Бессильная

Глава 11

Пэйдин

Тишина — единственный звук на протяжении всей поездки, и единственным источником развлечения для меня остается окно рядом со мной.

Мы проезжаем десятки улиц, заполненных улыбающимися незнакомцами, все машут руками и глазеют. Некоторые приветствуют нас и бегут рядом с каретой, пытаясь увидеть нас, прежде чем мы покатимся навстречу своей гибели.

По мере приближения к дворцу дома становятся все больше и больше, улицы перестают быть заполненными бездомными. Я замечаю верхушки грозных башен, прежде чем под ними появляется весь грозный дворец. Он огромен. Даже несмотря на серый камень и холодный внешний вид, от него захватывает дух. Травянистые холмы и живые сады с яркими цветами, о существовании которых я даже не подозревала, окружают стены замка, смягчая его устрашающий вид.

Я слышу стук копыт по гладкому камню, когда мы въезжаем во внутренний двор, проезжаем мимо большого фонтана, расположенного в центре, а по его периметру разбросаны белые статуи. Когда карета останавливается, я выглядываю в окно и вижу большую каменную лестницу, ведущую во дворец и окруженную клумбами цветов.

Имперцы спрыгивают со своих мягких мест и открывают двери вагона, впуская теплый солнечный свет в наше маленькое купе. Я практически вываливаюсь наружу, торопясь покинуть тесный вагон и компанию внутри. Оказавшись на твердой земле и окунувшись в открытый воздух, я делаю глубокий вдох, вдыхая сладкий аромат цветов и солнечного света.

Двое других, спотыкаясь, встали рядом со мной, оба широко раскрыв глаза, и уставились на меня. Рыжеволосый Имперец прочищает горло и говорит: — Следуйте за мной.

Мы поднимаемся за ним по каменным ступеням, минуя десятки Имперцев, стоящих вдоль лестницы. Когда мы достигаем вершины, еще два охранника выходят и присоединяются к рыжеволосому, который ведет нас, прежде чем войти в огромные двери.

Если снаружи все было красиво, то по сравнению с этим все меркнет. Каждая стена богато украшена сверкающими картинами и затейливой лепниной, которая взбирается по стенам и цепляется за потолок. Все ослепительно белое, а в коридорах, по которым мы пробираемся, изредка мелькают изумрудные пятна, демонстрирующие цвет королевства Ильи.

Я слишком заворожена размерами и красотой этого места, чтобы понять, что рыжий обращается к нам троим. — Комнаты находятся здесь, в восточном крыле дворца. — Он указывает жестом на многочисленные коридоры, которые, как я предполагаю, заполнены такими же украшенными комнатами.

Он внезапно поворачивается на каблуке лицом к нам, заставляя меня затормозить, прежде чем я едва не врезаюсь ему в грудь. — Следующие две недели будут состоять из тренировок, знакомства с другими участниками, интервью и первого бала. И каждая неделя между каждым Испытанием будет проходить по одной и той же схеме. На все время вашего пребывания здесь к вам будет приставлен Имперец, который будет сопровождать вас туда и обратно, пока вы не познакомитесь с замком.

Один из Имперцев, стоящих позади нас, переходит к Гере, а другой занимает место рядом с Эйсом. — Что ж, — со вздохом хлопает в ладоши перед собой молодой Имперец, — мы покажем вам ваши комнаты и дадим возможность освоиться.

Когда Гера и Эйс обогнули угол в конце коридора, я повернулась к своему личному Имперцу. — Значит, вы будете присматривать за мной?

— Повезло мне. — Он усмехается и поворачивается, приглашая меня следовать за собой. — Кстати, меня зовут Ленни.

— Никогда не думала, что скажу это Имперцу, но мне приятно познакомиться с тобой, Ленни. — Зажав рот, чтобы не сказать ничего лишнего, я ускоряю шаг и пытаюсь догнать его длинные шаги.

— Да, что ж, я тебя не виню. Большинство Имперцев могут быть… — Он потирает затылок, подыскивая подходящее слово.

— Свиньями? — бормочу я, не успев додумать мысль до конца.

Он обрывает свой смех, быстро прочистив горло. — Да, они заставляют меня много говорить. Думаю, я не такой пугающий. Я быстро оглядываю его с ног до головы, не в силах не согласиться. Его беспорядочные рыжие волосы в сочетании со взрывом веснушек, высыпавших из-под маски, сводят на нет всякую надежду выглядеть угрожающе. Он останавливается перед дверью в конце длинного коридора, затем распахивает ее и жестом приглашает войти.

Я прикусываю язык, чтобы не ахнуть при виде самой красивой комнаты, которую я когда-либо видела: книжные шкафы, изящный туалет, письменный стол и…

Кровать.

Огромная кровать. После пяти лет сна на неровном булыжнике мысль о том, что я буду спать на такой кровати, просто ошеломляет. Я изумленно моргаю, когда наконец делаю шаг внутрь. Под ногами — мягкий ковер, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть ванную комнату, выглядывающую из-за двери слева. Я иду к ней, сдерживая улыбку при виде нетронутой фарфоровой ванны, стоящей на золотых ножках.

Горячая, проточная вода.

На белом мраморном полу стоят такие же блестящие унитаз и раковина. Я медленно выхожу из ванной, не отрывая взгляда от спальни. Краем глаза я вижу, как Ленни наблюдает за мной, забавляясь моим благоговением. — Надеюсь, ты найдешь свою комнату… удовлетворительной?

— Ну что ж, думаю, сойдет. — Я плюхаюсь на кровать, и в моих словах звучит сарказм.

— Что ж, я позволю тебе устроиться поудобнее, поскольку ты будешь проводить здесь много времени, — говорит он, поворачиваясь, чтобы выйти за дверь.

— Что ты имеешь в виду?

Он со вздохом проводит рукой по затылку. — Скоро узнаешь.

* * *

Ленни был прав, когда сказал мне устроиться поудобнее.

Я заперта в этой комнате уже два дня.

Она превратилась в мою личную позолоченную клетку, запертую в ней с роскошью. Охранники, стоящие за дверью, не считают меня настолько важной, чтобы ворчать о том, что я выполняю приказ и держусь в своей комнате. Поэтому я обследовала каждый сантиметр комнаты, листая книги, принимая горячие ванны, поглощая вкуснейшие блюда.

Но никогда еще я не чувствовала себя так тревожно.

Внутренняя сторона щеки болит от постоянного покусывания в попытке успокоить нервы. И несмотря на то, что я впервые за много лет сплю в мягкой постели, мне неспокойно. С первого дня пребывания здесь я ни с кем не разговаривала, мне даже не объяснили, что, черт возьми, происходит. Меня оставили бродить по мягкому полу, размышляя о том, кто мои противники и что они могут сделать.

Игры разума, вот что это такое.

Король, вероятно, находит это комичным. Ему нравится, что мы тревожны, беспокойны и заперты в своих комнатах, пока он не скажет иначе. Это должно вывести нас из равновесия, заставить волноваться.

Стук в дверь заставляет меня приостановить ходьбу.

Голова Ленни выглядывает из-за дверной коробки, на его лице появляется овечья ухмылка. — Ну… как дела, Пэйдин?

Я моргаю, глядя на него. — Как я? Как я?

Он ползет дальше в комнату, его следующие слова звучат медленно. — Ладно, у меня такое чувство, что ты не… в порядке.

Мой смех горький. — Можно и так сказать. Прошло уже два дня. Где, черт возьми, ты был?

— Король любит держать участников в полной изоляции первые пару дней, — жестко говорит он. — Но есть и хорошие новости: сегодня вечером ты будешь ужинать с другими участниками, вместе с королем и королевой.

Я сглатываю. После сорока восьми беспокойных часов я вдруг встречусь с участниками, которые не давали мне покоя, и с королем, который снился мне в кошмарах.

— Я скоро вернусь, чтобы проводить тебя на ужин, — говорит Ленни, поворачиваясь к двери. — Если тебе что-нибудь понадобится, просто крикни. Я буду недалеко. О, — оглядывается он на меня через плечо, — и, возможно, ты захочешь переодеться перед ужином.

Когда он уходит, я проскальзываю в ванную и вожусь с различными ручками на ванне, пока из нее не начинает литься горячая вода. Через несколько минут я уже раздета и отмокаю в пенистой воде, благодаря ненужному количеству мыла и солей, которые я туда насыпала. Я энергично натираю волосы и тело, кожа становится красной и свежей.

Я давно не чувствовала себя такой чистой.

В голове проносятся мысли о моих многочисленных заботах, и теплая вода мало успокаивает меня. Испытания занимают все мои мысли, напоминая о том, что мне не хватает силы и что я не обладаю достаточной защитой. Не говоря уже о том, что если Испытания не убьют меня, то обнаружение Обыкновенной — точно.

Я отмокаю в бурлящей воде, пока она не становится холодной, как в привычных мне ваннах. Когда я наконец набираюсь сил, чтобы вылезти из ванны, меня бьет дрожь, и я накидываю шелковый зеленый халат.

Я возвращаюсь в свою комнату, открываю белые дверцы огромного шкафа напротив кровати и смотрю на десятки цветов и узоров, аккуратно развешанных на вешалках. Наряды на все случаи жизни висят здесь, и все они в моем распоряжении.

Адена бы умерла, если бы увидела это.

Я тупо смотрю на одежду, потом на свои рваные вещи, забытые на полу. Я не имею ни малейшего представления о том, что уместно надеть на этот ужин, и лучше не выставлять себя на посмешище еще до начала Испытаний.

Вспомнив, что Ленни просил крикнуть, если мне что-нибудь понадобится, я так и делаю. Уверена, что Имперец был свидетелем нескольких таких ужинов и имеет представление о том, какой наряд ожидается.

Я подбегаю к двери и открываю ее ключом, глядя вниз и затягивая завязки халата. Я действительно кричу: — Ленни, что, черт возьми, я должна надеть…

И тут я поднимаю глаза.

Мои глаза встречаются с широкими ярко-зелеными глазами. Я никогда не видела стоящего передо мной человека, а так бы запомнила. Его грязные светлые волосы выглядят слегка влажными, как будто он только что вышел из ванной. У него одновременно сильные и тонкие черты лица с прямым носом и мягкими губами. Его рука поднята, он все еще стоит в позе, чтобы постучать в мою дверь.

Он приходит в себя быстрее, чем я. — Проблемы с гардеробом? — Его рот кривится в игривой ухмылке, и что-то в ней кажется таким знакомым, но в то же время совсем не знакомым.

— Очевидно, — отвечаю я с небольшой улыбкой. Его взгляд быстро пробегает по мне, и только тогда я вспоминаю, что на мне халат. Я плотнее натягиваю его на себя, борясь со своим румянцем.

Он прочищает горло. — Не стоит беспокоиться. Твоя горничная, Элли, скоро придет, чтобы помочь тебе одеться и подготовиться к ужину.

Он говорит властно, как будто привык отдавать приказы. Несмотря на его простую одежду — тонкие черные брюки и облегающую зеленую рубашку, демонстрирующую его стройную фигуру, — я сразу понимаю, что этот человек не слуга.

Участник?

При мысли о том, что кому-то придется прислуживать мне, я быстро говорю: — В этом нет необходимости. Я сама могу о себе позаботиться, спасибо.

Он переводит взгляд с моих спутанных волос на шелковый халат, который я застегиваю. — Очевидно, — говорит он, подражая моему ответу, сделанному всего несколько минут назад, со странно знакомой ухмылкой на лице.

Я опускаю взгляд на себя и едва не смеюсь. — Ладно, возможно, служанка все-таки понадобится.

Он тихонько смеется и жестом показывает на комнату позади меня. — Я просто зашел посмотреть, все ли отвечает требованиям?

Я снова ловлю себя на том, что чуть не смеюсь. — Если это отвечает требованиям, то я даже не могу представить, что здесь считается изысканным.

Его глаза ищут мои. — Тогда напомни мне как-нибудь показать тебе сады. — Он кивает. — С нетерпением жду встречи с тобой за ужином, Пэйдин.

Я моргаю, глядя на него.

— Странно, — медленно произношу я. — Не помню, чтобы называла тебе свое имя.

— А тебе и не нужно было. — Кривая ухмылка снова дразнит его губы. — Я считаю своим долгом знать всех красивых девушек, которые спасают моего младшего брата.

Чума, он…

— Кстати, меня зовут Китт. — Он ухмыляется, а затем поворачивается и идет по коридору, оставляя меня в шоке и недоумении.

Принц Китт. То есть «будущий король Ильи» Китт.

Что это со мной такое, когда я сталкиваюсь с королевскими особами?

Я никогда раньше не видела будущего короля, и уж точно никогда не думала, что встречу его в халате. Он — наследник престола, следующий правитель, готовый пойти по стопам своего мерзкого отца. Между ним и его братом…

Его братом.

Вот почему его улыбка показалась мне такой знакомой.

Я видела ее разновидность на лице другого принца, но у Китта она была яркой и мальчишеской, а у Кая — более наглой и холодной.

Я смотрю, как маленькая темноволосая девочка робко подходит к моей комнате, робкая улыбка играет на ее губах. — Добрый вечер, мисс. Я буду вашей горничной на время вашего пребывания во дворце и помогу вам во всем, что вам понадобится. — Голос у нее мягкий и нежный, но отрепетированные слова звучат уверенно.

— Пожалуйста, зовите меня Пэйдин. — Она смотрит на меня устало, но я продолжаю. — Чума, несколько часов назад я спала в каком-то мусоре, так что поверьте мне, когда я говорю, что вы не должны называть меня мисс.

Она борется со смехом и медленно кивает в знак согласия. — Отлично, — вздыхаю я, — теперь, когда все решено, не могли бы вы помочь мне выяснить, что я должна надеть сегодня вечером?

Она застенчиво улыбается мне с облегчением. — С этим, думаю, я смогу помочь.

Следующие полчаса мы перебирали наряды, прежде чем остановились на чем-то относительно простом по меркам дворца, хотя это все равно самая красивая вещь, которую я когда-либо надевала.

Спустив на пол половину гардероба, мы остановились на паре блестящих черных леггинсов в сочетании с шелковистой темно-зеленой блузкой. Она относительно низкая, с отвисшими рукавами, которые, как я уже знаю, будут случайно обмакнуты в еду. В задний ремень брюк я засунула небольшой кинжал, и плоское лезвие прижалось к спине — прохладно и успокаивающе.

Зашнуровав высокие ботинки, Элли подводит меня к туалетному столику, где начинает возиться с моими волосами, пытаясь придать влажной шевелюре презентабельный вид. — Итак, ми… — Она прочищает горло и повторяет попытку. — Итак, Пэйдин, — подчеркивает она мое имя с небольшой улыбкой, — ты представляешь, какими будут Испытания?

— Ни малейшего представления. — Я умоляюще улыбаюсь ей через зеркало. — Я надеялась, что ты все-таки знаешь, ведь ты наверняка многое подслушиваешь во дворце?

Ее следующие слова — не более чем бормотание. — Я знаю только, что этот год должен быть… другим.

— Другим? — повторяю я. — В каком смысле?

Она пожимает плечами, сжимая в кулаке мои волосы. — Не знаю. Просто как-то по-другому.

Мне трудно понять, чем могут отличаться Испытания, ведь каждое из них такое же кровавое и жестокое, как и предыдущее. Но от этой скудной информации я чувствую себя еще более неподготовленной к тому, что меня ждет, и стараюсь не зацикливаться на тревоге, зарождающейся в моем нутре.

Вскоре Элли, вздохнув, отказывается от моих волос, решив оставить их лежать на спине. Затем она наносит пудру на мое лицо, а затем немного черной туши на ресницы. — Вот так, — говорит она, изучая меня. — Больше ты не выглядишь так, будто утром спала в мусоре.

Я фыркаю. — Чума, ты не выходишь из своей раковины.

Она краснеет, пока стук в дверь не заставляет ее вскочить, чтобы ответить. Ленни смотрит на нее сверху вниз и улыбается, отчего ее румянец только усиливается.

— Готова идти, Пэйдин? — Он переводит взгляд с Элли на меня.

Когда я встречаю его в коридоре, мы начинаем идти по затейливо украшенным залам. Пока мы зигзагами пробираемся по лабиринту замка, я изо всех сил стараюсь составить мысленную карту расположения.

Раз налево, два направо, еще раз налево…

Вскоре мы снова оказываемся в большом коридоре, который тянется к еще более огромным дверям, через которые мы впервые вошли два дня назад. Ленни подводит меня к еще одной паре дверей от потолка до пола, расположенных чуть дальше по широкому коридору, и бормочет: — Тронный зал. Здесь ты будешь обедать вместе с другими участниками.

Я не успеваю задать вопрос, как он кивает стоящим рядом охранникам и молча приказывает им открыть нависшую дверь.

Поначалу меня никто не замечает.

Все они сидят вокруг длинного деревянного стола в центре мраморного пола, так не гармонирующего с изысканной красотой тронного зала. Что касается окружающих его элит, то они непринужденно беседуют друг с другом, видно, что многие из них, скорее всего, выросли вместе.

Я делаю глубокий вдох и начинаю медленно подходить к столу. Восемь пар глаз мелькают в моем направлении, оглядывая меня с ног до головы, пока я пробираюсь к ним.

Конечно же, я появляюсь последней.

Я выдвигаю стул в конце стола рядом с Эйсом, не желая садиться рядом с ним, но с облегчением сажусь, чтобы все перестали пялиться.

Вот только они этого не делают.

Я чувствую на себе их взгляды и поднимаю глаза, не в силах сдержать рвущиеся наружу слова. — Итак, что у нас на ужин?

Я облегченно вздыхаю, когда девушка, сидящая по другую сторону от Эйса, фыркает и наклоняется через стол, чтобы посмотреть на меня. Ее копна винно-рыжих волос блестит в лучах позднего полуденного солнца, проникающего через окно, конкурируя с блестящим серебряным обручем в ее носу. — Я все время задаю один и тот же вопрос! — Ее медовые глаза, кажется, блестят озорством. — Я Энди.

— Пэйдин, — говорю я, одаривая ее небольшой улыбкой.

— Ну, если уж мы начали знакомиться, — раздается глубокий голос с другого конца стола, — то я Брэкстон. — Я поднимаю глаза и вижу огромного темнокожего мальчика, склонившего голову в мою сторону.

Брауни.

Я киваю ему, когда более высокий мужской голос выкрикивает: — Я Джекс! — Я смотрю на него через стол, принимая его застенчивую улыбку. Имена теперь выкрикиваются через весь стол. Кроме Геры и Эйса, приехавших из трущоб, очевидно, что все остальные хорошо знакомы.

— Я Сэйди. — Я поворачиваюсь на голос и вижу девушку с теплой кожей, которая изучает меня. Ее взгляд оценивающий, любопытный. Девушка рядом с ней поднимает подбородок и прочищает горло, привлекая мое внимание.

— Блэр. Приятно познакомиться, Пэйдин. — Она выплевывает слова так, словно они оставляют мерзкий привкус во рту, и при этом смотрит на меня так, словно я что-то налипшее на подошву ее ботинка. У меня сразу сложилось впечатление, что эта девушка не хочет иметь ничего общего с Приземленными, не говоря уже о тех, кто называет трущобы своим домом. Ее сиреневые волосы рассыпаются по плечам, контрастируя с карими глазами, смотрящими на меня. Она потрясающая и в то же время поразительно холодная.

— Мне очень приятно, Блэр, — холодно говорю я. Голодный взгляд ее глаз заставляет меня почувствовать, что я собираюсь стать ее следующей пищей.

И тут с конца стола, прямо напротив меня, раздается глубокий и раздражающе-веселый голос.

— А я Кай. Но ты это уже знаешь.