Белая Смерть

Глава 8 Странно знакомый

Ник стоял перед второй металлической дверью, стараясь взять себя в руки и перестроить свой разум теперь, когда он получил желаемое.

До этого момента он и не осознавал, что не ожидал, будто Брик разрешит ему увидеть пленника… и уж тем более допросить его в одиночку.

Но Брик разрешил.

Он лично проводил Ника в зону его содержания.

Он поговорил с охранниками, сказав им взять перерыв на полчаса.

Затем Брик развернулся в ещё более узком подземном проходе и пошёл в ту же сторону, откуда пришёл, уводя за собой двух охранников и Зои.

Конечно, у Ника не было иллюзий, что встреча будет приватной.

Он знал, что Брик запишет каждое слово.

Даже понимая это, Ник удивился.

Более того, это заставило его помедлить.

Или Брик действительно расстарался по полной, пытаясь заморочить Нику голову… или он очень, очень сильно хотел чего-то.

Ник сильно подозревал, что правдив второй вариант.

К чему бы ни сводилась цель Брика, это было достаточно важным, чтобы он готов был пойти на компромисс с Ником… или как минимум создать видимость компромисса.

Однако попытки предугадать поведение Брика сейчас ни к чему не приведут.

Ник снова проверил время в гарнитуре, и в голове опять промелькнула мысль позвонить Уинтер.

Чёрт, да он почти жалел, что её сейчас нет рядом.

Это не только успокоило бы ту часть его натуры, которая откровенно паниковала из-за множественных угроз её жизни за последние двадцать четыре часа… но и она хороша в таких вещах. Несмотря на то, что Ник много лет работал копом и допрашивал подозреваемых, она справилась бы с этой задачей лучше, учитывая, кого Брик приковал по ту сторону двери.

Ник положил руку на металлическую дверь, собираясь толкнуть ту внутрь, но поколебался и активировал в гарнитуре функцию текстовых сообщений.

«Привет, Уинтер… Я у Брика».

Он помедлил, затем продолжил писать с помощью клавиатуры с мысленным управлением.

«Когда проснёшься, дай мне знать. Возможно, ты сумеешь помочь мне с допросом».

Помедлив во второй раз, он добавил:

«Брик разрешил мне допросить его. Одному. Я понятия не имею, почему. Я сейчас зайду внутрь, так что дай мне знать, если получила это сообщение. Я практически действую вслепую, даже придя сюда. Но у тебя лучше чуйка на такие вещи… и он видящий, поэтому я подумал, что ты лучше знаешь, как допросить его. Чёрт, да может, ты даже сумеешь прочесть его через меня».

Поколебавшись, он добавил более мелким шрифтом.

«Дай мне знать, если ты нашла ещё что-то по тому символу. У нас два тела, и на обоих клеймо с этим знаком. Вот где я был прошлой ночью… одно в Центральном парке, другое на ступенях Метрополитен-музея. Я знаю, что ИИ полиции Нью-Йорка тоже работает над символом, но боюсь, наше время на исходе».

Снова посомневавшись, но уже не так долго, он стиснул зубы.

«Я люблю тебя. Позвони мне. Я слегка паникую. Я могу быть эмоционально зависимым мудаком… то есть, как только ты проснёшься, возможно, я буду периодически проверять, как у тебя дела».

Хмыкнув при мысли о том, что он только что написал, он добавил:

«Ну, знаешь. В разумных пределах… типа, каждые пятнадцать минут или типа того. Просто чтобы заверить твоего дико параноидального вампира-бойфренда, что ты в порядке».

Снова помедлив, он добавил:

«О, и к тебе теперь приставлена дополнительная охрана. Смирись. Даже Морли согласен со мной. Сен-Мартен я тоже позвонил. Мне не удалось с ней связаться, но Кит работает над усилением наблюдения и кое-какими другими протоколами в здании…»

Осознав, что какая-то часть его до сих пор хватается за неё даже сейчас, хоть он и шутил на эту тему, Ник заставил себя послать последний кусок и закрыть сообщения, пока не отправил ещё что-нибудь.

Он сообразил, что пытается её разбудить.

Он пытался разбудить её, но так, чтобы не звонить, не активировать систему тревоги в квартире и не использовать систему ассистента в его двустороннем телевизоре… или как-то ещё будить её такими способами, за которые не придётся взять вину на себя или объясниться.

Он чувствовал, как та часть его паникует.

Той части Ника казалось, что он уже провёл слишком много времени вдалеке от неё, и что он слишком давно не кормился от неё.

К сожалению, осознание паники не помогало ему успокоиться.

Зарычав себе под нос, Ник заставил себя отпустить эти мысли.

Он с этим справится.

Сосредоточившись на металлической двери, он стиснул зубы, сделал последнее усилие, чтобы вернуть разум к работе и перестать зацикливаться на Уинтер.

Затем он открыл дверь.

***

Ник не знал, чего именно он ожидал, но открыв дверь, он помедлил, уставившись на тускло освещённую комнату.

Единственный свет исходил от стен, похожих на стекло.

Эти стены изгибались в стороны от центра комнаты, создавая своеобразный изоляционный резервуар, по периметру которого располагался проход шириной в два или два с половиной метра. Ник уставился на резервуар, затем на каменные кирпичи главной постройки, которая напоминала темницу из Старого Мира.

Оглянувшись назад, на пустой коридор, он прошёл остаток пути до дверного проёма и захлопнул металлическую панель за собой.

Он не особенно сосредотачивался на обитателе комнаты, который находился за стеклянными стенами, но как только он закрыл металлическую дверь, этот обитатель заговорил с ним.

— Тебе необязательно её закрывать, знаешь ли, — сказал он, и его голос странным образом разносился в каменном помещении. — Если я выберусь отсюда, не будет никакой разницы.

Ник повернул голову, уставившись на тёмную фигуру в стеклянной клетке.

Конечно, на самом деле это было не стекло.

Ник присмотрелся к светящимся стенам и осознал, что они толщиной метр с лишним, и это объясняло, почему голос видящего звучал так странно. Должно быть, он говорил через какую-то систему-ассистента, а не через стены клетки.

Ник ещё не перевёл взгляд на стоявшего там мужчину, когда голос существа во второй раз донёсся через потолочные динамики.

— Ах… детектив Миднайт, — видящий буквально источал удовлетворение. — Приношу свои извинения. Я поначалу вас не узнал… в темноте. Простите, что я не обладаю вашей остротой зрения. К сожалению, текущее затруднительное положение лишь ухудшило мою способность видеть.

Он простёр руки, словно демонстрируя, где он находится.

Когда Ник посмотрел ему в лицо, существо уставилось на него в ответ, и его бледные глаза светились в зеленоватом свете полуорганических стен.

— Большое спасибо, что пришёл навестить меня, — сказало существо после очередной паузы, слегка улыбаясь, когда оно увидело, что Ник смотрит на него. — Ты не мог бы подойти ближе, брат? Чтобы я мог лучше видеть тебя? Так приятно поговорить с дружелюбным лицом.

Ещё мгновение Ник не сдвигался с места.

Затем он тихонько хмыкнул вопреки своему желанию, убрал руки из карманов длинного плаща и прошёл глубже в комнату. Ему не бывало холодно, как людям… да и жарко, если на то пошло… но он заметил, что воздух здесь был влажным и тёплым, почти как в тропиках.

Глянув вправо, Ник увидел там ряд крючков, снял свой длинный чёрный плащ и повесил туда, а затем стал закатывать рукава тёмно-синей бронированной рубашки.

Проделывая это, он подошёл ближе к клетке.

— Брат? — переспросил он немного запоздало. — Разве не святотатство называть меня так? Я принадлежу к вражеской расе, разве не так? Не говоря уж о том, что я довольно далёк от «брата» в формальном смысле.

Йи улыбнулся, явно довольный тем, что Ник заметил, какое слово он использовал.

— Вовсе нет, — сказал он, как минимум пытаясь говорить искренне. — Ты другой, брат. Ты мне не враг. Ты — семья.

Ник хмыкнул, закатывая второй рукав и приближаясь к стеклу.

— Забавно ты это показываешь… брат, — сказал он. — Но вот чисто ради любопытства, что делает меня таким особенным?

— А ты не знаешь?

Теперь Ник стоял с ним лицом к лицу.

Он уставился на высокого видящего через метр светящейся прозрачной стены, наблюдая за его лицом сквозь лёгкое мерцание живых существ, которые и заставляли стену светиться. Странно, но вопреки этому сочащемуся, живому, почти водянистому свойству перегородки, Ник отчётливо видел видящего.

Он и забыл, какими странными бывали органические материалы.

Это выглядело так, словно животная натура стены знала, когда отступить от той или иной части стены, на которую сейчас смотрят с какой-либо стороны барьера.

Отвлекая себя от самой стены, Ник сосредоточился на видящем.

Он выглядел в точности таким, каким его помнил Ник.

Высокие скулы на странно угловатом, худом лице, которое умудрялось выглядеть красивым, несмотря на радикальность его черт. Тонкие губы. Светло-голубые, слегка миндалевидные глаза с чёрными ободками вокруг радужек, длинные чёрные и стильно подстриженные волосы, широкие плечи. Татуировки виднелись там, где их не прикрывала рубашка, в том числе и несколько в верхней части груди. Прямо в центре, пониже его горла, Ник увидел астрологический символ.

Было в нём что-то.

То есть, когда Ник впервые увидел настоящее лицо Йи, что-то в его чертах обеспокоило Ника, даже если не считать того, как сильно он походил на видящего. Что-то казалось Нику странным, а может, слишком знакомым, даже в отрыве от того, что всё это пробуждало совершенно иную главу в жизни Ника, часть его прошлого, которое уходило корнями ещё в человеческую жизнь.

До него дошло, что видящий не ошибается.

Было в нём нечто назойливо семейное.

Что бы это ни было, это не ограничивалось просто его расой.

Это не ограничивалось Даледжемом и Уинтер… даже Мириам, которая стала ему семьёй задолго до них обоих, когда он всё ещё был человеком, и её тоже считал человеком.

Это стало раздражать ещё сильнее через секунду, когда Ник никак не мог определиться, что это значит, или откуда взялось это знакомое ощущение.

Он не знал видящего… вообще.

«Или ты просто не помнишь знакомства с ним», — пробормотал разум Ника.

Ник помрачнел, осознав, что в этом может крыться настоящая проблема.

Теперь, когда Ник знал, что часть его памяти стёрта, он не мог со стопроцентной уверенностью утверждать, что не знает это существо.

Он не мог быть абсолютно уверен во многих вещах.

Однако он не собирался делиться этим фактом с Йи.

Слегка нахмурившись, он скрестил руки на груди и чуть шире расставил ноги.

Сам Ник был ростом метр девяносто с лишним, но Йи был выше его сантиметров на десять.

Видящий был просто монстром.

Но видящие всегда были высокими, как минимум, по сравнению с людьми.

По этой причине вампиры проще сливались с людьми, но даже будучи вампиром, Ник прибавил примерно пять сантиметров в росте после обращения.

В то время трансформация его человеческого тела в вампирское озадачила Ника, но Брик и остальные заверили его, что такое просто случалось иногда. Видимо, изменения во время «первой смерти» (так называли этот процесс пафосные или просто чертовски старые вампиры) сильно отличались в зависимости от персоны.

Ник изменился сильнее по сравнению со многими вампирами, но всё же не выходил за рамки нормы.

В любом случае, прибавка в росте ощущалась не так уж странно по сравнению с омоложением на двадцать лет и увеличением члена, что в то время показалось ему откровенно неестественным.

— Не припоминаю, чтобы ты был таким тихим, Ник, — задумчиво сказал видящий.

Подняв взгляд и посмотрев в эти светлые глаза, Ник увидел, что видящий разглядывает его с любопытством и какой-то хищностью.

Ник отметил толстый ошейник на шее видящего и кивнул в ту сторону.

— Я немного удивлён, что они нашли такой, который сработал бы на тебе, — прокомментировал он. — Должно быть, для тебя это новый опыт.

Часть добродушного веселья ушла из глаз видящего, оставив больше того безумного свечения, которое Ник помнил по его вербовочным видео.

— Так и есть, — сказал Йи.

Ник окинул видящего взглядом, заметив тонкую казённую с виду одежду, которую наверняка предоставили Брик и его вампиры, массивный тёмно-зелёный ошейник, цепи, не замеченные им до сих пор и сковывавшие запястья видящего с его лодыжками… босые ступни.

Ноги видящего, выглядывавшие из тёмно-синих штанин, тоже казались татуированными.

— Да, — сказал Йи, явно следя за взглядом Ника.

Когда Ник вновь глянул в лицо видящего, Йи поднял ладони и запястья. Цепи их остановили, не дав задрать руки выше уровня нижних рёбер. Он раскрыл ладони, показывая длинные пальцы.

— Видимо, они не хотят, чтобы я попытался избавиться от ошейника, — заметил Йи. — Полагаю, в таком случае они считают меня вполне безумным. Ошейник обхватывает мой позвоночник, брат Ник. Так что попытки убрать его силой наверняка убьют меня. Это при условии, что там не содержится взрывного заряда… а мне кажется, что он там есть.

Ник кивнул с бесстрастным лицом.

— Думаю, да, — прокомментировал он. — Да, они считают тебя безумным, Дмитрий.

Видящий улыбнулся, но то холодное выражение никуда не уходило.

Ника нервировало то, каким потрясающим был видящий даже с этим свечением в глазах и холодным убийственным взглядом. Его глаза не светились в физическом смысле, как это было в хранилище под музеем, но Ника всё равно беспокоило то, сколько света виднелось в его радужках.

Он гадал, что увидела бы Уинтер при взгляде на него.

Отчасти он испытывал искушение привести её сюда и выяснить, но мысль о том, чтобы поместить её ближе к этому сумасшедшему мудаку или даже к Брику, заставляла Ника нервничать до такой степени, что хотелось увезти Уинтер куда-нибудь за океан.

Конечно, Уинтер сказала бы ему, что он ведёт себя нелепо.

Выбросив Уинтер из головы, Ник снова сосредоточился на этой не дающей покоя знакомости лица видящего и даже его тела.

Ник осознал, что как и в случае с вампирами, никак нельзя точно сказать, сколько видящему лет. Опираясь на то, как взрослели видящие, Йи могло быть где-то от двадцати пяти до четырёхсот лет.

Однако Ник подозревал, что ему не двадцать… и не четыреста.

Он предположил, что тот старше ста лет, но ненамного.

Видящие всё же менялись, когда становились старше.

Они продолжали прибавлять в росте, их лицо становилось более зрелым, телосложение менялось примерно до ста пятидесяти лет. В эти годы видящие становились выше. Мужчины обретали широту плеч. У женщин менялось телосложение, хотя у разных видящих это выглядело по-разному.

Черты лиц обоих полов становились более худыми, угловатыми, скулы делались выше, уходила более мягкая и юношеская внешность.

Заметить такие деликатные перемены неопытным взглядом было сложно, но Ник откуда-то знал это.

Он не помнил, как научился этому.

Он не помнил, чтобы ему рассказывали, на что обращать внимание, но это знание как-то сохранилось у него в голове.

После этой фазы возмужания (то есть, после того, как они переставали выглядеть как дети, но до того, как они становились полностью взрослыми) видящие сохраняли практически одну и ту же внешность, пока им не исполнялось четыреста-пятьсот лет, в зависимости от индивидуальных особенностей. Потом они проходили этап «среднего возраста» и доживали до откровенной «старости» примерно в шестьсот лет.

Но даже в этом возрасте видящие не старели так, как люди.

Их зубы оставались зубами молодых людей. Они часто не седели.

Они определённо выглядели старыми, иногда даже древними, но в сравнении с людьми это был странный процесс старения.

Они также выглядели как дети до-подросткового возраста, пока им не исполнялось двадцать с лишним лет.

Опять-таки, Ник не помнил, как узнал все эти вещи.

В то же время он не сомневался, что это правда.

— Ты снова притих, — заметил Йи.

Когда Ник вновь сосредоточился на этом лице и глазах, видящий улыбнулся.

— Вы знаете, зачем вы здесь, детектив? — спросил Йи. — Или вы просто хотели убедиться, что они посадили меня в надёжную клетку?

Но Ник его перебил.

— Зачем твои люди угрожают мне? — спросил он.

Последовало молчание.

— Вот как? — в глазах Йи оставался тот холод, но на тонких губах заиграла лёгкая улыбка, каким-то образом подчёркивавшая высокие скулы. — …Кто-то угрожает вам, детектив? Ну и ну.

— Так и есть, — сказал Ник, всматриваясь в светло-голубые глаза. — Зачем? Почему они решили, что я как-то могу повлиять на твоё освобождение? Почему они вообще нацелились на меня? Дело не может быть просто в том, что я вампир.

Высокий видящий пожал плечами, не сводя глаз с лица Ника.

— Возможно, они думают, что вы более вразумительны, чем большинство кровососов, — сказал он таким же ровным тоном, как Ник. — …А может, они знают, что вы работаете на тех милитаристов и предателей крови в «Архангеле».

Йи помедлил, по-прежнему оценивая лицо Ника.

— Вы уже знаете о преступлениях «Архангела», детектив. Они держат моих братьев и сестёр в плену. Заставляют их убивать… работать наёмниками. Та женщина угрожает разоблачить их, расчленить в лаборатории, если они не подчинятся. Включая и вашу очаровательную пару, детектив. Включая юную девочку с экстраординарными дарами… и её брата, Провидца, того вашего замечательного друга, который рисует такие красивые картины…

Плечи Ника напряглись.

Он постарался не выдать этого лицом, но не преуспел. Он знал, что ему это не удалось, ещё до того, как увидел, что улыбка на лице видящего сделалась шире.

— Ах, — сказал Йи. — Ты так её оберегаешь… и всех моих братьев и сестёр тоже, не только свою пару. И не только малышку-девочку. Это правда очень мило, Наоко.

Ник помрачнел.

— Ты по-прежнему общаешься с ними? Со своими людьми?

Последовало молчание.

Затем видящий издал ошеломлённый смешок.

Подняв руки и явно демонстрируя цепи, а вместе с ними и ошейник, он изумлённо улыбнулся Нику.

— Ты же шутишь, — сказал он. — Само собой.

Ник был не в настроении заигрывать с этим мудаком.

— Откуда ты? — прорычал он. — Как долго ты пробыл на этой Земле?

Глаза Йи снова сделались пронизывающими.

— Почему ты решил, что я родился не здесь? Ты намекаешь, что видящим не место на этой Земле, Наоко?

Ник почувствовал, как его челюсти сжались.

— Ты родился здесь? — прорычал Ник. — Или нет? Это секрет?

— Нет, не здесь.

Молчание вернулось.

Отчасти это было удивление со стороны Ника. Честно говоря, он не ожидал прямого ответа. Что ещё страннее, он был почти уверен, что видящий сказал ему правду.

— То есть, ты пришёл через один из порталов, — сказал Ник, хмурясь. — Ты рождён от видящих, которые происходили с этой Земли?

— Нет, — ответил Йи, поднимая руки. — Но ни один видящий на самом деле не происходит с этой Земли, Наоко… и тебе это прекрасно известно. Мы все переселенцы, — улыбка узких губ вернулась. — Вопрос в том, а являются ли люди тоже переселенцами? А вампиры?

Ник это проигнорировал.

— Предположительно некоторые из твоего народа родили здесь детей, — прорычал он.

— Я уже сказал, что родился не здесь, — повторил Йи, снова поднимая руки. — Так откуда мне знать?

Когда Ник промолчал, та улыбка сделалась шире, и видящий покачал головой, мягко прищёлкнув языком.

Звук был таким знакомым и таким настоящим, что Ник застыл.

— …Ты так и будешь задавать одни и те же вопросы и намекать на одно и то же, брат? — спросил Йи, выгибая бровь. — Или теперь мы можем двигаться дальше?

— Ты, похоже, знаешь меня… — начал Ник.

— Да.

— Откуда? — потребовал Ник. — Откуда ты меня знаешь?

Видящий слегка улыбнулся.

— Меня ранит то, что ты этого не помнишь, Наоко.

Молчание сделалось осязаемым.

Ник почувствовал, как реагирует его тело, лицо. И всё же какая-то часть его оставалась скептичной. Мудак играл с ним. Он наверняка врал.

Да, чертовски высока вероятность, что он врёт.

Когда Ник ничего не сказал, Йи испустил очередной урчащий звук со щелчком языка.

— Она — это он… ведь так? Твоя пара?

Ник застыл, каждый мускул в его теле напрягся.

Увидев его выражение, Йи улыбнулся ещё шире.

— Ах, да. Ну естественно. Это должен быть он. Вампиры похожи на видящих в том, как они образуют пары. Как… интересно. И да, я подозревал, что всё может быть так, — по-прежнему слегка улыбаясь, видящий склонил голову набок. — Должен сказать, из старого-доброго дядюшки Джема получилась весьма привлекательная женщина. Жаль, что кровь смешанная… но судя по тому, что я видел в той комнате, Джем всё равно умудрился сохранить большую часть своих талантов.

Ник почувствовал, как его челюсти сжались ещё крепче.

Этот мудак знал слишком много.

Ник не понимал, откуда ему это известно, но он знал слишком много о нём.

Он знал слишком много об Уинтер.

— То есть это правда? Касаемо твоей памяти? — видящий изменил позу, опустив руки вдоль боков. — Ты действительно стёр её? Стёр годы с Джемом?

Судя по улыбке, Йи наслаждался выражением, которое появилось на лице Ника.

— Признаюсь, — добавил Йи, склонив голову набок, — когда мне впервые сказали об этом, мне сложно было поверить в эту часть истории. Я думал, что для вампира такое невозможно. Но теперь, глядя на тебя, Ник, я думаю, что мои источники, должно быть, не ошибались… ты действительно не знаешь, кто я. Полагаю, это объясняет, почему ты не пришёл ко мне ранее. Даже когда я посылал тебе вполне открытые сигналы, ты проигнорировал меня, Ник. Я подумал, что возможно, моё настоящее лицо приведёт тебя ко мне, как приводило других в прошлом. Но ты, похоже, действительно не сообразил, кто я. По словам моих источников, ты действительно считал меня человеком, Ник.

Ник уставился на видящего.

Он не хотел сказать что-то, что заставит Йи умолкнуть.

В то же время явное наслаждение в голосе видящего откровенно сводило с ума.

Когда молчание затянулось ещё на несколько секунд, Ник постарался заговорить ровным тоном.

— Чего ты хочешь, Дмитрий? — спросил Ник, сжимая кулаки под скрещенными на груди руками. — Чего ты на самом деле хочешь? Ещё одной расовой войны? Смерти всем вампирам? Или тебе просто нравится иметь под каблуком так много внушаемых людей?

Йи встретился с ним взглядом, перестав смотреть куда-то мимо него — возможно, в стену.

— Я здесь, чтобы закончить то, что начали мои люди, — сказал Йи. — То, что начали наши люди, Ник. То, за что ты сражался с моими братьями и сёстрами… бок о бок со своей парой. Ты выбрал сторону. Более того, ты выбрал правильную сторону, брат мой.

— Так что… смерть всем остальным? Людям и вампирам?

Йи пожал плечами, на его губах вновь заиграла та лёгкая улыбка.

— Зачем? — спросил Ник. — Зачем утруждаться? Вы ушли. Все твои люди ушли. Вся чёртова планета практически разрушена, благодаря Чарльзу и тому религиозному дерьму про господствующую расу. Даже если они смогут восстановить атмосферу и сделать большую часть поверхности пригодной для жизни, не может же этот мир быть единственным местом для вас? Зачем возвращаться сюда?

Видящий лишь смотрел на него, улыбаясь.

Ник нахмурился, крепче скрестив руки на груди.

— Остальные видящие вышвырнули тебя пинком под зад? — спросил он, слегка изменив позу. — Вот почему ты вернулся сюда, Дмитрий?

Йи покачал головой, тихо прищёлкнув языком, но у Ника не сложилось впечатления, что этот жест означал именно отрицание. Йи, похоже, выражал что-то вроде «вот ещё» или «да ладно», словно просто не знал, с чего начать.

— Ты знаешь, куда ушли мои люди, брат? — сказал Йи после этого.

Ник нахмурился.

— Нет. Никто здесь не знает. Да и откуда нам знать?

Йи с пониманием кивнул, и в светлые глаза вернулось веселье.

— О, некоторые из нас знают, брат, — кротко сказал он. — Хотя твоя подруга Мири, пожалуй, единственная, кто на самом деле знает, куда ушли все мы.

Ник почувствовал, как его грудь сдавило.

— Ты знаешь, где Мири? — сказал он. — Она до сих пор жива?

Йи улыбнулся, подмигнув ему.

— Та влюблённость никуда не делась и до сих пор жива, детектив? После стольких лет? А-та-та, брат Ник. Пожалуй, тебе не стоит демонстрировать это в присутствии твоей пары…

— Отъе*ись, — прорычал Ник, невольно разозлившись. — Где они? Ты явно хочешь сказать мне. Так скажи.

Йи вздохнул, покачав головой и снова посмотрев в сторону.

— Приведи сюда свою жену, — сказал он. — И я расскажу вам обоим.

— Нет, — прорычал Ник. — Скажи мне. И тогда, может быть, я приведу сюда Уинтер.

Последовало очередное молчание.

Затем видящий поднял руки как будто в примирительном жесте.

— Мы не отправились все в одно и то же место, брат, — сказал Йи, и его голос и глаза сделались чуточку серьёзнее. — Некоторые пришли в мой мир… мир, где я был рождён. На ту версию Земли, которая, скажем так, менее испорчена. Твои друзья, Мириам и Квентин, были в их числе.

— Они живы? — прорычал Ник.

— Когда я в последний раз слышал о них, да, — изучая глаза Ника, Йи добавил: — Ты слишком недоверчив, брат. Как я уже не раз говорил, ты для меня семья. Я не желаю вреда тебе или твоей жене. Я хотел поговорить с Уинтер лишь для того, чтобы рассказать об её семье. У меня есть информация, которую я мог бы ей дать… знания об её родителях, которые явно её заинтересуют.

Ник осознал, что снова весь напрягся.

— Сомневаюсь, — рыкнул он.

Йи выглядел развеселившимся.

— Вот как? Возможно, стоит задать этот вопрос твоей жене, Ник.

— Куда ушли остальные? — прорычал он. — Остальные видящие? Ты сказал, что лишь некоторые пришли в твой мир.

Йи вздохнул, будто необходимость объяснять такие вещи вызывала у него скуку.

— Есть и другие миры, Ник, — сказал он после небольшой паузы. — Один в особенности, как мне говорили. Я сам не видел тот мир, так что могу рассказать лишь то, что сообщили мне.

— И как ты очутился здесь? — прорычал Ник. — Ты всё ещё не сказал.

Йи поднял руки, улыбаясь.

— Когда я покинул свой мир, меня перенесло сюда. Мне говорили, что у порталов есть своя логика.

— Но зачем? — переспросил Ник, хмурясь. — Зачем вообще уходить? Зачем проходить через портал? Почему ты просто не остался на прежнем месте?

— Меня послали сюда, — сказал Йи.

Он задержался взглядом на Нике, и его глаза похолодели.

— Ты предположил верно, — произнёс он потом. — Меня попросили уйти. Даже вынудили.

Ник уставился на него, изменив позу.

— Полагаю, дело не в том, что ты был слишком очаровательным? Слишком веселился на вечеринках?

— Это тебе придётся спросить у Мириам, — сказал Йи, и его глаза и голос сделались холодными.

Последовало очередное молчание.

Затем Ник хмыкнул.

— Ну это вовсе не успокаивает, приятель. Мири всегда хорошо разбиралась в людях… не говоря уж о том, что она несколько лет проработала судебным психологом. Если тебя вышвырнула она, то я уверен, что на то имелась чертовски весомая причина…

— Она меня не вышвыривала, — холодно перебил Йи. — Я ушёл, Ник.

Ник уставился на него.

Затем его губы снова скривились в хмурой гримасе, которая выражала немало неверия.

— Серьёзно? — переспросил он. — Вот из-за чего всё это дерьмо о чистоте крови? Ты весь вне себя из-за Мириам? Что? Она задела твои чувства или типа того?

Хмыкнув, он добавил низким рычанием:

— …мне придётся поблагодарить её за эту маленькую услугу.

Йи уставился на него, и его глаза похолодели.

— Я не стал бы утруждаться из-за Мириам, Ник.

Ник нахмурился, уставившись на него. Затем, окинув взглядом клетку, куда его заточила Белая Смерть, Ник хмыкнул.

— Не похоже, чтобы тебе нужно было и дальше беспокоиться из-за Мириам, Дмитрий. Если только ты не знаешь чего-то, что не известно мне…

— Я знаю много вещей, которые не известны вам, детектив, — сказал Йи, и его глаза и голос оставались холодными. — Полагаю, мы уже установили этот факт.

Ник моргнул, нахмурившись.

Затем он невольно слегка фыркнул. Грациозным жестом указав в сторону Йи, он почти бессознательно скопировал жест видящего.

— …Ну то есть, без обид… но сдаётся мне, что бы Мириам ни сказала и ни сделала, она не ошибалась на твой счёт, приятель, — заново скрестив руки на груди, Ник приподнял бровь. — Должен сказать, я вполне разделяю нежелание видеть тебя рядом с собой. Особенно если тот мир такой идиллический, как ты говоришь. Никто не любит расистов, Дмитрий. Они склонны превращать всё в дерьмо.

Но Йи уже качал головой, и на его губах заиграла та жёсткая, знающая улыбка.

— Я ошибаюсь? — спросил Ник, когда видящий не ответил.

— В стольких вещах, что я даже не могу перечислить их все, — сказал Йи, наградив его холодным взглядом. — Я честно не могу решить, то ли ты намного глупее, чем я помню, Ник, то ли ты просто не понимаешь, кто я.

— Ты про то, что ты телекинетик? — пренебрежительно сказал Ник. — Неясно, почему это должно пугать меня в данный момент, Дмитрий. Хочешь сказать, что собачий ошейник на тебе не работает?

— Я говорю, что ничто заточённое не остаётся заточённым навеки, детектив, — холодно поправил видящий. Он опустил голову и шагнул ближе к стеклу. — Я говорю, что ты слишком долго зажился на этом свете… и может, сейчас не лучшее время злить меня.

Ник выдержал его взгляд, не моргая.

Когда видящий не отошёл и не изменил выражение лица, Ник вздохнул.

— Неа, — сказал он, качая головой. — Всё ещё не страшно. Может, дело во всей этой истерике из-за Мири, — Ник крепче скрестил руки на груди и заговорил жёстче. — А может, я просто начинаю подозревать, что на самом деле ты вовсе не способен мне помочь. Может, ты вообще уже не руководишь своим культом… а может, ты не в силах сообщить мне ничего полезного.

Йи улыбнулся сжатыми губами.

— Ты так думаешь, Ник?

Ник не моргнул и не опустил взгляд.

По большей части он думал над словами Йи и над всем, что он сказал.

Затем до Ника дошло кое-что ещё, и он хмыкнул, закатив глаза.

— Gaos… — пробормотал он, хмуро глядя на видящего. — Пожалуйста, скажи мне, что Мири — не твоя мать. Что Мири и Блэк — не твои родители. Что всё это дерьмо, все эти смерти — не из-за того, что мамуля и папуля тебя недостаточно любили…

Молчание сгустилось.

Йи не ответил ему, но видя зло на лице видящего, Ник почувствовал, что бледнеет.

Он наполовину шутил, но может, в каждой шутке есть доля правды?

Мири и Блэк? Это возможно, бл*дь? Они действительно могли быть его родителями?

Или Йи просто морочит ему голову… снова?

— Эта беседа окончена, — объявил видящий, отходя от стекла.

Ник смотрел, как Йи шаркающей походкой удаляется дальше в прозрачный куб, направляясь к мебели, которую Ник и не замечал до сих пор. Она была сделана из того же прозрачного светящегося материала, что и стены клетки. Йи подошёл к угловатому стулу… или кровати… или и тому, и другому… и опустил свой вес, усевшись на плоскую поверхность и положив ладони на бёдра.

Ник наблюдал, как видящий смотрит прямо перед собой, и его открытые глаза были переполнены светом.

Он понятия не имел, что делал Йи — то ли медитировал, то ли говорил со своими богами или ангелами, то ли общался с органикой в ошейнике или стенах.

Чем бы он ни занимался, что-то в этом взгляде чертовски нервировало Ника.

Он не хотел помнить слова Йи о том, что заключённые всегда освобождаются, но его разум всё равно заново прокручивал этот комментарий для Ника.

«Ничто заточённое не остаётся заточённым навеки, детектив…»

Ник хотел твердить себе, что это неправда.

Он хотел вспомнить примеры, доказывающие неправоту Йи. Заключённые, которых он помог признать виновными и приговорить к смерти. Знакомые ему люди, которые умерли в тюрьме, к счастью или несчастью.

Проблема в том, что по ощущениям всё было иначе.

Проблема в том, что когда Йи произнёс эти слова, они показались действительно правдивыми.