Блиц

Глава 2

Торен

Паркс постучал в открытую дверь и просунул голову в мой кабинет.

— Ты его еще не видел?

— Пока нет. — Это был тот же ответ, который я давал ему последние четыре раза, когда он проверял, не видел ли я Форда.

Сегодня Форд начинал свою работу в качестве главного футбольного тренера «Диких котов штата Сокровищ». Он написал мне сообщение, когда приехал на стадион, перед тем как отправиться на встречу с Куртом, спортивным директором. Он был где-то в здании. Я просто еще не видел его.

Паркс шагнул внутрь, нахмурив лоб, и понизил голос.

— Как ты думаешь, что произойдет?

— Если повезет, мы выиграем много футбольных матчей в этом году.

Он закатил глаза.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Да, я понял, что он имел в виду. После скандала с бывшим главным тренером Форду, скорее всего, придется навести порядок. В тот момент мы все колебались, сохраним ли мы свои рабочие места.

То, что мы все еще трудоустроены я воспринял как хороший знак. Возможно, в других университетах новому главному тренеру не давали времени на оценку персонала. Прошлой весной они могли уволить нас всех вместе с Этим Придурком.

Скатертью дорожка.

Никто из нас не имел никакого отношения к его действиям, но скандал есть скандал. Репутация нашей программы была подорвана. В тот момент мы все затаили дыхание, ожидая, чем все это закончится.

Мне нравилась эта работа.

Мне нужна была эта работа. Я не был уверен, что бы я делал, если бы не был тренером.

— Все будет хорошо, — сказал я Парксу. Возможно.

Даже если на Форда оказывалось давление, чтобы он уволил существующий штат, я верил в то, что мой друг не сдастся. Этот человек был отличным спортсменом, его задрафтовали из «Диких котов» после колледжа, и он провел годы в НФЛ. Он выигрывал чемпионаты и Суперкубок. Он был профессиональным тренером.

Если и был человек, который боролся бы за то, чтобы мы остались, то это был Форд.

Паркс кивнул, проводя рукой по подбородку. Беспокойство в его темных глазах с течением дня только усиливалось. У него не было опыта работы с Фордом, и он был одним из новых тренеров в штате, проработав здесь всего один сезон.

Возможно, я был наивен, но я рассчитывал на то, что Форд даст нам шанс, позволит проявить себя, независимо от нашего пребывания в «Штате Сокровищ».

— Это был мой парень, Торен, — сказал он тихим голосом. — Я буду первым, кого попросят собрать вещи и уехать.

— Паркс, ты не знал.

— Возможно, мне следовало догадаться. Я видел этого парня каждый день.

Паркс был координатором атак и тренером квотербеков. Игрок, который попал в больницу с алкогольным отравлением и пакетиком Аддералла в кармане, был нападающим. В департаменте ходили слухи, что Паркс должен был знать о том, что что-то происходит, но эти обвинения были чистой воды чушью.

Никто из нас понятия не имел, что бывший тренер устраивал вечеринки для несовершеннолетних у себя дома. Если бы мы знали, мы бы высказались и прекратили это.

Но администрация была под огнем критики и указывала пальцем, выискивая виноватых. Чего они, похоже, не понимали, так это того, что мы уже обвиняли самих себя.

Я провел бесчисленное количество часов, прокручивая в голове прошлое, выискивая в воспоминаниях признаки неприятностей. Этот разговор с Парксом был не первым. И сомневался, что он был последним.

— Мы не знали, — сказал я ему.

Он грустно улыбнулся мне.

— Но он все еще был моим парнем. Я нес за него ответственность.

Паркс был хорошим тренером не просто так. Он заботился о своих игроках. Он брал их под свое крыло и заботился об их интересах.

Я поступал так же.

Как и Паркс, я буду до конца своих дней чувствовать вину за то, что не знал, что что-то не так. Имело это смысл или нет, но мы заботились о наших игроках. А прошлой весной мы их подвели.

— Я собираюсь прогуляться, — сказал он. — Подышать свежим воздухом. Сидение в офисе и ожидание меня просто убивает.

— Я дам тебе знать, когда увижусь с Фордом.

— Спасибо. — Он ушел, помахав на прощание рукой.

Я подождал, пока не услышал, как в конце коридора хлопнула дверь, и только тогда встал из-за стола, мне нужно было немного подвигаться и развеять нервы.

Паркс был не единственным человеком, который был на взводе. Последние две недели я боролся с неугомонной энергией.

Я хотел списать все на работу, но правда была в том, что я был на взводе с той вечеринки Четвертого числа.

С той ночи, когда я был с Дженнсин.

Д-Ж-Е-Н-Н-С-И-Н. Я попросил ее произнести его по буквам, когда мы лежали, сплетясь, в моей постели. Я совсем не удивился необычному написанию. Все в этой женщине было необыкновенным.

Именно по этой причине я не звонил ей две недели, хотя постоянно думал о ней.

Я был достаточно мужествен, чтобы признать, что она пугала меня до смерти.

Та ночь была лучшим временем, проведенным с женщиной за всю мою жизнь. Если я позвоню ей, это не будет случайностью. Если я позвоню ей, это не будет интрижкой. Всего за одну ночь она проникла мне под кожу.

Что случится, если у нас будет еще один, и еще, и еще раз?

Был очень реальный шанс, что я утону в этой женщине.

Это выбивало из колеи. На самом деле, пугало.

И вместо того, чтобы проявить мужество, последние две недели я был трусом. Каждое утро я смотрел на ее номер, написанный на бумажном полотенце, которое запихал в ящик для мусора на кухне. Каждое утро я доставал свой телефон и набирал эти десять цифр. И каждое утро я проклинал себя за то, что трусил.

Проблема заключалась в том, что прошло уже две недели. Две недели — это слишком долго. Если — когда — я наберусь смелости, Дженнсин, вероятно, подумает, что я звоню только для того, чтобы еще раз встретиться.

С каждым днем яма, которую я копал, становилась все глубже и глубже.

Черт, я был идиотом.

Дженнсин выбила меня из колеи, и теперь я был погружен в собственные мысли. Вдобавок к моей потенциальной безработице и всему, что происходило с Фейт и мальчиками, я лез из кожи вон.

Нервозность заставила меня выйти из кабинета и побродить по чистому, открытому коридору спорткомплекса.

Около пяти лет назад здание реконструировали, построив новые мужскую и женскую раздевалки. Они оборудовали ультрасовременный фитнес-центр и перенесли тренажерный зал, чтобы студентам-спортсменам было легче добраться до него. Кабинеты тренеров находились в непосредственной близости, так что мы были недалеко от игроков.

Это было совсем не так, как в те времена, когда я учился здесь, в «Штате Сокровищ», и, хотя мне очень нравились фитнес-залы, моим любимым усовершенствованием был извилистый коридор, который проходил через все здание.

Он проходил мимо конференц-залов и офисов. Он вел к спортивному залу, где играла женская волейбольная команда. Там были другие раздевалки и тренировочные площадки. Затем была главная арена, где играли баскетбольные команды, а команда по студенческому родео проводила свои ежегодные соревнования. Время от времени они использовали это огромное пространство для проведения концертов или конференций.

Обычно я проходил этот коридор раз в неделю, чтобы проветриться. Сегодня я проделал это уже дважды.

К тому времени, как я закончил, нервозность почти прошла. Я как раз заворачивал за последний угол перед своим офисом, когда заметил знакомое лицо.

Форд.

Мой рот растянулся в улыбке.

В последний раз я видел его сто лет назад, когда ездил в Сиэтл на матч «Сихокс». Мы разговаривали по телефону и время от времени переписывались, но, черт возьми, он был очень хорош собой.

Это было правильно — снова видеть его в этих коридорах, даже если они выглядели по-другому. Даже если он тоже изменился.

Курт стоял рядом с Фордом, практически сияя. Без сомнения, Курт полностью отдавал себе отчет в том, что пригласил Форда на работу. Я не ожидал похвалы за то, что рекомендовал Форда на эту работу. Если это означало, что я буду работать на своего друга, хорошего человека, мне не нужно было признание.

— Ну, смотрите, кого притащил кот, — поддразнил я, улыбаясь еще шире и подходя к ним с протянутой рукой. — Курт, я удивлен. Не думал, что ты действительно убедишь Форда уехать из большого города.

Улыбка Форда расплылась по его лицу, когда он пожал мне руку.

— Много не потребовалось. Он пообещал, что я стану твоим боссом, и я не смог устоять перед шансом помучить тебя.

— Как в старые добрые времена. — Я притянул его к себе, обнял и похлопал по спине. — Я знаю, ты только осваиваешься, но давай встретимся в ближайшее время за пивом или еще за чем-нибудь. Было бы здорово наверстать упущенное.

Форд кивнул.

— Я в деле.

— Рад, что ты вернулся на землю Монтаны, чувак. — Я хлопнул его по плечу, затем скрылся в своем кабинете, комнате рядом с его кабинетом, и вздохнул с облегчением.

Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз доверял своему боссу. Этот Придурок так и не заслужил этого за последние три года моей работы тренером в УШС. А Курт заботился только о Курте. Но Форд? Он меня поддержит.

Возможно, мне все-таки удастся сохранить за собой этот офис.

Форд только что приехал в Монтану со своей дочерью Джоуи. Ей было девять, и она пошла в четвертый класс.

Джоуи была младше Кейба, но старше Дэйна. И все же, возможно, они встретятся в школе. Или, может быть, Форд и Джоуи могли бы приехать на ферму, как только устроятся в своем новом доме.

Я сделал мысленную пометку пригласить их позже.

Для Форда эта работа стала неожиданностью. Для всех нас. Он прошел собеседование и был принят на работу менее чем за месяц. Курт спросил всех нас, можем ли порекомендовать кого-то на должность главного тренера после того, как его кандидатура провалилась. Имя Форда сразу же пришло мне на ум, поэтому я позвонил ему и спросил, не заинтересует ли его это предложение.

Теперь он вернулся в Мишн, подписал контракт и начал новую жизнь с Джоуи в Монтане.

На горизонте замаячили перемены. Для Форда. Для «Диких котов».

Может быть, и для меня тоже.

У нас здесь была хорошая программа, несмотря на руководство Этого Придурка.

Он был неплохим тренером. У нас было три победных сезона подряд. Но в нем всегда было что-то, что беспокоило меня, хотя я никогда не мог точно определить, что именно. Не было никаких признаков его сомнительного поведения. Он изображал преданного своему делу тренера.

Пока правда, наконец, не всплыла на поверхность, и все, что он скрывал, не вылезло наружу.

Прошлой весной один из наших новичков попал в реанимацию. Он напился дома у тренера, на вечеринке, которую Этот Придурок устроил для игроков.

Хорек солгал и сказал, что игроки зашли к нему без приглашения, пока он был в кемпинге, что он оставил дверь незапертой, и игроки вломились в дом. На самом деле оказалось, что его предупредили, и он сбежал с вечеринки до приезда полиции.

После этого люди начали говорить правду.

Этот Придурок устраивал эти вечеринки годами. Игроки держали это в секрете, потому что он предупредил их, что, если кто-нибудь узнает, их исключат из команды. Эти вечеринки посещали в основном, первокурсники и второкурсники, потому что были слишком молоды, чтобы покупать выпивку или ходить в бары в центре города.

Старшекурсники, которых мы опросили, признались, что ходили, когда были моложе, но в последнее время не ходили. Они сказали, что на этих вечеринках было неуютно, особенно потому, что тренер всегда просил парней приводить с собой симпатичных девушек.

Младшая из нашей команды по гольфу призналась, что спала с Этим Придурком. Она уже перевелась в Восточно-Вашингтонский университет, но мы все подозревали, что были и другие.

Для тренера самый простой способ добиться увольнения — это переспать со студенткой.

Главному юрисконсульту школы удалось утаить от СМИ некоторые подробности, но мы могли умолчать лишь о немногом.

Спонсоры и выпускники были в ярости. Департамент был в кризисном состоянии, и мы делали все возможное, чтобы вытащить наше имя из грязи.

Ранее на этой неделе Милли упомянула, что тренеры должны будут посетить несколько предсезонных мероприятий по сбору средств, чтобы попытаться сгладить неловкость.

Хотелось бы надеяться, что ее собственные перья не будут слишком взъерошены теперь, когда Форд работает здесь.

Может быть, мне следовало сказать ей, что я рекомендовал его на должность главного тренера — она ведь уже должна была знать, верно? Курт должен был сказать ей, поскольку она практически руководила спортивным департаментом.

Я сомневался, что Форд знал, что она ассистент директора департамента, но он скоро узнает.

У этих двоих была история, и я давным-давно научился держаться подальше от нее.

Конечно, мне, наверное, следовало предупредить их обоих. Но я не хотел, чтобы что-то напугало Форда или разозлило Милли. И поскольку я, по-видимому, проявлял трусость во многих аспектах своей жизни, я держал свой чертов рот на замке.

Форд и Милли поймут, как работать вместе. Или убьют друг друга, пытаясь это сделать.

Я вернулся за свой стол, когда Форд снова прошел мимо, подняв руку, чтобы помахать мне. Он, вероятно, направлялся на другую встречу и какое-то время будет поглощен ими. Лучше он, чем я. Я просто хотел быть на поле, тренировать футболистов.

На этой неделе я тренировал детей из местных средних школ. Вчера закрылся наш ежегодный летний лагерь. И Авель, и Бек смогли посетить его, так что это была хорошая неделя.

Я щелкнул мышкой, собираясь проверить почтовый ящик, которым пренебрегал, потому что каждый день был на работе, когда в дверь моего кабинета влетела женщина.

— Торен. — Аспен Куинн, тренер женской сборной по волейболу, тяжело дышала, словно после бега. — Ты не видел проходившую здесь блондинку?

— О, нет.

— Черт, — прошипела она, проводя рукой по своему гладкому каштановому хвостику.

— Что не так? — Я встал и последовал за ней в коридор.

— Я потеряла своего нового игрока. — Она подняла глаза к потолку. — У нас была экскурсия по полю, и я оставила ее в раздевалке, а сама быстро позвонила отцу. Когда я вернулась, ее там уже не было.

— Как она выглядит? — спросил я. — Я помогу тебе найти ее.

— Высокая, — сказала Аспен. — Очевидно.

Как и она, все волейболистки были высокими. Аспен была на несколько дюймов ниже меня.

— У нее светлые волосы, подстриженные до плеч.

Светлые волосы до плеч. Высокая.

Лицо Дженнсин всплыло у меня в памяти.

Нет. Ни за что. Это не могла быть она. Такая длина волос была в моде, и вокруг было много высоких блондинок. Дженнсин не выходила у меня из головы.

— Вот и ты. — Аспен вздохнула, устремив взгляд куда-то за мое плечо. — Я повсюду искала тебя.

— Извините, тренер.

Мир ушел у меня из-под ног. Я покачнулся, и мой желудок сжался.

Этот голос. Я никогда, ни за что не забуду этот голос.

Нет. Черт, черт, черт, черт. Этого не могло быть. Этого не могло быть.

— Куда ты ходила? — спросила Аспен.

— Извините, я заскочила взглянуть на тренажерный зал.

Каждое слово было как удар ножа в грудь.

О боже. Дженнсин была студенткой. Волейболисткой.

Я переспал со студенткой.

Моя карьера была закончена. Убита рукой великолепной блондинки.

— Ну, в любом случае, это была моя следующая остановка в туре, — сказала Аспен. — Прежде чем мы продолжим, я представлю вас двоих.

Представит? Я чуть не рассмеялся. В этом не было ничего смешного, но это был либо смех, либо крик.

Каким-то чудом мне удалось сохранить спокойствие, когда я медленно повернулся к Дженнсин.

Ее глаза вспыхнули. Ее улыбка на секунду померкла, прежде чем она взяла себя в руки и сосредоточилась на Аспен. Она продолжала улыбаться, хотя краска отхлынула от ее лица.

Слава богу, Аспен, похоже, этого не заметила.

— Это Торен Грили. Он один из футбольных тренеров.

— Приятно познакомиться. — Дженнсин протянула руку, делая вид, что мы два совершенно незнакомых человека, а не два человека, которые Четвертого июля трахались, как рок-звезды.

Воздух вырвался из моих легких, когда я пожал ей руку. В нос ударил легкий аромат ее духов — цитрус и летнее солнце — от которого у меня закружилась голова, но я скрыл это, вежливо кивнув.

— Добро пожаловать в «Штат Сокровищ».

— Спасибо. — Она с трудом сглотнула, затем отпустила мою руку, глядя куда угодно, только не мне в лицо.

Блять. Мы оба были в полной заднице.

Мы провели вместе целую ночь. Часы. Как я раньше не догадался об этом? Какого черта я не задал больше вопросов?

Может быть, потому, что она вела себя не как студентка. В ней не было ничего юного или незрелого. Мысль о том, что она может быть игроком, ни разу не приходила мне в голову.

— Мы не будем тебе мешать, — сказала Аспен и направилась по коридору, Дженнсин шла рядом с ней в ногу.

Я подождал, пока они уйдут, прежде чем провести рукой по лицу.

— Черт возьми.

Студентка. Студентка-спортсменка. И я был в ее теле. Она спала в моей постели. О боже, меня сейчас стошнит. Мой желудок скрутило, я забеспокоился о своем обеде, который того гляди вылезет наружу. Я прошел в свой кабинет на нетвердых ногах и с силой захлопнул за собой дверь. Она захлопнулась только тогда, когда я оперся руками о стол, наклонился вперед, закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Студентка. Дженнсин была студенткой. Я был тренером.

Правила были конкретными. Они были предельно ясны.

Между студентами и персоналом не могло быть отношений. Никаких исключений. Никаких споров. Конец.

Я. Облажался.

Моя голова начала пульсировать.

— Черт возьми, — прошипел я.

Как я это исправлю? Как вернуться в прошлое и попросить себя из прошлого задать какие-нибудь вопросы?

Всякий раз, когда я знакомился с женщиной в баре, я всегда проверял, не флиртую ли я с чертовой студенткой. Чем ты занимаешься? Откуда ты? В каком году ты окончила среднюю школу? Я всегда, всегда, всегда задавал эти вопросы.

Дженнсин была прекрасна. Она была молода, но я и не подумал, что ей могло быть меньше двадцати пяти. И она пришла ко мне домой босиком. Она, должно быть, пришла из своего дома.

Правда, я так и не понял, какой дом по соседству принадлежит ей, но, тем не менее, в моем районе не жило ни одного студента. Ни одного.

Верно? Да, в квартале были новые лица, но не было студентов. Это был семейный район, и каждый дом продавался, а не сдавался в аренду.

О боже, я облажался. Тяжесть того, что это значило, чуть не поставила меня на колени.

Мы не знали. Я бы не прикоснулся к ней, если бы знал, что она студентка. Учитывая шок на лице Дженнсин, она явно тоже не знала. В вечер вечеринки я не мог вспомнить, чтобы говорил о работе. Я никогда не упоминал, что работаю тренером.

Мы были невиновны. Ну, вроде того. Ничего из того, что я сделал с ней той ночью, не было невинным.

Возможно, если я объясню, что все это было большой ошибкой, если Форд будет знать всю историю, я смогу все изменить. Каким-то образом я смогу это исправить и спасти свою карьеру.

Никогда. Не в этом году. Не вслед за скандалом Этого Придурка.

Не будет никакой поблажки.

Так что да. Я облажался.

Вот только…

Никто не знает. Особенно, если это будет секретом. Я был не единственным человеком, которому было что терять. Дженнсин потеряет место в волейбольной команде. Если она получает стипендию, она, вероятно, тоже будет бороться за то, чтобы сохранить это в секрете, верно?

Что, если бы она уже рассказала кому-нибудь? Если это так, новость распространится как лесной пожар. Но, возможно, нам повезет. Может быть, как и я, она никому об этом не рассказала.

Мое сердце колотилось так сильно, что это причиняло боль. Я выпрямился, стряхивая очередную волну головокружения, затем схватил со стола ключи и телефон. Я выбежал из офиса, благодарный, что не встретил никого по пути к ближайшему выходу. Добежав до парковки, я пошел к своему грузовику. Было пыткой не нарушать все ограничения скорости по дороге из кампуса домой.

У меня дрожали руки, когда я припарковался в гараже и поспешил на кухню. Я открыл ящик для мусора, выхватил из стопки бумажное полотенце и набрал номер телефона.

На этот раз я позвонил.

Гудок за гудком.

— Привет, вы позвонили Дженнсин. Оставьте сообщение.

— Блин. — Я сбросил звонок и ущипнул переносицу. — К черту это.

Я позвонил ей еще раз, слушая гудки.

Но на этот раз раздалось эхо. Оно было слабым, словно доносилось снаружи.

Я прошел через коридор, оторвав телефон от уха, но звонок не сбросился. Пока я не открыл входную дверь и не обнаружил Дженнсин на крыльце с телефоном в руке.

— Значит, ты сохранил мой номер.