Артефактор Гродецкий

Глава 6

Это утро было чудовищное. Во первых, я не снял на ночь усилители и проснулся от слабости. Глянул — источник едва мерцает, а энергии там на донышке, несколько капель буквально.

Сразу отстегнул пояс, а без него и браслеты не работают. Энергии все равно нет. Содрал и браслеты с щиколоток и запястий. И сразу, как манна небесная, на меня пролилась благодать. Нет, вот так: Благодать. Энергия хлынула, промывая все клеточки утомленного тела и быстро заполняя источник. С трудом вспомнил, что ридит — хитрый сплав, препятствующий, блокирующий магию, может в активном состоянии действовать как бы фильтром, ограничивая поток магической энергии.

«Надо потом изучить это устройство», — подумал я, направляясь в умывальник. По дороге обратил внимание на кушетку у стены, на которой кто-то спал, закутавшись с головой. И только тогда вспомнил, что ночью приходила та самая девушка, которую защитил у княгини. Оказалось, что она тоже окончила церковно-приходскую школу и делала успехи в арифметике. И даже помогала в работе папе — деревенскому счетоводу. Я разрешил девушке остаться в спальне на ночь, если не будет приставать. Секс меня под усилителями, вытягивающими магию и сковывающими движения, не интересовал. Было такое ощущение, что взбираюсь на гору ползком. Я ходил то с трудом!

Погремел умывальником, но тут проснулась девушка, подоспела с кувшином, полила на руки и шею.

— Почему не оборудована купальня тут? — спросил я. — И как тебя, наконец, зовут?

Выяснилось, что баня есть в левом крыле и, если Моя Светлость пожелает, её могут топить каждое утро. И что девушку зовут Берта, а если ласково — Берти.

— Распорядись, чтоб топили каждый вечер. И чтоб постельное белье сменили, а мне каждое утро приносили свежие подштанники и телесные рубахи. Я тут у вас совсем грязью зарос!

Отдав распоряжение, радостно воспрявшей девушке — еще бы, поручения от самого княжича, направился во двор к гвардейцам. Надо было проверить, стоит ли мучить себя сутками этими усилителями.

Выяснилось, что скорость моя возросла, но недостаточно для того, чтоб справиться в рукопашной с рядовым гвардейцем. Зато с фехтованием на саблях я почти с ним сравнялся, тем более что необходимые движения были заучены телом с детства. Ничего нового я из знаний Земли не мог привнести в фехтование, так как занимался только разными драками: от бокса, до модных после Перестройки восточных единоборств.

Нет, я конечно с упоением смотрел фильмы, где сражались на шпагах. Да и в товарищах у меня был прекрасный знаток холодного оружия Евдокимов Дмитрий — бретер на вес золота! И я даже владел терминологией, всякими там батманами, выпадами, двойными переводами и захватами лезвия противника. Но это в России увлечение фехтованием шло аж из

средневековья, где оно считалось одной из «семи благородных страстей рыцаря». В Испании в начале XV века фехтовальное искусство было важнейшая составляющей боевой подготовки воинов.

В России фехтование культивировалось с Петровских времен. Первый олимпийский успех российских фехтовальщиков датирован 1952 годом. А уже начиная с 1960 года наши спортсмены становились обладателями золотых медалей на всех Олимпийских играх, в которых принимали участие. Но эти знание оказались бессильны перед напором сержанта, который, сменив гвардейца, быстро меня обезоружил.

— Саблист из вас, Ваша Светлость, никакой, — сказал он. — Пойдемте подбирать для Вашей Светлости достойное оружие.

— Сабля — оружие для невысоких или конных воинов. Прекрасно подходит женщинам, так как легкая и позволяет не только колоть, но и рубить. А вы, Ваша Светлость, высокий и длиннорукий. Вам больше подойдет небольшой меч — грозное оружие против и сабли, и шпаги. Силу вы, Ваша Светлость, нарастите теперь с магией-то, так что против вас только с шестом выходить. Но шест мы тоже подберем для вашей комплекции. Шест очень хорош в драке с большой компанией.

— Разве это не оружие простолюдинов?

— Конечно, на поясе или за спиной вы, Ваша Светлость, будете носить меч. А вот в арсенале шест не помешает. Мало ли как судьба сложится. Вот вы, Ваша Светлость, в Академию хотите поехать, а там дуэли. И вы, Ваша Светлость, можете выбрать шест, которым с легкостью победите любого мечника.

Мы дошли до подвального помещение, от которого ключи имелись только у хозяина — моего отца, а во время его отсутствия у заместителя командира гвардии — сержанта Минеева. Помещение было длинное, разделенное на ниши, где лежало разнообразное оружие этого времени. Были рогатины, были цепы с грузилом, были и шесты. Отсек с саблями, шпагами, рапирами и мечами был самым большим. Дальше шли ниши с арбалетами, луками и просто дротиками. Были и копья с широкой тыльной частью, как я помнил еще по первой жизни, для сдерживания конных воинов.

Меч подобрали быстро. Длиной с руку, чуть ли не самый длинный из висящих на стенде. Известно множество вариантов форм сечений клинка. Обычно форма клинка зависит от предназначения оружия, а также от стремления совместить в клинке жесткость и легкость. Мой, который посоветовал сержант, имел тонкий обоюдоострый клинок, был выполнен из метеоритного железа с присадками (работа темных эльфов), рукоять была обмотана проволокой, а поверх — сырой кожей и прочно сидела в ладони. Гарда прямая, простейшая. Простые, без украшений ножны были и для ношения на поясе, и для ношения на спине. Достаточно подрегулировать длину ремешков.

Перешли к шестам. они тоже поражали разнообразием. Мне сержант посоветовал бамбуковые (его привозили из дальних стран, где мужики носят косы), длиной мне по плечо, окольцованные по всей длине вязким темным металлом.

— Шест традиционно держат практически, как лопату, — показал наставник, — одна рука лежит на конце посоха, чтобы направлять и создавать упор, вторая же находится ближе к середине для усиления удара. Поскольку этот шест более гибкий, в отличие от стандартных, удары им более хлесткие и плавные, в отличие от резких и жестких ударов обычного. Спокойно выдерживает атаку противника с мечом или любым другим клинковым оружием.

Я выбрал еще перевязь из плотной кожи через плечо с множеством карманчиков и возможностью подвесить на общую основу и меч, и шест, для которого был строгий чехол с лямками.

Хотел поблагодарить сержанта, опомнился, буркнул ему:

— Можешь быть свободен.

И отправился в свои комнаты.

Мне было необходимо быстрей понять основы магии. Наверняка все это оружие и навыки бойца меркнут перед возможностями мага. Вон, целитель говорил, что может остановить сердце противнику. А у меня все магические энергии в наличие, включая целительскую!

Но для начала следовало убедить маму, что могу быстро осваивать плетения, что у меня талант волшебника. Не открывать же тайну о том, что я — видящий маг. Ладно бы хоть отец был нормальным человеком, какое участие ко мне проявил. Так нет же, я для него просто товар. Вон, даже на моем увечье (как говорят) лишнее поселение вдобавок к основному приданному урвал! А узнает, что я видящий — так вовсе в клетку посадит или запродаст кому-нибудь подороже.

Плетение, которое местные волшебники используют, чтоб увидеть магию было, как я уже говорил, простенькое. А вот удержать его мне никак не удавалось.

Я вывел эльм в указательный палец и чертил, чертил… Но линии гасли прежде, чем я успевал из дорисовать. А из-за тончайшего выхода энергии не хватало, чтоб их постоянно поддерживать. Это, как писать шариковой ручкой с плохим шариком: чернила то идут, то перестают, письмо прерывается, ты чертишь впустую по листу и ругаешься.

Я несколько раз прочертил три кольца, но на перечеркивающую линию потока энергии не хватило.

Закопался в книги, выяснил, что все плетения крепятся к ядру, к точке, наиболее яркой и разной для каждого вида энергии. Стал вглядываться. Потом выплел это самое ядро и попытался перейти к остальным завитушкам. Ядро растаяло, потом и линии растаяли. Пошел к маме за советом. Внимательно понаблюдал, как она несколько раз начертила это плетение для созерцания магии и обратил внимание, что создав ядро, она как бы укрепляла его узелочком. Так мы, надув шарик, укрепляем его, свернув и закрутив отверстие. И ядро зависло в воздухе, и не думая затухать, даже когда она перешла к другим компонентам.

— Что-нибудь понял? — спросила мама раздраженно. — Мы с тобой переливаем из пустого в порожнее, этому учат в Академии, а я ни разу не учитель. У них там есть наглядные пособия и специальные приборы, показывающие на экранах свечение магической энергии и действия учителей. У нас такого прибора нет, а то, как я двигаю эльмом ты видеть не можешь. Лучше скажи, как твои успехи с воинскими упражнениями?

— Ну как — хорошо. Мы с сержантом подобрали оружие, соответствующие моим наклонностям. Меч из метеоритного железа и копье из бамбука.

— Ну, копье — это для простолюдинов! Разве потренироваться для общего развития. А меч отец может и не разрешить взять, он очень дорогой. Ну я с ним поговорю, не волнуйся.

— А когда он приедет?

— Обещает к концу месяца. Там тебе твоя служанка ежедневную баню приготовила, старается — не хочет в деревню возвращаться. Ты смотри, сынок, от частого мытья кожа может заболеть, раздражение появится, экземы…

Я вновь отправился к себе в чем-то счастливый, а в чем-то раздраженный. Средневековье удивляло отношением к чистоте, а возможность лишиться такого удобного и крепкого оружия злило. Ну, если отец еще и меч заберет, то сразу уйду из дома. В Академию и на казенный кошт берут, надо будет потом пятнадцать лет на императора отработать. Лучше уж на императора, чем в этом герцогстве вариться и ждать, когда меня обменяют на богатое приданное!

…Уже вечером, несмотря на теплые августовские ночи, я приказал разжечь камин и долго сидел в кресле, глядя в огонь.

Незаметно наплывали строки из прошлой жизни:

Любившей час, когда дрова в камине

Становятся золой.

Виолончель, и кавалькады в чаще,

И колокол в селе…

Трудно поверить, что вся эта красота строк, вся музыка великих поэтов остались в прошлом, в страшной бездне времен и пространств.

…За то, что мне прямая неизбежность –

Прощение обид, За всю мою безудержную нежность

И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,

За правду, за игру…

— Послушайте!

— Еще меня любите

За то, что я умру.

Да я и сам, как большинство учителей русского и литературы, кропал стишки. До сих помню про сосну (интересно, тут есть сосны и березы?):

Вот чудило так чудило

Все беседует с сосной,

С той, что выросла бескрыло,

Средь березок сиротой,

Что давным-давно иссохла,

Лишь в вершине зелень есть,

Что давно спилить и в топке

По полену брать и жечь…

Ну что душу-то бередить, вспоминать прежний мир, который был и дорог, и чем-то неприятен. Но я отрываю его от сердца с кровью. Только то, что воспринимаю этот — магический, как проекцию больного мозга, иллюзию, транслируемую на мое тело в коме, спасает от сумасшествия.

Проскользнувшую в комнату Берту осадил резким:

— Чего надо?

— Баня давно готова, Ваша Светлость, ждем только вас.

Встал, пошел. А что же — сам заказывал. Ну что ж, баня вполне приятная. Есть куда поддавать пар, полки есть, да и веники имеются. Значит и береза тут растет. Вроде пацан видел похожие белые деревья с пятнами.

Берта, оставшись в нижней рубахе и вознамерилась меня попарить. Что ж, барин я или не барин. Пусть парит. Удивительно, что я ни стыда, ни вожделения не испытываю к молоденькой девушке в облепившей тело мокрой рубашки. Ну со стыдом понятно — чего стеснятся иллюзий. А вот похоть даже к иллюзиям раньше возникала.

…После того, как Берта промахнулась и плеснула кипятком не на каменку, а но мою ногу, я осознал, что иллюзии могут быть очень болезненными. Вылетая из парилки и матерясь, я поспешил схватить амулет здоровья и сжал его в ладони, активируя. Кожа отслаивалась, но боли я больше не испытывал. Говорят, в Китае преступников казнят, медленно опуская в кипящее масло. Не завидую китайским преступникам.

— Вы прикажите меня высечь? — подползла бледная до синевы девушка,

— Сварить прикажу в котле. С лавровым листом и солью. Иди уж, не скули.

Амулет окончательно заживил ожог. А я, сидя на лавке нагишом, внимательно смотрел как он работает. Как возбуждает он лучами клетки эпидермиса, стимулируя регенерацию. Попробовал, выведя эльм в центр ладони, погладить себя по еще незажившему кусочку ноги, стараясь испускать сиреневую энергию. Плохо, но получилось. Похоже в этом мире у меня, как мага, есть определенное будущее.

Домылся и прямо в рубахе без штанов пошел к себе. Хотелось поэкспериментировать еще с магией. С огненной.

Увы, ни опыта, ни знаний — куда я бегу впереди паровоза. (Интересно, тут додумались до парового двигателя?) Достал и нацепил усилители, лег спать. Медленно двигаясь под предельным усилением антимагического устройства задул свечу.