Бывший муж. Я хочу нас вернуть

Глава 39 Юля

Даша только открывает рот, прежде немного обдумав свои слова, я жду, а у самой сердце колотится, как на скачках. Грудь тяжело вздымается, а потом также тяжело, словно грузом вниз, опускается.

Звонок моего телефона нарушает тот интимный момент, который сейчас складывается между мной и младшей дочерью. Она явно готова поделиться важным откровением, которое, возможно, станет отправной точкой для разрешения долгого конфликта между мной и Кариной. Я почему-то тут же цепляюсь за эту возможность, как за спасательный круг.

Быстро достаю из сумочки телефон, не смотря даже на экран, чтобы проверить срочность звонка, нажимаю на боковую кнопку и сбрасываю.

Звонок повторяется вновь с еще большей настойчивостью, Даша улыбается, похлопывая меня по ладони.

— Ответь, мам, — вновь надкусывает слоеное тесто, оставляя на своей футболке пару крошек, — Думаю, там срочное. Не отстанут ведь.

— Прости, — быстро встаю с кровати, сжимая телефон в руке. Виновато смотрю на дочь, чуть опуская плечи, — Вернусь через минуту.

Она машет рукой, мол, чтобы я не торопилась, у нее все в порядке. Я выхожу из палаты, прежде чем перезвонить, ищу глазами Сашу. Пока я тут, пусть он будет с дочерью.

Но в поле моего зрения он не попадает, оглядываюсь по сторонам, выхожу за угол, но и там пусто. Внутри какое-то легкое отчаяние и усталость. Наконец позволяю себе ответить на звонок, прижавшись спиной к стене.

— Юля Марковна, простите, что наяриваю. Но у нас реально форс-мажор. Краснодар отдают Матвейчук. Все в шоке, и я в том числе. Понятия не имею, что делать.

Воздух с досадой выходит из моих легких. Проект, над которым я так долго и кропотливо сидела со своей командой просто исчезает из моих рук, как песок сквозь пальцы. Ощущение, что на меня навели порчу, и все беды навалились одна за другой плотным слоем. А как вылезти из-под него я и не знаю…

— Почему было принято такое решение?

Голос у меня совсем тихий, потому что сил нет уже ни на что.

— Потому что на презентации должны были присутствовать вы. Инвесторам плевать на вашу ситуацию, они не готова были принять проект из уст команды без руководителя. Увы, Юлия Марковна, но проект мы потеряли.

— Найди мне номер инвестора, любого. Главное, чтобы был принимающим решения лицом. Я постараюсь оспорить… Неужели Матвейчук так хорошо справилась?

— Да, проект у нее неплохой. Но наш лучше.

Ну естественно. Мы еще перекидываемся парой фраз, и я наконец отключаюсь.

На плечи давит усталость, так бывает, когда слишком много на себя взваливаешь.

Я отталкиваюсь от стену, разворачиваюсь к ней лицом и прислоняюсь лбом к холодной поверхности.

Мне нужно выбраться! Я должна быть сильной!

И снова Москва пытается меня сломать. Это не мой город… И пускай по началу было все хорошо, но потом она меня сломала. И это происходить вновь. Да, я стала сильнее и мудрее, но не железной… Увы.

— Юлька, — горячие ладони опускаются на мои плечи, сжимают их, — Ну что же ты творишь с собой, глупая? Ты только скажи, попроси. И я помогу.

— Ты не поможешь… — кручу головой, отчего лоб больно царапается о неровную поверхность стены, — Как ты поможешь, Саш? Ты должен был быть опорой во всем, ты обещал, что в горе и радости… А потом что? Ты думаешь так просто попросить помощи у человека, который тебя предал?

— Я не предавал, Юль.

— Неважно был между тобой и ней секс. Важно то, что по итогу ты остался там, а мне пришлось уйти. Я не хочу выяснять сейчас наши отношения, правда Не вижу в этом смысла. Я хочу, чтобы мой ребенок выздоровел, и я смогла вернуть в свою прежнюю комфортную жизнь.

— А как же я? Карина?

— Что ты, Саш?

— Ты хочешь снова уехать от нас?

Боже… Это абсурд.

— Мы развелись, помнишь, да?

— Помню, Юль. Я все помню. И еще я четко осознаю, какую ошибку все-таки совершили. Давай решать вопрос, нам же плохо друг без друга.

— Нет, Саш. Мне не плохо, мне было хорошо в Питере. Без тебя.

— Вот как…

Он хмыкает как-то неестественно, отходит на несколько шагов назад. Ему больно, я вижу это отчетливо по его выражению лица. Причинить ему боль — не было моей задачей. Я не мстительная натура.

Но может он хоть сейчас понимает, какого было мне… Тогда.

— Да и плевать, Юлька, — вдруг вскидывает глаза вверх, — Плевать, что не любишь больше и не хочешь ничего. Все равно продолжу долбиться в твои чертовы закрытые двери.

— Зачем?

— Потому что, когда человек совершает ошибку, он должен ее исправить. Пошли к дочери, она заждалась.

Он открывает дверь в палату и заходит первым. А я даю себе еще пару минут на передышку.