Целитель(ница) на факультете легионеров

Глава 22. Ночной охотник

Крысы осмелели настолько, что шуршали у самых ног и даже пытались запрыгнуть на спину, и нам то и дело приходилось отбиваться от самых назойливых ветками папоротника. Но мы устроились так, чтобы двое из нас глядели в одну сторону, а двое в другую – так легче следить за манёврами мелких грызунов. Уилл уселся поодаль и принялся чинить рюкзак. Прямо над его головой, разгоняя вечернюю мглу, мерцал нежным розовато-лиловым сиянием похожий на орхидею диковинный южный цветок.

– Мой отец часто говорил, – признался Беджер, – не так страшен хаосит, как ловушка на него.

– А кем был твой отец? – поинтересовался Дьюк.

– Легионер Джордан Фрипп. Погиб, исполняя воинский долг.

Мы помолчали, отдавая дань памяти безвременно ушедшему герою, да Беджер, по-видимому, и не ждал ответа. Только Дьюк прошипел:

– Кыш, черти проклятые! – а вслед за тем – звонкий удар, точно он прихлопнул присосавшегося к щеке комара.

Как вдруг какие-то странные звуки заставили нас насторожиться.

Вернее, не «какие-то», а очень даже определённые. Такие, от которых превращается в лёд не только сердце, но и все внутренности тоже. Видно, привлечённый запахом крови, к нам спешил хищник покрупнее крыс.

– Бежим! – возопил Дьюк и все разом подскочили на ноги.

– Стоим на месте! – приказал командир. – Кто желает поупражняться в стрельбе по движущимся мишеням? Ты, Блэкстон?

Я не нашла в себе решимости отказаться.

Зверь приближался, ломая ветки и распугивая стайки крыс.

– О, Всемогущий, не покидай нас, – скороговоркой молился Дьюк. – Порази своим гневом всех, кто спешит к нам со злыми намерениями. Защити детей своих!

Когда хаосит появился в поле зрения, я всадила в него три капсулы со снотворным, как учил Уилл. Одну за другой. Тело била дрожь, и, если бы командир не фиксировал мои руки, я бы наверняка промазала, несмотря на впечатляющие габариты противника.

По инерции тот сделал ещё несколько шагов, я инстинктивно отступила и вжалась в Уилла. Он стоял скалой и держал наготове боевое оружие.

Снотворное сработало практически мгновенно. Хаосит рухнул прямо у моих ног. Я бы тоже не удержалась от пережитого волнения, но падать было некуда.

– Ничего себе! – присвистнул Беджер.

– Молодец, Блэкстон, – похвалил Уилл, отпуская мои запястья.

Я, наконец, смогла рассмотреть зверя как следует.

Огромная голова, обтянутая бугристой серо-коричневой кожей, с внушительной зубастой пастью, выпуклыми жёлтыми глазами, с недоразвитыми верхними конечностями на туловище длиной в два человеческих роста. И длинный хвост с костяной колотушкой на конце. Но самым главным оружием данного вида хаоситов были острые когти – по три на каждой короткой руке и столько же на ногах. Зверь вспарывал плоть жертвы получше грубых тесаков и копий своих более продвинутых собратьев. На картинке в учебнике этот хаосит выглядел устрашающе, но в реальности походил на настоящую машину для убийств. Недаром он назывался ночным охотником.

Зверь всхрапнул и закрыл глаза.

– Нам тоже пора устраиваться на ночлег. Сам идти сможешь, барон? – Уилл в своей обычной манере спрашивал так, что у несчастного не было иного выхода, как согласиться. Иначе – конец.

– Мы разве не станем его убивать? – спросил Беджер, с отвращением глядя на спящего врага.

– Нет. – Уилл спрятал оружие в кобуру. – Он не причинит нам вреда.

Мы вооружились палками и зашагали с повышенной осторожностью, тщательно прощупывая почву, прежде чем ступить на неё всем своим весом. Путь нам освещали таинственно мерцающие во тьме орхидеи.

Не успела я как следует прийти в себя после встречи с ночным охотником, как дорогу преградило толстенное дерево, уходящее высоко вверх и напомнившее мне дощатую преграду в самом начале полосы препятствий.

– Драконовые деревья! – восхитился Годфри.

– Здесь и проведём ночь. Наверх! Живо! – приказал Уилл.

Понятно, почему командир выбрал именно эти деревья. От такого крупного хищника, как ночной охотник, не убежать. Укрыться можно только на дереве, достаточно высоком и прочном, чтобы хаосит не смог его сломать.

Подгоняемая страхом, я попыталась вскарабкаться на дерево. Но навыков в этом деле у меня было не много, к тому же ствол был влажным и скользил, обвивающие ствол лианы казались недостаточно надёжными, а ветки, за которые можно было ухватиться, располагались слишком высоко – не допрыгнуть. Я не успела запаниковать, когда почувствовала ускоряющую длань на своей пятой точке. С криком «ай» я взлетела на дерево со скоростью ветра.

– Устраиваемся поудобнее, – велел Уилл, – используем верёвку, чтобы не упасть во время сна.

– Как тут можно спать? – возмутился с соседнего дерева Беджер. Я не видела его, только слышала громкое частое сопение.

– Спальные мешки в этом испытании не предусмотрены, – съязвил Уилл.

– А жаль, – вздохнул Дьюк.

По голосам я поняла, что Беджер пристроился на дереве напротив, а Дьюк – чуть поодаль, левее.

Ветка, на которой я очутилась, была достаточно широкой и прочной, чтобы уместиться на ней вдвоём или даже втроём, и, укрытая плотной листвой и лианами, напомнила мне домик на дереве, в котором мы с Крисом в детстве любили играть. Две-три светящиеся орхидеи наполняли небольшое внутреннее пространство тёплым мерцающим светом.

– Я не хочу сидеть здесь в одиночестве! – послышалось с соседнего дерева. – Крис, может, ты переберёшься ко мне?

– Я бы с радостью, Дьюк, – отозвалась я, – но я не умею летать.

– Годфри, а ты?

Дьюку пришлось повторить дважды, прежде чем Годфри его услышал.

– Извини, Дьюк, сегодня я составлю компанию Беджеру.

А моё одиночество, по всей видимости, решил скрасить сам командир, потому что именно он в следующую минуту пробрался ко мне в «домик». И первым делом прицепил к уходящим вниз лианам несколько артефактов в виде ракушек.

– Защита от мелких хищников, – объяснил Уилл и порылся в рюкзаке. – Ловите то, что осталось от ужина.

Он раздвинул ветви и, дождавшись, когда Годфри сделает то же, бросил ему банку с консервами. Другая отправилась к Дьюку.

– Это тебе на ужин и на завтрак, – распорядился командир.

Дьюк поворчал, что в это время в академии подают жареный картофель и пирог с почками, на что Уилл ответил, мол, трёхразовое питание при желании можно и самим себе обеспечить.

– И нам с Блэкстоном одна на двоих, – добавил он.

Раскладным ножом он вспорол жестяную крышку. Протянул мне банку и ложку.

– Что это? – Я принюхалась. – Консервированные персики?

– Тушёнку твой приятель оставил в медвежьей яме.

– А ты?

– Ешь. Не люблю персики.

Содержимое банки оказалось вкусным. Я съела немного и запила водой из фляги.

– Держи.

Уилл молча принялся за консервы.

Пока парни подкреплялись, воцарилось какое-никакое молчание. Казалось, целую вечность мы сидели в полутьме и слушали, как дождь шелестит по кронам, как внизу попискивают крысы, а где-то вдали воет голодный волк.

А если, привлеченный нашим запахом, сюда явится хищник опаснее и сообразительнее? Тот, что умеет лазить по деревьям? Я в отчаянии скрипела зубами, дрожала от напряжения и холода, сходила с ума и представляла, что скорее убью себя, чем позволю зубам хищника сомкнуться на своей шее.

А вот Уилла, похоже, лишь забавляло такое положение вещей. Он вольготно развалился на толстой ветке, подложил руки под голову и тихонько посвистывал. Перехватив мой взгляд, предложил:

– Предлагаю поспать до утра. Здесь удобно.

Как же. Просто пятизвёздочный отель! Да ещё и всю ночь с Уиллом в одном номере!.. А он как нарочно подул на ближайший цветок, и тот погас, сомкнув лепестки.

Что бы сказал отец, если бы знал, где проводит ночь его дочь?

Я отвернулась. Мышцы сводило судорогой, пятая точка болела из-за непривычно жёсткого сиденья, а под лопаткой нестерпимо жгло. Чёртова пиявка окончательно запуталась в бинтах и никак не могла насытиться. Пользуясь не очень хорошей видимостью, я потихоньку расстегнула китель и попыталась дотянуться рукой до того места, куда присосалась пиявка.

– Что ты там копошишься, Блэкстон? – прошептали над ухом. – Всех пиявок собрала?

– Эм… да. Всех, конечно, – так же тихо ответила я. – Зачесалось просто.

Я чуть не вскрикнула, когда мне под рубашку пробралась горячая шершавая ладонь. Нащупала бинты и жирного кровососа под ними. Я закусила губу. Боги, его пальцы жгут сильнее пиявок!

Чавк! Судя по звуку, пиявка исчезла в пасти одной из крыс, и та просительно запищала, мол, дайте ещё, да пожирнее!

– Всё? – Ладонь вновь пошарила по спине, вызывая лавину острых мурашек. – Я уйду, а ты сними остальных.

– Это была последняя. Честно.

– Ты меня доконаешь, Блэкстон. Ты в курсе, что этот вид пиявок ядовит, а прививка не даёт стопроцентной гарантии? Помощи просить не учили?

– Почему ты обращаешься ко мне по фамилии, если остальных называешь по имени?

– Что тебе не нравится?

– Это бросается в глаза.

– Голова не кружится? Во рту не горчит?

– Меня зовут Крис, – настаивала я.

– Отравление налицо, – вынес вердикт Уилл. – Пей больше воды. Я тебе свою флягу отдам.

Какое больше пить?! Я и так, извините, по нужде отойти не могу.

Но он настаивал. Пришлось сделать вид, будто пью. Ладно, один глоток я всё-таки сделала – во рту реально горчило. Да и голова кружилась, но не факт, что из-за пиявки.

– И сними свои чёртовы жгуты, – давил Уилл. – Целитель нам нужен живым. С такими идиотами, как твои дружки, боюсь, без работы ты надолго не останешься.

– Это приказ?

– Дружеская просьба.

– Может, сразу признаться, что я Кристина, а не Кристофер?

– Как по мне, это лучший вариант.

– Тебе легко говорить, потому что ты никогда не носил юбку.

– Всё. Угомонись. Засыпай. Выдвигаемся на рассвете.

– Не спится.

– Хаоситов считай.

– Каких именно?

– Ну, например, крылатых змеев. Знаешь, как они выглядят?

– Лучше слонов считать буду. Я одного в столичном зоосаде видела.

– Вот и считай.

Дождь закончился, но с широких, заострённых на кончиках листьев продолжало капать. Не прошло и пяти минут, как с соседних деревьев послышался храп. Беджер храпел с присвистыванием. Дьюк стонал и бормотал во сне.

Я крепче обхватила себя руками. Когда не двигаешься и ни с кем не разговариваешь, становится невыносимо холодно, особенно когда одежда на тебе сырая. Ещё и комары зудели над ухом. Помучившись некоторое время и убедившись, что этой ночью совсем не усну, я решилась спросить:

– Уилл! Ты спишь?

– Помощь моя нужна?

– Расскажи, каким было твоё испытание на выбывание?

– Хочешь поговорить, Блэкстон?

– Я всё равно не усну.

– А я не собираюсь тебя развлекать. Приятных снов.

И он отвернулся.

– И тебе приятных снов.

Я попробовала считать слонов, как велел Уилл, но в голову лезли самые разные мысли, не давали уснуть. А холод пробирал до костей. Невольно вспомнился тот вечер у постели раненого, когда Уилл накрыл меня своим одеялом.

Словно в ответ спиной я почувствовала… прикосновение чужого тела. В первое мгновение я отпрянула, подумав, что Уилл задел меня случайно. Но когда это повторилось вновь, отодвигаться не стала. Странное дело, спиной я ощущала жар, будто у камина грелась, а грудь словно льдом сковало, и, как сильно я ни прижимала руки к сердцу, долго не могла расслабиться, пока не услышала привычное мурчание и на груди у меня не свернулась калачиком та самая кошка. Её нежное свечение теплом проникало сквозь одежду, согревало изнутри, нейтрализовало яд, и я не заметила, как уснула. Во сне я снова видела свою рано покинувшую этот мир матушку и Снежинку – её любимую кошечку…