Барон Робинзон

Глава 19

— Отравленный Клык? – удивленно воскликнула высунувшаяся из воды Увиала.

Капитан Квурс посмотрел встревоженно и слегка изумленно, затем взор его потух, сменившись спокойствием. Уверил себя, что мощь посланцев богов преодолеет все, это хорошо, подумал Лошадкин.

— И ты плывешь с нами, - с улыбкой ответил жене Михаил.

Увиала тоже принарядилась, на русалочий манер, нитки бус, краска на чешуе, контур вокруг глаз, и какие-то штуки на черепе, вроде водорослей.

— Королева Олилея готова приплыть туда, куда ты укажешь, муж мой, - просвистела Увиала.

— Зачем откладывать, - вдруг сообразил Михаил, - плывем прямо сейчас!

Прибор для дыхания с ним, а пояс для полетов мог не только облегчать тело, но и утяжелять его, позволяя оставаться в глубине без грузил. Конечно, еще оставалось давление самой воды, так и Олилея обитала не на запредельных глубинах.

— Муж наш! – пролаяла Пранта. – Не успели мы взойти на корабль, как ты нас бросаешь!

— Капитан, охраняйте их, - приказал Лошадкин, попутно отправляя сообщение Алексу, чтобы присматривал за ситуацией и подготовил одну из летающих платформ. – И держите курс на Клык, по дороге я вас догоню.

— Будет сделано, владыка! – воскликнул Квурс, ударяя себя в грудь.

Лошадкин прыгнул в воду и оказался рядом с Увиалой, которая вдруг рассмеялась счастливо, подхватила его и начала мощно отталкиваться хвостом. Подоспели еще ламассы, целый отряд, с трезубцами, костяными кинжалами и каким-то подобием трона, явно для Лошадкина. Они промчались под водой к цепи скал, огораживавших гавань, и выплыли наружу, свернули и оказались где-то в районе мыса с замком экспедиции.

Подводное жилье королевы Олилеи, прикрытое сверху «посланцами богов», Лошадкин одобрил все это мысленно. Замок мог и прикрывал собой искусственный залив и саму Дружбу, но не стволами орудий, их решили не ставить и еще решили, что спутников и наблюдения будет достаточно. К тому же, дойди дело до применения силы, летающие платформы оказались бы намного дешевле и эффективнее.

— Владыка Михаил! – Олилея даже не пыталась скрыть своего удивления.

— Нам подвластны глубины и небеса, конечно, - спокойно ответил Михаил, - просто обычно мы предпочитаем находиться на земле.

Подводный дворец на русалочий лад, где не нужны окна, где толком не поставишь двери и вообще, вокруг одна вода. Рядом с Олилеей находились еще несколько ламассов, похоже, советники. Увиала, сменившая нитки ожерелий и опоясавшая себя какой-то синей штукой, висела в воде за спиной Лошадкина.

— Отравленный Клык! – провозгласил Михаил, вызывая карту окрестностей.

Ламассы издали звуки удивления, но тут же стихли, чешуя их сменила цвет. Олилея отнеслась спокойнее, но видно было, что и она впечатлена. Неужели Паша Ким ничего такого ей не показывал? Ведь именно Ким де-факто втянул ламассов в этот союз, в котором они пока отставали от остальных или выпадали, из-за иной среды обитания.

— Известно ли вам, владыка, что этот остров и воды вокруг очень опасны? – почтительно спросила Олилея.

— Именно поэтому я прибыл сюда, - улыбнулся Михаил.

Находиться под водой было как-то… странно и непривычно. Даже полеты с поясом ощущались роднее, что ли. В то же время, можно было гордиться, как собой, так и мощью достижений цивилизации, направленных на помощь другим.

— Мы и говоря мы, я имею в виду посланцев богов, займем Отравленный Клык и устроим там свою базу, еще один замок и заводы, если так понятнее. Мы поднимем дно моря и вытащим ужасы глубин наверх, и перебьем их или изгоним дальше в океан, это пока еще обсуждается.

— Истребить! – вспыхнула Олилея, вскидывая руку.

— Истребить! – повторили за ней остальные, потрясая оружием.

Лошадкина опять охватило на мгновение странным, иррациональным ощущением. Что они сейчас ринутся и ударят его оружием, все одновременно (пользуясь стесненностью движений из-за мантии) и окажется, что заговор направляли именно ламассы. Пожалуй, следовало ускорить и форсировать избавление от заговорщиков, даже если это потребовало бы широкого привлечения современных средств.

Чтобы не думать о ножах, готовых воткнуться в спину.

— Легко сказать – истребить, - заговорил Лошадкин, и все замолчали. – В схожей ситуации, только с хрокагами, например, что они сказали бы про вас, ламассов, не дающих им плавать в море?

— Мы только защищали свои воды, как они свой лес!

— Но они тоже сказали бы истребить, и не будь мы знакомы, - Михаил чуть развел руками.

Не слишком привычный жест для подводных, но они что-то да уловили.

— Тотальное истребление, кровь повсюду, - продолжил он, вспоминая рассказ Огара, - все это кажется легким выходом, но как правило, у каждой проблемы есть легкое и неправильное решение. Тем не менее, часть подводных чудищ будет истреблена, это неизбежно, и те, кто будет угрожать Клыку, их тоже придется застрелить. Все это говорится для того, чтобы вы были готовы.

— Мы будем готовы, посланец богов! – горделиво вскричала Олилея.

Еще бы сиськи приделать и волосы, чтобы плавали в воде, подумал Михаил, и было бы даже где-то эротично, если не смотреть на чешуйчатый хвост. Он отогнал прочь мысли, как же так вышло, что плавники стали руками, а хвосты не превратились в ноги.

— Мы соберем наши армии и будем готовы!

— Также потребуются воины для экспедиции к краглам, - добавил Михаил. – Да, я знаю, что вы мало что сможете во время войны в горах, но здесь важнее другое. Все должны видеть, что вы участвуете, что вы состоите в союзе и готовы прийти на помощь. Вам еще предстоит помогать с кораблями, охраной побережья, рыбой, морскими делами, но это в будущем, а сейчас важна готовность воевать за общее дело.

— Да, владыка! Мясо ужаса глубин подпитает нас, кости дадут новое оружие, отмели и родильные пещеры в Дружбе позволят нам метать икру без остановки! Тысячи ламассов встанут в строй и понесут вашу волю по всем морям, рекам и океанам! Те, кто окажется сопротивление – будут раздавлены!

— Что я говорил насчет истребить? – мягко напомнил Михаил, мысленно качая головой.

Воинственность и жестокость, их не переделать так сразу, даже за несколько поколений, но это не означало, что надо уступать местным и устраивать геноциды направо и налево. Спугнуть монстров, снизить численность, выгнать прочь, а потом уже развившиеся ламассы сами решат, что с ними делать. Обретут достаточно силы, чтобы воплощать в жизнь такие решения, вот так будет вернее, а не смогут, так не смогут.

Возможно, даже не стоило слишком уж поднимать дно, чтобы море не обмелело, возвести нечто вроде барьера, чтобы внутрь не проплывали монстры, но проходили сами ламассы и тогда их ареал резко возрастет. Лошадкин скинул эти мысли в сеть для дальнейшего общего обсуждения, и обратился к Олилее.

— Теперь я вернусь наверх и заберу Увиалу.

— Да, владыка, она же ваша жена и полностью в вашей власти.

От этих слов про полностью в вашей власти веяло какими-то извращениями или просто сам Лошадкин начинал думать о чем-то не том?

— Мы побываем на Клыке, и она сможет рассказать вам, королева Олилея, обо всем, - улыбнулся он.

Затем покинул дворец, и толпа ламассов потащила его на поверхность, где Лошадкин взлетел вдоль скалы, приземлился в замке, прямо рядом с уже ожидающей его платформой. Взлетел на ней, подобрал Увиалу, в специально устроенный «аквариум».

— У нас есть дыхательные аппараты, надо бы устроить нечто похожее для ламассов, - сбросил он в сеть.

— Они же амфибии! – изумился Ким.

— Все равно, на воздухе их жабры быстро сохнут, а с аппаратом они могли бы оставаться на суше дольше, хотя без ног, в том все равно мало толка, - ворчливо отозвался Михаил.

Ноги! Но обретя их, ламассы потеряли бы преимущества передвижения в воде, а магии превращать ноги в хвост и обратно, у них не имелось.

— В общем и так неплохо, не знаю, чего ты торопишь события, - появился на связи Маниш. – Взаимопомощь, походы, море, а также совместные корабли и дома в Дружбе, одного этого хватит на десятки лет.

— Мне все время кажется, что сделано мало, можно было больше, - признался Лошадкин.

— Это могучее чувство, толкающее нас к свершениям, - согласился Гозье, - но нужно не давать ему власти над собой, иначе можно превратиться в маньяка своего дела.

— Это плохо?

Вода стелилась внизу, они шли на бреющем полете, отправляя волны во все стороны, но впереди уже виднелся корабль капитана Квурса. Не слишком далеко они уплыли, но и не топтались возле берега, похоже шли на веслах и под парусом одновременно, спеша прибыть к Клыку. Остров был назван так за высокую гору, занимающую изрядную часть острова и там стоило бы устроить маяк, после расчистки от ядовитой флоры и фауны на земле и опасностей в воде.

— Для дела, может быть, и хорошо, но живой становится слишком уж одержим. Очень легко потерять себя в погоне за свершениями и результатом, утратить мораль, если так понятнее. Ты становишься готов на все, лишь бы раскрыть очередную тайну, скажем, или там принести добро всем ламассам и дать им возможность ходить по земле. Ты углубляешься в генетические исследования, проводишь операции, даешь им ноги, но…

— … вдруг оказывается, что они теперь плохо живут в воде, и им надо переселяться на сушу, нет, занимать берег, отбирая его у других народов, - подхватил Лошадкин.

— Да, - ответил Гозье, - как один из вариантов. Ты хотел только хорошего, но даже не подумал о последствиях, будучи одержим какой-то идеей. Самой лучшей и правильной идеей, или плохой, неважно, главное, что в погоне за ней, ты отбросил все остальное.

— Ладно, - проворчал Лошадкин, сбрасывая скорость. – Я подумаю над своим поведением.

На корабле его уже заметили, что-то кричали, гребцы бросили весла, кто-то даже бросился спускать парус. Разумеется, все это не требовалось, платформа легко догнала бы корабль, даже располагай тот тремя мачтами и тысячей гребцов. Лошадкин сбросил скорость и завис рядом с бортом, с которого свешивалась зеленоватая Пранта, мощно изрыгая что-то в воду. Арханна еще держалась, но выглядела не слишком лучше.

— Благодарю, капитан Квурс! – крикнул Лошадкин. – Можете возвращаться в Дружбу!

— Будет выполнено, владыка, - ответил тот с явным облегчением.

Уж Квурс точно понимал, как легко можно утонуть на таком корабле, сыром и недостаточно проверенном. Ламассы снизу могли выступать спасательной командой, да, пожалуй, стоило так и сделать, и добавить плотики или средства постройки таковых из обломков корабля.

Окончательно успокоив себя этими мыслями, Лошадкин помог женам обустроиться и направил платформу дальше, к Отравленному Клыку. Разумеется, жены и не подумали сидеть спокойно, тут же бросили кресла и диваны (только Увиала осталась в своей емкости) и подошли ближе. Лошадкин как раз прибавил скорости, пошел над гладью моря, но не стал снижаться, вспомнив, что там внизу могут быть ламассы, которых травмирует волной от его полета.

— Ррав! – Пранта тоненько взвизгнула, вцепилась ему в руку, платформа чуть вильнула в сторону.

Управление через манопу и единая транспортная сеть тут отсутствовали, конечно. Имелся, правда, простенький автопилот (не разбиться, зависнуть), вот его Лошадкин мог включить удаленно. Пранта прижималась, залезла под условную мантию (настоящую Михаил скинул еще в замке из-за воды) и Лошадкин вдруг подумал, что это удивительно приятное ощущение, мягкая, шелковистая шерсть, прижимающаяся к его коже. В прошлой жизни он не держал ни собак, ни кошек, задумывался иногда, но так и не завел, чтобы не связывать себя лишними обязательствами, и не тратиться на автоматы ухода за животными в его отсутствие.

Он подумал о сексе, но это была лишь мысль, без реакций тела.

— Это… скорость богов? – Арханна сглотнула невидимый комок, отступила от края.

Воины держались лучше, подумал Лошадкин, боялись показать страх, наверное.

— Это скорость посланцев богов, - ответил он спокойно. – Чем выше в небеса, тем быстрее движение!

Все посмотрели в небеса, Арханна отступила еще, словно тоже пыталась спрятаться под мантией Лошадкина. Приятные прикосновения, но без реакций тела, и в то же время, было в этом что-то еще. Нечто первобытное, пожалуй, где Лошадкин выступал могучим охотником на мамонтов, а за его спиной прятались самки, веря в своего защитника.

— Если быстро плыть под водой, она становится словно бы твердой, - подала голос Увиала.

— Да, сопротивление растет, - согласился Лошадкин. – Но есть способы быстро плавать и там!

Жены немного приободрились, перестали дрожать, но все еще прижимались, задавали вопросы, обдавая его запахами какой-то приятной еды, и Лошадкин ощутил, что между ними наладилась связь. Не телесная, конечно, и не условная связь брака, жен и их повелителя, отдающего приказы. Боевые подруги? Нет, опять же слишком громкие слова, но какая-то ниточка все равно протянулась.

Наверное, надо не бегать от них, а чаще общаться и брать с собой, подумал Лошадкин. Так они летели и общались, он рассказывал о разных способах передвижения «посланцев богов», жены ахали и охали, прижимались и это уже начинало наводить на подозрения, когда Увиала воскликнула:

— Вижу! Вижу Отравленный Клык!

— Уже… прилетели? – Арханна чуть споткнулась, но выговорила непривычное слово.

— Еще нет, - легко ответил Михаил. – Погода ясная, пик высок, сейчас его видно километров с сорока, наверное.

— Километров? – переспросила Пранта.

У них расстояния меряли в перегонах скота и «днях галопа лошадей», для коротких расстояний применяли иные мерки, но тоже связанные со скотом. Хрокаги меряли все на «деревянный» манер, а вот как измеряли расстояния ламассы Лошадкин не знал. Можно было спросить Алекса, но он не стал.

— Два перегона баранов, - пояснил Лошадкин и Пранта приоткрыла рот.

Михаил усмехнулся мысленно и вывел в воздух вид на Клык сверху, пусть любуются до прилета.