Барон Робинзон

Глава 30

За окном валил густой снег, окна запотели от мороза, а Лошадкин смотрел на снегопад и думал, что теперь понимает средневековую привычку делать мелкие окна. Бойницы для защиты, да, но еще и попытка уменьшить потери тепла. Двойные деревянные рамы и стекло местного производства в окнах – то там, то сям случались инциденты, дерево вело, стекло лопалось, его меняли, завешивали коврами из толстой шерсти.

— Это просто невероятно, - бормотала Оц’Кэ, прижимаясь к теплому воздуховоду.

— Теплый пол! – вторила ей Пранта, вышагивая босиком.

Можно было даже сказать, в обнаженном виде, пускай у мордахов и имелась шерсть. Она даже не пыталась кокетливо демонстрировать обнаженную мохнатую ножку, просто привыкла, что можно ходить вот так и ходила, без задней мысли.

— У парового отопления есть и свои недостатки, - заметил Лошадкин.

Например, трубы внутри камня – без комбайна он прокладывал бы их десятки лет, да еще столько же возводил Дружбу. Без комбайна подобные операции требовалось проводить еще на стадии закладки здания, заранее рассчитав все и местные просто не доросли до подобных высот.

— Впрочем, климат здесь мягкий, - добавил он.

— Да, в глубине степей, за горами, зимы намного суровей, мы всегда откочевывали на зиму к морю, - согласилась Пранта.

Арханна и Сталида молчали, резались в местную игру, чем-то напоминавшую нарды (а может и еще что, просто Лошадкин никогда особо не разбирался в играх). Михаил так и не постиг правила, но там требовалось перекладывать камушки и косточки в углублениях по доске, и то ли окружать врага, то ли захватывать его камушки, что-то в этом духе. Сталида явно рассчитывала на легкую победу, благодаря крови краглов, но Арханна, похоже, наступала и теснила ее к краю доски.

— Это как раз легко объяснимо, летом море нагревается, зимой отдает тепло, внутри всегда примерно одинаковая температура, - пояснил Лошадкин задумчиво.

— Теперь и у нас тепло! – весело возразила Пранта.

— Да, но в каждом доме такое не сделаешь, - сказал Михаил, - пока не сделаешь.

Обогрев паром и пропуск горячего воздуха в стенах и полу требовали или толстых камней, или соответствующих материалов. Центральное отопление – хотя бы чугунных труб, и кому здесь пришло бы в голову переводить железо на такое? Дерево не выдержало бы долго, хотя, если не слишком нагревать воду… нет, ему все же требовалось массовое решение, а значит, как минимум насосы и станции.

— Не скучайте, меня зовут дела.

— Мы уже скучаем, - наигранно надула губы Пранта.

Как-то же они обходились без него прошлые месяцы? Но теперь, когда он практически переселился во дворец (даже поставил комбайн на заднем дворе), постоянно осаждали его, тянулись, скорее всего из оставшегося страха. От них наверняка до сих пор ждали детей и прочего «ухода за посланцем».

Лошадкин вышел, протянул руку и Картир сунул в нее свиток с краткой описью. Ничего такого, с чем не справился бы градоправитель и вожди на местах, поэтому Михаил взмахнул рукой. Картир хоть и учился, но все никак не мог перестроиться, тащил дела подряд, словно Лошадкин был мелким вождем захудалого рода, который успевал бы во все вникать сам и решал бы любую мелкую проблему.

— Мудрецы уже ждут вас, повелитель, в большом зале на первом этаже, - добавил Картир.

Местные как-то легко и быстро свыклись с идеей многоэтажного дворца, возможно, потому что Лошадкин не пожалел камня. Или потому, что хрокаги возводили конструкции в три этажа из бревен? Неважно. Охрана топала рядом, но расступилась, пропуская Батурса, хрокага, ставшего главой еще не существующей службы безопасности, разведки и всего подряд.

— Проблемы? – коротко спросил Лошадкин.

Подслушивающие устройства, камеры и Алекс в качестве неспящего анализатора легко позволили бы ему предвидеть любую крупную проблемы и предательство на сотни километров вокруг, до самых гор краглов, но. Поступать так, означало убивать инициативу у местных, не давать им развиваться.

— Возможно, - ответил Батурс, склоняясь ближе, словно хотел ткнуть клыком в ухо. – Меклан.

— Это мы обсудим позже, - повел рукой Лошадкин.

Да, на островах Мекланского архипелага наблюдалось нездоровое оживление. Адмирал Квурс и первая эскадра уже отбыли к Клыку, ламассы стянули к острову еще пару своих орд, но это ничего не гарантировало. Мекланцы то ли сражались с ужасами глубин, то ли пытались управлять ими, и в целом все это наводило на подозрения. Веками ламассы служили чудищам едой, а мекланцы развивались, плавали, сидели на своем архипелаге как в крепости, и мало кто знал, что у них происходит на самом деле.

Следовало бы повесить и над ними спутник, но у Алены что-то там не ладилось.

— Да, повелитель, - и Батурс отступил, скрылся.

Лошадкин прошел и перед ним распахнулись двери, ведущие в «большой зал на первом этаже». Огромное помещение с высокими потолками, оставленное Лошадкиным как раз для подобных встреч. Несмотря на трубы отопления в стенах и толпу живых, внутри все равно было не слишком жарко и душно, словно выбрали весь кислород. Изо рта валил пар и все равно хотелось распахнуть окна, впустить морозного, свежего воздуха.

Поневоле начнешь понимать, иронично подумал Лошадкин, зачем цари жаловали шубы боярам!

— Повелитель, - прокатилось по залу волной.

— Посланец небес, - прокатилось второй.

Движения, хруст костей, кряхтенье, мудрецы тут, как и полагалось, пребывали в почтенном возрасте. Молодой мудрец звучало тут оксюмороном, любому из местных требовалось пожить, набраться опыта, повидать всякое и впитать мудрость предков, прежде чем самому переходить в разряд мудрецов. Бытовых мудрецов, как правило.

— Не надо вставать, - повел рукой Михаил, - мудрость и седины важнее власти.

Где-то строчили перьями, записывая его «небесную правду» и Лошадкину иногда хотелось изъять все эти свитки и сжечь, сгорая от стыда. В другие моменты он представлял, как потомки возведут монумент «посланцам» и тихо хихикал.

— Итак, мудрые мужи всех народов, - сказал он, садясь в кресло и поправляя плащ, - сделали ли вы то, о чем вас просили?

— Посланец, - вперед выступили представители четырех народов.

Нет, пяти, выкатили и аквариум с ламассом, посланцем Олилеи, и Лошадкин порадовался. Ламассы участвовали в союзе, даже не думали предавать, но все равно регулярно выпадали из таких вот встреч, просто в силу физических причин. Невозможность ходить по суше, иные условия обитания и размножения, все это накладывало отпечаток, который еще долго останется непреодолимым.

Пожалуй, следовало устроить бассейн или огромный аквариум в совете вождей, подумал Лошадкин.

— Перестроить здание совета вождей, добавить всего необходимого для ламассов, - сделал он самому себе пометку с помощью манопы.

Можно было поманить и Картира, чтобы записал, местные подождали бы, ничего бы с ними не случилось. Но Лошадкин не стал, в конце концов, о таком ему следовало подумать сразу, еще во время постройки. Здание вождей он возвел на берегу, там, где случилась резня, словно поставил памятный знак. Вода была рядом и ему даже не пришло в голову обеспечить ламассов необходимым внутри здания!

Возможно, подобные отсеки следовало устроить в каждом доме «смешанного проживания».

— Это законы и правила, обычаи и традиции каждого из народов.

Каменные и глиняные таблички, свитки с записями, у кого-то больше, у кого-то меньше. Предлагая мудрецам составить единый свод законов, правил для жизни, разработать общий язык и систему денег и знаков, Лошадкин в общем-то не рассчитывал на какой-то результат. Да, следовало вести работы в этом направлении, но меньше, чем за пять лет в нынешних условиях получить нечто осмысленное? Фантастика!

— Мы пытались найти нечто общее у всех народов, повелитель, - вперед выступил седовласый мордах.

— И нашли! – торопливо добавил странно лысый хрокаг.

Старый до изумления, даже клыки то ли стерлись, как щетина, то ли вывалились с годами.

— Мы выписали это общее отдельно!

Несколько свитков на фоне мешков и гор табличек смотрелись насмешкой. Мудрецы вокруг загалдели, зашептались, закряхтели, явно продолжая старые споры. Лошадкин понял, что поспешил обрадоваться. Да, они споро собрали имеющееся, нашли общее, но не выполнили задачи, как и предполагалось.

— Это может стать основой, - заметил он, - несколько заповедей, понятных всем, которые будут выполнять все. Не убивай живущего рядом, мой руки перед едой, не гадь возле дома и прочее в том же духе.

— Повелитель!

— Посланец небес изрек мудрость!

Лошадкин чуть поморщился.

— Надо полагать с языками и обычаями вы поступили так же?

— Да, о посланец! Мы нашли удивительно много схожего, хотя всегда считали соседей врагами, злом, полными противоположностями! Это только подтверждает мудрость небес, указавших нам на необходимость дружить!

— Если бы мы осознали все это сами раньше, то небесам не пришлось бы вмешиваться!

— Зато теперь мы можем припасть к мудрости небес!

Мудрецы вдруг словно вспомнили, что Лошадкин сидит прямо перед нами, и замолчали, отступили на шаг, будто собираясь раствориться в толпе. Михаил только вздохнул и окинул взглядом это собрание стариков. Ему бы полагалось трепетать перед ними и испытывать пиетет, и так оно и было бы, вырасти он среди местных. Но Лошадкин не трепетал и думал о том, что мудрецы легко могут утопить все в спорах.

— Вы хорошо поработали, - изрек он, - собрали основу, опираясь на которую, теперь можно возвести здание нового союза, как была возведена Дружба, город вокруг. Прочное, могучее основание из старого и новые здания, понимаете? Новые законы на базе старого, и язык, деньги.

Раздался нестройный шум, сводящийся к восхищению мудростью небес и выражениям согласия.

— Я ознакомлюсь с тем, что вы уже собрали и каждые полгода, нет, каждый сезон, вы будете собираться и обсуждать все вместе. Давать отчет о проделанной работе и указывать на ошибки друг друга, думать над улучшениями. Для вас будет возведено отдельное здание, совета мудрых, и приставлены молодые помощники и слуги, выделены еда и ресурсы, и вы можете просить о чем-то еще, необходимом для работы. Но взамен я жду результатов, таких, которые будут приняты обычными жителями, без излишней зауми и вычурности. Помните, что вы стараетесь не ради меня, а ради них, пастухов - мордахов в юртах, лесорубов – хрокагов, тех, у кого нет времени думать, так как каждый день он зарабатывает себе на пропитание и жизнь.

Это вызывало новый фонтан возгласов и перешептываний, похоже, Лошадкин резковато взял, особенно в части «работаем ради черноногих крестьян». Менять он ничего не стал, поднялся и властно вскинул руку.

— Еще раз благодарю вас за работу, вы собрали старое, теперь останьтесь и начните обсуждать новое!

Выходя из зала, он поманил Кратира и отдал распоряжение присмотреть за стариками, а также проветрить зал, чтобы никому там не стало плохо. Возможно, залы в средневековых дворцах и строили с такими высокими потолками, чтобы воздуха хватало на всех – одна из причин, так сказать. Лошадкин, конечно, мог бы свериться с файлами или запросить Алекса, но не стал, все равно все эти размышления были скорее игрой ума и возможностью отвлечься и переключиться на новую проблему.

— В здание Совета Вождей, - скомандовал он.

— Повелитель, на дорогах снег и они стали очень скользкими, - ответил Кратир.

— Тогда отправьте туда все необходимое пешком, а я прилечу позже.

Лошадкин собирался отправиться к Батурсу, но остановился.

— Шершавый камень на дорогах не помог?

— Прошел дождь и дороги заледенели.

Первой мыслью было пустить под ними трубы с паром, затем Лошадкин рассмеялся мысленно над самим собой. Среди местных изобретателей тоже ходили проекты «парового обогревателя», они предлагали носить печку за спиной, куда помощник подбрасывал бы дрова и уголь, а из трубы чего-то, похожего на огнемет, валил бы пар. Лошадкин, помнится, посмеялся, отправил проект Огару, так как тут речь шла скорее о паровом оружии, и распорядился выделить живых, создать отдел изобретений, куда отправлялись бы все подобные проекты.

Награды, премии, почет всем, кто придумал бы нечто дельное, отказ остальным.

— Скалываете лед?

— Над этим работают.

По лицу и тону Кратира было ясно, что это не его задача и вообще, он с подобным ни разу не сталкивался и не хотел нести ответственность за то, что кто-то другой не справился. Претензии тут следовало бы предъявлять скорее к совету управляющих Дружбой, но это была их первая зима, так что Лошадкин не стал дергаться.

— Проверяйте дома, всем ли хватает еды и тепла, - заметил Лошадкин.

— Да, повелитель, припасов на складах хватит на всю зиму, - уклончиво ответил Кратир.

— Город патрулируется, пусть сообщают о проблемах, подскажите живым, чтобы организовывались по кварталам, помогали соседям и сообщали властям. Деятельно дружили, да, так будет верно, - немного рассеянно заметил Лошадкин, думая о другом.

Дороги в степи и телеграфы, ладно, связь еще возможно сохранялась, но мобильность? Рассылать бригады торить пути? Пожалуй, тут следовало помочь в первую зиму, усилить наблюдение со спутников, потом обзавестись заставами, выдвинутыми далеко вперед, чтобы перехватывать малые отряды, сообщать о крупных. Да, снабдить их самыми быстрыми каданахами, почтовыми птицами, назначить туда сорвиголов.

— Небеса помогают тем, кто и сам трудится, - добавил Лошадкин. – Все, отправь поручения, да передай королевам, что я не смогу присутствовать на обеде.

— Да, повелитель, - поклонился Кратир и пошел рассылать бригаду помощников.

Снегопад, похоже, создал больше проблем, чем предвидел Лошадкин, слишком уж привык к цивилизации и машинам. Но ничего, все было решаемо, главное работать дружно и обратить зимние работы и выживание в дополнительный фактор сплачивания народов внутри Дружбы.

Со слабой улыбкой удовлетворения на губах, Лошадкин отправился к Батурсу.