Артефактор Гродецкий

Глава 9

Две недели пролетели в тренировках и попытках постичь магию, управление её. Попробовал в качестве наглядного пособия использовать служанку, ей понравилось. Хотя и отвлекала меня хихиканьем и прочими девичьими штучками. Залечил ей царапину на руке: просто напрягся и попытался давить магией через эльм на небольшое покраснение в руке, насильно преобразовывая ткани. Ну не знаю, как и настолько осознанно делают это профессиональные целители, но царапина затянулась прямо на глазах восхищенной девушки.

Строго настрого объяснил ей, чтоб не рассчитывала на близость со мной. Сказал, что она свободная и может выбрать достойного мужа, уж коли не терпится, среди дворни. Дал команду одному из штатных целителей восстановить Берте утраченную невинность. Попросил княгине не говорить, если сама не спросит, подтвердив просьбу пятью золотыми.

Узнал цену денег: за золотой простолюдин может месяц жить, оплачивая аренду жилья и питание. В золотом десять серебряных и сто медяков. Каждый медяк стоит десять грошей из какого-то общеупотребительного металла, но я их и в глаза не видел. (Только у гроша нет глаз, это просто штампованный диск размером с советский пятак, но не круглый, а четырехугольный). Вообщем, отделка и гравировка денег в этом мире достаточно приличная, на их монетном дворе хлеб даром не едят. Золотые имеет право штамповать только император, а серебро — Светлейшие князья. Сразу у меня возник вопрос — почему император, если нет империи. Нашел ответ в книгах: бала, была империя, пока стараниями воинственных магов часть её не обратилась мертвыми землями. И некоторые народности этой империи канули в Лету, хотя тут наверное и не было мифов древней Греции.

Успехи быстрого развития очевидны. На шестах я побеждаю не только сержанта, но и группу из трех гвардейцев. Даже не переходя на второй уровень, что до сих пор мне дается трудно. А вот на первом могу находится около пяти минут. С мечом успехи есть, но незначительные. Научился и стрельбе из арбалета, хотя дротик, усиленный магией мне кажется более удобным оружием. Он хоть и не летит так далеко, как арбалетный болт, но надежно поражает в радиусе ста метров. Поэтому я всегда носил за плечом (слева от меча) связку дротиков, не обращая внимание на недовольство матушки.

— Ты совсем не дорожишь собственным авторитетом, — сказала она, — ну зачем ты таскаешь эти плебейские дротики, как простолюдин какой! Если хочешь быть настоящим воином, то меч за правым плечом в походе и на поясе в обыденности и кинжал вполне достаточно для юноши твоего ранга. Так же неодобрительно она отнеслась к моему увлечению шестом.

А по поводу служанки (надо потребовать у целителя деньги обратно) вообще выразилась грубовато:

— …твои извращенные увлечения со служанками бросают тень на наше княжество.

— Боже, — сказал я, — матушка, ты что — подумала, что мне нравится лишать Берту невинности! Кто тебе сказал такую глупость? Я просто прекратил близость с девушками, пока не натренируюсь до третьего уровня. Постельные забавы тратят много физической энергии, а мне сейчас не до них. Пускай девушка найдет себе мужа и не краснеет потом в первую брачную ночь!

Мама даже растерялась, такое услышав.

Ну а потом, направляясь на очередной вечерний обед, я услышал, что Светлейший князь вернулся из деловой поездки и будет присутствовать в малом зале…

Особенно тщательно принарядился, дабы подчеркнуть уважение, нацепил кинжал и направился в едальню. И первыми словами отца был ошарашен.

— Ты чего это намазался, как девка! Жена, почему не следишь за оболтусом, он уже краситься у тебя начал?

Я изумленно взял со стола медное блюдо и посмотрелся в него. Все, вроде, как обычно. Разве, что лицо стало более рельефное, четче очерчены губы, ресницы гуще… Цвета толком в отражении не разглядеть, но в принципе нормальной лицо молодого парня, который много бывает на свежем воздухе.

Я сжал зубы и молча сел на свое место.

— А здороваться с отцом уже не надо? — не унимался князь. Похоже, он пригляделся и мою реакцию срисовал и теперь испытывал неудобство от несправедливого обвинения.

— Прошу простить, Светлейший князь, растерялся, не понял причин агрессии. Конечно мы с матушкой очень рады вашему возвращению. У нас без вас так все было обыденно, спокойно, нам явно не хватало вашего чувства юмора…

— Прекрати! — это уже мамаша. — Не смей так с отцом разговаривать.

— Мама, у меня аппетит пропал, можно я пойду к себе, чем глотать через силу?

Княгиня взглянула вопросительно на отца, и он не замедлил высказаться:

— Если ему противно с родителями обедать, пусть идет к своим девкам.

Я встал, поклонился в сторону родителей и вышел. Было одновременно и смешно, и грустно. Паттерны отца в отношении прежнего сына работали против его самого, препятствия возможности новых отношений. Но и допустить замену сознания, пребывание в теле сына-шалопая старика из высокоразвитого мира технической цивилизации он не мог допустить. Интересно, я что — сильно изменился. Я взял местный заменитель зеркала и более тщательно, чем в обеденной зале, изучил свою внешность. Да, брови стали гуще и темнее, губы ярче, весь фейс как бы проявился из серенького исходника. Плечи, бицепсы, грудные мышцы, впалый живот и тонкая талия дополняли новый образ. Я, кажется, даже выше стал исходника?

Утром я, как обычно, разминался на плацу. Работе с усилителями я теперь не уделял больше часа, так как и реакция, и скорость и мышечная мощь пришли в мастерскую норму. А перегружать тело и наращивать мускульную массу было порочно для бойца, коим я начал себя считать. Бег, прыжки, работа с шестом. На миг взглянул в сторону замка, увидел в стрельчатом окне голову отца, но вновь перешел к упражнениями — бой с тенью.

После бани, когда я зарылся в книги, пришел лакей:

— Вас, Ваша Светлость, батюшка к себе кличут.

Встал, оправил повседневную одежду, пошел.

Отец ждал в кабинете.

— Вижу, занялся всерьез воинской наукой. Хвалю. Только зачем тебе это надо, вряд ли в роду графа Короткова тебе придется с кем-нибудь драться. Разве с женушкой в кровати…

И он мерзко захихикал.

Ну а я лихорадочно соображал: это он меня на выдержку проверяет или окончательно махнул на сына рукой.

— Отец, — сказал я. — До свадьбы еще пять лет, так не позволишь ли ты мне немного поучиться в Академии. Если успехов не будет, я тот час вернусь домой с повинной. Ну а если стану успешен в артефактный магии, то у тебя появится повод мной гордиться.

— Ты я вижу так и не выкинул эту мысль из голову. Не обольщайся, мага из тебя не выйдет. А воином, несмотря на успехи, тебе — сыну Светлейшего князя быть невместно. Я удивленно поднял голову и он добавил:

— Да, да, я осведомлен о твоем втором уровне за столь короткий срок и о том, что ты временно перестал забавляться со служанками. Я всегда все знаю, что в княжестве происходит. И что ты повара, вместо того, чтоб послать на конюшню, чтоб всыпали плетей, сам ударил. Невместно такое княжичу. Даже такому непутевому, как ты. А вот кузнеца, который на тебя напал, надо было казнить на месте. Черни только повод дай — мигом бунтовать начнут. Но я твою ошибку исправил…

— Что? Что ты сделал?!

— Тело твоего обидчика висит на площади всем поданным во вразумление. А ты своей мягкостью чуть наш род не опозорил перед соседями.

— Ты мне больше не отец, — вышел я из себя, — я выхожу из твоего рода!

— Отлучу, простолюдином станешь! — крикнул мне отец в спину, но я не обернулся.

Я не тратил ни минуты. Все украшения и дорогие амулеты снял и положил на стол. Сверху — артефактный меч из метеоритного железа. Из одежды упаковал простую полотняную сменку, в которой тренировался. С собой решил взять боевой шест и несколько золотых, завалявшихся в кармане камзола.

Но тут в комнату вошла взволнованная матушка.

— Повинись, не ломай себе жизнь, отец простит…

— Прости мама, но я твердо решил — он мне больше не отец. За меня не волнуйся, окончу Академию, восстановлю дворянство. Все будет хорошо.

— Тогда так, — подобралась мама, обретая княжескую стать, — вот мои личные украшения, тут тысяч на десять. Твоя учеба стоит две тысячи в год, сразу купи домик, так дешевле. И это все забери, — кивнула на стол, — это твое личное. С тобой посылаю своего личного слугу Александра Минеева и, если хочешь, возьми в служение ту паршивку. Пойдем в храм, они принесут тебе клятвы.

Мы спустились в небольшую замковую церквушку и девчонка с сержантом капнули на алтарь капли крови из надрезанного запястья, поклялись служить мне преданно. Не достигнув поверхности алтарного камня кровь вспыхнула, сгорела. Забавная у них тут религия.

— Советую выехать завтра поутру, — сказала мама. — Никто тебя не гонит…

«Зря я остался на ночь, — думал я, страдая бессонницей. — Сейчас бы уже доехали до какого-нибудь постоялого двора. Это хорошо, что я теперь простолюдин. Свободный простолюдин со всеми правами свободного гражданина империи. Богатый и свободный — десять тысяч громадная сумма. Для простолюдина. Зато никаких условностей, никаких этических притворств. Наверное этот мир жесток к простолюдинам, но оставаться в подчинении князя с его уродливым отношением к собственному сыну еще страшней. Я же мог его ударить, едва удержался. И, если к княжне я еще чувствую нечто — отголоски сыновьей привязанности, то к отцу только неприязнь. А теперь и враждебность.

Чтоб успокоиться я еще раз перебрал содержимое вещей в дорогу. Естественно, все дворянские наряды оставил в шкафах, а обуви взял три пары. Взял пару тренировочных костюмов, купальный халат и два пояса — один для скрытого ношения. Мама, кроме драгоценностей, дала еще триста золотых из хозяйственных денег, погрозив воображаемому мужу сжатым кулачком. Меч метеоритного железа мама буквально всучила мне, как и амулеты.

— Сможешь сам в дороге заряжать? — спросила.

— Попробую, — ответил я.

— Не притворяйся, думаешь я не знаю, кто вылечил повара. Твоя паршивка рассказала! У тебя большой магический дар и отец еще много раз пожалеет, что отпустил тебя из семьи. На моей памяти только сам император смог за такой короткий срок овладеть вторым уровнем ускорения.

— Что, правда император столь силен?

— Когда он за мной ухаживал, то очень старался и хвастал силой в дуэлях. Но твой отец оказался сильней.

— За тобой ухаживал император.

— Ну и что тут такого? Мы тогда все учились в Академии, а мальчишки вечно меряются силами. Но я выбрала отца и не жалею. А ему досталась моя двоюродная сестра. У высших аристократов в этой империи очень тесные родственные связи.

«Да, — думал я, вместо того, чтоб спать, — я скорей всего и не представляю всех этих родовых аристократических заморочек. На моей планете интеллект человека не претерпел никаких изменений за тысячелетия, так почему я думаю, что тут люди глупей. Да, науки не развиты, моются редко. Зато есть магия, которая выступает альтернативной техническим достижениям. И люди ничуть не глупей, только социум иной. Так что, покидая замок я должен быть готов к разным неприятностям».

Такие мысли окончательно прогнали сон и я, найдя в маминых драгоценностях кулон с большим рубином, уселся напитывать его универсальной энергией. Мама объяснила, что драгоценные камни, заряженные силой, стоят гораздо дороже.