Броквен. Город призраков

Глава 13. Столица призрачной культуры[18]

— Ну, как тебе рука Отца? — вопросил Кёртис, многозначно усмехаясь и сгребая мелкие осколки стекла в мусорку. — Бодрит?

— Отвра — ай! — отвратительно! — проскулил Эйдан, содрогаясь от моих прикосновений, пока я и бирюзовые волны вынимали мелкие частички из окровавленной руки. — Я думал, на меня огромную глыбу льдины уронили, я чуть сидя не умер!

Прошло уже полчаса с того момента, как я прогнала Отца. Лампочки в поезде немного вышли из строя, они нечасто помигивали и били током призрачных насекомых. Поезд сделался тёплым, но только не в нашем купе. Окно разбилось, и сейчас ветер беспощадно бил по лицу, давая почувствовать бриз лесов. Теперь поезд-призрак шумел, — трепет привидений разразил каждый вагон. Я вновь потеряла смысл своего имени, оно неустанно слетало с взволнованных уст. Сначала ребята в осколках «откачивали» меня. Я создала слишком сильное заклинание и поплатилась шоком и конвульсиями. Не рассчитав силы, я почти лишилась магии, и все моё тело ощутило это. Оно восстанавливалось по кусочкам, будто ребята склеивали разбитую чашку. Благо, мне все же удалось кое-как очухаться и очистить себя от битого стекла. Пришёл мой черёд помогать Эйдану. Теле и Керту осколки оказались нипочём, а вот Эйду повезло меньше всех. В одежду впиталась кровь с ладоней, жидкость стекала и с висков. Плюсом к этому кровавому месиву стали три царапины от Отцовских перстней на голове. Эйдану от боли приходилось кусать щедро подставленную руку Телагеи, пока я и Кёртис обрабатывали раны.

— Тише, Эйди, тише, — шептала заботливо я, смывая водой кровь со слипшихся прядей и обрабатывая перекисью царапины.

— Эй-эй, огонёк, а ну-ка, давай без слез, — пытался подбодрить Кёртис, забинтовывая исцарапанные руки, — смелые мужчины, носящие имя «Эйдан», не плачут. Выше нос!

Шмыгая от боли, Тайлер судорожно кивнул, а я тем временем уже мазала макушку зеленкой. Мне его было ужасно жалко. Даже жальче, чем себя. Засохшие дорожки крови на лице покрыли чудесные веснушки, а лопнувшие капилляры потушили огонь в выразительных глазах.

— Ты спас Особенных, подставив себя под выстрел самым первым, товарищ Тайлер, — маленькая улыбочка украсила лицо Телагеи, чьи ладошки поглаживали локти Эйда.

— Звездочка правду молвит, — кивнул Кёртис, хлопая Тайлера по плечам. — Перед Отцом надо такую смелость иметь, чтобы не спрятаться от его лапищ подальше.

Операция по лечению Эйдана была завершена. Глубоко вздохнув, я скрутила бинты, закрутила крышку зеленки и перекиси и отправила средства в аптечку. Я облокотилась о стену, протирая слезящиеся глаза. Облегченно выдохнув, Эйд, точно маленький щеночек, устроился у меня на коленях, сжимая коричневый сарафан и вдыхая запах морской соли. Я принялась гладить его по ранкам на голове. Юнок аккуратно лизал нос Тайлера.

— Кажется, у Отца случилась атака уверенности, — Кёртис также облокотился о стену, забирая руки за голову. Осколок тихонько замерцал на обнаженной груди. — Он хотел убить тебя раньше, чем ты соберёшь Особенных. Очевидно, в этот раз ему не хочется так просто сдаваться.

— Тогда почему он не перешёл к вам, если ваши осколки ярко мерцали? — поинтересовалась я, отпивая уже почти чернеющий чай.

— А зачем ему переходить к нам? — ухмыльнулся Револ. — Наверняка он хотел сначала убить тебя, чтобы устранить единственную надежду на спасение, а потом бы и нас… приструнил, — Керт щелкнул зубами. — Натравил бы свои сопли и также сделал из нас чудовищ. Такой себе исход событий, согласись?

Я сдержанно кивнула.

— Я поражён, что ты смогла дать ему отпор, — сменил тему Кёртис, воодушевленно улыбаясь. — Он почти поразил тебя, а потом в последний момент ты так забабахала. Как твои волны задушили его брехню, а потом… Я такого яркого света никогда не видел.

— О, правда? — я смущенно хихикнула. — Я на самом деле это заклинание от балды придумала.

Тела от удивления выплюнула чай.

— Такие заклинания от какой-то там бубыльды не придумывают! — возразила она. — Это… это прорыв твоего дара, самый рассвет магических сил! Твой разум так настроился на борьбу со злом, что смог воспроизвести собственное заклинание, соб-ствен-но-е!

— Да уж, не мути тут воду, Ирэна, — хохотнул Кёртис. — Ты стала сильней и должна гордиться этим, а ещё развивать магию больше. Тогда и Отца одолеть тебе будет как два пальца… кхм, не при детях. Ты поняла, короче.

Щеки налились кровью. Я не привыкла к похвале от чужих людей.

— И на бубыльду все не скидывай, — фыркнула Тела.

Я допустила смешок, переводя взгляд в окно. Потихоньку начинало пахнуть сыростью прудов.

— Хорошо, Тела. Я и дальше буду стараться.

Вдруг двери в купе отворились, и перешагнула порог проводница, которая встречала нас в начале пути. Чёрные волосы разлохматились, на пухлом лице показались тоненькие нити синих вен, а во взгляде, направленном на меня, кипел неподдельный страх вперемешку с сожалением.

— Вы как, живы тут? — поинтересовалась она глухо.

— Как видите, все в здоровом теле со здоровым духом, — пустил усмешку Кертис, елозя на кровати. — За окно не ругайте, так было необходимо.

— Д-да за окно-то ладно… — сглотнула мисс Папит, а затем наклонилась ко мне, погладила по руке и начала истерично шептать: — Сожалею, детка… я так тебе сожалею!.. П-после такого он найдёт тебя снова и… ох, Бог знает, в каком состоянии тебя н-найдут живые… Ох, горе, горе!

Тревога вновь начинала подбираться к горлу. От истерического шепота и замогильных холодных поглаживаний мое сердце застучало как у кролика. Я не понимала, что проводница бубнила, какого хрена сожалела и предвидела мою смерть, когда я чуть было не умерла совсем недавно. Зачем все это мне говорить?

— Что вы имеете в виду?.. — настороженно замямлила я, наблюдая за тем, как Кёртис мрачнеет в лице все быстрее.

— Отец убьёт тебя!.. — всхлипнула мисс Папит. — Тот, кто не подчиняется ему, тот, кто не любит его, тот, кто не ценит и тот, кто посмел перечить его действиям — обязательно погибнет!.. Так случилось и с живыми… посмев прогнать его народ и осквернить, броквеновцы потеряли себя И с тобой тоже…

— Проспись, теть, — рыкнул с моих коленей Эйдан, злобно оскалившись.

— Хватит нести бурду, Изабелла Папит, — холодно и презренно произнёс Револ. — Гостлен отправит ваши задницы на Тот Свет, жертвуя собой и городом, а вы ещё и позволяете говорить такое ей в лицо. Вам не стыдно?

Проводница резко чертыхнулась, закашлявшись. Извинившись предо мной и Особенными, она поспешила удалиться из купе. Но призрачное бормотание ее было четко слышно.

— …Мы все потеряли себя… Потеряли, потеряли… Боженька, прости…

Отдаленное эхо и слова напрягали меня. В этих отрывках фраз скрывалась горькая правда.

— Не воспринимай ее слова всерьёз, — Кёртис вывел меня из транса мгновенно, — на грани сумасшествия они все так будут говорить, и не одной тебе. Все будет хорошо.

Юнок, будто понимая его слова, одобрительно заблеял.

— Мы защитим тебя в любом случае, Еленочка, — сказала тихонько Марати, подмигивая.

Вдруг в поезде через мини радио раздался чуть подрагивающий голос машиниста. Он сотряс, кажется, все вагоны:

— Уважаемые пассажиры, Поезд-призрак прибывает на станцию «Лайланд». Стоянка поезда займёт три минуты. Просим не забывать свои вещи и подготовиться к выходу. Спасибо за внимание.

Помимо запаха прудов в нос ударил и запах старины. Явственный и пряный, отдающий книгами и корицей, складками пышных платьев и белилами. Неповторимый и такой желанный для людей, жаждавших отворить створки прошлого. Вдали заиграла музыка. Бетховен и его концерт для скрипок в ре мажоре[19]. Непринужденная, легкая, бальная. В окне показывались танцующие призраки: дамы в белых париках и богатых платьях из шёлка и мужчины — статные, гордые, облачённые в яркие мундиры и блистательные улыбки и искорки в белых глазах. В танце они проплывали над особняками, поместьями и городскими домами, каменные и кирпичные фасады которых украшали белые и малахитовые скульптуры обнаженных атлантов. В небе, усеянном звёздами, порхали призрачные голубки и бабочки. Слышался топот копыт, шум карет, журчание фонтанов и заманчивые речи мертвых торговцев. Не передать словами, как это было красиво и волшебно. Насколько бы часто я не переживала стресс в призрачном Броквене, он исполнил мою мечту — побывать в прошлом. Настоящем и незаменимом. Даже магия моя трепетала от Лайланда.

Кёртис и Телагея с Юнком потихоньку начали подниматься с мест. Револ, плюнув на палец, протер дуло дробовика, а Тела хорошенько отряхнулась от крошек, запрятав лесные засохшие цветы.

— Пора, — присвистнул Керт, надевая ружье.

Эйдан медленно облокотился о стену. Хорошенько потянулся, похрустел суставами, скрипуче простонал и, наконец, встал с нагретого места.

— Наконец-то, — зевнул он, выходя из купе вслед за Телагеей, — больше на поездах-призраках я ездить не буду, Богом клянусь!

Слушая бурчание Эйда, я поспешила за ребятами, постепенно складывая плед в открытый рюкзак.

Когда, преодолев толпу призраков, нас выпроводили из поезда, мы встали на длинный деревянный мостик над ярко-голубым прудом. Его воды подсвечивали белые фонари и чуть посветлевшее Лайландское небо. По пруду плавали зеленые дымчатые кувшинки, лежали на песчаном дне перламутровые жемчужинки в бледно-фиолетовых ракушках. Мостик изящно покрыла тина тоненькими ниточками. Призраки быстро полетели в центр, на каменную дорожку, к двухэтажным домам средь фонарей на львиных лапах и статуям грифонов с химерами. Ах, я сейчас коньки откину от этой красоты.

Мертвяки, звеня ядовитыми цепями, облетали одну довольно молодую девицу в винтажном наряде с узкой коричневой юбкой, аккуратной заправленной полосатой блузкой, пучком с длинной жемчужной заколкой и какими-то бумагами в руках. Прикрыв глаза, она блаженно улыбалась, рассматривая белесую призрачную дымку.

— А это что за дамочка? — изумился Тайлер, поправляя Эйнари.

— Хмм, поезд уже посадил всех пассажиров, а она открыла рот и молчит. Зачем она это делает? — Телагея через пальцы смотрела на девушку, по-разному переставляя их, также как и двигая головой.

Вдруг девица заметила идущих нас и принялась махать, улыбаясь шире.

— Экскурсовод, — подтвердил чуть удивленно Кёртис, почесывая ушной палочкой ухо. — В Лайланде есть специальные экскурсоводы, которые проводят призрачных туристов по нему, ведь история этого аномального места довольно… разнообразна. Но я точно не помню, заказывал ли вам экскурсовода…

Конечно, немного неожиданно, что нас все это время поджидала экскурсовод, но, черт, как раз вовремя. Знали бы вы, как у меня поднялся интерес к истории этого места, что окутано мистической старинной атмосферой и приятной дворцовой аурой. Я любила изучать историю. Мне всегда хотелось узнать, как жили люди до нас, какие у них были традиции и законы, какая была власть и быт. Это все так манило, ментально обогащало и успокаивало. Несмотря на свои политические проблемы, мне нравилась эстетика прошлых веков. Такая загадочная, непередаваемая и жуть какая интересная. Также могу похвастаться своими знаниями в аристократии! Сколько Эйдан знает видов динозавров, столько я и правил этикета. Во как!

Когда дошли до конца мостика, на котором нас ждала девица, она принялась пожимать нам руки и воодушевленно посмеиваться. Я думала у меня и рука откажет.

— Приветствую в культурной столице города призраков — Лайланде! — звонкий голос девушки был похож на пение соловья. — Меня зовут Сандра Д’Жармен, я являюсь Вашим персональным экскурсоводом по столь чудесному месту, где в каждом переулке играет уличный оркестр, а обилие великих особняков возбуждает глаз! Я расскажу вам об истории разных достопримечательностей, проведу по Садам Призрачных графинь, сопровожу на Кипос Анемос, а также предоставлю трапезу в поместье Чарлоутт де Лоинз!

— Приятно познакомиться, миз Д’Жармен, — я чуть поклонилась, внезапно ощутив себя аристократкой. Не хватало только шелковых перчаток, чудной шляпки и культурного сопровождающего, который бы не ковырялся в носу, как Эйдан сейчас. — Нам очень приятно, что Вы оказали честь провести нас по Лайланду, но что же Вас побудило на этот поступок?

Ого, вот это речевые обороты пошли. Мое увлечение аристократией наконец дало плоды!

Сандра хихикнула в кулачок, поправляя кудрявую прядь темных волос.

— Ох, скажите, мисс Гостлен, Вас уже оповещали призрачные голуби о том, что граждане знают о Вашем появлении в городе?

Я застенчиво кивнула, посматривая на заинтересовавшихся ребят.

— Лайланд тоже извещён, — ответила певуче Д’Жармен. — Поскольку Вы оказались у нас в гостях, мы необходимы провести Вам самую незабываемую прогулку по этому аномальному месту. Вы, в свою очередь, должны быть извещены о том, что Лайланд, столица старинного плезира, достойна спасения, чтобы сохранить свою культуру на Небесах…

— Оу, вот как, — я сглотнула от предвкушения прогулки. Уж Лайланд точно должен меня расслабить и отвлечь, — что ж, тогда я доверяю наше внимание Вам, миз Д’Жармен. Уверена, вы подарите нам истинное удовольствие.

На щеках Сандры выступил голубой румянец. Поправив складки юбки и пергаменты, она осторожно прочистила горло.

— Мисс Гостлен, мистер Тайлер, мисс Марати, мистер Револ и мистер Чудный козлёнок, пройдемте за мной. Наши гуляния по Лайланду берут своё начало на Майфилог-роуд!

Дальше, пожалуй, началась самая приятно выматывающая экскурсия за всю мою жизнь. Даже прогулка по Парижу меня так не впечатляла и не вдохновляла, как экскурсия по столице призрачной культуры. После встречи с Отцом, необдуманного чрезвычайного всплеска магии и долгого отходняка после него Лайландские гуляния легли пуховым одеялом на душу. Даже ребятам. Вдыхать шлейф грушевых духов экскурсовода вперемешку с опьяняющим запахом яблонь и старой штукатурки казалось одним удовольствием. За нечастыми электростанциями не видно было ни одного сгустка ядовитого смога, лишь горизонт призрачной версии реки Нерос. Путь нам освещали белые фонари со светлячками, свет из окон городских домов и отражение месяца в лужицах. Улочки Лайланда были настолько блаженными и спокойными, что средь обилия дам, гуляющих под зонтиками, я увидела одного единственного воришку в маске ворона, который незаметно вытаскивал цепями канделябр из корзинки аристократа. Чарующий голос с интересной интонацией рассказывал в красках о каждом месте…

— Почему же эта дорога к побережью Нероса в Лайланде называется именно Майфилог-роуд? — вопросил Кёртис, почесывая висок. — Только из-за обилия скульптур мифологических существ? — и взглядом принялся рассматривать красивые скульптуры сказочных существ из мрамора, что стояли в линии до начала побережья. Эйдан вот уже битый час ходил от скульптуры к скульптуре, внимательно изучая каждый изгиб.

— Вы почти угадали, мистер Револ! — Сандра хлопнула в ладоши, причмокивая. — На самом деле, эта дорога полна тайн. Хоть мадам Смерть перестала навещать нас ещё давно, этот факт отнюдь не мешает считать, что именно она когда-то оставила эти призрачные произведения искусства в качестве подарка госпоже Сабо. Дело в том, что эти скульптуры сделаны из особого мрамора, который может узреть лишь Гостлен и призраки. Ходит устоявшееся поверье, что мадам Смерть подарила эти загадочные статуи госпоже Сабо ещё до того, как случилось неминуемое. Говорят, именно за великую проделанную работу на новой земле ей достался этот подарок, чтобы она могла любоваться ими в перерывах от городского быта. Эту великолепную сплетню разнесли по городу призраки, которым рассказали светлые души, что якобы узрели дарения Смерти своими глазами, пока госпожа Сабо отправляла девятидневников в Чистилище. Госпожа Сабо была так рада подарку, что приказала слугам поставить их именно на нынешней Майфилог-роуд, чтобы все души и граждане могли любоваться ее достоянием для Броквена.

Зная по воспоминаниям мою сердобольную прапрапрабабушку, мне очень даже верилось в то, что Смерть могла одарить её такой красотой с позолоченными от касаний кончиками рук и лица. Сабо Гостлен, судя по мимолетным рассказам призраков из последнего воспоминания, сделала для Броквена действительно многое.

— Скажите, а легенда гласит, с какого года они здесь стоят? — возбуждение так и блеяло в голосе Эйдана.

Д’Жармен пожала плечами.

— На скульптурах потерто написано, что дата изготовления 26 октября 1706 года. Когда именно доставила их мадам Смерть — неизвестно. Но одно я знаю точно, — экскурсовод поманила ладонью в чёрной перчатке к скульптуре гарпии, на чьих крыльях осели бабочки, — их особенность выражена не только в материале, но ещё и в необычных магических свойствах. Если потереть позолоченные места — обретёшь то качество, которое присуще семи статуям. Блаженная колдунья обладает мудростью, а её животный спутник — стремлением; получеловек-полубожественный скакун даст вам блистательность, а некогда наказанная горгона одарит силой духа; крылатая дева даст вам возможность взглянуть в глаза своим страхам, чудная артистка подарит смелость, а создание Франкенштейна наделит вас идеями. Можете потереть приглянувшиеся Вам статуи!

Зачарованная сказами о скульптурах, я с волнами ринулась к кончикам носов колдуньи и её спутника, дабы избавиться от возможной тупости и сомнения; Телагея вместе с Юнком двинулись к изгибистой скульптуре артистки, начав тереть колени, а Кёртис рьяно тёр чешуйчатые головки змей горгоны. И только Эйд с выпученными глазами смотрел на божественного скакуна, пока волны Эйнари терлись о золотой рог на макушке.

К слову, когда мы через площадь Революции направлялись к следующим достопримечательностям, Тайлер не переставал жужжать мне в уши о том, что эти мраморные ребята ему даже не смутно кое-кого напоминают.

Когда нам рассказали о первом ресторане в городе призраков, который появился именно на веранде Лайландского особняка, когда рассказали историю летучего театра и когда провели по кораблю иноземных ангелов, пришло время погулять по знаменитому Саду Призрачных графинь.

Купив билеты в Сад, Сандра приказала идти за её спиной средь густой зеленой рощи с деревьями, по форме своей напоминающими щупальца с цветущими синими цветами. Земля под нами сделалась рыхлой, всю рощу нас сопровождали прозрачные указатели и белые отшлифованные поребрики. Сопровождаемые ненавязчивой, но довольно громкой музыкой флейты, мы вышли к безумно красивому дворцу. Стены его оказались нежно-голубыми, фасад — мраморный, с малахитовыми скульптурами древнегреческих воинов и ангелов. На лестницах расположились туристы, которые позировали для местного художника. Территория Сада была огромной. По бокам находились выполненные в едином архитектурном стиле чайные домики, нижние ванны и верхние ванны. Газоны с сияющей травой и такими же клумбами цветов предстали в широкой изогнутой форме, они проходили до самого конца рощи. Сад украшало множество золотых статуй, из чьих кувшинов лилась на удивление кристально чистая вода. Было обилие красивые узорчатых высоких фонтанов, которые возглавлял фонтан с Самсоном. Это было… потрясающее зрелище.

Сандра разрешила нам сесть на одну из белых узорчатых лавочек, а сама встала средь газона.

— История Сада также богата, по-своему завораживающая и в то же время печальная, — начала свой рассказ экскурсовод. — В 1883 году в Броквен странным образом эмигрировали три румынские графини, сестры, которых по расчету выдали за графов довольно влиятельных родов. Причиной эмиграции стал террор мужей, их жестокость по отношению к подчинённым и самим графиням. Сестры рассказывали местным аристократам, что у них троих был один кумир — Влад III Цепеш и этим фактом можно объяснить тот телесный ужас, который молодые девицы испытывали каждый день. В попытках спрятаться от открывшейся на них охоты, графини нашли дом в заброшенном дворце герцогини Магдалены, что когда-то выбрала Броквен для отдыха от встреч в Америке. Герцогине Магдалене суждено было скончаться от туберкулёза, папенька похоронил её тело в этом дворце и запретил посещать его броквеновцам. Призрачная герцогиня приняла трёх графинь радушно, и на протяжении четырёх лет снабжала их подарками и чудесами, а сестры, в свою очередь, ухаживали за дворцом в знак благодарности мертвой наставнице. Но спокойствию суждено было прекратиться. Графы все же нашли беглянок, и в ночь Пасхи сестры были жестоко убиты в чайном домике. Разозлившись на графов, Магдалена решила отомстить за пролитую девичью кровь. Пока тираны плясали с телами графинь, герцогиня и синие души сестёр обогащали некогда скромный сад. В этом деле Магдалене помогла призрачная магия, данная им за вклад герцогини в город призраков. Оставшуюся кровь они отравили и пустили вместе с фонтанной водой. Когда графы пришли к саду, они удивились его пленительной красоте: белые блестящие лавочки, закрученные газоны с богатыми клумбами, а также фонтаны с необычной алой водой. Мужчины принялись смело гулять по саду, а когда встали под струи вкусно пахнущей воды, их плоть начала гореть. Почва магического призрачного сада впитала в себя их прах, а герцогиня, воспользовавшись помощью колдуний из Силенту, превратила их призраки в призрачных тараканов. Вот они, прямо под Вами ползают.

Будучи завороженной рассказами и гипнотизирующими видами Сада, я не сразу услышала короткий вскрик Телагеи и что-то наподобие гаркания Кёртиса и Эйдана. Посмотрев под ноги, я вместе с ребятами выпучила глаза и распахнула рот, а мои волны засуетились по посыпанной земле.

Под нашими ногами бегали три призрачных жука-навозника. В отличие от тоненьких цепей остальных насекомых и животных кандалы этих были такими ржавыми и тяжелыми. Маленькие головки оказались почти расплющенными от того, что на них наступали. Странные усики еле колыхались, а сами жуки издавали странные полу хрипы.

— Э-это… те графы?.. — я скривилась от движений волн, которые на секунды подняли их грязные полу желтые тела.

— Мука страшнее смерти!.. — присвистнула Телагея. — А их можно топтать?

Сандра сначала распахнула большие глаза, но тут же заговорщически ухмыльнулась.

— Можно, мисс Марати.

По команде Телы Юнок наступил копытцами на самого большого жука. В песок впиталась знакомая зелёная жидкость.

— Нечего террором было заниматься и невинных душ карать, бе! — Телагея показала перепуганным жукам язык, хмуря бровки. Пока ехали в поезде, Кёртис посоветовал маленькой Марати не сдерживать свой гнев и обиду по отношению к злым людям и смело идти с ними в бой. Револ сделал некогда боявшуюся обидчиков Телу чуть посмелее. Телагея даже сказала, что теперь хотела бы насолить солдатам, убившим её. Ну хоть не много человек придётся откачивать от панических атак…

— Охох, брависсимо, юная леди!

Сзади Д’Жармен показалась… пышная дама в бархатном синем платье и пепельными волосами, что оказались причудливо уложены. Мадам прикрывала половину своего пухлого лица веером с узорами ласточек. А позади женщины парили три улыбающиеся худые и хрупкие девушки, все в белых платьях с рукавами-фонариками, бледно-зелёными уложенными волосами и миниатюрными зонтиками.

— Герцогиня Магдалена? — казалось, у нас троих и челюсти сравнятся с жуками.

Экскурсовод издала короткий смешок, прикрыла веки и улыбнулась.

— Что отличает Лайланд от живых культурных столиц, так это то, что исторических личностей не нужно созерцать на портретах и представлять гуляющих по чащам — они гуляют прямо рядом с вами! — Сандра чуть отошла, давая дамам подойти к нам. Я и Телагея аккуратно закатали челюсть обратно, аристократично поклонившись, а вот Эйдану и Кертису пришлось помочь. Эйдан был «деревней», а Керт… просто Керт (он даже чуть не пустил скверное словечко от удивления).

— Александра, Кассандра, Мелисандра, — Магдалена указала по очереди на графинь, что поклонились нам в ответ и хихикнули с мальчиков. — Рады созерцать героев Броквена вживую.

— Взаимно, уважаемая Магдалена, — улыбнулась я, давая Юнку пожевать мой сарафан.

— Вы не из робкого десятка, я погляжу, хо-хо… — герцогиня подмигнула Теле, а потом вздохнула: —…не подведите, юные смельчаки.

— Вы не за О… то есть не за него? — Я вспомнила детали истории Сада. Кажется, именно Отец одарил Магдалену магией, которая и помогла ей отомстить.

Герцогиня скривилась, сглотнула.

— Я знаю, о чем Вы думаете, мисс Гостлен, — прошептала Магдалена. — Да, он дал мне силу и какую-никакую маленькую власть, но я хочу к дорогому папеньке, а девочки — к маменьке. Я говорила с ним, а он продолжал молвить, что рано ещё, рано… Он твердил, что вскоре нас проведёт по миру материальному его собственный Харон и какие-то… слуги. «Зелёный свет будет Вам отныне проводником». — Затем женщина повернулась к Эйдану и Особенным и так же тихо сказала: — Я не знаю, что это может означать, но… запомните эту информацию с моих уст и, если Вам доведётся встретиться с ним, то будьте осторожны. Не верьте ему.

Обстановка снова накалялась. Товарищи легонько кивнули. Информация действительно полезная. В какую дрянь этот Отец всех впутывает…

Но тем не менее эту жуткую атмосферу надо убавлять.

— А можно автограф? — Эйдан опять прочитал мои мысли.

Магдалена тут же встрепенулась.

— Охохо, само собой! Могу написать на лбу!

— Оо, я хочу на ноге! — вскрикнула Телагея.

Благо, напряженная аура перестала витать в воздухе, и нас ждала прекрасная и чудная автограф сессия с настоящими историческими личностями. Не Жанна Д’Арк, но тоже величественно. Потом буду эту подпись в школе показывать!

Нагулявшись по красивым и запутанным Садам Призрачных графинь, попив местный облепиховый чай в том чайном домике и рассмотрев каждый уголок в верхних и нижних ваннах, пришло время для «Кипос Анемос»… Ох, это неописуемая красота, даже у меня сердце затрепетало!

Мы подошли… к обрыву. Да, Воздушный сад, так его ещё называли, находился на обрыве Лайланда, в самом конце. Наверх к облакам поднималась хрустальная, переливающаяся бирюзовыми оттенками лестница. Поднимаясь, ты отдаёшься потокам воздушного тумана. Этот туман необычный, он состоит из особых компонентов — малахитового отвара и парящей воды. Благодаря им Кипос Анемос стал самым успокаивающим и красивым местом. Только с этого места призраки могли увидеть остальные аномальные места, не пытаясь избавиться от цепей. С Воздушного сада можно было разглядеть каждую деталь мест, а также потанцевать над этими пейзажами. Здесь, купаясь в дымке волшебного тумана, призраки чувствовали истинный покой, они танцевали вальс, медленный и нежный. Здесь играл оркестр, невидимый, но такой живой, отдающийся эхом. В отличие от Кабака танцы Лайландских призраков были неспешными и чистыми. Туман обволакивал голубые телеса, нежно подхватывал и укрывал собой.

Мы наблюдали эту прекрасную картину, пока не дошли до края лестницы. Сандра, до этого рассказавшая о Кипосе все, нежно улыбнулась и легонько подтолкнула нас в спины.

— Порхайте в тумане любви, молодые голубушки. — Когда я услышала эту фразу, нас обволок малахитовый туман.

Эйдан уж хотел закричать, но дыма тут же подхватила его вместе с ребятами, также как и меня. Моя магия осела на воздушный мягкий туман. Его касания были такими ласковыми, аккуратными и бережными. От них тепло разливалось по всему телу, хотелось укрыться сгустками и заснуть. А виды… виды в действительности были шикарными. Виднелся Лайландский мост, река Акилесса и Нерос, могучие горы, зеленые зачарованные леса и свет аномальных мест. Это был действительно пейзаж, пейзаж, от которого замирало сердце.

Пока наслаждались видами с Кипоса Анемоса, мы уже постепенно привыкли к воздушности тумана, и теперь могли спокойно стоять-парить на густой переливающейся дымке.

Телагея незаметно подкралась к Кертису и схватилась за шею шершавыми от диатеза ладошками.

— Товарищ Ре-вол, — лукаво прокартавила Марати, пока Керт пытался обернуться.

— Товарищ Револ на связи, — спустя пару секунд он ответно ухмыльнулся.

Тела прикусила губу.

— А покатай меня, — сказала она застенчиво, делая щенячьи глазёнки. — Всегда хотела уметь летать и видеть красивые замки под ногами, как принцесса на драконе… Я так ей завидовала, когда мисс Жаклин читала нам о ее полетах. А ведь это моя мечта до сих пор!

Кёртис на секунда распахнул очи, а затем глубоко вздохнул, подхватывая Марати за колени. Кажется, в его глазах промелькнули такие же мечтательные искорки, а на устах образовалась маленькая улыбка.

— …Мне в детстве хотелось так катать младшую сестренку, — Револ тихонько охнул, но потом оживился: — А поскольку младшей сестры у меня не было, тебе придётся ею стать, Андреа!

— Телагея, глу… ВАУ!

Керт подлетел вверх, начав катать Телу по кругу, попутно громко напевая «Yellow submarine». Марати визжала от счастья, вытягивая голову то вверх, то вниз, рассматривая живописные Воздушные виды, пока Юнок, весело блея, пытался угнаться за Кертисом. Теле удалось увидеть каждую гору призрачного Броквена с высоты птичьего полёта, а Револ был готов выпрыгнуть из штанов от счастья, катая маленькую Марати.

— Видишь, вон там за двумя горами твой Этис! — указывал пальцем он.

— А ближе Кабак! — верещала Телагея. — Ха-ха, я вижу его ресторанные улицы! Я все вижу, Кёрти-и-ис!!!

— Это хорошо! — отвечал Керт, прыгая по взбухающим волнам тумана. — Сейчас облаков у меня коснёшься! — и подпрыгнул… ещё выше!

Тела засмеялась.

— Вот видишь, как важно не забывать о своей мечте! — промолвила весело она. — Хоп-хоп, в подходящий момент вспомнил, и она все-таки сбылась!

Они и вправду напоминали веселого брата и беззаботную сестру… А туман нагонял их, игрался и закручивал в игривом танце.

Заканчивалась «Симфония номер 40» Моцарта[20]. Пока ребята развлекались на верху, Эйдан отошёл от танцующих блаженных призраков в дальний уголок, отдал в объятия дымки рюкзак с Эйнари и сам уселся в воздух. Мои волны и туман принялись ласкать его тело, залезать под жилетку и края штанов, поглаживать смущенное мутное лицо и лохматить волосы. Тайлер вздохнул полной грудью и так же, как и толпы призраков, начал ластиться о гладкие тёплые потоки. Эйд скрестил руки на коленях и откинул голову, смежив веки.

Значит, все танцуют, отдыхают, а мы разошлись? Непорядок! Мне же теперь скучно без Кёртиса и Телагеи, а они там в своей идиллии топятся, как камыши в болоте…

Поправив сарафан и пропустив через пальцы туман, присела рядом с Эйданом, рассматривая медленно пульсирующий кадык.

— Как ты, Эйд? — прикусив обсохшую губу, начала я.

Тайлер вдруг раскрыл глаза и посмотрел на меня.

— Н-нормально, — промямлил Эйд, пытаясь скрыть красные щеки.

— Как голова? — я подвинулась ближе.

— Вроде как прошла, — а он отодвинулся.

Че за воду мутит? Может, давление снизилось? Что это с ним?

Так, спокойно!

Я настырно пододвинулась вплотную к Тайлеру, прикрывая руками путь к отдалению. Оставь надежду всяк Елене противостоящий!

— А мне кажется не прошла, — я шумно вдохнула. — Что болит?

Эйдан ахнул.

— Д-да ничего у меня уже на болит! — отмахнулся смущенно он. — Мне просто стыдно перед тобой!

Я выпучила глаза.

— Чего?

— Стыдно перед тобой, говорю, — замялся Эйдан. — Прости, что заставил сегодня стыдиться меня. Я не свинья, правда! Бабушка всегда учила меня этикету, вежливо вести перед дамами и быть настоящим джентльменом. Её уроки были замечательными и поучительными, но я совершенно забыл все детали её обучения. П-поэтому я вёл себя как невежда, находясь будучи в культурном месте. А ты же любишь историю, аристократию и все такое, и я опозорил тебя… И-и если ты ищешь партнера для танца, то на меня даже не смотри… Потому что я не умею танцевать!

Эйд фыркнул и зарылся носом в ворот белой толстовки. А я захлопала глазами, еле сдерживая смех.

Так во-о-от чего он такой мутный! Ох, Эйди так переживает за то, что «опозорил» меня. Ну какой милашка, ну золотце!

Зато он был искренним. Не корчил из себя аристократа, не являясь им, а просто был рядом со мной и ребятами, шутя свои фирменные шутки и громко охая от местной красоты. Знаете, это вполне себе поступок джентельмена — не носить лживые маски.

— Опозорил, это когда гоготал на весь Лайланд оскорбления в мою сторону и в итоге слился, Эйд, — молвила мягко я, высовывая Тайлера из Толстовкабурга, — а ты был со мной до конца. Нафоткал везде, слушал мои рассказы про историю девятнадцатых веков и наслаждался красотой вместе. Это главное для меня, Эйдан.

Зрачки Эйда расширились, а щеки покраснели ещё пуще.

— П-правда?..

Я кивнула, улыбаясь.

— Чистая. А теперь давай-ка станцуем!

Я резко подняла Эйдана за локти и встала по центру воздушного бального зала. По краям медленно двигались призрачные парочки, словно освобождая место для нас, а где-то вдалеке Сандра показывала большой палец вверх. Туман принялся кружить вокруг нас, создавая наверху красивые узоры, мягкие и причудливые. Запахло зефиром, пикантным и сладким. Заиграл «Ноктюрн номер 2» Шопена[21].

Идеально.

— Я же сказал, я не умею танцевать! — закричал Эйд, начиная трястись.

— Я научу! — ответила твердо я, сплетая его пальцы с моими и кладя потную ладонь на талию. — Просто повторяй за мной и своим сердцем. Смелее, Огонь!

Тайлер шумно сглотнул, заметив, что танцующие призраки, кружась в тумане, тепло заулыбались, глядя на нас. Теперь они точно образовали круг, плавно двигая руками и ногами, точно бабочки. А сгустки тумана стали крутиться зигзагами, распыляя блёстки. Уверена, с высоты Кёртиса и Телагеи это смотрелось красиво.

«Боженька, спаси и сохрани» — и рука Эйдана сжала мою талию, а вторая сплела пальцы в ответ.

Мы начали медленно двигаться. Я шептала Эйду движения, ещё тише просчитывала «раз, два, три» и кружилась с ним по всему туманному залу. Удивительно, но Тайлер довольно быстро втянулся, наступив на носок всего три раза. Он старался как мог, лицо его было напыщенным, щеки красными, а взгляд — сосредоточенным. На шее пульсировала вена, капли пота безостановочно катились с висков. Поджав губы, Эйдан переставлял ноги в такт со мной.

Когда «Ноктюрн» стал волнительней, невидимые пальцы перебирали клавиши быстрей и постепенно усилили звук, Эйд, наконец, освоился полностью. Кажется, ему даже начало нравиться: уголки губ чуть приподнялись, он распрямил плечи и несильно прижал меня за талию, поднимая другую руку вверх. Наши тела сделались похожими на облака; обмяклые и воздушные, мягкие и блаженные. Прикрыв глаза, мы наслаждались соло пианино, нежным и глубоким, таким невесомым и пронзительным. Сгустки малахитового тумана пробегались по пальцам, поднимали пряди в воздух. Нам было абсолютно все равно. Двигаясь по кругу, аккуратно ударяясь о магические волны, мы слились в умиротворенном танце. Эйдан изредка кружил меня, подкидывал в воздух, а я вновь падала к нему в руки пушинкой.

А когда призрачные пальцы стали перебирать пальцами совсем быстро, резко прибавляя пыл, мы постепенно остановились в центре. Туман закружил вокруг нас вихрем, распыляя пыльцу, он поднял одежду и волосы дыбом. Музыка заиграла медленней и тише, она отдавалась эхом. Эйдан в последний раз покружил меня, поднял, а затем, когда прозвучал последний, завершающий аккорд, наклонил, почти сталкиваясь со мной носами.

Вместе с призрачными аплодисментами, свистом Кёртиса и блеянием Юнка послышалось хриплое дыхание прямо над ухом. На шею упала капелька пота.

— Эйдан, ты молодец! — воодушевленно похвалила я Тайлера, сама чуть подрагивая от адреналина, серотонина и, пожалуй, шока от того, что Эйд смог подарить мне самый лучший танец. Кто ж знал, что у него так хорошо получиться!

— Я… сделал это… — Эйдан весь содрогался, нервно хихикая и водя глазами туда-сюда. Голос у него стал как у курильщика. — Я… смог станцевать с тобой… ха-ха… я… молодец.

Ой. Кажется, я довела бедного мальчика до истерики.

— Спасибо за прекрасный танец, Эйдан, — я улыбнулась, поправляя сарафан и вставая в прежнее положение. — Ты лучший.

Пока Эйд очухивался, потирая затылок, я смогла подкрасться и чмокнуть его в щеку. Тайлер резко набрал воздуха в лёгкие, прикасаясь ладонью к целованной щеке, а я уже успела увильнуть от него.

— Пойдём, Эйдан, нас уже ждёт миз Д’Жармен! — задорно крикнула, подмигивая ехидно хихикающей Сандре.

— Э? А, уже и-иду! — вскрикнул Эйд и ринулся к группе, смотря на Кёртиса, что указывал на меня и показывал руками сердечко. Хех, думает, я не замечу.

Сандра хлопнула в ладошки, пуская высокий смешок.

— А-ах, просто прекрасно, мисс Гостлен, мистер Тайлер! А теперь, вдоволь нагулявшихся и натанцевавшихся приглашаю на обед в историческое поместье Чарлоутт де Лоинз!

Уставшие и нагулявшиеся, мы доехали на заказной карете до именного поместья. Оно оказалось большим и широким. Каменный дом с колоннами и двумя скульптурами архангелов могуче возвышался над густой чащей завядших глициний. В центральной части поместья расположился широкий сад с прозрачным светящимся прудом, кустами белых роз, гармоничными клумбами орхидей, алоэ, лилий и хризантемами. Средь закрученного газона стоял небольшой фонтанчик русалки. Здесь пахло так по-родному, розами с жемчугом и знакомой морской солью. Такое ощущение, будто я здесь уже была. Ставшие ярче волны подтвердили мои догадки. Неужели и тут была Сабо?

— …Чарлоутт была леди, любящей красоту и спокойствие, — рассказывала Сандра, ведя нас ко входу в дом. — Она любила прогуливаться по широким просторам поместья и, сидя на той чёрной лавочке, любоваться своими садами. Специально отведённая клумба с алоэ предназначена для её дорогой подруги — Антонины, которая и подарила мадам эти прекрасные растения.

Антонина? Погодите-ка…

«Ты же ведь сама заметила её увядание, Антонина…»

— В Броквене Чарлоутт была ответственна за культуру. Она сделала большой вклад в культурное развитие нашего дорогого города, — продолжала Д’Жармен. — Именно Чарлоутт де Лоинз первая привезла в Броквен иностранных артистов и художников, построила первый Большой Оперный театр, где первой оперой стали «Ринальдо»[22], «Ацис и Галатея»[23], а также «Юлий Цезарь»[24]. Чарлоутт построила Броквеновский театр, где играли актеры из Испании, Великобритании и даже Франции! В качестве первой театральной постановки уважаемая де Лоинз выбрала «Одиссею». Каждый пятый гражданин в Броквене обладал творческим талантом, и каждого Чарлоутт старалась не оставить без любимого дела. Также мадам открыла несколько книжных клубов!

Мы уже подошли к массивным серым дверям с позолоченными ручками. Мои волны пробились в особняк, подсвечивая бирюзовым стены. Над дверьми висела эмблема Чарлоутт де Лоинз: человеческое сердце, серый зонтик, а сверху белая голубка.

— …Но коллеги любили Чарлоутт не только за ее целеустремленность, но и за глубокую верность и любовь к своим друзьям. В призрачном Броквене Чарлоутт де Лоинз называют Покровительницей верности, — Д’Жармен, глубоко вздыхая, раскрыла тяжелые двери в невероятно красивый особняк, покрытый бархатом. Затем она повернулась к нам и широко улыбнулась: — Ну что же, герои Броквена, добро пожаловать в особняк Матери культуры — Чарлоутт де Лоинз!

Моя магия оказалась на лестнице. Она была яркой, но не слишком, чтобы показать воспоминания полностью. По-моему, я уже начала различать поведение магии. Здесь, в особняке Покровительницы верности остатков магии Сабо было немного.

И я убедилась в своих догадках, когда волны начали обретать бирюзовые туманные черты дамы в шляпке, длинной юбке, повисшем на плечах пиджаке и очертания до боли знакомой дамы со шпагой за пазухой и яркой брошью. Голоса магия воспроизвела тоже неясно, я слышала только обрывки фраз женщин, что поднимались наверх, сквозь призрачных горничных.

— Ах, мне уже не терпится заселить ещё больше людей в Виллоулен, — молвила Чарлоутт. — Ещё никогда у меня лично не шло все так гладко. Когда я договаривалась с артистами, чтобы они приехали в Бристоль[25], они так долго отнекивались, и когда строила театр в Ливерпуле[26], я и культурная делегация вообще чуть не вылетели. А тут, на этих прекрасных землях прямо Бог пустил священную слезу!

— Здесь действительно хорошая аура, не говоря уже о чистых плодородных землях, — усмехнулась Сабо. — Заметь, тут у всех появилась невидимая муза. До этих лет Эрнесс с такой ленью составлял программы в маленьких учебных заведениях, а в Виллоулене… он ночами из-под пера не вылезает, даже додумался внести в программу «Божественную комедию»…

— Да что уж там, даже малыш Каскада загорелся идеей сделать идеальную… охраняемость граждан, извиняюсь, часто не понимаю его слог, — хихикнула де Лоинз.

— Я вот… тоже многое для себя открыла на этих землях, — усмехнулась Гостлен. — Например, то, что вода в моем озере Бэддайни оказалась святой…