Бриллиантовое ожерелье

ГЛАВА XXIII. Первый визитъ Франка Грейстока въ замокъ.

Если-бы Франкъ Грейстокъ зналъ все, что перенесла его кузина ради того, чтобы доставить ему всевозможный комфортъ,-- онъ едва-ли-бы съумѣлъ отблагодарить ее, какъ слѣдуетъ. Женщины, заботясь о любимомъ человѣкѣ, не выпускаютъ изъ вида ни одной мелочи, лишь-бы ему было поспокойнѣе и поудобнѣе; мужчины-же принимаютъ всѣ эти услуги, какъ нѣчто должное и нестоющее большого вниманія. Только-что Франкъ Грейстокъ и его пріятель Геріотъ прибыли въ котэджъ, въ 9 часовъ утра, имъ подвели пони. Это была маленькая, косматая, вороная лошадка, съ мальчишкой проводникомъ, такимъ-же косматымъ, какъ и пони; но оба они были хорошіе экземпляры въ своемъ родѣ.

-- А-а, мальчуганъ, вы вѣрно съ пони присланы, отвѣчалъ Франкъ, выслушавъ обращеніе къ нему маленькаго грума.

Присылка лошади служила ему доказательствомъ, что Лиззи приняла во вниманіе его просьбу -- устроить какое-нибудь средство сообщенія между котэджемъ и Замкомъ Портрэ, и онъ тотчасъ понялъ, что кузина думаетъ о немъ и ждетъ его съ нетерпѣніемъ. Пріятель его былъ человѣкъ молодой, почти однихъ лѣтъ съ Франкомъ, и хотя онъ не имѣлъ большого успѣха въ своей юридической практикѣ, однако считался всѣми за умнаго, работящаго и хорошо образованнаго юношу. Состояніе у него было самое ничтожное; денегъ, присылаемыхъ ему отцомъ, едва хватало на то, чтобы содержать себя, какъ прилично джентльмену. Спортсмэномъ Артуръ Геріотъ никогда не былъ, стрѣлять онъ также едва умѣлъ, но горы и свѣжій воздухъ, равно какъ тетерева соблазняли его точно также, какъ и многихъ другихъ дилетантовъ. Прежде чѣмъ принять приглашеніе Франка ѣхать съ нимъ вмѣстѣ въ Портрэ, Артуръ навелъ тщательныя справки, не состоитъ-ли при замкѣ какой-нибудь офиціальный смотритель за дичью; убѣдившись, что такового тамъ не имѣется, онъ согласился отправиться съ пріятелемъ въ горы.

-- Ты мнѣ однако упомянулъ о какомъ-то особенномъ сторожѣ, поселенномъ въ горахъ, замѣтилъ онъ, между прочимъ, Франку.-- Ты называлъ его джилли. Если подъ этимъ словомъ разумѣется какой-нибудь мальчишка, хоть безъ штановъ,-- то это для меня не важно; если-же это какая-нибудь особа, одѣтая въ плисовые штиблеты, и притомъ опытный стрѣлокъ, который сразу смекнетъ, что я невѣжда но охотничьей части и вздумаетъ, пожалуй, выказать, какого онъ мнѣнія обо мнѣ,-- тогда, извини, я не выдержу и уѣду.

Грейстокъ далъ слово, что строгостей по части охоты никакихъ не будетъ, и Геріотъ рѣшился съ нимъ ѣхать. Франкъ, собираясь въ дорогу, запасся двумя ружьями, друмя удочками, камердинеромъ и громадной корзиной съ разными холодными закусками и винами отъ "Фортнума и Масона". Артуръ-же Геріотъ привезъ въ Портрэ только пару толстыхъ непромокаемыхъ сапогъ, кожаные штиблеты и "Сводъ судебныхъ постановленій". Для новичковъ-юристовъ необходимо учиться законовѣденію; но пріобретя уже положеніе въ юридическомъ мірѣ, можно составить себѣ состояніе даже и при весьма слабомъ знаніи законовъ. Вы слышите, напримѣръ, какъ адвокатъ ловко опрашиваетъ свидѣтелей, какъ онъ съ точностію заранѣе опредѣляетъ исходъ дѣла, какъ онъ обращается къ присяжнымъ съ краснорѣчивымъ воззваніемъ,-- и будьте увѣрены, что вся суть тутъ не въ немъ. Для того, чтобы вліять на судъ своими сужденіями, своими выводами и вообще своимъ краснорѣчіемъ, нужно пріобрѣсти только вѣсъ въ публикѣ. Извѣстные юристы, имена которыхъ печатаются теперь въ газетахъ, совсѣмъ не заглядываютъ въ законы; у нихъ для этой черной работы существуютъ помощники, которые, въ крайнихъ случаяхъ, когда нужно сослаться на какую-нибудь статью узаконеній, подготовляютъ для нихъ необходимыя справки. Но пока не настало это блаженное время, адвокаты принуждены таскать съ собою повсюду "Сводъ судебныхъ постановленій". Грейстокъ, напримѣръ, началъ уже забывать содержаніе этой книги и прибѣгалъ къ ней только въ необходимыхъ случаяхъ. Для Геріота-же было немыслимо ѣхать отдыхать за городъ лѣтомъ и не везти въ своемъ чемоданѣ двухъ частей неизмѣннаго "Свода судебныхъ постановленій".

-- Ты не будешь въ претензіи, если я оставлю тебя одного въ первое-же утро? спросилъ Франкъ у своего пріятеля, когда они пріѣхали въ котэджъ и плотно позавтракали.

-- Ни мало, отвѣчалъ Артуръ.-- Я буду читать "Сводъ".

-- Напрасно! я на твоемъ мѣстѣ отправился-бы въ горы и сталъ-бы практиковаться тамъ въ стрѣльбѣ, возразилъ Франкъ.

-- Да, я, можетъ быть, и прогуляюсь; нужно попробовать, не узки-ли мои штиблеты, сказалъ Артуръ.-- Въ которомъ часу мнѣ можно будетъ обѣдать, если ты не вернешься?

-- Къ обѣду я навѣрно буду здѣсь, отвѣчалъ Франкъ,-- развѣ меня сброситъ пони, или я затеряюсь въ горахъ.

Съ этими словами Франкъ исчезъ изъ комнаты, а Геріотъ, закуривъ трубку, усѣлся читать "Сводъ". Нечего и говорить, что послѣ безсонной ночи въ вагонѣ, онъ черезъ пять минутъ ужъ задремалъ. Франкъ также не спалъ ночью; но поѣздка верхомъ и свѣжій здоровый воздухъ разогнали въ немъ сонъ. Маленькій проводникъ-конюхъ предложилъ было ему себя въ товарищи, но Франкъ отказался отъ его услугъ и поѣхалъ на удачу; впрочемъ, дорога шла прямо и сбиться съ пути почти не было возможности; и черезъ часъ Франкъ увидѣлъ море и замокъ Портрэ, который возвышался, какъ ему показалось издали, на самомъ берегу его.

-- Честное слово! Лиззи маху не дала, воскликнулъ весело Франкъ, и затѣмъ началъ разсматривать прелестную картину, разстилавшуюся у его ногъ и синѣвшія вдали горы.-- Всѣмъ этимъ она владѣетъ пожизненно, размышлялъ онъ вслухъ, а послѣ ея смерти все перейдетъ къ сыну. По-моему, сдѣлаться обладателемъ подобнаго имѣнія должно составлять высшее желаніе каждаго смертнаго!

Франкъ по тропинкѣ спустился съ горы и подъѣхалъ къ парадному крыльцу замка. Онъ соскочилъ съ пони и бросилъ поводья подошедшему къ нему человѣку, который былъ никто иной, какъ самъ Гоуронъ. Старикъ еще издали увидѣлъ спускавшагося съ горы всадника и полюбопытствовалъ узнать, что за звѣрь -- кузенъ ея милости. Замѣтимъ кстати, что м-ръ Гоуронъ мысленно давно уже осуждалъ своего покойнаго хозяина за его неблагоразумный бракъ. Онъ составилъ себѣ, Богъ знаетъ, какое дурное мнѣніе о леди Эстасъ и считалъ, что она и до брака, и послѣ брака не заслуживала особеннаго уваженія. До ушей старика донесся, конечно, слухъ о существовавшемъ гдѣ-то и когда-то адмиралѣ Грейстокѣ, отцѣ миледи; но Анди Гоуронъ былъ человѣкъ недовѣрчивый и даже усумнился въ адмиралѣ, тѣмъ болѣе, что не было достовѣрныхъ свѣденій о томъ, существовала-ли когда-нибудь супруга у вышеупомянутаго адмирала.

-- Даю голову на отсѣченье, что она какъ есть самая ничтожность, если не хуже того, говорилъ не разъ старикъ своей женѣ,-- тряся при этомъ очень выразительно головой. Не мудрено, что ему такъ хотѣлось поближе посмотрѣть на кузена ея милости.-- Я вѣдь тотчасъ узнаю, джентльменъ онъ или нѣтъ. Кузенъ! какъ-же, такъ и повѣрятъ, ворчалъ про себя старикъ, слѣдя за Франкомъ въ то время, когда тотъ спускался съ горы.-- Мало-ли къ намъ теперь по этой дорогѣ наѣдетъ кузеновъ!

Говоря это, Анди Гоуронъ медленно расхаживалъ около садовыхъ воротъ, и принялъ лошадь изъ рукъ Франка.

-- Дома-ли леди Эстасъ? спросилъ съ большимъ достоинствомъ Франкъ,-- а м-ръ Гоуронъ сразу смекнулъ, что передъ нимъ стоитъ настоящій джентльменъ; это немного сбило его съ толку.

-- Каково? такъ-таки ее спрашиваетъ! Даже явился не подъ чужой фамиліей, къ главной двери подъѣхалъ. Видно, это въ самомъ дѣлѣ честный человѣкъ, разсуждалъ про себя строгій моралистъ, совершенно озадаченный естественными обращеніемъ съ нимъ гостя.

Лиззи сидѣла въ небольшой угловой комнатѣ, очень далеко отстоявшей отъ главнаго входа. Въ комнату эту изъ коридора вело нѣсколько ступеней; мебель и гардины въ ней были изъ ситца, съ самымъ веселенькимъ узоромъ; вдоль стѣнъ были полки съ красиво переплетенными книгами; окна комнаты выходили на море и Лиззи пріучила себя думать, будто именно тутъ она сиживала съ обожаемымъ Флоріаномъ, любуясь вмѣстѣ съ нимъ на "безбрежное пространство сверкающихъ волнъ". Молодая женщина лежала на низенькой кушеткѣ въ ту минуту, когда кузенъ появился въ дверяхъ. Лиззи не пошевелилась и не измѣнила своей позы; она была совершенно одна, потому-что Мэкнельти, выслушавъ ловкій намекъ, отправилась въ садъ сажать цвѣты.

-- И такъ, Франкъ, произнесла Лиззи, нѣжно улыбнувшись и протягивая руку гостю.

-- И такъ, я, наконецъ, въ Портрэ, отвѣчалъ Франкъ, взявъ руку Лиззи и не выпуская ее изъ своей руки.

-- Да, въ самомъ скучномъ, мертвомъ, глухомъ мѣстѣ во всемъ христіанскомъ мірѣ, если только можно назвать Эйрширъ христіанской страной, продолжала Лиззи.-- Но теперь, конечно, все перемѣнится. Я увѣрена, что съ того дня, какъ вы поселитесь въ котэджѣ за горой, намъ, жителямъ замка, будетъ гораздо веселѣе.

-- А я воображалъ, что вы здѣсь очень счастливы, замѣтилъ Франкъ.

-- Сядьте подлѣ меня, сказала Лиззи,-- и потолкуемъ хорошенько. Начнемъ съ того -- не хотите-ли позавтракать?

-- Благодарю, я ужь завтракалъ дома.

-- Надѣюсь, что вы обѣдаете съ нами?

-- Невозможно, увѣряю васъ, отвѣчалъ Франкъ.-- Въ котэджѣ остался у меня пріятель, который зарѣжется, если я покину его въ одиночествѣ.

-- Пусть его рѣжется,-- а теперь станемъ говорить о другомъ, возразила Лиззи.-- И такъ вы думали, что я тутъ счастлива,-- но развѣ женщины могутъ быть счастливы безъ, мужчинъ? Я не стану лгать передъ вами. Вотъ почему я такъ возстаю противъ равноправности женщинъ и мужчинъ. Я вполнѣ убѣждена, что вы безъ насъ можете обойтись, но мы безъ васъ -- жить не въ состояніи. Это фактъ. Одиночество для меня самое тяжкое бремя! Но довольно объ этомъ. Разскажите-ка мнѣ что-нибудь о милордѣ -- о моемъ лордѣ и властелинѣ.

-- То-есть, о лордѣ Фаунѣ? спросилъ Франкъ.

-- А о комъ-же еще? Кто можетъ быть моимъ лордомъ и властелиномъ? Другомъ моего сердца? Надеждой моей души? Тихой пристанью моей? Моимъ источникомъ свѣжей воды? Скалой моихъ упованій? Предметомъ моей страсти? Моимъ лордомъ? Моимъ всѣмъ? Думаетъ-ли онъ по прежнему объ его отсутствующей Лиззи? По прежнему-ли онъ трезвонитъ въ Доунинг-Стритѣ? Господи! никогда этого не забуду, какъ онъ объявилъ намъ съ вами, Франкъ, что "одинъ изъ насъ необходимо долженъ остаться въ городѣ"?

-- Я видѣлся съ нимъ, отвѣчалъ Франкъ.

-- Вы писала объ этомъ, но что-же дальше?

-- По моему мнѣнію, это человѣкъ упорный, недальняго ума, но все-таки честный и правдивый джентльменъ.

-- Франкъ, я не дамъ и двухъ пенни за его честность и правдивость. Но если онъ вздумаетъ меня оскорбить... Лиззи вдругъ умолкла. Взглянувъ прямо въ лицо кузену и замѣтивъ, что онъ выслушалъ всѣ ея шутки безъ малѣйшей улыбки на губахъ, она тотчасъ сообразила, что ей слѣдуетъ серьезнѣе относиться къ своему будущему браку.-- Разсказывайте лучше вы сами, продолжала она, помолчавъ съ минуту,-- я буду сидѣть тихо и слушать насъ.

-- Лордъ Фаунъ дѣйствительно собирается поступить съ вами очень рѣзко, замѣтилъ Франкъ.

-- И вы допустите его до этого? воскликнула Лиззи.

-- Вы обѣщали слушать меня, такъ слушайте-же, Лиззи, прервалъ ее Франкъ.-- Лордъ объявилъ, что коль скоро вы не отошлете ожерелья къ м-ру Кампердауну или къ ювелирамъ, свадьбѣ вашей не бывать.

-- А какимъ закономъ или правиломъ онъ оправдываетъ это чудовищное рѣшеніе? Ужь не готовится-ли онъ представить какіе-нибудь акты въ доказательство того, что моя собственность принадлежитъ не мнѣ?

-- Если вы спрашиваете у меня, какъ у юриста, то я долженъ вамъ сознаться, что сильно сомнѣваюсь въ возможности существованія подобнаго рода акта, и потому, какъ честный человѣкъ, я-бы посовѣтовалъ вамъ отдать брилліанты.

-- Никогда ихъ не отдамъ! воскликнула Лиззи.

-- Ужь это ваше дѣло, я даю только совѣтъ. Однако, вамъ не мѣшало-бы выслушать мою повѣсть до конца.

-- Разсказывайте, разсказывайте, отвѣчала Лиззи и тотчасъ же перемѣнила позу. До сихъ поръ она лежала, свернувшись на кушеткѣ такъ, что ея ноги, локоны, хорошенькія руки и все тѣло казались еще милѣе отъ небрежно-граціознаго положенія. Одѣта она была просто, но съ большимъ кокетствомъ. Даже кольца, украшавшія ея маленькіе изящные пальцы, были надѣты съ разсчетомъ, чтобы привлечь къ себѣ вниманіе кузена. Взглянувъ на Лиззи, можно было подумать, что это самая естественная поза женщины, бросившейся на диванъ, чтобы отдохнуть и понѣжиться безъ свидѣтелей,-- а, между тѣмъ, эту позу она приняла какъ разъ въ то мгновеніе, когда кузенъ подходилъ къ дверямъ. Но теперь пришлось толковать о дѣлѣ; тутъ ужь было не до буклей, не до колецъ и не до позъ! Забывъ о граціи и желанія нравиться любимому человѣку, Лиззи пересѣла на обыкновенный стулъ, оперлась руками на столъ и вперила быстрый, выразительный и отчасти вызывающій взглядъ на Франка. "Закону я подчинюсь, казалось, говорили ея глаза,-- потому-что закону я вѣрю; но совѣту вашему не послѣдую, если вашъ совѣтъ не будетъ основанъ на законѣ".

-- М-ръ Кампердаунъ, началъ снова Франкъ,-- соглашается отдать ваше дѣло на судъ опытнаго юриста, однако съ условіемъ, чтобы онъ не касался вопроса объ имѣніи Эстасовъ.

-- Что-жь тутъ хорошаго? спросила Лиззи.

-- Мы, по крайней мѣрѣ, узнаемъ мнѣніе опытнаго законовѣда насчетъ этого запутаннаго дѣла, отвѣчалъ Франкъ.

-- Чѣмъ-же ваше мнѣніе хуже мнѣнія какого-нибудь другого законовѣда?

-- Я не имѣю права высказывать свое мнѣніе; я частное лицо, другъ вашъ, мой совѣтъ и мои мнѣнія могутъ быть вамъ полезны только частнымъ образомъ. М-ръ Кампердаунъ...

-- Я имъ дорожу, какъ старой туфлей, вашимъ Кампердауномъ.

-- Позвольте мнѣ, однако, кончить, Лиззи.

-- Пожалуйста, кончайте и не сердитесь на меня, Франкъ, проговорила Лиззи съ жаромъ.-- Это дѣло слишкомъ близко меня касается.

-- Я и не думаю сердиться. Развѣ у меня недовольное лицо? спросилъ Франкъ,-- Повторяю снова, м-ръ Кампердаунъ правъ.

-- Очень можетъ быть, что онъ, какъ вы говорите, правъ. Но я нисколько не дорожу его правотой.

-- Ни Кампердаунъ, ни Джонъ Эстасъ не имѣютъ права допустить, чтобы споръ объ имуществѣ, которое должно перейдти къ третьему лицу, подвергся разбирательству третейскаго суда. Это лицо не можетъ быть лишено своихъ законныхъ правъ, а, между тѣмъ, вопросъ объ этихъ правахъ будетъ поднятъ судомъ.

-- Кто-жь это третье лицо, Франкъ?

-- Въ настоящее время, это лицо -- собственный вашъ сынъ.

-- Но вѣдь ожерелье, современемъ, будетъ и безъ того ему принадлежать.

-- Кампердаунъ и Джонъ Эстасъ утверждаютъ, что оно и теперь принадлежитъ ему. Этотъ пунктъ необходимо разъяснить.

-- Скажите, кому, по вашему мнѣнію, принадлежитъ ожерелье?

-- Я не приготовился отвѣчать на этотъ вопросъ, замѣтилъ Франкъ.

-- Но, какъ вы думаете? Кому?

-- Признаюсь, я отказался читать бумаги по этому дѣлу, а мое личное мнѣніе тутъ ни причемъ. Судя по слышанному мноку разговору между Кампердауномъ и Джономъ Эстасъ, я еще не вижу, чтобъ ихъ дѣло могло быть выиграно.

-- И я такъ думаю, сказала Лиззи.

-- Теперь приготовляется записка по этому дѣлу для м-ра Дова.

-- Кто такой этотъ м-ръ Довъ?

-- Адвокатъ и, повидимому, очень умная голова. Если онъ подастъ мнѣніе въ пользу м-ра Кампердауна противъ васъ, то м-ръ Кампердаунъ немедленно затѣетъ съ вами процессъ о возвращеніи ему ожерелья.

-- Я готова на все, произнесла Лиззи.

-- Если-же мнѣніе м-ра Дова будетъ въ вашу пользу...

-- Ну, что-жь тогда? спросила Лиззи.

-- Тогда м-ръ Кампердаунъ, дѣйствуя отъ имени Джона Эстаса и молодого Флоріана...

-- Это ужасно слышать, что злѣйшій мой врагъ будетъ дѣйствовать отъ имени моего собственнаго ребенка! воскликнула Лиззи, съ отчаяніемъ всплескивая руками.-- Продолжайте, я васъ слушаю.

-- Тогда м-ръ Кампердаунъ покажетъ вамъ документъ, свидѣтельствующій, что брилліанты принадлежатъ не вамъ и что за не имѣете права располагать ими, какъ своей собственностію.

-- А они все-таки останутся моими! сказала Лиззи.

-- Кампердаунъ говоритъ, что нѣтъ, но если брилліанты у васъ и останутся, то при помощи этого документа, онъ не допуститъ васъ продать ихъ.

-- Кто это выдумалъ, что я хочу продать ожерелье? воскликнула съ негодованіемъ Лиззи.

-- Если вы его не продадите, то все-таки можете передать его другому лицу, вашему второму супругу, напримѣръ.

-- Какъ они всѣ мало меня знаютъ! прервала его Лиззи.

-- Теперь, значитъ, я сообщилъ вамъ все, что было нужно о Кампердаунѣ, сказалъ Франкъ,-- и долженъ перейдти къ лорду Фауну.

-- Да, да, пожалуйста, съ живостью заговорила Лиззи.-- Мнѣ дѣла нѣтъ ни до м-ра Кампердауна, ни до м-ра Дова,-- если у него дѣйствительно такое глупое имя {Dove по англійски значитъ голубь.}. Въ настоящую минуту, лордъ Фаунъ для меня все -- хотя самъ онъ не заслужилъ, чтобы я такъ дорожила имъ.

-- Я долженъ предупредить васъ, Лиззи, продолжалъ Франкъ,-- что лордъ Фаунъ считаетъ себя чрезвычайно несчастнымъ.

-- Это его дѣло, возразила Лиззи.

-- Его совершенно сбили съ толку различные слухи; но мнѣ, по крайней мѣрѣ, онъ объявилъ рѣшительно, что бракъ вашъ съ нимъ долженъ считаться несостоявшимся до тѣхъ поръ, пока вы не возвратите ожерелье, кому слѣдуетъ.

-- И онъ сказалъ вамъ это?

-- Да, онъ даже уполномочилъ меня передать вамъ его слова, отвѣчалъ Франкъ,-- и я считаю своимъ долгомъ, Лиззи, какъ другъ вашъ, прибавить отъ себя, что, по моему убѣждепію, онъ раскаивается, зачѣмъ сдѣлалъ вамъ предложеніе.

Лиззи вскочила со стула и начала ходить по комнатѣ.

-- Нѣтъ, онъ ужъ не вырвется у меня изъ рукъ, говорила она, хмуря брови.-- Я ему докажу, что со мной, какъ съ игрушкой, играть нельзя. Онъ уводитъ, что если у васъ недостаетъ твердости воли, то у меня она есть.

-- Что-жь я долженъ былъ сдѣлать по вашему? спросилъ Франкъ.

-- Взять его за горло, вотъ что, отвѣчала Лиззи.

-- Въ нынѣшнія времена такія сильныя мѣры рѣдко подвигаютъ дѣло впередъ, возразилъ Франкъ.-- Онѣ полезны только съ настоящими мошенниками, извѣстными полиціи. Лордъ Фаунъ, конечно, поступилъ не хорошо, что я ему и высказалъ. Повидимому, онъ находится теперь подъ чужимъ вліяніемъ: мать и сестры сбиваютъ его съ толку; онѣ, какъ вы знаете, очень къ вамъ не расположены.

-- Всѣ онѣ лицемѣрныя идіотки, вставила Лиззн.

-- Лордъ Фаунъ боится всѣхъ -- и меня, и васъ и общественнаго мнѣнія, но болѣе всего, надо отдать ему справедливость, онъ боится сдѣлать дурной поступокъ. Это робкій, слабый, но вмѣстѣ съ тѣмъ совѣстливый и несчастный человѣкъ. Если вы въ сердцѣ своемъ положили, что нужно непремѣнно выйдти за него замужъ...

-- Ужь въ сердцѣ! замѣтила съ презрѣніемъ Лиззй.

-- Ну, такъ въ головѣ, тогда отошлите поскорѣе ожерелье къ ювелирамъ и дѣло въ шляпѣ. Что-бы тамъ лордъ Фаунъ ни чувствовалъ, а ужь отъ слова своего онъ не отступится.

-- Ни за что! воскликнула Лиззи.-- Это будетъ слишкомъ. Чта онъ такое? Онъ нищій съ знатнымъ именемъ.

-- Въ такомъ случаѣ вы ничего не потеряете, сказалъ Франкъ.

-- Но какое-же право имѣетъ лордъ Фаунъ поступить со мной такимъ образомъ?.. Это неслыханная вещь! За что-же онъ уйдетъ ненаказаннымъ? Развѣ можно спускать такого рода поступки?

-- Къ какому-же наказанію вы-бы его присудили? спросилъ. Франкъ.

-- Я-бы уничтожила его, стерла-бы съ лица земли; сдѣлайте это -- и я буду совершенно довольна.

-- И вы это возлагаете на меня? Вы хотите погубить меня, а себя покрыть позоромъ?

-- Ахъ! право я-бы сама его убила! воскликнула Лиззи, выразительно замахнувшись рукой.-- Нѣтъ, Франкъ, продолжала она нѣсколько спокойнѣе,-- тутъ нужно на что-нибудь рѣшиться. Вѣдь не сидѣть-же мнѣ сложа руки и ждать своего приговора. Всему свѣту извѣстно, что мы помолвлены. Его слѣдуетъ непремѣнно наказать.

-- Не затѣвать-же вамъ съ нимъ процессъ за нарушеніе слова? возразилъ Франкъ.

-- Я готова сдѣлать все, лишь-бы уничтожить его, а себя оградить, сказала Лиззи.

-- Такъ вы не отдадите ожерелье? спросилъ Франкъ.

-- Конечно, не отдамъ, отвѣчала Лиззи,-- отдать ожерелье ради человѣка, котораго я всю жизнь презирала.

-- Такъ развяжитесь съ нимъ!

-- Нѣ-ѣтъ! ужь извините! Я ожерелье изъ рукъ не выпущу. Какъ? Чтобы я унизилась до того, чтобы на меня пальцами начали указывать, говоря: "лордъ Фаунъ ее провелъ?" Никогда! Ему до моего ожерелья столько-же дѣла, сколько до этого перстня... Любопытно знать, чѣмъ оправдываетъ свои дѣйствія вашъ лордъ Фаунъ?

-- Онъ объявилъ, что не считаетъ себя въ правѣ предавать гласности причину, побуждающую его такъ дѣйствовать.

-- И я должна все это переносить! воскликнула Лиззи, бросаясь снова на стулъ.-- И вы, вы рѣшаетесь пересказывать мнѣ это. О, Франкъ! Франкъ!

-- Лиззи, намъ нужно понять другъ друга, возразилъ Франкъ, взявъ за руку молодую женщину.-- Мнѣ невозможно съ нимъ стрѣлиться, поймите это, приколотить его я также не могу. Теперь ужь нечего разбирать, право-ли общественное мнѣніе или нѣтъ! но вы сами знаете, какъ свѣтъ смотритъ на подобнаго рода вещи. Своей дуэлью я только опозорю васъ и испорчу всю свою карьеру. Если вы намѣрены поссориться со мной изъ-за этого -- скажите мнѣ заранѣе.

Быть можетъ, Франку даже хотѣлось въ эту минуту, чтобы Лиззи хорошенько съ нимъ поссорилась; но ссора съ нимъ не входила въ ея планы.

-- Франкъ, сказала она тихо,-- не покидайте меня.

-- Я васъ не покину, отвѣчалъ онъ.

-- Такъ вы сознаетесь, что онъ дурно обошелся со мной?

-- Сознаюсь вполнѣ и нахожу, что такое поведеніе непростительно.

-- А онъ все-таки останется ненаказаннымъ? спросила Лиззи съ тѣмъ чувствомъ глубокаго негодованія, которое ощущаютъ всѣ виновные, когда ихъ обвиняютъ.

-- Если вы станете себя хорошо держать, т. е. спокойно и съ достоинствомъ, то свѣтъ самъ его казнитъ.

-- Не вѣрю, все это вздоръ. Я не такая святая, чтобы осыпать благодѣяніями моихъ враговъ и потомъ воображать, что я кладу имъ горячія уголья на голову. Я не Люси Моррисъ. (Франку слѣдовало-бы принять къ сердцу пущенную шпильку, но онъ смолчалъ). Гдѣ мнѣ разыгрывать роль добродѣтели. Я ему въ лицо скажу, чѣмъ я его считаю. Я ему такъ отравлю жизнь, что онъ проклянетъ мое ожерелье.

-- Но вѣдь вы не можете заставить его жениться на васъ.

-- Заставлю! Не съумѣть заставить человѣка сдержать свое слово, когда я съ нимъ помолвлена? Слава Богу, я не дѣвчонка.

-- Значитъ, вы его любите?

-- Люблю его? Я его ненавижу отъ всей души!

-- И все-таки хотите выйдти замужъ за него?

-- Никогда, Франкъ. Никогда! воскликнула Лиззи.-- Я дала ему слово, потому-что вы мнѣ это посовѣтовали. Да, вы! Если-бы я отъ васъ этого не слыхала, мнѣ-бы и въ голову не пришло принять его предложеніе. Вы очень хорошо помните тотъ день, когда вы мнѣ посовѣтовали принять его предложеніе, а сами не захотѣли ко мнѣ пріѣхать.-- Говоря это, Лиззи сѣла очень близко къ кузену и положила ему руку на плечо.-- Но теперь, Франкъ, для того, чтобы вамъ угодить, я уже не сдѣлаю глупости, я не пойду за него, а вотъ что сдѣлаю. На зло имъ, всѣмъ имъ, ричмондскимъ идіоткамъ, я доведу его до того, что онъ будетъ стоять предо мной на колѣнахъ, будетъ умолять меня, чтобы я за него пошла. Объ ожерелья и помину не будетъ... и тогда... тогда я ему выскажу въ глаза... все, все! Выйдти за него замужъ! Да я ему дотронуться до моего мизинца не позволю!..

И, говоря это, Лиззи крѣпко сжала руку своего кузена.