — беглянка с верхнего уровня.

— Ладно, идем.

На поверхность ей нельзя. Уже, наверное, поступили ориентировки, и ее будут искать всем миром. Под землей оставаться тоже нельзя, учитывая то, что на трикстеров начались гонения. Остается притащить ее в берлогу, сделать ей силиконовую маску…

И вообще, оно мне надо? Все равно послезавтра сваливаю наверх и не смогу ей помочь. Перевожу взгляд на Элиссу: миниатюрная, напуганная, растерянная. Хуже всего, что у нее запоминающаяся внешность, она будто явилась из другого мира, в ней некое благородство, что ли. Ловлю себя на желании прикоснуться к ней, она мне симпатична, но непонятно, так работает программа или это мое настоящее желание.

Впереди слышу шорох и топот, замираю.

— Тихо.

Девушка позади тоже останавливается.

По возможности бесшумно ползу вперед, чтобы посмотреть, кто там: трикстеры или зверобогие пытаются отсечь сектор, где мы прячемся, и прочесать его.

По помещению ползет луч фонарика, вижу две тени с автоматами: одна на голову выше другой

— Да фуфел это все, — гнусавым говорит кто-то из них. — Скорее ты где-нибудь пропадешь, чем тебе заплатят этот миллион.

— Никуда не денутся, заплатят, — уверенно отвечают хриплым голосом. — Зуб даю, они далеко не ушли! Плохо, что тепловизора нет.

Доносится смешок. Мысленно называю их Гнусавым и Оптимистом.

— Скорее всего, они забились где-то в конуру. Тухляк, я тебе говорю.

Осторожно продвигаюсь вперед, чтобы считать информацию, одной рукой сжимаю рукоять пистолета, вторую сую в какую-то труху, и оттуда с визгом и грохотом выскакивает крыса с крысятами. Первое побуждение — шарахнуться, выстрелить, но сдерживаюсь. От неожиданности учащается пульс и дыхание. В тишине визг звучит пронзительно и кажется, что слышен цокот коготков.

Гнусавый вскрикивает, матерится, луч фонарика под углом светит в вентиляционную шахту, где мы прячемся, колышется подсвеченная паутина.

— Сука, крыса! Их тут валом, — все так же бодро рапортует Оптимист. — Давай посмотрим, что ее напугало.

Слышен шорох шагов, дыхание. Осторожно спускаю предохранитель, кладу палец на спусковой крючок и мысленно прошу Шахара, чтобы девчонка не запаниковала и не бросилась наутек. В женщине-трикстере я был бы уверен. Что на уме у этого нежного создания, трудно даже предположить.

Шаги стихают. Слышно, как один из охотников за головами с присвистом дышит.

— Тут высоко. Подсадишь?

Доносится шорох, сопение. Сосредоточиваюсь, представляю, что и как делать, чтобы их двоих завалить, ведь у меня есть все шансы, но ситуацию спасает все та же крыса, которая, видимо, залезла в чужое гнездо, получила по морде и второй раз с визгом удрала.

Гнусавый матерится.

— И че, в каждую щель теперь заглядывать? Их тут тьмы. Иди ты на хрен!

Шаги удаляются. Я выглядываю из убежища, считываю информацию с охотников за головами: оба полицейские со второго уровня, куда мне предстоит внедриться. Оба молоды (одному двадцать два года, второму двадцать) и глупы. Неужели Гамилькар сработал так оперативно, пообещал миллион за наши головы и уже дал своим шавкам команду «фас»?

Этого следовало ожидать. Не двигаюсь, жду, пока они уйдут. Гнусавый убеждает напарника, что ловить нас — дохлый номер, никто им миллион не заплатит, а скорее где-нибудь закопают. Оптимист, который на голову ниже Гнусавого, и зовут его Борей, утверждает, что дадут, потому что нужно мотивировать людей бороться с беспредельщиками.

Девчонка молодец, не шевелится и вроде даже не дышит. Она там не вырубилась от страха? Оборачиваюсь: нет, все так же стоит на четвереньках, и без того огромные миндалевидные глаза еще больше…

И тут до меня доходит, что она — девушка из сна, которую я пытался догнать, но все время не успевал. Сон прорастает в реальность, и появляется желание… Мотаю головой. Со мной происходят странные вещи, мало того, что программа заставляет меня спасать непонятных людей, так еще и пытается заставить хотеть эту девчонку.

Ждем еще минут десять, я спрыгиваю в коридор, протягиваю руки, чтобы помочь девчонке, беру ее за талию, и от прикосновения по телу прокатывается горячая волна, сердцу и не только становится тесно.

Ставлю Элиссу на пол и осторожно шагаю вперед, поглядывая по сторонам. Кто же она такая? И если программа желает, чтобы я ее трахнул, почему бы не выдать квест? Хочется сделать это здесь и сейчас. Со мной такого даже в пубертате не было! Снова поворачиваюсь, смотрю на нее. Она не видит в темноте, касается меня, я перехватываю ее руку, слегка сжимаю ладонь, но Элисса отдергивает ее, будто ожегшись, отпрыгивает, прячет руку за спину.

Программа хочет, девочка — нет. Какой-то бред.

Дальше идем друг за другом, я активирую осветительный браслет, чтобы девушка хоть как-то ориентировалась.

— Расскажи о себе, — шепчу я. — Попытаюсь понять, с чего бы сам Боэтарх спустился за тобой со своего Олимпа.

— Кто⁈ — восклицает она, и ее шаги стихают.

— Гамилькар Боэтарх собственной персоной, — отвечаю я, отмечая, что ее удивление искренне. Имя, конечно, на слуху, но вряд ли она узнала Гамилькара. — Ты видела, какой у него флаер?

Девушка молчит, сосредоточенно думает, анализирует свою жизнь.

— У меня как-то все серо. Мама родилась здесь, отец был вором, его убили, он оставил небольшую сумму маме, и она открыла кафе. Платила его друзьям, чтобы нас не трогали. Мама умерла два года назад — рак. Я осталась одна. Парней тех убили, кафе забрали, а меня пожалели, я там посуду мою. Вот и все.

— Почему не официанткой пошла? Они больше получают.

— Нет. Лезут всякие, а так никто не трогает.

— Н-да, странная ты. Мужчина у тебя есть?

— Нет.

— Плохо.

— Хорошо. Он бы меня теперь бросил или продал. А может, просто сбежал бы. Было бы больно, что меня предали. — Она берет паузу и задает вопрос, который, видимо, давно ее тревожит, да и не только ее — всех тех, кому я бескорыстно помог. — А ты зачем меня спас? Рисковал жизнью… Тебя теперь тоже будут искать!

— Судьба у меня такая. Расскажи о матери. Было ли в ее поведении что-то странное?

Выясняется, что мать тоже звали Элиссой, она хранила верность мужу и за все время ни с кем не сошлась, хотя желающие были — не воспринимала других мужчин. Женщина была странной, читала книги, учила дочь своими силами. Не знаю, каковы женщины верхних уровней, но мамаша Элиссы точно была оттуда. И дочь вырастила странной, нежизнеспособной. С такой необычной внешностью у нее все шансы выгодно устроиться, найти мужика, который согласится ее содержать — именно к этому стремятся все девчонки ее возраста, не у всех получается, но то другой вопрос. А Элисса мужчин, похоже, боится до икоты.

Ее точно надо к Рэю. Вдруг она и правда наследница великого рода, и можно использовать ситуацию в своих интересах.

— Почему ты не спрашиваешь, куда мы идем? — интересуют я, и Элисса спотыкается, молча останавливается. — Вдруг я тебя собираюсь порезать на органы?

— Значит, судьба у меня такая, — грустно повторяет она мою фразу и добавляет. — Я боюсь, что ты меня прогонишь. Мне теперь некуда идти.

— А меня не боишься?

— Боюсь, — после секундной заминки отвечает она. — Но если ты и правда решишь разобрать меня на органы… Ты имеешь на это право.

Усмехаюсь.

— Не бойся. Со мной тебе ничего не угрожает. Правда, скоро я уеду далеко и, наверное, навсегда. Но у меня много надежных друзей, которые тебя спрячут.

— Ты точно что-то про меня знаешь, — вздыхает Элисса. — Зачем тебе я?

— Ты ж не хочешь, чтобы я тебя прогонял. Так не будь назойливой, а то передумаю.

Некоторое время идем, ползем, продираемся в шкуродерах молча, но она не выдерживает:

— Ты странный. Я раньше не встречала таких людей.

— Ха! Кто бы говорил. Веруешь ли ты в милость Ваала?

Не знаю, зачем это спрашиваю, но ответ меня удивляет:

— Во всемогущество — да, в милость — нет. Ваал — злой бог, который питается людьми, и мне не нравится жить в его мире. Ты ведь это хотел услышать? Да, я его ненавижу. Кстати, ты так и не представился.

Или мне показалось, или тон Элиссы неуловимо изменился, словно это сказала не она, а кто-то другой — властный, дерзкий, самоуверенный.

Не девушка, а загадка в загадке.

— Леон, — отвечаю я, хотя представляться не особо хочется. — Все, молчи, женщина, сейчас будет самый опасный участок пути.

В логово ползем уже проторенным маршрутом, девушка молчит, как я и просил. И без вопросов остается в вентиляционной шахте, чтобы я подготовил Рэя к ее появлению.

Очень рассчитываю на его понимание. Но когда вываливаюсь из вентиляционной шахты, он меня уже ждет и обрушивается с руганью:

— Придурок, ты что учудил, а? — орет он, всплескивая руками. — У тебя мозги вообще есть? Ладно на простых рыпаться, но ты на элиту быканул! Хана теперь нам всем! И я рядом с тобой засветился, и мне хана! Ваши фотки, твои и девки, теперь на каждом столбе! Миллион за вас хотят, сука! Мил-ли-он!

— За каждого или за обоих?

Рэй, видимо, ожидал, что я начну оправдываться, ирония обезоруживает его, он вдыхает, выдыхает и продолжает спокойнее:

— Что это за баба? Которую ты пытался отбить. Получилось хоть? Ты реально опасный! Такое чудишь.

— Мои фотографии хоть с закрытым лицом?

— Да, слава Ваалу, динамит ему в жопу! А девка — нет. Что с ней стало? Ей же трындец теперь.

— Видимо, беглянка с верхних уровней, система ее не опознала. Зовут Элиссой. Программа выдала квест и заставила его выполнить.

— Ну и? — Он скрещивает руки на груди и начинает притопывать.

Пожимаю плечами.

— Выполнил. Ты еще хочешь себе такую программу? Будешь делать, что велят.

— Нет уж, спасибо. Так что девка?

— Ее надо проверить. Кто, откуда. Боэтарх жизнь готов был отдать, лишь бы ее заполучить.

Рэй воодушевленно рассказывает, где, как и на чем вертел Боэтарха и программу.

— Ты ж не притащил девку сюда? Это слишком опасно. Повторяю: СЛИШКОМ! Она засветилась, ее ищет сам Боэтарх. Не знаю зачем, и мне по фиг, я жить хочу. Ты ж понимаешь, что они не просто убьют — четвертуют каждого, кто будет просто рядом с ней стоять!

— Мы никому не попались на глаза, пока шли сюда.

— Твою мать, Леон! — Рэй садится на стул, вытягивает ноги и проводит рукой по лицу сверху вниз.

— Я ее отсюда заберу, как только что-то прояснится. Обратную дорогу она не найдет и никому не расскажет. Она вообще не приспособлена к жизни. Как до сих пор цела — вопрос.

Рэй молчит. Трет висок.

— Говоришь, программа тебя заставила… Мелиар верил в тебя, — он криво улыбается, не глядя на меня. — Может, и правда она — что-то ценное. Веди ее. Но одно условие: чтобы завтра ее тут не было!

Элисса спускается из вентиляционной шахты самостоятельно, с тревогой поглядывая на нас, жмется в углу. Черные прямые волосы до плеч всклокочены, перепачканы паутиной, лицо измазано сажей, пылью, на скуле, похоже, кровоподтек, синий приталенный плащ разорван и грязен. Но она все равно кажется мне привлекательной, меня к ней тянет магнитом, я отворачиваюсь к Рэю…

Осоловелыми глазами он смотрит на гостью, разве что слюну не пускает. Она не на меня одного так действует?

— Рэй, — гемод шагает к ней, будто под гипнозом, протягивая руку.

— Вернись на землю! — Кладу руку ему на плечо, и он вздрагивает, смотрит на нее, на меня, снова на нее.

Элисса замечает его реакцию и бочком пятится ко мне как к проверенному и безопасному.

— Идем, красавица, отсканируем сетчатку, пробьем тебя по моим базам данных, — бурчит Рэй, не понимая, чего его вдруг так торкнуло.

Элисса берет меня за руку. Лучше бы она этого не делала, потому что я начинаю дуреть. Отхожу от нее.

— Это мой друг. Тебе здесь ничего не угрожает. Обещаю.

Идем в медицинский отсек, где Рэй усаживает девушку в кресло, подносит сканер к ее лицу, начинает опускать вдоль тела, отворачивается и ниже груди сканирует вслепую. Потом долго смотрит на экран, чешет затылок, морщит брови.

— Так и есть, она беглянка. Чип у нее вырезан, — он показывает результаты сканирования. — Давай-ка, красотка, наденем браслеты, нужно кое-что проверить.

Он протягивает ей пластиковые браслеты с датчиками, и Элисса застегивает их на запястьях, откидывается на спинку кресла.

— Для тебя не новость то, что я сказал?

— После сегодняшнего — нет. Я что только не передумала, но так и не поняла, зачем я такому человеку как Боэтарх.

— Назови имена родителей.

Девушка выполняет просьбу и рассказывает историю, которую я уже слышал. Рэй кивает, поглядывая на экран наладонника, куда передаются сведения. И, когда Элисса заканчивает, выносит вердикт:

— С большой вероятностью она не врет и правда верит, что родилась здесь. Скорее всего, ее привезли сюда в младенчестве. Нужно покопаться в архивах, сопоставить данные. Иди, красота неземная, хоть умойся, а мы с Леоном поговорим. Душ там, — он указывает направление, ждет, когда девушка уйдет, и шепчет: — Что-то в ней есть такое…

В его голосе появляются мечтательные нотки, но не даю романтике развиться.

— Тебя к ней тянет. Похоже, всем хочется того же, и это странно, потому что девочка зашуганная и делает все, чтобы не привлекать внимания… Хотя когда вокруг одни шлюхи, согласись, ее поведение интригует.

Рэй садится за ноут и погружается в Сеть. Я нависаю над ним, но он начинает раздражаться, и мы с вернувшейся из ванной Элиссой садимся на стулья подальше от него. Она, нахохлившись, в одном конце комнаты, я в другом.

Рэй поначалу спокоен, но вскоре начинает ерзать и присвистывать. В конце концов поворачивается к нам и щелкает пальцами:

— Есть контакт! Уверен, девочка, ты будешь очень удивлена. Твоя мать, Элисса Магон, бесследно исчезла семнадцать лет назад вместе с дочерью. Покореженный флаер нашли за пределами зиккурата, в реке, тела так и не обнаружили. Официальная версия случившегося — несчастный случай, тела унесло вниз по течению…

Боковым зрением наблюдаю за Элиссой, она бледнеет и стискивает подлокотники, Рэй продолжает:

— Неформальная — твоя мать выкрала ребенка, предназначенного в жертву Ваалу, и поставила себя вне закона. Она родила тебя в тридцать пять и очень боялась потерять. А твой отец, Гамилькар Боэтарх, одержим жаждой власти и приготовил тебя в жертву. Ты собственность Ваала, и любой, кто попытается помочь тебе, подлежит уничтожению. Даже если это Ульпиан Магон, твой дед. Напротив, родственники будут стараться всеми силами умилостивить Ваала, особенно сейчас, чтобы сделать своего ставленника Судьей.

— Но как Гамилькар понял, что Элисса его дочь? Это нереально.

— Как-то понял. Все это время он искал старшую Элиссу, видимо, обнаружил след… Как я и полагал, ничего хорошего и полезного мы не узнали. А тебе, девочка, никто не поможет. Если тебя решили принести в жертву, то дед заодно со всеми остальными.

— То есть тот человек пытался меня заполучить, чтобы отдать Ваалу? — шепчет Элисса.

Вспоминаю его осоловелый взгляд, и закрадывается подозрение, что не все так просто. Рэй говорит:

— Пусть Элисса идет спать, а нам… то есть тебе нужно готовиться к предстоящему испытанию. У меня есть замечательная идея, как тебе ассимилироваться, не вызывая подозрений.