Без плана Б

31

Терпение — это добродетель, любил говорить отец Ричера. Если он был прав, то водители, которые ехали сегодня днем со стороны Уинсона, были презренной шайкой, достойной сожаления.

Задача Ханны заключалась в том, чтобы заблокировать единственную полосу движения на узком участке. И она хорошо справилась. Резко вывернула руль вправо, остановилась на обочине, сдала назад к ряду оранжевых конусов, затем снова немного вперед — и повторила этот маневр четыре раза, пока пикап не встал поперек дороги. Позиция была идеальной. Его передняя часть перекрывала три четверти обочины. Кроме того, Ханна не оставила достаточно места для того, чтобы кто-то проскочил сзади. В итоге она выбрала идеальное место. С другой стороны дороги была припаркована огромная машина для снятия старого асфальта, так что даже если бы кто-то попытался убрать конусы, проехать ему все равно бы не удалось.

Ханна так и оставалась за две минуты до появления следующего конвоя. Водитель пилотного автомобиля приближался. Приближался. Не сбавляя скорость. Ханна на мгновение запаниковала. Она решила, что он так и не остановится. Она уже представляла, как автомобили колонны будут врезаться в ее пикап сбоку. Один за другим. Удар за ударом. Как она будет раздавлена. Или сожжена заживо. Или и то, и другое.

Водитель пилотного автомобиля явно отвлекся. С начала ремонтных работ он сотни раз проходил по этому участку. Он никогда не сталкивался с какими-либо препятствиями. Он и не ожидал встречи. Поэтому он заметил пикап довольно поздно. Но все равно вовремя. Хотя и в последнюю секунду. Водитель нажал на тормоз изо всех сил. Колеса заблокированы. Шины скользили по гравию. Но все же ему удалось остановиться примерно в метре от пикапа.

Остальные машины колонны также остановились. Ни одна из них не врезалась в ту, что впереди. Двое водителей принялись сигналить, как будто это могло помочь. Один выехал из колонны, обогнав остальных и попытался объехать пикап Ханны спереди. Его машина, также пикап, прыгнула на обочину дороги, вдоль неровной полосы земли, покрытой невысокими кустами. Мужчина решил, что ему это удалось, и даже показал Ханне средний палец. В этот момент его переднее колесо попало в глубокую яму. Пикап тряхнуло и он остановился. Наклонясь в сторону. Могло быть только одно объяснение. Его ось была сломана. Учитывая возраст и состояние пикапа, его следующей парковкой, скорее всего, будет автосвалка.

Водитель выскочил из машины и в гневе бросился к двери Ханны. Он взялся за ручку. Обнаружив, что дверь заперта, начал кричать в окно. Стекло покрылось брызгами слюны. Остальные водители тоже стали выходить из своих машин и присоединились к нему. Их было не менее десятка. В итоге все, кроме водителя пилотного автомобиля, вышли на улицу. Тот не сдвинулся с места, но набрал 911. Он решил, что таким образом выполняет свой гражданский долг. Завершив звонок, водитель откинулся назад и начал смотреть представление, которое разыгрывалось перед его глазами.

Когда Ричер прибыл на место происшествия, за пикапом Ханны собрались четыре человека. Они пытались столкнуть его с дороги, но безуспешно. С одной стороны кабины стояли трое водителей, которые не переставали кричать, и четверо — с другой.

— Хватит! — крикнул Ричер, когда добрался до пикапа, остановившись в двух метрах. — Хватит кричать! Возвращайтесь в свои машины!

Водитель поврежденного пикапа закричал в свою очередь:

— Ни за что! Этот засранец перекрыл дорогу! Я из-за него разбил машину! Он должен заплатить!

— Правда? Это мой пикап. Он стоит здесь, потому что я приказал водителю перекрыть дорогу. Если у тебя с этим проблемы, значит, у тебя проблемы со мной.

Ричер смотрел на собравшихся водителей, переводя взгляд с одного на другого. Спокойно. Хладнокровно. Прямо в глаза. Большинство из них сделали шаг назад. Только двое не двигались. Человек с поврежденным пикапом даже шагнул вперед.

— Знаешь что? У меня проблема. Моя машина ни на что не годится! Если это твоя вина, тебе придется залезть глубоко в карман!

Водители, направлявшиеся к своим машинам, моментально остановились.

Ричер указал на поврежденный пикап, застрявший в яме, и выглядевший так, как будто сам пытался зарыться в землю.

— Ты об этой штуке?

Мужчина кивнул.

— Прости, приятель. На прошлой неделе я отдал последние двадцать пять центов за телефон. Тебе не повезло.

Мужчина диким правым хуком ударил Ричера в голову. Ричер отклонился назад и спокойно посмотрел на кулак, который прошел на безопасном расстоянии перед его лицом. Плечи его противника повернулись по инерции, и он потерял равновесие. Весь его вес пришелся на левую ногу. Ричер просто подсек его. Мужчина полетел вперед и упал почти горизонтально. Он врезался лицом в гравий. А потом попытался подняться. Однако Ричер прижал его ногой между лопатками, не позволяя тому пошевелиться.

— Ребята, подумайте. Вы хотите уехать. Я хочу уехать. Но никто из нас не может сдвинуться с места, пока вы играете в уличное правосудие.

Никто не сказал ни слова. Никто не сделал ни шага. Но только на секунду или две. Затем водитель, стоящий позади, развернулся и отошел. За ним последовал мужчина, который стоял рядом с ним. А потом еще двое и еще двое, пока, наконец, все не отправились к своим машинам, бормоча что-то себе под нос и качая головой. Ричер наклонился к человеку, который лежал на земле. Он схватил его за рубашку и поставил на ноги. Тот хмурился, но молчал. Ричер оттолкнул его за пикап, где никто не мог видеть, что будет дальше.

— Твой пикап на самом деле теперь годится только на металлолом? — спросил Ричер.

— Я так думаю, — снова нахмурился мужчина. — Я почувствовал, как что-то сломалось в подвеске.

— Сколько, по-твоему, он стоит?

— Пять штук?

— Сколько это стоит в долларах США? Здесь, на планете Земля.

— Тысяча… может быть.

Ричер вытащил из кармана пачку банкнот, отсчитал пять сотен и передал их мужчине.

— Вот половина. Вторая половина — за твой счет. Считай случившееся уроком судьбы. В будущем лучше оценивай ситуацию. Если бы ты остался на дороге и проявил немного терпения, твоя машина осталась бы целой.

Джед Стармер наконец признал, что его первоначальное суждение было верным. Ездить на велосипеде было очень тяжело. У него болело все тело. Икры. Бедра. Спина. Плечи. Шея. Джед еще не испытывал такого дискомфорта никогда в жизни. Мальчик просто недоумевал: люди делают это ради удовольствия? Похоже, они с ума сошли!

Все было хорошо, пока Джед ехал по Джексону. Улицы были прямые. Движение плотное, поэтому автомобили двигались медленно. Водители явно привыкли к присутствию велосипедистов вокруг. Джед должен был быть осторожен, чтобы не заблудиться. Он помнил, что к Уинсону ведет только один путь. У него не было карты, поэтому он должен был следить за дорожными знаками. Дважды ему казалось, что он сбился с пути, но он двигался дальше. Вскоре здания стали ниже, и стояли дальше друг от друга. Деревья стали выше, росли ближе друг к другу. За ними простирались поля. Джед поднял голову и оглянулся. Ему понравилось увиденное.

Сначала.

Чем дальше от города уезжал Джед, тем сильнее менялся ландшафт. Движение транспорта сократилось, но автомобили стали двигаться гораздо быстрее и ближе к нему. Несколько раз Джед чуть не упал с велосипеда. Опасения, сопровождавшие его первый урок велоспорта, вернулись. Время от времени ему приходилось подниматься на крутые холмы. Тогда мальчик чувствовал, что шины на его велосипеде наливаются свинцом. Каждое нажатие на педаль требовало в сто раз больше усилий, чем раньше. Солнце опускалось над горизонтом, но воздух все еще был горячим. Джед потел. Он хотел пить. И он был голоден. Во рту не было ни одного кусочка больше двенадцати часов. Он почувствовал легкое головокружение. Его ноги стали мягкими, как будто они были сделаны из резины. Джед молился, чтобы следующий поворот принес ему длинный приятный спуск. Несколько минут, чтобы гравитация делала работу за него. Несколько минут, чтобы отдохнуть. Чтобы набрать скорость, а ветер охладил бы его тело.

Выскочив из-за очередного поворота, Джед поднял взгляд. И обнаружил, что находится у подножия самой высокой горы, которую он когда-либо видел в своей жизни.

Дорога к Уинсону была прямой, как свеча, с деревьями с обеих сторон. Теплые лучи полуденного солнца пронизывали листья и отбрасывали паутину красочных теней на обесцвеченный асфальт. Ричер видел подобные пейзажи в воскресных газетных статьях, посвященных местам, куда родители могли бы взять своих детей на пикник во время отпуска. Пейзаж казался таким идиллическим. Ничто не указывало на то, что скоро появится город.

И тюрьма.

И люди, которые убили Анжелу Сент-Врейн и Сэма Рота.

Через несколько километров после вывески, обозначающей границы города, деревья стали реже, появились дома. В основном одноэтажные, отдаленные друг от друга, но расположенные рядом с самой улицей. У большинства были дощатые фасады с потемневшей и шелушащейся краской. И крыши, которые, казалось, снесет первый же шторм.

— Я читала об этом месте прошлой ночью, прежде чем заснуть, — сказала Ханна. — Его история очень интересна. Изначально здесь располагалась индейская деревня. Французы изгнали индейцев где-то к тысяче семьсот двадцатому году, но потом на их место пришли британцы. После войны за независимость англичане отступили, но пришли испанцы. Предполагалось, что они, как наши союзники, передадут город нам, но они отказались. Так что нам пришлось брать его силой. Место процветало — вся торговля была сосредоточена вдоль реки. Говорят, что у подножия скал есть второй город — целый лабиринт пещер, наполненных алкоголем, краденным золотом, контрабандными драгоценностями. Но даже если это когда-то и было правдой, теперь от этого призрачного города не осталось абсолютно ничего. Пещеры были взорваны или затоплены. Со временем речная торговля сократилась, появились первые железные дороги, появились первые заводы. В основном по производству бумаги, благодаря густым лесам вокруг. Сейчас от промышленных мощностей не осталось и следа. Что, я полагаю, объясняет большое количество старых домов. И тот факт, что большинство из них разваливается.

Ханна продолжала вести машину в тишине. Когда они подъехали к городу, они заметили, что дома определенно лучше ухожены. Их размеры увеличились. Они были расположены более плотно, а одноэтажные уступили место двухэтажным. Большинство из них были белыми, краска была свежей и яркой. Были и синие, желтые. У многих были ставни на окнах. У большинства домов были веранды, которые опоясывали их по всей длине, а у некоторых — даже массивные колонны и резные деревянные перила. Тротуары были широкими, а граница между домами и улицей была очерчена высокими старыми деревьями.

Деревянные постройки постепенно уступали место кирпичным. Дома также были с балконами и верандами, но уже с колоннами и перилами из кованого железа, окрашенными в атласный черный цвет. Похоже на уменьшенную копию Нового Орлеана, подумал Ричер. Крыши были в основном плоскими. Окна большие, некоторые квадратные, другие арочные. Между домами много автомобильных дорожек, хотя по обе стороны улицы были размечены парковочные места. Половина из них была пустой. Ричер заметил два-три кафе. Несколько баров. Небольшая церковь, кирпичная, с не очень красивыми окнами из цветного стекла. Ломбард с оружием и гитарами, выставленными достаточно далеко от витрины. Страховой брокер. Сервис автомобильных шин. Несколько маленьких пансионов. Рыбные магазины, мобильные телефоны, косметика.

Ханна и Ричер бродили по городу уже полчаса. Они начали с главной улицы и обошли кварталы слева и справа, чтобы получше узнать Уинсон. Остановились возле кафе. Ханна вошла внутрь и взяла две большие пластиковые чашки кофе. Она села в пикап, протянула одну Ричеру и спросила:

— В отель?

Он покачал головой.

— Сначала тюрьма. Потом еда. Потом отель.